The Choice

Акт первый

Вечер. Студия Зико: маленькая комнатушка, у одной стены которой стоит строгий кожаный диван, закинутый мятым клетчатым пледом, а напротив него — шкаф с огромным количеством бумаг, альбомов Block B и подарков от фанатов, аккуратно расставленных по полочкам. Справа от шкафа находится синтезатор, ещё правее — компьютерный стол и крутящийся стул. По левую сторону от дивана — дверь в комнату для записи и рядом небольшое окошко, в котором видно пол комнатки; влево от неё — выход. Над диваном, кроме кондиционера, маленькое открытое окно, сквозь которое в комнату проникает освежающий вечерний воздух; перед мебелью — небольшой столик, на котором разбросаны какие-то черновики с корейскими текстами, несколько ручек, а также учебники. Ты, устало потирая лоб рукой, закрыв глаза, сидишь на диване. Рядом с тобой валяются мятые исписанные тетрадные листки и молчащий телефон, у ног — школьный портфель. Вдруг дверь открывается, и в комнату входит её хозяин, виновато улыбаясь. Ты (хмуро смотря на парня). Ты опоздал. Как ты мог? Зико. Прости, милашка, был с ХёРин, долго не могли попрощаться (снимает шапку и с улыбкой кидает её на диван рядом с тобой). Ты (подозрительно). Чего-то ты зачастил с ней общаться. Зико (разводя руками). Работа сближает. Давно ждёшь? Ты (кивая на учебники). Уже успела сделать алгебру, геометрию и начать английский. Зико (сконфужено). Оу… Значит, давно (парень снимает куртку и, не сделав и шага, кидает её на стул). Ты. Тц, сколько можно свинячить? Я заколебалась у тебя убираться. Зико. А кто тебя просит? (плюхается на диван, не переставая улыбаться) Ты. Так если я этого делать не буду, здесь заведётся плесень, мутирует, как амёба в фильме «Эволюция», и сожрёт кого-нибудь. «Head & Shoulders»'а не оберёшься. Сам-то ты когда последний раз порядок наводил? Зико (толкая тебя локтём в бок). Ну, всё, не гунди, зануда. Доставай тетрадь и показывай свои каракули, я пришёл. Ты (бурчишь, наклоняясь к сумке). С опозданием на час или два, ага, пришёл он, молодец какой. Кстати, а это вообще хорошая была идея — научить меня корейскому? Может, мы только зря тратим время? Зико (потягиваясь). Что б ты понимала. Это должно улучшить твоё произношение: для рэпера это важно. И не спорь, мне лучше знать. Ты (открывая толстую наполовину исписанную тетрадь). Ну, да, конечно, простите, великий Зиако, что усомнилась в действенности ваших методов. Каюсь! Вот только сколько уже раз ты это повторил? Однако что-то лучше не становится. Я по-прежнему говорю на твоём родном как умственно отсталый. Зико (скалясь). Здесь я с тобой даже спорить не буду. Что ты мне в первую встречу сказала, помнишь? (Пародирует, часто моргая и изображая стеснение) «Ч-ч-чо-нын н-но-е х-хак-сэн-им-ни-да», ахахах. (Видит твой сердитый и смущённый взгляд и смягчается) Да ладно тебе, не дуйся. Просто верь, что твои старания окупятся втройне, и это будет лучшей мотивацией. Ты. Лучше я буду верить, что обязательно отдохну потом. «Но, ах, как трудно, изнемогая, верить, что в конце пути будет наконец отдых».* Зико (посмеиваясь). Смотри, не разочаруйся в своём самообмане. Какая у нас была предыдущая тема?..

Зико вмиг становится серьёзным, пододвигаясь ближе и наклоняясь к тетради в твоих руках. Ты слегка краснеешь, чувствуя аромат его парфюма, но виду не подаёшь. Занятие начинается. Однако проходит час, и наглый стук в дверь отвлекает вас. В комнату, стараясь опустить вызывающе поднятый уголок губ, без приглашения входит Такисимо.

