Кинцуги

      Nickelback — Lullaby

      Гроза продолжалась всю ночь. Ливень не закончился и утром, зато хоть ветер стих не поднимал людей в воздух.       Хенджин заболел. Это было ожидаемо, поэтому Соджин нисколько не удивился этому, когда готовил завтрак, а его внук долгое время не спускался. Дедушка все-таки поднялся к нему на чердак, а там Хенджин свернулся калачиком на кровати, укрылся одеялом и очень сильно дрожал.       — Хенджин, ты как? — старший сел рядом с кроватью и положил руку парню на голову.       Хван приоткрыл глаза и слабо улыбнулся, а Соджин почувствовал, что у младшего жар.       — П-привет, дедушка, — дрожащим голосом произнес Хенджин. — В-все х-хорошо.       — Я вижу. У тебя температура высокая. Добегался под дождём, глупый!       — Все х-хорошо, — снова сказал брюнет, надеясь лишь на то, что тот, ради кого он заболел, не простудился сам.       — Так, я сегодня дома останусь.       — А ты куда-то собирался?       — Я хотел съездить в соседний город и тебя хотел с собой позвать. Там каждый год проходит японская выставка рыболовства. Хотел купить себе спиннинг и ещё всяких штук. Ну, ты же знаешь, рыбака только пусти в такое место.       — Да, — улыбнулся младший. — Как сладкоежку в магазин конфет.       — Именно. Но останусь дома. За тобой присмотрю.       — Нет, не надо. Езжай на выставку.       — Да куда же я поеду! Ты тут совсем разболеешься.       — Это обычная простуда. Отлежусь денёк и буду как новенький. Поезжай, тем более выставка раз в год проходит.       — Нет, не поеду! Сейчас сварю тебе суп и чай и компрессов сделаю.       — Дедушка, не нужно. Езжай в это королевство рыбака, а со мной все будет нормально. Я себе чай заварю и буду книжку читать. Я не раз уже болел один, все будет хорошо.       — Я вернусь только завтра. Что ж я за родитель, если оставлю болеющего ребёнка одного?       — Такой, у которого ребёнок уже вырос и может сам о себе позаботиться.       Соджин прищурился на внука и поджал губы. Подумав минуту, он кивнул, но уходить не спешил.       — Ладно, но я оставлю тебе таблетки и смеси, чтобы ты совсем не разболелся. Обязательно их выпей сегодня!       — Обещаю.       — И не забывай кушать. Когда болеешь, очень важно хорошо питаться.       — Поем, не волнуйся.       — И пей побольше тёплой воды, я тебе сейчас настругаю лимон, имбирь и мёд достану.       — Дедушка, иди собирайся. Я же не маленький, сам все сделаю.       — Да ты ещё совсем малюсенький, Джинни. Ладно, я быстро тебе все подготовлю, чтобы тебе с температурой лишний раз не беспокоиться, а потом поеду. Да нет, лучше я останусь.       — Дедушка, иди уже!       Хенджин выгнал дедушку из своей комнаты, а Соджин начал собираться в поездку. Младший Хван спустился вниз в одеяле, обнял деда на прощание и пожелал ему хорошо провести время. Соджин надел резиновые сапоги, куртку, шляпку и взял зонтик. На плечо он накинул рюкзак и вышел из дома на остановку. По пути туда он часто оборачивался в сторону дома, думая вернуться и остаться с внуком. Он остановился на минуту и уже собирался пойти обратно, но придумал кое что другое. Он широко улыбнулся своей идее и решил, что так будет намного лучше, чем возвращаться самому. Соджин достал телефон и открыл журнал контактов, чтобы позвонить.                     Хенджин остался дома один. Он привык к этому. Быть одному для него в последнее время намного привычнее, чем быть в компании хотя бы одного человека. Но эту привычку уже много раз нарушал знакомый блондин, который, кажется, совсем плевать хотел на все планы Хвана. Постоянно куда то вытаскивал парня и звал за собой, да так настойчиво, что сопротивляться было совершенно бесполезно. От кого парень только унаследовал такое рвение? Но Хенджин догадывался, от кого. Его родители были такими же неотступными и их сын вобрал в себя это качество абсолютно полностью. Только для Хвана это было не так хорошо, как могло показаться.       Хенджин налил в большую кружку чай, добавил лимон и мед и поднялся к себе. Он оставил кружку на столе рядом с железным цветком, который делал полночи. Осталось немного, всего несколько деталей и камнеломка будет готова. Чтобы у его деда не возникало лишних вопросов, он накрыл цветок тряпкой.       Брюнет отпил несколько глотков, укутался в одеяло и свалился на кровать. Хенджин смерил температуру. На термометре было выше тридцати восьми градусов. Парень тяжко вздохнул, чувствуя как по трещинам разносится ноющая боль. Он отложил градусник и старался отвлечься, но боль никуда не уходила и от этого Хенджин дрожал только сильнее.       Минут тридцать Хван пытался заснуть, но только вошкался на месте. То одеяло открывало его длинные ноги, то подушка становилась совсем плоской от тяжести головы. Только Хенджин устроился поудобнее, как в трещинах начала пульсировать боль. Парень зашипел и поджал ноги к груди, но внезапно он услышал как половицы лестницы, которая ведёт к нему на чердак, тихонько заскрипели. Хенджин прислушался, а скрипы становились все чётче. Хван напрягся, а по коже пробежал холодок. Он один в доме, дед уехал и кто создаёт эти скрипы было непонятно. Брюнет почувствовал себя как в детстве. Словно это призрак, который гуляет в доме и пугает его своими шалостями.       Хенджин медленно приподнялся и так же медленно повернул голову. Он одним глазом взглянул в сторону лестницы, но увидел не привидение, а кое кого вполне живого. У перил стоял Ян Чонин и держал в руках бумажный пакет. Одет он был в белую футболку, белую джинсовку и синие джинсы. Его светлые волосы были уложены на левую сторону и открывали вид на лоб.       Хван сразу распахнул глаза и вскочил с кровати. Паника завертелась в голове как волчок и парень едва не упал. Сам Хван был одет в футболку и короткие широкие штаны, так что трещины на руках и щиколотках были открыты.       — Нин… — захрипел старший. — Что ты здесь делаешь?       Младший глядел на хена большими глазами. Но так же он разглядывал его комнату — множество полароидов на стене, которые украшала гирлянда, большое окно в потолке, старые игрушки и несколько одеял на кровати, все было в своей тёплой атмосфере, которую прежде брюнет не показывал другим.       — Привет, хен, — с улыбкой сказал младший. — Я пришёл присмотреть за тобой.       — Что? В каком смысле?       — Твой дедушка мне позвонил и сказал, что тебе нездоровится и попросил меня тебе помочь. Вот что я здесь делаю.       Хенджин только больше удивлялся. Но почувствовал, как боль в трещинах прошла. И Ян этому причина. Непонятно только почему.       — Тебе не нужно было приходить, — сказал старший. — Я бы просто поспал и все бы само прошло.       — Сон, конечно, помогает при болезнях, но будет лучше, если ты ещё добавишь витамины.       — Я справлюсь, Чонин, иди домой.       — Сейчас моя очередь помогать тебе, хен.       