Edge of Great

— Рон, — прорычал Гарри, бросив в его сторону косой взгляд, пока они спускались по лестнице в вестибюль, чтобы встретиться со своими спутницами перед Святочным балом. — Клянусь, если ты продолжишь говорить о Гермионе… — Тебе не кажется странным, что она не сказала нам, с кем идёт?! — прошипел он, незамедлительно переходя в оборонительную позицию. — Я лишь говорю… — Ты мог бы пригласить её пойти на бал вместе, когда у тебя была такая возможность, — с невозмутимым видом подметил Гарри, с мрачным удовлетворением наблюдая, как лицо Рона приобрело цвет, соответствующий их факультету. — Ты этого не сделал. Теперь живи с этим. Тихо. — Я не… Я не… Ты совсем не улавливаешь сути! — возмущённо пробормотал Рон. Гарри закатил глаза. Сириус был бы так разочарован, что его любимый подростковый шип не смог разобраться со своими проблемами. — Они так напоминают мне Лили и Джеймса, — радостно заявил он, когда Гарри пригласил их к себе в первые летние каникулы. — Вечно спорят. Но Рон совсем никудышно разбирался с этой ситуацией, по мнению Гарри. Возможно, Джеймсу Поттеру нужно было хорошенько поговорить с ним. Гарри незамедлительно отвлёкся от размышлений о том, что его лучшие друзья не в отношениях, когда они достигли вестибюля, и первым, кого он заметил, может быть, предсказуемо, был Драко Малфой. Он напрягся и прищурился. Рон вздохнул, закатив глаза. — Нет, — твёрдо произнёс он, указывая пальцем на Гарри. — Если я не могу возмущаться из-за Гермионы, то и ты не можешь ныть из-за Малфоя. Это будет справедливо. Гарри скорчил гримасу. — Но ты только посмотри на него, — пробормотал он. — Я не хочу слышать о том, какая шикарная у него мантия или о том, какая дурацкая у него причёска, — Рон застонал и демонстративно потянул Гарри за рукав. — Ты свою мантию тоже не просто из шкафа вытряхнул. Как и мою, если уж на то пошло. А сколько ты провёл времени перед зеркалом, пытаясь поправить свою причёску — безуспешно, я бы добавил… В общем, чья бы корова мычала. — Ты сравниваешь меня с Малфоем?! — обиженно огрызнулся Гарри, чувствуя, как стал покрываться неприятным румянцем. Рон был не так уж неправ. Он знал, что его парадная мантия была высокого качества, хотя и готов поклясться, что от неё не воняло деньгами, как от малфоевской. А мантия, которую он с родителями подарил Рону в качестве рождественского подарка… Ну, он не мог позволить своему лучшему другу пойти в том ужасном потрёпанном нечто. Это была чрезвычайная ситуация, и она стоила абсолютно каждого потраченного галеона. И всё же. Существовала грань между тратой денег на необходимые вещи и демонстративной тратой денег, и хоть Гарри, по общему признанию, иногда чуть-чуть её пересекал, Драко Малфой даже не знал, где она находится. — Ты не видел Гермиону? — проворчал Рон, уже отвлёкшись, и Гарри закатил глаза. Ну, естественно. Вернёмся к этому. — Давай найдём наших спутниц, — вздохнул Гарри, отрывая взгляд от Малфоя и — это была Панси Паркинсон? — ох, он ненавидел её — и начиная искать близняшек Патил. Он нашёл их достаточно легко. Учитывая все обстоятельства, они выглядели потрясающе. Им действительно удалось заполучить двух самых красивых девушек в школе, хотя они пригласили их в последний момент. Гарри затянул с принятием решения после отказа Чжоу Чанг, которая пошла с Седриком Диггори — чемпионом Хогвартса в Турнире Трёх Волшебников, и это задело его настолько, что на некоторое время он впал в хандру, а Рон впустую тратил время, пытаясь выудить у Гермионы информацию, так что приглашение Парвати и её сестры было скорее актом отчаяния. Не то чтобы он сожалел, но его душа к этому не лежала. Как и у Рона, что стало довольно очевидно, когда он стал вытягивать шею, чтобы получше рассмотреть толпу студентов. — Вы не видели Гермиону? — в конце концов спросил он девушек, а Гарри многозначительно посмотрел на него. — Нет, — Падма нахмурилась, заслуженно косо посмотрев на него. — Она всё ещё собиралась, когда я уходила, — произнесла Парвати. — Итак, — Гарри улыбнулся, протягивая Парвати руку. Похоже, он должен