Такисимо (притворно виновато). Ох, вы ещё занимаетесь? Извините, что мешаю вашему наиполезнейшему делу, не хотел, не хотел! (Тебе) Завтра занятие будет с трёх часов и без перерыва до восьми, не опаздывай. Зико (с удивлением). Так долго? Она же не лошадь… Такисимо (холодно, со сдерживаемой нервозностью). У нас много работы и благодаря тебе мало времени. А я твёрдо настроен сделать то, что тебе не по силам — она станет лучшей из всего отбора! Тебе же здесь ловить нечего — жаль, но ты только зря прилагаешь так много усилий. Лучше посети ещё какую-нибудь вечеринку, угу? (Тебе, но мягче) До завтра (уходит, хлопая дверью). Зико (некоторое время сидит молча, раздувая ноздри, подавляя злость). Вот же истеричка. Запёрся без спроса, облаял. Мне вот интересно, а этот Рики-Тики-Тави всегда такой заносчивый был? Ты (абсолютно спокойно). Он просто хочет, чтобы я выбрала своим направлением именно вокал. Говорит, у меня данные, а я трачу время на «пустой и безвкусный набор слогов». Его слова, не мои. Зико. Ну вот ещё! Ты — рэпер, и этот экзамен ты сдашь со всем пафосом и уверенностью! Рэповать — вот это дар! Ты (лукаво щурясь). Полагаешь, я петь не умею? И он неправ, у меня нет голоса? Зико (замявшись). Я такого не говорил. И вообще, давай уже скорее решайся, выбирай направлением рэп и плюй на этого мангуста Такисимо. Почему ты вообще колебаешься? Ты. Не знаю. Просто не могу решить, что мне ближе: мягкие тягучие звуки или же уверенный слог. Этот экзамен должен стать точкой в моих сомнениях. Он для этого и проводится, разве нет? Зико. Хочешь я тебе тягучий рэп напишу со всеми точками? Ты (смеясь). Не нужно на меня давить, лучше вернёмся к занятию. У меня, вон, форма глаголов не получается, а ты бесишься. (Помолчав) И всё-таки, да, глупый экзамен. Зико (улыбаясь). Всё хорошо, если твоё сердце знает, что нужно выбрать. Слушай его. Оно ведь шепчет: «Зи-и-и-ико… Зи-и-ико…» — я прав?

Покраснев, ты стушевалась и уткнулась в тетрадь, пытаясь прочесть написанное. Конец первого акта.

_______ *«Но, ах, как трудно, изнемогая, верить, что в конце пути будет наконец отдых» — цитата из рассказа «Победитель» А.Грина.

Акт второй

Послеполуденное время следующего дня. Кафе. В помещении всего пара человек, занимающихся каждый своим делом. ХёРин и Зико, обедая, сидят в углу: девушка — сложив ногу на ногу, кокетливо подавшись вперёд и подперев голову раскрытыми ладонями, а парень — прямо, сдержанно и даже чуть напряжённо. ХёРин. Нет, определённо, о чём вообще может идти речь! ЧунХён с тобой и рядом не стоял! Ты слышал его песни? Вялый бит, рифмы слабые, а образ? Фи. Зико (довольно улыбаясь). Мне кажется, ты мне льстишь. ХёРин (невинно хлопая глазами). Нет, что ты! Я просто знакома с ним достаточно близко — мы когда-то тесно общались, — я знаю, какой он, он во многом тебе уступает, поверь мне! Зико (отмахиваясь). Не будем об этом. ХёРин (оживлённей). Кстати, ты видел мои новые фото? Зико (незаметно поджимает губы). Те от «Fashion&Life»? ХёРин. Да! Знаешь, этот фотоссет был действительно трудным. Вечно дуло из окна, на мне — почти прозрачная одежда, да ещё и тот парень постоянно приставал… Зико (отпивает кофе с немного раздражённым видом). Может, поговорим о чём-то отвлечённом? ХёРин…Нет, ты только представь, перед директором распускает руки! Я, конечно, понимаю, богат, красив, но так себя вести…

Раздаётся звук дверного звонка, и в помещение входит Такисимо, подходя к стойке и заказывая два кофе с собой.

