Белая хризантема

***

Холодно. Мокро. Мерзко.

      На окна маленького магазинчика в не самом порядочном районе лепился мокрый снег. На улице было сыро, протяжно выл предзимний ветер. Несмотря на то, что уже близились праздники, снегом даже не пахло, так просто мокрая и противная каша, липнувшая ко всему, начиная обувью и заканчивая носами...       Несмотря на то, что она по жизни была оптимистом, это не помешало Очако быть сегодня в мягко говоря плохом настроении. Всё не задалось с самого утра, как там говорят, «не с той ноги встал— день просрал!». Серое небо с утра так и не изменилось под вечер. Темнело, на улицах яркими огоньками вспыхивали неоновые вывески. Несмотря на то, что все пытались создать праздничную атмосферу, а правительство ввело жёсткие ограничения, настроение у всех было пасмурное.. От вида гуляющих за окном парочек, держащихся за ручки, Очако начинало выворачивать, и сразу становилось как-то пусто. И все было бы совсем плохо, если бы не нежданная гостья.       Как же хорошо было сидеть в укромном уголке ее магазина и слушать так вовремя подоспевшую, с двумя стаканчиками теплого кофе, Мину. Не то, чтобы они были прямо близкими подругами, но Пинки была той, кто как ни никто мог передать настолько подробно (и точно) все сплетни их района. Так что отчасти Очако была рада её видеть.       Вместе с Миной в комнату влетел декабрьский ветер, слегка поколыхав ее бесценные цветы он успокоился, улегся на пол, как послушный кот, и затих. — Очако-чан, как ты? — похоже, вид Очако говорил сам за себя. — Проходи. На улице очень холодно? — даже если нет, то Очако это не сильно трогает, ее в последнее время вообще мало что волновало. Она даже себе не может признаться, как ей уже надоело сидеть здесь самой, выдавливать из себя улыбку при виде каждого покупателя, желая ему весёлых праздников, как будто сейчас вообще кому-то есть дело до веселья?! — Выглядишь просто ужасно, — радостно сообщила ей собеседница, пристраиваясь возле горшка с гортензией. На что в ответ Очако только пожала плечами и с протяжным вздохом опустилась на стул, сдуваясь как воздушный шарик. — Сама-то как? — в вопросе явно читался упрёк.— Как там наши? Все заняты на праздниках?       Ашидо не спешит с ответом, слегка колеблется, как пламя на веру, а потом произносит всё на одном дыхании: — Мы тут планировали вечеринку, как в старые времена. Было бы очень ми-мило, если бы ты нам помогла, — в воздухе повисла неловкая пауза. — Ты ведь поможешь? — последняя фраза звучит не уверенно, даже с сомнением. — В чем подвох? — если дело касается тайн, то Мина не лучше, чем тот же Каминари. Выражение лица Ашидо не читаемо, но Очако видит, как внутри борется желание рассказать и обещание хранить всё в тайне. Наконец, Мина сдаётся... — Ладно уж, нам нужна твоя помощь, — под словом «нам», как понимает Очако имеется в виду их класс. Интересно, что же им от нее понадобилось? — Я готова, только вот какого рода вам требуется от меня помощь? — она не хочет казаться уж слишком заинтересованной, но похоже, что сегодня со своим лицом Очако точно не в ладах. Это объясняет внезапно появившуюся на ее лице немного безумную улыбку.       Рассказ Мины на диво краток и ясен. Как оказалось, Очако должна была прийти на встречу класса, а также помочь с некоторыми приготовлениями, собственно по этому поводу к ней и заглянула Ашидо... — Ещё нам понадобится лента, большая лента, и несколько хризантем. Для чего? Это секрет... — Но сейчас не сезон, и вообще зачем вам хризантемы в декабре месяце? — удивлению не было предела, но всё-таки покопавшись в своих довольно обширных запасах всякой фигни для упаковки Очако нашла шёлковую ленту, которая, похоже, осталась неиспользованной. Странно, но лента подошла, и, поблагодарив хозяйку магазина, Мина выскочила во двор, навстречу ужасной погоде, по пути опрокинув несколько кактусов и герань. Спасибо уж...       Но как бы там ни было, а Очако знала, что намечается не просто встреча старых одноклассников, а нечто большее.