быть достаточно обаятельным за них двоих. — Пройдёмте внутрь, дамы? — Да, конечно, — нетерпеливо кивнула Парвати, придвигаясь к нему поближе. Гарри заметил, что Падма выглядела расстроенной. Она, вероятно, уже сожалеет, что согласилась на это приглашение. Периферийным зрением Гарри заметил платиновые волосы и не смог сдержаться, чтобы украдкой не посмотреть на них. Малфой шёл чуть впереди, держа за руку Панси, когда они вошли в Большой зал. Гарри сжал челюсти. Он очень-очень-очень ненавидел его. Гарри был не в восторге от Святочного бала. Не то, что его однокурсницы. — Но это кажется таким особенным, — его мама вздыхала с мечтательным выражением на лице, когда они разговаривали об этом. — Как бы я хотела, чтобы было нечто подобное, когда мы учились в Хогвартсе. Звучит очень романтично. — В четырнадцать ты ненавидела меня, — напомнил ей отец с дерзкой улыбкой. — Ты бы ни за что не пошла со мной. — … Это правда, — признала она. — Может, в семнадцать. Хотя, тогда, наверное, нам нужно было сражаться на войне, поэтому у нас на уме были другие мысли, а не танцы всю ночь напролёт и поцелуи в кустах роз. — Мы довольно часто целовались в кустах роз, — фыркнул его отец. — И в коридорах, и в библиотеке… — Фу! — запротестовал Гарри. — Слишком много информации! — его родители только засмеялись, и он добавил: — Плюс, мне не с кем целоваться в кустах роз, — он на мгновение подумал о Чжоу, но быстро отогнал эту мысль. — У тебя ещё есть пара месяцев, — его отец улыбнулся. — Может быть, ты найдёшь кого-нибудь. — Не торопи нашего четырнадцатилетнего сына, я тебя умоляю, — прошипела его мама, и Гарри с улыбкой наблюдал за их перебранкой. Теперь он вспомнил этот разговор, сидя между Парвати и Падмой с одной стороны, которым было скучно до смерти, и Роном и Гермионой с другой, которые грызлись как книзл и шишуга. — Ты… общаешься с врагом! — С каких пор Виктор Крам — враг?! — Он из Дурмстранга! Ты — студентка Хогвартса! Ты должна болеть за Диггори! Ты помогаешь ему победить?! — Это ты возмущался, что Седрик — просто смазливое личико без мозгов, поэтому не говори мне о поддержке школы! И нет, я не помогаю ему выиграть, не в этом дело! Мы здесь лишь для того, чтобы приятно провести время! Именно таким этот турнир и должен быть — шансом для нас завести новых друзей и… — Он хочет большего, чем дружба, если ты не… — Так, — произнёс Гарри, немного громковато. Он только что заметил, что Малфой и Паркинсон выскользнули из зала, и внезапно ему показалось, что последовать за ними — это потрясающая идея. — Мне бы хотелось подышать свежим воздухом. Парвати, не хочешь ли ты составить мне компанию? — С удовольствием, — кивнула она с чрезмерным энтузиазмом, игнорируя сестру, когда та с яростью посмотрела на неё за то, что осталась наедине с этим грубияном. Гарри было её жаль. Очень. Ему нужно будет прислать ей корзину фруктов или вроде того. С открыткой, на которой было бы написано: «Прости, что мой друг такой безнадёжный придурок. Пожалуйста, не отравляй его еду». Гарри взял её за руку и вывел из Большого зала. Он не думал, что Рон и Гермиона вообще заметили его уход. По крайней мере, они не прекратили ссориться на достаточно долгий период, чтобы это можно было засчитать за внимание к его словам. — Мерлин, — выдохнула Парвати. — Они всегда такие? — Сегодня они ведут себя особенно плохо, — признал Гарри. — Прости. Если бы я знал, я бы не подверг Падму такому испытанию. — Всё в порядке, — Парвати озорно улыбнулась ему. — Это карма за то, что она отказалась помочь мне с эссе по зельеварению на прошлой неделе. Гарри засмеялся. — Справедливо, — кивнул он. Они вышли из Большого зала, и Гарри быстро заметил Малфоя. Он стоял внизу лестницы, прислонившись к каменным перилам, а Паркинсон стояла между его ног, явно флиртуя. Гарри, должно быть, издал какой-то непроизвольный звук, потому что мгновение спустя Парвати, Малфой и Паркинсон уставились на него. Ох. У-упс. Малфой поднял брови. — Ты опять следишь за мной, Поттер? — спросил он. — Ты слишком высокого мнения о себе, Малфой, — Гарри закатил