Ghostly Guardian Angel.

      Болезненный стон разразился в стенах комнаты, а девичье тело едва осилило попытку свесить ноги с постели. Прошлая ночь напоминала о себе всякий раз, стоило светловолосой двинуть конечностями — плечи отдавали тянущей болью, а между ног и вовсе жгло ощутимым пламенем.       В голове очень медленно, почти что туманно, всплывали картинки их совместной страсти. Её причина тем временем лежала сбоку, совсем рядом, также без сил. Кроулинг не был способен спать, однако даже при этом умудрялся лежать как убитый, с закрытыми пустыми глазницами. На удивление, он не сразу уловил пробуждение Адами и вскочил только после странного звука, который та издала.       — Ты. В порядке?... — нерешительно произнес Кроули, подползая по скомканной постели к девушке. Своими длинными руками он обвился вокруг её талии.       — Не в порядке. — тихонько бурчит Адами в ответ, замечая, как ко всем её проблемам добавляется сдавливающая головная боль.       Винить в чём-то призрака не имеет смысла — она помнила, как сама склонила его к занятию любовью. Но, по мере ещё больших стараний вспомнить всё в каких-то подробностях, воспоминания часто обрывались, становились всё более смутными.       Длинноволосый же, находясь позади, опустил голову и уткнулся лбом в её спину. Уж ему то память не отшибло. Настойчивость, напряжение и жажда, то, с какой потребностью она управляла им — всё это прокручивалось снова и снова. В тот момент он и пискнуть не смел. Не заметил, как сладкая нега и боль смешались воедино, создав яркий дуэт.       Адами не улыбнулась при ощущении объятий. На это морально не хватало сил. Складывалось такое впечатление, что секс и сон не дали телу отдохнуть, а наоборот, забрали и ту каплю, что оставалась.       Но как можно оставить это тёплое сердцу чудо без ласки? Адашино через не могу подняла ладонь и в полуобороте погладила Ползунчика по растрёпанным волосам. Чёрные пряди после стольких непроизвольных скольжений по полу в очередной раз спутались до невозможного.       Уже успевший расстроиться, мистер Кроулинг внезапно поднимает на неё своё лицо, как только к холодному скальпу касается тёплая рука девушки. С его губ в ту же секунду срывается тихое, полное довольства мурлыканье. Руки призрака, словно почувствовав прилив смелости, прижали её к собственной груди крепче.       — Простить. Ты злиться. — отрывисто заговорил Кроули, закрепляя каждое своё слово легоньким поцелуем вдоль человеческого хребта, — Тебе боль. Я не остановить..       Одной ладонью Кроулинг, как в подтверждение своей догадке, скользнул к внутренней части женского бедра. Адами от этого жеста слегка шарахается и тяжело дышит.       Верно, ей было больно. А ещё, оказывается, чертовски стыдно. Всего за одну ночь она сумела взять призрака, и, вероятно, уже навсегда изменить его мировоззрение. Какой только чёрт её дёрнул в тот момент...       В попытке снова мысленно вернуться в события прошлой ночи, виски пронзает болезненная пульсация. Всё как в тумане.       Кровь. Всплыла неприятная картина кровоточащих бледных плеч. Девушка, как холодной водой окаленная, подлетела к призраку, внимательно всматриваясь в его всё ещё обнажённое тело.       Следы от женских ногтей к утру почти затянулись, только тоненькие, размазанные струйки засохшей крови явно сведетельствовали о серьёзности ран.       — Это ты меня прости, пожалуйста.. — по очереди, на каждый истерзанный участок кожи посыпались поцелуй за поцелуем, — я не знаю, что на меня тогда нашло...       С тяжёлым вздохом уже её собственные плечи дрогнули. Девушка ощущала отголоски страха от осознания, что теряет над собой контроль. В конце концов, это могло не то что обидеть Кроули, а и ранить.       Однако призрак не сильно был смущен этим фактом, куда важнее сейчас самочувствие Адами. Но не имея и малейшего представления о каких-либо препаратах, он и не знал, чем помочь. Только тёплая забота и ласка, на которые Кроули способен, были единственным оружием от любого недуга.       И пока девушка зацеловывала каждую красную полосочку, его ладони тот же миг накрыли её бока. Полный чувства вины, Ползунчик и не думал на что-то жаловаться, особенно после перенесенных ощущений.       — Я. Хорошо. — без какой-либо настойчивости заверял призрак на своём языке, круговыми движениями пальцев обводя её теплую кожу. Хоть и таким скудным образом, он всё таки пытался облегчить её состояние.       Не взирая на общие потрясения, отдыхом в дальнейшем и не пахло. Бардак в комнате, состоящий из давным-давно бесполезных бумаг и журналов, оставался неизменным; на кухне по прежнему стояла подгоревшая сковорода и осколки от разбитой посуды. К сожалению Адами, эти внеплановые заботы сами по себе никуда не исчезли.       Отстраняясь от плеч призрака, девушка кратко обнимает его и через силу покидает теплую постель.       — Уходить? — Кроулинг, по прежнему не желая расставаться с обществом родного человека, тоже сползает вслед за ней. Своими тёмными глазами он устремился в её лицо, небрежно осыпанное белыми прядями.       Адами на миг застыла. По началу окидывая взглядом свою комнату, а после, с тяжёлым вздохом, опуская глаза в пол, она задумалась над ответом.       — Здесь. Рядом. — её рука потянулась к голове призрака в очередной ласке, — Ты помогать.       Едва смущаясь его наготы, Адами наклонилась к постели и стянула на краю висящую белую простынь. Светлая ткань быстро поддалась движению, с мягким шелестом спадая на пол. В тот же миг, тёплый от ранее проведенной ночи хлопок был плотно обернут вокруг его туловища.        Ползунчик в ответ широко заулыбался и захихикал в своей манере, искренне радуясь, что их совместное утро не закончится так быстро. Вероятно, по этой причине и чувство вины начало неспешно рассеиваться по воздуху, уступая место воодушевленности.

***

      Пока Адами, клевая носом, приводила кухню в божеский вид, мистер Кроулинг убирал последствия своего интереса. Давалось это занятие мнительному призраку с трудом, ведь ощущение преследования и чувство, что вот-вот может что-то случиться, не давали покоя.       Ползунчик реагировал буквально на каждый шорох в их когда-то уютном гнёздышке, будь то мягкий шелест штор под дуновением сквозного ветра, или же упавший с места предмет по причине неуклюжести призрака. Его скрытое волосами лицо тут же оборачивалось в сторону звука, нижняя губа подрагивала и руки застывали в напряжении.       Тем временем, глаза девушки предательски слипались, а чувство дискомфорта охватывало почти что всё тело. При передвижении, низ живота словно кто иглами пронзал, но это и не удивительно — всадить в себя нечеловеческий размер с таким напором.       Благодаря соблюдению осторожности, осколки без происшествий были погружены в мусорный мешок, плита вымыта, а шкафчики протерты от тёмного осадка. В процессе, Адами и не думала о том, чтобы вручить призраку мокрую тряпку.       «Не хватало ещё, чтобы снова поранился..» — лениво напоминала себе девушка по началу, изредка отрываясь от дела чтобы убедиться, что с ним всё в порядке.       Но когда везде царил прежний порядок, Адами внезапно спотыкается от громкого мужского шипения. Сердце замирает от пугающих догадок, а к ногам, как по щелчку, хнынули силы для бега. Опомниться не успев, светловолосая врывается в их маленькую обитель и становится свидетелем интересной картины:       Кроулинг, в оборонительной позе на коленях, оскалился своими гостючими клыками в сторону окна. Последнее отворено до предела, благодаря чему помещение наполнилось морозным воздухом. Шторы, небрежно отодвинутые в сторону, покачивались ещё активнее, изредка скрывая своими краями фигуру взволнованного Ползунчика.       — Кроулинг?! — Адами, недоумевая, с разбегу приземляется на колени и те под напором скользят прямо к призраку, — что случилось? Ты в порядке?       Последние дни настолько держали напряжение, что даже малейшее изменение в поведении Кроули вызывало смятение. Адами машинально вобрала его ладони в свои дабы убедиться в отсутствии увечий. Таковых, к её не скрытой радости, не оказалось, на что девушка уже облегчённо опустила плечи и двинулась вперёд.       Увидеть, на что же так отреагировал призрак, удалось далеко не с первой попытки — он как и вчера, преграждал ей весь вид своей спиной, аргументируя это как «Опасность!».       