Лабиринты обмана. Осколки доверия.

За неделю до встречи у Джисона... Тэхён сидел за длинным столом в комнате для переговоров. Против него — трое представителей фирмы-заказчика, их холодные взгляды вгоняли его в оцепенение. Позади него стояли двое сотрудников службы безопасности. На экране перед ним демонстрировались якобы скопированные с его компьютера файлы — конфиденциальные материалы, ключевые для проекта. — Господин Ким, у нас есть все основания полагать, что вы причастны к утечке данных, — сурово произнёс один из представителей. — Можете ли вы объяснить, как эти файлы оказались у вас на личной электронной почте? Тэхён молчал, с трудом сдерживаясь, чтобы не перейти на крик. Он не понимал, как это могло произойти. Но правда была очевидной: кто-то подставил его. В другом кабинете, наблюдая за происходящим через стеклянные стены переговорной, Джихён с трудом сдерживал злорадную улыбку. Он чувствовал удовлетворение, видя, как Тэхён пытается оправдаться. — Ты слишком долго был наивным, Ким Тэхён, — прошептал Джихён, стоя в тени. — Это расплата за твоё высокомерие и моё унижение. После допроса подавленный Тэхён вернулся в свою квартиру. Он не был таким глупым и наивным, помня, что уже третья фирма отказала ему в приёме на работу. Джихён. Он решился отомстить. Не поверил угрозам Тэхёна. Вот так подло, грязно. В его манере. Как же они с Юнги ошиблись! Как не смогли разглядеть в этом человеке такого морального урода, падшего человека? Как же он был не прав, попытавшись устроить жизнь с таким гнильём. Его попытка слишком дорого ему обошлась. Тэхён понимал, что не мог справиться со всем этим в одиночку. Он был слаб, раздавлен и унижен, он не мог найти выход, его голова была забита мыслями о Чонгуке и его ребёнке. О том, что он снова солгал ему, скрыл правду. А любил ли он его вообще когда-либо? — Юнги, мне нужен хоть кто-то, кто позволит мне не утонуть окончательно во всём этом бреде. Один только звонок и друг стоял уже у дверей. — Рассказывай всё, — сказал Юнги, закрывая за собой дверь. — Я вижу, ты на грани. Тэхён рассказал всё, сквозь слёзы переживаний, слова сомнений и подозрений. Юнги согласился. — Я вот думал, Юнги, — продолжил свой рассказ Тэхён, — Лия могла быть с ним заодно. Юнги молчал, но его лицо становилось всё более мрачным. — Всё возможно, мелкий. Она может пойти на любое коварство, когда речь идёт о Чонгуке, — сказал он наконец. — Лия всегда была слишком настойчивой, И Джихён... Он просто не мог отпустить тебя. Нам нужно что-то сделать. — Юнги, я просто не знаю, что мне делать... Я просто устал, чертовски устал. Я так хочу покоя. Мне уже ни любовь не нужна, ни Чонгук, ничего не хочу, только чтобы все оставили меня в покое. — Ты не хочешь рассказать всё ему? Он должен знать, что Лия может быть замешана, — сказал Юнги. — Если это так, она могла заставить Джисона помочь ей. Они же брат и сестра. — Нет, я не хочу иметь с ним никаких дел, я не хочу от него помощи, я не могу его видеть, Юнги, — кивнул Тэхён. — Да и Чонгук мне не поверит. Лия его будущая жена, мать его ребёнка. Я просто мешаю им жить. — Но если его будущая жена такая гадина он должен знать! — твёрдо сказал Юнги. — А ты не думал, что они заодно? Встретились, и решил с другом вспомнить былое, поиздевались надо мной, посмеялись. — Мелкий, не надо, не стоят они этого. Ты прав. Мы сами разберёмся с этим. О том, что в рабочей группе произошла утечка, информация распространилась со скоростью света. И о том, что обвинили во всём бывшего сотрудника Ким Тэхёна тоже. Юнги устал от постоянных любопытных взглядов коллег, шёпота за спиной и откровенных обвинений и подозрений. Он знал, что некоторые горят желанием Мина исключить из рабочей группы, как возможного сообщника. Джисон и Чонгук подошли сами, предлагая свою помощь. Тэхён ошибся. И Чон, и Джисон, были уверены, что это дело рук Джихёна. — Юнги, не говори Тэхёну, что мы будем помогать тебе. Он не примет помощь, я знаю. — Чонгук с поникшей головой, отводя взгляд от лица Мина скорее просил, чем