Венок из одуванчиков

      — Как он? — сквозь сон услышал Чонгук, постепенно просыпаясь. В ушах неприятно звенело, а веки были настолько тяжёлыми, что поднять их стоило неимоверных усилий, поэтому парень тут же оставил эту затею, сохраняя и так малое количество сил.       — Намного лучше, жар спал — это главное, — уставшим голосом тихо сказала женщина средних лет, чтобы не разбудить спящего сына.       Чонгук сразу же узнал приятный и мягкий голос матери, только сейчас он звучал совсем не так, как всегда, словно в один момент лишился всех красок, видимо, из-за сильных переживаний за ребёнка, а также недосыпа.       Парень лежал неподвижно. Непонятно откуда взявшийся в ушах шум постепенно, но проходил, а вот голова давала знать о себе всё сильнее. Такое ощущение, что все сосуды головного мозга вскоре лопнут из-за странной давящей пульсации в черепной коробке. Горло пересохло и напоминало пустыню, а во рту стоял неприятный, отдающий кислятиной привкус.       Соображать было достаточно тяжело, поэтому, когда Чонгук попытался вспомнить, что способствовала данному немощному состоянию, потерпел неудачу. В памяти вырисовывались различного характера картинки, но соединить всё в хронологической последовательности было выше его сил. Решив для себя, что так он ни к чему не придёт, Чон оставил эту затею до лучших времен, сосредоточившись на разговоре, что снова возобновился.       — Вам стоит отдохнуть, я за ним присмотрю, — прозвучал молодой мужской голос, и Чонгук сразу признал в нём друга. Что он здесь забыл?       Затем послышались шаркающие шаги тапочек по паркету, и Джун остановился, сев на стоящий рядом с кроватью деревянный стул.       — Ох, Намджун, не стоит, — тут же сорвавшись с места, обеспокоенно говорила женщина, цепляясь за руку парня. Ей не хотелось обременять друга семьи, который и так уже много чем помог.       — Нет. Вы идите поспите, а я посижу с Чонгуком, — касаясь руки матери Чона, ответил парень, снисходительно кивая и слегка улыбаясь. — Мне это не составит никакого труда. Просто последуйте примеру Лисы.       Услышав имя девушки, Чонгук вздрогнул всем телом, но никто из присутствующих в комнате этого не заметил, продолжая беседу. А парень, который почти полностью проснулся, не мог поверить в услышанное. Что происходит? Они говорят о его Лисе? Может, всё-таки послышалось? Это кажется слишком невозможным.       Вспоминая события минувших дней, флорист не мог понять, где заканчивается реальность и начинаются игры его больного воображения. Что правда, а что вымысел? Ему хотелось сорваться прямо сейчас с места и разузнать у Джуна всё в развёрнутых подробностях, только вот тело по-прежнему не слушалось, из-за чего Чонгуку пришлось продолжать лежать солдатиком, вслушиваясь в разговор, и сгорать от нетерпения.       — Бедная девушка, всю ночь не спала, — покачала головой госпожа Чон, а затем, засияв, добавила: — Хорошую невестку нашёл мой сын.       Чонгук не знал, как реагировать на подобное умозаключение мамы. С одной стороны, он хотел улыбаться во все тридцать два зуба, ведь мама такая мама, а с другой, было как-то неловко, да и непонятно совсем. Зато вот друг Чона, Намджун, прекрасно среагировал, загадочно тихо рассмеявшись и поддакивая словам его матери. Ким уже давно почему-то был уверен, что свадебке между этими двумя точно быть, тут дело лишь времени, а также тормознутости Гука, куда уж без неё. Жаль, что брюнет не слышал мыслей друга — для него бы многое это прояснило.       Выпроводив женщину за дверь комнаты, Джун снова сел на стул и осуждающе посмотрел на парня, умиротворённо лежащего с закрытыми глазами, и начал свой злостный монолог:       — Чувак, я, конечно, знал, что ты идиот, но не настолько же. Нет, я, как друг, всё понимаю, мозги вышибло из-за любви, с кем не бывает, только вот засыпать посреди поля в сорокапятиградусную жару — это уже слишком. Хорошо, что я решил тебе позвонить, чтобы узнать, как там делишки. Как чувствовал — что-то не так! Да и Лиса, спасибо ей огромное, вовремя оказалась рядом, если бы не она, помер наверняка прям там, а твой трупик поедали стервятники. Бедную девушку волноваться и винить себя заставил, просто поражаюсь тебе. Знаешь ли, не таким способом она должна была начать думать о тебе, — прервал себя Джун, тяжело дыша, а затем более тихим голосом продолжил: — Когда делаешь какие-то глупые вещи, ладно о себе, ты хоть об окружающих тебя людях подумай.       — Спасибо, Джун-и, — сиплым голосом еле выдавил из себя эти слова Чонгук, а затем виновато улыбнулся своей вымученной, болезненной улыбкой.       Выплёскивая все свои эмоции, которые копились в парне достаточно долгое время, Намджун не сразу заметил, как его друг пришёл в себя, открыв не без труда глаза. В данный момент Чон напоминал ему маленького невинного ребёночка, и Ким просто не выдержал — вся злость словно в один миг испарилась. Ему очень сильно хотелось обнять младшенького, сказать, как он переживал и скучал, но единственное, что смог произнести в тот момент, было: «С возвращением, Чонгук».       — Я люблю тебя, — откашлявшись, чтобы убрать неприятную хрипотцу в голосе, выдал мило брюнет, на что Намджун, не сдержавшись, рассмеялся, ведь ему так не хватало этого проказника.       — Это звучало так по-гейски, но да, я тоже тебя люблю, Гук, — похлопав друга по плечу, улыбнулся тот, показывая свои ямочки, которые заставляли сердце трепетать независимо от того, мужского ты пола или женского.       — Раз так, то принеси воды, — хрипло рассмеявшись, произнёс Чонгук, а затем, ухмыльнувшись, добавил: — любимый, — и отправил почти незаметный воздушный поцелуй, который не укрылся от зоркого взгляда Намджуна, что покидал комнату.       Чон тяжело вздохнул, неподвижно лёжа в кровати. Его одолевало множество вопросов, начиная от «почему он чувствует себя так отвратительно» и заканчивая любым, связанным хоть как-то с его рыжеволосой чудачкой. Прикрыв глаза, он вспоминал нежные, до мурашек, прикосновения девушки на цветочном поле, её искренний смех и детскую улыбку. Интересно, происходящее на поляне очень реалистичный сон? В его голове всё выглядело настолько прекрасно и идеально, именно поэтому Чонгук даже рассчитывать на правдивость ситуации не мог, хоть всё и казалось по-настоящему.       «А если вдруг… Нет. Нет, не может быть», — чтобы не разочароваться, уверял себя Чон, а затем грустно перевёл взгляд севшего на стул Джуна.       Держа прозрачный графин с водой в одной руке, а стакан с незамысловатым узором в другой, парень аккуратно, чтобы не пролить жидкость, наполнил его и передал другу. В это время Чонгук не без усилий пытался поднять голову с подушки, но, заметив действия брюнета, Намджун тут же встал с пригретого места и помог перейти в сидячее положение больному пареньку, чтобы тот смог наконец-то попить. Когда младшенький опустошил стакан до дна, Ким уложил его обратно в постель и укутал в одеяло.       — Не буди маму, пусть отдохнёт, ладно? — попросил Гук, наблюдая за тем, как его друг ставил графин с водой на прикроватную тумбочку на случай, если парень захочет ещё.       Джун кивнул, и комната погрузилась в тишину. Только вот Кима не устраивал подобный ход событий, и он тут же начал вести диалог с парнем, задавающимся кучей вопросов. Старшенький знал, что Чонгук по своей натуре слишком любознательный, поэтому был уверен, что, наверное, тот хочет узнать все подробности, связанные с его пребыванием здесь. И Намджун рассказал. Рассказал, не утаивая ничего от друга. Начал он с того, как Чон умчался на поляну, пока Джун места себе не находил, ведь вот-вот на город опустилась бы ночь. Затем поведал, как названивал брюнету, а тот не спешил отвечать, и только в два часа дня ему улыбнулась удача — трубку наконец-то подняли. И когда было он успел облегчённо выдохнуть, — на том конце провода послышался женский обеспокоенный голос, который сказал, что Чонгук, кажется, потерял сознание и у него из носа пошла кровь. Конечно же, Ким до ужаса перепугался и быстро помчался на то самое поле; хорошо, машина под рукой была. Доехав до места назначения, парень там заметил Лису, что склонилась над Чонгуком в попытках остановить идущую из носа кровь, и всеми способами охлаждая до ужаса горячее тело парня. Именно она помогла затащить Чона в машину, и сказала, что поедет туда, куда флорист. Намджун рассказал о том, что злился на себя, ведь не дал Лисе сразу вызвать скорую, думая, что с другом всё не очень серьёзно и тот оклемается. Как потом оказалось после заключения врачей, у Чонгука сильнейший солнечный удар и он везунчик, что обошлось без судорог, да и мозг не пострадал. Только вот паренёк, как ожидалось, перепугал всех, но, к счастью, как и говорил доктор, госпитализация не нужна, ведь организм молодого человека сильный и здоровый, поэтому всё будет в порядке.       