My flower love.

Оставшийся день прошел довольно умиротворенно:  Люцифер с Чарли решили немного прогуляться по парку и покормить уток. Идею с прикормкой предложил старший, на что младшая охотно согласилась. Уток оказалось много: около 20 особей. Кормили они их вместе, но Люцифер делал это куда воодушевленней чем девчонка. И это нисколько не удивительно; его пристрастие к уткам было уж больно явным, ведь по дому то и дело стоят его рукоделия – деревянные, высокие и совсем маленькие, резиновые утята. По утру следующего дня сбор в школу стал самым нервным событием в жизни этих двоих. Вместе копошатся в вещах, собирают довольно милый рюкзачок с розово-молочными оттенками и одеваются поочередно: сначала Люцифер, а уже потом – Чарли. Впопыхах были не замечены ключи на невысокой полке у двери, без которых логично они не смогли бы со спокойной душой уйти с дома. Их мужчина и искал. Все бегал и бегал по коридорам, шарил в каждой тумбе, обвинял себя что Чарли опаздывает в свой же первый школьный день, а он, на минутку, самое важное событие для растущего ребенка! И вовсе не подозревал о том, что заветная вещица лежала на своем законном месте. — Чарли, ты не нашла? – Люцифер утирает лоб, попутно зализывая волосы ладонью. — Я их нигде не вижу. Да чтоб его наху- — Так вот же они! Они лежат на полке, во-о-от тут! – Она ручку тянет, показывает на антресоль, припрыгивая на месте. — Иду! Ты все взяла, ничего не забыла? — У меня все с собой! Пошли скорее, пойдем-пойдем! Детская рука хватает отцовскую и теперь уже вместе они буквально выбегают из квартиры. Спускаются по ступенькам, подхватывают первое попавшееся такси. На всё про всё ушло, хвала небесам, всего пять минут. Самаэль быстро расплачивается, благодарит водителя и со спокойной душой поправляет на макушке дочери излюбленный хвостик. Он просто в принципе не умеет делать какие-нибудь косы или куда более сложные прически. Это могла бы делать Лилит, если бы она осталась, но сейчас все силы только в его руках. Дочурка бежит первая, а отцу остается только идти следом, подстраиваясь под темп быстрых ножек. Коридоры сменяются один за другим, класс за классом и в конце концов нужный кабинет был прямо перед двумя парами глаз. — Чар-Чар, главное – не волнуйся. Найди себе хороших подружек и отвечай на уроках, хорошо? — От понимающего кивка по всей груди разливается приятное чувство. Гордость. Гордость за будущее этой малышки. — Больше не буду задерживать тебя, проведи этот день спокойно и без происшествий, моя озорница. — Ну пап! Люцифер с тихим хмыканьем присаживается на одно колено, подарив нежный поцелуй в столь родной лобик. — Извини-извини. Иди, пора заходить. – Изо рта вырывается тихий смешок из-за недовольного фырчания девочки. Он поднимается, отряхивает колено и надавливает на ручку двери, приоткрывая ее. Беглым взглядом всматривается в класс, чтобы вспомнить в правильное место они пришли или нет. Учительница повернула голову в сторону приоткрывшейся двери и заметив выглядывающих Люцифера с Чарли, тут же с улыбкой подошла к ним, кивая головой. Где-то в глубине души у Самаэля все замерло, он чувствует как его сердце забилось чаще, словно это он сейчас войдет в этот класс. В мыслях невольно всплывают самые болезненные воспоминания, его первый день в этой же школе; когда каждый взгляд был устремлен именно на него. Когда каждый из пребывающих смотрели так, будто ненавидят новенького в классе. Смотрели, смеялись, невзлюбив слишком невинного молчаливого мальчика; который просто хотел найти друзей... Хотя бы в школе. — Мистер, с вами.. Все хорошо? Может провести вас в медпункт?, – Заботливый и взволнованный взгляд осматривает Люциферово лицо. — У нас есть успокоительные.. Морнингстар только сейчас осознал, что по его щекам текли дорожки слез, но видимо поздно пытаться