Голос Ангела

— Кхм-Кхм! Приём-приём! — покряхтел парень, шатая камеру телефона из стороны в сторону, пытаясь поймать нужный фокус. — С вами снова мы, неповторимый дуэт "Stray"! — улыбнулась и подмигнула девушка, помахав правой рукой в камеру в знак приветствия. — Да-да, это снова мы. И мы бы хотели сделать важное публичное заявление, которое требует особого внимания! — подчеркнул последнее слово парень, немного призадумавшись, но все также стойко держа телефон в руке. — Мы обращаемся исключительно к компаниям, которые предлагали вступить в их организацию. — Уважаемые председатели, директора, мы, "Stray", отказываемся от всех предложений, в том числе и будущих. Извиняемся, если мы как-то огорчили или разозлили вас, но мы хотим быть свободными артистами, подающими надежду и вдохновение другим последующим поколениям, которые наверняка изменят мир музыки в самую лучшую сторону! — сказала девушка на камеру, немного поклонившись в знак благодарности. — Я поддерживаю позицию моей коллеги, поэтому официально дуэт "Stray" останется бродячим и свободным! На этой интригующей ноте мы отключаемся! — парень переключил камеру на себя и со всей серьёзностью произнес эти слова. — Пока-пока! — помахала девушка в камеру, мило улыбнувшись.       Щелчок. Камера отключилась, и парень начал шариться в мобильном телефоне, что-то бурно строча, как-будто писал новое стихотворение. Несколько минут и юноша положил на стол мобильник и со всей гордостью поднял свой взор на девушку, которая со всей внимательностью наблюдала за ловкими, длинными пальцами юнца. — Закончил, Сынмин? — неожиданно и строго отрезала девушка, посмотрев уже в глаза парню. — Сделано, Т/и, — мягко и нежно ответил Сынмин, легонько улыбнувшись в уголках рта. — Я даже сейчас не могу предугадать какое будущее нас ждет завтра. Что мы будем делать? Как отреагирует на это публика? А если обезумевшие фанаты будут гнаться за нами, как в тех самых страшных фильмах? Эх, Сынмин, мне так страшно от этого всего на душе становиться, что аж она плачет от такого напряжения и интриги. Какое-то странное предчувствие терзает своими когтями мое сердце. Как-будто... что-то не так, — начала изливать свою душонку перед парнем, у которого на глазах появились нотки беспокойства и переживания. — Не могу ничего тебе сказать. Я не шаман, чтобы говорить тебе о твоих будущих бедах, но в груди у меня тоже все сжимается, как только слышу от тебя слово "Школа". Очень переживаю, что что-то может случиться плохое, что я больше не могу пережить, — ответил Сынмин, ухватившись за грудь в области сердца. — Особенно эта компашка из благословенной троицы, правда прямиком из ада. — Монкут? Хм... У меня создаётся чувство, что я уже где-то ее видела в прошлом, но только никак не могу вспомнить где именно. Что-то такое знакомое и необъяснимое, особенно ее улыбающаяся морда, что так и хочет сожрать меня. Но сейчас все по-другому, — сильно задумалась ты, пытаясь вспомнить где ты видела ее раньше, в прошлом. — Давай не будем о плохом, а хорошо проведем время... — вздохнул Сынмин.

***

      Ты шла по длинному коридору, наполненными толпами людьми, бурно обсуждающими что-то, что ты не хотела слышать. Шаг. На тебя уставились любопытные, удивленные, прожигающие глаза. Шаг. К тебе подбежали несколько человек разных полов попросили автограф. Шаг. После "обыденных" дел, ты направилась в свой кабинет под белым шумом разговоров. Шаг. Ты медленно остановилась, ведь кто-то из толпы окликнул твое имя. Кто-то настолько знакомый терзающий голос, когда-то причиняющий тебе невообразимую боль, из-за которого ты хотела свинтить из средней школы и никогда больше не появляться в ней, из-за которого ты рыдала в подушку по ночам, из-за которого ты впала в отчаянную депрессию. Ты медленно с удивлёнными и испуганными зрачками повернулась в сторону этого "существа", у тебя даже язык не поворачивался назвать "это" человеком. Все воспоминания о той жгучей боли, страданиях, которым не было конца, пронеслись у тебя перед глазами тонкой кинопленкой, показывающей самые сокровенные и глубокие раны, что только что посыпали новой порцией соли. Перед тобой стояла молодая девушка с каштановыми волнистыми волосами, одетая в форму другой школы, такого же возраста как ты. От одного ее вида тебя жуть как тошнило, что ты хотела убежать в туалет и смыть всю "грязь". Эта "грязь" тебя преследовала еще со времен средней школы до недавних пор, когда у тебя наконец появились новые человеческие силы, которые дали тебе Сынмин и Сон Хуэй. Вы стояли, молча пронизывали кинжалами друг друга взглядом, поглощали, сжирали друг друга, в своих мыслях вы представляли, как у одного из вас алые струйки крови просачивались из носа, пока мимо вас проходили толпы школьников разного возраста. — На что уставилась, шалавка? — эту тишину прервала девушка, взгрывшись этими словечками тебе в самое горло, приставив невидимый кинжал прямо у голосовых связок.       В тебе смешались все эмоции, которые существуют на этой Земле: от грусти проливного дождя и ненависти Эриний до радости солнца и смеха настоящего психопата Гелоса. Недолго промолчав, ты все же открыла рот, набрав новый глоток пыльного, потного и душного воздуха, что на миллисекунду обжег твои легкие, начала говорить: — Зачем грубить? У меня есть имя, — твердо ответила ты, нахмурив брови. — Набила себе имя, спев песенку, и всё? — Зачем пожаловала в нашу школу? — нервно спросила ты, закрыв глаза, чтобы не контактировать с "этим".       Девушка перед тобой явно заволновалась и разозлилась, ведь все идет не так, как по ее "плану". Недовольно цокнув, она снова начала грубить: — А что? Стала популярной и уже в школу нельзя приходить? А ведь мы когда-то были "лучшими друзьями". Не помнишь, Т/и? — после этих слов вся окружающая вас толпа одновременно повернули морды к вам и начали пристально, любопытно всматриваться в вас, прожигая все новые и новые дыры в голых телах.

