Дневник злодейки

      Понять кто я ещё полдела, но как только в голове перестало звенеть, первостепенной задачей для меня стало сообразить где я. Что-то мне это состояние сильно напоминает… Только отхожу в этот раз я быстрее, прогресс это или привыкание я думать не стала. Зато стала прислушиваться, потому что рядом со мной кто-то довольно агрессивно… Ругался.       — …ты хоть знаешь, чья она дочь?       О, узнаю голос месье Моро. Ну, приятно, что соображать начинаю.       — Я что, дура, по-твоему?       — По-моему ты психопатка! Ты ударила дочь мэра, ты понимаешь, что вообще ты натворила?       — Это получилось рефлекторно.       — Ты её вырубила! Нас рефлекторно уволят!       — Послушай, чего ты так орёшь? Доктор же сказал, что сотряса у неё нет, синяков и ушибов тоже, просто краткосрочная потеря сознания, это стандартно.       — Для кого это стандартно?! Там лежит Хлоя Буржуа, известная скандалистка!       — Тут ты больше на скандалистку похож, Пьер. А девчонка знала, на что подписывалась.       Невнятное мычание меня окончательно добило, и я тихонько рассмеялась.       — За такое тебя по головке не погладят, — думаю, месье Моро покачал головой, — Я удивлюсь, если в результате нас всего-то уволят…       — Никого никто не уволит, — сказала я, поднимаясь с кровати и отодвигая ширму, — Всё в порядке.       — Хлоя! Ты очнулась?       Да уж, этот месье Моро слишком ранимый для обладателя такого роста и мышц. Сначала я думала, что он меня прихлопнет, стоит мне его чуть разозлить, но по итогу этот мужчина чуть ли не плачет, осматривая, в норме ли я. Мы с безымянной женщиной встретились взглядом и обе засмеялись. Да уж, кто тут более мягкий сразу ясно стало.       — Чё ты смеёшься? — вскрикнул Пьер, глядя на женщину, — Хлоя, я приношу свои извинения, что не проконтролировал и…       — Я же уже сказала, что всё в порядке. Это занятия по борьбе, а не пилатес, в конце концов. Я и правда знала, на что иду.       — Значит, всё правда в порядке? — похлопал глазами месье Моро.       Я вздохнула и положила ладони на его плечи.       — Месье Моро, всё в порядке. Пожалуйста, не переживайте, иначе мне станет неловко. Я в медпункте?       Месье выдохнул и кивнул.       — Да, но мы не сообщали твоему отцу…       — И не надо, — сказала я вслух.       Тем более, что он вряд ли как-то отреагирует. Но это я уже добавила про себя.       — Но теперь я не знаю, что делать, — я вновь вздохнула, скрещивая руки, — Тренера-то у меня так и нет…       — С чего бы это? — я посмотрела на женщину, слегка ухмыляющуюся.       Блин, вблизи она ещё круче. Сколько же она работала, чтобы получить такую зачётную фигуру? У неё даже кубики есть…       — Но я же проиграла.       Месье Моро слегка засмеялся.       — С ума сошла? Это же изначально было невозможным условием, — пожала она плечами, — Я же не идиотка думать, что зелёная соплячка меня уделает?       — Так это что, шутка?       — А ты всерьёз думала… Ох… Да уж.       Я потёрла переносицу, на секунду прикрывая глаза. Ну да, это же было очевидно. Интересно, а если бы это была не я, а Маринетт, сила главной героини помогла бы ей?       Стоило мне открыть глаза, взгляд уперся в протянутую грубоватую руку со смуглой кожей.       — Меня зовут Ольга. Но можешь называть Хельга, я уже привыкла, — улыбнулась женщина.       Наконец-то я узнала её имя! И этот факт меня так порадовал, что я тут же поспешно ответила на рукопожатие, на что Ольга просто подняла меня с кровати и резко хлопнула по спине.       — Обсудим график тренировок? — она чуть нагнулась, — Учти, я не терплю опозданий, отлыниваний и капризов.       — Я понимаю, — серьёзно кивнула я, — И в мыслях не было. Но… Можно вопрос?       — Валяй.       — Вы — русская?       Она непонятливо хлопнула глазами, явно удивляясь, что я резко сменила язык.       — Надо же, без акцента даже. Долго училась? — задумалась она.       — Много… практиковалась.       — Ну, так и есть. Сюда переехала когда мать за француза замуж вышла. Классно, не так часто удаётся поговорить на своём, — Ольга счастливо улыбнулась.       — Кстати… А почему вы всё-таки решили тренировать меня?       Она чуть вздохнула, смущённо потирая затылок.       — Ты уж прости за это, — Ольга указала на висок, — Я не специально, рефлекс. Хлоя, скажи, ты точно нигде не занималась раньше?       — Что? Нет, я уверена! — возразила я.       Причём во всех двух жизнях!       — Тогда у тебя явно талант, иначе не объяснимо, — пожала Ольга плечами, — Я ещё в репортаже заметила, что хоть и неуверенно, но удары у тебя чёткие и быстрые, подкачаться бы чутка. Кроме того, ударила я тебя так сильно из-за того, что ты сама меня неплохо приложила.       