их остановить и показаться мужественным, коим он не был. Быстро сморгнув очередную волну хрусталя с глаз, он утирает рукавом рубашки, тихо посмеявшись. — Я просто очень рад за дочку, она уже так выросла. – Хоть взгляд и показывал всю грусть, но нежная улыбка была самой искренней за все время. — Простите, что задержал урок. Чар-Чар, солнышко, удачи тебе. Я тебя очень люблю, пока-пока. — Я буду послушной, правда-правда! Только не плачь, пожалуйста! – Она крепко ногу отца обнимает, трется щечкой о бедро. — И я тебя люблю! Наконец она машет ручкой и с гордо поднятой головой заходит в кабинет, где с лучезарной улыбкой сама начинает представлять себя. Самаэль еще наблюдает несколько секунд прежде чем закрыть дверь и отойти к окну. На улице начался дождь. Сначала просто иногда постукивал по стеклу, но уже секундой позже хлынуло как из ведра. Поморгав пару раз и выдохнув, мужчина протянул руку к телефону, листая телефонные контакты. Их было мало, всего три: «Отец, Чарли, Лилит». Да уж, даже позвонить некому, чтобы его подбросили. Тяжелый выдох раздался по коридору слишком громко, потому было принято решение наконец покинуть этот «круг Ада». На улице и правда льет как с ведра, значит придется бежать до ближайшей остановки, а она, зараза, была далеко. Школьная не считается. Вобрав в легкие побольше воздуха, ноги сами понесли Люцифера куда глаза глядят, пока руки его прикрывали голову. Выбегая на тротуар и оглядываясь, Магне быстро шагает по памяти в сторону торгового центра. Мимо него проезжает знакомый автобус, растворяясь в не плотном тумане. — Блядь! Лишь бы успеть.. И он ринулся бежать, оббегая уже скопившиеся от дождя лужицы, ругаясь себе под нос. И вот, долгожданное место уже перед глазами, только вот в автобус входит последний пассажир и груда железа трогается, разбрызгивая лужицы. Морнингстар останавливается поодаль от остановки, уперевшись руками в колени, чтобы отдышаться. — Вот же ж... Ха-а, сука, не успел. — Может мне подбросить тебя, любезный мой? – Чужой голос где-то сбоку застает врасплох. Крупно вздрагивая, Люцифер зализывает волосы и щурится, посмотрев на черный автомобиль и открывшуюся дверь. Из машины выглядывает ну уж очень знакомые очертания лица, только волосы другого, более темного цвета не сразу дали понять кто это. — Михаил? А ты что тут забыл? я думал ты давно по столицам поехал, а ты тут! – Люцифер радостно улыбается, «заныривая» в тачку, сразу пожимая руки. — Так ты встречаешь своего брата? Ну уж не думал, что ты мне так не рад. — Ладно тебе! Я просто очень удивлен, что ты тут. А отец в курсе о том, что ты здесь? Или ты, как обычно: ничего никогда не говоришь, а тебе потом выговоры устраивают? — Боже, я успел забыть какой ты болтливый! Нет, отец не в курсе, что я здесь, я вообще к нему и еду, но решил к тебе заехать. – Михаил, так зовут его брата, и сам улыбается, заводя машину, трогаясь. — Тебя как под дождь угораздило вообще? Куда ходил что-ли? — Я отводил Чарли в школу. – На непонятливый и косой взгляд Люцифер вздыхает. — Моя дочь, Чарли – твоя племянница. И езжай по прямой, потом направо, там мой дом, а то на работу в мокрой одежде так себе идти. Михаил чуть ли слюной не подавился, но все же попытался настроиться на дорогу, чтобы случайно не попасть в неприятность. — У тебя есть дочь?! Ахуеть, Люцик, ты когда успел? И ей сколько, лет шесть? — Семь. Ей семь. — Воу.. Я как-нибудь возьму отпуск и наведаюсь к вам, познакомиться. – Мужчина ловко крутит руль, потом шарит правой рукой у бардачка, открывая его.  — Возьми полотенце, оботри шею и лицо. А, это.. Лилит же, да? Как вы там с ней, все хорошо? Улыбка с белоснежного лица уползла сразу, одно упоминание его бывшей жены убивает весь позитивный настрой с потрохами. Темноволосый чувствует эту повисшую неловкость не сразу. Он сглатывает, хотя уже перевести тему разговора, но не успевает даже рта открыть. — Мы развелись семь лет назад. Я вырастил Чарли в одиночку и до сих пор жду Лилит, жду ее телефонного звонка. Пытался и сам позвонить, но, скорее всего, она добавила меня в черный список. Гудков не слышно ведь. – Самаэль указывает на нужный поворот, куда они и заезжают. — Я.. Все еще люблю её и скучаю за ней, мне хочется вновь проводить вечера с ней как тогда... Ладно, главное – сейчас все хорошо. М! Я еще и магазин цветочный открыл, сейчас дома обсушусь и на работу. — Ты, как всегда: ищешь себе геморрой. Ладно, надеюсь у тебя в личной жизни все наладится. – Взор на секунду был устремлен на кольцо, но после обратно на дорогу. — Здесь остановиться? Я просто дальше не развернусь. — Да давай тут, я добегу. Может заскочишь хоть на чай? — Я бы с радостью, но мне надо ехать. Люцифер кивает понимающе. Прощается с братом и вылезает с машины, быстро добегая до дома, где впопыхах побежал в ванную комнату. Он включил горячий душ, пока стягивал с себя промокшие вещи. Вот теперь тело вдохнуло свою долю воздуха, как и Самаэль. Мужчина в легкие воздух вбирает и встает под воду, утыкаясь лбом о холодную плитку, прикрывая сонные глаза. Хотелось поддаться чувствам: заплакать навзрыд, стиснуть свое тело до красных полос или разбить что-нибудь. Но теплые капли постепенно дают не только телу расслабиться, но и разуму. Голова пустеет за секунду. Обмякнув под тонкими струйками воды, Самаэль, как подобает абсолютно всем, начинает мыться с ног до головы.

***

Путь до работы был не хлипко сложным, но вот ботинки, что промокли, вызывали дискомфорт, благо хоть на месте оказались запасные. Зал был все так же красиво украшен, цветы же с улицы, полные водой, флорист перенес внутрь здания. Конечно жалко, что от перенасыщения они, скорее всего, все будут болеть, но если не трогать пару дней то возможно, возможно! Им станет получше и лепестки сами красиво вытянутся... По крайней мере, Люцифер на это надеялся. Нынче было скучно. Рядом нет вельтешащей дочурки и клиентов тоже, ведь погода сегодня решила нарушить все планы каждого горожанина. Оставалось только присесть на стул за кассой, открыть последние страницы рабочего блокнота и начать вырисовывать что-то незамысловатое. Люцифер, подперев щеку ладонью, уселся удобнее и тяжко выдохнул. Взгляд мельком встречается с рядом стоящим радио, которое в сию минуту было включено на уже излюбленной волне. И вовремя же оно было включено, по залу медленно, словно свежий мед, распласталась одна из любимых песен Самаэля. Нога начала медленно повиливать в такт, из рта непроизвольно сами полезли строчки, а в разуме вновь стало по-приятному пусто. Карандаш послушно вырисовывал каждый штришок, соединяя один за другим и мужчина даже не заметил, как на листке бумаги теперь было не что-то бессвязно-противное, а наоборот, приятное и мягкое – лицо... Лицо Аластора. Щеки постепенно заливаются краской от осознания того, что все таки хоть какие-то, но чувства к этому человеку появились. Да вот только он не осознал как хочет его увидеть. Он уже скучает за смешливой речью этого радиоведущего. Ждет его больше возвращения бывшей жены. — Да ну, бред какой-то.. – Выдыхает флорист прежде чем закрыть блокнот и смотрит на семейную фотографию в рамке. Он закусывает губу с такой силой, что чувствует привкус железа. Мечется. Не знает как поступить. Но все же осторожным движением подхватывает, большим пальцем придерживает спереди, а остальными – сзади, чтобы в одно движение уложить фотокарточку лицевой стороной в стол. Магне зачесывает волосы назад, прибавляет звук в радио и затягивая бант на талии, с очередным вздохом идет ухаживать за цветами. — Тяжело. Каждая роза, каждый фикус и орхидея, да и все остальные растения получили должный