Жучок в цветочном раю

Июль. Полупустые улицы Нокфелла. Утро. Всего каких-то 3-4 часа назад взошло солнышко, что уже приветливо заглядывало во все окна. Особенно волшебную атмосферу оно создавало в маленьком цветочном магазинчике, находящемся близ центра. Лучи, проходя сквозь рисунки на окнах, создавали на полу и стенах цветные пятнышки, радующие глаз. Славился этот маленький магазинчик не только красивым утром. Маленькое здание, похожее на оранжерею в центре города, радовало людей свежими цветами и прелестными посланиями. Хозяева сего магазинчика вели дело из поколения в поколение, передавая из уст в уста прекрасный язык — язык цветов. Пришедший покупатель мог не просто попросить букет цветов, а попросить «цветочный совет», и тогда флорист собирал нужный под ситуацию букет. Цветы тут всегда были не из дешёвых, зато собраны с любовью и несли особый смысл. Сейчас этим чудом управлял наимилейший паренёк 25-ти лет — Салливан Фишер, получивший бразды правления этим магазинчиком совсем недавно. В юности этот чудесный паренёк всегда помогал матери в магазине, начиная с полива цветов в пять лет и продолжая сбором особых букетов с 12-ти лет. Цветы были его страстью всю жизнь, перед которыми он ежедневно извинялся, срезая для нового букета, как и маленькие гости, что любили определённые цветочки не меньше. Одна лишь была напасть — с возрастом у юноши развилась аллергия на пыльцу, что особо не помогало работе флористом. Единственное было спасение — таблетки да милые масочки с мордочками, препятствующие вдыханию большого количества пыльцы. И вот, начиная новый рабочий день, парнишка счастливо распахивает окна оранжереи, проветривая помещение от духоты и большого скопления пыльцы.  — А.А.Апчхи! — разнеслось у стойки с прекрасными розовыми камелиями, стоящими близ входа.  — Будьте здоровы, — произнёс некто под звон колокольчика.  — И вам не хворать! — приветливо ответил голубовласый, поворачиваясь к вошедшему. Посетителем оказался милый юноша лет 20-ти, его рыжие кудри развевались от каждого дуновения ветра, щекоча шею и лоб. Фишер поспешил к кассе, готовясь принять заказ.  — Какие вам нужны цветы? — обыденно спросил парень.  — Мм, мне нужен «цветочный совет», — застенчиво выпалил рыжик.  — Ох, и по какому случаю нужны цветы? — интерес к покупателю подогревался, стоило Салу услышать про «цветочный совет».  — Я иду на свидание с мм.моим парнем. Мы давно вместе и я думаю, что хотел бы сказать ему о том, как для меня важны наши отношения, — смущённо пролепетал краснеющий парень. Вскоре Фишер уже нёсся на всех парах к растущим в углу оранжереи маленьким цветам, попутно хватая ножницы.  — Постоянство, уверенность — то что нужно для того, чтобы сказать «я очарован навсегда»! Милый маленький букет голубых и белых гиацинтов для милых юношей, — проговаривал Салли, собирая и отдавая букет смущённому пареньку.  — Спасибо огромное, вы меня выручили! — кричал вслед уходящий парнишка. Большим плюсом таких заказов были большие чаевые, оставленные благодарными покупателями. Они не должны так делать, но, видимо, выручивший их молодой человек по их мнению заслуживал дополнительной платы. Собрав выручку в кассу, Сал собрал растрепавшиеся волосы в пучок, надел милую маску с кошачьей улыбкой и направился ухаживать за любимыми цветами. День выдавался не сильно загруженным и голубовласый смог вдоволь позаботиться о любимых цветах, окружая их такой нужной любовью и заботой. И вот, семь вечера, парень уже думал закрывать магазин, как осторожно вошёл покупатель, боясь потревожить воздух своим присутствием. Возможно, он не заметил стоящего за полкой с глоксиниями* Салли. Зато сам Сал мог вдоволь изучить покупателя, что так притягивал его внимание: высокий парень, на вид лет 20-23, золотые волосы до плеч, чёрные обтягивающие джинсы с белоснежной майкой и косухой, берцы. Вид парня немного пугал, но Фишер, собрав всю свою храбрость и яйца в кулак направился к кассе.  — Добрый вечер! Чем я могу вам помочь? — добродушно начал парень.  — Здравствуйте. Могу я купить у вас какой-нибудь недорогой букет? Я собираюсь на первое свидание, — проговорил невозмутимо блондин, но по глазам было видно, что он смущён.  — Конечно! Вам нужно с особым значением или без особой разницы? — поинтересовался Сал.  — Ам, а в каком смысле со значением? — удивлённо произнёс парень.  — О, так вы у нас впервые! в нашем магазине мы предлагаем покупателям помощь в выражении намерений через язык цветов, так называемый «цветочный совет», — радостно выпалил флорист, улыбаясь во всю сквозь маску.  — Хах, ну, я даже не знаю, это первый раз, когда я пошёл с кем-то на нормальное свидание и даже не знаю, что именно дарить, — неловко потирая шею, проговорил блондин.  — Хмм, думаю, у меня есть кое-что для вас. Фишер покопался позади стойки и достал небольшой букетик белой сирени, заботливо упакованный в нежную розовую упаковку с атласной лентой.  — Думаю, букет первой любви — то, что вам нужно, — тепло улыбнувшись, выдал голубовласый.  — Спасибо вам большое! Хорошего вечера, — сказал блондин, расплатившись. А Салли так и стоял, опёршись о стойку, мечтательно вспоминая улыбку этого юноши.