***

      Сидя вечером в своей квартирке на седьмом этаже, она всё ещё размышляла над сегодняшним разговором. Да, возможно она соскучилась по всем, не видя их уже года три, но в ее груди было довольно странное чувство, наверное всему виной был ветер, который завывал и свистел за окном. Но как бы там ни было, интерес всё возростал, заставляя ёрзать на месте.        Уж кто-кто, а Очако всегда готова прийти на помощь, будь то совет или организация свидания. В чем она не сомневалась, так это в том, что сделает кого-то счастливее!       Телефон, лёжа на подлокотнике удобного кресла, начинает вибрировать, оповещая о новом сообщении. С тяжёлым вздохом она протягивает руку и берет его. Это от ее поставщика, который судя по его смске, был мягко говоря в шоке от того, что ей вдруг срочно нужны хризантемы, причем именно белые и игольчатые... Прочитав поток не абы каких приятных прозвищ, Очако со вздохом отложила телефон и, устроившись поудобнее, приготовилась к просмотру одного из многих сериалов, которые бы подходили под ее настроение.

***

      Утром того дня, на который у их класса была назначена встреча, Очако проснулась очень рано, и, не найдя для себя лучшего занятия, она решила ещё раз все перепроверить. Всё было в порядке, но что-то ей подсказывало, сегодня что-то должно пойти не так...       Взглянув в очередной раз в окно, за которым клубились тучи, а над городом стояла лёгкая дымка, Урарака отправилась на кухню, чтобы сделать себе крепкий утренний кофе. Но похоже, даже ему не удалось развеять появившееся в ее груди странное предчувствие чего-то. Как бы там ни было, а она постарается сделать всё, чтобы сегодняшний вечер запомнился ее друзьям надолго!