Теперь она указала на свою щёку. Я округлила глаза. Так когда я выставила руку, всё-таки попала.       — П-простите!       — Да ты чего, твой удар для меня как укус комара для слона. Просто рефлекс сработал почему-то, вот и всё. Но ты приняла верную стойку, правильно дышала во время боя, даже уклонялась так, словно понимала мой стиль, а это тоже тебе… не хухры-мухры.       — Я не знаю, что сказать. Я правда никогда нигде и ничем не занималась, — я приложила руку к груди.       — Верю-верю. Пошли, горемыка. Составим график и твою диету.       — Диету?       — Ты себя видела? Кожа да кости! Что за мода на анорексию пошла, эти французы совсем… Ой, прости.       Я засмеялась.       — Всё хорошо… — протянула я, смахнув слезу, — Я недавно сильно отравилась, поэтому, наверное, похудела сильно.       — Тебе бы мышц побольше. Не говорю, что просто толстеть надо, но ты хилая слишком, — задумалась Ольга, — Ладно, не парься. Тебя будет тошнить от куриной грудки, поверь мне.       Почему-то говоря это она не выглядела так, словно шутит. Я посмотрела на месье Моро, явно ожившего после нашего с ним разговора. Он лишь сочувствующе расставил руки в стороны и внезапно перекрестился. Я скосила взгляд на всё ещё что-то мне объясняющую Ольгу. Она на секунду осеклась, стала куда более серьёзной.       — Слушай, позволь узнать. Тебе это вообще зачем?       Я замялась. Зачем? Причин слишком много, чтобы можно было выбрать какую-то конкретную.       — Просто мне надоело вечно полагаться на людей, которым плевать на меня.       Ольга кивнула, снова хлопнув меня по спине, отчего я слегка пошатнулась.       — Не парься. Осознание собственной слабости и её признание уже делает тебя сильным человеком.       Не ожидала настолько глубоких мыслей от этой грубоватой женщины. Но она мне нравится. Люблю прямых людей, сильных. Чем больше в моём окружении будет тех, кто лучше меня, тем быстрее я сама дорасту до их уровня. По крайней мере, мне всего шестнадцать. Вся жизнь впереди, только сберечь бы её.       

***

      В отель я вернулась заряженная, как никогда. Теперь каждодневный подъём должен стать привычкой, потому что в качестве тренировки выносливости я выбрала бег. Конечно, ходить в зал будет приятно, однако в отеле есть свой бассейн с тренажёрами, где почти всегда пусто и можно будет заниматься в тишине и спокойствии. Три раза в неделю буду ездить к своему тренеру, заниматься персонально. Не ожидала, что она похвалит меня, может потому что просто изначально я никаких иллюзий на счёт своей «победы» не питала. Да, я сразу знала, что проиграю, это очевидно, но подумать не могла, что это просто шутка. Хотя, может, это тоже было очевидно, просто я слишком недальновидная.       Куда больше сейчас меня беспокоит сегодняшний конкурс в отеле. Посмотрев на часы, я с неудовольствием отметила, что до начала осталось полтора часа. Задержалась, я, конечно, Арманд названивал раз пять, думал, что я сбежала. Не думаю, что побег что-то бы решил. Точнее, потом пришлось бы разгребать последствия, а от этого сплошная головная боль. На конкурс выставлено около шести шеф-поваров, так что я просто буду придерживаться тактики «ноль». И правда, если я всем буду ноли ставить, некому будет на меня обижаться, тем более портить блюдо дяди Маринетт я не собираюсь. Таким образом, всё будет нормально.       — Ведь будет же? — пробормотала я, плюхаясь на кровать.       Плохое предчувствие, а как показывает практика, это не к добру. Я уже прокололась с тем фотографом, но я не знала этого злодея. Косвенно он мог на меня обидеться, но я думаю, тут больше сыграла именно личность Хлои Буржуа, тот факт, что она дочь мэра. Так или иначе с моей помощью легко привлечь внимание общественности и самого Андре, поэтому под удар я заведомо буду попадать чаще, чем обычные ноунеймы.       Меня такой расклад не радует, но и сделать я с этим ничего не смогу, как бы не хотелось. Пожалуй, моя личность — единственное, с чем придётся мириться.       Я умылась. Пока расчёсывалась, думала, что надеть. Ладно, с одной стороны пофиг, но с другой меня по телевизору показывать будут… Но если акума всё-таки появится, убегать от неё на каблуках и в платье будет таким себе опытом. Тогда, можно выбрать что-то более повседневное, например… Джинсы и блузка? Ну, неплохо, если что в кроссовках проще свалить, да и наряжаться настроения ноль. В который раз я обрадовалась, что этой молодой девушке в отражении идёт всё, что бы я не надела. Возьму перцовку на всякий случай, может, поможет хотя бы внимание акумы если что отвлечь.       