Чонин поставил пакетик на комод и продолжал рассматривать комнату. Окно в потолке было залито дождём, от воды оставались красивые узоры, которые отбрасывали расплывчатые тени на одеяло. Рядом с комодом было подвесное кресло, в котором Ян заметил книжку с закладкой. Он улыбнулся и развернулся к старшему, который, кажется, задрожал ещё сильнее.       — Ты мерил температуру? — спросил Нин.       — Да, я мерил…ам, Нин, тебе необязательно было приходить, тем более в дождь и тем более смотреть за мной. Я сам справлюсь.       — Ты заболел из-за меня, так что я помогу тебе выздороветь.       — Из-за тебя?       — Если бы я не взял твою куртку, ты бы не заболел.       Хван смотрел на младшего хмуро и думал, как бы его спровадить. Блондин парировал любые уговоры и, кажется, совсем не собирался уходить.       — Если…если бы ты не взял куртку, то сам бы заболел, — тихо сказал старший.       — Возможно, — пожал плечами Ян. — Мы этого не узнаем. Можем только вылечить тебя.       — Я выздоровлю сам, Нин, не беспокойся об этом, — Хенджин продолжал настаивать и подошёл к кровати. Он взял вязаный плед и накрыл себя. — Спасибо за витамины, но лучше иди домой.       — Хен, ты столько раз помогал мне и моей семье, что моя помощь с твоей болезнью это просто крупица в океане. Болеть в одиночку ужасно, уж я то знаю. Теперь я помогу тебе, так ты быстрее поправишься.       Чонин смотрел на Хвана не отводя глаз и с улыбкой, а Хенджин понял, что младший не уйдёт, как его не уговаривай. Гораздо проще будет сдаться и постараться свести весь этот совместный день к минимуму.       — Х-хорошо, — прошептал старший. — Спасибо тебе, Нин.       Последний улыбнулся ещё ярче и брюнету на секунду показалось, что парень сейчас начнёт прыгать, так как он приподнялся на носочки и едва заметно поднял руки. Но быстро остановился.       — Отлично, хен! — сказал младший потирая ладони. — Так какая у тебя температура?       — Тридцать восемь и три, — ответил брюнет.       — И ты все ещё стоишь на ногах?! — удивлённо выкрикнул Чонин. — Тебе отдыхать нужно, ложись под одеяло скорей!       Младший подошёл к парню и подтолкнул его обратно к кровати. Хенджину показалось, что от этого температура поднялась ещё выше. Хорошо, что красные щеки тоже можно списать на простуду.       Хван улегся в кровать и накрылся одеялом почти с головой. Оказавшись в тепле, брюнет начал сильнее дрожать. Он приоткрыл глаза и увидел, как Ян снял куртку, поставил стул ближе к кровати и сел рядом. Блондин достал из пакетика несколько упаковок с разными смесями, таблетками и витаминами. Парень развернул инструкции и читал их, пока старший наблюдал за тем, как темные глаза носятся по тексту, как тонкие руки придерживают мятую бумагу, как платиновые волосы падают парню на лоб, а он ловко откидывает их обратно. Младший даже в обычной одежде выглядел безупречно, а светлые оттенки тканей только лучше подчеркивали его черты. И от его вида всегда становилось теплее, будто в лёгких копилась тьма, а стоит этому парню оказаться рядом, как его свет сразу прогоняет эту темноту и можно свободно вдохнуть полной грудью. Даже сейчас Хенджин забыл про свою простуду, забыл обо всем на свете и в самой глубине души радовался тому, что младший так настойчив в своей помощи.       Чонин прочитал все рекомендации и с улыбкой посмотрел на Хвана, а он сразу перевёл взгляд на пол.       — Ты что-нибудь ел сегодня? — спросил Ян.       — Нет, только чай выпил, — ответил старший, не глядя на Чонина.       — Это плохо. При болезни важно хорошее питание. Я пойду на кухню и приготовлю что-нибудь лёгкое.       — Бутерброда будет достаточно.       — Сделаю к чаю. Тебе надо пить много тёплых напитков и лучше съесть кашу. Отдыхай здесь, а я пойду все приготовлю.       — Х-хорошо и…спасибо тебе.       — Скажешь спасибо, когда выздоровеешь. Я быстро.       Чонин спустился на кухню, а старший остался на чердаке. В мыслях, как и на море, был ураган. Только причиной этого шторма был молодой парень, который внезапно объявился на пороге комнаты с улыбкой на лице. И уходить не собирался, как его не уговаривай. От этого в голове Хвана мелькнула одна мысль, которая очень сильно напугала брюнета. Сердце от этой мысли начало биться сильнее, даже с болью. Хван положил руку себе на грудь и почувствовал, как сердечный аппарат бьётся о грудную клетку и от чего рука дрожит. Но больше страха добавляла только та самая мысль, которую Хенджин решил отогнать от себя.       Он тряхнул головой, прогоняя такие домыслы, и встал с кровати. Хван взял плед, укутался в него и отправился вслед за младшим на кухню. Хенджин ходил очень тихо, поэтому Ян не заметил, как старший оказался рядом. Блондин взял со стола стеклянную миску с крупой и хотел развернуться к плите, но увидел перед собой Хвана.       — Боже! — выкрикнул младший.       От испуга он выронил миску из рук. Но Хенджин очень быстро среагировал и поймал чашку, так что ни одна крупинка не упала на пол. Но зато на пол упал плед, которым прикрывался старший.       — О, хен! Прости, я тебя не увидел… — испуганно произнес Чонин, сжимая кулаки.       — Все в порядке, — ответил Хенджин. Он вернул миску Яну в руки и быстро поднял плед.       — Почему ты спустился сюда? Тебе нужно отдыхать. Я бы принёс тебе все наверх.       — Уж до кухни я могу дойти, — усмехнулся старший. — Тебе помочь с чем-нибудь?       — Серьёзно? — засмеялся Нин. — Хен, сегодня я тебе помогаю, так что просто сиди и жди. Уймись уже со своей помощью!       Хван усмехнулся и сел за стол. Он укутался пледом так крепко, что было похоже, будто он в коконе, в котором совсем не видно его отметин. Волосы были в беспорядке и торчали в разные стороны, под глазами были едва заметные синяки, а губы дрожали от лихорадки.       Нин тем временем достал кастрюльку, налил воды и поставил на плиту вместе с чайником. На столе был ещё один пакет, оттуда младший достал разные фрукты и вкусности, вроде конфет, йогуртов и печенья. Хван округлил глаза, когда увидел все вкусняшки.       — Ты ещё и еду купил? — спросил старший. — Зачем? У нас все есть.       — Когда я болею, то валяюсь на диване, смотрю фильмы и ем всякую мелочь. Фрукты полезны, а конфеты просто вкусные. Так что будем сегодня отдыхать.       — А как же твой магазин?       — Думаешь, в такую погоду кому то придет в голову выйти из дома за букетом?       Хван улыбнулся и кивнул. Ливень так и не прекращался, но от этого была своя атмосфера. Чонин вернулся к плите, а Хенджин наблюдал за ним, пока тот не видит.       — А где Джек? — спросил старший. — Спит дома?       — Нет, он здесь, — ответил блондин.       — Здесь? Где же? — брюнет развернулся на стуле и глазами искал собаку.       — Он на крыльце, — сказал младший и повернулся к хену. — Ждёт, пока высохнут лапы и, если ты не против, он зайдет сюда.       — Я не против. Пусть заходит.       — Хорошо, я его позову. Он не зайдёт, пока ему не разрешат.       — Какой вежливый.       — Совсем немного.       