Зико (хмурясь, вполголоса). О, а этот хмырь как сюда забрёл? Продавец. Прошу прощения, сливки неожиданно закончились пару минут назад, может вас устроит что-нибудь другое? Кофе с шоколадом, к примеру? Такисимо. Нет, мне нужен именно со сливками. Тогда будьте добры только один чёрный без сахара. (Отворачивается от стойки и замечает Зико, недобро смотрящего в его сторону; подходит ближе, засунув руки в карманы) О, и ты здесь. Зико (насмешливо). Какая встреча. Сталкеришь меня? Такисимо (фыркает). Больно надо. Зико (разваливаясь на стуле). У вас же сейчас репетиция с мелкой, разве нет? Такисимо (морщась). А у тебя же вечно работы навалом, разве нет? (Зико меняется в лице, закипая) И, вообще, нам нужно поговорить. Зико. А мы что сейчас делаем? Такисимо (холодно, косясь на ХёРин). Желательно наедине. ХёРин (расстроенно поджимая губы и дёргая плечом). Я всё равно хотела припудрить носик (уходит в сторону туалета, часто оборачиваясь). Такисимо (садясь напротив Зико). Это касается, как ты выразился, мелкой. Зико (слегка подаваясь вперёд). Хочешь отказаться от неё? Такисимо. Наоборот, я хотел предложить тоже самое тебе. Зико (фыркает, вновь облокачиваясь на спинку стула). Ни за что. Такисимо. Я знал, что сразу ты не согласишься. Однако просто поразмышляй на досуге, так ли это тебе нужно, ведь… Зико. Я уже всё сказал. Мы пойдём до конца. Она пожелала выбрать оба направления, так что не нам за неё решать. Я хочу учить её. Такисимо (начиная терять спокойствие). Но ты просто губишь её карьеру. Пойми, она не создана для рэпа, её голос уникален. Если бы она тренировалась только по вокалу, то… Зико. Мы оба знаем, почему ты говоришь это (оба застывают, сверля друг друга взглядами). Ты просто не хочешь проигрывать мне ни в чём. Такисимо. Мы оба знаем, что будет для неё лучше. Просто ты не можешь усмирить свой эгоизм и упрямство. Продавец. Ваш кофе, сэр. Такисимо (вставая). Мы ещё вернёмся к этому разговору, Зико.

Оплатив свой заказ, Такисимо уходит, ни разу не взглянув в сторону Зико. Тот продолжает сидеть за столиком и, сжав кулаки, глубоко дышать в попытках немного успокоиться, однако же быстро натягивает улыбку, когда ХёРин возвращается словно бы из ниоткуда и присаживается на стул рядом с ним.

ХёРин (кокетливо стреляя в Зико глазками). И что ему нужно было? Зико (отмахивается). Да так… Рабочие вопросы. Хёрин (немного помолчав). Ты всё ещё носишься с той девочкой? Зико. Ты что-то имеешь против? ХёРин (заигрывая). Нет, просто… Оппа, не заставляй меня ревновать. Зико. Смешно. ХёРин. Нет, серьёзно, зачем тебе это нужно? (допивает кофе, внимательно рассматривая парня). Зико (вздыхает). Не знаю. Может, жизнь слишком простой показалась. Или же просто не хочется уступать этому ушлёпку. ХёРин (сощурив глаза). Не хочется уступать её? Зико (помолчав несколько секунд, не смотря на ХёРин). Она станет рэпером. ХёРин (фыркнув, тихо). Поглядим ещё. Зико. Что ты сказала? ХёРин (улыбаясь). Пройдёмся? Я жду тебя на улице.

Поднимаясь с места и мило улыбаясь, ХёРин подхватывает свою сумку и устремляется к выходу из кафе. Зико, вздыхая, быстро расплачивается за обоих и вялый плетётся следом. Конец второго акта.