Я выдохнула, кладя баллончик в сумочку. Страшно, чего уж скрывать. Едва ли эта штука поможет хоть чем-то, но у меня нет выбора. Даже не смотря на усилия, мгновенного результата в спорте я не добьюсь, каким бы гением не была, а на героев надеяться…       Себе дороже. После просмотра многочисленных видео с их битвами сложилось впечатление, что вывозят они исключительно на случайностях. Скажем, почему бы не применить способность сразу, а не ждать, пока акуматизированный полгорода разнесёт? Чудо, что жертв не было. Хотя я не могу знать этого наверняка, потому что сила Леди Баг вполне себе способна воскресить, а человек просто, скажем, не помнит факта своей смерти.       Если это работает так, то сколько раз Хлоя Буржуа действительно могла быть мертва?       Ну вот, теперь буду думать и об этом.       В холле во всю шла подготовка к предстоящим съёмкам. Повара уже заняли кухню, процесс готовки так же снимался, но мне предстояло появиться позже, уже на оценке блюд.       По позвоночнику прокатилось неприятное колющее ощущение. Я обернулась, скрестив руки. Я была готова, что столкнусь с этими двумя, но всё же это неприятная встреча. Рядом со входом на кухню стояла Маринетт, рядом с ней — её дядя в национальном китайском костюме. И Адриан Агрест, сейчас пристально смотрящий на меня. На этот раз его взгляд не выдавал того безумия, которое я видела вчера, но я чётко заметила как минимум недовольство. Да что с тобой не так, придурок? Он определённо не станет отставать от меня, но я и не рассчитывала на подобную роскошь.       Так уж вышло, что им пришлось подойти ко мне.       — Хлоя? А ты что тут делаешь? — слегка возмущённо произнесла Маринетт, хотя заговаривать с ней я не собиралась.       — Живу, — ответила я, хотя в этот момент у нас с Агрестом была настоящая битва злобных взглядов.       Я не спрячу глаза, не надейся. Для меня ты просто несносный ребёнок, а я имею опыт общения с непослушными и капризными детьми.       — Я знаю, но здесь съёмки!       — Я член жюри. Не то, чтобы мне этого очень уж хотелось, но выбора нет.       — Дядя Маринетт, Ван Чен, тоже участвует в конкурсе, а я приехал, чтобы помочь ей с переводом с китайского.       — О, мог бы себя не утруждать, — ухмыльнулась я.       Мой китайский был не так хорош, как французский или английский, но более-менее говорить я могла, хотя в письменности, конечно, чёрт ногу сломит. Ну или китаец.       — Ты… откуда ты знаешь? — шокировано распахнул глаза Адриан.       — Вы говорите по-китайски? Не ожидал от такой юной особы, — удивился дядя Маринетт.       — Совсем немного. Заранее прошу, не обижайтесь, но сегодня я буду всем ставить ноли, — предупредила я.       — Что? Почему? — не понял Ван Чен.       — Аппетита нет что-то пробовать, — я поправила локон волос.       Кто-то из съёмочной команды позвал меня за стол, так что я поспешила уйти от этой слишком неприятной компашки. Гляделки с Агрестом я успешно выиграла, он всё-таки отвёл взгляд первым. Пока я стояла и слушала инструкции режиссёра, заметила, что Маринетт уж больно беспокойно крутилась около лестницы, поглядывая то на меня, то на дверь в кухню, где сейчас был только её дядя. В чём дело? Так переживает, что не может спустить с меня глаз? Я специально встала почти посреди холла, чтобы быть на виду и чтобы все видели, что я никуда не отходила. Кроме того, я заранее предупредила Ван Чена об оценке, надеюсь, всё пройдёт нормально, он победит и мы пропустим всю эту часть с акуматизацией. Ключевое слово "надеюсь".       — Готовность пять минут! — крикнул режиссер.       Я присела за стол, поправляя чуть скошенные приборы. Рядом сел Джаггед Стоун, приветливо мне улыбнувшийся, дальше Марлена Сезер, шеф-повар уже в нашем отеле, кажется… Алек Катальди? В общем, вся четвёрка жюри в сборе.       — Готовность минута!       Я нервно подвинула стул ближе. Мне неспокойно. Я вновь посмотрела на кухню и тут же обомлела. Оттуда вышел Арманд, что сразу же заметила Маринетт. О, нет. Арманду не за чем портить суп, но если Ван Чен проиграет, то Маринетт может отметить тот факт, что мой дворецкий заходил в кухню и мог что-то сделать. Таким образом, виновата вновь буду я.       Я сглотнула. Нет, спокойно. По сюжету Ван Чен победил, Арманд суп не портил и больше в кухню никто не заходил. Суп не испорчен, значит, сейчас ничто не угрожает первому месту. Да что же такое. Почему я так сильно переживаю?       — Добрый день, дорогие зрители нашего…       Я особо не слушала, что говорил ведущий, только не особо бодро откликнулась, когда меня представили в качестве жюри. Не могу не думать, что всё пойдёт по одному месту. Этот акуматизированный страшный до невозможности, а вспоминая то, что он там с Хлоей делал, ещё больше ощущаю медленно захлопывающуюся клетку.       — Первое блюдо — суп карри лакса шеф-повара, прибывшего из далёкого Куала-Лампура...!       Ну, я и так не стала бы пробовать, слишком остро. Не особо удачный выбор, ведь конкурс во Франции проводят… Конечно, на меня смотрели немного странно, когда поняли, что я даже пробовать не собираюсь и ставлю ноль. Но, честно, мне вообще всё равно кто там что думает. От меня ничего не зависит, теперь уж тем более. Думаю, многие решат, что таким образом я привлекаю к себе внимание, пусть так и будет. Капризная и злобная Хлоя Буржуа сегодня будет выделяться вот таким дешёвым фокусом.       Далее подали дим-самы, повар из Гонконга. Может, я бы и попробовала, но не в данный момент. От волнения, наверное, желудок бы скрутило. Что-то более банальное в виде каре ягнёнка и далее палтуса. Даже антрекот порадовал взгляд. Вот его я бы хотела попробовать, но ладно уж, сдержусь.       — И теперь, финальное блюдо! Знаменитый шеф-повар из Китая, Ван Чен, поприветствуйте! Чем же нас удивит этот именитый эксперт по необычному сочетанию обычных ингредиентов?       На столике с колёсами стояло четыре подноса. Ладно, всё нормально, мне ничего не нужно делать. Уж этого акуматизированного я легко смогу избежать.       — Прошу, уважаемые члены жюри!       Крышки подносов сняли. По правилам, шеф-повар должен был объяснить технологию приготовления блюда, рассказать о его истории и создании. И за это время жюри оценивали еду по внешним признакам, качество подачи и эстетичность. Голубоватый суп приятно пах, необычный цвет и название. У этого супа есть все шансы на победу.       На поверхности плавало несколько цветов. Добавление их в еду было приемлемым, потому что они несли, по сути, чисто визуальный эффект, есть их необязательно. Чуть закруглённые лепестки, глубокий сиреневый цвет ближе к синему.       С самого детства я очень много бывала в лесу. Это даже стало какой-то осенней традицией, выезжать загород за ягодами вместе с семьёй или друзьями. И, конечно, я любила собирать цветы. Поэтому в первую очередь, ради безопасности, я прослушала тонну лекций от родителей про ядовитые растения.       Я посмотрела на членов жюри. Все они готовились есть. И что мне… делать? Буквально через мгновение эти трое возьмут ложку и окунут её в суп. Может, кому-то попадётся лепесток. Цветы не проходили термическую обработку, значит, они несут опасность. Ведь это абсолютно точно были цветы аконита. Я не могла ошибаться, это однозначно они, этот цветок я узнаю сразу, ведь в местах, где я росла, их было в изобилии, и внимание они к себе привлекали постоянно. Прекрасные цветы с глубоким завораживающим цветом. Но они ядовитые. Смертельно ядовитые цветы.       Вряд ли от одного-двух что-то будет, но как минимум онемение во рту, жжение в желудке… Насколько я помню, больше всего яда в корнях, однако это не значит, что в цветках его нет. Их же сорвали со стеблями, это всё равно опасно. Бог знает, сколько яда в супе, кроме пары цветов.       Я подняла взгляд на Ван Чена. Он точно не причастен. Ему просто не за чем. Но эти цветы у него от…       Я посмотрела на стоящую в стороне Маринетт. Нет, это же бред. Может, она не в курсе? Но отменяет ли это её причастность? И вина Ван Чена очевидна, ведь он даже не спросил, что это за цветок, а добавил в блюдо.       Я совершаю ошибку. Прямо сейчас, когда я вижу, как сидящий Джаггед Стоун уже берёт ложку и почти подносит её ко рту… Зачем я это делаю? Ведь и без меня всё вскроется. Но не будет ли поздно? Не пострадают ли эти люди? Ведь чудесной силы Леди Баг тут нет. Зато есть суп, наполненный отравленными цветами.       — А что… За цветы вы добавили в суп? — резко и крайне нехотя спросила я, при этом на секунду прикрывая глаза.       Я зря это делаю. Я зря лезу. Мне нужно было просто потерпеть.       — Цветы, подаренные моей племянницей, — ответил Ван Чен.       — А их… название? Они ведь… не соответствуют технологической карте. Просто я переживаю, что у кого-нибудь здесь может быть аллергия на цветы, сами понимаете, с таким не шутят.       Члены жюри отложили приборы. Отлично, я выбила пару секунд. Но эти вопросы могут поставить Ван Чена в неловкое положение, потому что он не знает ответа. Стойте-ка. Если его блюдо не соответствует конкурсным критериям, получается, его могут дисквалифицировать?       — Ван Чен, это хороший вопрос от жюри. Я слушала рецепт крайне внимательно, но ни слова не было про цветы, — подключилась мадам Сезер.       О, нет, стойте…       — Да, мне бы тоже было интересно услышать, — кивнул Джаггед Стоун.       — Эти цветы… — запнулся Ван Чен.       — Цвет ведь вызван окрашиванием пищевого красителя, верно? Значит, цветы вы не варили, а как обрабатывали для пищи? — спросил Алек.       Мне кажется, я влипла. Я растерянно смотрела то на Ван Чена, то на жюри. Плохо, очень плохо. Но будет куда хуже, если они попробуют блюдо и отравятся.       — Слушайте, может, дадим месье Чену ещё один шанс? Цветы ведь добавлялись после того, как суп был готов, значит, он ещё остался. Можно просто подать его без цветов… — попыталась я сгладить углы.       — Если Ван Чену нечего ответить, значит, его блюдо не соответствует санитарным нормам и должно быть дисквалифицировано, — пожала плечами Марлена Сезер.       — Верно, так будут соблюдены правила, я за, — кивнул Алек.       — Я…       Я наплевала на всё и толкнула Джаггеда Стоуна в бок. Он удивлённо посмотрел на меня.       — Вы ведь за то, чтобы дать Ван Чену ещё один шанс? — я «мило» улыбнулась.       Я тебе жизнь спасла по твоим же словам, только попробуй отказать.       — Ну… Да, я согласен с позицией мадемуазель Буржуа, — Джаггед почесал затылок.       — Два против двух…       — И что же мы решаем в итоге? — задумался режиссёр, приостановив съёмку.       — Правильнее будет дать ещё один шанс, — напомнила я.       Иначе всем тут не до смеха будет, а мне в том числе.       — Ну, я согласен, — кивнул музыкант.       Хорошо, что он рядом сел.       — Постойте, — раздался голос со стороны, — А что это за цветы никого не волнует?       — Цветы подарила мне племянница, — повторил Ван Чен.       Ой-ёй. Это же врач, на всякий случай присутствующий на шоу. Поймёт или нет, поймёт или нет…       — Вы племянница Ван Чена? — доктор поправил очки, замечая Маринетт.       — Верно. Это васильки, я подарила их дяде сегодня утром, — робко ответила она.       Стоп. Васильки? Я резко выдохнула и мельком взглянула на Арманда. Только не говорите, что она сейчас…       — Васильки? Это аконит! Ядовитый цветок! — заявил врач, наконец, распознав растение.       Все замерли, как вкопанные, в том числе Ван Чен. Я закрыла лицо руками, почти что ложась на стол. Мне конец. Я уже знаю, что будет дальше.       — Нет же! Я точно дарила васильки, вот, посмотрите! — как раз кстати у Маринетт в сумочке оказался помятый чек из цветочного магазина.       — Но в таком случае, каким образом в суп попали цветы аконита? Ван Чен, вы уже добавляли эти цветы?       — Я… Я не могу точно сказать…       — Не можете сказать? Василёк и аконит разительно отличаются друг от друга! Вы должны помнить! — возмутился врач.       Хватит делать всё хуже, не ори на него, пожалуйста!       — Эй, Хлоя. Ты сразу поняла, что это аконит? — спросил Джаггед Стоун.       Очень громко спросил. На мне скрестились взгляды всех присутствующих.       — Что, я? Пф, не-е-е-ет, просто вспомнила правила, вот и заметила, что…       — Дворецкий Хлои! — воскликнула Дюпен-Чен.       — Что?       — Я помню, что перед самыми съемками он заходил в кухню! — какая же она гадина.       Арманд возмущённо вышел вперёд.       — Вы намекаете, что я виноват в подмене цветов, мадемуазель Дюпен-Чен? Я лишь напомнил поварам о времени, как вы помните, я помогаю в организационных моментах. Мадемуазель Хлоя не причастна к произошедшему, если что, можем просто взглянуть на камеры видеонаблюдения.       — Точно, камеры! Просто посмотрим, какие цветы добавлял Ван Чен в суп.       — Я проверил, камеры сломаны! — в зал вбежал человек из охраны.       Да что за ужас тут творится?!       — Пожалуйста, минутку внимания! — воскликнула я, — Раз камеры сломаны, ничего никто не сможет доказать. Давайте просто переснимем последнего конкурсанта, Ван Чен приготовит суп без цветов, мы выставим оценки и не будет никакого скандала!       — Это уже дело об отравлении! — заметил один из жюри.       — Но камеры сломаны, от одного цветка аконита ничего такого не случится… наверное, — пробормотала я.       Кошмар.       — А я вот предлагаю дисквалифицировать Ван Чена. Как повар, вы должны были осознавать, что кладёте в свою еду. Разливали суп именно вы, но даже если бы это было не так, если бы это были обычные васильки, технология нарушена, как и правила, — отрезала мадам Сезер.       — Так что мы решаем-то, в итоге? — запутался Джаггед Стоун.       — Давайте минутку перерыва возьмём, а потом уже что-то конкретное придумаем, — вздохнул режиссер.       