your petals and your thorns

— Тэхён, ты мне нравишься и все такое, но нет. Абсолютно, блять, нет — Вот видишь, ты говоришь это, но не приводишь достаточно веских причин, почему я не должен. Тэхён не назвал бы себя лентяем, он не был им, по его мнению, но когда дело доходило до необходимости самому готовить себе еду, ему было не стыдно делать все возможное, чтобы избежать этого, так как он полагался либо на еду, которую приносил Кай, либо на доставку. — У тебя успешный цветочный магазин, а ты все еще хочешь питаться как безработный студент, как я? Черт, даже я не ем рамен быстрого приготовления так часто, как ты, и я бы, наверное, получил остановку сердца, пытаясь делать то же самое, — заметил Бомгю, копаясь в холодильнике Тэхёна, пока младший доставал из шкафа две чашки для рамена. — И не похоже, что тебе нечего готовить, ведь у тебя здесь почти все основные ингредиенты, — заметил брюнет, глядя на Тэхёна. Тэхён же в ответ лишь промолчал. — Видишь ли, в этом и заключается главная проблема: я не умею готовить. Я просто купил все это, когда захотел начать готовить для себя... А это время еще не пришло, чтобы научиться, — возразил он. — К тому же ты преувеличиваешь, потому что однажды я две недели питался только раменом, и мне хотелось бы думать, что я идеальный, здоровый молодой человек. Называйте Тэхёна одержимым, но он не только не мог удержаться, но и в какой-то степени согласился бы с вами. Ему нравилось, что всякий раз, когда Бомгю расстраивался из-за него, его челюсть напрягалась, а глаза сужались в острый взгляд, способный убить человека. Тэхён должен был потерять немного здравого смысла, когда ему выпадала честь наблюдать за этим. — Итак, забавный факт дня: я предпочитаю, чтобы мой возлюбленный был здоровым, живым существом, а не каким-нибудь трупом, лежащим под землей, потому что он решил, что его рацион будет состоять только из рамена, потому что ему лень учиться готовить, — выругался Бомгю, забирая чашки с раменом из рук Тэхёна и даже поставив их так высоко, чтобы тот не мог дотянуться. — Ладно, во-первых, иди нахуй, раз используешь мой рост против меня, — ворчал Тэхён, наблюдая, как Бомгю ставит чашки для рамена обратно в шкаф. — А во-вторых, что еще мы будем есть? Хочешь, чтобы я заказал доставку? — Ну, у тебя в холодильнике есть кое-что, надеюсь, съедобное, например, рисовые лепешки, так что я уверен, что мы сможем что-нибудь из этого приготовить, — предложил Бомгю с полуулыбкой. — Так как насчет сырного токпокки? Ты ведь хотел его раньше? — Ну да, из ресторана, а не из рук такого неуклюжего человека, как ты. — Что ж, тогда придется смириться, ведь мы не будем заказывать доставку просто так. Наблюдая за тем, как Бомгю достает из холодильника случайный набор ингредиентов, в глубине его души зародилось чувство, похожее на то, которое испытывал Тэхён, когда ему пришлось забраться на спину Бомгю. Он не мог не задаться вопросом, знает ли Бомгю, что входит в состав токпокки, не говоря уже о его приготовлении. "Наверное, лучше пойти и найти какую-нибудь забегаловку, которая сейчас открыта, — со вздохом подумал Тэхён, направляясь к своему дивану и усаживаясь на него. — Это будет рождественское чудо, если он не сожжет дом дотла, возившись с плитой".

***

— Бомгю, блять... Токпокки переливается! — Ты думаешь, я не вижу? Тэхён был неправ в том, что Бомгю спалит его дом и оставит его ни с чем, но он был прав в том, что доверился своему инстинкту и набрал номер ближайшего ресторана, так как не прошло и пятнадцати минут, как оба уже вскочили с дивана, чтобы заняться сковородой, которая начала переполняться. Тэхён с разочарованием и, признаться, с удовольствием наблюдал за тем, как Бомгю пытается удержать остатки супа токпокки на месте и не пролить их на кафельный пол. — Видишь, вот почему мы, новички на кухне, пользуемся доставкой, — проворчал Тэхён, уже позвонив в ресторан. — А я-то думал, что ты какой-то божественный повар, который изменит мои взгляды на домашнюю еду. Меня обманули. — Ну, может, если бы кто-то не отказался отпустить меня за пять минут до этого, мы бы сейчас не оказались в таком положении, верно? — Бомгю нахмурился, что заставило Тэхёна нахмуриться в ответ. Конечно, Тэхён мог быть или не быть единственной причиной, потому что он настоял на том, чтобы Бомгю не прекращал его обнимать, но если честно, он не чувствовал себя виноватым ни в малейшей степени. — Отговорки, отговорки — это все, что я сейчас слышу, потому что если бы ты хотел проверить еду так сильно, как говоришь, ты бы просто оттолкнул меня, но ты это сделал? — Тэхён шипел, швыряя посудину в голову Бомгю. — Теперь, какую курицу ты хочешь, или ты просто хочешь, чтобы я сварил рамен? Молча глядя на беспорядок перед собой, Бомгю вздохнул, а его рука поднялась к лицу, чтобы потереть переносицу. — Просто закажи мне крылышки с лимонным перцем.

