С первого взгляда

      Когда принцессу Дженни просят подойти на разговор к и так занятому делами королевства отцу, она сразу понимает, что ничего хорошего ожидать не стоит.       Она чувствует, как руки в лайковых белых перчатках начинают увлажняться и потеть только от одной мысли, что ей скажет отец. Дышать становится тяжело, несмотря на то, что под её чайное платье не надевался корсет. Оно идеально подходило для встреч с близкими или распития чая в малой гостиной.       Впрочем, Дженни предпочитает снизить встречи с близкими до минимума. В последнее время её общение ни с отцом, ни с братом Тэхёном не приносит пользы. Они слишком заняты королевскими делами, поддержанием и укреплением связей с другими государствами и дачей распоряжений для подчинённых.       Она лишь мешается им под ногами.       Дженни входит в кабинет отца, опуская голову. Чувствует на себе внимательные взгляды Тэхёна, сидящего рядом с отцом, самого отца и его помощников. Сегодня её брат в тёмно-зелёном фраке, по цвету напоминающий колючий кактус. Его волосы слегка взъерошены, а не красиво уложены, как обычно.       Рабочий стол из светлого дерева увален записями и металлическими перьями, которыми подписывали заявления и распоряжения. Имелось парочка чернильных баночек, которые ой как бы не хотелось разлить на бумагу. Отец с братом в самом разгаре тяжёлого дня, полного дел и переговоров.       — Вы звали меня к себе, папенька.       — Звал, — подтверждает отец и указывает рукой на кресло напротив него самого. — Присаживайся. Нас ждёт серьёзный разговор.       Подбирая юбки платья, она присаживается на кресло. Взглядом упирается на ладони, лежащие на коленях. Надо же, Тэхён даже не здоровается с ней: наверное, считает, что сестра ему больше не ровня, раз он заполучил расположение отца — короля. Дженни букашка под ногами. Которую раздавить не составит труда.       А ведь когда-то она с отцом была ближе всех. Но не сейчас.       — Как ты знаешь, сейчас мы работаем над поддержанием хороших отношений с другими государствами…       О, дальше и не надо говорить. Всё становится понятно с первых фраз, несмотря на то, что отец начинает говорить издалека.       — Было бы хорошо, если бы мы закрепили союз с кем-нибудь из них посредством брака.       Нет-нет-нет. Нет.       Брак, значит. Как можно так легко говорить о браке, Дженни не знает. В её понимании в брак вступают, когда понимают, что сильно любят друг друга и готовы выйти на новый этап. В понимании её королевской семьи брак — это сплошной расчёт и выгода. Отец даже не скрывает то, что любви он явно ей не желает.       — Мы с Тэхёном, — отец кивает взгляд на брата, и тот заметно оживляется: любит, когда про них говорят «они», а не «он и он». Так он больше чувствует связь с отцом. Дженни уже забывает, что такое родительская любовь, — решили, что будет неплохо устроить бал в честь тебя, где ты сможешь присмотреться к самым завидным женихам.       Дженни тошнит от всего этого фарса. «Присмотреться». Она что, на рынке закупается продуктами к столу или что? В любом случае, принцессе не подобает находиться в таких местах, поэтому для неё устраивают парад женихов, а потом аукцион, видимо. Всё для любимой доченьки.       — Вы смеётесь надо мной? — фыркает Дженни, упрямо вздёргивая подбородок вверх.       Такое поведение с отцом — и тем более королём — точно не позволено ей, но терпеть это она больше не намерена. Она будто игрушка в его руках. Хочу — выдам замуж за сынка короля заморского королевства. Не хочу — избавлюсь другими способами. Больше же отцу она не интересна.       Теперь ему больно смотреть на неё. Дженни мозолит ему глаза.       — Нет, я говорю вполне серьёзно, — сдержанно отвечает отец, поглаживая седую бороду. — Я даю тебе право выбора, чтобы не женить насильно. Сделаешь выбор в пользу наиболее привлекательного молодого человека и…       — И перестану мозолить вам с Тэхёном глаза, верно?       Дженни готова глотать слёзы от обиды. Ей плевать, что потом Тэхён назовёт её инфантильной истеричкой, когда они останутся одни. Ей плевать, что потом ей придётся снова выслушивать уроки этикета от сварливой гувернантки. Зато ей не плевать, что якобы для неё важна лишь привлекательность молодого человека.       Они не знают, что Дженни зачитывается любовными французскими романами и мечтает о всепоглощающей и нежной любви с первого взгляда. Плачет по ночам от несбыточной мечты — почувствовать себя на месте главной героини и ощущать на губах жаркие поцелуи от возлюбленного.       Вернее, от возлюбленной. Есть маленькая проблемка — Дженни совершенно не интересуют молодые люди, которых ей упорно подсовывает отец с Тэхёном. Она поняла об этом, когда на своём первом бале — дебюте — восторгалась роскошными красавицами, а не мужчинами, пусть и ухоженными в красивых фраках.       — Дженни, — твёрдо говорит Тэхён. — Будь спокойнее, прошу. Я считаю, что это хорошее решение. Мы уже занимаемся подготовкой к балу.       — Хорошее решение, — гневно шепчет она. — Посмотрим на тебя, когда тебе будут выбирать достойную партию.       Они даже не отрицают то, что она лишь мозолит им глаза. Дочь давно потеряла расположение отца. Жалко даже думать об этом. Дженни должна гордо принимать это, но может лишь бурно реагировать на это. Потому что ей тоже больно. Сдерживать себя и бушующие эмоции — не её вариант.       — Дженни, — отрезает отец. Даже взглянуть толком на неё не может, — бал состоится, будь в этом уверена.       — Вам лишь бы отослать меня, это я поняла. Не нужна я вам больше. Надоела — избавляетесь. А брак с достойным человеком лишь приятный бонус, верно?       Дженни не нужно подтверждение. Она всё понимает. И это её бесит. Бесит до дрожи в руках, до грозных молний в глазах и сжатых кулаках. Потом на нежной коже ладоней её встретят красные полумесяцы, к которым она давно привыкла. Её слишком часто выводят из себя.       — Я всё сказал. Ты свободна.       Отцу не хватает трости, чтобы ударить ей по полу, покрытому дорогим ковром, и выставить её из кабинета вон. Впрочем, Дженни подбирает юбки платья и ускользает из кабинета. Дышать сразу же становится легче. К счастью, на домашнем платье имеется небольшой вырез, облегчающий это дело.       Сердце в груди бешено колотится. В голове роится куча мыслей, но все они выражают лишь одно — её негодование ситуацией. Её совсем не прельщает брак с малознакомым человеком ради того, чтобы отец избавился от неё и заключил пару приятных договорённостей.       Ей срочно нужно поделиться своим недовольством, и на ум приходит одна занимательная особа. Рози, несмотря на то, что должна обучать её лишь французскому языку, поддерживает её сплетни и обсуждение горячих новостей в королевстве. Она точно будет на её стороне.

***

      Занятия французского языка обычно проходят в библиотеке, и, несмотря на испорченное настроение, сегодняшний день не исключение. Хотя хочется завалиться в постель и поддаться негативным мыслям, изливая душу раздевающей её камеристке. Но Дженни, выпрямив спину, гордо ступает в библиотеку и быстро находит в уголке Рози.       Рози — её гувернантка с самого детства, благодаря которой Дженни знает французский в совершенстве. Сначала её погрузили в языковую среду и вынудили учиться устной речи, только потом обучили письму и чтению. У неё был стимул — многие беседы во дворце и свете велись на французском, и Дженни хотелось их понимать.       Спустя время необходимость в Рози отпадает, но Дженни больно прикипела к ней и оставила её при себе, оправдываясь тем, что нет предела совершенству. Впрочем, улучшали они навыки французского лишь читая любовные романы, а в остальное время занятий сплетничали.       — Ваше высочество, — Рози изгибает губы в лёгкой улыбке.       — Отставить формальности, Рози, — раздражённо фыркает Дженни. — Мы одни, дай отдохнуть от всей этой напыщенности.       Пользуясь уединённостью, Дженни быстро забывает весь выученный этикет и позволяет себе куда больше, чем обычно. Она плюхается на стул с резными ножками ещё эпохи барокко, а не классицизма, который сейчас в моде. Спина её больше не пряма как натянутая стрела, в жестах меньше лёгкости и сдержанности. Внутри всё ещё полыхает злость.       — Меня хотят выдать замуж. Отец с Тэхёном. Они устраивают бал, где я буду присматриваться к потенциальным женихам.       Голос Дженни сочится разочарованием. Каждая фраза пропитана злостью и нежеланием во всём этом участвовать. Рози сочувственно в успокаивающем жесте кладёт свою ладонь поверх ладони Дженни.       — Король настроен решительно, да?       — Да. А Тэхён ему поддакивает, как ручная собачонка, — выплёвывает Дженни. — Я уже не знаю, что с этим делать. Они даже не скрывают, что это будет политический брак ради связей.       — Ты принцесса, Дженни. По-другому не будет, — тон Рози не шутлив как обычно, а полон серьёзности. Это добивает Дженни ещё больше.       Жизнь не любовный роман.       Эту фразу Дженни постоянно повторяет про себя как мантру, но не начинает в неё верить. Напротив, она не соглашается с этим, потому что в сердце подожжён фитиль надежды, что и она встретит свою любовь и будет жить счастливо и радостно.       Но новости о бале разбивают её хрустальные надежды в пух и прах. Только осколки рассыпаны по потайным уголкам сердца, где она ещё маленькая девочка и любимая дочь короля.       — Я знаю, — горько шепчет она, — но это не значит, что я не мечтаю о любви. Настоящей, с первого взгляда. А они устраивают для меня аукцион женихов. Мне ведь даже мужчины не нравятся.       