Ван Чен резко развернулся и пошёл в сторону кухни. Твою мать. Я вскочила из-за стола и побежала к туалету, но на самом деле свернула в сторону запасной лестницы, от которой у меня был ключ. Честно говоря, я уже понимала, что его акуматизируют, но вот чего я не могла понять, так это того, что какого-то чёрта Маринетт его же и подставила. Ведь понятное дело, что никаких там васильков не было, это изначально был аконит. Но зачем? Зачем ей это делать? Выглядело так, словно запасной план. Будто она впопыхах успела сделать так, чтобы я вновь попала под удар.       Я бежала вверх по лестнице, уже замечая текущую по окнам карамель. Надо же, я чётко помню этот эпизод, но всё равно не успела ничего предпринять. Только зря старалась. В итоге всё пришло к тому, с чего начиналось. Возможно, Маринетт подстрекала Ван Чена и до начала шоу против меня, возможно, что и перед акуматизацией она была с ним и что-то ему говорила. Но это уже не важно. Мне сейчас нужно спрятаться, чтобы избежать столкновения с акумой.       Я вышла на пятом этаже, внимательно осмотревшись и доставая ключ-карту. На всякий случай я подстраховалась и просмотрела пустые номера, предполагая, что выйти из отеля не смогу.       Я поднесла карту к замку, открывая номер и заходя внутрь. Закрыв дверь и повернув замок, я прошла к окну, зачем-то зашторивая его, затем присела на кровать, выдыхая. Не чувствую я себя в безопасности. И вот так сбежала… Но не могла же я развести панику, ещё сильнее привлекая к себе внимание? Да и что я могу, в лоб пойти на акуму?       Я обхватила себя за плечи, сжимаясь. Мне стыдно. Почему-то мне очень очень стыдно, что я вот так убежала, оставив там людей. Но ведь там Маринетт и Адриан, наверное, помогут быстрее. И вообще, чего я переживаю! Я не обязана думать о ком-то, кроме себя…       Отель тряхнуло, что-то явно происходило, но телефон я отключила на всякий случай. Только и остаётся, что сидеть и ждать. Я глубоко втянула воздух, чувствуя неприятный запах специй. Запах? По сути, акуматизированный же повар, значит, он чувствует запахи особенно хорошо?       Мои духи. Стоп, нет, это же…       Дверь распахнулась, практически вылетая из петель. Я замерла, только и успевая, что встать с кровати. Ну за что мне это?       — Ты будешь отличным ингредиентом для моего блюда, — с явным акцентом произнёс акуматизированный.       Я кое-как сумела запустить руку в сумочку и вытащить перцовку, тут же открывая баллончик и брызгая злодею прямо в глаза. Он поморщился, начал поспешно вытирать глаза, чем я и воспользовалась, проскакивая мимо злобного повара. Правда, далеко убежать у меня не вышло, ногу что-то сковало, похожее на верёвку, но тягучее, из-за чего я и упала.       Словно мешок с картошкой, меня закинули на спину, не обращая внимания на любые попытки сопротивления. Акуматизированный связал меня, а кричать было совершенно бессмысленно, это я сразу поняла. Мне… ничего не оставалось, кроме как смириться.       Поджав губы, я крепко зажмурилась, сдерживая подступающую истерику. Получалось плохо, но я не могла ни зарыдать, ничего. Ощущение беспомощности прямо сейчас сдавливало хуже любой верёвки.       На крыше отеля я сразу же ощутила тот самый сильный запах специй, отчего зажгло в носу. Вспоминая эпизод мультсериала, я отчётливо понимала, какая участь меня ждёт, но ожидание и реальность серьёзно друг от друга отличались. Меня подвесили прямо над бассейном с бурлящей жижей. Пар валил такой силы, что глаза застилало, я вся взмокла от того, насколько горячий суп там варился. Неловко болтаясь над озером непонятной лавы, мне становилось всё страшнее и страшнее от осознания, что я буквально заживо там сварюсь. Это будет больно? Или всё же больше страшно? Насколько я помню, если ты упадёшь в лаву, то боли не почувствуешь, просто потому, что нервные окончания сгорят раньше, чем импульс дойдёт до мозга. Но мне совсем не хотелось проверять это, мне едва ли вообще сейчас чего-то хотелось помимо того, чтобы этот ад закончился. Надо же, я сделала всё, чтобы не появилась акума, но все мои старания коту под хвост. Получается, это и правда неизбежно? Вторая акума за два дня, но эта куда сильнее прошлой. И страшнее.       Я опустила голову, уставая лить слёзы. Хуже всего то, что я надеюсь на помощь двух самых ненавистных для меня людей. Каким же самодовольным будет Адриан, когда подхватит меня. Или это будет Маринетт? Но в сериале все всегда происходит в последний момент. Значит, верёвка оборвётся, а пока я буду лететь вниз, появятся герои? И этого я должна ожидать? Должна буду благодарить их за помощь? Видеть, как самоудовлетворяется этот эгоист, понимать, что ситуация вновь под его контролем, а я должна говорить ему "спасибо"?       — Да какого чёрта! — крикнула я.       Не хочу, как же я этого не хочу!       — Тише, суп ещё не готов! — погрозил мне акуматизированный, стоящий неподалёку от бассейна.       Я задрала голову и оценила верёвку, которой была связана. Не знаю, это то ли лакрица, то ли что-то похожее. Я почувствовала, что от жара она начала слегка таять, из-за чего я опустилась ниже. От резкого движения эта штука вытянулась бы, да…?       Повар повернулся ко мне спиной. Так же хорошо, как и серию, я помню, где была акума. В его колпаке. И колпак относительно близко, но как бы мне его…       Я выдохнула, собираясь и начиная раскачиваться. Руки, конечно, мне недоступны, но схватить колпак можно и по-другому. По сути, как только уничтожится акума, акуматизированный точно так же потеряет силы, значит, это варево подо мной пропадёт.       Раскачиваясь всё сильнее, я резко оттолкнулась от балки ногой, корректируя направление. На мгновение я застыла прямо над акуматизированным, извернувшись, я вытянула шею и зубами сорвала колпак с его головы. Пока он оборачивался, заметив пропажу слишком поздно, я открыла рот и вещь выпала, полетев прямо в бассейн с кипящим супом. Верёвка резко растянулась, обрываясь, я оказалась на другой стороне бассейна и наблюдала, как колпак медленно пропадает в жиже, буквально сгорая.       Секунда, две… На крышу вылетели герои, сломав шахту лифта. Но им ничего не пришлось делать, акума сгорела ещё до того, как суп исчез. Акуматизация спала почти моментально, верёвка пропала, и я, наконец, освободилась, свободно вдыхая приятный прохладный воздух. Страх накатил резко, меня затрясло. Хорошо, что я не струсила в процессе. Иначе всему пришёл бы конец быстрее, чем эти двое хоть что-то успели бы сделать.       Ван Чен поднялся с пола, осматриваясь.       — Что же я натворил? — искренне недоумевал он.       — С вами всё в порядке? — подбежали к повару герои.       Так, секундочку. Он не выглядит так, словно потерял память. Наоборот, такое чувство…       — Вы что, всё помните? — спросил Кот Нуар.       — Да, конечно, — кивнул Ван Чен, — Я… Хлоя, не представляю, что я сделал, я глубоко извиняюсь.       Он поклонился мне. Ну надо же, в семье Маринетт кто-то умеет сожалеть?       — Ага, большое спасибо, — скептически произнесла я, поднимаясь, — Я смертельно устала.       — Стой! Что случилось с акумой? — воскликнула Леди Баг.       Я пожала плечами, потому что искренне не знала, что ответить.       — По-моему это ваша работа, разбираться с акумами. Почему я уже второй раз делаю это за вас? — раздражённо выплюнула я.       Наверное, правильнее было бы остаться внизу, со всеми, но чёрт его знает, чем это бы обернулось. Леди Баг ещё что-то сказала мне вслед, может, что-то спросила, но у меня правда не было сил, чтобы реагировать на её возгласы. Сумбурный и сумасшедший день, я устала так, что сейчас с ног свалюсь и у меня едва хватило сил, чтобы дойти до комнаты. Но, конечно, сначала я должна смыть этот омерзительный запах супа и налипший жир от брызг, иначе меня стошнит.       Что там в итоге решили с конкурсом не знаю, честно говоря, это второстепенно.       

***

      — Сам отказался от участия? А с цветами что? Понятно… Ну, ладно, я поняла. Да, в норме я… Ага.       Я положила трубку. Не ожидала, что от канона всё-таки отклонения будут. Ван Чен сам снял своё блюдо с участия и уехал, а инцидент с цветами решили замять, потому что никто не пострадал и улик не было. В общем, всё закончилось более-менее.       Я потерла глаза, выключая свет и готовясь ко сну. Ну, стоило ожидать худшего. Как-никак, а акуматизированный всё-таки случился, в целом, многое повторилось, как бы я ни старалась хоть что-то исправить.       — Ладно, это всего лишь вторая неудача, — я попыталась добавить капельку оптимизма.       Избавиться от ситуаций, приводящих к акуматизации я не смогу никак, это факт. Тут просто дело в том, что я слишком часто нахожусь рядом с Маринетт, похоже, пытающейся меня так или иначе подставить. Плюс ко всему — психопат Адриан Агрест. Но зато за этот безумный денёк я осознала кое-что важное. По сути, сейчас я напрямую толкаю Сабрину к акуматизации. Так не пойдёт. Как минимум, это неправильно с моральной точки зрения. Подстрекать человека к превращению в монстра слишком плохо. Жаль, что осознала я это только сейчас.       — Надо поговорить с ней, — прошептала я, прикрывая глаза.       Надо поступить по-взрослому.       

