Сквозь времена

- Лорд Регратор, мы уже приехали. Его собственную дрёму прервали бережным стуком по стеклу. И вправду, карета остановилась, а они всё ещё сидят. Они, точно. Он повернул голову в сторону учёного, что лежал на его плече и мирно сопел, словно притворяясь простым смертным. - Дотторе, - банкир протянул, ткнув его в здоровую щеку, - Дотторе, вставай. И даже спустя пять минут, реакции не последовало. Он раздумывал просто оставить его спать прямо в карете, но негоже так делать со Вторым Предвестником, особенно, когда ожидается холодная ночь. Придётся браться за "план Б". - Открой нам дверь, Валентий, и выставь ступени. - Слушаюсь. Столкнув с себя спящее тело, Панталоне выбрался из повозки сам, кинув на руки ожидающему слуге свою увесистую шубу и чёрную трость. - Скажи остальным, пусть они откроют мне и кто-нибудь пойдёт отопрёт комнату господина Доктора. - Вам не нужна помощь, мой Лорд? - спросил было тот, но, увидев один змеиный зрачок и отсутствие улыбки, быстро удалился выполнять приказ. Финансист хмыкнул и подался вперёд, поднимая с сидения эту несчастную бухую тушу (заведомо закрыв ему лицо маской). - Тяжёлый ты, однако, друг мой, - пробормотал он, стараясь ухватить того поудобнее, что было делом не самым простым, когда мужчина едва ли нормально вписывался в проём двери. После пары минут стараний, у него наконец получилось нормально вытащить его из пут экипажа и понести в сторону замка. Под ногами хрустел свежий снег и в лицо ударял сильный ветер, обещая ночью ту самую чёрную пургу. Ещё и как раз после светского вечера. Вот повеселятся те перепившие, кому экстренно понадобиться снадобье или помощь специалиста. А сколько запертых в одном пространстве будет случайных любовников и любовниц, которые были лишь на одну ночь? Как забавно. Зайдя внутрь, он стряхнул с макушки снег, покачав головой, и прислуга мгновенно заперла за ним, официально приветствуя, но не смея сказать ни слова о том, кто был у него в руках. Банкир молча прошёл на второй этаж, где всё было открыто, как он и просил. Отлично. Не придётся мучаться с замком, когда у тебя на руках человек. - Вот и приехали. Знаешь, моё время, а тем более физический труд, дорогого стоят. Боюсь, мне придётся выписать тебе штраф, - он усмехнулся, прекрасно зная, что его никто не слышит, укладывая на кровать тело. - Подумать только, ты ведь даже не сопротивляешься, позволяешь нести куда угодно. Я ведь так мог бы и с обрыва тебя скинуть, знаешь? У меня на территории ведь есть небольшое ущелье, там, в лесу, недалеко от домов моих слуг. Мужчина отложил маску и стянул (с определённым усилием) шубу. Дальше шли каблуки, где нужно ещё было разобраться с множественными застёжками и ремешками, а потом и фрак. Было для него что-то смешное и, одновременно, напрягающее, в том, что его друг перед ним лежал как болванчик, позволяя делать с собой всё что угодно. Его же так легко убить. А врагов у него было считай столько же, сколько и у самого банкира. Когда живёшь больше столетия и тем более, с такой деятельностью, так или иначе накопятся недоброжелатели, которым только дай – они уже перережут твоё горло. Стоит лишь моргнуть. - Ты сильно беспечен, порой, Доктор, - удовлетворённый своей работой, он присел на край кровати, вздыхая. Нога снова начала немного ныть. - Не будь ты мне- он зевнул, уже не прикрывая рта, - выгоден и как-то дорог, то я бы мог тебя и убить, знаешь ли. Но это так, глупости. Мы же Предвестники, хэх, Царица бы мне не простила. Да и бессмысленно это. Он приоткрыл окно, не глядя на прохладу, и достал трубку. Уставшие ноги приятно грел радиатор, их собственного с Дотторе производства. Как много они, если честно, успели сделать. Многие и за поколения не достигают подобных результатов. Распределив табак в камере, банкир провел спичкой по первому слою, слегка втягивая в себя воздух, давая всему прогреться. Курить он начал ещё в семнадцать, и пусть не делал этого по десять раз в сутки, но раз на день определенная "доза" была нужна для собственного спокойствия. Когда-то его друг возмутился на эту привычку, мол нездорово это, столько дыма в себя вдыхать, на что получил закономерное: "тогда лёгкие мне заменишь". И их разговоры на этот счёт успокоились. Сам врач трубки не любил, но они иногда вместе