Цветы

      Она закрыла створку двери. Больше она к ней не вернется. Больше не откроет эту дверь посетитель, не подарит владелице магазина улыбку и не заберет с собой её дитя, с обещанием, что будет о нём заботиться. Больше Кае не полить свои цветы. Она это знала. Она чувствовала, как постепенно корни, что находятся в ней, оплетают каждый орган, понемногу сжимая и грозясь раздавить.       В пустой угрюмой комнате послышался кашель, и Кая осела на пол, чувствуя, как во рту скопилась кровь, как по её щекам потекли горькие слёзы. Она хочет жить. Просто очень сильно хочет. Пусть ей и не было чего терять. Всё, что она могла потерять — это её прекрасный сад. Но этот сад был всей её жизнью. Она не хочет умирать вот так просто. В чем её вина? Почему всё должно вот так закончиться?       Боль… В последние дни, кроме этого парализующего чувства, она не чувствует больше ничего. В её сознании находилось оно, разъедая все тело своими ужасными судорогами. И всё это сопровождалось миллионом маленьких голосочков, живущих на её теле цветов. Они же, вырастая прямо в её еще живом теле, и приносили эту адскую боль, пробивая, словно землю, кожу и, окрашиваясь в красный капельками крови, распускались своим прекрасным ликом.       Кая слишком любила цветы. Даже сквозь муку она часами могла смотреть на свои руки, наслаждаясь цветением, что обросло её кожу. Желая заполнить ее тело убивающей красотой, оно заполняло свободные места на ее коже, которых с каждым днем становилось все меньше. А она любовалась ими, пусть те и медленно убивали её.       В детстве Каю вырастили цветы. Они стали её родителями, братьями, сестрами, товарищами, самыми близкими существами на свете, когда же люди просто от неё отвернулись. Боги дали ей дар слышать голоса своих спасителей. Ощущать их зов, различать их эмоции, общаться с ними. А они указали ей путь обратно к людям, где бы она могла сделать их счастливее. Где бы она смогла не отвернуться от чужой беды, не оставить чужое сердце в одиночестве, как когда-то поступили с ней. — Что это? — Маленький кустик цветов льна. — Зачем он мне? — Вам не хватает семьи. Он хочет стать вам семьей.       Старушка враждебно оглядела стоящую перед собой девушку, поджала губы, но горшочек взяла. И спокойно ушла. Кая не просила денег за цветы, пусть это был, по сути, магазин. Но она не продавала цветы. Она отдавала их. По их же просьбе. Потому что слышала. Слышала каждый маленький трепетный голосочек.       Она чувствовала зов цветов, которые росли из её тела. Но они были частью Каи. И по факту, они озвучивали мысли в ее голове. Всё, о чем она думала. Всё, о чем сожалела. Все её воспоминания… Они раз за разом проговаривались цветами. Шум… её окружал постоянный шум из своих же мыслей. Кая уже не могла различить, где говорит, думает, слышит сама, а где просто проигрывается по кругу воспоминание из собственной жизни. — Не грустите. — Зачем вы даете мне цветок? Это меня никак не утешит… — Мак и есть ваше утешение. — Мак? Он же белый. А маки красные… — Чудеса?       Через месяц мужчина, которого она нашла на улице в дождливый день, пришел к ней повидаться и угостить выпечкой. Он говорил, что девушка из цветочного магазина ему просто понравилась, но в глубине души он не мог никак понять, как какой-то цветочек дал ему сил ступить дальше. Пытался разгадать чужой секрет, но это были и правда настоящие чудеса.       Сейчас такой же дождливый день, как и тогда. На улицах никого нет, все спрятались и ждут, когда снова появится солнце и можно будет снова выйти по своим делам. На фоне общих голосов, Кая пыталась расслышать знакомый приятный шум постукивания воды. Какое же тяжелое тело… Какая тяжелая, наполненная звуками голова… Она и не заметила, как её щека соприкоснулась с холодным полом, на котором виднелись алые капли. Такие же капельки, но только воды, сейчас поливали её драгоценный сад. — Вас же что-то тревожит? — Да нет… — У вашего друга есть сад с небольшим озером, насколько я знаю. — Да… Стоп, откуда вы знаете? — Сэра