***

— Так что насчет этого? — Гардения. Они означают нежность, тайну или любовь. Зависит от цвета. — Что ж, не стоит беспокоиться о том, что этот цветок применим к нам, ведь мы ничуть не скрытные, — хмыкнул Бомгю, заслужив в ответ фырканье Тэхёна. В течение часа ожидания еды Тэхён и Бомгю решили расстелить на полу покрывало и прихватили все подушки, чтобы устроить себе импровизированную кровать на ночь (это была идея Бомгю, конечно же). Однако о коробках с курицей они быстро забыли, так как Бомгю лежал на коленях у Тэхёна и просматривал один из журналов, заполненных нарисованными от руки цветами, в то время как красноволосый прорисовывал контур цветка на руке Бомгю. Поскольку Бомгю не терял ни секунды и задавал любые вопросы о цветке, начиная от его названия и заканчивая его значением, Тэхён с удовольствием отвечал на его вопросы, и был очень рад тому, как любопытен Бомгю. — О, этот довольно красивый. А как он называется? — спросил Бомгю, перевернув страницу. Почувствовав, что его сердце на мгновение остановилось, Тэхён даже не смог вернуться к обведению кожи Бомгю, так как почувствовал, как цветы подкрадываются к его горлу, пока он смотрел на цветочный рисунок. "Пожалуйста... пожалуйста, не делай этого со мной, — подумал он, издав дрожащий вздох. — У меня была хорошая неделя, давайте не будем ее портить, пока он здесь". — Это анемоны, — объяснил Тэхён тихим голосом, как будто призрачные цветы всплывут, если он заговорит громче. — Они означают смерть, хрупкость, забытую любовь и болезнь. Тэхён заметил, что Бомгю постепенно начинает понимать внезапную перемену в его поведении, так как брюнет снова и снова рассматривал цветок, поглядывая на Тэхёна в промежутках. — Так... так, это твой цветок ханахаки, верно? — И да, и нет. Один из пяти, если быть точным. Приняв растерянное выражение лица Бомгю, Тэхён спустил брюнета с коленей, встал и подошел к книжному шкафу, где бежевая тетрадь была засунута между двумя большими. — Всего их пять: алые анемоны, мятные камелии, желтые розы, розовые каллы и голубые петунии, — пояснил он, усаживаясь обратно и передавая тетрадь Бомгю, чтобы тот мог сам просмотреть ее. — Доктор сказал, что меня, скорее всего, вырвет не от одного цветка, потому что... — Ты работаешь в цветочном магазине, верно? Что-то связанное со стилем жизни? — вмешался Бомгю, не отрывая глаз от страниц. — Полагаю, увлечение искусством тоже является причиной того, что тебя тошнит цветками определенного цвета? Потому что в значениях, написанных ниже, они постоянно меняются из-за цвета, хотя это один и тот же цветок. — Вау, ты действительно умнее, чем кажешься, — с притворным удивлением сказал Тэхён, а потом захихикал, когда Бомгю бросил на него взгляд. — Но, отвечая на твой вопрос, это то, что я думаю. Сам доктор даже не был уверен, когда я спросил его об этом, — вздохнул он. — Я подумал, что это не просто совпадение, что каждый цветок соответствует моему настроению в то время, так что я просто сложил два и два. — Каждый день, кроме того дня, когда ты выкашлял желтые розы, потому что я помню, как ты считал, что они символизируют ревность, — сказал Бомгю, закатив глаза. — До сих пор не понимаю, как ты это перепутал. — К твоему сведению, господин Всезнайка, я не знаю всех значений, и мне сказали две совершенно разные вещи, — надулся Тэхён. — Я запутался, потому что не думаю, что ревновал в тот день. То есть, я не помню, но что тут удивительного? С такими темпами я, наверное, никогда больше не смогу вспомнить ничего о цветах. — Эй, но для того, чтобы ты был на третьей стадии, твоя память все еще хороша, так что не напрягайся по этому поводу. Ты быстро вспомнишь все, как раньше, — заверил Бомгю, поцеловав Тэхёна в макушку. — А теперь объясни, что такое лилии каллы, потому что я помню, как ты говорил мне, что они напоминают тебе обо мне. Тэхён только скривился при этом названии, так как его первая ночь, когда его вырвало каллами, была, к сожалению, самым ярким воспоминанием. — Не знаю, просто помню, что в один момент я лежал в постели, а в следующий — кашлял кровью и лепестками, — нахмурился он. — Все, что я помню, это то, что цветок означает красоту, а его цвет — любовь. — О, так ты считаешь меня красивым? — спросил Бомгю, не промолчав ни секунды. "Это серьезно все, что он понял из этого объяснения?" — судорожно подумал Тэхён, его лицо пылало, пока он пытался найти подходящий ответ. — Ого, даже спустя столько времени ты все еще не можешь справиться с моими поддразниваниями? Как мило, — поддразнил Бомгю, откладывая блокнот в сторону. Сколько бы раз они ни целовались, для Тэхёна это всегда было как в первый раз, и он только смотрел вверх, когда мягкие губы коснулись его губ, не в силах остановить себя от ожидания большего. — Но, поверь, я сделаю так, что ты сможешь управлять этим магазином, и ни один цветок тебя не побеспокоит, — хмыкнул Бомгю, притягивая Тэхёна ближе к своей груди и укладывая на одеяла. — Как тебе эта идея? Чувствуя, как его тело начинает медленно расслабляться, Тэхён позволил себе раствориться в объятиях, впитывая тепло Бомгю. — Идеально, — тихо пробормотал он. — Абсолютно идеально.