Ты в безопасности

Well, I never really thought that you'd come tonight

While the crown hangs heavy on either side.

(Panic! At The Disco — Far too young to die)

      Дима не пришёл.       Калигари бесцельно побродил по Лиговскому, страдальчески вздыхая и слушая грустно-злой русский рок. Потом махнул рукой и зашёл в ближайший алкомаркет за двумя бутылками пива. Прогулялся ещё кружок и вернулся за бутылкой виски. Так надёжнее. Ещё круг и набран номер Дракона.       — Да, Валь. Что-то срочное? — с другой стороны раздался привычно равнодушный голос. Но в холодном тоне внезапно послышалась капля волнения. Показалось, наверное. — Вадик в душе.       — Привет, Алтан. Да я хотел его в гости позвать, если он свободен, но это не так важно…       — Когда ты так говоришь, значит важно. Он выйдет и я отправлю его к тебе. Тогооной архи передать с ним?        — От твоей бабушки?       — Да.       — Конечно, — Калигари три раза широко кивнул для надежности. — Подожди, ты так просто отпустишь Вадима пить со мной? Может, приедешь с ним? Ну, вдруг…       — Он не собака, чтобы я его куда-то «отпускал». С ним не поеду, не хочу. Вад все равно расскажет мне все. Жди его через час, — Алтан бросил трубку. «Ты в порядке?» так и осталось у него на кончике языка. У Дракона спросит потом.

***

      Вадим ввалился в квартиру без приглашения — было ошибкой оставлять ему ключ. В руке он держал бутылку фирменного бурятского алкоголя от Алтана, прекрасно понимая, что для его золота это способ хоть как-то помочь. Это было мило. В другой руке — теплая, почти обжигающая курица-гриль.       — А если я тут голый? — возмущённо спросил вполне одетый Калигари и подошёл обнять лучшего друга. — Боже, ты ещё и с курицей. Я нормальной еды приготовил и закусь под все виды алкоголя отдельно.       — Ебать тебя накрыло, конечно… Ты последний раз так к пьянке готовился, когда с Володей расстался. Ладно, разберемся, — Вадик вздохнул. — Во-первых, голым я тебя и без этого видел…       — Никогда больше не вспоминай тот случай, — перебил Валя.       — Хорошо. Ладно, вру, все равно напоминать буду, — Дракон гордо вручил свои гостинцы хозяину квартиры и разулся.- А курица тут, чтобы напомнить старые времена соседства. Не понимаешь ты, сухарь ходячий, моих порывов.       Калигари посмотрел иронично, но спорить не стал. Пошёл на кухню, все приготовил к предстоящему отвественнейшему мероприятию, сел на кровать и глубоко вдохнул, чтобы выдать:       — Он не пришёл.       — Кто? Куда? — Дракон, казалось, был увлечён только курицей и бутылкой пива. Они пожалеют о таком наборе алкоголя. Но это будет утром.       — Блять. Дима. Я позвал его на свидание и он согласился. Но не пришёл, — Валик выпил большими глотками не меньше половины бутылки пива. Он пожалеет, что не послушал Вада и не поел ничего за весь вечер. Но это тоже будет утром.       — Дурак ты, Калигари. Что это значит, по-твоему?       — Что он не захотел? Что я ему не нравлюсь? Что я слишком поспешил и я идиот? Не знаю я!       — Валь, ты же глубины боишься, да? Помню, как спасал тебя на озере ночью, потому что там ямка была метр на метр, — Дракон посмеялся и поймал на себе злой взгляд. Он поднял испачканные в курице руки и сделал самое невинное лицо, на какое только способен. — Ладно, я не об этом хотел. Короче, вот если глубина на двадцать сантиметров больше твоего роста, тебе страшно?       — Эм… Ну, нет. Меня пугает, когда я не вижу дно совсем и не знаю, где оно, — от ощущения передернуло.       — Отлично. А если метров десять, то ты не полезешь, так? Вот и у Димы также. Если бы чувств не было, то и сомнений не было бы. А сейчас, в нем что-то большое, что пугает и к чему он не привык или не готов. Поэтому и не поплыл — слишком глубоко. Но он научится, в тебе я не сомневаюсь.       Валя задумчиво допил пиво и принялся за тогооной архи. Впереди были бутылка виски, долгая ночь и очень тяжёлое утро.       — Вадь, слушай. Алтан же тоже был… закрытым, мягко говоря. Не то, чтобы он сейчас журнал в развороте с рекламой, но тебе он явно доверяет. И вы уже долго вместе, — Калигари поднял просящий взгляд на собутыльника, подозрительно медленно допивающего первую бутылку пива. — Научи, а?       — Ээ… — Дракон завис на пару минут. Причины распада СССР? Пожалуйста! Ход событий русско-турецких войн? Да хоть десять! Но чтобы он учил, как строить отношения, это что-то из ряда вон. — Смотри, тут главное — это оставаться терпеливым…