Акт третий

Уютная светлая комнатка со множеством цветов по всем полкам, подоконнику; стол слева от входа заставлен аккуратными стопками исписанных бумаг, в другом углу, правее одного и левее другого окна — синтезатор, но и на нём — горшок с цветком. Угловой диван с миленькими подушечками, рядом с которым — небольшой журнальный столик с ноутбуком, застелен пушистым пледом, напротив него шкаф с книгами, кипами бумаг, цветами. В углу у шкафа — микрофон для записи; на полу мягкий белый ковёр, на окнах — коих в комнате два — лёгкие занавески. Ты, улыбаясь, стучишься и тихонько заходишь в комнату, где за столом уже сидит Такисимо, перебирая какие-то бумаги. Ты (легко вздыхая). Всегда нравилось у тебя здесь. Как-то по-особому уютно… Такисимо (лишь на миг повернув к тебе голову). О, пришла? Это из-за цветов, наверное. Хочешь кофе? Там на столике один стоит. Ты (берёшь закрытый стаканчик в руки и осматриваешь его). Спасибо. Он же не чёрный? Я просто только со сливками пью… Такисимо (не отрываясь от бумаг). Вроде со сливками. Не знаю, бесплатно дали по акции. Ты (садясь на диван и с улыбкой окидывая комнату взглядом). Их так много. Такисимо (оборачиваясь). Кого? Сливок? Любишь меньше? Ты (смеясь). Я про цветы. Они же у тебя тут на каждой полке! Всегда хотела спросить, они тебе так сильно нравятся, что ли? Такисимо (скрепляя какие-то документы степлером и поднимаясь со стула). Не то чтобы, видимо, просто увлечение с детства осталось. Может, я не говорил, но когда-то — лет эдак в пять — я всерьёз хотел стать садовником. Ты (с приятным удивлением). Ты? Серьёзно? Такисимо (с тёплой улыбкой). Ну да. У моей бабушки был небольшой садик, и мне нравилось проводить там время. Я мог часами копаться в земле и таскаться с лейкой. Правда, бабуля потом ругалась, что я «горе-помощник» и мои портки стирать для неё — целая мука, но тогда меня это мало волновало, я ж маленький был. (Продолжает, видя положительную реакцию) Цветы — это для меня нечто… Не знаю… Личное, что ли. Я не чувствую себя одиноко в окружении растений, мне нравится за ними ухаживать. Не говоря уже о том, что их запах мне просто голову кружит… Я многое благодаря им переосмыслил. (Немного печально) Однако жаль, когда я рассказал отцу о своём мировоззрении, он погрозил мне ремнём и армейской школой, хех. Ты (осторожно). А что ему так не понравилось в твоём мировоззрении? (Видя заминку собеседника) Эй, ну, мне-то можешь рассказать, я ж тебя в армию не отправлю. Такисимо (смущаясь и утыкаясь в бумаги). Думаю, ты будешь смеяться. Ты (миленько). Ну пожааалуйста~ Не буду! Ты мне не доверяешь? Такисимо (помедлив, но повернувшись). Серьёзно, только не смейся. Мне кажется, что все люди делятся на цветы и флористов (твои брови подпрыгивают). Ну вот, говорил же. Ты (поспешно, подходя к парню и вставая рядом). Нет-нет, продолжай! Такисимо (замявшись). Ну… Если тебе правда интересно… Когда смотришь на людей, то понимаешь, что одни приспособлены для жизни в нашем мире, а других нужно охранять от напастей, чтобы они не оступились. Первые — это флористы, а вторые — цветы… Звучит бредово, да? Ты (нерешительно касаясь пальцами рукава парня). Нет-нет, продолжай. Такисимо (чуть более смело). *Цветы наслаждаются своей жизнью, а флористы стараются сделать так, чтобы эти цветы не умерли без внимания. Как дети, понимаешь? Цветам нужны флористы, а флористам нужно о ком-то заботиться. Вот только в мире есть как плохие флористы, так и плохие цветы, к сожалению. Ты (с интересом). И к кому ты себя относишь? Такисимо (слегка растянув губы). Ну точно не к цветам (протянув руку, убрал прядь твоих волос тебе за ухо). Давай приступим к занятию? Как устанешь, можем прерваться на обед. Ты (в смущении кашляя и возвращаясь к дивану). Ты же, вроде, говорил без перерыва? Такисимо (пожимая плечами). Подобрел. Вставай за микрофон, я включу музыку. Прогоним с начала. И помни — эмоциональней, чувствуй слова: только так получится красиво.

Ты послушно ставишь кофе на столик и занимаешь место у вытащенного парнем микрофона, готовясь петь. Такисимо подключает колонки к ноутбуку, садится на диван и подаёт тебе знак начинать.

Ты (подрагивающим голосом).

Солнца луч проник сквозь шторы, По глазам ударил мне. Снова сердце без опоры — С утра мысли о тебе. Где ты крылья свои прячешь? Без сомнений — за спиной. Не увидит лишь незрячий: Одержима я тобой!

Такисимо (тихо подпевает). Как я одержим тобой… (небольшой проигрыш, парень вздыхает) Как же бы ты пела, если бы Я нравился тебе… Ты (пропуская куплет). Что? Ты что-то сказал? Я сфальшивила? Такисимо (замешкавшись). Нет-нет, всё хорошо, продолжай, просто мысли вслух.

Понимающе кивнув, ты возвращаешься к пению, пытаясь сделать его настолько эмоциональным, насколько это возможно. Такисимо продолжает следить за тобой, сидя на отдалении и прикрывая рукой улыбку. Кофе медленно остывает. Конец третьего акта.