Чонгук слушал всё это, затаив дыхание. Его рот непроизвольно то открывался, то закрывался, а мозг пытался переварить всю полученную информацию. Сидя, мягко говоря, в шоке, Чон не мог выдавить из себя хотя бы слово — все они уже забылись на половине рассказа Джуна. Парень не мог поверить, что произошедшее недавно случилось именно с ним. Но самое главное, что никак не хотело укладываться в голове — это моменты с Лисой в рассказанной истории Намджуна. Что-что, а это действительно поразило Чонгука. Единственное, что сейчас вертелось в мыслях Чона: «почему»? Повествование друга ответило на многие вопросы, но теперь на их место пришли другие, а некоторые так и остались неразгаданными.       Так значит, ему не приснился тот волшебный и сказочный сон? Получается, что он не ошибся и действительно отыскал поле, на котором часто проводит время Лиса? И они смогут видеться чаще и будут больше времени проводить вместе? И, возможно, девушке небезразличен Чон, раз она отправилась с Джуном, пытаясь помочь ему?       «Это звучит слишком хорошо, чтобы оказаться правдой», — резко остановил поток вопросов у себя в голове парень.       Сейчас Гука волновало больше всего то, что девушка, возможно, всё ещё здесь. Это будоражило сознание флориста, из-за чего он не переставал нервничать и переживать. Чон не хочет, чтобы Лиса видела его в подобном виде, ведь выглядел он, мягко говоря, тухло, хотя оттенок кожи уже стал более естественным, да и энергия постепенно восстанавливалась, но слабость всё ещё чувствовалась. Только вот когда Чонгук представлял, как узнает, что девушка, не дождавшись пробуждения парня, покинула дом, на него почему-то накатывало сильное расстройство.       И, словно прочитав мысли брюнета, по волшебству, в дверях внезапно промелькнула рыжая макушка, но саму девушку Гук видел плохо за другом, сидящим напротив.       — Намджун, — неуверенно начал брюнет, непрерывно смотря в одну точку. Проследив за взглядом младшенького, Джун заметил Лису, что неловко переминаясь с ноги на ногу, смотрела в их сторону и ярко улыбалась. Чонгук соврёт, если не скажет, что чуть в обморок снова не упал, увидев девушку. Это всё взаправду? Чону в привычку вошло спрашивать себя каждый раз, когда он видит Лалису, реально ли происходящее, ведь он до сих пор не мог поверить, что такую необычную и прекрасную девушку не нарисовало его воображение.       — О, Лиса. Всё в порядке? Ты хорошо поспала? — начал интересоваться тут же Намджун, пока брюнет находился в прострации.       — У вас тут так уютненько, я сразу же вырубилась, как села за обеденный стол, — закивала усиленно Лалиса, не прекращая улыбаться.       — Эм, надеюсь, тебе было удобно, — не зная, что ещё ответить, почесав затылок, проговорил Ким.       — Не то слово! Я заснула на рисовых пирожках, поэтому было очень мягенько.       Намджун несколько секунд просидел, переваривая ответ девушки и пытаясь понять, как такой человек, по типу Чонгука, смог сойтись девушкой, которая была полной его противоположностью, да ещё и с чудинкой. Затем опомнившись, быстро встал с места и направился в сторону двери, давая парочке возможность побыть наедине друг с другом. Джун знал, что этим двоим надо многое обсудить, а другу также дать шанс выговориться, ведь именно этого так давно желал Чонгук, вынося всем вокруг мозг.       — Мне звонят, так что я вас покидаю на время, не шалите, — соврал Ким, подозрительно ухмыляясь и доставая телефон из кармана. Сделав вид, что отвечает на звонок, старшенький быстро скрылся в дверном проходе.       — Не знала, что можно общаться по ютубу, — удивленно смотря вслед уходящему парню, проговорила Лиса, пока на заднем плане Чонгук закатывал глаза из-за такого явного прокола друга.       — Это новая функция, — пытаясь отвести подозрения от Джуна, отвечал брюнет.       — Надо будет обновить приложение, — доверчиво произнесла девушка, пока Чон умилялся её наивности, хотя внутри корил себя за то, что наврал Лалисе.       