Давай улыбаться вместе

пощади меня,

девочка-рассвет капелькой нектара,

капелька — в яд

♫ алена швец — ведьм у нас сжигают

            Сакура шла по дороге к своему дому, слегка покачиваясь на ходу и то и дело отпивая виски из горлышка. Ей было плевать на то, что смотрят люди и могут увидеть соседи. Впервые. Впервые Сакура Харуно решила вести себя так, как хочется ей самой. Она вспоминала момент, когда поняла, что ее совершенно не возбуждает противоположный пол. Тогда, когда они с Наруто сняли номер в отеле для свиданий, и Узумаки разделся, а Сакуру едва не вывернуло, стоило ей увидеть его возбужденный пенис. Она и не думала, что такое бывает, ведь до того дня, в университете, прекрасно справлялась с видом обнаженного тела. Даже вывернутых наизнанку органов. И с трупами работала спокойно. В отличие от других девчонок, которые падали в обморок от вида мертвых тел. Кажется, только Сакура могла вынести это, потому что в первый день работы в морге не выдержала даже всегда стойкая и уверенная Ино, красиво сползя по стеночке и заставив переволноваться всех сокурсников, которые так или иначе ее обожали. Но в тот день, когда Харуно представила, что вот этот вот… орган будет у нее внутри… Она честно пыталась справиться. Она честно пыталась целовать Наруто, честно пыталась не думать ни о чем, кроме страсти, но страсти, как таковой, и не получилось. Просто два неопытных подростка, которым хватило ума разве что на то, чтобы купить презервативы. Но они ими так и не воспользовались, потому что Сакура в решающий момент не смогла. Отстранилась от непонимающего, тяжело дышащего Узумаки, и сказала, что — нет. Извини, Наруто, ты очень хороший парень, бла-бла-бла, но я… А потом она пришла домой, и за ужином сказала маме с папой, что она, их единственная дочь — лесбиянка. Был грандиозный скандал. Мама изображала потерю сознания, отец пытался схватиться за ремень, но в итоге оба кое-как справились со своей злостью и почти хором заявили, что если дочка не желает жить, как все люди, то она может выметаться из дома, и больше они ее, Сакуру, видеть не хотят. Наверное, родители надеялись, что Сакура заплачет и скажет, что просто запуталась. Что это — минутная слабость, что она это перерастет, что будет пытаться с этим справиться… Но Сакура молча собрала свои вещи и переехала в съемную квартиру, временно перед этим поселившись у Хинаты, еще одной подруги детства, которая единственная из них не связала свою жизнь с медициной. Хината училась в юридическом, и некоторое время они жили вместе, и платили за квартиру сообща. Потом Сакуру заметила Сенджу-сенсей, которая вскоре стала просто Цунаде-сан, и именно она стала покровительницей Харуно, устроив ее в больницу, где сама являлась главврачом. Цунаде-сан заметила и Ино, и Саске, но отдавала особое предпочтение почему-то именно Сакуре, и это очень помогло девушке: в те времена она считала себя неспособной ни на что, но Сенджу-сенсей заставила Харуно поверить в свои силы. Сакура посмотрела на бутылку в своей руке. Виски оставалось на донышке. Пьяно икнув, Харуно неровным шагом направилась к двери своей квартиры, но споткнулась о собственные ноги и упала. Она думала, что треснется о пол, но ее подхватили чьи-то руки. И снова наступила темнота.