Чонин прошёл к крыльцу и приоткрыл дверь. Хван проследил за ним взглядом, а секунду спустя в дом забежал ретривер и вилял хвостом. Хенджин сразу улыбнулся ему, но заметил ещё кое что в прихожей. На крючке висела его кожаная куртка, которую он вчера отдал младшему. От этого по телу Хвана пробежала новая волна тепла, а улыбка стала мягче. Но чтобы скрыть свои розовые щеки, парень потянулся рукой к Джеку, когда он оказался рядом.       — Привет, Джек, — сказал старший и чесал собаку за ушком, но слегка нахмурился, когда кое что заметил. — Подожди, Нин, на улице дождь. Как он обсох так быстро?       — Я надел на него дождевик, — ответил Ян.       — Дождевик? Для собак?       — Да. Он такой смешной в нем был.       Хенджин тихо засмеялся и прикрывал улыбку рукой, а Чонин смотрел на него до тех пор, пока Хван снова не опустил ладонь.       — Хотел бы я это увидеть.       — Я сфотографировал его перед выходом. Хочешь покажу фотку?       — Давай.       Ян достал свой телефон и открыл галерею. Он передал смартфон старшему, а последний увидел фото золотистого ретривера в прозрачном плащике с капюшоном. По краям была жёлтая кайма, а на капюшоне ушки такого же цвета. Хенджин ярко улыбнулся и засмеялся, глядя на фото, а лицо младшего так же украсила улыбка, только при взгляде на брюнета.       — Ему идёт, — сказал Хван и вернул телефон Нину, а затем посмотрел на собаку. — Самый стильный пёс, которого я знаю.       — Не делай ему слишком много комплиментов, а то он зазнается.       — Постараюсь, — смеялся старший.       Пока Хенджин игрался с Джеком, младший нарезал фрукты и выложил их на тарелку. Чайник вскипел и парень достал большой графин. Помимо воды блондин добавил дольки лимона, имбиря и несколько ложек мёда. Чонин поставил стакан перед Хваном и наказал ему пить напиток и есть фрукты, а сам вернулся к плите.       Через некоторое время Нин поставил перед Хенджином тарелку с овсянкой, в которую добавил ягоды и орехи. Хван широко открыл глаза и уставился на Яна. Младший сел напротив и улыбнулся.       — Приятного аппетита, хен, — сказал блондин.       — С-спасибо, — тихо ответил старший.       Хенджин попробовал кашу и сразу почувствовал, как становится теплее. Будто дождь закончился и из-за туч вышло яркое солнце. Вкус сладкой каши напомнил ему о детстве.       — Ну как? Нормально? — спросил Ян.       — Очень вкусно, Нин, — ответил Хван. — Как будто…снова ем бабушкину еду. Она тоже так готовила кашу.       Блондин улыбнулся и слегка покраснел, но прикрыл это волосами.       — А…можно спросить? — застенчиво обратился Чонин.       — Да, что ты хочешь узнать?       — Твоя бабушка…она ведь умерла, так?       — Да, уже давно, — спокойно ответил старший, но опустил взгляд на тарелку. — Мне тогда было семь лет. Я…скучаю по ней.       — Ам…прости, хен, не нужно было спрашивать, — Нин виновато отвел взгляд и спрятал руки под столом.       — Все в порядке, не извиняйся. Ты можешь спрашивать о ней.       — Точно?       — Да.       — А…какой она была? Какой ты её запомнил?       Хенджин улыбнулся от приятных воспоминаний. Он съел ещё пару ложек каши и запил их напитком.       — Она была очень доброй. Никогда не ругала меня, даже если я её не слушал. Она с дедушкой научили меня читать и писать, плавать, шить иглой и плести макраме. Мне нравились её духи. Это был такой лёгкий аромат, но я уже не помню его. Забавно, да? Я не помню запах, но помню, что он мне нравился.       Нин улыбнулся.       — Это свойство нашей памяти. Мы помним, что любим что-то, хоть и не помним почему.       — Да, наверное, это так. У бабушки были длинные волосы. Тогда они ещё не были совсем седыми. Она всегда собирала их в пучок и закрепляла заколками, которые я ей сделал из железа. Хоть это были плохие заколки.       — Думаю, для нее они были очень хорошими. Ведь это ты их сделал.       Хван улыбнулся шире и согрелся сильнее.       — Что ещё ты помнишь?       — Бабушка знала французский язык и меня ему учила. Благодаря ей я выучил ещё два языка.       — Ого! А какие это языки?       — Английский и итальянский.       — Вау…ты бывал в этих странах?       — Да. Во всех трех. В Америке я стажировался, в Италию полетел в свой первый отпуск, а во Францию ездил с родителями в прошлом году. Я сделал им такой подарок на годовщину их совместной жизни.       — О таком сыне, как ты, только мечтать можно, — усмехнулся младший.       Хван слегка смутился, но взглянул на свои ладони и его улыбка остыла. Парень подумал о том, что сын с таким количеством трещин не самая большая мечта для родителей. Хоть родители Хенджина никогда не упрекали его в этом, но он все равно чувствовал их взгляды и слышал тяжёлые вздохи.       — Ну…я просто хотел порадовать своих родителей. Ничего такого, просто хороший подарок.       — Тебе понравилось в этих странах?       — Да, очень. Я узнал много интересного и сделал кучу хороших снимков. Но…все эти поездки напоминали мне о том, что это благодаря бабушке я смог туда поехать. Не знай я языков, вряд ли бы поехал. Я…очень сильно скучаю по ней. Иногда так хочется, чтобы она хоть на минуту снова оказалась здесь и просто обнять её.       Хенджин не поднимал головы и разглядывал завтрак в тарелке, а младший заметил, как руки и веки парня дрожат. Хван начал глубже дышать и казалось, что вот-вот по его щекам потекут слезы. Но Ян накрыл его ладонь своей и брюнет сразу взглянул на него. Чонин улыбался ему и от грусти Хвана не осталось и следа. Он чувствовал, как по темным трещинам вверх распространяется тепло. Но Хенджин заметил в чужих темных глазах странную искру и сразу убрал свою руку. Ян и свою ладонь убрал и так же отвел взгляд.       — Ам… — протянул младший. — Кушай, хен, а то совсем остынет.       — Д-да, хорошо, — произнес Хван и снова взял ложку в руку.       — Спасибо, что рассказал мне о бабушке, — вновь улыбнулся Нин.       — А расскажешь о своей? — осторожно спросил старший.       — У меня есть только одна бабушка. Она живёт в столице и мы очень редко видимся. И, мне кажется, мой брат ей нравится больше, чем я.       — Почему ты так решил?       — Он старше меня на шесть лет, а когда есть старшие братья, то всегда будут сравнивать. Просто он её любимчик. Умный, работает в хорошей компании, женился и все такое.       — Но тебе всего двадцать лет, у тебя ещё вся жизнь впереди.       — Да, ты прав, просто…мой брат всегда во всем уверен, а я…я могу долго сомневаться и…многого боюсь.       У Яна на пальцах были серебряные кольца. Он крутил их и о чем то усердно думал. Хенджин взглянул на чужие ладони. Они были чистыми, без трещин, а значит Нин ещё не ошибался. Возможно ли, что он говорил об этом? О том, что боится искать свою истину. Но можно ли порицать за это?       — Нам вовсе необязательно быть похожими на своих родных, — сказал Хван, глядя на свои руки, покрытые трещинами. — Ты — это ты и никто больше. И только ты можешь решать, как поступать со своей жизнью.       