Рози хочет усмехнуться, перевести всё в шутку, но для Дженни бал и последующая женитьба как удар со спины, а значит, она должна её поддержать. Жила спокойно, пока у отца не появились на неё планы. Она садится к Дженни поближе и заключает её в объятия.       — Девочка моя, не плачь. Бесчувственный отец с братом не стоит твоих слёз. Надо придумать, как отсрочить…       — Приговор.       Дженни утирает слёзы с лица руками в перчатках, и влага оседает на ткани. Плевать, пока они одни — можно.       — Меня в любом случае вынудят пойти на бал, так что я сыграю роль послушной дочери.       — Будет тяжело, — весело улыбается Рози, за что получает тычок в бок.       — Но на самом бале я буду отталкивать от себя мужчин. Если повезёт, то станцую два танца с отцом и Тэхёном и скажу, что стало плохо.       — А я подыграю. Всё будет хорошо.       Вот уже улыбка проклёвывается на лице Дженни. План выходит скудным, но и такой сойдёт. Основные действия понятны — отсрочить женитьбу. Может, за это время она встретит свою любовь и убедит отца в том, что её партия необязательно должна быть достойной.       В жажде романтичной истории любви вините французские романы, с которыми её познакомила Рози. Она привезла их прямиком из Парижа, города любви, зная, что Дженни они точно понравятся. С тех пор романы стали неотъемлемой частью их уроков и её жизни.       Дженни тоже достойна любви с первого взгляда, какую проживал главные героини.       — Прекрасно. Спасибо за поддержку, Рози.       Чувственность и трогательность момента исчезают быстро, стоит Рози разорвать утешающие объятия, ухмыльнуться и начать обсуждать новенькие сплетни.       Следующую половину занятия они тратят на то, чтобы читать романы с библиотечных полок в секретном ряду. Отец даже не догадывается об их существовании. Дженни погружается в чтение книги, которую первой вытягивает с полки. На обложке красуются позолоченные буквы названия «Дорожу твоей дружбой» и ирисы, означающие веру и надежду, доверие и мудрость.

***

      Зимний сад герцога Бэм-Бэма, за которым ухаживает Лалиса Манобан, вызывает восхищение. Всех поражают не просторы сада, его конструкция или обустройство, а цветы, растения и деревья. Они радуют глаз и вызывают широкие улыбки восхищения. Лиса с радостью принимает на свой счёт все комплименты саду, ведь его великолепие — её заслуга на все сто процентов.       Бэму не то чтобы интересно ботаническое искусство, ему просто нравится водить девушек в зимний сад, дарить им цветы и делать комплименты. «Ты также прекрасна и нежна, как этот пион», — говорил он девушкам, указывая на пионовидную розу. Лиса в такие моменты остаётся в стороне и, лишь усмехаясь, не мешает проводить им время друг с другом.       Когда юные леди начинают сменяться то замужними дамами, то прелестными, хоть и смущёнными горничными, Лиса выносит ему приговор — Бэм любитель женских ножек и сердец. Ловелас и молодой повеса, без женского общества он и дня прожить не может. Ни одной юбки не пропустит, но при этом играет роль порядочного герцога.       В один из дней Лиса ухаживает за тюльпанами, когда Бэм выпроваживает леди из сада, а потом из имения и жизни. Наверняка, он уже забывает её имя и помнит лишь светлые локоны, звонкий голос и влажные горячие поцелуи с ней. Не пропустите ещё прелестные женские ножки!       Несмотря на то, что тюльпаны символизируют начало новой жизни, у Лисы и Бэма всё по-старому: у неё в голове сад, у него — женский пол. Пристрастие к языку цветов Лиса обнаружила сразу же, стоило ей вместо справочников по растениеводству наткнуться на сборник значений цветов.       Она до сих пор шутит, что Бэму стоит дарить девушкам вьюнки. Их преподносят в подарки опытные ловеласы, коим он и является. А ещё жизнь этого цветка столь же недолговечна, как и чувства дарителя. Всё подходит. Одна ночь, полная сладострастных вздохов и поцелуев, — и ему отшибает память. Чувств нет да и не было.       Ещё Бэм мог бы дарить дамам георгины. Они значат: «Ты мне очень нравишься, но я ничего не обещаю», «Я не готов к серьезным отношениям» и «Зачем все усложнять?» Идеально ему подходит.       — Ты днём и ночью здесь, — усмехается Бэм, развалившись на диване посреди сада. Мягкие ткани ласкают его кожу. Этот диван всё время манит её, но Лиса отказывается от затея, продолжая работать, потому что уверена, что на нём проведено куча ночей, полных плотских утех.       — Мне слишком нравится это дело, чтобы им не заниматься.       — О, а мне-то как нравится, что тебе нравится.       Бэм постоянно выпрашивает у Лисы новые идеи для комплиментов, чтобы не оплошать перед дамами, которые имеют страсть к цветам и различают их. Лиса не отказывает ему, хотя каждый раз порывается. Ему жаль девушек, над чьими сердцами он безжалостно измывается, и сама для себя обещает, что будет с девушками ласкова и нежна.       Наверное, поэтому они и друзья: оба питают слабость к девушкам.       — И моим девушкам тоже нравится, — плотоядно ухмыляется Бэм. — К слову о девушках, по всему королевству ходят новости о том, что принцессу женить будут. Устраивают бал, где она будет жениха себе выбирать.       — Практичный подход к делу, — хмыкает Лиса. — Я так понимаю, ты на бал пойдёшь.       — Ты же знаешь, пропустить такое я не могу.       Скорее всего на бале будут присутствовать завидные женихи из других государств, союз и женитьба с которыми будут невероятно выгодными для королевской семьи. Так что до простого ловеласа Бэма, хоть и герцога, им дела нет. Но ему надо потешить своё самолюбие, а потом плакать в плечо Лисе о том, что принцесса Дженни даже не обратила на него внимания.       — Меня возьмёшь на бал? Я, может, тоже хочу взглянуть на красавицу-принцессу.       — Даже не знаю, радоваться тому, что ты тоже любишь девушек, или нет… — вздыхает Бэм, глядя на то, как Лиса играет бровями, отвлёкшись от тюльпанов.       — Давай посмотрим: я понимаю твою любовь к девушкам, но тебе лучше переживать, если у нас одинаковый вкус. Я лучше обращаюсь с женскими сердцами. Более трепетно и обходительно, а ты… ведёшь себя как слон в посудной лавке.       Лиса абсолютно каждый раз удивляется, как Бэму удаётся склеивать девушек, учитывая то, как он с ними обходится. В её понимании девушки мечтают о нежности о теплоте, а не грубости и наглости. Мазохистки что ли?       — Кем притворимся на этот раз?       — Только не женатой парой, — хмыкает Бэм. — Это отпугивало всех леди.       Их любимое занятие при появлениях в светском обществе — притворство. Это вносит изюминку и интерес в скучные вечера. Иногда они делают вид, что они брат и сестра, иногда — что любовники. Лиса временами притворяется вдовой, чтобы к ней не липли мужчины, которые её не интересовали.       На самом же деле они друзья детства, выросшие вместе. Когда родители Лисы погибли, то семья Бэма позаботилась и о Лисе тоже. Сейчас же Лиса и Бэм живут в одном имении и ведут совместный быт. Хотя в основном Бэм послушно соглашается на всё предложенное подчинёнными, водит девушек в дом, а Лиса ухаживает за зимним садом — главным достоянием имения.       — Тогда посмотрим по ситуации. Или останемся просто друзьями, как и есть, — пожимает плечами Лиса в размышлениях. — Мне точно нужно новое бальное платье.       — А мне фрак, цилиндр, узкие брюки… — начинает перечислять свой гардероб Бэм, слишком любивший выглядеть красиво. Дамы в его окружении и любят его за ухоженность и привлекательность. Заканчивает перечислять одежду он лишь тогда, когда пальцы обеих рук заканчиваются.       Лиса же не любит прихорашиваться для других, но выглядеть не безупречно на королевском бале, по ощущениям, будет караться казнью. Придётся постараться и выбрать платье, у которого будет самая дорогая отделка в её гардеробе. Вот уже её мысли заполнили выбором фасона и материалов. Бархат, шёлк или кружева, брокат?       Может быть, принцесса даже оценит её наряд, если они хоть смогут пересечься взглядами. Лисе уж очень хочется узнать, что из себя представляет королевская особа, для которой и подыскивают жениха.

***

      Остаются считанные минуты, прежде чем Дженни ступит в бальный зал и покорит всех своим платьем. Только вот в этот день ей совершенно не хотелось получать внимания к своей персоне. Хочется остаться в спальне вместе с камеристкой, горничной, гувернанткой Рози и компаньонкой Джису, которые здесь чтобы её поддержать.       Самое главное её желание в этот день — никогда не появляться на бале в её честь ради поиска жениха.       Плевать она на всех хочет. И на бесчувственного отца, и на придурка-брата, который считает её истеричкой и эгоисткой. Плевать на всех рыцарей, принцев и других достойных её молодых людей, которые жаждут хоть доли её внимания.       Её грудь раздирают смешанные чувства от злости до грусти. В один момент она близка к тому, чтобы захныкать на глазах у всех и испортить нанесённый макияж, а в другой — готова крушить всё попавшееся под горячую руку. При этом все ей напоминают о сдержанности, которая должна быть свойственна королевской особе и, тем более, принцессе.       Дженни выглядит роскошно, как и подобает принцессе. Куча оборок, рюшей и бантиков. Короткие рукава а-ля рококо, заканчивающиеся оборкой из белых кружев. Двойная юбка с разрезом посередине. Глубокое декольте, открывающее вид на ключицы. Ткань она выбирает более практичную и плотную — королевский бархат. Всё, что требуется по модным тенденциям, имеется в её платье.       Несмотря на то, что юные леди предпочитают нежные лёгкие цвета, Дженни не собирается потакать моде. Она выбирает ткань, контрастирующую со светлыми кружевами, цвета полуночного неба. Вместо цветов и милых бантиков платье расшито бусинами, которые вкупе с тёмным синим напоминают звёзды на небе.       