_________ * Намного позже написания этого действия мною была найдена одна восточная мудрость: «Женщина — это цветок. А мужчина — садовник. Садовник растит цветок и ухаживает за ним. Цветок в свою очередь благодарит его, даря ему свою нежность и красоту. У самого заботливого садовника самый прекрасный цветок».

Акт четвёртый

Та же комната. Ты и Такисимо продолжаете репетировать. Помещение наполнено звуками твоего голоса; лёгкий ветерок мягко колышет шторы, в воздухе витает медовый цветочный аромат. Ты стоишь у микрофона, вытащенного на середину комнаты, Такисимо — напротив, облокотившись спиной о край стола. Раздаётся едва различимый за пением стук в дверь, а после в дверном проёме показывается голова мужчины. Ты (эмоционально).

Я знаю, что я эгоист, Но я не могу без твоих глаз…

Такисимо (прикрыв глаза, но строго). Мощнее, мощнее. Ты.

Их свет настолько же лучист, Как солнце в самый ранний час.

Мужчина (ухмыляясь, но всё ещё оставаясь не замеченным). Хех! Ты.

Я не могу тебя обнять, увы, И не могу сказать тебе «люблю».

(замечаешь Мужчину и, сконфузившись, зажёвываешь звуки)

Нашу любовь поведают цветы…и...и…

Такисимо (распахивая глаза и хмурясь). Ну! Это что такое? Сказал же выучить…(замечает, что ты смотришь в сторону двери, и переводит взгляд на Мужчину, сдвигая брови). А тебе я когда говорил прийти? Мужчина (прошмыгнув в комнату). Прости, не мог позже. Новости знаешь? Я сейчас иду на встречу с господином… Такисимо (резко). Не надо имён! С Тем-Самым господином? Мужчина. Да, он прибыл в Сеул на день раньше и просит немедленной встречи. В назначенное время не получится. Пойдёшь со мной, или мне одному выкручиваться, пока ты тут?.. (косится понимающе на тебя) Такисимо (подскакивает). Что значит, приехал раньше? У нас ещё не все документы готовы. И… И деньги я не полностью собрал! Мужчина (оправдываясь). А ему всё равно, это нам надо. Прости, я примчался к тебе так рано, как только смог. Я звонил, но твой телефон был отключен. Такисимо (рассеяно вынимая из кармана мобильник, смотря на его чёрный экран). Даа… (внезапно сердясь) Чёрт, это не по плану! (Мужчине) Ладно, жди меня внизу, сейчас спущусь.

Мужчина кивает и скрывается за дверью, звук его шагов стихает. Такисимо роется в документах, что-то бурча себе под нос.