Чонин взглянул на старшего и сперва некоторое время смотрел ему в глаза, а затем улыбнулся. Его мягкий взгляд приковал к себе внимание Хвана и оторваться было невозможно, как бы он себя не отговаривал. Такой темный, но добрый. Знакомый, и в то же время неизвестный. И брюнет понимал, что готов вечность смотреть в эти глаза, но вспомнил, что не может себе этого позволить. Хенджин опустил глаза на свои руки и прокашлялся.       — И ты ещё говорил, что не разбираешься в философии, — усмехнулся Ян.       — Это не философия, это факт, — пожал плечами старший. — Не бери ни с кого пример и просто будь собой. Тогда твоя бабушка точно будет тобой гордиться.       — Я постараюсь, — младший тихо засмеялся. — Спасибо, хен.       — Не за что.       Чонин с улыбкой кивнул и опустил взгляд на потрескавшиеся ладони Хвана. Пару секунд он глядел на них, а затем заметил на правой руке парня странное пятно.       — Хен, что это? — спросил младший и едва заметно дотронулся до чужой кожи.       Хван сперва не понял, потому что блондин указал на руку полную трещин и подумал, что Ян спрашивает о них. Но старший взглянул на свою руку и увидел там небольшой синяк. Он вспомнил, как вчера вечером ударил этой рукой стену и слегка смутился.       — Ам…не знаю, — ответил Хенджин, не глядя на младшего. — Наверное, ударился где-то и не заметил.       — Будь осторожен, хен, а то так руку сломаешь и не заметишь.       — Я постараюсь, — усмехнулся старший.       Хенджин доел кашу и выпил напиток. Не успел он встать со стула, чтобы помыть посуду, как младший выхватил чашку и кружку из его рук и понёс к раковине. Он быстро все помыл, а затем взял пакетик с лечебной смесью и высыпал в стакан с теплой водой. Блондин подал стакан Хвану и ждал, пока тот все выпьет.       — Спасибо, Нин, — сказал старший после того, как выпил лекарство. — И…за завтрак тоже. Ты очень хорошо готовишь.       — На здоровье. Теперь надо тебе сбить температуру. Пойдём.       Чонин прошёл к старшему за спину и положил руки ему на плечи. Блондин начал двигать Хвана в сторону лестницы, пока тот закрывался пледом. Старший поднялся в комнату, а следом за ним и Ян. Последний подал ему градусник и вернулся к лестнице.       — Смерий ещё раз, а я пока схожу за водой, — сказал Нин и спустился вниз.       Хван проводил его взглядом и сразу почувствовал, как температура поднялась выше. Тот взгляд Чонина очень ярко отпечатался в мыслях длинноволосого. Такое пристальное изучение чужих глаз стало для Хвана похоже на свободное падение. Только падал он не на землю, а в небо. Выше и выше к ярким звёздам на чёрном полотне. Чем дальше, тем быстрее и парень подумал, что от такой скорости он просто сойдет с ума. Но Хенджин понимал, что это все он допустить не может и поэтому остаётся на земле, а звезды пускай спокойно обитают вдали. Так будет лучше для всех.       Пока Хенджин отгонял от себя мысли о ярком свете звезд, к нему незаметно подошёл человек, который заключал в себе этот свет. Старший вздрогнул от неожиданности, но облегчённо выдохнул.       — Все хорошо, хен? — спросил Чонин, заметив испуг Хвана.       — Да, да, все хорошо, — тихо ответил длинноволосый.       — Какая температура?       Хенджин посмотрел на градусник и только нахмурился.       — Тридцать восемь и пять.       — Ещё выше?! — воскликнул Ян. — Так, выпей вот эти таблетки и ложись, а то совсем плохо станет.       Чонин подал старшему две белые пилюли, а Хенджин запил их тем же имбирно-медовым напитком, который принёс младший.       — Спасибо, — сказал Хенджин.       — Хен, давай договоримся об одной вещи, — произнес Чонин, когда сел на стул.       — О какой? — насторожился старший.       — Ты скажешь мне спасибо только тогда, когда твоя температура станет нормальной, окей?       Хенджин пару секунд смотрел на Яна, а затем засмеялся, но прикрыл улыбку пледом.       — Хорошо, договорились.       — Отлично! А то я уже устал получать благодарности за то, что ничего не сделал.       — Но ты…много чего сделал.       — Разве?       — Да. Пришёл в дождь, принёс лекарства и еду, приготовил завтрак и воду. Это уже немало.       Ян опустил взгляд на свои руки, но Хван заметил, что парень смутился.       — Это просто помощь, хен, — произнес Чонин. — То же самое, что делал ты.       Хенджин мягко улыбнулся, но отвел взгляд, а Нин в это время посмотрел на него. Он разглядывал чужую улыбку до тех пор, пока старший не поднял глаза. Младший сразу отвернулся и начал рассматривать предметы на столе Хенджина. Ноутбук, пара книг, фотоаппарат, планшет. Рядом он заметил ещё кое что. Серая ткань прикрывала некий предмет, который заинтересовал Яна и он неосознанно потянулся к нему рукой. Но это заметил Хван.       — Стой! — резко выкрикнул старший. Он быстро сел на край кровати и схватил Нина за руку.       Младший испугался громкого голоса Хенджина и вздрогнул всем телом. Хван понял, что напугал парня и отпустил его руку.       — Прости, Нин, — тихо сказал старший. — Прости, я не хотел пугать тебя. Просто…это ещё незаконченная поделка, а я не показываю работы до тех пор, пока не завершу их.       — А, так это та самая птица? — улыбнулся Чонин, сразу позабыв об этом моменте.       — Ам… — Хенджин на пару секунд растерялся, ведь под тканью был цветок, но затем кивнул. — Да, она. Я ещё не всё сделал, поэтому пока не смотри, хорошо?       — Да, конечно. Подожду, когда ты её закончишь.       — Спасибо. И прости ещё раз.       — Все в порядке, хен.       Хенджин слабо улыбнулся и вернулся под одеяло. В комнате витала некая неловкость после этого эпизода. От продолжительной тишины напряжение только больше росло. Первым эту атмосферу решился нарушить младший.       — А у тебя есть готовые работы? — тихо спросил Нин и при этом крутил кольцо на пальце.       — А…да, есть, — ответил Хенджин, догадываясь, к чему клонит Ян.       — А можно посмотреть? — все так же тихо продолжал Чонин и взглянул на старшего.       Брюнет долго не думал и кивнул, ведь понимал, что отказ создаст ещё более напряжённую атмосферу.       — Да, можешь посмотреть. Под столом коробка, там старые работы.       Чонин засиял улыбкой и заглянул под стол. Оттуда он достал старенькую коробку и убрал крышку. Внутри было множество железных игрушек, в основном животные и птицы, но были и разные абстрактные композиции, которые можно использовать как брелоки. Ян разглядывал все предметы с улыбкой. Он аккуратно доставал каждую игрушку и изучал её по несколько минут, пока Хван заламывал пальцы.       — Хен, это так здорово! — улыбаясь сказал Нин.       — Спасибо, наверное, — ответил Хенджин и покраснел. — Это старые работы, не очень хорошие.       — Но они потрясающие! — продолжал восхищаться Ян. — Если ты говоришь, что это не самые хорошие работы, то сейчас, наверное, ты создаешь настоящие шедевры.       — Нет, — тихо засмеялся Хенджин. — Ничего такого, обычные поделки.       — Как ты это делаешь?       — С помощью инструментов. Я нагреваю металл, чтобы он был мягче, а потом придаю форму. Это не очень сложно. Бывает муторно, но мне это нравится.       — Теперь мне ещё больше интересно, какая в итоге получится птица, если ты говоришь, что эти работы не самые хорошие.       