Любовь носит дурацкие юбки

Нил аккуратно выглянул за угол, нервно осматривая наполняющийся зал. Его руки мелко подрагивали, волнение буквально сочилось со всех возможных щелей. Казалось, что ещё чуть-чуть, и оно выкипит, как вода в кастрюльке, а последнее самообладание Нила уедет, словно неплотно приложенная крышка. Минут пять назад Эндрю отошёл вслед за Элисон — той срочно нужно было поговорить с ним наедине. Для какой-то напутственной речи, или ради профессионального вопроса, или за разговором о Ниле, или... Впрочем, не так важно. Главное, что Нил остался один на неопределённое время, а паника перед показом накрыла его плотной волной. «Ты мне, кстати, нравишься» — сказал он, а в ответ получил лишь удивление (что было явным достижением, если учитывать то, что удивился Эндрю) и краткое «Поговорим позже», когда на горизонте вдруг замелькала Элисон со своими недвусмысленными намёками «украсть» Эндрю на пару минуточек. Только вот вместе с Эндрю она забрала и всю уверенность Нила, чёрт бы её побрал (прости, Эли, но ты всё ещё на грани списка раздражителей). Серьёзно, нужно было ей подойти именно в этот момент? Тогда, когда Нил не думая ляпнул то, что вертелось на языке почти с первой встречи? Что, если реакция Эндрю была негативной, но он не успел показать этого? Конечно, за всё это время Нил никогда не замечал никакой агрессии — а Элисон, уж поверьте, явно постаралась над многими подшучиваниями и откровенными подъёбками. Но одно дело шутка, другое — он сам. Эндрю ведь ясно дал понять, что Нил не очень ему нравится. Что, если всё это было зря? За эти пару месяцев они с Миньярдом сделали столько всего. И Эндрю определённо расстроится, если все их старания пойдут коту под хвост. Ну, настолько, насколько позволяет его устоявшийся образ «мне всё до пизды». Что, если их идея для коллекции — полная дешёвка? Ведь юбки — это... Юбки. Нил сам относился к ним нейтрально до недавних пор, так что, кому вообще они должны понравиться? Да и вдруг самому Эндрю концепт юбок не принёс никакого удовольствия? Да, Нил заметил недавно появившийся огонёк в глазах, когда тому пришла идея, но... Ведь поначалу Миньярд отнёсся к этому скептически, не так ли? Что, если после показа их с Эндрю пути разойдутся? То есть да, это вполне логично, но не испортил ли Нил только что всё одной фразой? Вдруг это окончательно разрушит их взаимоотношения и забьёт последний гвоздь в гроб надежды на дружбу? Что, если... — Интересно, если бы я оставил тебя больше, чем на десять минут, то нашёл бы с уже дымящейся головой? — Нил резко повернулся, заслышав голос Эндрю, и облегчённо выдохнул, найдя его стоящим позади. — Ты прямо-таки на финишной прямой к этому. — Я просто... — Нил неопределённо махнул рукой и тяжело вздохнул, не желая выливать сейчас все свои чувства. Объяснять такие вещи было слишком странно. — Это слишком для меня. Я явно не создан для всего этого и... Может, мне не стоило разрабатывать что-то своё? — И раздражать меня всё это время без пользы? Не думаю, что тогда бы твоя жизнь была такой стабильной. — Эндрю тихонько хмыкнул и сделал несколько шагов ближе, ненарочно прижимая Джостена к стенке — Нил сам не заметил, как перестал дышать. — Это всего лишь показ. И он уж точно не последний. По крайней мере, если ты захочешь продолжить с модой. — Он легко пожал плечами и многозначительно посмотрел на «безвкусную» одежду, в которую был одет Нил, но Джостен не упустил то, каким напряжённым было это движение. — М, — хмыкнул Нил, попытавшись слегка улыбнуться. Вероятнее