Оливи невозможно не знать. У его родителей прекрасный особняк. Год назад я обрабатывала его сад, когда сэр Оливи был на службе. — Да… Я был вместе с ним. У вас… красивые цветы. — Спасибо. Я могу вас попросить посадить в озере семейства Оливи лотосы? Только это должны сделать вы. Для своего друга. — Что за бред? — Ваш друг болен. Это ведь вас тревожит, так? Пожелайте же ему счастья, здоровья и долгой жизни. И подарите ему этот цветочек. Он называется примула. Или проще — первоцвет. Скажите ему непрямо, как не можете без него жить. — Что? Что вы несете?.. — Этот цветок чувствует вас. Он признал вас частью себя.       Парень долго смотрел на неё, как на ненормальную, поглядывая на протянутый ей горшок и мешочек с семенами. А она стояла с милой улыбкой, словно ничто в этой жизни не могло её смутить. И он взял, не в силах устоять перед чужим очарованием. Он хотел было расплатиться, но её силуэт уже скрылся за дверью магазинчика с цветами. В следующий раз парниша пришел уже с сэром Оливи. Тот выглядел еще бледновато, опирался на трость, а из его горла вырывался кашель. Такой же, как был сейчас у Каи. Хотя нет… Её кашель был наполнен болью. — Это тот самый чудный магазин с прекрасной девушкой? — Ты немного перепутал понятия, но да ладно… — Добрый день! Вы желаете купить подарок своему дорогому человеку? — Как вы узнали, милая леди? — Цветы мне сказали. — Хах, мило. Так, мне нравится этот букет… — Возьмите хризантему. Она скажет ему, что он — прекрасный друг. Она чувствует, как он заботился о вас. — … — … — Пришел купить цветок девушке, а покупаю прекрасному другу… — Хэй! За то я был рядом, а не та девка! Так что я вполне заслуживаю цветочек.       Маленький магазинчик залился искренним смехом. Парни еще долго подшучивали друг над другом, но ту самую хризантему купили, забыв о лежащем на прилавке букете. Кая знала, что время его еще не пришло.       И вряд ли придет уже когда-нибудь. У неё не было сил даже встать. Она не могла больше ухаживать за своими любимцами, которым так хотела отплатить за все добро, что они ей сделали, за то, что показали свет. А теперь… А теперь же они, её замечательные товарищи, убивали Каю медленно, мучительно, всё шепча и шепча воспоминания. Они должны это делать, и Кае стало их жаль, ведь они ни в чем не виноваты. Они не могут противиться, ведь у них нет собственной воли. Она сама во всём виновата. И в их мучении тоже.       Одним солнечным утром Кая проснулась как можно раньше, чтобы успеть сбегать в булочную на самую первую и свежею выпечку. Но цветы всегда были важнее. Для начала, она должна была проверить каждый лепесточек, каждую веточку, полить тех, кому нужно было попить, обработать тех, кто в этом нуждался. И только после этого Кая со спокойной душой открыла дверь из магазинчика, чтобы поскорее побежать в пекарню и успеть к открытию. Но она резко остановилась, чуть не наступив на лежащий прямо на коврике букетик из васильков. — Кто ж вас тут оставил? — грустно произнесла она и подняла цветы, с горечью понимая, что они были сорваны.       «Я не осмелюсь выразить тебе свои чувства» — всегда говорил василёк неизвестно кому. И это причиняло ему сильную боль. Потому он и был таким синим. Синим от тоски, от собственных непролитых слёз.       Тогда Кая не знала, почему же именно в этот момент решила расцвести бегония, как всегда шепча «Остерегайся…».       Кая тогда еще не знала, кого ей стоило остерегаться. Её жизнь была мирной и тихой. Она заключалась в уходе за цветами. Заключалась в том, чтобы дарить их людям, чтобы дарить счастье. Кая смогла лечь на спину, чтобы смотреть в потолок. Это лучше, чем глядеть во тьму магазина и ждать непонятно чего. Хотя… и так понятно чего она ждала, чувствуя, как что-то образуется в её желудке и начинает расти, пробивая нежные стенки, чтобы вырваться наружу. — Вам нравится девушка? — Да, но я не знаю, как к ней подойти. Сегодня же праздник… Она точно на нем будет, но я даже не знаю… — Я не особо разбираюсь в таких вещах. Но… попробуйте пригласить её потанцевать. — Как? — Можете вручить ей Викарию.       