Art is either revolution or plagiarism

      Честно говоря, Хенджин ─ слабак. И немного плакса. Совсем чуть-чуть.       Подумать только, вот он, билет в так долго ожидаемый шедевр прямо перед глазами, а он, как дурак, не может просто взять и использовать его, как и следовало бы, как и следует бы… просто потому, что он слабак.       И, честно, он сам себя уже раздражает этой херней. Иногда он самому себе кажется таким ничтожеством из-за этого.       Вот он, стоит перед зеркалом в ванной, вытирая с лица черт пойми как оставшуюся там желтую краску, посередине крошечной квартиры, заваленной рисунками, как палата какого-то пациента психдиспансера, стоит и просто смотрит на себя, жалея себя, сочувствуя себе, мол, какой я бедный-несчастный, не могу просто взять и сделать шедевр с нуля…       …Но он же даже начинать боится на самом деле. Он бы мог сделать ой как многое, если бы действительно хотел. Его б не останавливало ни отсутствие солнца, ни смущение перед моделью, ни что-либо еще.       ─ А может, ты просто нытик, Хван Хенджин? ─ шепчет он сам себе, смотря в зеркало, ─ просто нытик.       Он тихонько усмехается себе под нос, после чего слегка растирает виски, стараясь переключиться с мыслей о самобичевании на что-то более приятное.       Для этого, как всегда, идеально подошел телефон, который так удобно осветился сообщением… от Чонина.       Хенджин вздохнул, нахмурившись. Чонин принадлежал к его «художественной тусовке», с которой Хенджин долго не общался уже, потому что просто-напросто не имел ничего нового в своих картинах, и поэтому не хотел общаться с ними и только больше в себе разочаровываться. Собственно, это сообщение от Чонина и напомнило ему об этой компании впервые за полгода.       Их там было много, человек десять точно, и между собой они общались редко и скорее просто из-за того, что все увлекались рисованием, хотя и в очень разных стилях, и жили неподалеку. Нельзя было сказать, что у Хенджина там были прямо друзья, ─ как он уже упоминал, он считал своими безоговорочными друзьями только Чанбина и Джисона, ─ но были там два человека, которых Хенджин по некоторым причинам считал очень важными в своей жизни людьми, хотя они и остались как будто уже в другой жизни. Одним из них был Чонин, а вторым… Бомгю.       Хенджин нервно хмыкнул себе под нос, когда это имя пронеслось в его голове. Бомгю… хороший парень, да, хороший, но такая заноза в заднице. Не беспричинно, ибо рисовал он весьма и весьма неплохо, но именно от этого человека Хенджин слышал фразы:       «Мило, и потенциал есть, но ничего особенного.»       Или       «Сойдет, но честно, посредственно.»       Хенджин поежился, когда слова Бомгю снова освежились в памяти. Не то чтобы он говорил это со зла, Хенджин знал, что Бомгю просто человек такой, но все-таки…       Этот человек сильнее всего верил в талант Хенджина, но сильнее всего его же и подавлял. И, честно говоря, именно Бомгю являлся той причиной, по которой с марта прошлого года Хенджин и не появлялся в их художественной тусовке. Он просто боялся, что Бомгю снова что-то не понравится. Глупо, да. И ребячеством попахивает. Но как объяснить это мозгу?       Тем не менее, Хенджин все же открыл сообщение от Чонина. Последняя их переписка была аж месяцем ранее, ой. I.N.2.8.: «привет, Джин» «я тут зашел мастерскую и нашел кое-что» «твое?»       Хенджин открыл прикрепленную фотографию и тихо усмехнулся. Это был его скетчбук, старый, самым новым рисункам там было около восьми месяцев. Он легко узнал этот скетчбук по кошачьим лапкам, имитирующим фрагмент «Сотворения Адама» на обложке.

JiniRet: «Привет, да, это мое. Хочешь, зайду к вам и заберу?» «Как раз неприлично давно не виделись.»

I.N.2.8.: «да, супер» «я тут целый день, так что буду ждать»       Хенджин выключил экран и задумчиво нахмурил лоб. Идти в мастерскую, где не был уже полгода… общаться с ребятами, которых давно не видел… снова находиться в опасно уязвимом положении и бояться загнаться по совершенно идиотскому поводу… но при этом, вроде как, быть в своей стихии…       ─ Надо позвать Феликса, ─ пробормотал Хенджин, ─ погуляем по мастерской, поболтаем… может, за умного сойду…       Он уже хотел потянуться к телефону, чтоб набрать Джисона и посоветоваться, но осек себя на половине жеста.       ─ Нет! Я же себе обещал, я взрослый самостоятельный человек, ─ проворчал он сам себе, стараясь сфокусироваться на собственных мыслях и принять решение самостоятельно.       Однако, его мозг проявил его внутреннего советчика, как все того же Джисона, и Хенджин четко услышал, как голос его друга сказал:       ─ Приглашай! Будет круто.       ─ И здесь ты?! ─ возмутился Хенджин, ─ …ладно, будем считать, что это не ты, а просто мой внутренний голос, черт с тобой.       Внутренний Джисон пискнул что-то про обесценивание, но Хенджин лишь отмахнулся, открывая диалог с Феликсом и написав приглашение самостоятельно.       Ура, маленький шаг к большой победе.