убеждал. — Я не могу врать близкому человеку... — он не договорил "как некоторые", но Чонгук это понял по интонации. — Не надо врать, просто не рассказывай. Но ты один не справишься, — вмешался Джисон. Подумав, Юнги согласился. Ему помощь была необходима. Но он предупредил Чона, что это лишь вынужденное перемирие, он презирает его и не простит боль, которую Чонгук причинил его лучшему другу. Они решили начать с того, чтобы добыть записи с камер наблюдения офиса, где, как утверждали сотрудники безопасности, Тэхён якобы загрузил файлы. И это была задача Джисона. На следующий день, сидя в комнате отдыха, Джисон довольно улыбался, показывая друзьям всё, что добыл. — Записи с камер показали, что в день предполагаемой "утечки" данных Джихён заходил в кабинет Тэхёна. Я так же обнаружил, что файлы были отправлены с IP-адреса, привязанного к Джихёну. — Джисон смотрел на Чонгука. — Но мне не надо было прилагать особых усердий, чтобы это найти. Я в шоке, так открыто подставлять Тэхёна. Тут явно сговор. Фирма-заказчик в курсе подставы. — Я тоже это уже понял, — печально соглашаясь Юнги, отвернулся к окну. Я нашёл коллег, которые видели, как Джихён использовал компьютер Тэхёна после его увольнения. — И явно у них никто даже не спрашивал об этом, — не удивился Чонгук. — Джихён, грязно играет. Пора Тэхёну обнародовать запись. Хоть это затронет и его репутацию. Но Джихёну нельзя спускать такое с рук. — Всё, что мы собрали мы передадим сами фирме-заказчику, Юнги. — Джисон, посмотрел на Мина. — Успокой Тэхёна, ему никто ничего не предъявит больше, я позабочусь, отправив документы в самые высшие инстанции и генеральному директору тоже. — Я уверен, что репутация Ли после такого упадёт значительно. А когда Тэхён подаст на него иск о принуждении и сексуальном домогательстве, она упадёт ниже плинтуса. — Чонгук сжал кулаки, вспоминая, как Тэхён рассказывал ему о своих настоящих «счастливых» отношениях между ним и Джихёном. Тишина повисла в комнате. Юнги, Джисон и Чонгук обменивались взглядами, каждый из них обдумывал дальнейшие шаги. Чонгук, казалось, был готов разорвать Джихёна голыми руками, но понимал, что действовать нужно хладнокровно. — Тэхён будет согласен на обнародование записи? — наконец спросил Джисон, смотря на Юнги. — Это ведь не так просто для него. — Ему тяжело, но он понимает, что это единственный способ очистить своё имя, — ответил Мин. — Я поговорил с ним, он готов к этому, если это поможет уничтожить Джихёна и доказать его вину. Чонгук вздохнул, стараясь сдержать эмоции. — Если он готов, мы должны действовать быстро, пока Джихён не предпринял новые шаги. Юнги, ты займёшься официальной жалобой на домогательства. Джисон, отправляй всё, что мы собрали, фирме-заказчику. — А ты? — спросил Юнги, прищурившись. — Я лично позабочусь о том, чтобы во все соц сети, телевидение и прессу просочилась информация о Джихёне, — мрачно произнёс Чонгук. — Пусть узнает, что значит играть грязно. На следующий же день документы с доказательствами вины Джихёна Джисон отправил фирме-заказчику. Они содержали записи с камер, технические данные и свидетельства коллег, подтверждающие, что Джихён использовал компьютер Тэхёна для отправки данных. Юнги связался с юридической фирмой, чтобы подготовить иск против Джихёна. Чонгук договорился с журналистами о публикации подробной статьи, разоблачающей Джихёна. Через пару дней Тэхёна пригласили на встречу с генеральным директором компании-заказчика. Это была напряжённая встреча, но с представлением всех доказательств стало очевидно, что Тэхён был невиновен. — Господин Ким, — обратился генеральный директор, внимательно изучив документы. — Мы приносим свои извинения за доставленные неудобства. Благодарим за вашу честность и усилия по прояснению ситуации. Ваша репутация будет восстановлена. Тэхён кивнул, чувствуя, как с его плеч спадает огромный груз. Но осадок на душе был слишком велик, так больно и противно. Ощущения были словно его вываляли в грязи. Впереди были многочасовые встречи по разбирательству за