всего, вышло кривовато. — Должно быть, мне стоит подумать об этом. — Если ты закончил со своими глупыми мыслями, то нам пора в зал. Или ты всё ещё боишься публики, Джостен? — Нет, я готов, — уверенно кивнул Нил, старательно не добавляя слов о том, что с Эндрю он почему-то ничего не боится и ко всему готов. Миньярд же лишь устало покачал головой. Он оттолкнулся от стены, на которую опирался одной рукой, и завернул за угол. Нил, словно притянутый магнитом, последовал за ним — в зал, где было множество сидячих мест, в большинстве своём занятых, и пока что всё ещё пустая дорожка. Всё было так странно. Казалось, что только вчера он презирал всё от мира моды — от отца до обыкновенной одежды, забивая на всё это огромный болт, чем злил окружающих. Теперь же он здесь, ожидая показа образов, что частично помогал составлять своими руками и глазами, являясь кем-то, кто действительно вложил в них душу. И никакое сборище людей, места на всеобщем обозрении и скука не затмевали чувство предвкушения. Ну, возможно, страх немного справлялся с этой задачей, но в остальном... Всё было настолько в порядке, насколько могло быть, когда рядом с ним с ровнёхонькой спиной сидел Эндрю, весь из себя такой строгий и красивый, полностью уверенный в их успехе. Как только на дорожку вышли первые модели, тело Нила застыло в чистом ожидании. В создании этой коллекции учавствовали, разумеется, не только они. Ещё, насколько знал Нил, свою руку приложил Ники Хэммик, который неожиданно оказался родственником Эндрю (это было слишком неожиданно, не поймите его неправильно); Эрик Клозе — мужчина из какой-то рекламной кампании в Германии, решивший опробовать себя здесь, в Нью-Йорке; загадочная Рене Уокер, о которой он узнал из уст самой Элисон; парочка друзей Эли — Дэниэл и Мэтью, кажется?; а ещё, кто бы сомневался, Великий Кевин Дэй, что успел раскритиковать всех всего за пару дней. Конечно, он не знал бóльшую часть коллектива, но общаясь с Рейнольдс — добровольно или добровольно-принудительно, всё равно узнаёшь многое. Когда вышла первая модель в юбке, Нил вдруг вернулся назад. Это была женщина, одетая в самый простой из представленных сегодня образов — полупрозрачной нежно-зелёной юбке, под которой в обязательном порядке были надеты тёмные шорты, широкой... кофте? Нил не помнил, как называлась эта штука, но она пришла ему в голову спонтанно, так что это его рук дело. Цвета, которые выбрал Эндрю, были не стандартны, особенно для кутюра, но Нилу нравилось, как это смотрелось, хотя все вокруг выглядели довольно скептично настроенными. Несколько других образов Нилу нравились не так сильно — да, он тоже учавствовал в проектировании, но итог был не таким впечатляющим, как у остальных. Но он мог признать, что идея юбок у Эндрю была интригующей — у девушек и парней на поясе был лишь ремень, украшенный цветами, с которого красивыми полосками свисала цветная ткань, сочетающаяся с ними. Любимым же нарядом у Нила стал голубой — тот, который выглядел самым ярким среди нежных оттенков и который был украшен по-другому, нежели предыдущие. Словно заворожённый, он наблюдал за тем, как парень шёл вперёд, поворачиваясь всеми нужными сторонами, представляя им необходимые ракурсы. Юбка на нём доходила до колен и расплывалась своим краем по крепким ногам, напоминая морскую волну при каждом шаге. А блестящий пиджак (пиджак же, да?), отражающий свет от ламп, создавал ощущение влажности. Весь образ был сплошным океаном, сплошной водой и свежестью. Когда закончился показ — Нил не заметил. Просто в