Праздник тогда выдался на славу. Съехались гости просто изо всех городов. Кае нравилась музыка. Нравились напитки, а особенно еда от местного повара, которую она больше не сможет отведать. И не сможет больше улыбнуться повару, сказать ему спасибо, чтобы он смущенно засмеялся и почесал поварешкой затылок. — Мы женимся! — Ох, это здорово… — Спасибо вам. — Нет за что. Позвольте же вам подарить любовь, радость и веселье. — Оу, а что это за растение? — Это мирт. Предвестник вашей скорой свадьбы.       И тогда еще Каю пригласили украшать эту самую свадьбу. Она набрала оранжевых цветов. Они означали невинность этой пары, их истинную любовь, они означали само празднество. Они хотели быть украшением на бракосочетании, и Кая с радостью украшала ими место под дубом, где должна было быть сиё мероприятие. Их счастливые улыбки навсегда останутся в её сознании. Счастливые, добрые… Их сияние пройдет сквозь века, и даже сейчас согревают её сердце, через которое вот-вот должен пробить очередной цветок, пронзая подобно стреле. Сильная боль скрутила её живот. Сильнее чем обычно. И из её рта вырвался тихий хрип. Это должен был быть крик, но горло слишком ослабло и устало за ночь кричать. Она знала, что следующий росток перекроет ей горло. — Постойте! — Ммм? Вы что-то хотите? — Пожелать вам удачи в новом деле. — Что это?.. — Это Золотарник. Очень редкий экземпляр… Он тропический, так что ухаживайте за ним хорошенько. — Эм… — Удачи!       Мужчина недоумевающе посмотрел на странное растение в своих руках, как-то странно скривившись, но ему было некогда. Потом выбросит этот цветок по дороге. Он очень спешит на важную встречу! А тут ещё какие-то сумасшедшие девушки останавливают его. Непотребство! Но цветок он так и не выкинул.       Один раз к ней в магазин пришел высокий молодой человек, весь в черных одеждах, с видом траура на лице, словно в его жизни умер очень дорогой ему человек. От него веяло… опасностью. От него веяло ужасом, кошмаром ночи. В его глазах волнами качалась боль, подобно пред штормовому морю сияла синева его глаз. Кая даже и не знала, что ей делать. Голоса цветов в страхе стихли, и впервые в её цветочном магазине царила полная тишина. Он медленно, словно подкрадываясь к жертве, подошел к ней. Кая отпрянула, но позади неё была стена. От исходящей от него ауры ужаса хотелось бежать. От этой боли в глазах ей хотелось плакать. Он поднял руку, она зажмурилась и… Долгое мгновение ничего не происходило. Её нервы были натянуты до предела, её тело покрылось легкой дрожью. Она все боялась посмотреть на то, что происходит. Молчание затянулось, и она всё-таки решила открыть глаза.       Перед её глазами был маленький цветочек с черной серединкой и красными лепестками, что огибались белым кружевом. — Глоксиния… — невольно произнесла неосознанно Кая. — Любовь с первого взгляда. Её глаза поднялись на стоящего мужчину. Его губы поджались, словно он пытался улыбнуться, но это было для него такой мукой, что он так и не смог этого сделать. Каю ошарашило осознание того, что ей только что признались в любви. На её же языке. Но снова… цветок был сорван, от чего на лице Каи мелькнула горечь, а в глазах брюнета — страх.       И именно в этот момент горшок с бегонией упал и разбился. — Ой! — вскрикнула девушка, а мужчина дергано обернулся на звук. — Простите, я сейчас буду занята… Магазинчик закрыт…       Пробормотав эти невнятные слова, Кая поспешила спасать свой драгоценный цветок. Мужчина было, дернулся за ней. Возможно, чтобы удержать. Возможно, чтобы помочь. А может, сотворить что-то ужасное. Но Кая желала, чтобы он поскорее ушел. Он так и сделал. И больше не появлялся на её пороге. Некоторое время. — Я хочу подарить своей девушке на прощание цветок. — Лучшим выбором будет лаванда. — М? Почему? — Вы уезжаете надолго? — Да… очень на долго… И она боится, что я найду другую. — Так вы скажете, что никогда её не забудете, что никто вам её не заменит. — … — … — Спасибо.       