домогательства. Но Тэхён пройдёт и это всё, чтобы стать свободным и независимым. *** Джихён сидел у себя дома, окружённый опустевшими коробками и багажом, приготовленным к отъезду. Его взгляд был тяжёлым, а пальцы нервно постукивали по деревянной поверхности стола. Всё, что происходило в последние дни, казалось ему абсурдом. Его репутация, карьерный путь, запланированная свадьба — всё рухнуло, как карточный домик. — Ким Тэхён... — прошипел он, глядя в одну точку. — Этот несчастный всегда всё портит. Он в ярости бросил на стол телефон, на экране которого отображалось последнее сообщение от Богома. Тот, узнав о скандале, поспешил дистанцироваться, перестал отвечать на звонки и заблокировал контакт. — Крыса, — с отвращением произнёс Джихён. — Вот и вся его верность. Он зажёг сигарету, хотя давно бросил курить. Вдохнув густой дым, Джихён попытался успокоить себя, но вместо этого ещё сильнее погрузился в ярость. После публикации разоблачающей статьи от него отвернулись коллеги. Те, кто ещё недавно льстиво улыбались, теперь избегали даже говорить с ним. Угрожающие письма от юристов компании, в которой он работал, не давали спокойно спать. Кульминацией позора стало заявление семьи его невесты: свадьбы не будет. Родители настояли на расторжении помолвки, опасаясь, что репутация Джихёна навредит их дочери. Это был удар, от которого он не смог оправиться. Родители уговорили Кима забрать заявление из полиции, пообещав разобраться с сыном самостоятельно. — Всё из-за него... — Джихён сжал кулаки. — Если бы этот ублюдок не влез в мою жизнь, всё было бы иначе! Его родители, больше не желая видеть скандального сына, настояли на его отъезде за границу. Но это не остановило ненависть Джихёна. Он поклялся себе, что ещё вернётся и заставит Тэхёна пожалеть о каждом своём шаге. — Ты думаешь, ты победил? — прошептал он, глядя в окно на вечерний город. — Это ещё не конец. Я сделаю всё, чтобы ты заплатил за то, что разрушил мою жизнь. С этими мыслями он встал и направился к выходу. Его ненависть питала его решимость, а планы на месть стали для него единственной целью.

***

На следующий день, после того, как Юри показала запись, Чонгук стоял на пороге дома Лии и Джисона, внутренне собранный и серьёзный. Его взгляд скользнул по гостиной, где Лия, ни о чём не подозревая, оживлённо разговаривала с мамой. Как только она заметила Чонгука, её лицо осветилось притворной радостью. — Чонгук! Ты пришёл! — воскликнула она, подбегая и бросаясь ему на шею. Однако Чонгук, сохраняя ледяное спокойствие, аккуратно, но твёрдо отстранил её. — Нам нужно поговорить, — коротко бросил он, глядя прямо на её отца, который только что спустился из своего кабинета. Лия застыла на месте, её радостное выражение сменилось тревогой. — О чем? — быстро спросила она, стараясь придать голосу лёгкость. — О свадьбе? Чонгук повернулся к ней, его взгляд стал ещё холоднее. — Нет. Этого слова хватило, чтобы у Лии сердце забилось быстрее. Её руки невольно сжались в кулаки. — Прошу вас, господин Ким, — обратился Чонгук к её отцу, полностью игнорируя её, — мне нужно поговорить с вами. Отец Лии нахмурился, чувствуя серьёзность момента. — Конечно, Чонгук. Прошу, пройдёмте в мой кабинет. Лия, поняв, что её намеренно исключают из разговора, сделала шаг вперёд. — О чём вы собираетесь говорить? Почему я не могу присутствовать? — Потому что это касается твоих действий, — Чонгук бросил ей холодный взгляд, полный презрения. — Ты уже достаточно натворила, Лия. Она побледнела, её самоуверенность мгновенно исчезла. — Я… я не понимаю, о чём ты говоришь… Но Чонгук уже прошёл мимо неё, следуя за её отцом. Джисон, зашедший в дом после друга, приблизился и мягко схватил Лию за плечо, чтобы та не пошла за ними. — Лия, не устраивай сцен. Ты сама напросилась. Её губы задрожали, но она ничего не ответила, наблюдая, как дверь кабинета закрывается за Чонгуком и её отцом. Чонгук сидел за массивным деревянным столом напротив отца Лии. Мужчина, статный и строгий, внимательно слушал, но его взгляд выдавал