раскуривали кальян, сидя на полу в одной из гостиных, попивая чай и болтая о чём угодно, что только в голову придёт. - Интересно, и что же это был за взгляд у Синьоры, м? Нет ничего такого в том, что мой друг может, порой, брать мои вещи с моего же разрешения. В ответ на него в отражении лишь смотрели собственные жёлтые глаза. Он прекрасно видел в темноте, как этими, так и теми, что располагались на его груди. Своеобразное благословение, от тех, от кого тоже отвернулись боги. Вторые едва ли были заметны большинству глупцов, которые проживали в Тейвате. Они были уверены, что он просто смотрит сквозь ресницы, когда разговаривает с ними. Идиоты. Вот сладко храпящий за его спиной учёный сразу понял, что что-то здесь не так, да и ему не сложно было увидеть ауру, которая исходила от него. Панталоне выдохнул облако дыма, которое тут же унёс ветер. В Снежной уже давно ветра как таковые стали "дикими". Они бушевали со снегом и не поддавались силе Анемо Архонта. Конечно, может, будь он тут лично, то смог бы усмирить некоторых из них, но на то он и Бог Свободы – чтобы ничего не делать для людей. Мужчина отодвинулся от окна и прикрыл его, бросив беглый взгляд в сторону своего гостя, застыв у двери. - Спи, Доктор. Он сделал одно лёгкое движение рукой, накрывая того тяжёлым пледом и скрылся в проёме, оставив того дальше переваривать алкоголь. *** Головная боль не была чем-то странным для Иль Дотторе, на самом деле, даже весьма привычной. Когда в твоей голове почти постоянно звучат голоса тебя самого из разных временных отрезков: тяжело при этом всегда сохранять спокойствие ума. Но вот похмелье – ему чувство слабо знакомое, не глядя на возраст. Он с большим трудом разлепил единственный глаз, тяжело вздохнув. Какое же отвратительное ощущение! Нет, он больше доверять Капитано в выборе алкоголя не будет, это было ужасной ошибкой. На улице, на удивление, всё ещё было темно, как перед рассветом- подождите, а почему у него вдруг в катакомбах появились окна? Мужчина встрепенулся, присев на кровати, тут же пожалев, ведь ему будто дубиной ударили куда-то в затылок. - Блять- И где же он? Не глядя на скованные движения, изобретателю удалось осмотреться. Ах да, Панталоне. Они вчера уехали вместе. Детали поездки ему, правда, помнились лишь смутно. Только запах лилий и тёплое крепкое плечо- он прикрыл лицо рукой, вздыхая. Он ещё и без фрака, без каблуков, но точно засыпал в карете, так что дойти сам не мог. Донесли. Осталось гадать, были ли это слуги, или его же друг – правда что было хуже, это ещё неизвестно науке. Будь возможность, он бы уже покинул поместье через окно, просто одевшись и спрыгнув (такая высота для него была ничто). Но на улице бушевала пурга, потому и было темно, хотя на часах показывало 12 дня. Даже Предвестникам в такую экстремальную погоду выходить было нельзя. Заводы замолкали, лавки и магазины тоже. Оставалось только сидеть взаперти и ждать, когда Снежная снова позволит выйти наружу своему населению. Подождав ещё минут двадцать, он решил что выйти – будет вариантом лучше, чем дальше покрываться здесь плесенью и, не дай Царица, заставить хозяина дома прийти проверить его лично. Казалось бы, ничего не случилось. Его лучший друг, одно из немногих существ Тейвата, к тому же человек, просто отнёс его спать. Люди так делают, они ухаживают за пьяными товарищами. Он видел это множество раз за свою относительно долгую жизнь. Но было что-то здесь не так. Как когда ребенок всматривается в темноту улицы и точно знает, что там что-то его ждёт. Доктору было совсем не до объяснений самому себе чувств, в которых он изначально не разбирался, точно не в своих. Панталоне просто вызывал неловкость в такие моменты. Заставлял хотеть спрятаться, как бы это не было глупо. Натянуть свою самую закрытую маску и исчезнуть, чтоб его присутствие было неощутимо, но он мог наблюдать за ним. Может это было что-то вроде страха? Он всё же давно забыл, каково это – бояться кого-то или чего-то. Но нет, Дотторе ему в какой-то степени доверял. Тот ни разу за всё время их сотрудничества, а потом и дружбы, не подводил его. У них были стычки, были споры, но Делец никогда не покидал его сторону, хоть это было и странно. Но он делал то же самое взамен. Врач встал, сменив вчерашнюю рубашку