Дикая орхидея

Через полчаса сработал будильник, еле слышная, ласкающая слух мелодия, приятно переливалась трелью. Чан открыл глаза, по привычке резко и даже слегка дёргаясь телом: так куда выше вероятность быстро проснуться. В повседневной жизни это работало, но сейчас почему-то не имело никакого смысла. Кристофер чувствовал себя волшебно. Наверное, впервые за долгое время он действительно чувствовал себя отдохнувшим… Какую магию способны сотворить с человеком полчаса сна почти на краю света… В тёплых объятиях своего соулмейта, подумать страшно… Ника открыла глаза и понежилась кончиком тёплого носа о шею Чана, он зажмурился и еле слышно хихикнул, тело стало таким чувствительным после короткого, но глубокого сна. Под пёстрым одеялом было приятно горячо, но не жарко. — Просыпайся, малышка, — послышался нежный и ласковый шёпот сверху, Кристофер ласково погладил большим пальцем загривок Ники. Она сонно зажмурилась и поцеловала его в кадык, аккуратно потянулась в постели, словно сонный котёнок. — Доброго утра… Удалось поспать? — Как бы странно, не звучало, но да… — Кристофер неохотно выпустил Нику от себя, сел на постели и потёр глаза, пытаясь спрятать лицо. По привычке ему казалось, что он выглядит жутко после сна. Ника аккуратно погладила его по плечам и чмокнула в щёку. — Ничего милее в жизни с утра не видела, — ответила она и вылезла из одеяла, мягко спустила ноги на пол и начала одеваться. — Пойдём? Кристофер зажмурился, чувствуя, как краснеет от услышанного. Сколько раз в жизни он переживал из-за своей внешности по утрам? Да и вообще сколько раз его тревожило своё лицо и тело, что он недостаточно хорош собой? Безусловно, такое отношение к себе сильно продвинуло его в физическом плане, но внутри… Не сказать, что уверенности прибавилось. И вот сейчас это солнечное создание по имени Ника говорит ему самые лучшие слова, которые только можно услышать за всю жизнь. Чан выдохнул, подтянув к себе колени. Было так хорошо внутри, от этих чувств его распирало. Хотелось бежать, забыв обо всем, дарить ей краски сегодняшнего дня, ловить вместе с ней ладонями солнечные лучи ноября, считать глазами вершины гор, задыхаться в сладости горного воздуха… Ну где же ты была всё это время? Почему я не встретил тебя раньше? Они шагали по направлению к так называемой Козьей тропе, минуя домишки с разноцветными крышами и дворики, по которым гуляли куры и индюшки. Дачный сезон уже кончился, но кое-где на деревьях ещё были плоды яблок или дикой сливы. Где-то на заборе встречались таблички о заселении гостей, а на углу, возле корявой и ветвистой яблони на заборе сидела кошка-богатка и удовлетворённо урчала, нежась в ласковых солнечных лучах. Туристов здесь было гораздо меньше, чем летом, было и тихо ранним погожим утром. Утренняя пыль инея растаяла под яркими солнечными лучами. Тишина между ними почти звенела и искрилась, Кристофер с интересом шёл и смотрел по сторонам, запоминая увиденное: когда ещё ему представится такая возможность? Ника шагала рядом и улыбалась, еле слышно напевала себе под нос какую-то песню. В какой-то момент девушка остановилась и протянула свою крошечную мягкую ладонь к кошке. Черная и тощая богатка, почувствовав присутствие гостей, тут же открыла оранжевые, словно два кусочка янтаря глаза, облизнула черный нос розовым языком и принюхалась к протянутой ладони. Мурлыкнула и потёрлась нежной щечкой с длинными усами о подушечки пальцев. Сама Ника молча наблюдала за ней и ласково потрепала кошку по подбородку. Солнечные лучи запутались в волосах девушки, и теперь они буквально полыхали. Веснушки брызгами выделялись на коже. У Чана засосало под ложечкой, он неловко закусил губу: как остановить момент? Как перестать любоваться Никой? Её обворожительной улыбкой?.. — Можно, я тебя сфотографирую? — совершенно неловкий вопрос срывается с губ Чана, он уже неловко шарит пальцами в кармане, чтобы вытащить телефон. — Да, конечно, — Ника кивнула, увлеченно почёсывая кошку. Чан достал телефон и сделал несколько снимков. Получилось