***

      Я на мгновение замерла, рассматривая себя в отражении зеркала шкафчика. Почему-то вспомнился инцидент с Леди Вай-Фай, то есть Альей. Конечно, тогда Хлоя перегнула, но ведь по факту Алья и впрямь пыталась сфотографировать её личные вещи, да и зашла за границу дозволенного. Ох, тут слишком двоякая ситуация. Кто прав, а кто нет, решают обе стороны чисто для себя.       Сабрина зашла в раздевалку, тут же направившись ко мне.       — Хлоя, привет! — она натянула вежливую улыбку.       Я захлопнула дверцу, собираясь с силами и сжимая ручки сумки. Нет ничего сложного в том, чтобы закончить отношения, но есть сложности в правильном донесении своих мыслей. Впрочем, как бы я тут не изгалялась, сомневаюсь, что результат изменится. Сабрина по сюжету была подвержена акуматизации, но обстоятельства мне совершенно неизвестны. Таким образом, я сама себя приведу к подобному исходу, так что нет смысла переживать за пятидесятипроцентный успех. Ну или неудачу.       Короче, пан или пропал.       — Сабрина, думаю, нам нужно серьёзно поговорить, — начала я, отходя чуть подальше от лишних ушей.       Девушка явно напряглась, потому что не видела и толики сомнения в моих глазах.       — В чём дело? Это из-за домашки, я слышала, что вчера был переполох…       — Нет, забудь уже про домашку. Послушай, то, что я хочу сказать, это… Наверное, ты расстроишься, но так будет лучше и для меня и для тебя.       — Что случилось, Хлоя?       — Я думаю, нам стоит прекратить общение, — просто сказала я, — Мы с тобой слишком разные, да и меня не интересует такая дружба. Если это вообще можно назвать дружбой.       — О ч-чём ты? — не понимала девушка.       — Я сказала ровно то, что имею в виду. Ты… наверное, хороший человек, не знаю, но я правда устала изображать, что понимаю тебя, что ты мне дорога или типа того. Я пыталась сделать так, чтобы ты сама отстала от меня, но сейчас, думаю, лучше всё прямо сказать, чем потом жалеть. Твоей вины… Ну, она есть, отрицать глупо, но и я виновата, что вовремя не пресекла это всё. Короче, прости, нам лучше пойти в разные стороны. Надеюсь, ты поймёшь.       — Н-нет, о чём ты, я же не…       — Это не всё. Конечно, на работе твоего отца это всё не отразится, не переживай, я не такой человек, который из собственной мелочности будет пытаться как-то навредить семье. Просто я подумала, что тебе со мной не интересно, ты могла бы найти других друзей, а мне с тобой тем более. Подумай, у нас ведь нет ничего общего, мы даже толком не знаем друг друга. Сабрина, я очень надеюсь, что ты не будешь расстраиваться, ведь ничего страшного не произошло. Ты в праве обижаться, но тут уже сама думай. Теперь всё.       Сабрина ошалело застыла, не сводя с меня глаз.       — Т-ты… Как ты можешь вот так… Что я сделала не так?       — Многое. Сабрина, я знаю, что всё это общение было лишь из выгоды. Мне правда было одиноко, спасибо, что помогла как-то это сгладить, но я не хочу топтаться на месте. Из-за некоторых… событий в моей жизни, я решила пересмотреть свои взгляды на некоторых людей, меня окружающих, поэтому решила сказать, как есть.       — Я терпела твои издёвки, чтобы сейчас вот это выслушивать? И что дальше? Кроме меня никто не был готов с тобой общаться, думаешь, это я в тебе нуждаюсь? — она прищурилась.       — Ну, до сегодняшнего дня именно так и было. Разве нет? Ты мне не нужна, Сабрина, все эти годы я пыталась от тебя отвязаться, но ты приклеилась, словно пиявка. Я понимаю твою неприязнь, но меня она мало волнует. Я просто не хочу, чтобы всё это предалось огласке, в том нет нужды. Так что если в тебе есть хоть капля гордости, просто прими это и живи дальше.       — Думаешь, ты лучше всех? Да, я дружила с тобой только из-за работы отца, ну и что? Как будто ты ещё для чего-то нужна. Такая заносчивая и эгоистичная ты, Хлоя, сейчас поступаешь очень глупо, ведь больше некому будет поддерживать твои безумные идеи и планы.       Я посмотрела на Сабрину. Жаль. Если бы она была искренней с самого начала, они с Хлоей могли бы поладить. По сути, обе извлекали выгоду из этих отношений. Сабрина — положение в обществе и привилегии, а Хлоя — общение хоть с кем-то.       — Надеюсь, ты на меня не в обиде. Больше я не хочу затрагивать эту тему. Желаю удачи.       Я прошла мимо Сабрины, направляясь к классу. Не думаю, что она так уж расстроилась, поэтому всё должно быть в порядке. Тем более она сама это поняла, можно было и не распинаться, но как есть.       Звонок прозвенел как только я зашла, урок литературы должен был начаться вот прямо сейчас. Мадам Бюстье всё не приходила, впрочем, как и Сабрина. Неприятное чувство заставило живот скрутиться от горечи, поднимающейся к горлу. Я определённо опять попаду в какую-то круговерть событий.