Великолепие и шик — это про её платье. Им она заявляет, что переходит из девушки в женщины. А ещё — подыскивает себе достойную партию. Вернее, её вынуждают подыскивать. Саму Дженни тошнит от всего фарса, хотя она ещё даже не ступила в бальный зал.       — Вам придётся много улыбаться, — напоминает Джису. — Пока что вы выглядите как оживший мертвец. Уж простите меня за честность, леди Дженни.       — Это значит — очень плохо выглядишь, — поясняет Рози. Призрак улыбки посещает её лицо, но долго не задерживается. Веселиться она не может: слишком сочувствует подруге, попавшей в неприятную ситуацию.       — Знаю я, — фыркает Дженни, пока камеристка заканчивает с корсетом и поправляет общий вид платья. — Я по-другому не могу. Это выше моих сил. Я не готова радоваться такому событию. Притворство — не моё.       Дженни слишком открыта миру и эмоциональна. Даже инфантильна, как про неё и говорит Тэхён. Её вырастили избалованной и ни в чём не нуждающейся. Если в детстве её капризы исполнялись мигом, то сейчас на неё осуждающе смотрели и советовали прибрать слёзы. Дженни просто не привыкла к этим изменениям.       Её хотят выдать замуж. К этому она вообще никогда не привыкнет.       — Это один бал. Пока что. Всё может измениться, вдруг отец передумает? — Рози ласково кладёт ладонь на её оголённое плечо и вызывает кучу мурашек, пробежавшихся по телу. — Действуй по плану. Мы поможем.       Они условились, что Дженни будет максимальна холодна и сделает так, что мало кто ею заинтересуется. Потенциальных женихов — сыновей высокопоставленных личностей — будет отталкивать, как может.       — Только штрихи остаются, Ваше Высочество, — говорит подчинённая, которую Дженни бы давно выгнала из комнаты, если бы она не колдовала над её внешним видом. Так ещё и это дурацкое обращение — «Ваше Высочество». Сегодня она будет слышать его множество раз.       Высокая укладка, кудрявые локоны, спадающие на открытые круглые плечи и щекочущие нежную кожу. Изобилие деталей проявляется и в украшениях, в которых она выглядит как довольная уловом сорока. Перстни с крупными драгоценными камнями — сапфирами, подходящими к платью, — тяжело ощущаются на пальцах. Жемчужное ожерелье идёт вместе с кружевами рукавов.       — Обещаю, это последняя деталь, — благоговейно шепчет камеристка, явно страшащаяся раздражённой и гневной Дженни.       Она цепляет на платье золотую брошь в виде глоксинии, олицетворяющую любовь с первого взгляда. Дженни помнит момент, когда выбирала эту брошь себе в подарок, основываясь на значении цветка. Это была любовь с первого взгляда, пока что, к сожалению, к украшению.       Может, когда-нибудь и она обретёт любовь с первого взгляда.       — Скоро ваш выход, леди Дженни, — напоминает Джису, которая будет сопровождать Дженни на бале.       Дженни думает, что самое время повзрослеть, стать сдержаннее, чего от неё все хотят, и глотать слёзы вместо того, чтобы выпускать их наружу. Скоро она должна стать чьей-то женой, как бы противно это не звучало. Бал — первый шаг. Вряд ли получится изменить мнение отца.

***

      Балы, светские вечера и приёмы — это обязанность. Для отказа нужен уважительный повод. У Дженни его нет, так что приходится одарить собравшихся в бальной зале гостей своим присутствием. Сотни людей, аккомпанирующий оркестр, поражающее своим великолепием убранство залы. Всё по высшему разряду. Всё выглядит достойно. Для неё же стараются. Только вот Дженни этого не просит.       Настенные подсвечники и огни хрустальных люстр слепят глаза. Толпы людей не оставляют ни грамма личного пространства. Совсем скоро леди и дамы закружатся по залу под руку с партнёром, и их бальные платья будут приятно шуршать. За окнами давно стемнело: уже почти полночь. Духота и жара вместе с щебетанием приглашённых давит на голову. Корсет сжимает её талию, и дышать становится невозможно.       Дженни скоро задохнётся от волнения и тревоги, которая окатывает её как ледяной водой. Где компаньонка Джису с нюхательной солью в ридикюле?       Но сначала — открыть бал.       Отец заканчивает встречать прибывающих гостей, толкает речь, которую за него написали подчинённые, а потом — торжественный полонез. Дженни понимает, что отец стар для танцев, а танцевать с рыцарями и другими достойными молодыми людьми она не хочет, поэтому выбор падает на Тэхёна. Как-никак, он её родной брат.       Дженни растворяется в танце, ловя на себе взгляды всех присутствующих. Впервые она не хочет внимания к своей персоне, но такого не случится. Она принцесса и не может не притягивать интерес к себе. Её же все собравшиеся не интересуют вовсе, особенно — мужчины.       Но одна девушка всё-таки привлекает интерес Дженни. Стоит возле стены, и её окружает молодой человек. Интересно, кем он ей приходится? Девушка отказывается от танцев со всеми и даже от предложения своего спутника, по всей видимости. Она упрямо глядит на центр танцевальной площадки. Там, где кружатся в танце Дженни и Тэхён.       