чудесно… Ника молча смотрела на кошку и словно общалась с ней, иногда Крису даже удавалось улавливать их общение, и он еле отбросил мысли, что все происходящее с ним действительно не сон. Через какое-то время кошка поднялась со своего места, лениво потянулась, выгибая спинку, подняла в воздух свой тонкий и пластичный хвост, понежилась им о щёку Ники и спрыгнула в огород, на опустевшие грядки. Ника хихикнула, проводив кошку взглядом, а потом посмотрела на Чана: — Мне показалось, или вы разговаривали между собой? — неловко поинтересовался Крис. — Я просто услышал… — Нет, не показалось, — игриво улыбнулась Ника. — А ты разве никогда не пробовал общаться так с животными? Никогда не пробовал мысленно позвать к себе Берри, настроившись на неё? — На самом деле, не особо задумывался на этим, — Кристофер нервно усмехнулся. Сколько хорошего проходит мимо него… Пролетает со страшной скоростью… — Можно попробовать в следующий раз вместе, уверена, тебе понравится такой опыт… — Ника посмотрела на него и аккуратно взяла за руку. Они переплелись пальцами и отправились дальше вниз. Такие мимолётные движения вносили свои коррективы в жизнь Чана, он чувствовал себя таким живым и дышащим жизнью, ещё более живым, чем на сцене. Возле входа на Патмос народу уже было чуть больше. Однако все же от летней суеты тут не осталось и следа: не было громких зазывал, толпящихся паломников и туристов. Даже автоматы с перекусами и едой были закрыты на зиму, несмотря на праздники в выходные. Работала лишь церковная лавка. Утро утопало почти в безмолвной тишине, было слышно, как перешептываются сосны. Ярко-бирюзовая река омывала собой высокий скалистый остров, возвышающийся над водой. Между деревьев, уже облитых золотом, между пушистых кедров возвышалась небольшая деревянная церквушка. Внизу едва виднелись клыки камней, выглядывающих из-под воды, такой яркой, что глазам становилось больно — Мы пришли на остров Патмос, — с удовлетворённым видом отличника произнёс Чан, опираясь на перила и глядя на Нику. Она с улыбкой посмотрела на него и кивнула: куда же без его организованности? — Я читал про это место, — сказал Крис, помогая Нике спуститься к мосту и нежно переплетаясь с ней пальцами. Красота вокруг завораживала, за Патмосом виднелись мягкие холмы гор и даже избушка шамана у кромки леса. У Чана перехватило дыхание от увиденной красоты и он решил сделать несколько фотографий, стремясь сделать несколько разных кадров, но с красивыми и выверенными ракурсами. Казалось, у Чана нет сил надышаться полностью горным воздухом, не хватает чувств и слов, чтобы описать увиденное перед собой. Сердце гулко билось в груди, а щёки и нос разрумянились. Ника не торопила его, она лишь с интересом смотрела на природу вокруг, расположившись на подвесном мосту. Чан сделал несколько кадров и с ней, широко улыбаясь. Он помог ей спуститься с моста, и вместе, минуя грот Иисуса, они зашли в небольшую церквушку с низкими арками. Внутри было тихо, пахло кедром и ладановым маслом. Кое-где, в мутноватом свете под потолком виднелись фрески, горели крошечные разноцветные лампадки. Чан и Ника осмотрелись и пошли на улицу. — Куда дальше? — спросил Чан. — На ГЭС? — Именно, по Козьей тропе дойдем, а перед этим возьмём чай из местных полезных трав… — Ника кивнула снова, слова. Сказанные ей звучали так мечтательно, что у Криса ещё сильнее засосало под ложечкой. Хотелось подхватить её на спину и бежать, бежать вперёд без остановки… Слышать её звонкий смех и чувствовать смущение… Смущаться самому как мальчишка… Неужели можно быть настолько переполненным любовью? Они остановились возле небольшого строения, чайной лавки. И Чан принюхался: воздух вокруг был наполнен лесными травами, пахло кипятком и свежезаваренным чаем. Возле прилавка, заваленного всевозможными ароматными мешочками с чаем уже стояло две туристки-бабульки, они прихватили с собой в путь палки для скандинавской ходьбы и пробовали чай, который предлагали туристам в это прохладное утро. Попробовав свои напитки, бабульки запели песни и