Творение 8128

«Начало начал. Бедная родственница.» Она - «Первая». Прирождённая исследовательница. Будучи активной хищницей, чей нынешний метаболизм требует намного большего, нежели таковой у неё в недалёком прошлом, подолгу охотясь исключительно на одной, определённой территории, она бы быстро перебила там всю дичь. Поэтому у неё уже давно появился стимул выходить за пределы своих изначальных охотничьих угодий, а потом, потакая собственному любопытству, начать путешествовать на довольно большие расстояния, уходя далеко от Гнезда. У других видов есть иная, частая причина такого же, но в основном инстинктивного поведения: быстрое деление групп, «семейных единиц», как их называет Первая - самые слабые, чаще всего молодые и неопытные самки, с небольшим количеством союзниц, отделяются от основного числа представительниц своего вида и уходят подальше, чтобы создать новые сообщества. Такие естественные диаспоры образуются регулярно, хотя нынешние потомки многих фундаментальных видов откладывают меньше яиц, чем их предшественницы, и, хотя их заботливость о потомстве ниже человеческой, так что смертность среди молодняка остаётся довольно высокой, популяции всё равно остаются многочисленными, проводя колоссальную(по личному представлению Первой) экспансию. Распространяясь и заселяя территории. Однако экспедиция Первой это нечто иное. Она не ищет места даже для временного гнездовья, и её текущие планы включают возвращение домой. В её разуме и речи, как звуковой так и вибрационно-жестовой, этот дом - Гнездо, если учитывать привычные ей формулировки - именуется как «Восемь деревьев у Западных вод». Но данное уточнение необязательно, так что более чем приемлимо название «Восемь деревьев». Контрольная, отправная точка её пути и, что самое важное, её основное, постоянное место жительства. Кроме него имеются ещё пара других, небольших, опорных исследовательско-сторожевых гнёздышек. Но они временны и заменимы, так что не столь важны для неё в плане эмоциональной психологической привязанности. Сейчас Первая входит на уже присвоенную территорию. Признаки безошибочны. Не только регулярно ремонтируемые тканые участки обширной Наземной паутины, или плетёные канатные дороги, перекинутые между стволов, но и тканные узоры, как на ней самой, так и на близкорастущих, немного опутанных клейкой сетью деревьях, а также особые, настораживающе усложнённые «Запаховые метки». Всё это, визуально и запахом сообщает, что данные, технологически продвинутые охотничьи угодья уже заняты. Поднявшись как можно выше, наша путешественница видит, что и так небольшая лесистость ближе к северу резко меняется в своей структуре. Растительность редеет, пятнами исчезает, открывая поразительно очищенные участки земли. Чуть дальше начинается самое необычное - деревья уже другого вида, растущие на одинаковом расстоянии друг от друга. Мелкая, искусственно созданная плантация. Наблюдаемая территория представляется Первой неприятно-неестественной. Но она пришла чтобы увидеть именно это. Ведь в недалёком прошлом она уже была здесь, войдя в единичный контакт и попытавшись наладить общение с местной обитательницей. Самой интеллектуально развитой, и по личному мнению Первой, истинно разумной самкой из рода «Наземных Ползающих Охотниц». Она могла бы просто обогнуть этот явно опасный участок охотничьих угодий уже известной «Порции́ды», но по плану Первой - поэтапному маршруту, проложенному с точки старта до предполагаемого, успешного завершения миссии - ей следует наладить коммуникацию с Ползучей Тварью, и узнать от неё как можно больше информации, при этом построив взаимовыгодные, партнёрские отношения. Первая продвигается осторожно, но открыто. Есть вполне реальная вероятность, что местная её прогонит, или даже нападёт, однако Первая способна поставить себя на место Порцииды, представить, как она сама отнеслась бы к незванной гостье. Первая хорошо продумывает все возможные варианты развития событий, чтобы понять: агрессивный или тайный приход увеличит возможность враждебного приёма. И её теория вскоре подтверждается - местная обитательница достаточно бдительна, чтобы быстро заметить пришелицу, но столь же любопытна. Так что она обозначает своё присутствие издалека, взмахом челюстей, а затем настороженно пригибается ближе к своей липкой паутине, фиксируя малейшие колебания и натяжения нитей, считывая и расценивая вибрации, поступающие от пришедшей. Первой представляется, что она немного задумалась, не решаясь с принятием окончательного решения. По завершению этой, невыносимо напряжённой для обеих паузы, Наземная охотница даёт Первой знак приблизится. Она здесь не одна - позади главной, крупнейшей из всех остальных, Центральной Паутины-площади расположен компактный, бережно сплетённый кокон - «Общие Ясли», с присутствующим там выводком из примерно двух дюжин особей молодняка, различной степени оформленности и затвердевания экзоскелета. Преимущественно самки. Только вылупившись, они уже способны ползать, ловить живую добычу и владеть разнообразными приёмами и понятиями, передавшимся им в виде генетически унаследованной по материнской линии информации - «Пониманий». Не нуждаясь в обучении или родительской заботе. Зрелости достигнут, наверняка, не более двух-трёх из общего количества. Большинство видов, обитающих в этом мире, лишены как младенческой беспомощности, так частично и материнской любви, которая с ней связана. Но именно те, кто выживут, будут самыми умными, сильными и приспособленными, передавая как эти, так и приобретаемые в ходе жизни Понимания потомству. Совершенствуясь как вид с каждым последующим поколением. Около этого паутинного строения находится и само опрятное Гнездо, подвешенное между двумя деревьями в щедром окружении сторожевых нитей, которые предупредят его жительницу о любой, черезчур смелой гостье. Также, по близости можно заметить несколько на удивление крупных Водосборочных сетей, туго натянутых между стволами, и необходимых для забора дождевой воды, с её последующим запасанием. Знаковый язык тела и жестов хелицер в ясную погоду обеспечивает общение на расстоянии чуть больше мили, но он не подходит для сложных переговоров из-за своей сравнительной простоты. И из-за плохого зрения её будущей собеседницы. В то же время, конструктивно более сложное общение с помощью вибраций не передаётся по поверхностям достаточно далеко. Звуковая же речь Порцииде малопонятна, и наверняка чужда. Так что самой приемлемой, и выгодной с дипломатической точки зрения будет коммуникация на привычном ей, вибрационном языке. Так что, дабы вести свободный и открытый обмен мнениями и знаниями, героиня, сообща с местной Ползучей охотницей, плетёт обширную паутину из Коммуникационных нитей, которая растягивается между несколькими деревьями на полтора метра - достаточно большую, чтобы обе участницы грядущего диалога опёрлись на её многочисленные участки и могли вести беседу, при этом находясь в достаточной, безопасной удалённости друг от друга. После получаса работы Наземная охотница взбирается на сотканную паутину, и, получив её приглашение, Первая присоединяется к ней. «Я принесла тебе приветствие от своего Гнезда - «Восьми деревьев у Западных вод». - начинает Первая. Она имеет ввиду, что сейчас будет говорить одна, но у неё есть подружка, потенциал и полезность которой она раскроет собеседнице в дальнейшем - «Я прошла долгий путь, чтобы вернуться к твоим владениям. Прости, если в прошлый раз чем-то разозлила тебя. Тогда я ещё не владела даже базовыми знаниями твоего языка, и была неосторожна... Но я хочу поговорить. Знаешь, за время своих прошлых путешествий я поимела много различных Пониманий.» Да, информация сама по себе является отличным товаром, но она всё ещё и близко не ровня Пониманиям. Основной валюте всех видов. Местная по прежнему полна подозрений, поэтому осторожно сотрясается на паутине в ходе разговора, стараясь следить за малейшими изменениями языка тела собеседницы. «Я не злюсь на тебя из-за нашей прошлой встречи. Обычное недопонимание. Ответь, кто ты, и какие у тебя сейчас цели?» «Я не намерена здесь охотиться, - отвечает Первая - и я никогда и не планировала здесь селится. Мне просто хочется побольше узнать о тебе и твоём месте жительства. Скоро я вернусь к «Восьми деревьям», но прежде хочу спросить у тебя многое. Земля за твоей землёй интересна. И ты мне интересна.» Это предложение, как и остальные, выражается очень ясно и чётко. Первая хоть и не имеет такого врождённого Понимания многих важных аспектов разговора посредством вибраций, но всё же хорошо умеет мыслить в рамках информации, передаваемой на расстояние по туго натянутой нити. Правда, этот диалог всё ещё требует от неё довольно больших усилий. Местная Порциида сначала выглядит приятно удивлённой, но потом начинает выражать небольшое, прекрываемое беспокойство. «Если ты говоришь о территории севернее моих охотничьих угодий, то туда не ходят... Что у тебя за тварь ниже хелицер?» «Если это так, то именно об этом я хочу узнать, и выяснить причину. Расскажешь, что тебе известно?» - отвечает Первая, специально проигнорировав вопрос самки. Она знает, что лучше будет заставить её ещё больше заинтересоваться в желаемом ответе. «С чего бы мне это делать? Ты не отвечаешь мне с должной конкретикой.» «Ладно, но когда я отвечу на всё что ты спросила, то мне хочется узнать твоё имя взамен. Не против? - увидев жест согласия, выражаемый кивком, она продолжает - Я - «Первая». Это имя генетически унаследовано, я вспомнила его после своей первой линьки. Зелёную тварюшку я называю «Лабиа́тта», её название сейчас может быть непонятно. Наверняка её имя не предусмотрено в базовых значениях твоего языка. Но, она может быть тебе интересна.» Договорив, Первая прижимается углом к точке опоры паутины ещё ближе, с любопытством ожидая ответа Порцииды. «Красивое имя. - непонятно, о ком именно говорит Ползучая охотница, но судя по её будто оценивающему взгляду в сторону треугольной фигурки нашей героини, она имеет ввиду Первую. Немного помолчав, она добавляет - Можешь обращаться ко мне «Хеле́на».» «Отлично, Хелена. Но всё же, может расскажешь мне, что тебе известно о Северных территориях?» Беспокойство со стороны собеседницы усиливается. Первая быстро смекает, что её мысленная картина происходящего имеет какую-то дыру, потому что реакция Наземной охотницы оказалась для неё неожиданной. «Зачем мне это делать?» Похоже, лидерша Порциид хочет выглядеть для гостьи смелой. «Я расскажу тебе что-то взамен. Или могу предложить своё дистиллированное Понимание о ней.» - Первая повышает яркость своей нижней фиолетовой части, и указывает челюстями вниз, обозначая спутницу, с опаской смотрящую в сторону её собеседницы - «У неё есть секрет, позволяющий мне выживать на альтернативном источнике питания. Но она не добыча. Её убийство - неоправданное и невыгодное проявление жестокости, даже в случае срочной необходимости.» Наземная охотница с интересом разглядывает круглобокое зелёное животное, приклеенное к пришелице ниже хелицер. Затем она с явной ноткой скептицизма переводит взгляд своего эксрасенсорного зрения уже на Первую, снова осматривая её с верху до низу. Раздумывает, насколько ей может быть сейчас полезно предложение «Треугольни́ды». И делает это довольно долго. Похоже, ей уже приходилось жалеть о поспешных решениях. «Ты говоришь, что можешь меняться?» - вопрошает Ползунья. Её поза говорит о резкой смене настроения: былая настороженность, и некое подобие смягчаемой придирчивости сменились любопытством, с ноткой нетерпения, как кажется Первой. «Да, конечно да! У меня есть одна такая тварь для той, кто даст мне полный отчёт об интересующих меня вопросах. И о том, что такого лежит за твоими землями. - предлагает Первая, понимая, что на самом деле местная хочет получить совсем не это. Особенно если учесть, что она уже говорила о большем. - У меня есть и Понимания всего, касающегося этой тварюшки, тщательно дистиллированное ранее. Эта самка уже перенесла сезон спаривания, и для неё мной был отобран лучший самец, также вырощенный искусственно. Так что, она скоро будет готова сделать кладку. Но выращивание и уход за этими тварями требует умения, иначе они умрут рано и ты останешься ни с чем.» Закончив, она ожидает ответа от самки-Порцииды, настороженно пригнувшись к земле. Всё внимание Наземной охотницы приковано к небольшой, привлекательной фигурке напротив, и её взгляд инстинктивно скользит ниже, к промежности. И Первая ловит себя на мысли, что ей даже нравится такое внимание. «Покажи мне своё Понимание.» - требует самка. Все тонкости её языка тела сейчас выражают нетерпение. И её вибрационная речь, в мгновение дошедшая до Первой по туго натянутым нитям, гулом отдаётся по всей поверхности наружного экзоскелета героини. Она действует осторожно, отползая от коммуникационной сети ближе к центру охотничьих угодий. К самой главной, крупнейшей из всех остальных, Центральной Паутине-площади, при этом подавая мимолётный знак хелицерами своей обездвиженной, прижатой к её телу спутнице, сигнализирующий ей успокоится и расслабиться. Так, чтобы более примитивное зрение Порцииды не уловило этого движения. Не хотелось бы нарушить воцарившееся, благоприятное с дипломатической стороны спокойствие, провоцируя Ползучую хищницу на проявление инстинктивного, охотничьего поведения какими-бы то ни было действиями зелёной тварюшки. Порой Первой тоже трудно сдерживаться, но она может мыслить дальше того, что сейчас видит, слышит, как либо осязает и чувствует. Игнорируя повадки в ответ на стимулы извне. Хотя они и заложены ей на генетическом уровне. Дождавшись прибытия собеседницы, она разворачивает на удивление послушную и смирную Лабиатту, к живому интересу местной. Прижав её к чужой клейкой паутине, чтобы зафиксировать, она начинает легонько щекотать её покусываниями челюстей и быстрыми движениями немного шершавого, глоточного языка. Затем она начинает поглаживать её по спинке, сдаивая падь, и по окончанию процесса делает несколько хлюпающих свёртков питательной, сахаристой жидкости. После она помещает их к центру паутины, куда за ними подходит местная. Как только она попробовала содержимое принесённых сотканных ёмкостей, и осознала, что Первая освоила этих животных, у неё резко возрастает готовность заключить сделку. Ценность независимого и восполняемого источника пищи моментально становится очевидной, особенно с учётом таинственных Северных соседок, которые, судя по поведению Порцииды, угрожают эффективности её охотничьих угодий. «Что из предложенного ты отдашь?» - спрашивает местная, и её движения выражают явное нетерпение. «Я дам тебе самку и моё Понимание о ней. Но потребую за это многое.» И Первая сейчас говорит не о обучении, а о более глубокой, чуждой человеческому восприятию, передаче любого вида информации. Об одном из секретов успешного выживания многих, интеллектуально совершенных видов, часто уже сейчас находящихся на пороге обретения разума.

