Art is either revolution or plagiarism

      Хенджин стоял на стремянке в полной тишине, осторожно раскрашивая пурпурным лепестки глицинии. Кисточка его была на поверхности стены, но мысли летали вокруг.       Прошло несколько дней с тех пор, как он впервые рисовал Феликса. С тех пор они немного общались, но совсем чуть-чуть, может, десять сообщений в… час?       Хенджин искренне хотел узнать, что такое Феликс есть. Может, он просто недостаточно его понимает?       Феликс был… хорошим, легким парнем. Он любил фильмы Marvel, ─ не совсем тема Хенджина, но он даже хотел посмотреть хотя бы парочку, просто чтобы понять частичку души этого человека, ─ он увлекался выпечкой, хорошо разбирался в моде и умел играть на пианино. Стандартный приятный парень, как будто бы ничего особенного. Но все же в нем была какая-то искорка; маленькая, неуловимая, но при этом яркая и почти ослепляющая.       ─ Что с тобой не так, ─ пробормотал он, нахмурившись.       ─ Вас чем-то не устраивает глициния? ─ спросила вошедшая Оливия, ─ по-моему, она довольно обаятельная.       ─ В глицинии нет ничего плохого, ─ ответил Хенджин, ─ во всяком случае, насколько я могу сказать.       ─ Тогда что не так, если не секрет? ─ спросила девушка вежливо, подходя к стремянке и отдав художнику баночку белил, которую Хенджин попросил ему принести.       «Твой брат,» ─ подумал Хенджин, ─ «но тебе я пока говорить об этом не буду.»       ─ Очень относительный вопрос, ─ отстраненно ответил он вместо этого, ─ прямо сейчас или вообще?       ─ Допустим, вообще, ─ тихо улыбнулась Оливия, садясь неподалеку.       Хенджин задумался, прищурившись и зависнув над поверхностью стены.       ─ Коммерциализация, ─ пожал плечами он, ─ но, как видите, я пал жертвой оплаченного искусства.       ─ Вы имеете в виду, искусство без души за деньги? ─ переспросила девушка.       ─ Вроде того, ─ ответил Хенджин, ─ однако, будем честны, это спасает многих творцов от забвения… и от голодной смерти, ─ добавил он, усмехнувшись.       Оливия тоже ответила тихим смешком, задумавшись.       ─ Извините, я не хочу отвлекать вас от работы, ─ начала она смущенно.       ─ Все в порядке, ─ сказал он мягко.       Девушка посмотрела куда-то в сторону, после чего негромко спросила:       ─ А вы используете язык цветов, чтоб вложить смысл в свои работы?       Хенджин вздохнул. Оливия, видимо, чертовски сильно любит цветы. Логично, ведь она решила сделать это своим бизнесом, но все равно было немного неловко разговаривать с человеком, который так предан себе и своему делу, а ты… ну… зарабатываешь деньги.       ─ Иногда да. Я знаю, например, что глициния обозначает «добро пожаловать», базилик ─ отвращение и ненависть, желтая роза обозначает фразу «ты мое солнце» и так далее… солнце…       Он тихо уставился на стену. Идея посетила его мимолетно, но сразу же убежала, как олень вглубь леса. Он встряхнул головой и закончил мысль:       ─ Короче, мне не совсем есть дело, что обозначают цветы, которые я рисую. Главное, чтоб я сам мог сказать, что это обозначает конкретно для меня.       Оливия понимающе кивнула.       ─ Я как-то потратила много времени, изучая все это, ─ сказала она, улыбнувшись, ─ так что теперь не знаю даже, куда засунуть эти знания…       ─ Ну, многих будут интересовать букеты с тайным смыслом, ─ заметил Хенджин, ─ меня б заинтересовали, наверное.       ─ Наверное? А вам некому дарить букеты? ─ спросила девушка.       Хенджин лишь пожал плечами, поджав уголки губ и неловко усмехнувшись:       ─ Художник должен быть голодным и одиноким, ─ смущенно пошутил он, спускаясь со стремянки и продолжая работать ниже.       ─ Это странно, ─ заметила Оливия, ─ вы выглядите весьма неплохо.       ─ Не все готовы терпеть мой стиль жизни только ради моей внешности, ─ ответил он, легонько ухмыльнувшись.       Оливия прищурилась, изучая уже готовые цветы, коих пока было немного. Подумав какое-то время, она тихо и почти заговорщически сказала:       ─ Знаете, каким цветком вы бы были?       Хенджин посмотрел на нее сверху вниз, раскатывая рукава обратно, и с любопытством приподняв бровь:       ─ И каким же?       ─ Олеандр, ─ сказала она, посмотрев на нее, ─ знаете такие цветы?       ─ Помню что-то такое, ─ кивнул художник, ─ очень приятный розовый оттенок, похож на ледяную розу или персик в сумерках. А что этот цветок обозначает?       ─ Внимание, ─ ответила девушка, ─ мне кажется, вы в каком-то роде и есть внимание как оно и есть.       ─ Правда? ─ удивился Хенджин, ─ по-моему, я самый рассеянный человек на свете.       ─ Можно быть внимательным по-разному, ─ пожала плечами Оливия.       ─ Вы правы, ─ сказал он, немного задумавшись. Идея витала в воздухе, он должен был ее поймать за хвост, прямо сейчас, прямо сейчас, ─ а что насчет вашего брата? Каким цветком он бы был?       Оливия прикусила губу, размышляя и смотря куда-то в другое пространство.       ─ Хм… Феликс… он похож на желтый ирис. Доверие, бесстрашие, надежда… ─ сказала она немного неуверенно, ─ или, может, викария? Знаете, типа… «потанцуй со мной»?       Хенджин перевел взгляд со стены снова на нее, приподняв бровь.       ─ Потанцуй? ─ переспросил он, ─ он ваш брат, и вам виднее, но это весьма любопытный выбор, должен вам сказать.       ─ О, поверьте, ему подходит. Кстати, как проходит его новая практика как модели? ─ спросила она, улыбнувшись.       ─ Пока что никак, ─ вздохнул Хенджин, ─ Феликс ─ идеальная модель, но что-то не так. Не с ним. Со мной.       Оливия хмыкнула, отведя взгляд. Они стояли так пару или тройку минут, пока Хенджин не вздохнул и не сказал:       ─ Ладно, я пойду. Уже довольно поздно, не хочу идти домой по темноте, да и работать без дневного света небезопасно, все цвета перепутаю. Вас же пока все устраивает?       ─ Полностью. Вы невероятно талантливый человек, ─ сказала девушка с искренним восторгом.       Хенджин лишь усмехнулся и покачал головой. Переубеждать ее было бесполезно. Видимо, одного факта рисования цветов для Оливии было достаточно, чтоб полностью завладеть ее вниманием.