***

Flashback Вадим/Алтан

      Вадим оставался терпеливым.       Сначала старался игнорировать тёмную макушку на общих больших занятиях для будущих педагогов. Потом также старательно старался заговорить с этим хмурым азиатом. Пытался вызнать, кто это и почему он ни с кем не общается, но оказалось, что в универе вообще никто не знает этого чудика с первой парты.       На той самой первой парте стали все чаще появляться цветы. Вад экспериментировал с разными вариантами, один раз чисто на упрямстве принёс кактус в горшочке. Маленький и колючий, прямо как объект симпатии. На удивление, это оказалось первым подарком, который Чудик с первой забрал. Даже уголки его губ дрогнули. Дракон не дурак, и начал приносить цветы в горшках чаще до тех пор, пока брюнет сам не заговорил с ним, чтобы попросить перестать — место заканчивалось. Так выяснилось, что он Алтан и будущий учитель биологии. Спасибо кактусу.       Отношения, по началу приятельские, а только потом романтические, строились тяжело и долго. Дагбаев пережил много дерьма в жизни, открывался неохотно, говорил мало и абсолютно не хотел доверять. Такой цветок требовал большого количества заботы и терпения. У Вадима и того, и другого было в достатке.       Удивительно, но их отношения официально начались только после первой совместной ночи, ведь до этого Алтан наотрез отказывался признавать что-то большее между ними, чем просто знакомые. Особенно удивительно, что инициативу проявил сам Дагбаев. Нет, Вад хотел своего возлюбленного ещё до того, как они познакомились, но лезть с этой стороны казалось ему особо опасным. И правильно казалось, конечно, но вот они вдвоём в квартире Алтана. Дракон практически обнажен, спасибо его партнёру, но сам Дагбаев снял разве что обувь и рубашку, оставшись в чёрной водолазке и таких же узких джинсах.       — Золотце, так не пойдёт. Позволь, я помогу тебе избавиться от лишней одежды? — на пробу, осторожно, прекрасно ведь замечает, что что-то не так.       — Я люблю секс в одежде, и что? — действительно, что-то не так. Алтан дёргается и чуть движется к стене. Проблема явно не в этом.       — Тогда почему я уже почти голый? Ты что-то не договариваешь, — Вад сделал движение в сторону партнёра, но тот только сжался.       — Блять, выключи свет, а?       Рывок и брюнет в чужих руках. Дракон сначала будто нападает, но после успокаивает, утешает, укрывает собой. И Алтан напивается этой водой с внезапно подошедшими удобрениями и расцветает гневно-отчаянной тирадой:       — Проблема во мне. Я хотел, чтобы ты увидел это на моем теле. И тогда ты поморщился бы в отвращении. Ты бы ушёл, а я больше никогда не позволил бы такому человеку прикасаться ко мне. Но теперь я не хочу этого.       Вадим просто грел в руках брюнета, чуть слышно мурлыча себе под нос, ещё несколько минут. Только потом спросил:       — Что за «это» может тебя испортить, золотой мой?       От обращения передернуло, и Дагбаев вырвался из рук. Начал быстро и очень зло срывать с себя одежду, не позволяя помочь и ничего не объяснив. Под тканью оказалось невероятно гибкое, красивое тело, украшенное вереницей шрамов; особенно пострадали ноги. Вадик знал — говорить нельзя, не услышат. Поэтому он спустился ниже на кровати и под испытующим взглядом сверху начал выцеловывать каждый миллиметр искривившейся кожи. Он целовал и гладил, гладил и целовал, казалось, бесконечно долго, пока мышцы под его руками и губами не начали расслабляться. Только после этого заговорил:       — Милый, твоё тело прекрасно, ты ебанное античное искусство, непонятно как сохранившееся до наших дней. Я хочу прикасаться к тебе целиком, от макушки и до пяток. Ты человеческое воплощение слова «красота».       Алтан молчал. И краснел, не решаясь закрыть лицо, но прикрыв глаза. Он никогда не слышал такого в адрес своего изуродованного мешка кожи и костей, но… Вадиму хотелось верить. И почему-то верилось.       Тем временем Дракон поднялся поцелуями выше по бедрам, а после уделил внимания тазовым косточкам, так идеально выделяющимся на фоне плоского живота. Искусство. Он осторожно спустил белье рукой, в ответ на протестующий вздох только сказал «Тише, золотой». И начал дразнить поцелуями до тех пор, пока бедра не рванулись вверх под его руками, став финальным доказательством полной потери контроля. Только тогда он опустил руку на член и начал доставлять, как оказалось позже, абсолютно неопытному Дагбаеву удовольствие. Он надрачивал, меняя темп и подстраиваясь по тихие звуки довольного ворчания. Дракон расцеловывал каждый миллиметр шрамов. Он пытался доказать — он любит это тело не меньше, чем человека в нём.       Алтана не хватило надолго. Он даже не успел предупредить о приближающемся оргазме, только тихо извинился после. Даже позволил помочь убрать беспорядок на кровати. Очень хотелось доставить удовольствие в ответ, но Вадим отказался и просто лёг рядом, не обращая внимания на собственное возбуждение и выглядя при этом удивительно довольным и сытым. Оргазм разморил и накрыло быстро, так что пришлось сразу же отвернуться, чтобы скрыть слезы. Дракон не спорил, только выключил лампу на тумбочке и приобнял сзади. Плакать при нем Алтан ещё научится. Как и смеяться, просить о помощи, говорить о любви. Но это позже.