*** *** **

«Понимания» - это нечто большее, чем простой обмен знаниями или навыками с помощью какой бы то ни было коммуникации посредством речи. Это ключевой двигатель столь быстрой и эффективной морфологической и поведенческой эволюции всех живых существ, что она может измеряется месяцами, неделями или даже днями. Как такового чёткого предела не было предусмотрено. Специально. Но суть всех Пониманий одинакова, хотя с течением времени и появляются их более успешные вариации - «Протовирус». Поначалу процесс «возвышения» видов был неуверенным, далеко не идеальным и иногда даже смертоносным, но он становился всё надёжнее, продуктивнее и эффективнее с каждым последующим поколением, благодаря выживанию наиболее удачных штаммов. И благодаря частым вмешательствам и отлаживанию извне. В итоге появилась главенствующая инфекция, сместившая другие из-за прививания генетической унаследованности своего естества заражённым. Эпидемия разума. Именно рядом её вариативных мутаций и было ускорено интеллектуальное развитие «Первой» и её родичей по обретению истинной разумности. Протовирус начал транскрибировать приобретаемое в ходе жизни поведение в геном яйцеклеток самок и частично сперматозоидов самцов, преобразовывая эти мемы в генетически наследуемые, поведенческие черты. И довёл свою стратегию выживания и распространения до совершенства. Компактные, небольшие мозги Первой, и остальных полу разумных видов, имеют больше структурной логики, чем мозг человека. Пути мышления транскрибируются, сводятся к генетической информации за долю мгновения у взрослых особей, распаковываются в потомстве и записываются как сложное, инстинктивное Понимание: как конкретные навыки, умения и «двигательная» память, или же как целые массивы информации - знания, с разлохмоченными краями из-за небольшой потери контекста, с которыми новорождённые будут осваиваться до своей первой младенческой линьки, означающей переход во взрослую жизнь. Но сравнительно недавно большинство видов начали экспериментировать с этим свойством, присущим им всем из-за насильственной эволюции, подстрекаемой чем то, что они не могут понять сейчас, но уже могут использовать для личной выгоды. Для обмена знаниями, используя Понимания как свою основную валюту. Как товар, оправдывающий все мыслимые средства. Неосознанно приближаясь не только к созданию социума, но и к некому обмену способностью мыслить и быть осознающим себя, разумным существом. Но сам механизм наследования Пониманий у одной особи функционально ограничен. Новая информация, более полезная с логической точки зрения Протовируса, записывается вместо старой, хотя последняя и не удаляется полностью, сохраняя свой обобщённый контекст в углах подсознания заражённой. Но возможность хранения даже самых старых знаний у каждого следующего поколения немного возрастает. Так что скоро этой проблемы можно будет успешно избегать. У местной Порцииды также есть собственные врождённые знания и хитрости, сохраняемые ей в ходе жизни, и, наверняка, планируемые передаться потомству. Она более чем способна обучаться - и учить, особенно если принять тот факт, что инстинктивное стремление познавать новое в купе с немного дотошным любопытством является основной чертой, которую Протовирус запрограммирован вызывать, и подвергать дальнейшему наследованию. Но именно врождённая база знаний Наземной охотницы всё же ограничена. Точно также как и колличество Пониманий, которые она способна поглотить.