Хенджин тихо засмеялся, почувствовав в груди растущее тепло, но не из-за высокой температуры.       Чонин осматривал всё ещё несколько минут, а затем сложил обратно и убрал коробку на место. Следом его внимание привлекли полароиды на стене и потолке. Их были десятки, самые разные кадры — улицы, море, цветы, животные. Но среди всех снимков младший заметил один очень яркий. Парень подвинулся ближе и сразу улыбнулся. Хенджин вопросительно на него посмотрел и так же пытался рассмотреть полароид.       — Хен, когда был сделан этот снимок? — спросил младший.       — А что там?       Чонин снял фотографию со стены и передал старшему. Хван взглянул на фото и тоже улыбнулся. На снимке был запечатлён сам Хенджин ещё подростком. Он был одет в джинсы и кожаную куртку. Парень сидел на красном мотоцикле, держал в руках тот же красный шлем и очень ярко улыбался.       — Это было в тот день, когда я купил свой первый байк, — ответил Хван и отдал Чонину фотографию.       — А что это был за мотоцикл?       — Yamaha. Он был не новым, но в хорошем состоянии, поэтому покупка была очень выгодной.       — А расскажешь об этом?       Хенджин задумался, вспоминая те события, и кивнул. Чонин сразу улыбнулся и даже подвинулся к хену ближе, ожидая, пока тот начнёт рассказ.       — Мне тогда было семнадцать лет…              Хенджин начал брать подработки ещё пару лет назад. Мелкая работа на день, вроде помощника в магазине или ресторане, курьер или сотрудник пункта выдачи. Так же парень хорошо разбирался в технике и математике, поэтому чинил соседям их телевизоры и компьютеры и решал тесты на контрольных. Не бесплатно, разумеется. Плюсом были денежные подарки от родных, которые так же пошли в копилку. Хван мечтал о байке с детства, как увидел гонки в фильме. И вот сейчас, когда он набрал нужную сумму, парень нашёл продавца, который выставил почти новый мотоцикл за весьма приемлемую цену.       Хенджин никому не сказал о том, что намеревается купить мотоцикл и втайне сдал на права после вторых трещин. И сдал с первого раза. Парень всегда был целеустремлённым, поэтому если что-то задумал, то сделает это идеально.       Все это, учёба, работа и покупка, отвлекли его от терзаний после вторых трещин и Хенджин почти их не замечал. Вспоминал только тогда, когда они начинали болеть.       Хван сильно изменился за год. Его глаза становились все более раскосыми, губы пухлее, щеки совсем впали, а сам он стал выше на несколько сантиметров и догнал по росту отца. Волосы юноша недавно коротко постриг и зачесывал назад, чтобы не мешались. Оделся Хенджин в черные джинсы, белые кроссовки, а на футболку накинул кожанку и захватил рюкзак.       Хенджин договорился с продавцом встретиться в его же мастерской. Хван с самого утра был в прекрасном настроении и с широкой улыбкой на лице. Брюнет зашел в небольшую автомастерскую, где механики разбирались с машинами. Работа кипела, было довольно шумно, в углу помещения стоял магнитофон, из которого играл женский кейпоп. Хенджин улыбнулся и прошёл дальше. Продавца он в лицо не видел, лишь слышал по телефону, но тот ему сказал, что на нем будет жёлтая кепка. Юный Хван окинул помещение взглядом и приметил высокого мужчину крупного телосложения в сером комбинезоне, а на голове у него была жёлтая кепка, повернутая козырьком назад.       Хван вдохнул поглубже и подошёл к мужчине, который копался в движке какой-то машины.       — Здравствуйте, вы господин Лим?       Мужчина отвлёкся от работы и взглянул на парня. Он слегка улыбнулся и выпрямился, вытирая руки с чёрными трещинами тряпкой.       — А ты, должно быть, Хенджин? — низким и слегка хриплым голосом сказал мужчина.       — Да, все верно.       — Хм, я думал, ты будешь старше.       — А разве это важно?       Лим усмехнулся и кивнул.       — Идём со мной, Хенджин. Покажу тебе байк.       Лим проводил Хвана за собой в другой гараж, где было потише и совсем не было людей. Они прошли несколько машин и остановились. Лим рукой указал вперёд, а там стоял мотоцикл Yamaha R1 красного цвета. Хван как увидел его, так сразу обо всем на свете забыл. Он широко открыл глаза, а его челюсть отвисла. Байк выглядел как новый, хоть новым и не был.       — Вживую он намного лучше, чем на фотографиях, — сказал Хенджин, продолжая рассматривать байк.       — Это да, — поддержал Лим. — Ну что, будешь брать?       — Да, конечно, только можно вопрос?       — Валяй.       — Дареному коню, конечно, в зубы не смотрят, но почему вы так дёшево его продаёте?       — О, я бы завысил цену, но, к сожалению, несколько месяцев назад я попал в аварию на нем. Ничего страшного, просто был гололёд и меня занесло в крыло другой тачки. Мы бы разобрались с владельцем без протокола, но, к несчастью, поблизости оказался патруль. Поэтому этот красавец теперь есть в базе ДТП.       — Но он не выглядит поврежденным.       — Ну, я хорошо его подлатал, так что выглядит отлично.       — Выглядит безупречно, я бы сказал. Вам не жалко с ним расставаться?       — Если ты его купишь, я себе куплю новый. Я уже приметил один и не с рук, а из салона. Так что, берёшь?       — Безусловно. Как договаривались?       — Да, скидок не сделаю.       Хенджин расплатился за мотоцикл, а Лим отдал ему все сопутствующие документы и ключи. Как только Хенджин взял их в руки, то счастью не было предела. Хван уже хотел сесть на коня и помчаться куда глаза глядят, но Лим его остановил.       — Эй, погоди, — обратился мужчина.       — Да? Что-то не так? — настороженно спросил брюнет.       — У тебя шлем то есть?       — Ам…нет.       — И куда ты без шлема собрался ехать?       — Ну…куплю его попозже.       — Тебя за первым поворотом остановят и штрафанут на его стоимость.       Лим вздохнул и поставил руки в боки. Он несколько секунд думал, а затем махнул Хвану рукой и велел подождать. Лим ушёл в другую комнату и через пару минут вернулся с красным шлемом в руках.       — Лови, — сказал мужчина и кинул шлем юноше.       Хенджин поймал его и с улыбкой взглянул сперва на него, а затем на Лима.       — Считай это подарком. Или что его стоимость включена в стоимость байка. Как хочешь.       — Абалдеть…спасибо, вам, господин Лим! — радостно воскликнул Хенджин.       — Гоняй на здоровье. Только никогда не забывай про шлем. Ни для себя, ни для своего пассажира.       — Обязательно! Спасибо вам ещё раз!       Хенджин несколько раз поклонился и развернулся к мотоциклу. Он аккуратно сел на него, надел шлем и, затаив дыхание, тронулся с места. Парень выехал из гаража на улицу и разогнался так быстро, как только можно среди городских улиц.       Хван ехал быстро, но осторожно. Внимательно следил за движением и лишний раз не рисковал. Но все равно, в груди сердце билось так же быстро, как мотоцикл гнал по проезжей части. Хенджин катался весь день. С самого утра, как покинул гараж Лима. Он даже про обед забыл, лишь накормил бензином свой байк и поехал дальше. А ехал он в Джухон.       