Запутанность

— Ты уверен что нам стоит этим заниматься? Вививилка должен прийти от Сайриссы через пол часа… — Тшш, красотка. Называй вещи своим вещами. Я уверен что нам стоит заняться сексом прямо сейчас. Неужели ты против? -… Ты ужасен. — Я тоже тебя люблю.

***

Рука Лололошка мягко проводит по бедру Джона. Шершавая ладонь приятно соприкасается с нежным телом Дейви. Их поза была очень привлекательная, можно сказать, сексуальная. Этого они и хотят. Нет, не хотят, они желают. Голубоглазый сидел на постели Харриса, пока на его коленях, свисая ноги в лево, сидит сам владелец кровати. Очки сидевшего давно лежат на тумбе рядом. Тот сразу снял их когда зашёл в комнату. — Я надеюсь у тебя есть. Не успел старший договорить, как его перебивают. — Всё есть. А теперь убери лишние слова, и делай лишь то, зачем мы здесь. — Ты не исправим. Рука Первого аккуратно взялась за оправу очков напротив, бережно снимая и ложа близко со своими. Их взгляды встретились. В бликах маячилась игра, не на поражение, победу или по типу того, а на удовольствие. Мимолетное мгновение, и те сливаются в сладком поцелуе. Двойников совсем не смущают огромные окна, за которыми на них могли смотреть другие. Пусть завидуют, да молча. Прикосновения губами углубилось, по инициативе оранжевого, который начал хозяйничать в его рте. Язык проходился по зубкам, нёбу и сплетался с другим языком, изобируя слюну. Жидкости смешивались, создавая новые микробы. Точнее возобновляя старые, всё же это не первый их поцелуй. Пальцы актива сами ползут по спине гения, затрагивая волосы, сразу за этим зарываясь в них, выполняя маскирующие движения. Чувствительная кожа головы Джона сразу отреагировала, посылая в мозг дурманящие, приятные чувства, вызывая мурашки по телу того. Вторая рука прошлась по ляжке, подходя к колену, сразу начиная водить фалангой по окружности коленной чашечки. Плавные мещения сопровождались нарастающем возбуждением. С ноги рука пошла к халату, и с лёгкостью сбросила его. На нижнем оставалась рубашка, белые брюки, нижние бельё и носки. Обувь склалась у входа в замок. Лололошкино лицо выражало спокойствие, хотя внутри была буря эмоций. Этот альтер-эго вызывает такой стыд за свои действия, что всё переливается в мираж и блаженное безумие. Ты плавишься в этих новых ощущеньях, проводя второй секс в своей жизни, где ты доминант. По крайне мере, в жизни мироходца из вселенной 993. Всё это в новинку. Конечно, он состоял до этого в отношениях, если их можно так назвать, но кроме редких поцелуев Тори в губы, а ещё одного поцелуя с Ашрой, нечего большего никогда не было. Всё такое странное, даже кажется незаконное, не настоящие. Но это наяву. Ты трогаешь его, лапаешь, целуешь, можешь делать самые грязные вещи во всём Архее. И это даже не про черный рынок, и не казни. Это не эротика, это прелюдия и секс. Что же говорить про второго… Он много раз с кем трахался, и большая часть это перепехон на одну ночь, но теперь. Теперь он не просто хочет снять стресс, возбуждение, а чувствовать реальные чувства. Не с кем либо, а с самим собой. Осознавать, что не ты вставляешь, а в тебя. Не ты кряхтишь над девушкой, а над тобой, пока ты стонешь. Стоило только прощупать того человека, как наслаждение когда тобой доминирует появилось. Игривость возрастает, а старый-забытый кинк воспылает с новой силой. Жестокость, бесцеремонность и грубые слова. Как же это заводит ученого. Любое оскорбление заставляет ехидно улыбнуться, и не нарочно погромче помычать, постонать или крикнуть. Следом за халатом пошла рубашка, что бескрайне долго расстёгивалась, или же это голубоглазый издевался над младшим, за все издёвки. Каждая пуговица была словно огонь, за которым вскрывается подтянутая грудь. Конечно, тот не занимается большими физическими нагрузками, в отличие от Ло, который то и дело постоянно убивает зараженных. Ему хватает оставаться без живота, с мягкими руками и прелестным телом. Их обоих не как не влекло на соски. Это как массировать во время ебли ноги. Не удобно, не очень, да и выглядит так себе это зрелище. Поэтому они не обращают на это большое внимание. Для удобства, пассива положили на кровать, пока актив сел сверху того. — Не дело тебе оставаться в одежде, ведь так, Лололошка? Он не ответил, лишь глазея на то, как Харрис ловко расстёгивает все кожаные ремни, снимая их и почки складируя на полу. После этого, Первый остался в темных штанах, трусах и в белой толстовке. Но последняя вещь быстро снялась через вверх, отбрасываясь в право. Перед нижнем открылась мускулистая грудь. На животе можно заметить небольшой пресс, мужественные плечи, которые были напряжены. Это не осталось без внимания. JDH немного приподнялся и чмокнул в левую ключицу, слегка прикусив зубами, сразу отстраняясь. — Мгм. Я же просил не кусать, это больно. Собака что-ли? Давай будку построю, да кости монстров кину. Грызи, кусай сколько хоч-- Второй укус не заставил себя долго ждать, только он был больнее и уже прямиком в плечо, сжимая в зубках кожу возлюбленного. — Ай! Блядь, Джон, я щас реально ошейник достану и на цепь тебя посажу. Псина ты сутулая. Я могу просто уйти и оставить тебя здесь одного, и справляйся как хочешь без меня. — Ты сам уже возбудился, и ты не уйдешь. Про цепь… В ролевую хочешь? *Не громкий смешок* — Извращенец. На этом их диалог закончен. Руки возмущавшего скользнули к кистям Дейви, закрепляя тех над головой того. С пола была взята одна из кожаных лямок, и теперь ручонки оранжевого прикованы к постели. — Издеваешься? — Да. Лололошка не хотел дольше тянуть, поэтому приступил к разукрашиванию телу под ним. На шее появлялись красноватые, синеватые, фиолетовые засосы, слюна от долгих поцелуев, лизаний. Укусов не было. Ло не пёс, в отличие от некоторых. Харрис вкушал блаженство от возвышения над ним. Кайф распространялся по всем конечностям, приводя разум в кашу из смаковки экстаза и услада. Яркость пылала, агония менялась на лёд, и так бесконечно. На плечах, животе было пока меньше всего меток. Это продолжалось минут от силы четыре. И всё это время гений выдыхал, мычал, но ещё не стонал. А это было необходимо старшему. Неожиданно ремень на брюках «не изначального» слетел, а за ним последовал непристойный звук расстёгивания молнии. Штаны стянули и полностью сняли, но для этого голубоглазому понадобилось приподняться. — Неужели тебе надоело слюнявить меня и ты решил наконец дойти до самого главного? Хороший мальчик, за такое, ты получишь награду после. -…