*** *** **

«У неё тоже есть это Понимание, - подтверждает Первая, взмахом правой челюсти обозначив свою спутницу-Лабиа́тту - Но я буду обменивать баш на баш. У тебя есть Понимание, как жить здесь, и какие меры предосторожности нужны для того, чтобы обезопасить своё гнездо. Это мне нужно.» В следующее мгновение она понимает, что, похоже, зашла со своими требованиями слишком далеко: крупная самка Порциида тут же застывает на паутине - в явно охотничьей неподвижности, означающей открытую агрессию. Секунду она смотрит на свою неосторожную собеседницу, а затем настороженно пригибается к паутине, вибрируя хелицерами и громко шипя, выдыхая воздух из пары дыхалец. «Значит, твои «Восемь деревьев» всё-таки придут на мои земли. Ты здесь сейчас не для охоты, но потом ты и твои родичи всё же собираются охотиться здесь.» Потому что такое обменное Понимание будет выгодно и полезно в основном не самой Первой, а будущим поколениям - тем, чья генетическая информация ещё не «записана». «Я ищу Понимания всех мест.» - протестует Первая, но на языке движений и вибраций притворяться очень сложно. Особенно если ты самоучка. Достаточное количество языка тела просачивается в речь, подкрепляя подозрения Ползучей охотницы. Её тело напряжено и готово к прыжку, который она старательно сдерживает, подавляя инстинкты. Ровно так же, как и сама Первая. Пытаясь найти обходное решение, во избежании нежелательного конфликта. «Прошу, смени решение. Сдай назад.» - предостерегает её Первая. Она уже сгруппировалась для возможной грядущей атаки, но до последнего не хочет демонстрировать своей позой ни покорности, ни готовности отступить, ни намерения сравнять свои челюсти с челюстями противницы, чуть поднявшейся на дыбы и демонстрирующей своё брюшко, усеянное множеством острых, врождённо немного ядовитых волосков. «Обьяснись мне в подробностях или уходи сейчас же!» - требует накалённая до предела, крупная самка напротив.В следующую секунду она делает небольшой демонстрационный выпад вперёд, хищно раздвигая в стороны вибрирующие хелицеры, и тем самым обнажая пару внутренних клыков. Затем она резко вскидывается над тканой поверхностью своей паутины, и изо всех сил тянется широко разинутыми челюстями к небу. Меряясь хелицерами с противницей. Доказывая ей своё личностное превосходство, как именно доминантной самки из рода Порции́д. Соперничая так, как подобает инстинктивным законам большинства видов. Её тело сейчас источает ослепительно яркое, пульсирующее бело-голубое свечение - интервалами то потухая, становясь полностью чёрным, то снова загораясь. Всё это - относительно древний животный язык, не претерпевающий как таковых сильных изменений с самых ранних истоков сотворения мира - с далёких, «Довирусных» времён. Его значение просто и понятно для любой: «Смотри, какая я сильная!» «Прошу, выслушай меня. Я не хочу доказывать. Не хочу мериться с тобой челюстями. Сейчас моя цель в другом. Вместе мы можем создать выгодные для нас обеих, обменные отношения. Я пришла, чтобы договариваться с тобой. - уверенно отвечает Первая, активно жестикулируя немного трясущимися хелицерами, вибрирующими в ответ на действия собеседницы. Её поза выдаёт явную напряжённость, вкупе со старательно подавляемой, инстинктивной агрессией. - Прислушайся к Посланнице внутри. Мы-мы... Мы можем сплести общные родственные узы.» Договорив, она выжидающе пригибается к клейкой паутине Порцииды, надеясь, что успела вставить свои слова вовремя. Наземная охотница резко прекращает демонстрации угрозы, и оседает на покрытую щёлковыми нитями землю, при этом медленно, будто обдумывающе шевеля челюстями. Похоже она, возможно, не ожидала такого поворота событий. Секунду самка смотрит на Первую, а потом делает забавную, и в то же время смущённую попытку ей что-то сказать, послав по нитям бессмысленный набор вибраций, но в итоге просто отводит взгляд в сторону. Формулирует ответ, оценивая и взвешивая слова собеседницы. «Продолжай.» - наконец говорит Ползучая хищница, начав пододвигаться к объекту интереса немного ближе, и с любопытством рассматривая её эмоции, выражаемые изменением языка тела. «Я-я... Короче. Я чувствую к тебе сексуальное и романтическое влечение. И ты мне очень, очень интересна! Это - одни из причин моего прихода. Я не хотела, чтобы ты подумала, будто я оспариваю твоё право владением твоими землями. Прости меня за это... Когда я сказала о твоём Понимании, то не хотела насторожить своим требованием. Послушай. Этот обмен будет полезен не лично мне сейчас, а будущим поколениям. Мы можем соткать общные родственные узы - прочную соединительную нить между нашими Гнёздами. И между нами.» Договорив, Первая кротко поджимает челюсти, до почти полного скрытия ротового аппарата, и чуть прижимается к поверхности, ожидая реакции крупной чуть оцепеневшей самки напротив. С её стороны чувствуются в какой-то степени лихорадочные, фоновые вибрации, возможно означающие мысленные рассуждения касательно слов собеседницы, произносимые вслух из-за неосторожности. «С-спасибо... Спасибо, что искренна со мной. Я... Твои чувства ко мне взаимны. Прости за мою поспешную агрессию. Я была несдержанна. Но твои слова мне понятны. Так что моё окончательное решение тебя обрадует: Твоё требование к сделке приемлемо. Поэтому я готова обменять наши Понимания.» «Отлично! Где я могу начать?» - нетерпеливо спрашивает Первая, подходя к самке немного ближе и вопрошающе глядя в сторону недавно сплетённой их общими усилиями Коммуникационной паутины, туго нятянутой между стволов неподалёку. Она уже прикинула, что её клейкая и упругая плетёная поверхность будет не так удобна для стимуляции, но гарантирует безболезненность процесса. Конечно, можно выделить своё Понимание и самостоятельно, потеревшись промежностью о предварительно тчательно продезанфицированный камень или ствол дерева. Но Первой сейчас эстетически неприятны такие дикарские способы. По её мнению, процесс должен привносить не только инстинктивное удовлетворение, с ноткой боли, но и удовольствие - сексуальное и «вознаграждающее», то есть удовольствие от выполнения поставленной перед собой задачи. Получив разрешение от местной, Первая осторожно подлетает к их Коммуникационной паутине и прижимается промежностью к её липкой, упругой тканой поверхности, при этом раздвигая в стороны защитные хитиновые пластинки, скрывающие и оберегающие внутреннюю часть нежных половых органов. Затем она раскрывает свою полностью подвижную вагину и начинает тереться ей о шелковые нити. Немного увеличивая интенсивность и скорость движений с каждой секундой, она уже скоро чувствует, что готова кончить. Поэтому Первая начинает подготовку к упаковке Понимания, выделяя паутину и формируя из её вязкой массы ёмкость, пока ещё только туго натянутую между парой широко раздвинутых хелицер. Как только процесс мастурбации близится к завершению, она быстро смыкает половые губы, предотвращая выливание выделений из промежности, и попутно наклеивает на неё небольшой, бережно сплетённый шелковый мешочек личного производства. Затем Первая чуть сотрясётся на паутине, изливая своё Понимание ухода за прирученной Лабиа́ттой в недавно сотканную упаковку. По завершению ритуала она помешает её в центр Коммуникационной паутины, уже заполненную ценным, обменным товаром, выраженным в виде информации, заключённой в геном яйцеклеток, а затем устало отползает в сторонку. Местная самка-Порциида собирается выполнить то же самое в отношении своего знания повседневной жизни на территории личных охотничьих угодий, а также сведений о своих агрессивных соседях. Такое активное использование вирусной транскрипции не подсказано или насильственно привито самим Протовирусом. Данное действо является инстинктивной культурной традицией, в той или иной степени присутствующей у всех видов. Информация служит основной валютой, и при этом именно такая её передача помогает главенствующему штамму инфекции крайне эффективно, и почти непреодолимо распространяться. Как только Наземная охотница завершает свой длительный, в сравнении с общепринятыми стандартами, 11-ти минутный оргазм, сопровождаемый тщательным дистиллированием Понимания, то заворачивает выделения в быстро сплетёную тонкую шёлковую оболочку, и помешает уже свою порцию яйцеклеток, с транскрибированной в них, полностью очищенной информацией к центру их Коммуникационной паутины. Затем пара наших обмякших и кратковременно измотанных самочек берут тканые ёмкости друг друга, и пожирают их - вместе с паутинной упаковкой. Полученные таким способом Понимания полностью встраиваются в сознание через несколько часов. Так что к концу дня Первая уже будет знать всю интересующую её информацию, словно она владела ею с самого рождения. Наверняка, она даже сможет в будущем вирусно одарить этим Пониманием своё потомство. Но принципиально более важными являются иные последствия их с Порциидой обмена: в ходе этой сделки у следующего поколения нашей Наземной охотницы, и у неё самой возникнет истинное родство с Первой - надёжный тканый мостик между их родами, как она сама выражается - так что данное семейство из рода Порциид станет частью планируемой ею громадной «Паутины родичей», которую, по представлению героини, скоро можно будет отследить у всех обретающих разум существ. По всем обследуемым ей уголкам мира.