На трассе машин было меньше и Хван все же дал себе волю и поехал быстрее. Своего деда он так же не предупредил и решил сделать сюрприз.       Хенджин заехал в Джухон уже на закате. Люди возвращались по домам со своих работ и метали взгляды в сторону подростка на красном байке. Хван свернул на знакомую улицу к дому своего деда. Он остановился возле дворика, где Соджин сидел на крыльце с книжкой и чашкой чая. Старший Хван поднял голову и увидел перед собой непонятную картину, а Хенджин, не снимая шлема, помахал ему рукой.       — Привет, дедушка! — крикнул младший.       Соджин лишь больше нахмурился. Он отложил книгу и медленным шагом направился к подростку на мотоцикле. В этот момент Хенджин снял шлем, а Соджин едва мог поверить своим глазам.       — Как дела? — ненавязчиво спросил младший.       — Х-Хенджин…это что такое? — прохрипел дедушка.       — Это? — Хван посмотрел на мотоцикл. — Это моя сбывшаяся мечта, дедушка.       Соджин сперва несколько секунд смотрел на своего внука строгим взглядом, но затем рассыпался в мягкой улыбке. Он подошёл к младшему ближе и крепко его обнял. Он его отпустил, а затем шлепнул по плечу.       — Сумасшедший ребёнок! — выкрикнул старший. — А если ты убьешься на нем? Ты права хоть получил?       — Конечно получил, дедушка! — ответил Хенджин и потирал свое плечо. — Ещё месяц назад.       — Как тебе родители вообще это разрешили?       — Ну…       — Они что, тоже не знают?       Юный Хван отвел взгляд, а затем неловко улыбнулся.       — О, боже… — тяжко вздохнул Соджин. — И когда собираешься им сказать?       — Да скажу я, не волнуйся. Дедушка, это все неважно. Главное, что я сам на все заработал и у родителей ничего не просил. И в универ я устал ездить на автобусе. Так что теперь буду ездить туда на байке. И к тебе смогу чаще приезжать.       — Да как бы ты не убился на нем! Я об этом переживаю!       — Не переживай, я хорошо сдал вождение и много тренировался. Мой инструктор постоянно хвалил меня, так что все отлично!       Соджин ещё раз тяжко вздохнул, но улыбнулся. Он погладил Хвана по волосам и снова взглянул на мотоцикл.       — И сколько же он стоил?       Хенджин подозвал деда к себе и потянулся к его уху. Когда младший прошептал цену за байк, Соджин округлил глаза и подавился воздухом.       — Сколько?! Совсем ошалел?! — кричал старший и снова отшлепал парня.       — Да я же сам заплатил! — ответил Хенджин и прикрывался шлемом.       — Тем более! Лучше бы потратил на что-то более безопасное!       — На что?       — Да хоть на мороженое!       — Я столько мороженого за год не съем.       Соджин продолжал вздыхать и качать головой. Но все же старший Хван улыбнулся.       — Молодец, Джинни. Поздравляю тебя.       — Спасибо, дедушка. Я так давно об этом мечтал. Наконец-то хоть что-то хорошее.       Соджин подошёл к младшему ближе и снова его обнял. Хенджин прижался к дедушке и сжимал его мягкую кофту руками. Парня переполняли разные чувства, но самым сильным было чувство радости, что пока и правда все хорошо. Старший отпустил внука и ещё раз посмотрел на его красного коня.       — Такое уж точно надо увековечить. Ты все ещё носишь с собой камеру?       — Конечно, дедушка.       Хенджин достал из рюкзака тот самый полароид, который дед подарил ему на день рождения четыре года назад. Парень подал камеру старшему, взял шлем в руки и широко улыбнулся. Соджин сделал два снимка и взглянул на них. От вида родного на кадрах он только мягче улыбался.       — Пойдём, поедим, Джинни. А потом езжай домой и объясняй это все родителям.       — Ам…а может, не надо?       — Думаю, придётся. Потому что им будет трудно не заметить твой агрегат в гараже.       — Блин…       Они засмеялись. Соджин прошел в дом, чтобы приготовить вкусный ужин. Хенджин ещё раз взглянул на свой байк и последовал за дедушкой.              — Вот так я и купил свой первый мотоцикл, — с улыбкой сказал Хенджин, завершая свой рассказ.       — Вау… — протянул Ян. — А как ты сказал родителям?       — Я приехал домой, зашёл к ним и просто показал ключи. Они сперва не поняли, но потом я показал шлем. Они отреагировали не так позитивно, как дедушка, но потом просто смирились.       Чонин засмеялся. Он смотрел на фото и продолжал улыбаться, разглядывая юного Хвана на снимке, а затем вернул фотографию на место.       — А почему мотоцикл?       — В каком смысле?       — Почему мотоцикл твой любимый вид транспорта?       Хенджин подбирал слова и потирал ладони под одеялом. Он почти незаметно улыбнулся и хотел сказать все, о чем думает, ведь рядом с Нином становилось невероятно легко, но вспомнил, что плана надо придерживаться.       — Мотоцикл очень быстрый, — непринуждённо ответил Хван. — Даже на машине не всегда удаётся быстро покататься. И к тому же, байкеры в пробках не стоят.       Чонин засмеялся.       — И сколько же стоил этот мотоцикл? — спросил он.       — Две тысячи, — ответил старший.       — Что? Две тысячи вон? И из-за этого твой дедушка так вспылил?       — Ха, если бы. Две тысячи долларов.       — Ого! — выкрикнул Чонин и округлил глаза. — Как ты заработал столько денег в семнадцать лет?       — Я много где подрабатывал, но самым прибыльным делом было решение тестов в универе. Я продавал ответы одногруппникам, а потом и ребятам из параллели.       Ян громко рассмеялся, а затем снова взглянул на фото.       — Красный твой любимый цвет? — спросил младший.       — Почему ты так решил? — озадачился Хенджин.       — Ну, у тебя мотоцикл был красным, потом волосы. Кстати, ты обещал показать свою красную причёску.       — Когда это? — совсем не понял старший и нахмурился, вспоминая о том, когда это он такое наобещал.       — Когда мы пили вино. Ты не помнишь?       Хван загружался несколько секунд и отрицательно мотал головой.       — Ам… — Нин слегка замялся, но затем быстро улыбнулся. — Ты говорил, что когда учился в университете, то покрасил волосы в красный.       — А…что-то такое припоминаю, — сказал Хенджин, нахмурив брови.       Нин кивнул и опустил взгляд на свои руки. Он поджал губы и крутил кольца на пальцах, будто что-то ещё его беспокоит.       — Так…покажешь?       Хенджин тяжко вздохнул и думал какое то время, но кивнул.       — Ладно, — низко произнес Хван. — Где-то на ноутбуке есть.       Хенджин начал подниматься, но младший тут же его остановил и подтолкнул обратно на подушку.       — Не вставай, я тебе подам.       — Ну на стул то я сесть смогу.       — Не вставай, хен.       Ян подал Хвану его макбук и вернулся на стул. Хенджин снова почувствовал, как щеки краснеют. Он полистал галерею пару минут, а затем, вдохнув поглубже, передал ноут Чонину. Младший взглянул на фото и сразу застыл. На снимке был изображен Хенджин в яркий солнечный день где-то в парке. Парень был одет в голубые джинсы, черную майку с надписями на другом языке и лёгкую джинсовку. Но больше всего внимание младшего привлекли ярко красные волосы Хвана. Они были короче, чем сейчас, а от солнца цвет казался ещё более насыщенным. Не менее яркой была и его улыбка. На фото старший выглядел таким счастливым, каким Нин его ни разу не видел. Ян пристально смотрел на фото около двух минут. Ничего даже не говорил и почти не моргал. Хван даже на секунду подумал, что младший заснул.       — Нин? — позвал Хенджин.       — А? Да? Что? — быстро произнес Чонин и слегка вздрогнул.       — Все хорошо?       — Да, конечно! Просто… — Чонин снова взглянул на фотографию и тепло улыбнулся. Он разглядывал счастливого Хвана, у которого ещё не было трещин на щеках. — Тебе очень идёт такая причёска!       Хенджин улыбнулся и снова покраснел.       — Спасибо. Я покрасил их, пока был в Америке. Когда родители узнали, то закатили скандал, но дедушке тоже понравилось. Я вернул свой цвет волос перед отъездом домой, чтобы родители не переживали.       — У тебя такие строгие родители?       — Нет, они добрые, но родители есть родители. Мало кто обрадуется, что их ребёнок покрасил волосы в такой яркий цвет.       — Да, думаю, ты прав. Я тоже покрасил волосы и родителям не сказал, а когда приехал к ним в Юнхон, то они меня даже не узнали.       Хван тихо смеялся.       — Нин, а почему твои родители живут в другом городе? Или наоборот, почему ты живёшь не с ними?       — Раньше мы все жили здесь, в Джухоне. У нас был небольшой ресторан, но он был не очень прибыльным, потому что этот город не так популярен среди туристов и папа решил открыть ресторан в Юнхоне, потому что там в летний сезон очень много приезжих. И когда ресторан начал приносить большую прибыль, то мы все туда переехали и открыли еще один ресторан, но здесь дом продавать не стали, потому что мама не захотела. Но это и к лучшему, потому что в сезон родители живут и работают там, а зимой возвращаются сюда. Там остаются управляющие, но иногда они туда ездят, чтобы все проверить.       — А как вы открыли цветочный магазин?       — Несколько лет назад у родителей была годовщина свадьбы и папа сделал маме такой подарок. Но мне кажется, что я этому подарку обрадовался больше.       — Тебе нравится работать с цветами, да?       — Еще и с травами. Мне в принципе нравится ботаника. В детстве я прочитал книжку о свойствах трав и меня это очень поразило. Ведь это просто цветы, но то, как их можно использовать, по настоящему невероятно. Я буквально был ботаником в школе, хоть и не очень хорошо учился. Забавно, да?       — Нет, почему? Это же твоё хобби, какая разница, как это называется.       Нин улыбнулся, но опустил голову на свои руки.       — Возможно, ты прав, — сказал Ян. — Тебе надо пить больше. Выпей, пожалуйста.       Младший взял кружку и передал старшему. Хенджин присел и взял чашку, но задел ладони Нина, а тот почувствовал, что они очень горячие. Точнее, горячими были чёрные трещины. Чонин сразу потянулся к руке Хенджина и накрыл её своей. Хван слегка вздрогнул и взглянул на Яна большими глазами, пока блондин водил своей мягкой ладонью по шершавым отметинам.       — Хен, у тебя что, температура поднялась ещё выше? — спросил Нин.       — Нет, — сухо ответил Хван и резко убрал свою руку от чужой. Он отодвинулся и опустил взгляд на кружку. — Это…это трещины. Они нагреваются вместе с телом, когда у человека высокая температура.       — А…прости, хен, я…я не знал.       Чонин вернулся на стул и отвел взгляд, а старший наоборот смотрел на блондина. Он подумал, что младший и правда не может этого знать, ведь он никогда этого не испытывал. Но Хван был этому рад.       — Ничего, все в порядке, — сказал Хенджин. — Трещины болят вместе с человеком, это нормально.       — Тебе больно? — тихо спросил Ян, глядя на брюнета.       — Ну…терпимо, — ответил старший, думая лишь о том, что с тех пор, как Нин пришёл, ему совсем не больно. — Это не впервые, я привык.       — Может, тебе принести обезболивающее?       — Нет, не нужно. Это все равно не поможет. Все хорошо, Нин. Не думай об этом.       — Хен, а это… — младший говорил тихо и в его голосе была слышна нерешительность, но так же чуточку смелости. — Это больно, когда они появляются?       Хван мягко улыбался, разглядывая темные следы на своих ладонях. Делиться таким сокровенным для него всегда было тяжело и даже страшно. Но рядом с Чонином эти чувства превращались в нечто совершенно иное. Лёгкость и спокойствие.       — Это очень больно, — все так же с улыбкой ответил старший. — Как будто…кости ломаются.       Нин из смущения опустил взгляд, а в груди почувствовал сжимающий ком вины за такой вопрос.       — П-прости, хен.       — Все в порядке, — ответил Хенджин и откинулся на спинку кровати, попивая теплый напиток. — Боль это неотъемлемая часть жизни. Так что не нужно извиняться за то, чего невозможно избежать.       — Мне следовало знать об этом и не нужно было спрашивать.       Хенджин наоборот почувствовал, как становится спокойнее. Да, тема не самая приятная, но сейчас это не чувствовалось как тяжёлый груз, который он тащит за собой. Но брюнет подумал, что тяжелее стало самому Яну.       — Нет, Чонин. Хорошо, что ты этого не знаешь. Я желаю тебе никогда не познать этой боли.       — Но ты говоришь, это неизбежно.       — А ты постарайся этого избежать.       — Как бы мне никого не сбить, пока буду бежать.       Хенджин засмеялся и в комнату вернулась тёплая атмосфера после такого диалога. Чонин тоже тихо посмеялся, но все равно отвел взгляд на свои руки.       — Хен, я тут вспомнил, что не сделал тебе бутерброд, — младший резко встал и направился в сторону лестницы. — Пойду сделаю.       — Да не нужно ничего, я не голодный.       — Я скоро вернусь.       Чонин спустился вниз, оставив Хвана одного. Хенджин думал о том, что сказал Яну. Защитить его от трещин он конечно же не мог. Рано или поздно это случится и старший лишь мог сделать так, чтобы не стать этому причиной.       Через некоторое время в комнату вернулся Нин с большой тарелкой бутербродов и кружкой чая.       — Вот, держи, — сказал младший и поставил все на прикроватную тумбочку. — Приятного аппетита.       — Съешь все со мной. Ты сам то хоть ел сегодня?       — Конечно, ещё утром, — ответил Ян, но в глаза Хвану не смотрел.       — Ты столько сделал, что нам на двоих хватит. Давай со мной.       — Нет, я же для тебя сделал.       Хенджин прищурился и поджал губы. Он скрестили руки на груди и взглянул на Яна.       — Я никогда этого не делал, но попробую. Ян Чонин, ты меня уважаешь?       — Что за вопросы, хен?! Конечно уважаю!       — Тогда уважь просьбу старшего и поешь.       Чонин вдохнул, чтобы что-то сказать, но не нашёл слов. Он улыбнулся и кивнул.       — Ладно, я схожу за второй кружкой чая.       — Зачем? Ты же принёс. Я попью водичку с лимоном, полезно.       Ян засмеялся и взял кружку.       — Может, фильм посмотрим? — предложил младший.       — Да, можно. Какой хочешь?       — В такую погоду лучше всего смотреть что-то доброе. Может, что-то про животных?       — Смотрел «Дорогу домой»?       — Нет, не смотрел.       — Да ладно. Это же старинный американский фильм про животных.       — Нет, я его не видел.       — Тогда давай его посмотрим. И надо Джека позвать, потому что там в главной роли тоже ретривер есть.       Чонин засмеялся и отправился за собакой. Через минуту на чердак поднялся Джек и сразу запрыгнул к Хвану на кровать.       — Джек, слезь! — громко сказал младший и потянул собаку обратно. — Быстро слезай!       — Все нормально, — ответил Хенджин и почесал ретривера за ушком. — Пускай лежит. Включай фильм.       Из-за грозы на улице было темно. На чердаке источником света был маленький светильник на тумбочке рядом с кроватью, который погрузил всю комнату в тёплую атмосферу. Хенджин сказал Нину подвинуть к столу кресло, чтобы не сидеть на не очень удобном стуле. Ян снял фильм с паузы и они на пару сточили бутерброды.       Чонин увлечённо смотрел фильм, а Хенджин наблюдал за младшим, подмечая каждую улыбку, взмах ресницами и то, как блондин заправлял длинную чёлку за ухо, открывая вид на идеальный профиль. В эти моменты Хван обо всем забывал. Помнил только тепло, которое распространялось по трещинам. И на какое-то время он забыл про то, что все это нужно отгонять от себя.       Почти под конец фильма Хенджин заметил, что младший откинул голову на спинку кресла и совсем не двигается. Старший тихонько поднялся, подошёл к блондину и понял, что тот заснул. Ян весь съежился и покрылся мурашками. Хенджин улыбнулся, глядя на него. Такая спокойная и мирная картина, что дух захватывало. И так притягательно, что старший неосознанно сел на пол и подвинулся к парню ближе. Он разглядывал светлое лицо спящего Нина и слегка задрожал. Чужие глаза даже закрытые тянули к себе с сумасшедшей силой, а губы и того сильнее. Хван подвинулся ещё ближе, чувствуя, как руки дрожат, а температура тела поднимается выше. До розовых уст совсем немного, всего несколько сантиметров. Тишину комнаты нарушало только громкое биение сердца брюнета, которое уже невозможно было сдерживать.       Но Хенджин остановился буквально в сантиметре от губ Яна, взглянул на его закрытые глаза и отстранился. Хван едва мог устоять от головокружения и зарылся руками в волосы. Внезапно парня одолел холод, который возник из страха, что он едва не совершил непоправимое. Так необдуманно и безответственно. Как и раньше.       — Что же ты делаешь? — очень тихо прошептал Хенджин.       Хван снова взглянул на младшего, а тот все так же спал. Хенджин чуть заметно улыбнулся, но из-за чувств, которые он не мог себе позволить, ему стало очень холодно.       Старший взял один из пледов со своей кровати и аккуратно накрыл им Чонина. Посмотрев на парня ещё несколько мгновений, Хван лег в кровать, отвернулся от Яна на другой бок и закрыл глаза. От этого он не заметил, как глаза младшего слегка приоткрылись.       Через пару часов Хенджин проснулся, а Чонина в комнате не было. Брюнет увидел, что он был укрыт пледом, которым до этого укрыл Яна. Рядом в ногах спал Джек. Сперва было тихо, но через минуту Хван услышал как внизу скрипнула дверца кухонного шкафчика. Он встал и надел кофту, чтобы прикрыть трещины, и спустился вниз.       На кухне Ян суетился с овощами и кастрюльками, что-то резал и помешивал. В этот раз он заметил старшего сразу и улыбнулся.       — С пробуждением, хен, — сказал Ян и продолжал что-то готовить.       — И тебя, наверное.       — Да, я постоянно засыпаю, когда смотрю фильмы. Но, вроде, я помню финал. Они чуть не попали под грузовик и…       Хван усмехнулся, пока Нин пытался что-то вспомнить, и сел за стол.       — Они вернулись домой. Все хорошо закончилось.       — Ну и отлично! Как ты себя чувствуешь?       — Мне лучше, спасибо.       — Точно? — Ян повернулся к старшему и поднес свою ладонь к его лбу, от чего Хенджин выпучил глаза. — Температура, вроде, спала. По крайней мере, не такая высокая, какая была утром.       — Да, все хорошо, — сказал Хван и убрал чужую руку. — Не волнуйся об этом.       — Если к приезду твоего дедушки ты не выздоровеешь, то он меня убьёт.       — Не бойся, я замолвлю за тебя словечко.       Чонин засмеялся. Он вернулся к плите и некоторое время заканчивал с готовкой, а затем поставил перед старшим тарелку горячего супа, хлеб и чай с лимоном и мёдом. Ко всему этому он добавил стакан воды с лечебным порошком.       — Себе тоже суп налей, Нин, — сказал старший.       — Ладно, а то ты снова будешь козырять своей старостью.       Хенджин засмеялся в момент, когда суп был уже во рту, так что он чуть не подавился.       Они поели вкусный суп и убрали посуду. Ян сказал старшему возвращаться в комнату и отдыхать. Нин присоединился к нему и предложил посмотреть ещё что-то, пообещав, что в этот раз не заснёт. Так день и прошёл. Тихо и спокойно. Парни смотрели разные фильмы, пили чай и витамины. Вечером, ближе к девяти, Хенджин чувствовал себя намного лучше, температура совсем спала и парень сказал младшему идти домой. Нин сперва несколько раз отказался и предложил посидеть ещё пару часов, но Хенджин заверил его, что с ним все хорошо. Дождь к этому времени закончился и было немного прохладно. Хван провожал Яна и его собаку на пороге.       — Если снова поднимется температура, выпей жаропонижающее и обезболивающее и поспи, — сказал Нин, когда вышел во дворик.       — Да, хорошо, — ответил старший, стоя на пороге. — Но, думаю, все будет в порядке.       — Хорошо, ам…не болей больше, — немного скованно произнес Чонин, не глядя на Хенджина.       — Постараюсь. Спасибо, Нин, что помог мне.       — Мы же договорились, что скажешь спасибо, когда выздоровеешь.       — Так я и говорю, потому что здоров. Спасибо.       — Да…не за что. Тебе спасибо.       — Мне? — не понял брюнет. — За что?       — Ну… — младший все ещё не смотрел на Хвана и пожал плечами. — За то, что рассказал про мотоцикл. Было интересно и довольно забавно.       Хван усмехнулся и кивнул. В этот момент Нин все же посмотрел на старшего, но быстро отвернулся, когда Хван поднял взгляд.       — Ладно, хен, я пойду. Спокойной ночи.       — И тебе.       — Пока.       — До свидания, Нин.       Чонин ещё раз кивнул и быстрым шагом направился со двора, а Джек побежал за ним. Хенджин смотрел им вслед несколько минут и думал лишь о том, что скоро снова будет больно. При любых простудах трещины болят сильнее, но он надеялся, что все будет не так плохо.       Хван зашёл в дом и осмотрел прихожую. На крючке висела его кожаная куртка. Он улыбнулся и потянулся к ней рукой, но почти в тот момент, когда он её коснулся, все трещины на теле пронзила резкая боль. Хван вскрикнул и упал на колени, сжимая кулаки. Он захрипел, стараясь отдышаться и снова посмотрел на куртку. Пару минут брюнет привыкал к болевым ощущениям, а потом кое как поднялся, держась за стену. Парень выпрямился и, подумав несколько секунд, взял куртку и вместе с ней ушёл на чердак. Хван улегся в кровать, прижал к себе куртку и закрыл глаза, надеясь заснуть как можно быстрее.