***

      Встреча запланирована в их районе, поэтому до бара Кацуки добирается пешком — наперекор себе и Киришиме, который полчаса ныл ему в трубку, чтобы он надел костюм. Кацуки терпеть не может костюмы и не понимает, какого черта надо выряжаться перед теми, кто почти ежедневно пашет в грязи точно так же, как и он. Поэтому джинсов и кофты с капюшоном для них более, чем достаточно.       На улице пахнет дождем и какой-то лесной свежестью, что удивительно для их мегаполиса. Кацуки вдыхает полной грудью и медленно выдыхает, засунув руки в карманы своей кофты. К вечеру в центре становится многолюдно, машины и люди снуют вокруг, не обращая на него внимания. Ему нравится такое, когда его не замечают, да, возможно это странно, учитывая его юность и подростковый период, но так случилось, что с возрастом желание взорвать лицо каждому второму прохожему постепенно отпустило, и не сказать, что он был не рад...       Киришиму долго ждать не приходится. Он подбегает к нему, обрызгивая с ног до головы грязной водой, а Кацуки про себя думает, что правильно поступил выбрав такую одежду (запачкать ее точно не жалко). Киришима сначала восторженно рассказывает о том, что Мина и Каминари точно придут, затем разочарованно нудит о погоде. Кацуки слушает его в пол уха, не особо уделяя внимание этой болтовне.       Удивительно, как быстро проходит время в такой компании, но Кацуки вдруг замечает, что стоит напротив хорошо знакомого бара. Пока они снимают верхнюю одежду, к ним незаметно, но уверенно начинают подходить, по видимому, какие-то фанаты, что не может не бесить Кацуки. Но, к счастью, его это не затрагивает, пока бешеные подростки (и не только), прося их любимого героя с красными волосами подписать всё, что только можно, Кацуки тихонько отходит в тень, стараясь вести себя вежливо.       Фанатский балаган быстро надоедает, и Кацуки следует по никем не замеченному указателю, стоящему недалеко у входа — бумажная стойка со стрелкой и надписью «Встреча выпускников класса «А» академии Юэй» наверняка была идеей очкарика.       Нужная арка находится быстро. Кацуки жмурится, ныряя под полоски занавески, и застывает на месте.       Он стоит на входе в зал, освещаемый довольно скудно, но даже в этом свете можно увидеть небольшую группу в углу комнаты, что, кажется, совсем его не замечает.       Кацуки прищуривает глаза, чтобы получше видеть, в толпе он различает очкастого и Пинки, возле которых как ни в чем ни бывало сидит круглолицая и о чем-то беседует с Деку. Кацуки не находит для себя лучшего решения, чем направиться прямиком в их сторону, что заставляет некоторых вздрогнуть, а других предусмотрительно отойти за спину зеленоволосого юноши, весьма разумное решение, тот в свою очередь наконец замечает Кацуки, и уголки губ Изуку приподнимаются в милой улыбке, обостряя немаленькие клычки по бокам. — Кааацуки, — при звуке своего имени, так сильно контрастируещего с тем нежным прозвищем к которому он так привык, Кацуки дёргается, как будто от порыва сильного ветра, быстро приходит в себя, стряхивая наваждение.       Тем временем Изуку во всю любуется произведенным им эффектом. Каччан никогда не умел скрывать своих эмоций, вот и сейчас он стоит как будто в ступоре, а затем до него медленно начинает доходить, понимание проступает на его лице в виде коварной улыбки, которая явно ничего хорошего не предвещает... — Даа, И-з-у-к-у, — он произносит его имя по слогам, растягивая каждую гласную в почти неприличные звуки. Ох, как же приятно было видеть, как на лице противника медленно выцветает слащавая улыбка, сменяясь неуверенным взглядом из-под опущенных ресниц, необычайно пушистых ресниц, как замечает Кацуки, и лёгким мимолётным румянцем на веснушчатых щеках.       Стоящие по сторонам, кажется, начинают улавливать суть происходящего и постепенно расходятся в разные стороны, стараясь не обращать внимания на всё ещё стоящего Тодороки и бросающую на него укоризнаенные взгляды Очако. — Шото-Кун, если тебе не тяжело, можешь отойти на один шаг от меня, тут и без того очень жарко, — тон Изуку как обычно дружелюбный, а улыбка искренняя, но металлические нотки всё-таки пробиваются, заставляя горячего парня остудить свой пыл. — Урарака, я думаю, ты не откажешься составить компанию мне, как самому красивому в нашем классе, — из-за банкетного стола доносится возмущенный крик, похоже Оуяма не согласен с таким мнением.— И как бы там ни было, это так. — Шото быстро заканчивает, и таща за собою возмущенную Очако, которая как оказалось владела довольно обширным запасом всевозможных ругательств, быстро сбегает с поля боя.       Наконец Изуку с облегчением вздыхает, затем поворачивается к Кацуки и с совершенно блаженным видом горорит: — Посмотри мне за спину... — это предложение сначало просто висит между ними, затем Кацуки неуверенно кивает, подходит ближе.       Деку сидит на коленях, на кожаном диване цвета слоновой кости, слегка вздрагивает, когда Кацуки в два шага преодолевает разделяющие их расстояние, однако даже не реагирует, когда последний слегка нагибает его в области шеи, дабы не обходить с другой стороны. Он понимает, что посидеть в таком положении долго не сможет, и с этим надо что-то делать, он слегка приподнимает подбородок, встречаясь глазами полунагнувшегося Кацуки. — Руки, посмотри на руки... — температура в комнате, словно, поднимается на несколько градусов, дышать становиться тяжело, а сам Изуку чувствует, как по его лбу скатывается капелька пота, теряясь где-то возле виска.       С интересом Кацуки смещается чуть в бок, попадая в слепую зону, теперь Деку его не видит, лишь чувствует, ощущает... Кацуки прослеживает взглядом линию от плеча до локтя, от локтя до кисти, и замирает... Взгляд прикован к чему-то, что принято называть лентой, к ленте, которая извиваясь оборачивается вокруг рук Изуку, наверняка причиняя тому дискомфорт. Не раздумывая Бакуго тянется к ленте, он уже даже слышит потрескивание маленьких вспышек, что взрываются на ладонях, как вдруг замирает. Его взгляд обращается выше, к тому что он раньше не заметил в связанных руках Деку держит цветок, белую хризантему... — Почему?.. — аопрос вырывается прежде, чем он смог его сдержать, разрушая волшебную тишину, возвращая в реальность. — Почему хризантема?! — Все просто, она очень похожа на тебя... Такая же встрёпаная...