***

      Хенджин и Феликс, болтая о чем-то, вошли в маленькое здание, в котором находилась пустынная, но просторная и светлая мастерская.       ─ Вау, ─ восхитился Феликс, ─ а это у вас откуда такое помещение?       ─ Ну, помещение принадлежит Чанбину, но мой друг Бомгю договорился с Ёнджуном, чтоб тот, будучи другом Чанбина, предложил Чанбину… ха-ха, долгая история, ─ улыбнулся Хенджин, махнув рукой.       Феликс усмехнулся в ответ, рассматривая помещение и сразу же замечая посередине комнаты двух парней: один показывал другому распечатанные фотографии, и они что-то тихо, но очень вдумчиво обсуждали, пока тот, что показывал фото, не поднял глаза:       ─ О, Хенджин! ─ воскликнул он, ─ привет, давно не виделись.       ─ Привет, ─ кивнул тот, пожав руку Чонину, ─ действительно, неприлично давно. Как и с тобой… Бомгю.       Второй парень посмотрел на Хенджина и улыбнулся, вроде как довольно дружелюбно, но Хенджину все равно стало как-то неловко.       ─ Привет, ─ сказал Бомгю негромко, пожимая руку Хенджину, ─ рад снова тебя тут видеть. Вот твой скетчбук, кстати.       Он вытащил его из сумки и передал Хенджину.       ─ Спасибо, ─ пробормотал тот, листая страницы, ─ о, вау, цветы. Как неожиданно. И еще цветы. И еще.       Он усмехнулся, после чего нашел взглядом Феликса и сообщил:       ─ Феликс, а это мои приятели-художники, Чонин и Бомгю, ─ представил он их, ─ а это моя модель для новой картины и просто хороший человек, Феликс.       Феликс тоже мягко кивнул и пожал руки новым знакомым, после чего Бомгю поинтересовался:       ─ Новая картина? А ты все еще рисуешь, Хенджин? ─ его голос, казалось, звучал без какой-то насмешки, но она все равно немного считывалась, хотел этого Бомгю или нет.       ─ С чего ты взял, что я перестал это делать? ─ пробормотал тот, слегка смущенно отводя взгляд.       ─ Не знаю. Ты уже полгода сюда не заглядываешь, да и в последние несколько месяцев тут ты казался каким-то выгоревшим, ─ пожал плечами Бомгю.       ─ Тем не менее, нет, ─ пробубнил Хенджин смущенно, ─ я все еще рисую. И довольно много.       ─ Подтверждаю, ─ вмешался в диалог Феликс, ─ Хенджин сейчас расписывает магазин моей сестры, и это смотрится весьма привлекательно.       ─ Ох? Приятно слышать, ─ без намека на иронию кивнул Бомгю, ─ не разрешишь посмотреть какие-нибудь новые из своих работ?       Вот оно. То, чего Хенджин так боялся. Но деваться некуда, не признается же он, что считает своего приятеля слишком строгим критиком…       ─ Да, покажи, ─ встрял Чонин, ─ мне тоже интересно. Я видел в инстаграме что-то, но крайне немного.       ─ Хорошо, ─ проворчал Хенджин, доставая блокнот из сумки и показав, почти отдав на растерзание, Бомгю и Чонину.       Чонин просто пробежался глазами по страницам и кивнул около-одобрительно. Хенджина вполне устраивала такая реакция.       Бомгю же… рассматривал эту чертову вазу с цветами так придирчиво, что у Хенджина почти сердце в пятки ушло. Что, черт побери, он там пытался рассмотреть?       Бомгю еще раз прищурился, глядя на рисунок, и потом, слегка усмехнувшись, спросил:       ─ Черновик работы на продажу?       Хенджин прикусил губу. Бомгю не ошибся, как и всегда, черт его дери.       ─ Ага, ─ попытался ответить он как можно небрежнее, ─ ты опять угадал.       Бомгю хмыкнул, кивнув:       ─ Оно и видно. Эх, Хенджин, в тебе ведь есть потенциал, огромный, гигантский потенциал, ─ вздохнул он, листая скетчбук, ─ а ты… эх.       ─ Да что тебе не нравится? ─ спросил Чонин, ─ нормально же вроде.       ─ В том-то и дело, что нормально, ─ отмахнулся Бомгю, всучив скетчбук в руки Хенджину, ─ а с его умениями должно быть просто невероятно, по-новаторски!.. Как сказал Поль Гоген…       ─ …искусство является либо плагиатом, либо революцией, ─ эхом откликнулся Хенджин, ─ я помню.       ─ Помнить мало. Нужно осознать, ─ буркнул Бомгю, ─ ладно, рад был повидаться, извини, у меня дела. Надеюсь, еще увидимся.       И он ушел. Ушел, как делал всегда, то ли не подозревая, что Хенджин остается обиженным, то ли просто не волнуясь об этом. Зная Бомгю, это скорее первый случай, но…       ─ Мне тоже пора, кстати, ─ заторопился Чонин, ─ тут, кстати, выставка… ну, мини-выставка. Каждый выбрал одну свою работу и повесил. Твое место еще свободно. Можете пока посмотреть остальное. Рад был повидаться, Хенджин, рад знакомству, Феликс, ─ распрощался он и удалился.       Хенджин и Феликс снова остались наедине. Хенджин смотрелся как-то помято после этого диалога, и, кажется, Феликс это заметил.       ─ Бомгю твой… друг? ─ спросил он осторожно.       ─ Да, наверное. Ты не думай, он хороший парень, ─ отмахнулся Хенджин, ─ он искренне в меня верит… и хочет мне самого лучшего. Просто это его способ мотивации.       Феликс посмотрел на него пару секунд, и потом лишь кивнул, решая, очевидно, не лезть не в свое дело. Отвлекая тему разговора от Бомгю, он предложил:       ─ Как насчет той выставки? Посмотрим?       ─ Да, конечно, ─ встрепенулся Хенджин, проводя его за импровизированный лабиринт из ширм, ─ о, этот знакомый кавардак из маркеров. Это точно уголок Бомгю.       Он указал на картину: минималистичную, но весьма обаятельную. Она походила на какой-то принт для футболки. Городской вечер, нарисованный в легком, почти мультяшном стиле.       ─ Мило, ─ прокомментировал Феликс.       ─ Есть такое, ─ кивнул Хенджин, ─ Бомгю считает, что он имеет право рисовать либо ничего, либо что-то сугубо свое, без примесей. Вот и здесь тебе не удастся найти, где ж он набрался вдохновения. Этот черт умудряется так переделать идею в своей голове, что никогда в жизни не угадаешь, что у него на уме.       Феликс усмехнулся, рассматривая милый рисунок. Как будто детский, но при этом чувствовалась рука мастера. Вроде и небрежный, но очень точный. Человек противоречий этот Бомгю.       Хенджин, приняв вид экскурсовода и гордо поправив воротник рубашки, шутливо-торжественно провозгласил:       ─ А сейчас, дорогая публика, мы направляемся к нашему следующему экспонату.       Феликс рассмеялся тихо, но лишь подыграл.       ─ Хорошо, постараюсь не перебивать гида.       ─ Мы направляемся в уголок Юны, ─ сообщил Хенджин, ─ очень приятная девушка, кстати.       Там висело полотно с красивым лесом, написанным сочными, яркими красками.       ─ Я удивлен тому, как она может делать картину не сумасшедшей, используя такие яркие краски, ─ признался Хенджин, ─ я так не умею. Вот, посмотри на ее палитру!       Он поднял белую палитру и показал ее Феликсу. На ней были краски тех цветов, которые легче встретить в коробке с карандашами у маленького ребенка.       ─ Ой, похоже на иллюстрацию к детской книжке, ─ хихикнул Феликс, ─ мне нравится.       ─ Да, мне тоже. Но Юна у нас скромница, так что будет отрицать, что это выглядит круто.       ─ Прямо как кое-кто, ─ заметил Феликс.       ─ Не понимаю, о ком ты, ─ невозмутимо ответил Хенджин, ─ пошли дальше. О, Юра! Вы б подружились, ─ задумался он, когда услышал восторженный возглас Феликса:       ─ Ледяной дворец из «Холодного Сердца»?! ─ восхитился он, подбежав к холсту, на котором Юра рисовала только карандашом и ничем более, ─ боже, какая детализация…       ─ О, Юра очень любит этот мультик, ─ подтвердил Хенджин, улыбнувшись, ─ ты, как я вижу, тоже.       ─ Отпусти, и забудь… ─ пропел Феликс, но пропел таким голосом, от которого у Хенджина что-то в коленях подкосилось.       Он посмотрел на Феликса, даже не заметив легкого румянца.       ─ Вау. Так у тебя реально такой низкий голос?       Феликс усмехнулся и вернул голос в свое обычное состояние:       ─ Не напугал? Просто при пении мне проще использовать низкий голос, ─ хихикнул он.       ─ Нет, не напугал… это было очень круто, ─ признался Хенджин, наконец заметив румянец на своих щеках и отвернувшись, ─ ну, пошли дальше!       Когда они завернули за угол, Хенджин вскрикнул, увидев своего знакомого:       ─ Боже, Чонгук? Я думал, мы тут одни ходим, ─ смущенно признался он.       Юноша, сидящий за столом и успешно спрятавшийся за холстом, хихикнул:       ─ Ура, у меня получилось тебя напугать. А вообще я просто не хотел портить твою экскурсию, ─ усмехнулся он.       Хенджин смущенно хмыкнул, отводя взгляд.       ─ Давно не виделись, кстати, ─ заметил он, ─ привет, что ли.       ─ Ага, привет, ─ кивнул Чонгук, вставая и слегка обнявшись с Хенджином, ─ без тебя тут немного скучно, признаю.       Черт, и этот расчувствовался. Сначала Чан, потом Чонгук… что происходит?       Хенджин лишь пожал плечами.       ─ Да, круто видеть тебя снова. Что ты повесил на выставку? Расскажешь гостю?       ─ Здравствуйте, ─ вежливо сказал Феликс.       ─ О, разумеется, ─ ответил он, вставая и разворачивая к ним холст, ─ внимание, портрет моего хорошего друга и коллеги, Юнги.       Хенджин не мог не присвистнуть, глядя на портрет: подтеки черной, красной и зеленой краски спускались по холсту, оставляя строгую, выверенную форму человеческих плеч и лица.       ─ Мне даже сказать нечего, ─ ответил Хенджин, слегка похлопав в качестве признания, ─ очень круто. Юнги, должно быть, в восторге.       Чонгук лишь неопределенно пожал плечами, усмехнувшись.       ─ А, да, кстати… ─ вдруг оживился он, посмотрев на Феликса, ─ мне про тебя Чан рассказывал. Так что я тебя косвенно знаю.       ─ Есть ли хоть кто-то, с кем Чан не знаком лично? ─ фыркнул Феликс.       В ответ на это Хенджин лишь многозначительно посмотрел куда-то вверх. Чонгук и Феликс посмотрели за ним, но потом первый тоже фыркнул:       ─ Мне кажется, его он тоже знает.       ─ Возможно, ─ ухмыльнулся Хенджин, покачав головой и проходя дальше…       …к своему углу. Пустынному, тусклому и скучному. На столе лежит этот чертов гербарий, а все остальное сложено в чересчур аккуратные стопки. Как будто кто-то переезжал, переезжал… и так и не переехал.       Хенджин хотел стать кем-то еще, сбежать, стать новатором, революционером… но вот он снова тут. Все тот же неуверенный, посредственный и боящийся критики Хван Хенджин.       Феликс подошел сзади, спросив мягко:       ─ Это твое место?       ─ Угу, ─ признался Хенджин как-то тускло, ─ печально почему-то на это смотреть. Даже сказать нечего.       Феликс вздохнул понимающе, давая Хенджину продолжить, а он хотел продолжать:       ─ Они все такие разные… но такие одинаково шикарные и непохожие друг на друга. А я? Что я? Просто… рисую цветочки. Так любой дурак может, если наловчится, верно?       Феликс лишь кивнул, подходя к Хенджину и осторожно взяв его за руку. На удивление приятное ощущение… и успокаивает.       ─ Иногда мне тоже кажется, что меня недостаточно. Знаешь, мне кажется, у всех есть такие мысли. Но для кого-то я в самый раз, для кого-то ты в самый раз. Просто не для самих себя, понимаешь?       Хенджин кивнул, в принципе, понимая, что имеет в виду Феликс.       ─ Да, вроде как, ─ согласился он, ─ но даже Бомгю согласен, что меня недостаточно…       ─ Да, но… это просто потому что он знает, что ты можешь больше, ты же сам так сказал. Он просто хочет, чтоб ты сам для себя стал этим человеком, которого достаточно.       Хенджин слабо улыбнулся, кивнув, но снова нахмурившись.       ─ А если меня на самом деле не так уж и достаточно, как он думает?       ─ Не думай об этом, пока не получишь весомых доказательств, ─ ответил Феликс, ─ хорошо?       ─ Хорошо, ─ согласился Хенджин, отпустив руку Феликса, ─ извини, что опять я такая тряпка.       ─ Ничего страшного, не выдумывай, ─ лучезарно улыбнулся тот, ─ покажи мне остальные картины!