Ты (всё ещё тяжело дыша после пения). Я так понимаю, занятие отменяется? Такисимо (не отрываясь от бумаг). Да, прости, появились неотложные дела. Ты (робко). Что-то случилось? Такисимо (сначала молчит, а после восклицает). Да где же этот чёртов договор?! (Ты опускаешь глаза и тихонько утаскиваешь микрофон в угол. Такисимо косится в твою сторону и вздыхает, хмурясь). Ладно, думаю, ты тоже должна это знать, присядь, пожалуйста. (Он отставляет бумаги в сторону и, складывая руки на груди, поворачивается к тебе, садящейся на диван) Помнишь песню, которую я написал неделю назад? Как думаешь, сколько мне за неё дадут и кто будет её исполнять? Ты. Ну, ты, наверное, и будешь, твоя же песня. А выручка с продаж… Такисимо (прерывает). Неправильный ответ. Её отдадут твоей знакомой трейни, чтобы она могла развиваться и пробовать себя в чём-то большем. Я же получу взамен фальшивую улыбочку нашего директора и как максимум тысячи три вон на мороженко. А две недели назад? Ты помнишь? Ту песню отдали какой-то попсовой группе, которая умудрилась испортить весь смысл текста своим безобразным пением. Теперь-то ты понимаешь, что происходит? Ты (медленно). Не совсем. Такисимо. Компания почти не платит мне и не даёт выпускать собственных песен, что уж говорить об альбомах. Меня притесняют в правах, потому что, видите ли, я иностранец. Эти, прости за ругательства, нацистские ублюдки уверены, что раз я не кореец, то мне нет места на корейской сцене и мною можно помыкать? как вздумается. (Молчит, успокаиваясь) Поэтому я решил уйти из компании, уехать на родину и там открыть свою студию. Ты (подпрыгиваешь). Свою студию?! Такисимо (прислоняя палец к губам и быстро садясь рядом). Тш-ш-ш, не так громко. Ты (шёпотом). Свою студию? Да ты рехнулся! Такисимо. Я знаю, что идея рисковая, но что поделать? Это гнилое место живёт только за счёт таких, как Зико — людей, что лопатами гребут деньги, продавая песни о том, насколько они богаты и круты. Давай будем честны: мне изначально не выделялось никаких хороших условий — ни денег на пропитание, ни комнаты на проживание. А он на готовеньком живёт и почти не напрягается. Да, у него талант, за него и ухватились. Всё, что могу я — упорно трудиться, чтобы едва достигать того, что он получает задаром. Всё, что ты видишь вокруг себя, заработано моими кровью и потом, моими бессонными ночами в попытках создать качественные тексты и музыку. А что делает Зико? Накидает пару безвкусных строк о своём мнимом великолепии, а после ходит по клубам, напивается до состояния нестояния и пользуется девушками чаще, чем салфетками во время еды, за что компания его ещё и по головке гладит! (Ты опускаешь глаза, но парень, осторожно прикасаясь пальцами, поднимает тебе голову за подбородок) Даже тебе сложно подняться хотя бы на колени. Мы все придавлены их сапогами. Хватит. Ты (отстраняясь). Мне сложно это слушать. Такисимо. Понимаю, поэтому сейчас я от тебя ничего не требую. Живи, как живёшь, сдавай свой дурацкий экзамен. У меня только одна просьба — никому не говори о том, что я рассказал тебе. Особенно этому… (Парень сжимает губы, но воздерживается от едких замечаний) Зико. Я тебе доверяю. Ты. А этот тип, что сюда заходил? Он вместе с тобой над этим работает, да? Такисимо (кивая и осторожно убирая волосы с твоего лба). Когда я открою своё агентство, то выпущу такие песни, которые потрясут этот мир. (Мечтательно) Я уже близок. И, ты знаешь, мне нужна будет твоя помощь. Твоя и таких же самородков, как ты. Не смущайся, это не глупая лесть. Вот если бы кто-то ещё согласился уйти… Но ведь никто не хочет рисковать. Глупцы! (Ударяет кулаком по руке). Ты (белея). Я? Прости, но я тоже не могу уйти… Ты знаешь же, что не могу, я так долго добивалась своего места, что… Такисимо (кладя палец на твои губы). Тш-ш, я понимаю. Но когда у меня всё получится, ты будешь блистать ярче всех, это я тебе обещаю. А пока ещё всё не точно, не забивай голову, ладно?

С улицы слышится звук клаксона, и Такисимо, вновь подскакивая на ноги, поспешно вытаскивает из пачки бумаг на столе какие-то документы и направляется к двери, жестом показывая, что и тебе не стоит задерживаться.

Ты (неуверенно). Удачи тебе? Такисимо (широко и искренне улыбаясь, блестя глазами) Спасибо!

Закрыв комнату, парень прощается и поспешно уходит чуть подпрыгивающим шагом. Тяжело вздыхая, ты провожаешь его взглядом, набираешь на мобильном номер и долго слушаешь гудки.

Ты (понуро в трубку). Алло? Зико-щи? Голос Зико (грубо и хрипло, едва понятно). Чего тебе, мелочь? Ты (робко). З-заберёшь меня сегодня после занятия? Я ногу подвернула на репетиции: наступать больно, боюсь, не дойду. Голос Зико. М-м-м-м… А сурикат этот не может? Ты (сухо). Нет. Пожалуйста ~ Голос на фоне (нетерпеливо и томно). Ах, оппа, ну кто там? Ты (сконфужено). Оу… Ты с ХёРин? Голос Зико. (ХёРин) Мелкая звонит. (Тебе) Слушай, я не в состоянии сейчас за тобой заехать. Ты (со слезами на глазах). Ты, что, пьян? Голос Зико (грубо). А тебе-то какая разница? Всё, давай, отвлекаешь.

Парень сбрасывает звонок. Закрыв глаза, ты пересиливаешь себя, возвращаешь самообладание и, чуть хромая, идёшь прочь. Конец четвёртого акта.