***

— Уй, блин, — застонала Сакура от ноющей боли в голове. Она лежала, как ни странно, у себя дома, на диване, который расстилала для Ино, и на ее многострадальном широком лбу покоилась холодная тряпка. Сакура не помнила, чтобы мочила для себя платок, поэтому ужасно удивилась этому обстоятельству. А потом вспомнила, что ее кто-то поймал у самого входа в квартиру. Но кто? Все сомнения Харуно разрешил Сай, появившийся на пороге гостиной. Он смотрел виновато и с сочувствием; наверняка знал о произошедшем в больнице из новостей. Весь город гудел этой аварией, смакуя подробности. Сай принес Сакуре бутылку пива, и она присосалась к горлышку оной, как оголодавший вампир — к шее жертвы. И впервые испытала подобие симпатии к бывшему возлюбленному подруги. — Ух, — с восторгом произнесла Харуно, отлепившись от бутылки, — Сай, ты просто мой герой. Юноша смущенно улыбнулся. — Я думал, что вы с Ино придете вместе… Паззл сложился. Сай ожидал здесь Яманака, чтобы в который раз упасть к ее ногам и попробовать вымолить прощение. Сакура была рада этому, потому что иначе разбила бы нос о землю и, не ровен час, заслужила бы репутацию местной пьяницы. Поэтому она широко улыбнулась Саю, не спеша сообщать ему, что Ино, наверняка, уже любит другого, и, возможно, любила его всегда. — Спасибо, — сказала Сакура, отставив в сторону ополовиненную бутылку. Сай сощурился, но спрашивать о причинах попойки не стал. Странно тактичный, но… если подумать, он находился в довольно зыбком положении отвергнутого мужчины, и здесь ему не были рады. Ино всегда рубила сплеча. Сакура не могла вспомнить случая, когда ее подруга прощала измену. Сакура не могла вспомнить, чтобы Ино вообще кого-либо прощала. Но Сай тоже имел право злиться, потому что Яманака избавилась от их общего ребенка — ребенка, который принадлежал и Саю. Возможно, парень даже не подозревал о том, что имеет право предъявлять Ино претензии; Сакура не собиралась говорить ему об этом. Она была на стороне подруги. Всегда. — Ну, я пойду, — сказал Сай. Сакура ощутила себя неловко под его пристальным взглядом. — Может, кофе? — осторожно предложила она. Просто чтобы не обидеть. Не вытолкать в шею, а хотя бы сделать вид радушной хозяйки. — Я уже пил, — отмахнулся Сай. И ушел, так и не обернувшись на Харуно. Впрочем, никакого сожаления она не почувствовала — пусть валит, ему здесь не место.