Дождь за окном прошел и за ним наступила тишина. Тишина полностью окутала городок вместе с мраком ночи. Она освещала темные улочки, забегала в окошки, помогала деткам без страха уснуть. Как бы Кая хотела уснуть прямо сейчас, чтобы не чувствовать этой боли, чтобы не слышать этого шума в голове. Ей хотелось кричать, рвать на себе волосы, бесконечно плакать, но цветы забирали у неё все её силы. Всё что она могла — лежать и ждать. — Мой суженый уезжает… И… понимаете… Я с ним поругалась… А он мне цветы… Странные, но пахучие… И… Я… Я такая дура…. Я ревную его к каждому столбу… но! Я поняла, что пора это оставить… и… — Фрезия. — А?.. Что? — Подарите ему своё доверие — Фрезию.       Ей осталось только ждать. Ждать когда её адские мучения наконец-то прекратятся. Когда эта боль от прорезающих кожу ростков утихнет, когда они прекратят уничтожать её измученное тело. Она снова закашлялась, но в этот раз уже выхаркивая кровь, что теперь стекала по её губам и щекам. В глазу зачесалось, а потом резко заболело. С одной стороны все закрыло красная пелена, словно кто вылил на зрачок краску. Хотя ощущение было больше такое будто её глаз что-то сдавило. Или же пыталось вытолкнуть их изнутри. Имей она силы, сейчас бы сама начала выцарапывать себе глазницу. Неожиданно Кая перестала видеть левым глазом. Теперь его закрывал большой красивый цветок, что начал стремительно разрастаться по всему лицу.       «Любишь ли ты меня ещё?» — Если вас мучает вопрос, то возьмите лиловую сирень.       У этих двоих сложилась тяжелая судьба. Но они смогли преодолеть время, расстояние, судьбу. Всем своим счастливым видом девушка ответила на все незаданные вопросы, прежде чем броситься в объятья. Без слов… Без цветов… Иногда, слова не нужны для того, чтобы что-то понять. Когда у тебя есть любимый человек, ты словно сам распускаешься, прекраснее любого цветка. Когда у тебя есть любимый человек — это ведь так замечательно, правда?       Через несколько дней снова появился Он. Как и прежде, в черных одеяниях, что окутывали его тело, с прежней скорбью и печалью на лице, с дикой мукой и страданием. Его глаза были влажные, словно он вот-вот мог заплакать, и только сила воли держала его на крючке собственного достоинства. И снова в его руках были цветы. Красные гвоздики. — Восхищение, глубокая любовь… — задумчиво произнесла Кая, смотря на протянутый ей небольшой букетик. Его губы снова слегка поджались, словно в улыбке. Кая медленно подняла на мужчину взгляд, всё так же задумчиво вглядываясь в морские волны скорби его глаз. — Вам улыбается Люпин. Ваша жизнь полна печали.       И, не взяв цветы, Кая отвернулась, собираясь пойти на второй этаж. Она должна остерегаться этого человека. Ему уже нельзя помочь. И, к сожалению, он выбрал не того человека, которому бы можно было подарить свою любовь. — Не срывайте больше цветов, пожалуйста. Вы причиняете им напрасную боль, — сказала она напоследок, даже не взглянув на стоящего в её магазине человека с шокированым лицом.       Сквозь ужасный щебет её цветов, она услышала тихие шаги. Где-то слишком далеко. Возможно, ей кажется. А возможно кто-то ходит по улице. В этом не было ничего удивительного. Особенно, после того, как подобные шаги она слышала чуть ли не каждый день.       С тех пор этот мужчина начал появляться в её магазине каждый день. То принесет молока от соседки, то подаст тяжелую лейку с водой, то просто станет разглядывать цветы, которые ему были не так уж и интересны. Поначалу, он молчал, всё так же смотря на всё с ужасной печалью, в редких случаях поджимая губы в очередных попытках. Кая пыталась как-то ему объяснить, что его присутствие мешает, но иногда и ей была нужна помощь, а теперь она ее получает. Странное спокойствие появилось в её груди от присутствия этого мужчины, чьего имени она не знала, да и знать не особо хотела. Чтобы он не делал, Кая продолжала вести себя с ним холодно и отстранено. Этого человека нужно было остерегаться. Этого человека нужно было избегать. Она была равнодушна к его скорби, к его немой молитве о помощи в глазах. И цветы только активнее шептали о том, насколько же этот человек опасен. — Ты словно орхидея… — произнес тихо он, когда она как раз таки поливала их. Кая вздрогнула, ещё не привыкнув к этим редким полушепотам хриплого низкого голоса, что-то и дело иногда звучали прямо над её ухом.       