***

Очередной июльский денёк. Вечернее заходящее солнце щекотало носик трудяге флористу, заставляя мило жмуриться и часто чихать. Заходящие за день бабушки умилялись юноше, делая частые комплименты. Одна из милых старушек никак не уходила, болтая о том и о сём с Фишером, чему он был только рад.  — Вот сегодня собираюсь навестить мужа, не виделись с ним с его похорон, хаха, — шутила старушка Розенберг.  — Боже, миссис Розенберг, у вас жуткие шутки, — усмехался парнишка, передвигая вазу с розовыми гвоздиками.  — Ох, Салличка, милый, не дашь мне ещё пару этих чудесных гвоздичек? Зайду заодно к дочери, — немного печально проговорила женщина.  — Конечно, нужно ведь порадовать и столь рано ушедшую деву? Я уверен, она слышит с небес ваши частые слова любви, — тепло проговорил парнишка, протягивая Розенберг два аккуратных цветка.  — Спасибо, дорогой. Я занесу деньги после получения пенсии, ты не против?  — Конечно нет! Мне не сложно, да и ваша семья гораздо дороже.  — Кстати о семье, — вдруг вспомнила женщина, собираясь уходить, — сынок, у тебя девушка хоть есть? Ни разу не видела с тобой ни одной милой особы, а магазинчик то кому-то надо будет передавать на старости лет.  — миссис Розенберг, не загоняйте меня так рано в могилу! — смущённо выпалил голубовласый, поправляя растрёпанный хвост. — Я ещё не встретил ту.или того самого.  — Ох, так вот оно что! Ну, если так подумать, у семьи по соседству со мной есть прекрасная дочурка, да и с другой стороны от меня есть очень красивый юноша, могу вас познакомить, — задорно проговорила женщина, вгоняя Фишера ещё больше в краску. — О! А вот и он! Трэвис, душка, подойди к старушке на секунду! Парень с другой стороны дороги встрепенулся, повернувшись на зов, и направился к магазинчику. Сал вдруг забеспокоился, пытаясь привести себя в более менее хороший вид, узнав в пришедшем вчерашнего покупателя.  — Миссис Розенберг, давно не виделись! Как поживаете? Зачем звали? — добродушно отвечал парень, заправляя прядь золотых волос за ухо.  — Я вот прекрасно, а ты как? Как Кеннет? — не обратив внимания на последний вопрос, спрашивала женщина.  — Всё хорошо, живём, процветаем. Так, для чего вы меня позвали? Думаю, не для расспросов о жизни, — настаивал блондин, заметив позади старушки копошащегося с цветами флориста.  — Хотела познакомить тебя с очень милым мальчиком. Ты ведь не занят? Во всех смыслах, — игриво проговорила старушка, хитро смотря на краснеющего Трэвиса.  — Ам.эм. Д-да нет, вроде, — заикающийся парень тут же начал поправлять волосы в надежде исправить свой чересчур неряшливый сегодня вид.  — Салличка, подойди сюда! Вы поболтайте, а мне нужно идти навестить семью. Пока, мальчики! — миссис Розенберг скрылась так быстро, что блондин и слова сказать не успел.  — Хах, по ней и не скажешь, что старушке под уже под сотню, да? -осторожно начал Фишер, подойдя к застывшему в ступоре парню.  — Ээ, да, хах…я Трэвис, Трэвис Фелпс, — выпалил тот, протянув руку для рукопожатия.  — Салли… Салливан Фишер, рад знакомству, — ясно улыбаясь сквозь маску проговорил парнишка. — Как прошло вчерашнее свидание? я не забыл тот букет сирени. Фелпс был немного в смятении, что его запомнили, но не подал виду. Осмотрев наскоро флориста, в этих его голубых джинсах, красно-белой полосатой футболке, красных кедах и потрёпанном коричневом фартуке с вышивкой лилий на груди, он решил продолжить.  — Неплохо, хотя могло быть и лучше. Она, кажется, была не особо рада свиданию в кинотеатре под открытым небом.  — Что? Как такое возможно? Я обожаю такие места, приятная атмосфера создаётся от прохладного воздуха, шелеста травы, россыпи звёзд на небе, — мечтательно заговорил Сал.  — Ну, видимо, она ожидала от меня свидания в ресторане или кафе, но я ведь не богач! — взмахнув эмоционально руками, воскликнул парень, ловя на лету задетый горшок с геранью. — Извиняюсь… ну, сегодня собираемся просто посидеть у неё, так что не знаю, как всё пойдёт. эх, лучше бы я просто прогулялся в одиночестве, чем связался с этой Кэмпбелл.  — Кэмпбелл? Эшли Кэмпбелл? — вдруг спросил парнишка.  — Ну, да. Ты её знаешь?  — Не просто знаю, мы с ней делим квартиру в апартаментах Эдисона! Тото я думал, чего её вчера не было до глубокой ночи. Фишер начал ходить взад-вперёд перед окнами, держась за голову. Короткие ножки мельтешили по полу, создавая ощущение, что сейчас потопчут колею. Фелпса не особо радовали такие эмоции парня, так что он решил остановить его. Взяв паренька за плечи, блондин чуть встряхнул его и, смотря прямо в глаза, спросил:  — Салли, что не так?  — Парень…у тебя большие проблемы. У неё бойфренд бывший военный, скоро должен вернуться из командировки, — обеспокоенно тараторил Фишер, смотря испуганными большими глазами.  — Хей, спокойно, я сейчас же пойду к ней и всё прекращу, окей?  — Хорошо, я тогда, наверное, сегодня останусь в оранжерее на ночь.Апчхи! — серьёзные слова паренька прервались милым чихом от заходящего солнца. Попрощавшись, Трэвис тут же ломанулся на ближайшую остановку, ожидать автобус до окраины города.