***

Flashback — Эй, шалавка, принеси нам шоколадное молочко. Шоколадное, — на этом слове девочка с каштановыми волосами акцентировала внимание и выделила его, угрожая своим твердым голосом и крича уставившимися и полными ненависти глазами, что если принести "случайно" другое, то она тут же его выльет на голову и даже не извинится. — Хорошо, Джухён, — робко и кротко ответила девочка, вся сжавшись в себе и тут же побежав в сторону школьного буфета.

***

— Я же тебе ясно сказала, что шоколадное, — начала кричать шатенка, взяв за воротник школьной рубашки девочки. — Что тут непонятного, а, Т/и? — Из-звини, — начала заикаться девочка, зажмурив глаза, чтобы не видеть это страшное, словно у монстра, до мурашек лицо. — Там не б-было шоколадного - всё раскупили... — Меня это вообще не волнует! — почувствовался обжигающий след на правой щеке... End flashback

***

— "Лучшие друзья"? Не смеши меня. Когда это мы были лучшими подружками? — ты выделила некоторые слова, понизив голос и подняв свой холодный взгляд на нее. — Хм? Я могу с легкостью рассказать на публику, что ты делала со мной в те незабываемые до тошноты времена. Если, по твоим словам, я набила себе имя, то почему бы и нет? Тебя сразу же сгрызут, оставив только гнилые кости, словно толпа больших канализационных крыс побегут за тобой, как за очередным вкусным мусором. Понимаешь о чём я?       У девушки открылся рот, чтобы что-то возразить, но после твоей явной угрозы она и языком не могла пошевелить, а лишь широко раскрыть глаза и стиснуть брови. — Не появляйся больше в моей жизни. Никогда. Уйди с глаз долой. Тошно и больно на тебя смотреть, — холодно прошипела, словно гадюка, ты и повернулась в сторону кабинета, как та тебя схватила за запястье и жалобно, измученно посмотрела на тебя. Ты с некой обидой отдернула руку и поплелась в сторону нужной аудитории.       Мир девушки, по имени Джухён Ха, разбился вдребезги на мелкие осколки. Она своими глазами видела уже не ту беззащитную маленькую девочку, над которой можно было всячески поиздеваться, словно над собачкой, а уже повзрослевшую и сформированную личность, которая может дать жестокий отпор. Тогда она подумала: "Может это я еще ребенок, который никак не может повзрослеть? О чем я думала, когда шла в эту школу? О том, что она преклонит предо мной колени, как в прошлом? Может. Когда я увидела по телевизору, что какой-то дуэт "Stray" набирает еще больше популярности, то я с большим любопытством включила песню. Но после нескольких секунд, когда я услышала ее голос, то я просто выпала из реальности. Тогда я подумала: "Как может такая нищебродка, как она, быть выше меня?" И разозлилась. Очень сильно. Мои желания выплеснуть весь свой гнев на эту девочку потерпели полный крах. И вот сейчас я стою и смотрю, как она с уверенностью царя зверей уходит от меня, сливаясь с толпой других отбросов..."       Ты же шла с необъяснимыми чувствами. Вроде бы ты радовалось тому, что наконец ответила Джухён, а вроде бы и неприятный осадок остался после разговора. Но все-таки твои коварные и похотливые желания, наконец, исполнились: ты увидела лицо с широко открытыми, напуганными до табуна мурашек глазами, приоткрытый рот от удивления, отрывистое дыхание, каждое секунду пытающееся заглатывать побольше воздуха - всё это доставляло тебе едкое, словно химикат на фабрике, удовольствие, от которого дыхание захватывало, как на вершине горы, а сердце бешено стучалось, как от поступившего нового адреналина в крови. Ты не та, что раньше - маленькая девочка-шестерка, делающая всё, что ей говорят: от мытья полов (которые как раз-таки должны были помыть компания девочек, но ты молча, не переча мыла полы до блеска) до таскания их портфелей или еды, ты та, кто может отвернуться и со всей холодностью, как у льда в замершем пруде, сказать твердое "Нет".