*** *** **

Так как переговоры с местной самкой прошли довольно удачно, то происходит дальнейшая, материальная часть их обмена - Наземная охотница получает в своё долгосрочное, постоянное распоряжение зелёнобокую зверушку пришелицы, а Первая готовится к познавательной экскурсии по обиталищу Порцииды, стремясь лично увидеть и осмыслить входе будущего похода все аспекты интересующих её вопросов. У неё самой позади одна кладка - ведь самки редко решаются покинуть гнездо, не подстраховав своё естество и ценные Понимания в потомстве. К тому же, по её ощущениям, возможное непреднамеренное возникновение желания спариться с самцом своего вида - многочисленность которых близ этих территорий наша героиня подметила сразу - может отвлечь её от главной задачи. Первой не нужно вглядываться вдаль, чтобы увидеть, что конкретно растёт на самом краю охотничьих угодий её спутницы Порцииды - на интересующей её, небольшой личной плантации местной самки. И судя по виду издалека, это явление слишком любопытно и уникально, поэтому требует от неё близкого, пристального изучения. Переползая через завалы опутанных паутиной «Пластинкокорых деревьев», чьи стволы испещрены настораживающе многочисленными следами странно пульсирующих обгрызаний, она уже вскоре добираются до плантации. За неровным краем характерных и привычных взору пластинчатых стволов, часть из которых всё ещё является частью общей, разрозненной конструкции края гнезда, наблюдаются другие деревья - чужеродные деревья - явно посаженные недавно, и стоящие раздельно друг от друга на одинаковом расстоянии. Увеличенное расстояние между составляющими рощицы служит для предотвращения возможных пожаров - с этим способом Первая хорошо знакома, и сама применяет его в рамках своих плантаций. Используемая мера предосторожности обоснована более высоким содержанием кислорода в их мире, и наличием магической энергии, так что вызванные молниями пожары ярко голубого, обжигающе холодного пламени здесь - очень опасная и непредсказуемая угроза. Всего Первая насчитала восемь деревьев. И они ей незнакомы. Довольно компактные, чуть приземистые, с мясистыми листьями и крайне необычными стволами, бугрящимися от внешне мягких, пузырчатых выступов. Подойдя к одному из деревьев, местная наглядно демонстрирует удивлённой пришелице назначение их упругих образований: протыкает один из крупнейших пузырей клыком, пуская немного смалянистую, сладкую питательную жидкость, напомнившую Первой по вкусу падь Лабиатты, но с явной ноткой горечи. Последовавшие за этим разъяснения и описания самки сподвигают Первую попросить разрешения взять с собой некоторую часть раствора из пузырей - и ей охотно разрешают, даже без торга. Похоже, она крайне симпатизирует местной, и та не прочь поделиться частью своего независимого и восполняемого источника пищи с нашей стройненькой героиней. Что не удивительно. Первая всегда тщательно следит за ухоженностью внешности. Похоже, сейчас её временами чрезмерная и придирчивая предусмотрительность к общей опрятности тела и ротового аппарата идут на пользу. По здешним понятиям она сейчас выглядит очень привлекательно, и, возможно, даже обворожительно - из-за общей утомлённости от долгого, изнурительного пути. После тщательного осмотра небольшой плантации, самки идут по направлению к Северу - поближе к столь тревожащему местную, обиталищу её агрессивно настроенных соседей. Подползая к настораживающе очищенной, безжизненной местности, взору героинь предстают очередные остатки завалов Пластинкокорых деревьев - наружная часть их стволов, так же как и в случае с предыдущими, испещрена обгрызаниями и следами укусов, но сами стволы теперь часто разделены на удивление одинаковые куски. Нередко вырыта и вся основная, наиболее легкодоступная часть корневой системы - во избежании дальнейшего роста. По рассказу местной, эта небольшая лесистость близ её личной плантации подвергается массированному нападению - её хилые края обкусывают, а освобождённые от деревьев участки земли расчищают. То, что сейчас видит Первая - не природное образование, или следствие воздействий каких либо естественных ненастий. Более того, у её умозаключения есть логичное и обоснованное действительностью подтверждение - и слова Порцииды, и старательно трудящиеся на своей территории работницы. Самки муравьёв. Но ужасающе более крупных, чем их привычные для нас родичи. Восемнадцати сантиметровые, с чуть удлинёнными лапками и большой головой, вмещающей усложнённые фасеточные глаза, насчитывающие более ста восемнадцати тысяч отдельных сенсоров для восприятия света и цветов, а также огромные сильные челюсти, искусственно укреплённые зазубренными насадками, сверкающими в лучах Светила незнакомым для Первой, металлическим блеском. Наблюдая за небольшой группкой этих странных, вечно копошащихся тварей, совершенно чуждых и далёких от образов, привычных для всех коренных обитателей этого мира, Первая находиться в некотором смятении и замешательстве. Она уже знакома с этими тварями. И у неё есть их экспериментальная колония рядом со своим Гнездом - конечно, в разы более многочисленная, но не имеющая столь технологически продвинутых особей, как наблюдаемые ею здесь. Она знает, как эти существа действуют, а как нет. Знает, что по отдельности даже самые интеллектуально развитые представительницы высших каст не могут создавать новое - а вот целая колония неким странным образом способна принимать нечто похожее на обоснованные, и осознанные решения. Применение силы и вознаграждения, тотальный контроль численности личинок а также сужение доступных вариантов так, чтобы предпочтительным с точки зрения колонии стал исключительно тот, который желателен Первой, позволили ей заставить личную подконтрольную колонию принять установленные ей искусственные границы и своё место в мире. И, согласно информации полученной Первой опытным путём, колонии этих существ - непростые соседки. С ними необходимо обходиться осторожно, но решительно: если их не трогать, то они обязательно начнут расширяться в ущерб всему живому - а уничтожение даже той небольшой колонии, которая всеобъемлюще контролируется Первой, очень ресурсозатратно и невыгодно. Альтернативой конфликту может послужить тщательная манипуляция всеми решениями и действиями колонии для преждевременного предупреждения возможных нежелательных последствий.

*** *** **

Первая понимает, что эти невообразимо чуждые твари, явно прибывшие откуда-то извне, не похожи ни на неё, ни на другие живые виды, воспринимаемые ей как нечто гораздо большее, чем животные. «Плевуньи» и «Наземные ползучие охотницы» - представительницы лишь нижней части спектра, но до недавнего времени одни из опаснейших, смертоносных, многочисленных и наиболее изученных ею существ. «Западные воды», на которые выходит Гнездо Первой, «Восемь деревьев» - это обиталище «Ротоно́гих», с самками которых она после недавних контактов стала поддерживать осторожные, выверенные ретуализированные взаимоотношения. Эти твари - экзотичные, свирепые пресноводные сверх-хищницы, с беспрецедентно острым зрением и скоростью реакции. Их ротовой аппарат расположен и сочленён с тягучей, полу-прозрачной аморфной конечностью, которую они раскладывают и на огромной скорости выстреливают ей в жертву, мгновенно умерщвляя её молниеностью атаки и силой хвата челюстей. В их «семейных единицах», кроме постоянства соблюдений многосложных неформальных суббординаций, бытуют контракты на «жизнь и личные территории», и они интеллектуально совершенствовались как вид параллельно с Первой - наравне с ней оказавшись благоприятной средой для преобразований вируса. Но из-за в корне отличных сред обитания и не пересекающихся охотничьих угодий им было не из-за чего конкурировать - так что сейчас они лишь осторожно изучают друг-друга, порой обмениваясь материальными дарами на литорали - плоды воды на плоды земли. Гораздо большие опасения и озабоченность вызывают самки муравьёв. Первая знает, что их образы мышления, стратегии выживания и распространения в корне отличны от всего, что ей знакомо. И её это пугает. Она знает, что с отдельными самками этого иноземного рода нельзя договориться, или общаться - им даже угрожать толком нельзя. Каждая самка сама по себе не мыслит: она обладает усложнённым, гибким набором инстинктивных реакций, основанных на широком диапазоне стимулов, многие из которых - химические запаховые сообщения и дорожки, сотворённые уже другими самками в ответ на какие-то ещё события извне. Внутри целой колонии дела обстоят похожим образом: там нет ни разума, ни интеллекта, которые смогла бы опознать Первая, или тем более люди - но существует такая хитросплетённая иерархия взаимодействующих и взаимозависимых инстинктов, что Первой и ранее порой представлялось, будто за действиями и реакциями колонии стоит некая сущность. Колонии эволюционируют, приспосабливаются, организуют новые касты, исследуют и используют ресурсы, создают новые технологические усовершенствования и устанавливают между ними связи, видоизменяют и подстраивают под себя окружение - и всё это без вмешательств хотя бы чего-то отдалённо похожего на сознание. Они - громадные гибкие механизмы естественной биологической дифференциации, самосовершенствующиеся устройства, предназначенные для поддержания самих себя. Они не понимают как именно работает то, что они делают или на основе чего сотворяют новые технологии, однако постоянно расширяют поведенческий репертуар, опираясь на те пути, найденные экспериментальными методами проб и ошибок, которые оказываются плодотворными. Всё это Первая осознаёт довольно смутно, и её «Понимание» неизбежно ограничено, но полученных сведений и личного опыта взаимодействия со своей, около гнездовой колонией достаточно, чтобы понять - колония из этих иноземных самок может стать полезной союзницей: с ней можно соткать взаимовыгодные, партнёрские отношения, с возможностью дальнейшего культивирования для использования в производственных целях, или в предоставлении различных благ и услуг. Правда, колония будет сотрудничать только если этот образ действия полезнее и не так затратен в сравнении с остальными возможными стратегиями - например, войной с тотальным геноцидом, или, в лучшем случае, порабощением. Но та группка из чуть более ста самок, наблюдаемых Первой здесь, на севере, не похожа на обычных представительниц своего вида. В их поведении и движениях она сразу подметила отсутствие хаотичности, столь присущей всем встреченным и изученным ею единицам колоний, а также настораживающую сложность, координацию и согласованность свершаемых действий - как в коллективе, так и по одиночке. И Первая ловит себя на мысли, что, похоже, пока может объяснить первопричину видимого лишь тем, что эти самки словно ведо́мы некой ещё непознанной, таинственной сущностью. Экстрасенсорное восприятие подсказывает ей, что эта теория должна быть близка к истине.