Настойчивость с обеих сторон на миг застыла, стоило по ту сторону разразиться громкому и испуганному «Мяу!». Кроулинг, всего на пару секунд поумерив свой пыл, вновь его возобновил, хватая в свои крепкие объятия хрупкое тело девушки.       Испуганные глаза котенка и удивлённые Адами встретились. Чёрная шёрстка стояла дыбом, распушившийся хвост позади то вилял, то застывал колом, а пасть с рядом маленьких острых зубов открывалась только для того, чтобы издать враждебное шипение. Янтарные глазки с узким зрачком вернулись к фигуре такого же испуганного призрака: коты особо чувствительны к присутствию нечисти. Этот факт больше не подвергался сомнению девушки, которая поспешила успокоить Ползунчика.       — Не опасность! Это.. это.. — в словарном запасе потустороннего языка не нашлось подходящих слов для объяснения, кем именно является пушистое существо.       — Не враждебный. Милый. — в подтверждение своих слов, девушка протянула руки к котёнку, что сидел на ветке магнолии, которая как раз и росла в направлении окна. С непонятным звуком по мнению Кроулинга, она подзывала маленькое чёрное существо к себе. Сомнения засели в голове призрака, но он решил довериться ей, опуская свои ладони и отодвигаясь назад.       Пушистик, встревоженный и пугливый, но от того не менее голодный и холодный, долго сомневался. По мере настойчивости и мягких попыток человека, животное то приближалось, то отпрыгивало назад, косясь на Кроули. Но Адами не сдавалась.       Время поджимало, рабочий день вот-вот должен был начаться. Светловолосая девушка всё также горела неугомонной идеей познакомить своего потустороннего сожителя поближе с окружающим миром. В частности, с его обитателями, коих ранее призраку встречать не доводилось.       Головная боль и дискомфорт в теле тоже чудесным образом отошли на второй план. Изредка цокая языком от неприятной пульсации в висках, ей таки удается переманить кота на свою сторону. Бедное животное, желающее утолить голод, не смогло просто убежать. Плавными шагами он приблизился к деревянной оконной раме, а затем ловко запрыгнул внутрь.       Кроули что-то несвязно промычал и откинулся назад, упираясь руками в пол. Кажется, только сейчас он начал понимать всю неловкость ситуации и тот напрасный переполох, который он устроил. Вместо желания защитить, он наполнился сильным интересом.       Палец холодной руки тут же направился в сторону тёмного животного.       — Милый? — с долей неуверенности переспросил Ползунчик, глядя на то, как его Адами поднялась с колен и подошла к потеряшке. Ещё одно краткое, но требовательное «мяу» пронеслось в стенах комнаты.       — Голодный... — девушка задумалась над тем, что могло бы стать хорошим угощением для их неожиданного гостя, — подожди-ка!       Она ринулась к недавно убранному помещению кухни и отворила дверцу полупустого холодильника. На одной из полок, в маленьком прозрачном контейнере, ещё остался кусочек мяса которое она готовила несколько дней назад. Иного угощения, съедобного для кота, в её запасе не нашлось, а потому схватив своё скудное подношение, девушка вернулась к двум милым существам.       Кроулинг так и остался сидеть на прежнем месте, в то время как животное с нетерпением металось по комнате и обходило стороной призрака. Адами приблизилась к коту, села на корточки и открыла контейнер. Приятный запах еды ударил чуткому существу в нос, и тот, уже без намёка на страх, бросился мордой к мясу, жадно откусывая и придерживая одной лапкой крупный кусочек.       — Идти. — тихонько девушка поманила пальцем Кроули к себе. Он же подполз ближе, не отрывая своих пустых с виду глаз от чавкающего существа.       Садясь рядом, призрак ахнул, стоило его руке оказаться в хватке Адами. Он невольно поджал губу, то ли боясь испугать кота, то ли просто сам боясь поддаться страху неизведанности.       Бледные пальцы нерешительно зарылись в густую чёрную шерсть.       — Кот. — шёпотом произнесла она, продолжая орудовать чужой рукой. Мистер Кроулинг, едва осмелев, и сам уже двигал пальцами по мягкой холке. С его потусторонних губ начало срываться похожее слово. И по мере того, как ему это давалось, он с ещё большим вожделением вертел его на языке, заливаясь приглушённым хохотом.       