***

      Уроки прошли медленно и скучно, ведь перед этим ты вечером вместе с Сынмином проходили все сегодняшние новые темы, просто ради забавы. Вместо заучивания новых конспектов и решения заданий ты сидела за своей одинокой партой возле большого окна с видом на оживленную улицу и рисовала в своем блокноте новые прекрасные, но ядовитые до такой степени, что их использовали в смертной казни, цветы Белладонны.

***

— Т/и, — усталый, только что проснувшийся голос окликнул твое имя на другом конце трубки. — С утра пораньше? — хихикнула ты, облизав металлическую маленькую ложку, наконец доев йогурт с клубникой. — Можешь прийти? На словах, конечно, могу сказать, но лучше это видеть в живую, поверь мне, — прохрипел парень и тотчас завершил звонок, оставив после себя только короткий гудок. — Видеть в живую? — подумала ты, потерев подбородок правой рукой. И начала собираться с некой радостью под пением не только птиц за окном, но и твоим мычанием, как бы подпевая этим маленьким созданиям.       Придя на соседнюю улицу, где жил как раз-таки Сынмин, ты уже с далека слышала чьи-то топоты, явно раздраженного человека, звонкий смех, истерически пронзающий твой слух, бурные сплетни, распространяющиеся с молниеносной скоростью по явно стоячей толпе, громкие голоса, кричащие чье-то имя. Чье-то имя? Сынмин? От этих мыслей ты мигом побежала в сторону криков и резко остановилась, увидев, по крайней мере для тебя, ужасную картину: девушки разных возрастов толпились возле входной двери дома Сынмина, без устали крича его имя, говоря, чтобы он вышел на свет и показался им немедленно. "Как они узнали? Где они узнали? Кто слил информацию о нашем проживании этим людям?" - вопросы эхом раздавались в твоем мозгу, расплющивались, потом снова повторялись и так как будто до бесконечности, пока в окне не показалась знакомая фигура, жестом руки зовущая к себе. В твоем горле образовались твердые комья, которые ты с трудом смогла проглотить. Страх окутал тебя своим колючим одеялом. Страх, что что-то пойдет не так, как надо. Страх, что эта толпа вмиг растопчет Сынмина. Сынмина? Ты так сильно беспокоишься за него, что позабыла о собственной шкуре? Этот страх вмиг рассеялся в пух и прах после появления в окне на первом этаже фигуры дорогого человека, что так ласково и со всей искренностью махал тебе, мягко улыбаясь. Вдохнув поглубже пыльный воздух, ты шагнула раз, потом два, три, четыре, пять, шесть, семь, ты побежала сквозь толпу к входной двери, игнорируя все на своем пути. Тебе было глубоко плевать на то, как на тебя смотрят с недоумением, как на тебя пищат, увидев своего второго кумира. Тебе плевать, лишь бы добраться до конечной точки - порога дома Сынмина, что потихоньку открывал входную дверь и своими таинственными глазами очаровывал вблизи стоявших девушек.       Ты добежала. Вдох. Выдох. Легкое головокружение будоражило тебя, заставляя табун мурашек пробежаться трусцой по твоему телу. Сынмин протянул тебе руку, как самый настоящий джентльмен из тех самых фильмов. Прежде чем взять мужскую руку в свою нежную ты оглянулась, увидев перед собой толпу красивых девушек-школьниц, что при каждом вдохе от парня визжали, как ненормальные. Но впоследствии ты с уверенностью повернула голову к своему другу и, улыбнувшись, приняла его предложение, наступив на порог этой крепости. — Во-первых, уберите пожалуйста ваши гаджеты. Во-вторых, взгляните все на меня. В-третьих, у меня назревает вопрос: как вы нашли это место? — со всей строгостью и серьёзностью крикнул Сынмин, все еще держа твою руку в своей. — Это мой дом. Личное пространство надо уважать, знаете ли. Так что я попрошу вас по-тихому уйти с этого места, пока я не вызвал полицию. И перед уходом еще: не распространяйте этот адрес никому и нигде. Пожалуйста, не трогайте меня, и я не буду трогать вас.       На лицах девушек появились нотки злости и зависти, сопровождаемые общим цоканьем. — Ну ты, конечно, жестокий парень, — шепнула ты Сынмину, хихикнув по-ребячески. — А то! — ухмыльнулся парень, поворачиваясь в сторону кухни. — Я проголодался, пошли поедим. — Конечно! — засветилась ты, верно последовав за парнем, но напоследок оглянувшись снова на толпу, которая, в свою очередь, начала потихоньку расходиться с недовольными гримасами на лицах.