Комната погрузилась в неловкую тишину. Точнее, неловко, видимо, было только Чонгуку, потому что девушка выглядела совершенно спокойной, рассматривая всякие плакаты с супергероями Marvel, висевшие на стенах комнаты парня.       — Лиса, почему ты не объяснила мне, что происходящее на лугу не сон? — взяв все свои силы, которых, к слову, в данный момент было не так много, спросил Чон. Ему не очень хотелось обсуждать свой прокол и не джентльменское поведение, но парню так хотелось знать ответ, поэтому Чонгук поборол свою гордость.       — Я думала, мы так играем, — легкомысленно отвечала Лиса, стоя спиной к больному, а затем развернулась и смущённо продолжила: — а ещё ты был таким счастливым. Я не могла взять такой грех на душу.       Удивлённо вскинув брови из-за ответа девушки, парень решил задать встречный вопрос:       — Ты всем парням, которых видишь второй раз в жизни, позволяешь подобные вольности?       Прозвучало это достаточно грубо, но рыжеволосой как будто было всё равно, — она продолжала ходить по комнате, трогая вещи парня и заинтересованно рассматривая все подряд. Этакий ребёнок в игрушечном магазине.       — А? — сделала она вид, что не расслышала вопроса, а потом, опомнившись, дополнила ответ. — Нет. Ты первый.       — Я не знаю радоваться мне сейчас или биться головой об стену, — прошептал парень, смотря на белый потолок своей комнаты и тихо сгорая со стыда.       Чонгука с детства воспитывали быть сдержанным, совершать только правильные поступки, относиться с уважением к окружающим, не обижать девушек. Он держался двадцать лет, и один-единственный день, когда парень заработал солнечный удар, всё испортил, поставив клеймо на его карме. Видно, не судьба ему попасть в рай.       — Ты прости меня за то, как я вёл себя, — начал он, прикрыв глаза. В данной ситуации Чонгук не видел выхода лучше, чем просто принести свои искренние извинения. — Это было ужасно. Я бы никогда не посмел такого по отношению к тебе, да и вообще к любой девушке…       — Гуки, ты так сильно покраснел, — произнесла Лалиса, не дав ему закончить, прямо над ухом парня, чем чуть не вызвала у бедного Чона, который только пару секунд назад раскаивался в содеянном, сердечный приступ.       Переместившись на другой угол кровати, подальше от Лисы, парень пытался восстановить своё прерывистое дыхание. А девушке хоть бы хны, ей это все в радость, словно подобные вещи доставляют удовольствие. Видно, рыжеволосая не наслышана о существовании такой штуки, как личное пространство.       — Ты такой сладкий, когда смущаешься! — пропищала девушка, умиляясь, затем ущипнула за алую щёчку Чона.       — Ч-что? — шокированно заикаясь, пытался отодвинуться как можно дальше от длинных рук девушки Чонгук, который только недавно лежал без сознания на этом месте. — Нет-нет-нет, я не смущаюсь и я не сладкий, ясно? — пытался угрожать брюнет, но больше это было похоже на испуганный писк.       — Я даже не знаю, какой Чонгук мне нравится больше. Который был в магазине, который был на полянке или который сейчас. Такой сложный выбор, — вдруг остановив все свои действия, серьёзно задумалась Лиса, оперевшись о рядом стоящую тумбочку и надув губки.       — Я… тебе нравлюсь? — замерев на месте и перестав убегать, прошептал Чон, надеясь, что ему это не послышалось, ведь это звучало так обыденно.       — Почему ты так удивлён? — спросила рыжеволосая, садясь на матрац парня. — Я не дарю венки из одуванчиков тем людям, кто мне не нравятся, Гуки.       Хлопая глазами, Чонгук уставился на девушку, что так просто признавалась в своих чувствах. Или это не признание, а шутка такая? А может, он ей нравится как друг? Да, вполне вероятно, и многое бы объяснило, только вот Чон не хотел быть с ней просто друзьями. Точнее, с подобными чувствами, как у него, друзьями точно не бывают.       — Кому ты ещё их дарила? — мучающий его вопрос всё-таки был задан вслух.       — Много кому, — пожимая плечами, без зазрения совести сказала та. Нет, Чон, конечно, готовился получить неутешительный ответ, но не настолько же. И что ему делать? Что сказать?       — М-много кому? — переспросил Чонгук, чтобы удостовериться, не обманывают ли его уши.       — Ага, — кивнула Лиса, наблюдая за выражением лица Чонгука, всё так же улыбаясь и начала перечислять, по-детски загибая пальчики: — Маме, бабушке, двоюродной сестре, тёте, невестке брата, прабабушке, когда была маленькой, потом ещё одной тёте, нескончаемым бывшим девушкам братика, которые казались мне милыми, а дальше я не помню.       — Получается, что из парней я первый? — удивлённо поинтересовался парень.       — Получается так.       — И я тебе нравлюсь?       Тут девушка задумалась, нахмурив маленькие бровки, чем заставила Чона не хило так понервничать, а затем засияла, показывая невинную улыбочку:       — Ага.       — Почему тогда ты не приходила? — это был последний вопрос, которым вот уже целый месяц задавался Чонгук, не находя должного ответа. Вариантов было много, но он хотел услышать правильный именно от зачинщицы всех его раздумий и мучений.       — А разве ты сам не хотел этого? — удивила Лиса Чона подобным встречным вопросом.       Такого ответа он точно не ожидал.       — Что? — выдохнул возмущённо флорист, прокручивая своё поведение в тот день, заметно нервничая.       — Ты всем своим видом показывал, что не любишь одуванчики и меня, — окончательно огорошила Чонгука девушка. Неужели он вёл себя настолько ужасно, что показалась, будто Лиса его не интересует или вовсе раздражает?       — Но я же тебе понравился! — пытался понять он рыжеволосую.       — И что?       — С тобой так сложно, — закрывая глаза и хватаясь за голову, говорил брюнет, приводя и без того гнездо на голове в ещё больший беспорядок.       Почувствовав, как совсем рядом прогнулись пружины матраца, и унюхав терпкий запах корицы, который совсем не вязался с образом нежной и милой девушки, Чонгук щекой ощутил тепло, исходящее от Лисы. Тут же открыв глаза и ошарашено уставившись на рыжеволосую, что медленно приближалась к нему, парень оцепенел, не зная, что делать и куда податься. Испуганный взгляд метался по лицу девушки, что было уже в нескольких сантиметрах от его, и когда их близость была катастрофической, Чона охватила подступающаяся паника, и не выдержав давления, он выпалил:       — Что ты делаешь?       — Разве на таких моментах в фильмах не целуются? — миллиметр за миллиметром приближалась к намеченной цели — губам Гука, она зажмурила глаза и вытянула свои уточкой, что выглядело со стороны максимально странно. Было видно, что это первый поцелуй для девушки, настолько Лиса казалось неопытной и невинной. Чон бы точно рассмеялся, будь ситуация иной, но сейчас ему совсем не до этого.       — А ты хочешь? — тихо спросил парень, не веря в сказанное девушкой.       — Мне просто интересно, на твоих губах слюни или блеск для губ, хочу узнать, — резко открыв глаза и отстранившись, произнесла девушка, а Чонгук не мог понять, что именно он чувствует, облегчение или разочарование.       — Лиса, на будущее: никогда не говори людям подобного, — покачав головой, запустил флорист свои руки в густые волосы, нервно смеясь из-за слов девушки.       — Хорошо, когда в следующий раз буду целоваться с кем-то другим, обязательно промолчу, — невинно хлопая большими глазками, проговорила она.       — Да, — ответил Чон, а затем, осознав смысл сказанного девушкой, тут же резво исправился: — То есть нет! В смысле с кем-то другим?!       — Ты же отверг меня, — спокойно ответила Лиса, и глазом не моргнув, а Чонгук так вообще чуть с кровати не упал.       — Да откуда у тебя такие мысли? — возмутился тот. — Не отвергал я тебя! — а затем, залившись краской, продолжил более спокойно: — Ты мне тоже нравишься, и я, вообще-то, в отличие от кое-кого, пытался хоть как-то связаться с человеком, к которому не равнодушен, и знаешь, что…       Не дав даже закончить предложение Чонгуку, девушка подлетела к нему так быстро, что парень даже не успел среагировать и понять, что произошло. А затем, аккуратно коснувшись губ Чона, Лиса неумело пыталась сообразить, как поступить дальше, но брюнет уже успел оправиться в тот момент и взять инициативу в свои руки. Нежно проведя языком по нижней губе девушки, Гук осторожно, чтобы не испугать рыжеволосую, для которой всё это было впервые, притянул её ближе, обхватив руками женскую талию. Не отставая от Чонгука, Лиса запустила пальцы в и без того лохматые волосы Чона, а другой рукой нежно коснулась щеки, окончательно отключая мозг парню. Смакуя пухлые и мягкие губы девушки, брюнет постепенно набирал темп, наслаждаясь моментом, о котором мечтать даже не мог. Поцелуй оставался по-прежнему невинным, как в самом начале, только с толикой страсти, ведь переступать черту Гук не хотел. Он просто наслаждался моментом, словно парил где-то в облаках и пытался передать эти незабываемые ощущения девушке, что так быстро успела стать для него кем-то особенным, родным.       