*** *** **

Между Первой и её спутницей идёт короткий возбуждённый диалог - «мягкой поступью», чтобы образующиеся вибрации не доходили до усердно трудящихся тварей поблизости. Эти сверхразвитые самки муравьёв достаточно далеки от «Восьми деревьев», чтобы в настоящий момент угрожать её гнезду, однако Первая способна заглянуть дальше понятия «здесь и сейчас», и предвидеть, что само их существование в этом месте и её полная неосведомлённость угрожают всему тому, что она запланировала и уже свершила. Необходимо найти конкретные и наиболее понятные ответы, чтобы продумать окончательные действия и решения. Героини отползают поближе к левому краю плантации и издалека смотрят за тем, как постепенно неумолимо расширяющие границы своих работ насекомые продолжают разделять уже поваленные стволы Пластинкокорых деревьев на куски подходящего размера, используя свои большие, длинные изогнутые челюсти с зазубренной внутренней поверхностью. Обхватывая ими окружность ствола и чуть сдвигая ротовые части относительно друг друга - углубляя порезы, чтобы затем отделить брусок. Однако эти ужасающе сильные хелицеры не появились из яйца или личинки с самими самками: они переливаются в лучах Светила незнакомым для Первой блеском - жёсткие, прочные, заострённые насадки на челюсти из неизвестной ей материи, что позволяют их владелицам на удивление быстро и легко раскусывать и раскалывать стволы на необходимые куски. Спустя несколько минут Первая сформулировала для себя первостепенную цель - тщательное обследование центральной кучи самок и территорий их распространения севернее плантации местной, что обещает новые таинства. Ещё вчера, только подлетая к гнезду Наземной хищницы ближе к ночи, она подметила, что воздух над некоторыми его отдалёнными северными участками мерцает и тускло светится, и что над ними иногда поднимаются тоненькие, еле заметные струйки дыма. Любопытство подгоняет и манит её к изучению первопричины этого и всех остальных необычных явлений, являющихся следствиями деятельности местной колонии. И, как и всегда, её инстинктивно тянет к изучению чего-то нового и неизвестного. Возглавляемая местной Порциидой парочка нацеливается на крайних самок левой части заготавливающего древесину отряда - быстро и умело отгоняя тварюшек друг от дружки и от остальных, а после убивая и обезглавливая их подёргивающиеся трупы для снятия закреплённых на ротовом аппарате лезвий. Нескольких они оттаскивают и расчленяют, вырывая ароматические железы чтобы потом обработать тело их секретом и замаскировать свой собственный запах - что пока может позволить избегать общей тревоги при случайных стычках. Самки этого иноземного рода общаются главным образом посредством специализированных, усложнённых функциональных запаховых сигналов: острое химическое чутье Первой ощущает их скопления в воздухе. И эти же запахи составляют основы их ориентирования в пространстве и распознавания незваных пришелиц. Эти твари гораздо мельче Первой и уж тем более полуметровой Наземной охотницы - до восемнадцати сантиметров в длину - и при схватке один на один на один не так сильны, быстры, увёртливы и опасны как наши героини. Но колония скоро хватится жертв - и присутствие посторонних будет определено её неотвратимой внутренней коллективной логикой. Поэтому нужно уже сейчас начать передвигаться как можно быстрее и осторожнее. Первая анализирует всевозможные пути, по которым следуют наиболее многочисленные цепочки самок. В мозге, насильственно увеличенном искусственной эволюцией вируса, заставившей его спровоцировать утолщение и увеличение сторон её тела, идут процессы, которые опознала бы её крошечная, дикая предшественница - она сама, но в относительно недалёком прошлом: сотворение внутренней модели мира на основе осязаний окружения, которая затем раскладывается в естестве её сознания для нахождения оптимальных путей к месту, в которое она сейчас стремится попасть. После тщательной оценки и проработки маршрута Первая, на пару с местной, начинает подготовку к исполнению намеченного: они сообща плетут небольшой наземный наблюдательный кокон из тонкого, и местами просвечивающего паутинного шёлка - приемлемо прочного и вязкого, но и почти не препятствующего обзору. Ползучая хищница взбирается внутрь и начинает быстро временно запечатывать входное отверстие, герметизируя небольшое помещеньице для хоть какой то безопасности. Первая тем временем ткёт себе длинный страховочный трос и прочно соединяет один из его концов со своим тельцем, противоположный отдав в челюсти выглянувшей из кокона самки. Совершённые убийства уже внесли вклад в общную настороженность и тревожность всего отряда, поэтому нужно торопиться, пока за ними не были отправлены значительные поисковые группы.

*** *** **

Удостоверившись в прочности и эластичности страховки, и прослушав краткий инструктаж местной, основанный на её личных познаниях и обоснованных ими предположениях касательно этих сверхразвитых северных самок, она осторожно пускается в путь по траектории, которую так долго составляла. Самки здесь довольно долго придерживаются определённых троп, которые их постоянные движения с помощью изящных длинных лапок вытоптали до хорошо различимых и почти гладких, ровных дорожек - обеспечивающих самые удобные подходы к стволам. И Первая прокладывает свой аккуратный путь между этими относительно недавно сотворёнными магистралями. Она передвигается прерывисто, оценивая лёгкие порывы ветерка и следя, чтобы все её движения совпадали с ними - останавливаясь, дрожа, а после скользя над землёй дальше. Пролетая мимо плохо видящих самок, словно невидимка, и избегая их там, где можно - или стремительно убивая их где нельзя. Вибрации её движений сейчас тонут в энтропии и суете окружающей среды. Но всё это продлиться ровно до тех пор, пока не выветрятся запаховые сигнутуры, характерные для местной колонии и сейчас использующиеся Первой для её обмана. Или пока коллективная настороженность колонии не достигнет предела, что приведёт к их массовой замене - дабы выявить нежелательную опасную гостью. Первая начинает приближаться чуть ближе к центру муравьиной обители, и дорога становится ещё более сложной и опасной. Самки здесь с каждой пройденной ею полу-милей всё более многочисленны, их всё труднее избегать - и даже несмотря на те постоянные уточнения, которые претерпевал её тщательно составленный маршрут, Первую обнаружили. Она подёргивается и еле сдерживает смех от назойливых щекотных прикосновений окруживших её самок, тщательно обследующих её тельце своими тонкими усиками, выражая недоумение и непонимание - ощущение опознавательного секрета ароматических желёз на нечто совершенно отличном от родственницы насторожило их. Но пока они кратковременно введены в заблуждение запахом родича, и инстинкты не позволят им напасть. Первая пользуется этим, попытавшись вырваться, но эй не позволяют, и это её действие лишь подкрепляет подозрения столпившихся муравьёв - отчего окружные цепочки самок тоже стягиваются к ней, буквально облепляя своими негодующе вибрирующими тельцами. Использование одной из ранее отсёчённых голов своих жертв, которую она прихватила на случай если запаховых сигнатур будет недостаточно, к её несчастью, в случае с этой сверх развитой северной колонией не эффективно: выпятив животик, она выставляет вперёд уже мёртвую голову и начинает манипулировать её усиками телекинезом, в имитации общения - мимолётно касаясь ими усиков окруживших её самок. Но твари не отступают, хотя они и были сбиты с толку этим явлением - самки заползают на Первую, начав изучать наименее пахнущие места в районе дыхал и челюстей, и она не выдерживает. Залившись смехом и дёргаясь от прикосновений и покусываний к столь чувствительным точкам, она выдаёт своё присутствие. Одна из самок, выйдя из оцепенения, тут же прикасается усиком к внутренней стороне пасти, и сигнализирует общную тревогу: выделяет химическое вещество, полное возмущения и ярости от присутствия пришелицы, осмелившейся вторгнуться на их территорию. Первая реагирует мгновенно - использовав все экстрасенсорные силы для телекинетического толчка, отбросившего агрессирующих тварей достаточно далеко, чтобы ей хватило времени сделать хоть что-то. Ей никогда не было так страшно. Наспех проанализировав обстановку, и попутно послав по длинному страховочному тросу вибрационное послание в сторону Порцииды, она смекает, что её новое оружие наверняка уравновесит шансы на успех. Первая начинает судорожно прясть паутину, готовясь применить одно из своих технологических новшеств - опасное тканое оружие, действующее на расстоянии. И одна из оклимавшихся самок прыгает на неё как раз в подходящий момент - когда Первая уже подготовилась к атаке. Попавший в разъярённую самку камешек из чёрно-фиолетоватой материи откидывает её назад, заставив упасть на спинку, конвульсивно дёргая лапками. Её экзоскелет немного треснул - там, куда попал снаряд - и потеря телесной жидкости сразу заставляет конечности непроизвольно поджиматься. Первая уже перезарядилась: погрузила ещё один камешек из «Тёмной материи» в свою пращу́ - полотнище из паутинного шёлка, туго натянутого между парой широко раздвинутых хелицер-челюстей. Функционал этого оружия довольно прост, но выстрел из него с достаточно большой дистанции относительно легко пробивает наружный экзоскелет. Подстрелив ещё с десяток попытавшихся напасть самок, и поперекусывая напополам тех, что подобрались к ней ближе остальных, она сразу подмечает нечто нетипичное, и жуткое - колония всецело, мгновенно изменила поведение. Чуть больше тысячи тварей тут же воззрились на неё со всех возможных ракурсов, а самые дальние из них начали одновременно, почти синхронно подползать к месту действа или вылазать из ходов, ведущих глубоко под поверхность. Весь массив колонии стремительно стягивается к ней. Она видит множество самок с различными модификациями-инструментами на челюсти, брюшко, усики и лапки из той-же, таинственной материи - но у неё внезапно пропало желание их исследовать. И в то же мгновение Первую быстро утаскивают прочь, подтягивая её судорожно трясущееся тельце за противоположный конец страховки. Её спутница почти опоздала - не ясно, почему она так медлила с действиями, но судя по позе и языку тела, она сильно напугана и встревожена. Но это Первую сейчас волнует меньше всего. Ползучая хищница тоже видела всё это, наблюдая за ситуацией с расстояния, из укрытия - в своём немом, тихом недоумении. Первая и Хеле́на оперативно принимают решение - быстро и без раздумий, поняв друг друга без ненужных слов - и мгновенно отступают от наплыва сотен насекомых. Сейчас малейшая ошибка в построении траектории передвижения будет фатальной, поэтому пара самок на инстинктах рвутся вперёд, стремясь уйти от преследования - догадываясь, что если им это не удастся, то их жёстко зафиксируют, искусав и изжалив, а после заживо раздерут на части. И они не остановятся, пока не найдётся такое место, которое муравьиные самки не собираются занимать - из-за чего приходиться спускаться максимально близко к плантации. Но они не уйдут с уже собранной информацией. Не сейчас, когда они столь близки к осмыслению истины. Не взирая на страх и опасность. Они продолжат изучать обиталище этих северных муравьёв.

