Соблазна книг не одолеть

Как и почти любое отчаяние, всё началось с видимого благополучия.

      Очевидно одно: умирают все. Избежать этого не удаётся никому. Извините, что так прямолинеен. Мой совет — когда ваше время придет, не паникуйте. Это всё равно не поможет.       Видимо, мне следует представиться как полагается… а впрочем… Вы довольно скоро со мной встретитесь. Ну, конечно же не раньше срока. У меня правило: «Избегать тех, чьё время ещё не пришло». Ну… хотя, иногда, такое бывает очень-очень редко, я не могу удержаться. Мне становится интересно. Не скажу точно, что такого было в Лизель Зусак, но я заметил её… и проникся к ней. Она теперь моя помощница, пережившая смерть. Она — Воровка книг.       Библиотеки Йокогамы славились своими размерами и атмосферой. Как и в любой обители книг, здесь всегда пахло кофе, старыми страницами книг и мускатным орехом. Здесь всегда можно было посидеть в тишине, пройтись вдоль огромных рядов, ища подходящую для души историю. Дазай Осаму, сам не знающий, из-за каких порывов чувств он пришёл сюда, как раз этим и занимался: тенью обходил ряды с книгами, прожигая время. Было скучно, ведь ни одна книга не сможет заинтересовать детектива, если это не «Самоубийство для чайников».       Библиотека в этот будний весенний день пустовала. Из колонок играла приятная уху и душе мелодия, но разве можно слушать музыку и читать одновременно? Это, разве, не отвлекает? Это, разве, законно?       В отдаленном углу, там, под одной из ламп, светящих жёлтым светом, сидела женщина, видимо, слишком увлечённая чтением. На вид — приятная личность. Добавить бы главную заставку "Гарри Поттера" на фон и рыжего кота подмышку — вылитая Гермиона Грейнджер. Дазай Осаму не был бы собой, если бы не нарушил чьё-то личное пространство, но, так как незнакомка выглядела очень симпатично на фоне всей библиотеки, тот из-за интереса решил подойти и узнать, что читает эта особа.       — Что это за книга? Роман?       — Нет, детектив, — отвечает та, не отрывая глаз от книги.       — Страшно?       — Бывает страшно, бывает и нет, — незнакомка закрыла книгу, положив к себе на колени. — В основном пугает то, как паршиво написано.       Осаму хмыкает, прикрывая глаза. И то правда — хорошая книга хуже не станет, сколько не читай. Также и наоборот: плохая книга лучше не станет. Есть множество разных жанров, авторов, сюжетов — но его ничего из этого не интересует. Ни одна книга не сможет заинтересовать его.       — Вы писательница? — спрашивает тот, облокачиваясь плечом на книжный шкаф.       — Может быть, — она сухо отвечает на его вопрос, поднимая глаза с колен на детектива.       Серые, пустые глаза. Казалось, эти глаза увидели всё ужасное в этом мире: любовь, жестокость, возможно даже войну, а может и саму Смерть. Они светлые, но одновременно пустые, как стекляшки. Нет, не такие глаза у писателей, совсем не такие.       — Могу ли я узнать Ваше имя, миледи? — интересуется Дазай, лукаво улыбаясь.       — Вас так интересуют чужие имена? — отвечает незнакомка вопросом, заставляя брови детектива подняться в немом вопросе. — Вам не кажется, что имя, словно название книги, что красуется посередине обложки? По нему обычно сразу же и судят.       — И многое ли может рассказать одно только имя?       Женщина замолкла, устало глядя на собеседника. «Ну вот не до тебя сейчас, ей Богу» — думает она, а остальные мысли перемешиваются со скоростью света, подбирая подходящий ответ.       — Нарухито, — отвечает она спустя минуту. — Вам о чём-то говорит это имя?       — Это действующий император Японии, — отвечает Дазай, заинтересовано глядя на девушку и пытаясь уловить её поток мыслей.       — А Гитлер? — та склоняет голову на бок, прищуриваясь.       — Ход Ваших мыслей предельно ясен, — вздыхает Дазай, разочаровавшись. — А что делать с обычными людьми, совсем никому неизвестными?       — Как Ваше имя? — та откидывается спиной на спинку стула, закидывая ногу на ногу. — Для меня, Вы — неизвестный.       — Вас так интересуют чужие имена? — Осаму наигранно улыбнулся, уже немного заскучав.       Незнакомка хмыкнула, имитируя хлопки в ладоши. Судя по её виду: внешность европейская, рубашка не выглаженная и цветастая — в Японии все предпочитают носить более спокойные оттенки, а эта необычная, с узором, изумрудно зелёная и ещё такое чувство, что больше на размера так три. Брюки прямого кроя и немного завышены, а туфли — оксфорды. Мужского типа, не женского, и ещё начисто протертые. Глаза, как уже было замечено ранее — серые и пустые, волосы коричневого, природного цвета, до плеч, но вот…белая прядь с правой стороны лица выделялась пуще остального. В общем, судя по её внешнему виду: не местная. Такое чувство, что только-только с самолета или поезда.       — Вы только недавно приехали? — нарушает тишину Осаму.       — А Вы, что, детектив? — колко бросает в его сторону та.       — Может быть, — пожимает он плечами.       — Скорее всего, сейчас я не смогу ответить на Ваш вопрос, — та вздохнула, вставая со своего места. — Но…может Вы сможете ответить на мой?       — Не попробуешь, не узнаешь, — тот смотрит куда-то на другие стеллажи, совсем отвлекаясь от разговора. — Попробуйте задать Ваш вопрос.       — Стоит ли человеческая жизнь книги?       Смех разносится по помещению. Мужской, немного тихий и хриплый. Девушка остановилась около читательского стола, недоуменно посмотрев в сторону детектива. Только книги могут спасти, только в них можно найти сочувствие, и утешение, и любовь… Книги, ничего не требуя взамен, любят каждого, кто их открывает. Они никогда не покидают даже тех, кто не заботится о них.       — А Вы смешная, — мужчина переводит дыхание, продолжая хихикать. — И, видимо, глупая.       — Глупая? — она хмыкает.       — Глупые люди задают глупые вопросы, — уточняет он.       — Тогда, — та берёт свою небольшую тканевую сумку, разворачиваясь к выходу. — Всего доброго.       — Вы обиделись, Миледи? — кричит ей в след Дазай.       Но незнакомка уже покидает библиотеку, даже не обернувшись. Мужчина вздохнул. Да уж, а он надеялся, что душа, сидящая в тёмном углу библиотеки сможет его позабавить и скрасить серый будний день. Книга, которую так увлечённо читала женщина лежала на столе. Детектив подошёл, чтобы взглянуть на название, но помещение вновь обдало пронзительным смехом.       «Библия» — гласило название.