***

      Солнечный луч падает на луг. Он не погружается вниз, а лишь лежит сверху, как на пружинистом матрасе из зелени и цветов, смотря куда-то вверх, но без ожидания, а скорее с оптимистичным общим настроем.       Теперь у Хенджина было расплывчатое понятие о том, что вокруг Феликса. Желтые ирисы. Цветы эти похожи на бумажные, они красивые и вполне себе простые, и в этом их прелесть. Однако простые они лишь на первый взгляд, а если присмотреться, то можно понять, что ирисы растут вблизи болот. А в болоте небезопасно.       Но Феликс не кажется угрожающим. Он почти безобиден, он похож на ангела или на крошечного пушистого цыпленка. Очаровательно, да, но как будто бы что-то не так…       Что-то не так с Феликсом? С Хенджином? Может, что-то не так между ними? Странно, ведь они почти не знакомы. Что может между ними быть не так?       Тем не менее, Хенджин прекрасно понимал, что он хочет сделать. Он хочет поместить Феликса в ирисы, вблизи болота, на приятную зеленую растительность.       Не совсем привычная картина… но может именно поэтому Феликс туда упал?       Хенджин вздохнул. Феликс, Феликс... Такой... Странный и притягательный.       Но не такой странный, как сам Хенджин, не правда ли? Художники обычно более сумасшедшие, чем модели. Ну, чисто теоретически.       Он достал телефон из кармана и привычно набрал номер Джисона, дождавшись немного вымотанного голоса:       — Что-то не так?       — Нет, что-то так, — ответил Хенджин, — помнишь Кима, того фотографа, которого ты мне советовал? Я на него в инсте подписан, но не более того.       — Сынмин?... — переспросил Джисон, — зачем он тебе?       — Красиво сфотографировать ирисы, — быстро объяснился Хенджин.       — Цветы вернулись в твою творческую карьеру? Вау, — хмыкнул Джисон, — я думал, они тебе как бывшая.       Хенджин ухмыльнулся, покачав головой.       — Ну, вроде того, — сказал он, — короче, мне нужен Сынмин.       — Постараюсь, — вздохнул Джисон, — но, возможно, тебе придётся потерпеть Минхо, потому что Сынмин сам в городе потеряется.       — Я нормально отношусь к твоему парню, — сказал Хенджин, — у меня аллергия на его котов, а не на него самого.       — Ну, короче я тебя предупредил, — сказал Джисон.       — Ладно, — вздохнул Хенджин, прищурившись, — а ты сам его сопроводить не можешь?       — Чанбин сожрет меня заживо, если я пропущу еще одну репетицию.       — Резонно.       Хенджин вздохнул и посмотрел на небо. Тучи обещали разойтись.