Миссия: всплыть со дна (сборник)

      Темные стены, вопреки обычному, давили. Теплый свет магических факелов не успокаивал, а отвлекал. Но я упорно вслушивался в доклад командующего Легионом. С захватом все шло хорошо, но, как ни странно, это была меньшая головная боль.       — Что разведка? — вздохнув, перешел к более острой теме.       — Ничего, — ровно отозвался командир. — Сожалею. Светлых ведьм не видели у демонов уже… никогда.       — А что с Империей и Востоком? Что с дикими племенами?       — Нигде не видели. То есть несколько Светлых находили, но ни одна не подошла по ауре.       Я с трудом сдержал рычание. Досада жалила больно и ядовито.       — Тело, могилу? Посмертный след? Тоже не нашли?       — Разве Мастер не говорил, что ее нет среди мертвых? — удивился командир. Я скрипнул зубами.       — Вас это не касается. Я сказал искать — вы ищете.       — Нет, ни тела, ни могилы, ни иных следов.       — Не могла же она испариться, — пробормотал я.       — Разрешите высказаться?       Если мысль умная, то может, хоть поможет мне. До какой степени отчаяния дошло?       — Давай, — устало разрешил я.       — Возможно, стоит дать Мастеру переболеть этим, и… Ну, — командир как будто смутился, — это же всего лишь женщина. Пройдет.       — Всего лишь женщина… — пробормотал я. — Смотри при ком-либо еще такого не ляпни. Ни при подчиненных, ни при, боги тебя сохрани, Мастере.       — Не дурак, — пожал он плечами. — И все-таки?       Я прикрыл глаза. Как объяснить командиру Легиона, что Темный Мастер, напавший на целую страну и захвативший ее ради врат в мир демонов, с которыми вот-вот грянет война, полюбил?..       — Чье бы то ни было мнение по этому поводу, не имеет значения. Но вот тебе чистый факт, командир: когда эта «всего лишь женщина» жила в Обители, Мастер находился на пике силы. Уж я-то знаю. Да ты и сам должен был чувствовать. Аура стояла такая, что демоны даже с делегацией подсуетились.       Я смолчал о том, что когда Светлая гостила здесь, Мастер выглядел по-настоящему счастливым. Это не должно становиться достоянием ни общественности, ни даже Темного Легиона. Те, у кого есть глаза, заметят, но озвучивать ни к чему.       — Если это вопрос силы, дайте приказ — поймаем другую Светлую, — пожал плечами твердолобый командир. — Да что там, можем хоть принцессу украсть, или что там по статусу положено!       Мигрень под черепушкой запульсировала с новой силой.       — Я даю приказ: ищите по слепку ауры.       Объяснять что-либо командиру — пустая трата времени. Что б я еще хоть раз этим занялся. Вроде соображает иной раз, а в другой — очевидные вещи не доходят.       — Будет сделано, — вяло отозвался командир и, дождавшись разрешения, удалился.       Я устало помассировал переносицу. Поисковые отряды раскиданы по всему миру и по даже по соседним. Если ей удалось выжить после прыжка в нестабильный портал, а все говорит об этом, то она должна была где-то объявиться. Версия «стерта» мной не принималась. Ведьмы такой силы не исчезают бесследно.       Мимо по коридору промчался гонец с испуганными глазами, по ходу движения почтительно кивнув мне, и направился прямиком к кабинету Мастера.       — Стоять! — рявкнул я. Мальчишка сбился с движения и вздрогнул. — Докладывай.       — П-п-простите, лично для Мастера, — уставился он на меня так, словно вот-вот хлопнется в обморок. Непорядок.       — Водички? — елейно спросил я и, не дожидаясь ответа, запустил водяную стрелу слабенькой силы парню в лицо. Ледяная волна подействовала отрезвляюще: гонец встрепенулся и чуть очухался.       — Докладывай, — повторил я таким тоном, что тот почти сполз по стенке.       — Там отряд демонов, — приученный не мямлить, отчеканил он дрожащим голосом.       А вот говорить по существу не приучили. Заметив мой взгляд, он сполз ниже, но выдал:       — Будут у границы через два часа. Состав прежний, плюс одна неизвестная фигура, ауру снять не удалось. Вооружение стандартное, намерения оглашены как дипломатические. Подробности здесь, — он нервно передал мне запечатанный свиток.       — Что-нибудь еще?       Он помотал головой.       — Свободен.       Мальчишки след простыл.       