***

Ночью все жучки ложатся спать, отдыхая от тяжёлого дня. Цветы закрывают свои бутоны, отдыхая и экономя энергию, ожидая появления любимого солнца. Люди не исключение. Изнурённые дневной работой, все они ложатся спать в преддверии нового дня. Так и Салли. Парнишка спал на раскладушке в углу оранжереи, тихо посапывая, жмуря носик во сне не то от плохого сна, не то от пыльцы, витающей в помещении. Но вдруг его сон был прерван шумом колокольчика. Видимо, парень забыл закрыть входную дверь, задумавшись о своём. Полусонный, он осторожно поднялся с места сна, беря стоящую рядом лейку (чем-то же нужно отбиваться от вора). Осторожными шагами он пробирался вдоль стенки к входу, стараясь не создавать ни шороха. Шаг, второй и вот он уже видит тёмный силуэт возле двери, что искал что-то. Последние шаги, замах…  — Ай бля! — воскликнул некто, от неожиданности падая на пол. Сал поспешил включить свет, дабы посмотреть, кто посмел пробраться в оранжерею в…двенадцать ночи?! Свет постепенно заполнял помещение и глазам Фишера предстал знакомый человек.  — Трэвис? Что ты тут забыл? — поинтересовался голубовласый, помогая незваному гостю встать.  — Пришёл за маленькой помощью. Но, кажется, тут мне не особо рады, — с усмешкой проговорил парень, поворачиваясь лицом.  — Трэвис. кто это так с тобой? — обеспокоенно спросил Фишер, протягивая руку к лицу гостя. Под глазом блондина был хороший такой синяк, на щеках и лбу пара ссадин, разбита губа.  — Ну, кажется, бывший военный вернулся пораньше. Салли поспешил за аптечкой, попутно усаживая парня на расправленную раскладушку. Осторожными касаниями он, как заботливая девушка, обрабатывал боевые ранения, попутно слушая рассказ о произошедшем. На всю оранжерею раздавались лишь размеренный голос блондина, его тихие шипения, да шёпот Фишера.  — И вот, побитый, измученный, я решил пойти к тебе. Но был встречен ударом по голове, — шутливо закончил Фелпс.  — Прости, прости, прости, я же не знал, что ты придёшь, — взволнованно повторял паренёк, убирая медикаменты обратно в аптечку.  — По тебе видно, хах. Милая пижамка с котиками, — улыбаясь, заметил блондин.  — Дурак, — пробубнил смущённо Фишер, ударяя знакомого шутливо в плечо.

***

Что может быть лучше погожих дней? Только продуктивные рабочие дни, проведённые на весёлой ноте. Последующие пару недель в маленькую оранжерею постоянно заглядывал Трэвис. Бывало, он заглядывал и в дождь, и в жару, и после очередной драки, заодно зайдя залечить раны. Также парень покупал маленькие букеты под разным предлогом, не забывая поболтать с милым флористом. Иногда новая покупка букета сопровождалась мучающим Фишера вопросом: «Почему Ты так часто ходишь сюда? Ты случаем не пчела? Почти каждый день берёшь разные букеты». Трэвис лишь отшучивался, что если он пчела, то сам Салли тогда божья коровка, так и оставляя вопрос без ответа. Постепенно они узнавали больше друг о друге, становясь с каждым днём чуточку ближе. Ясная улыбка Фишера, изредка не спрятанная тканевой маской, радовала Трэвиса ещё больше, заставляя приходить всё чаще и чаще. В один из таких дней он вновь пришёл ближе к вечеру, надеясь поболтать вновь. Поправив любимую косуху, парень уверенно вошёл, разрушая тишину звоном колокольчика.  — Извините, мы на сегодня закрыты! — донеслось откуда-то из глубины оранжереи.  — Правда? Непривычно, что так рано, — говорил Фелпс, проходя вглубь, на голос друга.  — А, Трэвис! Прости, сегодня я немного занят и уже собирался убегать, — голубая макушка показалась где-то среди высоких цветов с крупными белыми цветками. Кажется, это был какой-то сорт белых лилий.  — Какие-то дела? Может, я чем-то смогу помочь? — поинтересовался блондин, подходя ближе. Милый паренёк вдруг чихнул, падая от неуклюжести на землю. Сдерживая смех, Фелпс помог ему подняться, вручая упавшие лилии. неосознанно руки сами тянутся убрать голубые волосы с лица, вытирая пыльцу с милого носика.  — Ам, д-да вроде нет… — начал смущённо паренёк. — Ну, я собирался навестить.маму… Если хочешь, можешь пойти со мной, она будет рада! Блондин немного занервничал, но не смог отказать этим прекрасным голубым глазам, в коих мелькали сквозь завесу счастья печаль и просьба. Наскоро прибравшись вместе с флористом и закрыв дверь, Трэвис взял смущающегося паренька за руку, в другой держа ценный букет чудесных белых лилий, и повиновался тому, куда его ведут. Многоэтажки постепенно сменялись частными домами, старыми обрушенными зданиями, вскоре они шли вдоль трассы, окружённой высокими деревьями с пышной листвой, приятно шуршащей на ветру. Фелпс был в смятении, не припоминая домиков за чертой города, где могла бы проживать дорогая матушка Фишера, но всё прояснилось, стоило ему завидеть ржавую арку кладбища… Шаг за шагом они приближались к этому печальному месту, и у Трэвиса всё кошки скребли на сердце. Маленькими шагами они прошли вглубь кладбища, проходя к красивому, немного потрёпанному белому памятнику, огороженному витым заборчиком. Вокруг росли чудесные белые маки в перемешку с жёлтыми нарциссами, утешение и сильная любовь — то что нужно такому месту. Осторожно пройдя, Фелпс поставил цветы в стоящую рядом белую вазу, отходя обратно к Салу. Видя, как тот еле держится, улыбаясь, блондин осторожно приобнял его за талию, прижимая к себе, пряча от прохладного ветра.  — Привет, мамуль. Как ты поживаешь? Я вот чудесно. Живу, процветаю, хах. В магазинчике тоже дела идут чудесно, твои любимые кактусы больше не болеют, как в прошлом году. Недавно поступили маленькие фиалки, забрали их у плохого садовода. Ах, да, совсем забыл! Мам, это мой новый друг, Трэвис! Мы с ним общаемся уже недели две-три. Знаешь, он очень хороший человек. Он помогал мне с растениями, когда мог, заботился, когда началась сильная аллергия на пыльцу… Я уверен, он тебе нравится. Плавный монолог голубовласого почти довёл до слёз Фелпса. Он так любит свою маму, даже общается с ней и после смерти. Но как же ему всё-таки грустно, парень даже чувствует, как дрожит Фишер явно не от холода.  — Здравствуйте, миссис Фишер. Я не знаю, что нужно говорить, но… спасибо вам за такого чудесного сына. Этот парень — просто совершенство. Он так тепло относится к цветам, даже извиняясь перед ними, когда срезает. А то, как он трудится допоздна, достойно уважения. Я видел ваши фотографии на его рабочем столе, у него ваши прекрасные глаза и мягкие черты лица. Вы можете гордиться своим сыном, он добрый, милый, заботливый, он нравится всем. особенно мне… От взгляда Трэвиса не ускользнуло, как покраснели кончики ушей паренька. Голубовласый повернулся, встретившись глазами с карим тёплым взглядом Фелпса, и, не сдержавшись, заплакал, вжимаясь в раскрытые объятия.