Медленно отстранившись от Лисы, Чонгук открыл глаза и стал смотреть на сидящую рядом девушку. Дыхание у обоих сбилось, но парочка до сих пор ощущала на губах тепло своей второй половинки и нескончаемую эйфорию. Оба были поглощены моментом, совсем перестав думать об окружающем их мире. Сейчас во вселенной существовали только они.       — Всё-таки это слюни, но я не против, они у тебя сладкие, — улыбнувшись, ниже обычного тона сказала девушка, склонив голову набок. — Теперь интересно у меня тоже будут сияющие слюни?       Молчание. А затем безудержный и громкий смех Чонгука раздался на всю комнату. Не выдержав, Лиса тоже последовала примеру парня. Непонятно было, почему эти двое хохотали, но им было настолько весело, что эту идиллию не хотелось прерывать. Возможно, это из-за слов девушки, а может, эти двое просто настолько рады появлению в жизни друг друга, что не могли скрыть своего счастья. Причин множество, только вот мы о них никогда не узнаем.

***

      — Помнишь, в нашу первую встречу, когда подарила венок из одуванчиков, ты сказала, что теперь у меня есть повод быть счастливым? — лёжа на сочной ярко-зелёной траве, спросил парень, поглядывая на белоснежные облака, плывущие по августовскому небу.       — Как такое забудешь, ты был ужасным букой, но хотя бы фикусы обожал. Вот куда! Куда пропала твоя любовь? — возмущалась девушка, плюхаясь рядом, и обнимая брюнета.       — Я не воспринял те слова всерьёз, — задумчиво произнёс он, пропуская замечание рыжеволосой, — а как потом оказалось — зря.       — Всё-таки у венка из одуванчиков есть волшебные свойства, а мне никто не верил, — победоносно заявила та, а затем продолжила: — Ну, когда ты это осознал, Гуки, колись!       — Когда увидел тебя и твою улыбку, — развернул голову в сторону девушки, прошептал тот, а затем оба замолчали.       Чон начал медленно приближаться к лицу девушки для поцелуя, но, видимо, Лиса этого не поняла и сказала, портя такой идеальный, как Чонгук думал, момент:       — И конечно же, когда увидел венок из одуванчиков.       — Ну и когда увидел венок из одуванчиков, — буркнул тот недовольно и устало.       Лиса такая Лиса.       — Я ждала этого ответа! — крикнула Лалиса, резко вскочив с места. — И раз уж так совпало, я сплету тебе десять… Нет, двадцать! Нет-нет, все сто венков!       — Лиса, сколько раз я тебе повторял, надевай обувь хотя бы на поле, тут могут быть колючки, — обеспокоено вставая с места, пытался догнать Чонгук девушку. — Да куда ты так бежишь? Остановись!       — Гуки, а ты любишь маки? — остановившись, спросила она, срывая цветы различных оттенков, форм и размеров.       — Мне нужно на работу, Намджун, наверное, заждался, давай в следующий раз, — держась за правый бок, пытался отдышаться флорист.       — Это намёк, что ему тоже нужно сплести венок? — спросила Лиса, видимо, совсем не обращая внимания на то, что ей говорил Чон.       — Ну уж нет, венки ты будешь плести только мне, — тут же выпрямившись, строго посмотрев на неё, сказал парень, но она, видимо, этого не замечала.       — Не жадничай, Гуки, цветов на всех хватит! — улыбнувшись, ответила Лалиса, снова срываясь с места и убегая от Чонгука.       — Лиса, я сказал нет! — произнёс вслед девушке брюнет, а затем со всей скоростью, которая у него имелась, рванул к любимой.       Вдалеке слышался задорный смех девушки и недовольные вскрики парня, что вот уже каждый день, на протяжении месяца, пытался уследить за своей рыжеволосой чудачкой.       Теперь поле, что когда-то было одиноким и нелюдимым, наполнилось нескончаемым счастьем и голосами двух влюблённых, которые навсегда были связаны с этим местом.       Кажется, именно так заканчиваются истории с хорошим концом.

The End.