summer wine

Сердце, кажется, колотится где-то в горле, а губы до сих пор полыхают после бесспорно лучшего поцелуя в моей жизни, который я буду помнить явно до самой старости, а там, если не заработаю склероз, то и до самой смерти. Но останавливаться нельзя, пусть я и желаю этого сейчас больше всего на свете. Чувствуя, как с правой ноги соскальзывает туфелька, когда я несусь по лестнице, перепрыгивая через каждую вторую ступеньку, я, выругавшись, оглядываюсь, и, заметив, что он преследует меня, вернуться уже не могу. Дьявол! Я ведь заняла эту пару « Маноло» у подруги, зная, что у нас разный размер, поэтому и оказалась сейчас без одной из них, но что поделать? Приглашение на благотворительный бал-маскарад вон я вообще стащила у босса — он все равно не собирался сюда идти, даже не распечатал черный конверт с золотым тиснением, и сразу отправил его в мусор, небрежно смахнув со стола. Сначала идея показаться тут казалась мне невероятно соблазнительной: я выпотрошила свою кредитку, купив шикарное платье, не сняв с него бирки, естественно, дабы можно было его вернуть; обзавелась чужой обувью; сделала прическу еще у одной приятельницы; и планировала просто побродить немного среди богатых и знаменитых, на этот вечер став с ними в один ряд. Но когда я пересеклась взглядом с актером, которого, кажется, зовут Крис, все пошло наперекосяк — шампанское успело ударить в голову, разговор завязался моментально, и отказать на приглашение потанцевать сил уже не нашлось. И все так закружилось, завертелось, что опомнилась я лишь в момент поцелуя — он был одновременно и пьянящим, и отрезвляющим, ведь мне-то здесь не место… хорошо хоть маску снять не успела, дабы он не увидел моего лица… Опустившись на сиденье такси, я устало выдыхаю — только теперь чувствуется, что погоня кончилась. Можно возвращаться домой, в свой мир, а произошедшее, наверное, стоит считать уроком, пусть я до сих пор ощущаю прикосновение его губ, их вкус, мягкость, тепло… Все-таки идея была отвратительной. И чем я только думала? Утро следующего дня начинается со звонка подруги. Ну конечно, ей подавай все подробности вечера, небось, еле дождалась времени, чтобы было прилично позвонить и не быть посланной в ответ. — Прошу, скажи мне, что ты видела это?! — выдает она без приветствия — видимо, жажда горячих подробностей напоминает ломку, и я непонимающе моргаю. — Ты о чем? — Да весь мир с утра на ушах стоит — Крис Эванс объявил в своем Твиттере, что ищет хозяйку туфельки, оставшейся ему на память вместо имени понравившейся девушки. Похоже, сильно она его зацепила, раз он решил впутаться в историю современной Золушки. Ты видела их? Кто она? Тоже актриса? Или она была в маске? Он, кажется, написал, что не видел ее лица… Вот это новость! Я откидываюсь на подушку, не в силах вымолвить ни слова. Впрочем, в ее речь, льющуюся непрекращающимся потоком, было бы сложно вставить какую-нибудь фразу. И что мне делать? Должна я связаться с ним? Или оставить все, как есть? Губы немного покалывает, когда я вспоминаю наш поцелуй. Хотелось бы, конечно, его повторить, но… — Кстати, что там с моими «Маноло»? Каблуки остались целыми? — уточняет подруга. — Надеюсь, ты была аккуратна и на них ни единой царапины. Ойкнув, я переворачиваюсь на живот и утыкаюсь лицом все в ту же подушку, выронив телефон. Да уж, учитывая, что ее туфелька в заложницах у Криса, видимо, все-таки придется нам снова увидеться…