summer wine

С тех пор, как я узнала, что у каждого человека имеется вторая половинка — его мейт, родственная душа, которая будет с ним до конца жизни, я только и думала об этом практически ежедневно, представляя нашу первую встречу и первые слова, сказанные друг другу, ведь именно они останутся на запястьях обоих навсегда. Мне хотелось, чтобы это было нечто романтичное, такое, от чего внутри переворачивается все и сердце бьется быстрее. Что-то особенное. Что-то, что мы могли бы использовать в наших свадебных обетах, ведь после встречи с мейтом все непременно рано или поздно приходит к этому. Еще я фантазировала, как выглядит человек, являющийся моей второй половинкой. Отчего-то мне хотелось, чтобы он был зеленоглазым — меня всегда будоражили взгляды таких людей — казалось, словно ты находишься под гипнозом, пока они смотрят на тебя. Также я не отказалась бы, окажись он блондином — пшеничного цвета волосы пусть и жестковатые немного, чертовски приятные на ощупь, если зарыться в них пальцами, перебирать их, взъерошивать — чудится, будто играешь с лучами солнца. — Пусть он будет среднего роста, не высокий и не низкий, а такой, как надо, — засыпая, бормотала я. Целоваться, наклоняясь или, наоборот, вставая на носочки, мило только в первые недели две, а нам ведь предстоит провести всю дальнейшую жизнь вместе. Поэтому необходимо, чтобы обоим было комфортно. И я, пока грезила об этом, всерьез считала, что вселенная станет учитывать мои пожелания и предпочтения, но у нее имелось свое мнение на этот счет… Выбравшись как-то на обеденном перерыве выпить кофе и прошвырнуться по магазинам, благо во времени босс меня не слишком ограничивал, я заскочила в любимую кофейню, припарковав свой автомобиль на обочине, неподалеку от нее. Зная, что там обычно очередь, я заперла его, не став оставлять ключи в замке зажигания. Это-то и стало роковой ошибкой. Получив заветный карамельный латте со льдом, я, толком не отойдя от кассы, похлопала свободной ладонью по карманам в поисках связки, но ее нигде не было — выходит, я умудрилась забросить ее в сумочку. Понимая, что недра ее схожи с Марианской впадиной, я прямо тут принялась рыться в ней, надеясь закончить поиски хотя бы через час. Медленно продвигаясь вперед по шажочку, подобно близкому родственнику улитки, или вообще ее гибриду с черепахой, я была всецело сосредоточена на раскопках, начиная сердиться, ведь треклятые ключи все не находились, и тут в меня еще и кто-то врезался сзади, и я едва не выронила стакан с кофе. Что за чертовщина?! Мы же еще не на проезжей части! — Да куда ты прешь, мудло?! — рявкнула я гневно, оборачиваясь. — Дамочка, ты не можешь плестись еще медленнее?! — последовал его не менее злобный ответ. Разинув рот, намереваясь окатить наглеца с ног до головы отборной бранью, я недоуменно отметила, что на моем запястье появилось жжение, которого я не ощущала прежде. Опустив взгляд, я ошеломленно ахнула, став свидетельницей того, как на коже постепенно проступала темная вязь, превращающаяся в услышанную ранее фразу. Да-да, целиком. Даже с этим «дамочка». Господи, только не это! — Этого не может быть… — выдохнула я, посмотрев на парня перед собой — высокий и широкоплечий, абсолютно не светловолосый, вдобавок еще и бородатый, и, готова поспорить, что за солнцезащитными очками скрываются отнюдь не зеленые глаза… Сплошное разочарование, а не мейт! — Не удовлетворена? — поинтересовался он, глазея на меня. — Ага. — Я тоже. Посчитав поначалу, что из нас ну никак не сложить пары, а из этих слов — свадебного обета, теперь, вспоминая, каким остроумным, полным юмора и очарования он получился, я снова и снова думала о том, что далеко не всегда желания совпадают реальностью, но от этого ты можешь стать не менее счастливой в итоге.