***

Шёл день, другой, прошла почти неделя с того похода к матери. Почти неделя с последней встречи с Трэвисом. Он так и не заглянул ни разу с последней встречи, в оранжерее стало даже как-то по-другому. Как-то пусто. Миссис Розенберг с грустью смотрела на увядающего паренька, приговаривая: «Подожди, Салличка, скоро он объявится». Парень уже потерял всякую надежду на новую встречу с этим парнем, отодвигая подальше глоксинии, так напоминающие о первой встрече. В очередной вечер Салли уже обыденно проверял цветы перед уходом, как услышал звон колокольчика. Еле плетясь к кассе, он услышал новый звон. И вот он понял, что покупатель, видимо, ушёл. Немного раздражённый, парень собирался пойти дальше работать, но увидел нечто странное на стойке. Подойдя ближе, он увидел чудесный букет, наполненный не какими-то там обычными розами, а цветами со смыслом. Несколько белых цветочков анемона — искренность, белые астры так и кричали «не могу думать ни о чём, кроме тебя…», незабудки — искренняя любовь и чудесные васильки, которые так любит Сал, — симпатия. Маленький букет, несущий большой смысл. Возле букета покоилась маленькая открыточка с изящным каллиграфическим почерком:

я знаю, ты, скорее всего, уже ненавидишь меня, но, пожалуйста, приходи сейчас к окраине города. Туда, где шелестит трава, прохладный ветер ласкает лицо, небо усыпано звёздами и веет попкорном и хорошим вечером. Буду ждать, твоя пчела <З

И вот Фишер уже несётся на всех парах, на ходу надевая ветровку. Голубые волосы волшебно развеваются на ветру, дыхание сбито, а в голове так и проносится «хоть бы успеть». Минута, две, дышать становится больно, худые руки прижимают к груди дорогой сердцу букет, а голубые глаза уже видят цель. И там, на пригорке, стоит тот самый человек в потрёпанной косухе, ясно улыбаясь своей божьей коровке. И в этот момент, когда родные руки обнимают в таких нужных объятиях, а его уста с твоими шепчут в унисон «люблю», Сал понял, что этот парень — тот самый.