Roses

Треск гравия под ногами и стрекот сверчков сливались в летней ночи. Пуччи шел, и волосы его ласкал теплый ветер. Свечением луны был охвачен сад, полный пальмовых дерев да цветов, чьей сладостью заливался воздух. Он нередко находил удовольствие в единении со своими мыслями и одиноком созерцании. Природа позволяла лицезреть творение Господне воплоти. В нем было совершенство — некая симметрия, для человека недостижимая вовек. Средь цвета возлегали изваяния, на него направляя взгляд ледяных очей. Пройдя меж сфинксом и сгорбленной оливой, он опустился на каменную резную скамью. Наблюдать сиянье десятков тысяч звезд подобно было взгляду в сами райские врата. "Что ж собой представляет Рай, в самом деле? , — размышлял он. — Реально ли это место во времени и пространстве, как описано в Библии, или оно, скорее, есть в человеческом разуме, словно нирвана?" Пуччи думал, способен ли он постичь это понятие вовсе. Хоть и диковинных цветов здесь было множество, розы же были многочисленны более других. Красными, белыми, желтыми и розовыми были они, окаймлявшие центр и границы сада. Он подошел к одному из пышнейших кустов. Посредине дико и кроваво распустился цвет, окантованный листьями и ветвями. На концах лепестки были столь багряны, что чуть-ли не черны. Рукой он потянулся, но вмиг отдернул, дрогнув. Круглая капелька крови начала расцветать на кончике его указательного пальца. — Они прелестны, не так ли? Но стоит помнить о шипах, — послышался сзади глубокий глас. Пуччи даже не потрудился обернуться, убирая палец изо рта. — Кого-то тебе напоминают? — Саркастичным тоном бросил он. — Хоть закрадываться за спины людей полностью в пределах возможностей твоего The World, ты прекрасно знаешь, что мне это не по нраву. Дио ухмыльнулся: — Что, наскучила уже моя компания? Ты не рад меня видеть? — Нет, конечно нет, я рад. Но не по нраву мне ощущать себя мышью, которую вот-вот изловит громадный кошак, — ответил он сухо, улыбаясь. Кровь капнула, разбившись о туфлю священника. — Черт. — Дай взгляну, — сказал Дио, хмурясь, вытягивая руку. — Пустяки. Не пе... — Прежде, чем Пуччи успел договорить, ладонь его была уже взята, и стилет давил на кончик собственного пальца. Секунда — и кровь перестала, а от ранки не осталось и следа. Выпустив руку Энрико, Дио поднес когтистый палец к губам и лизнул с вызывающим блеском глаз. Лунный свет играл в чистом золоте его волос, что вольно лилось с каждым движением, добавляя его внешности нечто неземное. Месяцами ранее священник этой эпотажностью малость был бы раздражен, но сейчас же к этому он был весьма привычен. — Знал ли ты, что египтяне, как полагают, впервые пять тысяч лет назад стали культивировать розы, за основу беря их цвет? Название роз пришло из французского, в свою очередь образованное от латинского rosa, что изначально шло из греческого, еще ранее — древнеперсидского. Роз существует более трех тысяч видов. Пуччи поднял бровь: — Не думал, что изо всех наук ты окажешься знатоком именно ботаники. — Я многих дел знаток, — загадочно улыбнулся мужчина. — Иначе зачем, ты думаешь, я столько читаю книг, еще и тебя к этому призываю? Чтение питает ум. Дио продолжил, теперь несколько мягче: — С давних пор человечество наделяло розы символикой. Красные считаются символом любви, желтые — дружбы, розовые изображают радость, а белые — чистоту. Коснувшись юношеского плеча, Дио степенно приблизился к розовому кусту и изящно сорвал цветок. Он осмотрел его, крутя меж пальцев, не забыв избавиться от шипов. Обернувшись, вложил его за ухо Пуччи. — Воистину дивно. — Тебе бы шло больше, — пробормотал зардевшийся Энрико. — Нонсенс. Давай-ка теперь отправимся домой, или, если хочешь, побудем еще здесь.