внутреннее беспокойство. Чонгук достал телефон и включил запись разговора, которую сделала Юри. Комната наполнилась голосом Лии, хвастающейся, как она подделала видео, проникла в квартиру Тэхёна и разрушила их отношения с Чонгуком. Слова звучали слишком ясно, чтобы их можно было отрицать. Когда запись закончилась, воцарилась напряжённая тишина. Отец Лии медленно снял очки и протёр переносицу, пытаясь осмыслить услышанное. — Это правда о чём говорила моя дочь? — его голос дрожал, но не от страха, а от разочарования. — Господин Ким, в её словах нет ни слова лжи, все до единого чистая правда. — Чонгук посмотрел прямо на отца Лии. — После всего, что вы услышали, вы должны понимать, что я не намерен связывать свою жизнь с человеком, способным на подобное. Ваша дочь не беременна и поэтому никаких обязательств перед ней и вами у меня нет. Отец Лии глубоко вздохнул, снова надев очки, и кивнул. — Я понимаю вас, Чонгук. И признаю, что поступки моей дочери непростительны. Но прошу вас… не давайте делу официальный ход. Это уничтожит её будущее. Я сам решу этот вопрос. Обещаю, что ни вы, ни Тэхён больше никогда не столкнётесь с ней. Чонгук сдержанно кивнул. — Я надеюсь, вы сдержите своё слово. Чонгук уже покидая дом друга, слышал громкий крик Лии, которая устроила истерику, как маленькая девочка, у которой отобрали любимую куклу. Чонгук сидел дома, когда раздался звонок от Джисона. — Чонгук, ты должен знать, какое решение принял мой отец, — начал Джисон, извиняющимся голосом. — Я не знаю, как ты смог простить меня и не отказываешься после всего общаться со мной. Я бы, наверное, не смог бы так. — Прекрати Джисон, она тебя так же использовала, не глядя на ваше родство. Ты мой лучший друг и доказал это. Так что с ней? — спросил Чонгук, стараясь удержать свой гнев в голосе. — Отец отправил её из страны, — Джисон тяжело вздохнул. — После серьёзного разговора он принял решение. Она будет учиться в закрытой частной школе. Ей запрещено возвращаться в Корею. — Навсегда? — уточнил Чонгук. — Он так сказал. Не знаю, насколько это реально, но пока что ей придётся забыть о прошлой жизни. Чонгук ненадолго замолчал, обдумывая услышанное. — Спасибо за информацию, Джисон. Повесив трубку, он почувствовал странное облегчение. Теперь Лия больше не могла причинить вреда ни ему, ни Тэхёну. Это был ещё один шаг к тому, чтобы они могли начать с чистого листа. Но... Тэхён улетел. Чонгук стоял у стеклянной стены аэропорта, наблюдая, как самолёт, забравший его любовь, плавно отрывается от земли. Сердце разрывалось на мелкие осколки, когда он пытался запечатлеть последние мгновения — силуэт Тэхёна, растворяющийся в толпе, лёгкое прощальное движение рукой, отражение его лица в окне терминала. Каждая секунда прощания была мучительнее предыдущей. Чонгук проклинал время за его беспощадность, за то, что они не успели поговорить. После разоблачения Лии всё произошло слишком быстро: извинения Джисона, разрушенные мечты, искренние, но такие короткие объяснения. Тэхён, казалось, был растерян, измотан. И всё же он решился. — Мне нужно время, — эти слова прозвучали глухо, словно удары по стеклу. — Но я вернусь, Чонгук. Мы поговорим. Обещаю. Обещание... Его голос, столь твёрдый, но в то же время полный боли, продолжал звучать эхом в сознании Чонгука. Он понимал, почему Тэхён уезжает. Понимал, что после всего, что случилось, тому нужно время, чтобы собрать себя по кусочкам, чтобы обрести уверенность. Но от понимания не становилось легче. Чонгук стоял, не двигаясь, долго после того, как самолёт скрылся за горизонтом. Он чувствовал, как неумолимая тоска и пустота захватывают его сердце. Улетел. Но обещал вернуться. — Я буду ждать, — прошептал Чонгук, едва слышно, словно боясь, что его слова утратят магию, если он скажет их громче. — Сколько потребуется, я буду ждать. Ветер, проникающий сквозь двери терминала, обжигал кожу. Но Чонгук не шелохнулся. Он хотел запомнить этот момент, впитать его суть, чтобы потом, в минуты слабости, повторять себе одно: Тэхён вернётся.