Смотрит она именно на Дженни, не на Тэхёна. Это льстит.       — Хорошо справляешься, — тихо шепчет Тэхён.       — Но это только начало, — отзывается Дженни. Отвлёкшись, она теряет из виду девушку, а та её заинтересовала. Жаль. — Пообещай, что спасёшь меня от кавалеров, если сможешь.       Она в плохих отношения с Тэхёном, но это не значит, что так было всегда. В детстве из них получался отличный тандем, и подчинённые отца с презрением смотрели на двух сорванцов. Никакого соперничества, они — одна команда. При этом Тэхён сейчас отличается сдержанностью и хорошей выдержкой, значит, Дженни в детстве его испортила.       Сейчас именно братец является любимцем отца. Он явно забыл про их шалости, потому что теперь занимается королевскими делами. Но полностью ли он забыл про их тёплые братско-сестринские отношения?       — Больше четырёх танцев с одним и тем же кавалером ты не станцуешь, — притворно улыбается Тэхён, продолжая танцевать. Даже не сбился с нужного ритма — похвально. — Но если что, так уж и быть, я буду рядом, моя дорогая сестрёнка.       Дженни быстро, смазано молвит благодарность. Переживания ненадолго отступают в сторону. Оставшуюся часть полонеза она заканчивает с искренней улыбкой на лице, хотя знает, что отсрочить неизбежное — знакомства с потенциальными женихами — не получится.       После полонеза Дженни настигает головокружащая череда танцев. Вальсы, польки, кадрили, мазурки — всё крутится в молниеносном темпе. Ни шанса на отдых и даже маленькую передышку. Её представляют разным молодым людям, но её сердце не трепещет в радости и счастьи, её глаза не восхищённо распахиваются. Ничего из перечисленного в любовных романах. Да, ей в целом не нравятся мужчины, но даже крохотное тепло на сердце она не ощущает.       С кем-то из них она проживёт всю жизнь в браке и грусти, если не сможет переубедить в обратном.       Осознание этого факта возвращает тревогу, подскакивающую до максимального значения. Бал прерывается в середине на роскошный поздний ужин, подготовленный слугами. Тэхён, как и обещал, спасает её и проводит до стола, чтобы Дженни не пришлось ещё больше мириться с обществом малознакомых кавалеров.       С одной стороны её окружает Тэхён, с другой — милая леди в изумительном платье брусничного цвета, который напоминает красный гиацинт. На её губах покоится игривый оттенок помады, привлекающий внимание.       Погодите-ка. Это же та самая девушка, что смотрела на неё во время открывающего бал танца с Тэхёном.       Это точно судьба, не иначе.       Дженни только начинает довольно улыбаться, а потом вспоминает про наличие спутника у леди. В расстроенных чувствах она стаскивает с руки лайковые перчатки и покрывает колени белой салфеткой.       — Позвольте сделать вам комплимент, Ваше Высочество, — девушка отвлекается от беседы со спутником и обращается к Дженни, отчего глаза той ликующе загораются. — Синий бархат подчёркивает ваши глаза. Я, к слову, Лалиса Манобан, а мой спутник — герцог Бэм-Бэм, который является моим другом. Вам его сегодня представляли, но всех не упомнишь, я понимаю.       Друг. Всего лишь друг. Une chance incroyable.       Голова Дженни наполняется информацией, пока она следит за тем, как Лалиса грациозно стаскивает с ладоней перчатки палец за пальцем. Её губы, покрытая слоем помады, приоткрыты, и Дженни не может не следить за их движениями. Она зачарована изящностью Лалисы, и про себя думает, что будет именовать её просто Лисой.       Так, будто они близки, а не знакомы вторую минуту.       Дженни чувствует себя слишком воодушевлённо. Сердце восторженно трепещет. Вот оно. Та самая любовь с первого взгляда, о которой она мечтает по ночам. По крайней мере, это точно можно назвать интересом с первого взгляда и слова. Она готова плакать от счастья, ощущая лёгкость в теле.       — Всех кавалеров и правда не упомнить, — легко усмехается Дженни. — Особенно когда они меня вовсе не интересуют.       — В этом мы с вами схожи, Ваше Высочество, — отвечает Лиса, прежде чем Дженни успевает подумать, зачем она продолжает морозить глупости.       — Просто Дженни. Раз мы с вами схожи.       Дженни жаль, что дальше Бэм развлекает их беседой, мешая ей лично общаться с Лисой. Потом они и вовсе заняты поданной едой. Её мало интересуют салат из ершовых филе с гарниром, цыплята с овощами под сыром и жаркое, но она послушно ест, поддерживает беседу Тэхёна и Бэма, предвкушаю следующие танцы с Лисой.       Все четыре танца, что ей позволены с одной и той же персоной, оттанцует она с Лисой.       