Адами охватило приятное чувство гордости и ещё чего-то, более мягкого и спокойного... умиротворения. Сидя на полу, рядом с призраком, она не смогла удержать себя от тяги опуститься головой на его изгиб шеи, зарыться носом в холодную кожу и вдыхать её запах.       Кроулинг, прищурившись и затаив дыхание, продолжал одной рукой приласкивать так называемого кота. Второй же, он поднялся к талии Адашино, прижимая её тёплое маленькое тело к своему.       Это заняло ещё каких-то минут десять. Готовая уже пасть в дремоту, девушка внезапно осеклась и вскочила на ноги, да так, что даже котёнок вздрогнул и отпрянул в сторону.       — Работа! — про себя прокричала она, мотая головой со стороны в сторону, — как я могла забыть..       В спешке она кинулась к часам, так и гласящим: «У тебя всего полчаса на сборы!». Приняв это, Адами без минуты колебаний ушла в душ, в затем, вернувшись в одном только полотенце, уселась за столик. Она принялась заново накладывать бинты, скрывая все изменения со времён нахождения в призрачном мире.       Белые плотные ткани грозились слететь, стоило девушке небрежными движениями припечатать их к лицу. Но на помощь поспешил призрак, заметив с каким раздражением и дрожью её руки пытались зафиксировать не поддающееся светлое полотно.       — Ждать. Скучать. Ты. — с лёгкостью и мягкостью, а также едва уловимой грустью в тоне произнес он, закрепляя бинт крепким узлом. Всё таки, те долгие объяснения на примере верёвки не обошлись даром.       Адами была премного благодарна за помощь, а так же тронута его обрывистыми словами.       — И я.. Скучать. — оборачиваясь, она дарит ему один поцелуй в скрытый волосами лоб, после чего продолжает свою рутину в учащенном темпе. Кроулингу остаётся сидеть рядом, как верный пёсик, и при этом не спускать глаз с чёрного пушистого комка.       Во время переодевания призрак как и раньше соизволил отвернуться, однако писк Адами, полный отборных матов и смысл которых тот понять не мог, тут же заставил его встрепетнуться.       — Окно, закрой это чёртово окно! — ах да, они так и забыли об этой маленькой детали, достающей теперь не маленькие неудобства.       Даже перевода на призрачный язык не потребовалось, чтобы понять требование девушки, сжимающейся от холода. Не долго думая, он таки приближается к открытой на распашку «дырке в стене» и закрывает одним резким движением.

***

      Девушка ворвалась в здание почти что в последнюю минуту. Кидая тихое «Доброе утро», она поспешно направилась на своё рабочее место.       На столе уже лежали новые бумаги, при виде которых та не удержалась: — Какого чёрта я должна всё это заполнять вручную? Или заботиться об аппаратуре для рабочих здесь не принято?! — с первого взгляда лёгкая должность открывалась совершенно с другой стороны. Но что странно, при мысли об увольнении, автоматически становилось не по себе. Непонятный страх и тревога заполняли мысли и не давали сосредоточиться на единой цели.       Всё, что ей оставалось, так это успокоиться и приступить к обязанностям. Но по мере того, как продвигался день, рационально мыслить становилось почти что невозможно. Звуки шагов снаружи наполняли девушку раздражением, воздух как будто давил на лёгкие, спина покрывалась мурашками, а руки дрожали.       Резко вскочив с места, девушка принимает решение отвлечься и проверить обстановку, веря, что это сможет облегчить её состояние.       Снующие люди туда-сюда, множество незнакомых лиц, что встречались на пути, а также уже знакомый персонал, от чего-то пугливо отступали назад при виде Адами. В остальном, намеков на то, что дела шли как-то не так, не было.       Уже в уборной, девушка первым делом взглянула на себя в зеркало, а как только увидела причину пугливой реакции окружающих, не смогла подавить в себе желание так же отступиться.       Её глаза, ранее глубокие карие, теперь сверкали не человеческим алым. Правая рука сжалась от ощущения странной пустоты в ладони, так, словно в ней чего-то не хватало.       — Взгляни на меня.— донеслось по ту сторону отражающего стекла.       — Опять?.. — голос Адами дрогнул, слыша чужой, и в то же время собственный говор.       — Отпусти попытки что-то поменять. То, что с тобой случилось, уже не изменить. — уверенно твердит отражение, отделяясь от своего источника.       Эмоции, проявляемые фигурой впереди, стали значительно отличаться от проявляемых самой Адами: бездонная, широкая улыбка украсила девичье лицо, а глаза расширились, демонстрируя алый оттенок каждой радужки.       — Иди к черту! — девушка цеплялась за последние нити, держащие её в здравом рассудке.       Сжатая ладонь так и требовала к себе внимания от чувства неполноценности, на что Адами нерешительно оборачивается и обводит взглядом небольшое помещение.       В углу стояла швабра. Влажная от недавнего пользования ткань ещё отдавала лёгким свежим ароматом моющего средства.       — Хватай её. Смелее. — женский голос срывается на что-то более потустороннее, глубокое и эхом отдающее.       Но подобные изменения проскальзывают мимо человеческих ушей — дрожащая ладонь уже обхватила длинную, тёмную рукоять.       Девушка в тот момент почувствовала неимоверное облегчение. С новым продолжением своей конечности и сбитым дыханием, она оборачивается назад.       — Убью. — Адами сжала челюсти. Всего одним движением можно заткнуть неизведанную тварь. Ведь так?       Размышлять долго не пришлось — миг, и верхняя сторона рукояти летит в центр зеркала с тем напором, который встречали обычно головы жертв.       Звонкий треск разразился в стенах уборной, а также разнёсся за её приделы.       — Вот так... Тебе легче. Это единственный способ сделать свою жизнь легче.       Ещё один удар. Крупные осколки упали вниз, мелкие же полетели в сторону разъяренной девушки, скрываясь за складками одежды.       С минуты на минуту сюда обязательно кто-то нагрянет. Адами, задыхаясь от бушующих внутри эмоций, бросает швабру в тот же угол и покидает помещение, искренне надеясь, что её никто не заметит.

***

      Рабочее время закончилось. Добираясь домой, Адами боялась даже вспомнить происшествия сегодняшнего дня. Больше всего хотелось сейчас поесть и отдохнуть, дать телу и разуму необходимое спокойствие.       Касаемо того самого спокойствия, Адами не раз задавалась вопросом, как там Кроули? Возможно, ему таки удалось наладить отношения с чёрным зверьком, а потому о его одиночестве не стоит так волноваться?       Шагая по слабо освещённым улицам и предаваясь размышлениям, в глаза неожиданно бросается магазин с яркой вывеской, гласящей о продаже традиционной японской одежды.       Адашино застыла на месте, поджав губу — что-то забыла... Но что?       Осознание приходит также неожиданно, как и находка данного магазина.       — Точно, Кроулинг! — бедному призраку приходится носить всё не по своему размеру, а возвращаться к той оборванной тряпке желания и вовсе не было.       Шаги обрели уверенность, ступая внутрь. Её встретило минималистично оформленное пространство, с богатым выбором кимоно, хаори, и прочих предметов традиционной одежды. Но Адами не обращала внимания на слишком вычурные, яркие модели, что висели на женских манекенах.       Неспеша она поплелась в мужской отдел, где с добродушной улыбкой её встретила одна из консультанток.       — Прошу прощения, мы уже вот-вот закрываемся... Вас интересует что-то определенное? — женщина средних лет подошла поближе к светловолосой, едва заметно поёжившись от вида перебинтованного лица клиентки.       Адами молчаливо кивает в ответ, подходя к изящным бамбуковым подставкам. Среди отдела, полного тёмных оттенков ткани, на глаза попадается уже знакомое одеяние — свободное, длинное, и главное — чёрное.       — Есть размер побольше? — уверенно спрашивает девушка, явно не торопясь.       — Перед вами размер S, насколько требуется больше?       Покусывая нижнюю губу, Адашино задумалась. Её призрак имел далеко не человеческие габариты, на такие одежды ещё поискать надо.       — Знаете.. — начала она, заметно колеблясь, — несите самый большой.       Консультантка удивлённо вскинула брови и неслышно цокнула языком, удаляясь вглубь зала. Адами терпеливо ждала, в душе благодаря себя за не простые дни экономии, позволившие приобрести что-то столь необходимое.