уход. Хоть это заняло много времени, но оно и к лучшему: Магне смог отвлечь самого себя. Он ходит по залу пританцовывая, каждое движение было очень медленным, чтобы не врезаться в полки и не смести товар на пол. Забылся настолько, что не заметил собственного пения. Забылся настолько, что не заметил открывшуюся дверь. Мужчина в красном кардигане широко улыбается, снимает немного взмокшую «шубку» и вешает на вешалку. Взор его устремлен на танцующую фигуру, которая тихо напевает себе под нос строчку из песни знаменитости и впредь – его покупателя, который как раз входит вглубь помещения, ловко подкрадываясь сзади и тыкая пальцем в лопатку, наблюдает за дерганьем со стороны некогда поющего мужчины. Аластор звонко смеется и ему в ответ Люцифер ошарашено, но улыбается. — Я Вас напугал, не так ли? Прошу прощения, я думал Вы слышали звон колокольчиков. На лице радиоведущего непривычно, но так эстетично смотрятся очки с круглой оправой. Магне еще несколько секунд рассматривает чужие очертания лица, мимолетно всматривается в идеальной формы губы и сглатывает вязко, прежде чем поприветствовать клиента. — Здравствуйте, Аластор. Да, напугали Вы меня, конечно.. – Чуть взмокшие волосы собеседника притягивают к себе, так и манят поправить выбившуюся прядь с челки, но Люцифер себя сдерживает. — знатно. — У меня что-то с прической? – Приметил таки, гад. Головой подставляется, наклоняясь поближе к флористу, прикрывая веки. — Могу попросить поправить? Зеркало, увы, забыл в машине. Неэтично ведь появляться перед людьми в плохом виде. Морнингстар медлит, боязливо тянет руку к темно-русым волосам, большим пальцем проводит по взмокшим корням волос и после зарывается всеми фалангами в пряди, на ощупь которые – шелк. Двумя движениями прибирает и направляет волосы направо, как они и должны лежать. Расставаться с небольшой игрой волос не хотелось, но надо. Поэтому рука осторожно выныривает, на что Аластор оголяет зубы в игривой улыбке, вызывая табун мурашек по всему телу. — Благодарю. – Он поправляет слезшие очки, выпрямляясь и неотрывно рассматривая красное лицо собеседника. — Я приметил, что Вы очень хорошо танцуете и неплохо поете. Я очень рад, что Вам нравится мои исполнения. — Я.. Ох.. – Краски на лице только прибавляется и от смущения горят не только щеки, но и кончики ушей. — Спасибо.. Полагаю? Радиоведущий смеется в очередной раз, все же отрывает взгляд на никак не изменившийся зал, но чего-то явно не хватает. Или, может, кого-то? Точно, малютки Шарлотты на ее привычном месте нет. В голове только две версии: либо она осталась с родственниками, либо школа. Темно-русый подошел к Альстромериям, разглядывает их. Нет, не то. Это не те цветы, о которых говорила Рози. — Я не шибко просветлен насчет цветов, но моя дорогая подруга подсказала мне прикупить чего-нибудь в свой дом. Не помню названий, а записная книжка дома. – Красные глаза провожают Люцифера вплоть до кассы. — У меня простой интерьер, чего-нибудь.. — Попроще? – Усмехается голубоглазый, доставая из-за прилавка небольшую пустую корзинку. — Алоэ, может? Или банальное: Фикус с цитрусовыми? — Цитрусовые звучит более подходяще, но за ними потребуется слишком много ухода, а времени у меня в обрез. Я почти не бываю дома. – У Аластора загораются глаза от откровенного задорного настроения со стороны Самаэля. — Соберите что-нибудь на свой вкус. А краснощекий только рад такому заявлению. Он со спокойной душой достает Глоксинию, осторожно укладывая по обе стороны корзинки. После – Гортензии, которые улеглись посередине. И последними цветами оказались красные Камелии. Букет вышел очень красивым и довольно эстетично впишется в комнату, гостиную комнату или ту же кухню. Они встречаются глазами, смотрят друг на друга неотрывно, кажется, задерживают дыхания. Даже не