Дженни нетерпеливо надевает перчатки обратно, ощущая тонкую мягкую кожу, салфетку с колен оставляет на спинке стула. Беседа о театре, музыке и новостях из светской хроники сменяется продолжением танцев. Когда очередной принц или — ещё хуже — маркиз подходит к ней, Тэхён снова спасает её.       На этот раз танец с братом выходит… немногословным. Тэхён молчит, а Дженни не стремится поддерживать беседу. Не так быстро вернёшься к тёплым братско-сестринским отношениям. К тому же она и с молодыми людьми тысячу раз перебрала все возможные темы для светских разговоров.       Дженни покручивает в руках бокал шампанского, надеясь, что пропустит эту мазурку, но к ней подходит герцог Бэм и его спутница Лиса, от появления которой сердце взволнованно бьётся в груди. И ничего сделать с этим нельзя: Дженни уже вбила себе в голову, что это любовь с первого взгляда, и сделает всё, чтобы так и было.       — Не окажите мне удовольствие танцевать с вами… — начинает говорить Бэм, поправляя фрак, и хочет наклониться к ладони Дженни, чтобы оставить на ней поцелуй, но его обрывают.       — Извините, милорд, но в моей танцевальной книжке значится имя Лалисы.       Дженни приносит удовольствие эта наглая ложь и дерзость. Лисе, кажется, её ложь тоже приносит удовольствие. На самом деле в танцевальной книжке имени Лисы нет, но это можно будет быстро исправить. Самое главное, что они будут вместе танцевать мазурку.       Мазурка как танец выявляет лучшие качества партнёров, которые им нравятся друг в друге. Дженни ещё не знает Лису, но полностью отдаётся танцу с ней и её умелым рукам. Раздаются первые звуки музыки, и уже не терпится приступить к танцу. В бальном зале словно разыгрывается сюжет. Он может быть и о сожалениях о несбыточном, и о трагичных воспоминаниях о прошедшем. В их случае это надежда на будущее, полная детской наивности веры в лучшее.       В этом вся принцесса Дженни.       Выдерживаются четыре основных шага, но они не забывают о лёгкой импровизации, которая танец точно не испортит. Даже наоборот, добавит изюминки. Дженни полностью доверяет Лисе, которая ведёт её. Доверяет ухмылке на её губах, покрытой помадой. Доверяет тёплым ладоням на своей талии.       Лиса задаёт темп и направление движений и фигур. Дженни кружит и парит в воздухе. Воодушевление накрывает её с головой, и она поддаётся улыбке, тут же возникающей на её лице. В глазах читается счастливый блеск. Приятно смотреть на потенциальных женихов, которых она оставляет за бортом, выбрав танцевать с Лисой.       — Король смотрит на нас, Ваше Высочество. Вы уверены, что это хорошая идея? Он не выглядит довольным. Мне не страшно за себя. За вас страшно.       Бесстрашная леди Манобан. С каждой секундой Дженни узнаёт всё больше нового и погружается в интересное знакомство.       — Я же говорила, зовите меня Дженни, — шепчет она. — Пусть смотрит, так и надо.       Маленькая месть от бывшей любимой доченьки не помешает ему. Король разве что позеленеет от злости, потом устроит ей тёмную, но на самом бале устраивать скандал не будет. Зато в это время Дженни насладиться шоу и обществом Лисы.       — Но это же бал в вашу честь. Чтобы найти вам достойную партию…       Хмурые брови и непонимание со стороны Лисы лишь на секунду портят настроение Дженни, но танец её прекращается, и скоро она снова растворяется в оркестровых звуках и мазурке.       — Я выбираю вас, Лиса. Больше мне никто не нужен.       Когда Дженни ловит довольный взгляд Лисы, она понимает, что танцует не только для того, чтобы позлить бесчувственного отца. Не только, чтобы показать свой характер. Ещё потому, что ей безумно хочется потанцевать с Лисой.       Захватывает дух от волны ощущений. Лиса словно выталкивает Дженни впереди себя, одновременно и любуясь ею, и хвастаясь перед гостями. Не радовать это не может. Дженни же играет роль соблазнительницы, показывая всё своё мастерство, грациозность и утончённость. Она словно летит над натёртым до блеска паркетом.       Все взгляды снова прикованы к ней и Лисе, но в этот раз это приносит наслаждение. Ей самой нравится их пылкая, полная страсти мазурка. С ними двумя никто не ставится ни среди гостей в бальной зале, ни среди всех жителей королевства.       — Для меня честь танцевать с вами, Дженни, — наконец молвит Лиса, пока может: уже скоро приближается конец танца, и музыка постепенно угасает.       Наконец Дженни, а не Ваше Высочество!       Щёки Дженни заливаются милым румянцем. Она польщённо опускает взгляд вниз от неловкости и теряется в урагане чувств, обуревающих её. От восторга до изумления прекрасной леди Манобан.       Неужто Дженни и правда встретила любовь с первого взгляда, как в французских любовных романах?       — Благодарю. Это взаимно, — кивает она, и хотя не хочется прощаться, она покидает танцевальную площадку.       Срочно нужно найти Джису с нюхательной солью в ридикюле. Дженни теряет сознание от любви к Лисе. Эта мазурка была лучшей в её жизни.