глаза. Впрочем, формально, он следил за ним. Но Малфою не обязательно было об этом знать. Гарри бы никогда не признался в этом вслух, даже под пытками. — Что ты задумал на этот раз? — спросил Малфой, прищурившись. — Ты украл фотоаппарат Криви и теперь пытаешься сделать компрометирующее меня фото, чтобы раздать в гриффиндорской гостиной? Или ты просто пытаешься испортить мне вечер? — Ничего из вышеперечисленного, — закатил глаза Гарри. — Хотя идея с камерой мне очень понравилась, Малфой. Очень сильно. Мне придется отложить это на потом. — Какой же ты вредина, — простонал Малфой. — Хотя чему я вообще удивляюсь, с твоим-то крёстным отцом? Конечно, от тебя одни неприятности. Гарри сердито посмотрел на него, сделав несколько шагов вниз по лестнице навстречу Малфою. — Не втягивай в это Сириуса, — прошипел он. — Почему бы тебе просто не оставить меня в покое для разнообразия, и я, возможно, подумаю об этом, — огрызнулся Малфой, отходя от Паркинсон, чтобы тоже посмотреть Гарри в лицо. — Почему ты так одержим мной, Поттер? Пожалуйста, просвети меня! Гарри засмеялся. — Я? — он издевательски усмехнулся. — А что насчёт тебя? Ты издевался над нами с тех пор, как мы пошли в школу и… — Это было на первом курсе! — крикнул Малфой. — Преодолей это уже! — Только на прошлой неделе ты настучал на нас Снейпу за… — Вы заслужили это! Если бы вы просто… — Мерлиновы яйца! — простонала Паркинсон, потирая виски, и закрыла глаза, поморщившись. — Дафна была права. Она говорила мне, что это случится. — О чём ты говоришь?! — раздражённо огрызнулся Малфой. — Она сказала, что соглашаться идти с тобой вместе на бал было ошибкой! — крикнула она. — Потому что в конце концов ты бы нашёл возможность поссориться с Поттером, и вечер был бы испорчен! Но разве я послушала её? Нет! — Это он начал! — сказал Малфой. — Мне, чёрт побери, совершенно поебать, Драко! — крикнула она. — Я устала от твоей одержимости Поттером! Это было ошибкой! — она подняла взгляд на Парвати, которая всё ещё стояла на верхней площадке лестницы и выглядела неловко. — Патил! — позвала Панси. — У Тео Нотта есть огневиски. Пойдём напьёмся? Парвати наклонила голову. — Можно я возьму с собой сестру? — спросила она. — Да, — Паркинсон пожала плечами. Затем она прошла мимо Малфоя и Гарри и взяла за руку спутницу Гарри, возвращаясь в замок и оставляя парней. Они в шоке смотрели им вслед. — Ну, что же, — произнёс Малфой, явно разозлённый. — Благодарю за это. — Разве это моя вина?! — сказал Гарри. — Ты начал кричать на меня! — Во-первых, ты пошёл за мной сюда! — Мне просто надо было подышать свежим воздухом! — Ага. Конечно. — Ты! — крикнул Гарри, толкая его в плечо. — Такой. Невыносимый. — Не прикасайся ко мне! — прошипел Малфой, и его рука потянулась к палочке. Гарри, однако, схватил его за запястье и прижал к каменной стене рядом с собой, стараясь держать руку подальше от палочки. Они в ярости уставились друг на друга. Часть Гарри понимала, насколько они близки, но она быстро отошла на второй план, когда Малфой заговорил. — Ты думаешь, что тебе всё сойдёт с рук, не так ли? — прошипел он. — Раз твой отец — глава отдела магического правопорядка, а семья — известные герои войны… — Кто бы говорил! — Гарри выдохнул. — Разве это не твой отец думает, что деньги могут решить всё и дают иммунитет? Малфой попытался оттолкнуть его, но Гарри только крепче вцепился в него, отказываясь отпускать. Всё, что они сделали — это прижались друг к другу ещё теснее, так что теперь Гарри мог чувствовать тепло тела Малфоя в холодном зимнем воздухе. Это заставило его сердце учащённо забиться. — Пошёл ты, — прошептал Малфой, слегка задыхаясь. По его стандартам это был слабый ответ. — Закрой свой глупый рот. — Закрой свой, — огрызнулся Гарри, потому что, очевидно, они вели себя как пятилетки. А потом его взгляд упал на губы Малфоя, и у него помутился рассудок. Он, честно говоря, не мог сказать, как это произошло. В этом не было абсолютно никакого смысла. Но внезапно он начал целовать Малфоя, его движения были грубыми и неуклюжими, и Малфой застонал, но