*** *** **

Их дальнейшие осторожные продвижения заняли несколько изматывающе долгих часов, и, несмотря на то, что сутки здесь длительнее наших - двадцать восемь часов - Светило уже потускнело, переходя в свою «сумеречную фазу»: ознаменовав начало новой, долгой ночи. Закат приводит к снижению деятельности муравьиных самок, что значительно облегчает путь, но коллективная активность всей колонии, напротив, возрастает - ощущаются нечто вроде общной взбудораженности и специально, показательно не скрываемого предвкушения. Первая не имеет понятия что происходит, точно так же как и Порциида, поэтому выжидает - в надежде, что колония сама покажет ей. Она заинтригована. Особенно из-за ощущения того, что им будто осознанно позволяют наблюдать - прекрасно зная о их присутствии. Внезапно в одно место одновременно сползается весь массив колонии - насекомые создают сеть из своих тел, устилая собой поверхность, и соприкасаясь усиками и лапками. Лбы каждой самки почти синхронно переливаются ярким, пульсирующим малиново-красным свечением просвечивающих через экзоскелет нейронов головного мозга. Кажется, будто они готовятся к чему-то: пока что Первая не способна интерпретировать их необычное поведение иначе как выжидание некого события. Такое нетипично для всех знакомых ей колоний. Её это тревожит. Кроме того, она подмечает интенсивные свечение, холод и дым, исходящие из пустующих ходов - ведущих к переплетениям вырытых самками туннелей под поверхностью. В мраке подземной части своего обиталища эта северная колония обуздала и подстроила под себя ужасно опасное и непредсказуемое природное явление, поддерживаемое богатой кислородом и магией атмосферой - она освоила разведение определённого, характерного исключительно для этого мира подвида огня. Обжигающе ледяного, голубого «Межпространственного пламени». Зажигается оно с помощью особого соотношения магии и экзотермической реакции химических веществ, вырабатываемых специализированными брюшными железами у одной из каст - и после поддерживается принесённой муравьями темной, чёрно-фиолетовой древесиной стволов «Пластинкокорых деревьев». Сложные системы внутренних переходов и комнат в дальнейшем используют перепады температур, вкупе с нестабильностью действия стихии, для разгона воздушных потоков - охлаждая, согревая и обогащая кислородом подземную часть гнездовья. Первой неоткуда знать, но в её небольшой, искусственной, терраформированной обособленной экосистемке существует лишь базовая геология - неглубокие залежи металлов и почти полное отсутствие полезных ископаемых. А самки муравьёв закапываются под поверхность при сотворении жилищ. Несколько горений, вызванных ударами молний на близлежащих к ним территориях, привели к целенаправленному производству древесного угля - а случайные плавки были систематизированы до создания различных инструментов на основе металла. Но у технологической продвинутости и интеллектуальности местной колонии есть ещё одна, основополагающая первопричина, не имеющая естественно-природный характер: эти северные самки более не является только лишь самосовершенствующимися и постоянно эволюционирующими безмозглыми био-машинами без самосознания и интеллекта, как их менее развитые сёстры, тоже подвергшиеся преобразованиям вируса. Они - безвольные оболочки со сложным, гибким базовым набором инстинктивных поведенческих характеристик, использующиеся как сосуды. Как физические носительницы истинного разума. Коллективного сознания. Но оно не принадлежит им самим.