***

      Следующие танцы Дженни действительно пропускает, не отвлекаясь на Лису или других желающих. Ей нужна передышка, чтобы восстановить дыхание и вернуть к жизни сердце, что перестало биться, стоило ей увидеть Лису.       Дженни с Джису выходят на балкон, примыкающий к бальному залу. Даже здесь их не покидает великолепие архитектуры, над которой постарались много зодчих и работников. Впрочем, арки и колонны, резные перила мало интересуют Дженни. Её мысли совсем о другом.       Её окутывает прохлада поздней ночи. Мурашки скользят по открытым плечам, но но она упрямо игнорирует холод, не требуя накидки, и устремляет взгляд на небо, тёмное, но с небольшим количеством просветов. Оно усыпано сияющими звёздами, и глаза Дженни блестят также ярко.       Она подходит ближе к краю балкона, цепляется за перила, на которых красуется рисунок в виде дружелюбных ярких маков. Они символизируют воображение, мечтательность и молодость, стремление к удовольствиям, что как нельзя кстати подходит к её ситуации.       — Могу я узнать, что это было, леди Дженни? — Джису тихо покашливает, чтобы привлечь внимание принцессы, которую должна оберегать. — Я уверена, король будет в ярости после бала. Мне казалось, целью было отсрочить женитьбу, а не ускорить её.       Дженни не так близка с Джису, как с Рози, поэтому та и обращается к ней всего лишь «леди Дженни».       — Я потеряла голову, Джису. И сердце, — мечтательной шепчет Дженни, даже не осознавая, что отвечает совершенно невпопад.       Ей всё равно, какой будет реакция отца после бала. Будет ли он злится или будет в ярости — плевать. Дженни чувствует свободу, окрыляющую её. Про неё пишут в книгах, когда героини сбегают со свадьбы с неприятным человеком и обретает счастью с любимым.       Изначально цель Дженни состояла в том, чтобы игнорировать молодых людей, вести себя максимально холодно с ними. Отталкивать их. Потом Дженни решает выйти на другой уровень и заявить о том, что танцы с девушками её интересуют в разы больше.       Она шокирует и удивляет. Даже саму себя. Но не потакать своим желаниям не может.       — Леди Дженни, — тон Джису настойчив. Она хочет вернуть её в реальность, но Дженни погружается с головой в мир романтики, сказок и фантазий. — Вы же принцесса. Почему вы ведёте себя как избалованный ребёнок? Помимо прав у вас также есть обязанности. Вы не можешь вечно делать только то, что вам хочется.       Не хватает фразы «Детство давно прошло», чтобы окончательно добить Дженни.       — Это был всего один танец, — отмахивается Дженни, а сама подбирает руку щекой и вздыхает, мечтая о ещё сотни танцах с Лисой.       — Вы уверены, что только один?       Дженни хочет успокоить Джису и сказать, что всё под контролем. Но нет, это не так. Её сердце разрывается от эмоций и переживаний. Губы растягиваются в неконтролируемой улыбке. Это счастье, его проделки.       А ещё проделки любви с первого взгляда.       — Ты права, Джису, меня избаловали. Я до сих пор думаю, что живу в детстве, где отец обожает меня всем сердцем. Я живу так, будто мама ещё жива. Так, будто отец не закрылся в себе после её смерти. Так, будто я теперь не мешаю ему с Тэхёном вести дела.       Дженни читает романы и мечтает о любви, потому что для неё это единственный выход. Побег из реальности в сказочный мир. В рай. А сейчас её рай становится реальным. Разве должна она от этого отказываться?       Разве не может она просто быть счастливой? Отец ведь должен ей желать счастья и любви. Если он не будет этого делать, то Дженни сама отхватит свой кусок. Свою положенную любовь.       — Я ничего не говорила про вашу мать…       — Не переживай, Джису, меня это не задело. Я всё понимаю: я напоминаю отцу о смерти моей мамы, и ему больно. Поэтому он так равнодушно ко мне относится, раз хочет женить, чтобы избавиться, — Дженни разворачивается лицом к Джису. — Как думаешь, Лиса, с которой я танцевала, подходящая персона?       Эмоции на лице Дженни стремительно меняются. Она не знает, что и думать, её то что говорить. А ведь она должна склонять Дженни к верным выборам и следить за тем, чтобы она оставалась невинной юной леди.       Дженни хмыкает. Джису так и не подобрала ответ. Будем считать молчание знак согласия.       — Отец меня больше не любит. Ему больно на меня смотреть. Я ищу любовь среди других. Думаю, Лиса будет готова обеспечить меня любовью, — воодушевлённо шепчет Дженни. — Я всё сказала, Джису.       Джису не успевает даже рот открыть, чтобы хоть что-то сказать, как Дженни стремительно покидает балкон в поисках Лисы. Пусть она заберёт её куда-угодно, лишь бы подальше от отца.       Сердце Дженни требует свободы и любви.