***

Ино пришла под вечер. Уже давно сгустились сумерки; Сакура снова играла в ММО, и снова провалила квест из-за Яманака. Ино выглядела виноватой, хотя Сакуре и в голову не пришло бы ее в чем-либо обвинять. В чем? В нормальности? В том, что Ино предпочла парня, а не девушку? В том, что Саске — идеальная для нее кандидатура? Со стороны Харуно было бы очень глупо ревновать и предъявлять подруге претензии. Тем более, она сама сказала Яманака, что ничего от нее не требует, что помогает ей бескорыстно, не давит на нее и не обязывает себя любить. Просто… наверное, в глубине души Сакура надеялась, что Ино в конце концов привыкнет жить с ней под одной крышей, может, даже полюбит… Во всяком случае, целовала Ино ее вполне искренне… Ино села на колени перед сидящей на диване Сакурой и уткнулась лбом в ее колени. Харуно отставила в сторону ноутбук, прикасаясь к платиновым волосам подруги, которые оказались на ощупь шелковистыми и мягкими, хотя со стороны казались жесткими. Ино молчала — молчала и Сакура, не решаясь нарушить их хрупкую близость, которая в этот момент ощущалась почти физически. Ино рядом, так близко, и от нее снова пахнет нарциссами. И совсем немного — сигаретами. Обычно Яманака не курила, с отвращением говоря, что уже навидалась у своих пациентов столько черных легких, а ей хочется жить, между прочим. Но от ее волос отчетливо пахло табаком. Возможно, это курил Саске, который не чурался вредных привычек. Сакура представила, как они лежат рядом, и Ино отнимает у Учиха сигарету, отчитывая его менторским тоном. — Прости, — сказала Яманака. — За что? — искренне удивилась Харуно. Она ни в коем случае не хотела, чтобы Ино чувствовала свою вину. Ино подняла голову и посмотрела на Сакуру снизу вверх. — Я поняла одну вещь, — сказала она, — Я бисексуальна. Сакура сглотнула. Ино была так близко, что в ее теле снова поднялась волна желания, но Харуно одернула себя: нельзя. Не так. Ино смотрела на нее внимательно, и Сакура видела свое отражение в ее глазах. — То, что мы с Учиха переспали, ничего не значит, — сказала Яманака. — Это был минутный порыв. Мы оба пытались утолить свое горе… И я поняла, что если бы в тот момент обнимала тебя, а не его — это случилось бы между нами с тобой. И я жалею, что я обнимала его, а не тебя, потому что я не хотела, чтобы Саске на что-то надеялся. Я… — Ино горько рассмеялась, прижав ладонь ко лбу, — Чем я лучше Сая? Чем? Я тоже предала человека, который меня любил… Сакура молча привлекла к себе Ино, заставила ее подняться с пола и сесть рядом с собой на диван. Яманака спрятала лицо на груди Харуно. — Я тебя не обвиняю, — сказала Сакура, — Боже, Ино, кем ты меня считаешь? Я буду рада, если вы с Саске снова сойдетесь! Вы идеально друг другу подходите! — Я не собираюсь с ним сходиться! — вспыхнула Ино, — Я его не люблю! Я просто была пьяна и нуждалась в утешении, я — ужасный человек, я знаю! Сакура, я пойму, если ты меня прогонишь. Сакура тихо рассмеялась, гладя ее волосы, пропуская платиновые пряди сквозь пальцы. — Никогда не прогоню. Дура ты, свинка. Ино прижалась губами к шее Сакуры, и по телу девушки пробежала крупная дрожь. А Ино не собиралась останавливаться — она целовала шею Харуно, то и дело прикусывая нежную кожу. Руки Сакуры будто сами собой легли на грудь Ино, и она почувствовала, что соски подруги напряжены. Когда Сакура сжала ее грудь, Ино томно застонала. Скользнула руками под футболку Сакуры, обхватила ладонями ее груди, и теперь застонала уже Харуно. Она уже была мокрая, она хотела Ино больше всего на свете — и она не могла — не смела — ей об этом сказать. Впрочем, Ино догадалась сама. И снова опустилась на пол, стаскивая с Сакуры пижамные штаны и трусики, коснулась пальцами ее лона, отчего Харуно выгнулась, теряя остатки контроля над собой. Ее уже не волновала неправильность происходящего. Сакура просто отдалась ситуации — и Ино. Ино поцеловала внутреннюю сторону бедра подруги, а потом коснулась языком ее клитора, медленно и нежно полизывая и сжимая губами. Когда Сакура застонала, сжимая ее плечи, Ино ускорила движения. Сакура стонала, и ее стоны сводили Ино с ума. Она ускоряла движения языком, и заодно двигалась пальцами внутри себя самой, и вскоре обе подруги достигли оргазма — тело Харуно напряглось, и она почти закричала. Ино поднялась выше и уселась между раздвинутых ног Сакуры. Теперь была очередь Харуно — она проникла внутрь девушки пальцами и задвигалась, нежа ее лоно и клитор. Ино стонала так, что у Сакуры разрывалось сердце. Она до сих пор не могла себе представить, что это происходит наяву, она до сих пор боялась проснуться в пустой постели с головной болью и опустошенной душой… Но Ино — горячая, теплая и мокрая — была настоящей. И ее стоны были настоящими. И ее тело, и ее грудь, которую Сакура осыпала поцелуями, и ее молочно-белая кожа, и родинка на правом плече, и ее губы, то и дело накрывающие поцелуями губы Сакуры… Все это было настоящим, реальным, и пусть безумно неправильным, но таким желанным и долгожданным, что Харуно отбросила в сторону все сомнения.