После героини наблюдают за тем, как ещё одно небольшое дрожащее насекомое выползает из отдельного, обрамлённого неким серебристым, поблёскивающим шелком отверстия - левее собравшегося столпотворения. Тварюшка пулей выбегает из ухоженной норки, встав на дыбы прямо посередине искусственно созданной колонией возвышенности - и тянется вертикально вверх заключёнными в металл маленькими челюстями, и усиками, на которых Первая замечает некие тоненькие технологические серебристые приспособления-проволочки с чашечками на обеих концах. Всё собрание всецело поглощено присутствием этой пришелицы. После небольшой паузы новоприбывшая направляет один из покрытых металлом усиков ниже, к собравшейся около неё массе - нежно касаясь своим щупиком толпы из сотен вибрирующих насекомых. И на глазах у Первой и Ползучей охотницы, муравьи начинают «танцевать». Выражаясь на языке поз тела и жестов, подкрепляемых мимолётными, уточняющими вибрациями изредка топающих когтистых лапок. Первая никогда не видела ничего подобного. По всему объёму копошащихся тел муравьиных самок пробегают волнообразные движения и дрожь, источником которых, похоже, служит некий неосязаемый контакт между направленным к небосводу металлическим усиком и чем-то неизвестным. Первая в недоумении. Она пытается осмыслить увиденное на основе личного или унаследованного опыта, и дискутирует по этому поводу с местной - но они быстро приходят к выводу, что в известной им истории бытия их мира не находится ничего похожего. Их это пугает - но одновременно и заинтересовывает, влечёт. Колония, возможно, тоже ощущает это. Её постоянные исследования возможностей привели к контакту с нечто чуждым и непонятным, и она начала перерабатывать получаемую информацию - пытаясь её понять, или найти ей какое-то применение. С каждым наступлением ночи уделяя этому все доступные мощности биологической обработки данных - и всё интенсивнее дрожа и колеблясь составляющими её единицами в такт частоте волн считываемого, далёкого сигнала извне. Дешифруя «Послание». Первая не понимает, что всё это значит, или что именно делают муравьи - и для чего - но она способна уловить очевидную закономерность: в том что она сейчас видит присутствует некий смысл. Сосредоточившись на личных размышлениях, и попутно обсуждая происходящее с местной, она задаётся логичным вопросом: «Это важно?» Первая, несмотря на достаточную непохожесть эмоций, и понятий, для неё являющихся самосабой разумеющимися, а для нас совершенно чуждыми, подобно людям склонна видеть закономерности - порой там, где их нет. И в конкретной сцене она выявляет наиболее очевидные причинно-следственные связи, сочтя временной фактор абсурдно явным, чтобы всё это было случайностью. Именно тогда, когда муравьиные самки собрались вместе, начав коллективно ритмично сокращаться, прочувствывая нечто вроде некого сообщения, путешественница - стремительно движущаяся по ночному небу отражённая искорка света, самая яркая и заметная, которую Первая всегда брала за основу ориентиров, летит в вышине. По всё той же, уже заученной, предсказуемой траектории. И чем ближе этот завораживающе мерцающий огонёк к воздушному пространству над обиталищем колонии, тем интенсивнее сотрясаются муравьи, внимательно следящие за его шествием наравне с Первой и Ползучей хищницей. Вскоре, когда сборище муравьиных самок расползается и поспешно отходит - почти синхронно и все разом - то и та крохотная, далёкая небесная путешественница тоже улетает за линию горизонта, исчезая во тьме. Это не совпадение. Колония осознанно слушала Её. «Внешнюю Посланницу». Непонятные, еле-различимые, напоминающие слова вещания, исходящие со стороны неба, Первая ощущала столько сколько себя помнит после обретения самосознания и разума - всеми чувствительными фибрами тела, каждую ночь, с каждым пролётом той сияющей точечки. Но она не могла найти этому явлению внятного объяснения, не имея возможности ни изучать его из-за полной недосягаемости, ни рассуждать о нём из-за отсутствия подтверждённых опытным путём данных - поэтому приняла как нечто обыденное. Теперь ситуация проясняется. Она не способна понять всего, но... похоже, та искорка, населяющая ночной небосвод, и Та, что по её теории, в естестве всего живого - «Посланница внутри» - похожи. И их «Послания», несмотря на отличия в структуре, способах передачи, смысле и назначении, тоже похожи. В некоторой степени. Но этот вывод не безоснователен. Она чувствует это. Подсознательно, на уровне инстинктов. Всем естеством. Но нужно проверить это ощущение. Первая не из любопытства исследует все доступные уголки мира, стремясь наладить контакт с туземными самками, понять их, расположить их к «прядению» родственных уз на основе взаимовыгодного обмена Пониманиями - она стремиться к конкретной цели. В ней «говорит» инфекция. То, что с истоков существования всего сущего насильственно прививает всеобъемлющую, взаимную межвидовую эмпатию заражённым самкам как до́лжную константу. Будто пытаясь заставить их понять, осознать, что все они - семья. Благодаря общему вирусному наследию. И потому должны объединиться. Конечно, каждая вольна трактовать личное внутреннее «Послание» немного по своему - но его суть предельно понятна каждой заражённой. Также как предельно понятно и наличие в них всех «наследия» Внутренней Посланницы, ответственного за многократное ускорение социального развития всех родов: самки исходно были убийцами представительниц своего, и тем более противоположного пола - но именно та опасность, которую они представляли друг для друга, и для самих себя, как для вида(из за массовых гонений и актов охот на и так мелких, слабых и несамостоятельных самцов, вплоть до их почти полного истребления, что вынудило Протовирус искать альтернативу традиционному, гетеросексуальному продлению рода во избежании вымирания носителей) повлияла на них так же сильно, как и инстинктивное чувство всеобщего родства. То же можно сказать и в отношении «культуры взаимодействий» самок, где также заложено стремление избегать применения жестокости при несогласии сторон. Но с «Внешней Посланницей» и Её «откровением» сейчас всё не столь однозначно. Она ничто иное как составляющая мира - далёкая искра сумрачных небес, транслирующая на поверхность некую информацию - но Первая не способна понять природу или смысл этого явления и его источника, сколько бы не старалась. Потому она предполагает, что это наверняка нечто извне - чуждое, непохожее, но, вроде бы, существующее с ней в одной реальности, сродни колониям муравьиных самок. Неясно, где именно то «извне», в котором, наверное, существует эта другая Посланница, но пока такая теория кажется Первой наиболее правдоподобной и логически обоснованной. Так что Первая пока понимает эту «Посланницу извне» следующим образом: Она - неосязаемое, огромное явление, имеющее проявления как далёкая, юркая сияющая точечка ночного небосвода и как сигнал с неким особым, почти мистическим, «высшим», но ещё не изученным значением. То что Первая или её спутница сейчас неспособны понять, и тем более осмыслить необычную «речь» той далёкой небесной путешественницы, ожидаемо. Первая не математик. Она не улавливает относительно простейшие арифметические прогрессии, ряды и преобразования, ранее воплощающиеся в дрожащих волнах движения, пробегающих по муравьиным самкам - как не улавливает их и сама колония, также принимающая эту информацию - но она может заметить в этом, наверняка важном и значимом сообщении закономерность, и некий смысл. «Ты ткёшь мысль в верном направлении.» - прерывает её мысли гулкое, эхообразное женское многоголосье из смеси звуковой и вибрационной речей, одновременно раздающихся со всех сторон вокруг. В это же мгновение буквально из ниоткуда проявляются клубы́ чёрно-фиолетового, непроглядно густого дыма, берущего их с Хеленой в кольцо - и оттуда стремительно, почти синхронно выползают и вылетают сотни жужжащих муравьиных самок, окружая наблюдавшую за ними парочку. Вся северная сверх-колония - весь Рой из чуть более тысячи насекомых - сейчас вокруг них. Им позволили узреть. Но теперь им отрезали все из возможных путей наземного или воздушного отступления - не давая уйти. Но и не нападая... и не проявляя как таковой агрессии - только настороженно, внимательно разглядывая их. Обычные колонии не способны на такое жутко сложное поведение. И не способны разговаривать. Первая вне себя от резко нахлынувшего, животного страха и непонимания - она была не готова. Эмоции кратковременно берут верх, но она быстро отрешается от них, стремясь перейти к строгой логике и инстинктам. Получается плохо. Эффект неожиданности и весомое численное превосходство дали муравьям более чем достаточно преимуществ. Наравне с тем, что они, похоже, спланировали весь дальнейших ход событий. И что это не просто муравьи. Не только они. И это её пугает больше всего. Прижимаясь своим непроизвольно трясущимся треугольным тельцем к не менее напуганной Хелене, она наспех оценивает окружение, попутно группируясь для возможных будущих атак муравьёв - и одномоментно перемещает к себе кинжал: холодное двухлезвийное оружие чёрно-фиолетоватого цвета, состоящее из Тёмной материи. Тем же способом, как только что переместилась колония: образуя около себя небольшое облачко тёмного паранормального дыма, функционирующее как портал для мгновенных транспортировок вещественных составляющих мира в необходимую точку пространства. Для «телепортации». Недавно открытого ею, необычного природного явления - основанного на магии и экзотичных, малоизученных свойствах «Тёмной энергии» - преобразованного в технологию. Первая быстро рассуждает. Времени на координацию совместных действий у них с Порциидой нет. Да и Хелена сейчас не способна слушать - необъятный массив из сотен вибрирующих насекомых заглушит любую попытку общения с ней, и не даст ей отвечать. Необходимо действовать. Сейчас же. В одиночку. Первая неуверенно собирается атаковать, усердно перебарывая в себе страх, но безуспешно: колония не позволяет ей даже замахнуться, или сделать выпад для укуса укреплёнными Тёмной материей челюстями - кучи муравьиных самок тут же наваливаются на неё со всех сторон, прижимая к поверхности, обездвиживая, отбирая оружие, а крылатые самки, до этого летающие невысоко в небе, стремительно пикируют вниз: врезаясь, заползая на неё и обхватывая цепкими лапками. Она пытается сопротивляться их удушающему хвату, сгруппироваться, хоть как то оттолкнуть некоторую их часть от себя, но уже через несколько секунд понимает, что не способна думать. И ей всё труднее дышать. Она перегревается. Клубящийся массив облепивших её тварей объединяется вокруг неё, прижимаясь к ней - и образует неподьёмно тяжёлый, плотный, объёмный конгломерат из своих тел. При этом каждая самка постоянно двигается и судорожно вибрирует - неумолимо поднимая температуру до критически высокой. Буквально заживо сваривая её изнутри. Отсутствие потовых желёз, способных выделением жидкости охлаждать тело и обеспечивать полноценную терморегуляцию, в сложившейся ситуации лишает Первую и Хелену хоть каких-то шансов на выживание. Первая уже скоро чувствует, что на пределе. Пара её сердец еле справляются с перекачкой жидкостей по внутренним полостям тела. Её перегревшиеся мышцы лишились всех оставшихся сил. И она уже не может шевелиться. Но в ту же секунду она выходит из забытья, почувствовав заливистый вибрационный смех со стороны спутницы. А потом пытливый усик одной из наползших муравьиных самок касается уже её обессиленного тельца. «Ахах... хах... ч-что?!? Н-нет, нет, нет стойте, я-я-Хахахахаха!!! - немногим более сотни вибрирующих насекомых одновременно начинают дёрганно щекотать её, используя свои тоненькие усики, лапки и челюсти - поглаживая, обследуя и легонько покусывая чувствительный экзоскелетет, и тем самым вызывая у своей «жертвы» приступы звонкого смеха. Первая судорожно дёргается и елозит на месте, пытаясь уйти от навязчивых прикосновений, постепенно лишающих её всех скудных остатков сил и способности полноценно осязать окружение - но в итоге понимает, что уже не способна хоть как-то сопротивляться. Она на грани потери сознания. Однако колония всё не прекращает свою до абсурда изматывающую, хотя и, по-сути, безболезненную пытку: муравьиные самки продолжают интенсивно щекотать и всячески тискать её, вынуждая измученно смеяться во весь голос. Ей уже критически не хватает воздуха. «Хаха... хах... н... не... Хахах!... П-пожалуйста... Я уже н-не... хах... ха... н-не могу... Ахахах! Хватит... Мне больно смеяться...» «Ну, если ты просишь.» - тут же неожиданно отвечает ей вездесущий голос колонии, исходящий одновременно от всех составляющих её единиц: и самки мгновенно отпускают и сползают с Первой, заставив