один момент люди закончились, а он, всё так же сидя с глазками-сердечками, ничего не понимая, покрутил головой в стороны. — Это всё? — спросил он, глупо моргая. — Ну, считай, что да, — пожал плечами Эндрю, поднимаясь с места. — А оценки и... — О, оставь это Рейнольдс. Поверь, против она не будет. — Миньярд резко замялся у входа в коридор, так что Нил остановился позади него, ожидая, когда тот вновь заговорит. — Идём, — просто сказал он и быстрым шагом последовал вперёд. Когда они наконец оказались на улице — Нил в приливе блаженства стянул с себя неудобную безрукавку, — Эндрю прижался к стене и достал пачку сигарет. Как только он прикурил одну из них, дым струйкой взмылся вверх. — Ты хотел поговорить, — полувопросительно сказал Эндрю. Он стоял уверенно, но руки его немного тряслись. — Я... — замялся Нил. — Да. На этом разговор в целом зашёл в тупик. А что он должен сказать? «Прости, вырвалось»? «Ты мне и правда нравишься, но я знаю, что ты меня терпеть не-...»? Поступок был глупым, но что же, теперь из-за него рушить всю свою самоуверенность? — То, что ты сказал тогда, — это... Что ты имел в виду? — взял всё в свои руки Эндрю. Пнув камушек кедом, Нил пожал плечами: — То, что ты мне нравишься? Браво. Молодец. Нил, ты прямо-таки не запорол всё только что. — В каком смысле я тебе «нравлюсь»? — переспросил Миньярд с насмешкой, почти выплюнув последнее слово. Нил, что ужасно, был уверен, что покраснел. Вот прям как подросток перед симпатичной девчонкой — в его случае перед мальчиком, но не суть. — Как друг? И как человек? И как... Ты? — «Как я»? — Как ты. — Нил? — Я не хотел этого говорить тогда, прости, — пробурчал Нил себе под нос. Говоря честно, он уже был готов просто уйти. — Просто с тобой мне комфортно и весело, и приятно, и ну, ты красивый, так что я подумал... — Нил. — Он поднял взгляд на Эндрю, когда тот отбросил почти дотлевшую сигарету в сторону и подошёл ближе, почти впритык. — Я тебе нравлюсь? — Нил утвердительно хмыкнул, только сейчас замечая, как мнёт краешек брюк. — Возможно, чуть больше, чем друг. — Всего лишь «чуть больше»? — Ну, может быть и... — замялся Нил. — Да или нет? — вдруг спросил Эндрю. — Я... — вновь запнулся Джостен. — Да? Да. — Он ещё раз заторможенно кивнул, когда Эндрю положил одну ладонь ему на шею и приблизился. — Ты мне тоже, — услышал он шёпот, перед тем как губы Эндрю коснулись его собственных, создав, по ощущениям, целый взрыв где-то внутри него. Он никогда не целовался, говоря честно. Хотя правильнее будет сказать «никогда не целовался с человеком, к которому испытывал симпатию». И Нил не строил ожиданий относительно этого, но, когда в голове поплыли все мысли, он понял, что зря. Очень зря. В этом не было ничего особенного. Абсолютно. Кроме того, что рука Эндрю лежала на его шее, его мягкие губы плотно прижимались к его сухим и потресканным. Кроме того, что Нил чувствовал дыхание Эндрю на своей коже, чувствовал его сердцебиение и трепет ресниц. Совершенно ничего особенного, кроме Эндрю — с ног до головы индивидуального и единственного. Эндрю нежно мазнул своими губами чуть выше, и Нил растаял, когда тот провёл своим большим пальцем ему по скуле и чутка отстранился, смотря помутневшим взглядом прямиком ему в глаза. — Ты мне тоже, — увереннее повторил Миньярд, подкрепив свои слова кивком. Нил был уверен, что его глаза зажглись, отчего Эндрю вновь притянул его ближе и поцеловал крепче, слаще и реальнее. Не зная, куда деть свои руки, он просто сжал их в кулаки, и доверил всего себя чужим, сильным рукам.