весело расхохотались, переминая ножками в уютной для горной ходьбы одежде. — Что они пробуют? — спросил Чан с любопытством. — Чай, тоже хочешь? — Я обожаю чай, — он улыбнулся. — И что наливают? — Сейчас узнаем, — Ника отошла к продавщице в коричневом огромном свитере. — Купить что-нибудь не желаете? — спросила она, потирая замёрзшие ладони. — Нам бы чаю вкусного, что наливаете? — Есть кипрей, есть чай с красной щёткой. А вот с толканом только что кончился… — А давайте один кипрей, один с красной щёткой, — Ника кивнула. Чан с любопытством рассматривал чаи и принюхивался. Ника с улыбкой сделала несколько снимков, а потом рассмеялась, когда Чан с заворожённым видом прижал к лицу пакет и выглядел как любопытная сова. Он сначала не понял, что случилось, а осознав, неловко рассмеялся сам. Было странно чувствовать себя так волшебно. Внюхиваться в чаи, перебирать их подушечками пальцев, ощущая под упаковкой их содержимое, вчитываться в однообразные этикетки и понимать, что ничего не ясно. Так хотелось выведать все чудные невыговариваемые названия и узнать, какие свойства у каждого из чаев. — А мы потом вернёмся сюда? Я бы купил несколько пакетов с чаями? — спросил Чан. — Конечно, вернёмся, — Ника кивнула и протянула ему стакан чая с кипреем. — Пей, заодно согреешься. До Криса только сейчас дошло, что Ника за него расплатилась. Он недовольно цокнул языком, принимая стакан и сказал: — Все же это лучше было сделать мне самому, нежели тебе. — Пей чай и наслаждайся природой… Заплатить за меня ты всегда успеешь, а для меня приятно о тебе позаботиться, — ответила Ника, улыбаясь. Чан нахмурился, но потом сдался. Все же ему не хотелось ни на что злиться сейчас, однако впредь он будет внимательнее к Нике и будет все оплачивать сам. — Это на каком языке вы сейчас разговаривали? — спросила продавщица чая. — На английском, но но неплохо понимает по-русски, — Ника улыбнулась. — Мы к вам ещё обязательно заглянем на обратном пути, он хочет купить чай. — О как, — женщина улыбнулась шире, глядя на Криса. — Конечно, заглядывайте. Чан кивнул, улыбаясь и пробуя напиток в своем стаканчике. Чай оказался достаточно крепким и бодрящим, с ярко выраженным вкусом кипрея. — Что это я пью? Чай с коноплей? — Нет, это чай с кипреем, — пояснила Ника. — Кипрей, — задумчиво выдал Чан, катая слово на языке, словно оно действительно могло для него что-то значить. Распробовал чай, потом отпил снова из своего стаканчика. — Да-да, кипрей, — кивнула продавщица. — Вкусно? — Ощ-щ-щень, — дружелюбно улыбнулся Чан в ответ. — А ты что пьёшь? — Красную щетку, — пояснила Ника. — М, наверное, тоже вкусно, — выдал на русском Крис, уже не задумываясь. И уже продавщица хлопала на него удивлёнными глазами. Закончив с чаепитием, Кристофер чувствовал себя ещё бодрее, он выбросил их стаканчики, а потом подошёл к Нике и сказал ей: — Залазь на спину. — Что? Зачем? — она удивлённо и аккуратно забралась ему на спину, уютно прижалась и пискнула, когда Чан поднял её в воздух как пушинку. — Крис, я же тяжелая. — Готов всю жизнь носить, — послышалось снизу, Бан Чан удобнее подхватил её под бёдрами и отправился вперёд под умилительные возгласы продавщицы. Теперь словно все сложилось в одно целое, Крис побежал вперёд, по узкой тропинке, аккуратно минуя корни, торчащие из-под земли, и первые камни на их пути. Они пробежали мимо старушки и мимо глухонемого парня-ангела, рядом с которым исполняются все мечты. Юноша поднял косматую сонную голову, оторвавшись от резьбы по дереву. Ника еле слышно визжала, крепко обнимая Криса за плечи и жмурясь от удовольствия. Она чувствовала запах его духов, слышала, как гулко и громко бьётся его сердце. Наверное, оно огромное, как у слона. Потому что очень большое и доброе… Чан раскраснелся от удовольствия и остановился на первой смотровой площадке с несколькими уровнями. Отсюда открывался по истине чудный вид, и Крис неохотно опустил Нику на землю и посмотрел на неё горящими от удовольствия глазами. Сказал бы ему кто-то раньше, насколько это приятно… Так любить…