прижался ближе. Гарри отпустил его запястье и грубо сжал волосы Малфоя в кулаке. Его дурацкие, приводящие в бешенство волосы. Они были такими же мягкими, какими казались. Рука Малфоя, теперь уже свободная, легла ему на плечо и вцепилась так крепко, что Гарри стало больно, но он не возражал. Это заземляло. Гарри никогда раньше ни с кем не целовался, но когда он представлял себе свой первый поцелуй, это был лёгкий поцелуй Чжоу. Нежный и романтичный. Это, однако… это было каким угодно, но не таким. Это было грубо, необузданно и полно эмоций, которых Гарри не понимал. Зубы Малфоя впились в нижнюю губу Гарри, и тот зашипел, но затем язык Малфоя, смягчая боль, проник ему в рот и… Гарри пропал, вот что произошло. — Эй! — внезапно кто-то окликнул их, и они замерли. — Держите это на уровне PG-13, когда вы у всех на виду, ребята! Найдите гобелен или что-нибудь в этом роде, если хотите поцеловаться, как остальные ваши друзья. Гарри моргнул и, к своему ужасу, увидел, что его дядя Ремус — или профессор Люпин, как он должен был называть его в школе, — приближается к ним. Он наклонил голову, увидев лицо Гарри, переводящего взгляд с него на Малфоя. — Так, так, так, — сказал профессор, и на его лице медленно расплылась улыбка. — Я думаю, Сириус должен мне пятьдесят галлеонов. Малфой издал сдавленный звук и оттолкнул Гарри от себя. Затем он побежал обратно к замку, даже не взглянув на Гарри. Гарри некоторое время смотрел ему вслед, прежде чем оглянуться на своего дядю. — Ничего не было, — сказал он, наконец. — Ты никогда этого не видел. — О? — спросил Ремус, в его голосе звучало удивление. — Я не думал, что пунш Хагрида был настолько крепким. — Я серьезно... — Как спутник жизни Сириуса, я обязан подшучивать над тобой, иначе он бросит меня. Это часть его свода правил. Гарри многозначительно посмотрел на него. Ремус невинно поднял руки, затем жестом попросил его продолжить. — Ты не должен никому рассказывать об этом, — проинструктировал он. — Ни маме, ни папе. Особенно папе. Или Сириусу. Сириус не смог бы сохранить секрет от папы, даже если бы от этого зависела его жизнь. — Хорошо, — примирительно сказал Ремус. — Как твой учитель, я не предам твоего доверия. Но, Гарри, ты же знаешь, что им все равно, с кем ты встречаешься, верно? — Я с ним не встречаюсь! — прошипел Гарри. — Это было... я не знаю, что это было! Оплошность! Я хотел заткнуть его! — Своим ртом? — спросил Ремус, явно стараясь не улыбаться. — Прекрати! — крикнул Гарри, указывая на него пальцем и стараясь придать своему тону угрожающий оттенок. — Мы больше не будем об этом говорить! Этого никогда не было! Я сейчас поднимусь к себе в комнату и сотру этот поцелуй из своей памяти! — Нет, ты этого не сделаешь, — строго сказал Ремус. — Заклинания памяти опасны. Помнишь профессора Локхарта? Гарри поморщился. Предшественник Ремуса был автором бестселлеров, который приписывал себе достижения других людей, и когда Гарри, маленький любопытный засранец, узнал об этом, ублюдок попытался стереть ему память. У него ничего хорошего не вышло. Теперь он находился в больнице Святого Мунго с необратимыми повреждениями от заклинания. — Хорошо, — прошипел он. — Никаких чар памяти. И всё же. Мы больше никогда не будем упоминать об этом вечере. Понимаешь? — Раз ты настаиваешь, Гарри, — сказал Ремус. — Настаиваю! — Гарри сверкнул глазами. У него было ощущение, что Ремус не воспринимает его всерьёз, и это расстраивало. В довершение всего Ремус просто ободряюще улыбнулся ему, и Гарри застонал, прежде чем ринуться обратно в сторону замка. Когда он вошел в вестибюль, то столкнулся с Гермионой и Роном, которые стояли в пяти футах друг от друга и орали во всё горло. Конечно же. Они ещё не закончили. Раздраженно фыркнув, Гермиона развернулась и помчалась вверх по лестнице, оставив разъярённого Рона позади. Рон скрестил руки на груди и как раз в этот момент заметил Гарри. — Где ты был?! — прорычал он. — Не твое дело! — рявкнул он, сильно покраснев. Он резко повернулся и тоже зашагал вверх по лестнице, сердце его бешено колотилось.