Торга не будет

Фокс опускает руки, и в этом есть что-то обречённое. Он сам на себя не похож, думает Коди, и в гражданской одежде это до болезненного очевидно, синяки под глазами и седые виски сбивают его с толку — пять минут назад они преследовали его по городу. Пять минут назад им удавалось следовать за ним только из-за того, что магическое чувство генерала подсказывало ему, где его брат. Продвинутая система шлема быстро потеряла Фокса в толпе — глаза Коди потеряли Фокса ещё быстрее. Фокс убил канцлера Палпатина, и Коди просто не может понять. Ничего из того, что он видел, больше не имеет смысла. Не имело смысла, что Фоксу нужна была помощь, но он даже не написал им — даже не написал Вольффу об этом; не имело смысла, что Фокс, из всех людей, убивает канцлера; не имело смысла, как быстро он исчез с места преступления. Не имел смысла тот странный взгляд на платформе, который быстро сменился страхом. Коди хочет понять, ладно? Коди хочет понять, что заставило Фокса это сделать, что заставило Фокса бежать, что заставило Фокса отдалиться от них — как давно они хотя бы писали друг другу. Что с ними со всеми случилось? — Ладно, — говорит Фокс, и его голос едва слышен. Напряжение уходит из него, это так ошеломляет, он убирает оружие, и он улыбается, он делает шаг вперёд- Взгляд Фокса скользит по нему, как будто не видит, губы шепчут что-то, что Коди не способен услышать. Падение начинается внезапно. Коди слышит собственный крик, крик своих братьев и генерала, он бежит до края платформы, и осознание того, что он ничего не может сделать, ощущается куском льда у него в животе. Он падает на колени — там, за краем платформы, поток машин и бесконечные головокружительные метры вниз. Это смертельно. Выжить, упав с такой высоты, невозможно. Фокс мёртв, и осознание накрывает его волной ужаса.