Ты прекрасна, когда улыбаешься 你微笑时很美 (Влюбиться в твою улыбку)

Глава 70, Часть 2, 3 Во время телефонного разговора с отцом единственными словами, которые произнесла Тун Яо, были “эн”, “ах”, “о”, “Я знаю” или “я была неправа”. Единственное длинное предложение, которое она произнесла, было немедленно опровергнуто ее отцом. У нее не было другого выбора, кроме как хранить молчание до конца телефонного разговора. Прежде чем повесить трубку, отец задал ей вопрос, который окончательно доказал ей, что родители нашли ее не на какой-нибудь мусорной свалке: “Ты не пострадала?” Беспокойство, прозвучавшее в этих словах, внезапно растрогало Тун Яо до слез. После того, как она сказала ему, что с ней все в порядке, ее отец добавил еще одно предупреждение, прежде чем повесить трубку: “Не создавай больше проблем”. Лу Сичэн и другие ее товарищи по команде сразу после этого вошли в зону отдыха. Тун Яо бросила взгляд на своего капитана с каменным лицом, и внезапно ее осенило.— — Кажется, все мужчины в мире знали, как использовать трюк “кнут за пряником”. Лу Сичэн нашел свою собственную кофейную кружку, отхлебнул немного кофе и, обернувшись, увидел, что полузащитница команды смотрит на него своими черно-белыми глазами. Он сделал паузу и спросил: “На что ты смотришь?” Тун Яо оцепенело отвела взгляд. Лу Сичэн спросил Сяо Жуя: “Что с ней не так?” Сяо Жуй: “Вы, ребята, играли матч 40 минут, и 40 минут ее отец читал ей нотации”. Лу Сичэн поднял брови. Сяо Жуй добавил: “Ее биологический отец”. Брови Лу Сичэна нахмурились. …… Лу Юэ давал интервью на улице, потому что он заслужил звание MVP второго матча. Тун Яо вышла из зоны отдыха, чтобы встать в проходе и послушать. Она услышала, как ведущий спросил Лу Юэ, как он себя чувствует, возвращаясь на сцену— — “Довольно хорошо”. Она услышала улыбку в голосе Лу Юэ. “Вот почему я играю с новым персонажем, с которым тренировался”. “Верно. Сегодня для меня стало настоящим сюрпризом, когда ты внезапно снял Twisted Fate, который на самом деле не соответствует твоему обычному стилю. Значит, это было то, что ты готовил уже некоторое время?” “Эн. Не совсем. Просто наш аналитик данных—” Из зала донеслись крики; некоторые выкрикивали имя бога Минга. Лу Юэ рассмеялся, затем продолжил: “Наш аналитик данных сказал мне, что китайский мид должен знать, как использовать этого чгероя, иначе я потеряю лицо. Поэтому я потренировался с ним”. “Так это значит, что Улыбка тоже может играть в Twisted Fate?” “Да, она хорошо играет Twisted Fate. На самом деле, мне всегда казалось, что она, хорошо играет за всех. Вначале у нее не было хороших отношений с Азиром, но немного позже она справилась с ним”. “О, похоже, в нашей команде ZGDX нет особой напряженности между игроком и заменой — —” “Напряженности вообще нет. У нас разные стили......Возможно, сегодня некоторые люди подумают, что, увидев мое выступление, я не должен быть просто заменой или чем-то в этом роде. Но факт в том, что сейчас она больше подходит на роль основного игрока, чем я. Хотя позже я стану сильнее, это точно.” “Похоже, это ответ, который Лу Юэ сказал бы в ответ на сомнения, опубликованные в Интернете”. “Я доверяю способности моих товарищей по команде принять правильное решение. Если я чего-то хочу, я буду бороться за это сам”. Выслушав интервью, Тун Яо пришла к выводу, что Лу Юэ действительно защищал своего брата. Затем Тун Яо надела куртку и пошла собирать свои вещи, чтобы отправиться на парковку — Там было много болельщиков, которые ждали там сразу после окончания матча, а также репортеров СМИ — Обычно там были только болельщики, но сегодня там были и репортеры. Толпа выглядела довольно большой. Когда эти репортеры увидели Тун Яо, они взволнованно подбежали со своими камерами. Рой объективов камер и микрофонов был натянут прямо у нее под носом— — “Что вы думаете об отстранении на этот раз?” Тун Яо: “Я это заслужила”. “Ты не чувствуешь, что с тобой обращаются несправедливо? Люди говорили, что ты сделала это, потому что защищала своих товарищей по команде!” Тун Яо: “Я не чувствую, что это несправедливо”. “Расскажи нам, расскажи нам”. Тун Яо: “Вот что я вам скажу?” “Ты беспокоишься, что тебя заменит Лу Юэ?” Тун Яо: “Я дисквалифицирована только на один матч”. “Почему ты ударила ее? Ты не думала о том, как это повредит твоему имиджу? Или это потому, что ты знаешь, что ты единственная женщина-игрок в лиге, и все следят за каждым твоим движением, поэтому