Прекрасная орхидея является символом гармонии, эмблемой духовного совершенства, а также символом плодородия. Такой подарок — выбор натур несколько холодноватых, рациональных, стремящихся во всем достичь идеала. Всё равно, что сказать «Ты прекрасна!» Кая молча взяла горшочек и повернулась к брюнету. Его немного распахнулись от удивления, он не ожидал, что ему вот так просто возьмут и подарят цветок. — Это?.. — Желтая хризантема. — И что она означает? — Отвергнутая любовь. — Символ поздней осени… романтичного замкнутого человека, что склонен к самокопанию и имеет стойкие убеждения…       Кая удивленно нахмурила брови, но не растерялась и легонько оттолкнула от себя брюнета. — Не приходи больше… — произнесла тихо она, не зная, что сейчас сталкивает израненную душу в пропасть, во тьму, из которой она смогла хоть немного выглянуть, подтянувшись к свету. Его губы поджались, изогнувшись в жутком оскале, а зубы сомкнулись с жутким скрипом, когда он осознал, что ей были дороже свои цветы, чем одна пропавшая душа, висевшая на краю обрыва. И именно она наступила на держащуюся за конец скалы ладонь. — Пусть же тебя погубит то, что ты так любишь… — тихо произнес он и стремительно вышел из дома, оставив удивленную девушку наедине со своими дорогими бутонами.       Вечером она увидела на своем плече татуировку цветов. И мудрец деревни сказал ей, что это проклятие. Проклятие могущественного мага, так как даже он, будучи целителем, не мог его снять. И уже через день она начала чувствовать по телу разрывающую боль и смотреть, как медленно растут из её тела прекрасные соцветия, никогда до этого не встречаемые ею.       Она сама виновата в том, что случилось. Кая так считала. Ведь она могла помочь Ему. Неважно как. Даже не отвечая на его чувства. У него была душа способная проявлять любовь. И она же сама окончательно покрыла ее черной краской. Почему она отвернулась от него? Мужчина не был так ужасен, как казалось. Он был просто невероятно опечален чем-то. И она не захотела даже узнать причину этого, просто отвернулась. Кая сделала так же, как и многие люди. Сделала так, как зареклась никогда не делать.       Над Каей навис какой-то силуэт. Она узнала Его, и не смогла сдержать искренней улыбки, пусть и её горло раздирало от растущих там цветов. — Прости меня… — он взял аккуратно её ладонь и обнял. Она почувствовала на своей коже горячие капли чужих слёз. — Прошу… прости… Прости меня… Прости…       Над ним цветет Примула — «Я не могу жить без тебя…»       Вслед за ней Алый Гиацинт — «Раскаяние, сожаление…». И он распустился не только над ним, но и над ней.       Раскрыла свои бутоны Мальва, когда её ослабевшая вся в крови и цветах ладонь погладила чужую щеку, а он нежно прижал её к себе, не смотря на колючие шипы. «Прощение». — Садовый… мак… — тихо прохрипела она. Его руки задрожали, а воздух словно выбило из груди. — Всё таки, не изменяешь своей любви… — тихо прошептал он и, на удивление, уголки его губ приподнялись. — Ты будешь спать среди цветов в этом саду… Я тебе обещаю… Они будут оберегать твой сон… А я сделаю тебе лавровый венок… — тихо шептал он, находясь в истерике. Его руки и тело была дикая дрожь, а глаза даже в темноте истерически блестели от ужаса той картины, что явилась перед ним, сотворенная его же руками. — Береги эти цветы… И себя… Прости меня… — и это были её последние слова, когда росток пробил сердце и её глаз остекленел с ее последним вздохом. Но с лица так и не сошла добродушная, немного виноватая искренняя улыбка. Садовый мак — «Давай будем любить друг друга, пока есть время?» Лавровый венок — «Я буду верен тебе до самой смерти.»