и штаны на комфортный махровый халат, который ему когда-то подарил Девятый по причине какого-то очередного бессмысленного праздника. Не то, чтоб в самом халате было много смысла, но он был мягким и удобным, доходя почти до пола, и к нему шли расписные цветочные тапки на плоской подошве. Правильное их название мужчина забыл. Но они были уютными и не напрягали ноги, в отличии от каблуков, к которым он привык. Воздержавшись от того, чтобы посмотреть на себя в зеркало, сумерец открыл дверь, чуть не убив этим семенящую мимо служанку. - Извиняюсь, - протянул он, глядя, как несчастная (видимо, новенькая) собирает в корзину выпавшее постельное бельё, - где господин Делец? - Ах- он, он должен быть в столово-ой, мне пойти с-сообщить, что Вы п-проснулись, милорд? - Нет, я сам к нему спущусь, занимайся своими делами. Видишь, Панталоне? Это правильная реакция на его голое лицо. Страх. А не эти странные комментарии о красоте сказанные много лет назад и до сих пор ему непонятные. - Ах, и на будущее, - когда он снова заговорил, девушка уже была в конце коридора и еле сдержала покосившиеся ноги, - "милорд" говорится только тому, кому ты служишь. Я не твой хозяин, потому для тебя я просто "лорд", дитя. - Хорошо, господин Лорд Второй! - Вот и чудно, - с лёгкой усмешкой, он продолжил свой путь вниз. Его друг сидел в окружении бумаг, что-то пересчитывая и бормоча себе под нос об идиотах на него работающих. Видимо, он был уже давно в такой позиции, и когда в комнате возникла высокая фигура, банкир даже не заметил. - Доброе утро- - Ах, Дотторе, какого чёрта ты подкрадываешься?! Тот лишь склонил голову набок, подобно забавляющейся птице. - С каких пор ты стал совмещать место для еды с местом для работы? На тебя мало похоже, - он устроился рядом, наблюдая, как изящные руки складывают всё по папкам. Ему было приятно видеть своего друга без перчаток, его кожа была так же исполосана шрамами, которые скрывала темная ткань. Это были не руки обычного хиленького чиновника, который ничего тяжелее мешка моры в своей жизни не держал, а руки умелого бойца. Пальцы – сильные и упругие, но с мягкими подушечками, с ухоженными короткими ногтями миндальной формы. Что здесь сказать, Регратор себя любил и свою внешность тоже, до малейших деталей. - Я ожидал тебя к завтраку, но как-то забылся, - банкир снял очки, оставив их висеть у себя на груди. На нём тоже был халат, атласный, фиолетовый, с причудливыми узорами цветов, которые будто обрамляли открытую грудь с горящими глазами. Какая у него, однако, красивая там кожа- - Дотторе, как голова? На месте? - Панталоне довольно усмехнулся, когда тот дёрнулся сам, - Я понимаю, что неотразимо красив, но всё же, можно смотреть хоть не так очевидно. - Я- так я просто в одну точку смотрел, я задумался! Ты просто был на пути моего взгляда, - забормотал тот, повернув голову в сторону, не зная, на чём теперь сфокусироваться, когда на фоне весело хохотал его коллега. Это был именно смех, настоящий, неподдельный, не тот, который он разыгрывал для аристократов и богатеев, с которыми вынужденно общался. Он был немного прерывистый и не такой глубокий, каким его мужчина представлял для других. И от того становилась ситуация лишь хуже! - А я тебя всё же смутил. Ну у тебя и похмелье, уважаемый, надо бы тебе кисло-острого супа сюда. Ах да, это было у финансиста любимое блюдо для решения любых проблем. Настоящий выходец из Ли Юэ. Любая проблема решается едой (обычно горячим супом или чаем). - Я бы предпочел что-то менее жидкое- - Дотторе, ты врач, сам знаешь, как помогает бульон, особенно хороший, - он похлопал в ладоши и слуги тут же бросились к столу, убирая бумаги и принося на их место блюда. Как всегда, распределенные по большим тарелкам, чтобы можно было положить всего понемногу. Не то, чтобы для него это было чем-то непривычным, не с его культурой, а вот снежневские "сливки" сильно удивлялись, попадая к Девятому на трапезу. Хотя, казалось бы, видно, что предвестник изначально не отсюда. Это с самим Дотторе можно было прогадать, но и на ужин к нему никто не ходил, кроме одного и того же коллеги. И то редко. Он поднял палочки и белую расписную ложку, отпив суп после хозяина дома. - Я предпочёл бы не обсуждать вчерашнее. - Без проблем, никто и не собирался.