ты ничего не могла с собой поделать, чтобы привлечь больше внимания?” Тун Яо: “......” Мысленно Тун Яо обругала репортершу всеми известными ей грязными словами. Неужели репортерша приняла ее за кинозвезду, которая должна постоянно быть на виду? Прежде чем она смогла придумать более мягкий способ ответить на вопрос, из-за ее спины появилась большая рука и отодвинула микрофон в сторону. Раздался холодный голос мужчины позади нее: “Достаточно. Как, по-вашему, она должна ответить на подобный вопрос? На какое средство массовой информации вы работаете?” Репортер была застигнута врасплох и подсознательно немного попятилась. Фанаты ринулись вперед, чтобы оттащить ее. Толпа фанаток шумно загудела, как щебечущие птицы: “Это так оскорбительно”. “Где твоя профессиональная этика, когда ты задаешь подобный вопрос?”. Более агрессивные были более прямолинейны: “Черт, ты пытаешься заработать больше подписчиков? Идиотка”. Тун Яо моргнула, оценив теплоту, которую проявили к ней фанаты. Она взяла ручки и блокноты, чтобы раздать автографы нескольким поклонникам, и поблагодарила фанатов, которые подарили ей подарки. Толпа перед ней немного рассеялась, и Тун Яо вздохнула с облегчением и приготовилась сесть в автобус. Когда она сделала пару шагов вперед, она услышала, как кто-то рядом с ней сказал: “Что она за профессиональный игрок? Кто знает, как она стала основным игроком, ведь вообще не было никаких новостей о том, что она тренируется. Я слышала, что она подписала контракт до этого......Даже если она действительно хороша, но у нее никогда раньше не была включена камера. Кто знает, действительно ли это она сыграла все те матчи, чтобы получить это звание. Клуб только что зарегистрировал ее без каких-либо доказательств, тсс, тсс, тебе не кажется...” Это была репортер, которую оттолкнули ранее. Она стояла, прислонившись к стене, и смотрела на фотографии, которые только что сделала, в то время как с намеком разговаривала с другим репортером рядом с ней-- -- Пока она говорила, она почувствовала, что кто-то идет к ней. Прежде чем она успела поднять голову, тонкая рука со светлой кожей закрыла объектив ее камеры. Репортер, вздрогнув, подняла глаза и увидела девушку, которая была на голову ниже ее, стоящую прямо перед ней. Ее черные глаза сверкали. Она резко подняла руку. Пораженная репортер отпрянула. Оказалось, что Тун Яо двигала перед ее носом только одним пальцем и одновременно приподнимала подбородок. Она сжала зубы и сказала: “Вы должно быть рады”. Репортер: “? ? ??” Тун Яо: “Мой папа теперь не позволит мне доставлять неприятности. На этот раз я отпущу тебя.” Произнеся эти слова, Тун Яо с некоторой силой отдернула руку, не обращая внимания на ошеломленного репортера. Она развернулась и, кипя от злости, вернулась в автобус. Она села на сиденье у окна и задернула занавеску......Три минуты спустя Лу Сичэн тоже сел в автобус. Проходя мимо Тун Яо, он натянул ей на голову капюшон куртки и одновременно погладил по голове. Тун Яо оттолкнула его руку. Сяо Жуй вытянул голову и хитро спросил: “Какой папа не позволит тебе причинить еще больше неприятностей?” Тун Яо: “......” Тун Яо молча уставилась на Сяо Жуя. Во время молчания Лу Сичэн стоял там и вдруг, после недолгих поисков, вытащил коробку молока из подарочных пакетов, которые он получил от фанатов. Он вставил соломинку и поднес ее к губам разгневанного мид: “Фанаты хотят, чтобы я дал это тебе, чтобы ты успокоилась”. Тун Яо взяла молоко и выпила его двумя глотками, затем выбросила пустую коробку в пакет для мусора. Лу Сичэн: “Все еще злишься?” Тун Яо: “Злюсь”. Лу Сичэн: “Тогда мы отведем тебя поесть хот-пот”. Тун Яо: “Хорошо”. Лу Сичэн: “Все еще злишься?” Тун Яо: “Да”. Лу Сычэн достал все остальные коробки с молоком и сунул их ей в руки, затем направился в заднюю часть автобуса......Сяо Жуй наклонился: “Хорошо, дай мне коробку”. Тун Яо схватила коробки и спрятала их за спину: “Нет, не дам”. Сяо Жуй: "В любом случае, они были не от Чэн Гэ, в чем проблема?” Тун Яо подумала об этом и решила, что это правда. Она достала молоко и наблюдала, как Сяо Жуй начал раздавать коробки. Затем внезапно она подумала о чем-то другом. Она встала со своего места и посмотрела на задний ряд: “Это то заведение с горячими блюдами, где продают тарелку говядины за 888 юаней? Я хочу омаров.” В заднем ряду воцарилась тишина. Спустя долгое время послышался спокойный мужской голос-- -- - Как пожелаете.