моргают, чтобы в памяти осталась каждая морщинка. Музыка на фоне сменяется на что-то страстное, игривое и хитрое, прямо как взгляд Аластора на букет. Он улыбается по-змеиному, довольствуется непонятно чему и сразу ошеломляет следующим предложением: — Станцуем? Самаэль молчит, разглядывает все тот же немой вопрос в чужих глазах и облизывается словно хищник. Этот вопрос никак не выбил из колеи, лишь вызвал задорный смешок. Вскинув бровь, Морнингстар наблюдает за вытянувшейся рукой, которая так и манит к себе, в нее хочется вцепиться и не отпускать. Кое-кто разыгрался. — Хочешь научиться танцевать у профессионала? И не дожидаясь ответа, белокурый вытягивает руку, накрывает чужую и быстрыми шагами выходит из-за кассы, утягивая на себя гостя. Мужчина, не ожидавший такой инициативы, несколько тормозит, но постепенно поспевает за быстрым темпом танца. Аластор кладет вторую руку на тонкую, словно осина, талию. Сжимает и надавливает большим пальцем на пуп, вырывая громкий вздох с уст партнера, пока тот медленно скользит вдоль спины, обнимает, хватаясь за острое плечо. Каждое их движение пропитано страстью из-за музыки, которая только разжигает чувства между двумя мужчинами. Они отстраняются и вновь, снова, буквально вжимаются друг в друга с такой силой, от которой, кажется, уже слышно как стучат кости. Люцифер вдруг ведет первый: размеренным шагом притупляет движения, надавливает и хочет было повалить спиной назад, чтобы Аластор лег ему на спину. Но не тут-то было. Его руку перехватывают и тянут вниз, от чего действо не приведет ни к чему хорошему. Зато для радиоведущего это зеленый свет: парой элегантных движений разрезают тяжелый воздух, Самаэль летит спиной назад и его подхватывают под лопатками, заставляя вытянуть одну ногу наверх. Они оба дышали тяжело, их груди были прижаты вплотную, как и бедра. Такая близость будоражила души обоих. Они не собирались отлипать, ни в коем разе. — Для того, кто величает себя профессионалом  – ты не так уж и хорош. – Аластор губы облизывает, приближается на опасно маленькое расстояние от их лиц. — Но не так уж и плохо. Мне понравилось. — Ха, вздор! То что ты перехватил меня еще ничего не значит. — А тот букет из цветов значит что-то означает? – Самаэль вздрагивает, его глаза расширяются, а озадаченный взгляд сопровождается тихим возражением: «только не говори, что...» — Прелестный букет для признания в чувствах, Самаэль Морнингстар, я прав? — Откуда ты знаешь мою настоящую фамилию..? — Старых знакомых всегда надо помнить. – Улыбка становится шире, а сердца пропускают пару ударов, прежде чем с новой волной волнения забиться в грудных клетках. Люцифер, запинаясь, пытается осмыслить хоть что-то. Но ему не дают сказать и слова. Нежные губы на пробу касаются чужих, от чего возбуждение так и хлынуло по венам. Магне, весь взъерошенный, тяжело дышащий и смущенный, моргает раза четыре, прежде чем попытается сделать ответное действо. Но его одним движением ставят в устойчивое положение, вжимая задом в прилавок. Длинные руки расположились по сторонам от его бедер и только одна скользнула от груди до худощавого живота, однако после так вообще сжала внутреннюю часть бедра. На что белокурый сипло, с голосом выдыхает и все так же непонятно рассматривает оппонента. К уху прижались все те же Аласторовы губы, вкрадчиво и почти во весь голос говоря последние фразы. — Я приду в пятницу. Пораскинь мозгами, может быть, к тому времени припомнишь, кто я. Высокорослый похабно клыком прикусывает мочку уха и, к счастью(или сожалению), отстраняется. Бабочку на шее поправляет, прихватывает с собой букет и оставляет деньги на кассе, сумма там явно побольше, чем надо. Люцифер все наблюдает, смотрит как шоу звезда одевается и выходит, в последний раз одаривая флориста язвительной улыбкой. — Что блядь?..