Пэйринг и персонажи
Метки
Приключения
Язык цветов
Как ориджинал
Развитие отношений
Постканон
Элементы драмы
Проблемы доверия
Юмор
Антиутопия
Маленькие города
Прошлое
Элементы психологии
Детектив
Революции
Полицейские
Противоположности
Путешествия
Алкогольные игры
Вымышленная география
Антигерои
Заброшенные здания
Чувство вины
Япония
Личность против системы
Описание
Заросла цикорием страна Сарматия, и всё теряется в ней: и сто баллонов адрия, и два японских полицейских, и девушка, дикая, как лес...
Примечания
Сарматия — выдуманная страна, все совпадения с реальностью исключительно случайны.
---
В конце фанфика есть цветочный словарь, там рассказано, кого, чего и куда, так что не стесняйтесь заглядывать, если в тексте вдруг встретятся ботанические иносказания.
Посвящение
Стоголовому богу аниме. А ещё всем, кто читает и комментирует ♥️
Часть 45
04 сентября 2023, 02:40
На часах Хару было десять минут десятого, когда я решила не мешать Дайсуке и не мешаться с разношёрстной толпой, в которой бомжам вроде меня вряд ли есть место.
Коридоры, коридоры, коридоры… Лепнина, хрусталь, позолота, бархат, огромные зеркала… Я бы потерялась здесь однажды, в какой-нибудь другой жизни. Заблудилась бы, надеясь на то, что все двери наружу исчезли, а вся реальность — она теперь здесь, внутри… Слишком много жалких многоточий. Непорядок.
Я надеюсь отдохнуть, а потому тяну на себя торцевые двери. Как и ожидалось, гостиная. Небольшой диван, несколько кресел, журнальный столик, камин, зеркала, хрусталь, позолота… впрочем, это уже было. Голова раскалывается, а всё вокруг сливается в одно сплошное блестящее безумие. В ушах жуткий шум — кажется, так бьётся моё собственное сердце. Машинально прикладываю руку ко лбу. Когда я умудрилась простыть? С чего вдруг? Из-за нервов, разве что.
Я так увлечена шумом в ушах, что не слышу, как кто-то нарушил моё одиночество. Господин в серо-синем костюме. Откуда он там? Не помню.
Едва ли не завывая от боли, растягиваю губы в приветственной улыбке.
— Вам помочь? — уточняю по-английски: господин точно был европейцем. Это-то я помню.
— Как знать, как знать… Ирина Камбэ, значит? Русская ведь, а?
— Сарматка, — поправляю я и вслед за гостем перехожу на русский: — Прошу прощения, не могли бы вы напомнить ваше имя?
— Зачем? Шлюха вроде тебя должна молча обслуживать клиента.
Спишем на температурный бред? Или он действительно сказал то, что сказал?
— Ты здесь именно для этого, девка из жопы мира. Ты ведь не хочешь, чтобы вечер твоего муженька сорвался? Значит, веди себя хорошо, шлюшка.
Я соотнесла наши пропорции, пока неопознанный русский стремительно приближался. Он слишком крупный, тут без шансов. Звать на помощь? Дайсуке сейчас занят, и я ни за что не стану его отвлекать. Хару охраняет Дайсуке, позвать его — подставить муженька, а заодно и всю его затею, под удар. Сузуэ? Ну-у-у…
Ладно, у меня кончились варианты. Черты схватившего меня за горло борова смазываются. Последнее дыхание я трачу на по-японски милые слова:
— Прошу прощения, но я совсем забыла угостить вас нашим национальным достоянием — элитными сарматскими конфетами! Вы позволите?
— Надеешься заговорить мне зубы, шлюшка? Ха, в любом случае нас тут никто не побеспокоит ещё как минимум час, так что валяй.
Боров отстраняется, и я, поправив платье, достаю из секретного кармашка аккуратненькую коробочку. Протягиваю дар «гостю»:
— Угощайтесь!
— Что это за гадость? — брезгливо морщится он.
— Как что? А вы попробуйте! Это дары сарматской природы в шоколаде!
Махнув рукой, боров вырывает подарок из моей руки и, как дикарь, набрасывается на одну-единственную конфету, отшвыривая в сторону обёртку.
— Как вам? — сияю глазами я. — Это производство под личным контролем моего дяди. Технология держится в строжайшем секрете, а партии всегда крайне небольшие — исключительно для истинных ценителей!
— Дрянь, — бросает боров, — но одну проглотить можно. Шоколад с сельдереем, что ли?
— Секрет фирмы, — развожу руками я.
Я снова пропускаю драгоценные секунды, когда оказываюсь на полу. «Гость» не церемонится: рвёт дорогое платье, оставляет на моей шее синяки от своей ручищи — я едва дышу. Он входит в меня с рыком, заставляя вспомнить одно забавное сарматское стихотворение… Кажется, он не перестаёт меня душить, но я не чувствую ничего, кроме жидкого огня, струящегося по моим венам.
Сколько времени проходит, прежде чем он останавливается с удивлённым выражением на перекошенной морде? Я не знаю. Дышать становится легче. Боров сползает с меня и блюёт на пол. Его мышцы слабеют, и он падает лицом в то, что ещё недавно покоилось в его желудке. Я могу придавить его, заставить вдыхать рвоту, но не стану. Я кое-как подымаюсь, поправляю остатки платья, выхожу из гостиной и приваливаюсь к дверям со стороны коридора, не позволяя их открыть изнутри. Я слышу хрипы, прорывающиеся через кошмарный шум в ушах.
— Окей, Хюсуку, куда можно спрятать труп? — выдыхаю я.
— Я перенаправлю этот вопрос господину Дайсуке.
— Стой! Нет, не нужно, Дайсуке занят.
— В таком случае, господин Хару вам поможет. Он как раз приближается к вам.
А ведь без Хюсуку я бы и не заметила. Ненавижу болеть.