***

      Утром Вадим проснулся и почувствовал запах свежесваренного кофе. На кухне он услышал и запомнил ровно одну фразу: «Я же должен поблагодарить своего парня»

Конец Flashback'а

***

      В этот вечер Дима зашёл в «Райдо» то ли побитой псиной, то ли котёнком, который перегрыз провод зарядки. Было стыдно. По-детски стыдно и виновато. Ну, какие поступки, такие и чувства. Казалось, что все внутри знают, что произошло. Сердитый взгляд Ули, от которого хотелось замереть на месте, только подтверждал опасения.       — Садись ты уже! Ты что, пришел посередь зала постоять?       — Уль, в этот раз я правда успел что-то натворить, — к стойке Дубин подошёл, но сесть не решился.       — Да я по лицу твоему щенячьему вижу. Садись, говорю, разберемся. Сейчас я чай тебе сделаю, — девушка окинула его долгим взглядом, — с облепихой, а то разболеешься совсем.       Хотелось поспорить, но горло действительно подозрительно першило и побаливало. Да и хозяйка заведения просто ушла делать чай, не размениваясь на дискуссии. Когда она принесла чайник и две очаровательные маленькие кружки, она пересела на другую сторону стойки, так близко-близко.       — Ещё далеко до предательства, но уже не подвиг, да? Дим, я тебя не осуждаю за страх, я знаю, ты пережил очень плохого человека на своём пути. Вот только дорога твоя в него не упирается, а ты все никак не можешь хоть чуть-чуть повернуть. Знаю, отведешь взгляд, а рядом ещё хуже чудовище. Но что, если нет?       — Я… — Дубин собирается с духом, чтобы продолжить, — Посмотрел в другую сторону. И увидел. Но теперь я боюсь, что там может быть под маской. А ещё…       — Ничего, — чётко прервала хозяйка Райдо. — Маски нет. Он иногда бывает жутким разгильдяем и может сказать или сделать, не подумав, но маска — это не про него. Он искренний, смешной, яркий, заботливый. Я не люблю истории про спасение друг друга, но… Он нужен тебе. А ты ему.       — Уля, я почему-то тебе очень искренне верю. И даже, наверное, доверяю.       — Неудивительно. А теперь допивай чай и иди решать проблемы. ***       Дубин позвонил уже поздно вечером, но ответил не привычный бархат, а звучный низкий баритон:       — Дима, привет. Вале сейчас очень плохо, но он будет рад, что ты позвонил, — на фоне слышались странные звуки.       — Ему плохо? Что случилось? Я могу помочь? — паника появилась из ниоткуда и туда же пропала после уверенного ответа.       — Нормально всё с ним будет, просто чуть-чуть смешал алкоголь в неправильных пропорциях. И прикинь, даже не притронулся к курочке-гриль!       — Слава богу… Так я могу помочь?       — Слушай, да, можешь. Мне в восемь утра нужно уже убегать, а он тут загнется один. Давай ты приедешь, я тебе открою и ты посидишь с ним? А я за это прощу тебе твой прокол, из-за которого мой лучший друг сейчас так страдает, — поддельное сожаление в голосе быстро сменилось искрящимся весельем, — И курочки оставлю.       Конечно, Дима согласился. И конечно, не ради курицы и даже не ради прощения. По крайней мере, не Вадимом.       Утром он был шокирован сначала медвежьими объятиями Дракона, а после его быстрому прощанию и звуком захлопнувшейся двери. Всю ночь Дубин думал и думал, но ничего путного в его голову не пришло, так что второй раз извиняться он приехал совсем голый и уязвимый.       А Калигари просто спал. Он положил под голову обе руки, чуть согнул ноги и мило посапывал с вкраплениями храпа, лёжа спиной к стене. Валя оставался бледным до сих пор после попойки, так что и волосы, и татуировки выглядели ещё контрастнее и интереснее.       Дима сел совсем рядом с кроватью, прямо на пол. Дима сел и достал скетчбук.