***

Напряженная, ежели стеснительная, тишина. Слышалось только как Первый копошится в тумбе, ища презервативы и смазку. Пока тот ищет, Джон разглядывает спину того. Множество шрамов (что кстати по всему телу). Некоторые молодые, другие старые. И это лишь на нём, а вот на его противоположности, почти совсем нету шрамов. Оранжевому всегда казалось что раны, рубцы, швы выглядят ужасно, не красиво. Но сейчас. Сейчас он так не думает. Для него теперь это искусство. Трогать выступы не на себе, это как вынуться из скудного бытия и вкусить плод мира иного. Это как подснежники под покровом зимушки. Как колючий мороз, что великолепно рисует иней на окне. Как винил в кабинете, когда хочется побыть одному, слушая реалистичную мелодию из проигрывателя. Нужные предметы были найдены. Парень сел уже чуть дальше бёдер пассива, благо кровать была широкая и длинная. Последняя мешающая вещь была снята. Белоснежные трусы убрались в сторону. У нижнего развели в разные стороны ноги, давая понять, чтобы тот готовился к растяжке. Липкая субстанция нанеслась на пальцы. Прохладная, вязкая. Тюбик сложился рядом. Немного потерев, грея ту, фаланги придвинулись к отверстию. — Ты готов? — Заткнись. Я хочу грубо, не нужно меня растягивать как девственника. Больше нечего говорить. Первый палец зашел с небольшим трудом. Томный вздох со стороны Джона. Движения внутри были аккуратны, терпеливыми. По звукам от младшего, доминирующий понимал, как ему лучше делать. Указательный почки выходил из дырочки, сразу заходя обратно, продвигаясь дальше. Харрису это явно не нравилось, не были бы его руки обездвижены, он бы сам нагнул другого, и показал бы, как надо обращаться с пассивом, когда он хочет жестоко. — Сука… Ло, делай это быстрее. Сам говорил, что времени мало. Хоть без подготовки выеби меня, это невыносимы терпеть. — Допустим. Краткий ответ, как в общем, и всегда. Решение не заставило себя долго ждать, и второй палец зашёл, и благо обильной смазки, вошёл легко. Растяжка пошла уже проще. Упражнение «ножницы» доставляло удовольствие, но не настолько, чтобы прям срывать голос от стонов. Следом и третий. Хлюпанье было совсем тихим, а такие действия стали надоедать, и уже эффекта такого не было. Это поняли оба. Наконец, Лололошка спустил свои штаны с боксёрами, одевая на своё член презерватив, хорошо смазывая того. Приставив орган к дырке, он безумно медленно вставил, надменно ухмыляясь. В этот момент юноша под ним наконец застонал, но не громко. Резко, без какого-либо оповещения, голубоглазый сделал несколько резких толчков, начиная увеличивать темп, поднимая планку. Альтер-эго же простонал, сминая кожанность, что натирала его руки, не давая ими жестикулировать. Стоны так и летели из уст пассива, но те прикрывались рукой старшего, не давая шуму дойти до кого-либо, кроме их конечно. Вдруг, член попал по комку нервов, из-за чего нижний прогнулся до хруста костей, а стон из рта вырвался более громче. Первый мысленно хмыкнул, и продолжил набирать темп уже в этом направлении. На уголках глаз Дейви стали собираться крупицы слёз, что через мгновение слились из глаз, покатившись в уши. Горячие тела соприкасались, вызывая непристойные звуки. Вскоре, толчки стали увеличатся, а время пика становилось ближе. Ещё несколько движений, и JDH кончает себе на живот, немного пачкая и другого. Лололошка сделал пару толчок, и оргазм накрыл его. Сперма собралась в презервативе, который завязали и выбросили под кровать.

***

Двое валялись на постели, накрытые одеялом, они стали засыпать.