Я побарабанил пальцами по стене. Пустота, расползающаяся в душе Мастера не располагала к решению проблем с демонами. Их «дипломатию» таковой считали только они сами. Но и спровадить не получится. В конце концов, мы стояли на пороге войны, и то, что они отправили улаживать конфликт миром лично с Мастером, кричало в нашу пользу. Необходимо вытащить его на эти переговоры, иначе и это ляжет на мои плечи. Мысль о том, что придется вести переговоры с демонами в одиночку, заставила поежиться: страшно. «Ну демоны и демоны, чего ты там не видел? — попытался приободрить меня дрожащий внутренний голос. — Отставить панику…» Не-е-ет, лучше бы все-таки присутствовать там в качестве ученика.       С этой мыслью я направился к неприметной двери в конце коридора. Случайно попав в Обитель, можно предположить, что за ней пыльная забытая кладовка, но для здешних обитателей стоять перед этой дверью — всегда испытывать трепет.       Я постучал несколько раз, прежде чем войти. Защита пропустила меня послушно и легко. При первом шаге бесшумность угнетала, но стоило попасть внутрь, приходило умиротворение. Всякий раз.       Лаконичная рабочая обстановка предполагала строгость и некоторую мрачность в деталях, чтобы соблюсти формальности. Обычно Мастер работал при полном освещении, но теперь в кабинете горел лишь один магический светильник, выхватывая из полумрака стол, в хаотичном порядке заваленный книгами и бумагами.       — Учитель, — почтительно позвал я, думая, извиниться ли за вторжение и вмешательство во время работы.       Не стал. Всего один взгляд дал понять, что работа не шла: Мастер смотрел на страницы книги перед собой, но глаза его не двигались. Их обычно живой и внимательный взгляд, внушающий опасность, помертвел.       — Учитель, — повторил я, закрываясь всеми ментальными щитами, чтобы не позволить ему ощутить свою жалость. Смотреть на мага было тяжело: бледный и холодный оттенок кожи подчеркивали темные круги под глазами. Очередная бессонная ночь создавала Мастеру образ истинного Темного мага, максимально приближенный к толкам необразованной толпы. Но класть на алтарь образа столь много!..       Старый магический чайник с нанесенными еще неумелой рукой рунами понимающе смотрел в мою сторону носиком. Он тоже помнил лучшие времена. Из него шел ароматный пар, и я с тоской подумал, что утопить грусть в чае стало для Учителя навязчивой идеей.       — Я слушаю тебя, Дель, — мертвый потухший взгляд небрежно скользнул по мне, и даже сердце защемило. Ну что это такое! Ни угрозы, ни желания выложить все как на духу. Но я ровным голосом доложил:       — Донесения с вражеских территорий: замок окружен, идет осада, процесс взлома барьера запущен.       — Хорошо, — Мастер равнодушно отложил книгу, задумчиво посмотрел на кружку, в которой танцевали чаинки. Веселая роспись в цветах и листьях, сделанная известной мне женской рукой, контрастом резала взгляд.       Учитель легким движением кисти вытащил из-под пространства свиток. Я не успел даже распознать линии приложенных сил, не говоря о том, чтобы их понять и распутать. Бегло оценил настроение Учителя: вряд ли он расположен к спонтанным урокам.       — Спрашивай, — коротко разрешил он.       — Это план подземелья, где искать врата? — спросил я совсем не то, что хотел, и заметил оттенок неудовольствия в глазах Учителя. Это заставило приободриться. Быть может, мне все же удастся вытащить Мастера из этой ямы.       — Да, — коротко отозвался Учитель и отдал свиток мне. — Сам знаешь, что делать.       Даже не уколол. Равнодушно вернулся к книге, взяв случайно не ту, что читал раньше, и даже не заметив этого.       — Учитель, когда вы в последний раз спали? — осторожно спросил я, влезая на тропу к минному полю.       — У меня бессонница, Дель. Она не дает мне спать.       «Она» — не бессонница. «Она» — проклятая Светлая с ее глазами, смешками, улыбками и чем там еще способны вскружить голову ведьмы!       — Но вы могли бы попытаться, — беспомощно пробормотал я. — Мы не можем вести войну, когда вы в таком состоянии!       — А мы и не ведем, Дель, — спокойно заметил Учитель, делая неспешный глоток из кружки. — Подготовка не обязывает нас начинать.       — Там демоны прибыли, вы им так и скажете? — огрызнулся я, кидая на стол доклад.       — Нет, им мы как раз скажем, что готовы, — никак не прокомментировав мой резкий тон, Мастер скучающе посмотрел на свиток с докладом и проигнорировал его.       — Вы решили сделать, как она хотела? — прошептал я обреченно. — Но нам нужна эта война! Да и миру в общем-то тоже… только он этого не понимает, — буркнул я.       — Помнишь, какого цвета были ее глаза?       «Были». Сделал вид, что задумался, хотя ответ пришел в ту же секунду: я слишком часто изучал слепок ее ауры и вспоминал портрет для ориентировок.       — Карие, — послушно отозвался я.       — Верно, — с тоской протянул Мастер. — Куда мне бежать от этого?       «Бежать?»       — Мастер, вам не нужно бежать от чего бы то ни было! — горячо заявил я. — Прошу вас.       — У Светлых обычно глаза такие холодные, — продолжил рассуждать маг, не слыша меня. — Впервые я встретил такое расплавленное темное тепло. И в чьих глазах? Светлой.       — Но почему вы ее не ищете? — отчаянно спросил я, не понимая этого. — Почему не пытаетесь вернуть?       Разведи Учитель кипучую деятельность, брось он все силы на поиски Светлой, я бы понял! Но сгорать заживо, разлагаться, мучаясь каждую секунду, — это ли достойно Мастера?!       — Ты верно забыл, мой ученик, — маг устало посмотрел на меня, — как все закончилось. В конце концов, я сам во всем виноват.       — Тот портал был нестабилен, — напомнил я, оправдывая Мастера.       — Она просила меня не делать этого, — тихо сказал маг, а затем повысил голос: — Тот портал вообще не должен был быть создан.       «Что же теперь, забыть о войне ради женщины?» — мысленно возмутился я. «Всего лишь женщины», как сказал командир.       — Как мне забыть?.. — пробормотал Мастер и сделал еще один глоток из, кажется, бездонной кружки. Я подозрительно принюхался и бегло проверил простеньким заклинанием содержимое.       — Мастер, вы с ума сошли! — забывая свое место, возмутился я. — Ром? Я в это не верю!       Концентрация, конечно, небольшая. Всего капля в кружке чая, или около того. Но сам факт заставлял напрячься еще сильнее. Я вспомнил первые дни своего ученичества, когда Мастер приволок меня в кабак и продемонстрировал, что происходит с аурами пьяниц.       — Ты прав, все равно не помогает, — маг поморщился и коротким жестом заменил содержимое на чистый чай. — И бежать все еще некуда, — безэмоционально подытожил он. — Я знаю, что ты думаешь, ученик.       Я вздрогнул. В коротком всплеске страха проверил ментальные щиты, которые Мастер, конечно, снес бы играючи, но я бы почувствовал. Все было в порядке.       — Ты думаешь: «И это величайший маг тысячелетия!» Мне не нужно лезть тебе в голову, чтобы это понять. И я с тобой согласен.       Я решительно замотал головой.       — Кто бы знал, что меня угробят несколько коротких слов, которые я не смогу забыть. И глаза…       Нет, думал я, не глаза и не слова так ударили по Мастеру. Это было сочетание черного с белым. Он мог считать, что это лучшее, но я видел в этом угрозу. «Чего ж ты тогда ищешь эту ведьму по всему этому миру и окрестным?» — спросил ехидный голос в голове. Предпочитая не врать самому себе, я признал, что видеть убитого навязчивыми образами Мастера куда хуже, чем призрачную угрозу.       — Ученик.       — Слушаю, Учитель, — я подобрался, предчувствуя указания. — Ты полностью освоил область ментальной магии.       Это был не вопрос, но я кивнул и подтвердил:       — Так точно, Учитель.       — Что ж, я тебе полностью доверяю.       Я сглотнул и неосознанно встал в защитную стойку.       — Учитель, последний человек, услышавший от вас эти слова, прожил после этого ровно три секунды, — я опасливо покосился на спокойного, как скала, мага. — При всем уважении, я ценю ваше доверие, но не могли бы вы отозвать его назад?       Мастер отмахнулся, и я на миг увидел в нем того прежнего Учителя, за которым я пошел бы хоть в Бездну к демонам, хоть войной на Небеса.       — Поздно. Соответствуй, будь добр.       Очень захотелось накинуть на себя еще пару десятков защитных заклинаний, но я подавил эту паранойю.       — Ч-что я должен делать?       — Наложить на определенную область разума забвение и поставить самый мощный ментальный блок, — как ни в чем не бывало поставил Мастер задачу.       — Как скажете, Учитель, — пока не чувствуя подвоха, согласился я, прикидывая силы. По всему выходило, что справлюсь. — На кого?       — На меня.       Я замер, подумывая, не переспросить ли. На слух я не жаловался, но, должно быть, показалось, что Мастер сказал…       — Учитель, прошу прощения, я тоже плохо спал сегодня, — пробормотал я. — На кого, вы сказали?..       — Ты все правильно услышал, ученик, — Мастер позволил себе намек на улыбку. — Ты прав: на носу война, захваченные территории нужно приводить в порядок, с демонами тоже не все гладко.       — Но если вы забудете!..       Мастер угрюмым взглядом исподлобья пресек мои возражения.       — Нет, — твердо отказался я.       Война важна, но я привык доверять чутью. Именно оно заставило организовать поисковые отряды. И оно твердило, что забвение для Мастера — не выход. Мне достался еще один тяжелый взгляд.       — Ты не можешь отказаться.       — А еще не могу вмешиваться в ваш разум! — я принялся ходить туда-сюда по кабинету, наверняка изрядно нервируя этим Учителя. Он всегда говорил, что волнение и внутренние метания мага не должны быть видны окружающим. Но я не мог! И, прикидывая, какое наказание может последовать за отказ, я неверно рассчитал, насколько далеко готов пойти Мастер.       — «Не можешь»? — прищурился он. — Ты осознаешь, что можешь вылететь отсюда, ученик?       Я застыл. Эта угроза, как и мой отказ подчиниться, прозвучали в этих стенах впервые. Потерять все. У меня не было другой жизни, кроме этой. Мне не нужно было ничего так сильно, кроме всего этого.       — Не заставляйте меня, Учитель.       Я всерьез задумался о том, чтобы все бросить. Развернуться и уйти. Но во что тогда все это выльется? Что есть истинное предательство: уйти или вмешаться в разум Учителя?       — Я не могу спать, Дель, я не могу читать, не слышать ее слов, не ощущать насмешливого взгляда ее глаз. Мне не к кому обратиться.       Это было слишком откровенно, почти невозможно.       — Не жди, что я повторю что-либо из этого, ученик, — Мастер криво улыбнулся. — Начинай. Или уходи.       Я покачался с пяток на носки, глубоко вдохнул и сделал шаг вперед.       — Хорошо, Учитель.       — Приступай. Мастер откинулся на спинку стула и прикрыл глаза. — Я бы хотел посмотреть на твое искусство на дистанции, но раз речь о моем собственном разуме, разрешаю использовать физический контакт.       Я обошел стол, зашел Учителю за спину и, встряхнув пальцами, чтобы не дрожали, коснулся висков. Главное, без нервов. Плавно, без резких движений. Набрав в грудь воздуха, как перед прыжком со скалы в реку, я погрузился в память величайшего мага тысячелетия, ища те самые теплые карие глаза, которые он не мог забыть.       На меня ураганом налетела мешанина образов, запахов и вкусов, и усилием я отделил в сторону все, что не касалось Светлой. Словно наяву, на меня смотрели ее глаза, но не так, как в жизни. Теперь в них плескалась жгучая страсть, в которой я едва не сгорел, но вовремя вспомнил, на кого она направлена.       Я видел сразу все моменты времени, которые Мастер с ней провел, бесконечное тепло и холод сомнения, настоящую светлую веру, которую всегда презирал, а теперь узнал как истинную силу. Отрывки смешивались из наслаждения и страдания, образуя то самое черно-белое, в котором таилась угроза. И неожиданно для себя я понял, что не хочу поднимать руку на… любовь Мастера, на само это чувство, так уязвимо обнаженное передо мной. В голову отдачей ударили слова Светлой о том, что война не принесет желаемого, а лишь разожжет неостановимый пожар.       Она часто спорила со мной о том, отступят ли демоны, если не начать войну первыми, вторгнутся ли в наш мир. И вновь ощутив пьянящее чувство превосходства, я как будто протянул руку к лицу Светлой в разуме Мастера. Коснулся век. Карие глаза закрылись, отрезая Мастера от своего света. Слуха коснулся хрупкий шепот: «Люблю тебя…» Нутро охватила дрожь, решимость ослабла, но я не остановился. Мысленно произнося формулу забвения и возводя сверху блок, выпивший все мои силы, я вывалился из разума Учителя, хватая ртом воздух. Маг смотрел прямо перед собой, морщинки на лбу разгладились, а во взгляде зарождалась новая пустота, опаснее, безнадежнее.       Я обошел стол и встал перед Мастером, едва держась на ногах.       — Ученик?.. — встрепенулся маг. — Я отвлекся… — он задумчиво уставился на книгу перед собой и кружку с чаем, покачал ее, рассматривая содержимое. Отметив нелепую расцветку, поднял брови. — О чем мы говорили?       — Доклад, — я кивнул на забытый свиток на столе. — Демоны вот-вот прибудут…       — Будем обсуждать мир, — язвительно хмыкнул Мастер. — Замечательно, — он хлопнул в ладоши, потер их и хищно ухмыльнулся. — А что со вратами? Уже ищут?       — Пока ломают барьер, — я старался коситься на Учителя не слишком пристально, — как только получу донесения об успехе, отдам приказ.       — Отлично, Дель, — коротко похвалил Учитель. — Само собой, чтобы был на переговорах с демонами. А пока, — он вгляделся в мое лицо, — разрешаю отдых. Что у тебя с резервом? — маг приподнял брови. — Опять переборщил с тренировками?       Я кивнул, чувствуя, как ноги вот-вот перестанут держать. Да-а, ментальный блок, должно быть, вышел что надо.       — Свободен, Дель, — повторил Мастер, внимательно следя за каждым моим движением.       Я постарался выйти ровно и даже не задел дверной косяк. Зато на выходе из кабинета смог устало сползти по стене. Внутри ощущалась пустота. Как будто я сам перенял ее часть от Мастера. Я мог грешить на изничтоженный резерв, но сомнение, что причина в нем, грызло без жалости.       — Разрешите доложить? — прогудело над моим ухом. Если я даже не заметил, как подошел командир, плохо дело. Заметив мое состояние, он его благополучно игнорировал, за что получил в мысленном личном деле пару плюсов.       — Докладывай, — сипло разрешил я.       — Мы нашли следы по слепку ауры.       Я едва не застонал. Сейчас! Они нашли, ну конечно.       — Далеко?       — Так точно. Проклятые леса.       — Отряд по следам. Если найдете — в контакт не вступать.       Это противоречило тому, что я говорил раньше, но если командир и удивился, то виду не подал. Еще пара плюсов.       Где-то на краю сознания мелькнула мысль, что проблему Светлой, ослабленной и уязвимой сейчас, можно было бы решить быстро и навсегда. Но я решительно задушил эту идею.       — Выполнять.       — Есть.       Командир уже развернулся и собрался уходить, как я вспомнил:       — И вот еще что.       Он остановился и обернулся ко мне, что я заметил с трудом: перед глазами все плыло.       — Новая установка: любое упоминание об этой операции, личности Светлой, ее имени или деятельности за любой период времени при Мастере карается казнью на месте.       Командир настороженно уточнил:       — Это приказ Мастера?       — Позже получишь установку в письменной форме, заверенную его магической подписью. Твое дело: донести до подчиненных серьезность и строгость запрета.       Командир кивнул.       — Будет сделано.       Он удалился, а я коснулся затылком холодной стены, и подумал, что где-то я все же ступил не на ту дорожку. И речь не о темной магии, не о затеянной войне или захваченных вратах в мир демонов. И теперь, когда я здесь, куда идти? «Куда бежать?» — спрашивал у меня Мастер. Неужели теперь я одержим этим же?       Я не обманывался. Блок можно снять, забвение — развеять, утраченную память — вернуть. Но все это возможно только при невероятном влиянии извне. В одиночку я бы не справился с собственноручно сотворенным заклинанием. И мыслями я невольно возвращался к Светлой где-то в Проклятых лесах. Она не сгинет: такие бьются до победы. Но что для нее победа? Я не собирался насильно тащить ее сюда, но после того, что увидел, был уверен: она вернется. И тогда… Вероятно, грянет буря.       Что ж, Светлая, посмотрим, что ты будешь делать, узнав, что Мастер действительно забыл твои колдовские глаза.       Хотелось бы верить: для нее важнее вернуть то, что царило между ними. Но в ее разум я не влезал — только смотрел глазами Мастера. Как бы Учитель ни был велик, Светлая сотворила с ним нечто прекрасное, а затем сокрушила.       Я вспоминал ее гордо вздернутый подбородок и бесконечное упрямство. Сочетается ли с этим тонкий обман? Ответ со временем придет, и главное — выдержать его удар. Пожалуй, меня если не возмездие, то пакостное светлое проклятие накроет. Предчувствие этого зудело, как соринка в глазу.       — Немного чая мне не повредит, — наконец пробормотал я, заставляя себя подняться. Вдруг тоже забуду об этой проблеме, и тогда тоска не вернется и к Мастеру? Я с горечью усмехнулся: вряд ли.