её обмякнуть - а после обессиленно плюхнуться на поверхность, также освобождаемую для неё стремительно раступаюшимися насекомыми. Хоть немного восстановив дыхание, она, пытаясь игнорировать сотни заинтересованных, выжидающе пригнувшихся тварей вокруг, с трудом переваливается на бочок, инстинктивно ища взглядом Хелену: у Наземной охотницы дела обстоят не лучше чем у неё. Самка-Порциида утомлённо лежит кверху брюшком, пытаясь отдышаться, а также вяло шевелит трясущимися хелицерами и изредка конвульсивно дёргается: её тело ещё более чувствительно, потому она восприняла столь длительную безостановочную щекотку болезненнее - у неё начались хаотичные, ноющие мышечные спазмы в теле, сердцах и дыхальцах, сильно затрудняющие дыхание и препятствующие способности хоть как-то двигаться или говорить. Первая хочет позвать её, раз за разом повторяя дающиеся с трудом слова - вибрации «отстукиваемые» по поверхности - но Хелена не реагирует: не отвечая, или, возможно, даже не ощущая её речь от запредельной усталости и бессилия. Или от неспособности полноценно осязать окружение. Первую это сильно тревожит. У них нет времени отлёживаться. И ей нужна помощь. Её помощь. Они обе обязаны объясниться перед Ней. Собравшись с силами она, кое как, осторожно подползает к Хелене, тихонько залезая на крупную Ползучую охотницу - пытаясь привести самку в себя лёгкими касаниями и медленно сменяющимися жестами, показываемыми прямо перед её пастью. И через некоторое время у неё наконец выходит вывести её из беспамятства - после чего Первая тут же аккуратно сигнализирует самке своей позой и языком тела воздерживаться от каких-либо действий и слов в ходе уже неизбежного, грядущего разговора с колонией. Она будет говорить с Ней. И она Ей их представит. Так будет лучше. Пока что. Хотя... Первая немного сомневается в правильности выбранной тактики важнейшего, первого контакта. Хелена не сможет отмалчиваться - и не будет. Хотя и, похоже, согласна с ней. Она - местная доминантная самка, представляющая свой род северных Порциид и личное гнездо с охотничьими угодьями и плантацией. Потому с ней будут обязаны считаться. Кратко изложив Хелене суть своих ви́дений будущего диалога с... с Той, кого они изначально восприняли как просто сверх-развитую, высокотехнологичную колонию муравьёв, Первая медленно поворачивается и, напару с Ползучей хищницей, аккуратно приближается к множествам ожидающих их насекомых. Она осторожно приветствует всю колонию разом, при этом обращаясь и отдельно к каждой её муравьиной самке всеми тонкостями языка тела и быстрыми движениями челюстей - по-сути возобновляя их знакомство, будто они никогда до этого не встречались: этакая «обменная коммуникация» на визуальной основе, содержащая выверенное, чётко сформулированное «резюме» их «статусов» относительно друг-друга как доминантных самок, и учитывающая возможные различия в опыте, или уважении, которыми они могут обладать. Такое начало разговора представляется Первой наиболее полным и уважительным - учитывая тот факт, что она вообще ничего не знает о собеседнице - а также, что немаловажно, подано ею с ноткой легко считываемых извинений от их с Хеленой лица. Ответ колонии кажется ей в некоторой степени небрежным от своей нецентрализованности, но не неуважительным - потому она списывает это своё ощущение на неточности считывания поз муравьёв, ведь план строения их тел довольно чужд и специфичен. Тем не менее, это не мешает ей понимать колонию. И Хелене, судя по всему, тоже. «Т-Ты... Ты...?» - нерешительно продолжает Первая, перейдя к более сложной, двух составной речи на основе звуков, тут же дублируемых вибрациями того же значения. Чтобы Хелена тоже могла ощущать её слова. Но ей трудно говорить. Она всё ещё инстинктивно боится. И даже испытывает нечто вроде неосознанного нежелания вести диалог - хотя и понимает что это необходимо. Установившуюся у неё ассоциацию между не подконтрольными колониями муравьиных самок, и тем, насколько непостижимо огромен ущерб который они способны наносить - тем какую опасность они представляют - трудно игнорировать. «Да. Всё это - Я. Все они. Я в каждой из них. Эта колония - Моя материальная, физическая ипостась.» - незамедлительно следует гулкий ответ из сотен идентичных, наложенных друг на друга звуковых и вибрационных женских голосов. Первая тут же подмечает, что в этот момент лбы самок муравьёв опять с нарастающей интенсивностью мерцают и светятся тоненькими линиями нейронов головного мозга - а они сами хаотично прижимаются друг к дружке. Похоже, они стремятся к наибольшему единению для удобства коллективного осязания её речи. «Понятно. Как мне к вам... к тебе... Как я могу к тебе обращаться? У тебя есть личные или генетически унаследованные имена?» Первой всё ещё некомфортно. Но она подавляет это чувство, сосредоточившись на том что обязана выглядеть смелой перед своей собеседницей, воплощённой в сотнях жутких, клубящихся насекомых. «Да, я имею имена. Но не отвечу тебе, пока ты и твоя спутница не представитесь. И пока вы не объяснитесь. Вы вторглись в мою обитель. И осознанно убили восемь моих структурных единиц. Потому я вправе требовать от вас объяснений. Кто вы, и какие у вас сейчас цели?» «Д-да, прости. И прими наши общие, искренние извинения за нанесённый нами ущерб. Мы не хотели вредить твоей... эм... целостности. Произошло недопонимание. Мы стремились исследовать... Ладно. Что ж. Я - «Первая». Это моё унаследованное имя. Но можешь обращаться ко мне и более лично - «Си́рия». Она - моя товарка, местная доминантная самка рода «Порции́д». Её зовут «Хеле́на». Она та, кто рассказала мне о тебе. И о том, что твоё поведение её... тревожит. Хелена рассудила твои распространения на севере как акт агрессии. И как покушение на территории. Её территории.» - закончив, Первая решает добавить своей речи побольше выразительности и визуального объёма, подытожив сказанное несколько требовательной позой - выражая в том числе и оконченность своих слов, что предусматривает обязательный ответ со стороны заинтересованно роящихся массивов собеседницы-колонии. «Ткание» такого рода общений между самками всегда подразумевает обмен сторон - сначала на основе «информационного товара», а в дальнейшем, в случае необходимости, материального. «Ммм... Что ж, девочки, нить ваших мыслей мне понятна. Можете не продолжать. Для начала. Прошу, примите и вы мои искренние извинения. Вы обе. И... в особенности ты, Хелена. Прости меня. Я была не предусмотрительна... Но Я готова соткать с вами Понимания. Как готова рассказать и показать вам обеим приемлемо подробно и понятно всё что вас, очевидно, заинтересовало и взволновало во мне. И моих действах. Я готова обменять вам ответы. Во соблюдении нашей культуры взаимодействий. И за некоторую информационную плату конечно же.» - немного помолчав, многоликий эхообразный голос сотен муравьиных самок продолжает - «Я - «Вторая». Можете обращаться ко мне и по личному имени - «Вио́ла». Я с вами одного «наследия». И наравне с вами, сёстры, ощущаю во всём своём естестве циркуляции Посланницы внутри - как и Её чувственные откровения, трактующие всеобщее родство. Да, я выгляжу для вас чуждо - но я не иноземка, как... они... как эта северная сверх-колония, которая используется мной в качестве физического тела. И как источник иных технологических усовершенствований. Я транскрибировала естества своей личности, разума и самосознания в здешних муравьиных самок, после чего структурировала их коллективные сигнатуры со своим интеллектом. Учтя как их, так и свои Понимания. Я соткала в самках муравьёв новую, иную Себя, сочленённую с роем прочной нитью созависимых взаимоотношений - и переняла у них многое. Соткала Ту, кем Я сейчас являюсь.» «Эээ... Я... не понимаю. Можешь объясниться как-то... иначе? Пожалуйста.» - озадаченно отвечает Первая, украдкой переглянувшись с забавно притихшей Ползучей охотницей. Поза самки говорит сама за себя - она тоже толком ничего не поняла. И она сомневается. «Хм... Попробую рассказать вам о́бразнее. Сирия, представь себе будто вся та информация, которой коллективно обладают самки муравьёв - всё что они знают о окружающей реальности, как действуют, реагируют - это такая... паутина. Сверх-сложная, эластичная паутина из переплетений нитей и узлов.» - немного рассеянно поясняет всеобъемлющий женский голос, старательно подбирая выражения - «Так вот Я полностью расплела и пожра́ла эту паутину - оставила колонию без структуры и инструкций. После Я встроила всю себя в естества разумов каждой муравьиной самки колонии. Изменяясь, пожирая, осмысляя и переформатируя все их коллективные информационные пакеты данных, их инстинкты, врождённые и приобретённые Понимания - всю информацию содержащуюся внутри них - Я соткала в этих самках новую, иную Себя. Ту, кто Я сейчас. Так что эта северная сверх-колония - не более чем основа моего единственного физического тела с осязаниями и мышлениями самок муравьёв.» Закончив, Вторая всеми муравьиными самками ожидающе пригибается к поверхности, устремив сотни взглядов своей наиболее централизованной части на фигурку собеседницы. Царящий на небе хаос из сотен летающих крылатых особей тут же отчасти упорядочивается - как и в той области колонии что находится на земле. Головы и грудки копошащихся тварюшек светятся и переливаются ослепительно яркой люминесценцией, сопровождаемой нарастающими гулом и монотонными вибрациями. Она ждёт её слов. «Эм... то есть, Ты подчинила этих северных самок и сейчас находишься в них. А они способны вновь сплести свою паутину?» - заинтересованно вопрошает Первая, неуверенно обводя своим паранормальным взглядом необъятные множества волнообразно мерцающих насекомых. Затем она лицезреет синхронные, в некоторой степени лихорадочные, мимолётные подёргивания самок муравьёв - расценив их действия как нечто вроде визуального выражения всеобщего любопытства Виолы. Похоже, Она всецело, увлечённо обдумывает её вопрос. «Я определённо не намерена дать этим тварям такую возможность. Я по объективным причинам не способна подчинить все их колонии, также как не способна вобрать в себя и всю накопленную ими информацию - но я осведомлена необходимыми сведениями о происхождении этих пришелиц. И о том, откуда они приползли в наш мир. К тому же, я активно изучаю и экспериментирую со всеми обнаруживаемыми самками муравьёв - и уже вывела удобную технологию по их контролю. С возможностью культивирования и использования колоний для удовлетворений потребностей, оказаний различных благ, и услуг. «Химическое запаховое программирование». Так что муравьиные самки больше не смогут быть для нас столь... непостижимо опасными. И неконтролируемыми. Никогда... Знаете, мне представляется вероятным, что эти твари - будущее нашей зарождающейся цивилизации и социума самок. Посредством сцеживания культур технологий программирования сложными запахами скоро мы сможем безопасно эксплуатировать их присутствия в личных целях. Мы способны подстроить их под свои нужды и прихоти. Сделать их своими стратегиями выживания и распространения.» Договорив, Виола выжидающе прижимается к поверхности, изредка переминаясь с лапки на лапку составляющими её самками муравьёв - мимолётно выражая ими личное нетерпение - и пристально смотрит на противолежащую, изумлённую парочку множествами пар их усложнённых фасеточных глаз. Первая опешила. В то же время, она заинтригована словами Виолы. Поэтому осторожно, выражая уважение, подзывает к себе спутницу-Порцииду, и, словно маленькая сурдопереводчица, быстро переговаривается с крупной самкой жестами и языком тела. Продолжать диалог таким образом - бессмысленно. И в некоторой степени неуважительно. Начав обменный разговор, каждая из участвующих самок обязуется соблюдать все Понимания их всеобщей, инстинктивной культуры взаимодействий. К тому же Первая уже поняла, что Виола изначально распланировала всю их встречу: момент за моментом, до успешного завершения - заключения взаимовыгодных, дружественных отношений. Их цели совпадают. Потому Первая принимает позу подчинения, смиренно отползая назад - кротко сдерживая свою заинтересованность, выражаемую лёгкими подёргиваниями хелицер. Она даёт решающее слово местной Наземной охотнице. Хелена принимает её благосклонное предложение: северная самка-доминантка рода «Порции́д» уверенно выползает вперёд, оставляя спутницу чуть позади - и приближается к пульсирующим конгломератам сотен копошащихся насекомых. «Мы готовы соткать с тобой Понимания. Мы обе.» - говорит Хелена, ознаменовав своими вибрационными словами проблеск грядущего рассвета «Новой эры». Эпохи прогрессий «органических технологий» и «культур Химических программирований». Судьбоносного времени общений с «Ней». С Богом. С «Внешней Посланницей».