семена любви

То, как сидит Чонгук, то, как он улыбается, как смеётся и подпрыгивает в порыве радости, делает Тэхёна безумно счастливым. Глаза Чонгука чёрные, словно разлившаяся смола, которая затягивает Тэхёна на дно. Чонгук творит с ним невероятное. Они встречаются уже почти год, но альфа не может перестать влюбляться в него. С каждым днём всё сильнее, будто они видятся впервые и Тэхён опять чувствует любовь. Любовь с первого взгляда. Именно такая она была одиннадцать месяцев назад. У Тэхёна был тяжелый день, и он всего лишь решил зайти в одно кафе. Выпить чашечку китайского чая после того, как ему, гендиректору третьей по прибыли компании страны, вытрепали все нервны, — было для него традицией, которая успокаивала и дарила сказочное умиротворение. Тогда он забывал, что является большим боссом, у которого тысячи людей в подчинении. Иногда хотелось отключиться от реальности, забыть, что вот такой он важный человек. И Чонгук, этот парень в милом фирменном берете, с яркой светящейся улыбкой, заменил всякие «успокоительные», лишь взглянув на него один раз. Тэхён тогда почувствовал звон колокольчиков, будто он попал в сказку или, куда лучше, в рай! Да! Именно так! Потому что сверкающее лицо омеги напротив выглядело чем-то неземным. Тэхён влюбился — ему хватило одного взгляда. Одного взгляда, чтобы понять, что этот омега, на бейджике которого было написано имя «Чонгук», будет его. — Эй, — машут рукой перед лицом, — ты куда выпал? Тэхён, не моргая, смотрел на Чонгука. Его Чонгука. Они сидели на общей кухне и завтракали, и Тэхён в очередной раз залюбовался. Именно что залюбовался! Боже, его никто не понимает и не поймёт! Он так влюблён… так сильно любит. — Просто задумался, — улыбается он, наконец прикрыв на долю секунды веки. — О чём? — Чонгук хрустел тостом и попивал горячий свежеприготовленный кофе. Он выглядел таким непосредственным, таким непринуждённым. А у Тэхёна внутри тысячи фейерверков взрывалось! Всё трепетало, всё билось и гудело. Торжествовало. Рядом с ним его любимый человек. — О том, — томно начинает он, наклонившись чуть вперёд. — Как сильно я тебя люблю. Чонгук сразу отводит взгляд. Его щёки краснеют, сам он уже не выглядит таким спокойным, как до этого. — Ты смущаешь меня, — он всегда так отвечает на что-то подобное от Тэхёна. Тэхён, в свою очередь, очень любит его смущать. И делает очень много смущающих вещей. — Я тебя тоже люблю! — громко произносит Чонгук, задрав подбородок и попытавшись скрыть неловкость, которую часто, как сейчас, испытывал. — М-м, — тянет сыто Тэхён, ухмыляясь. — Сделаю себе внеплановый выходной, — добавляет он и встаёт из-за стола, подходя к застывшему Чонгуку. — Что? — растеряно выдаёт он, его губы приоткрылись очень во время, спустя одно мгновение к ним примыкают губы альфы. — У тебя же сегодня подписание договора, — оторвавшись, пытался вразумить Тэхёна. — Думаю, — тот загадочно прикоснулся к своему подбородку, — создание детей намного важнее каких-то договоров, — и широко улыбается. Тэхён неожиданно поднимает Чонгука на руки, выбивая из того испуганное оханье. — Детей? — неуверенно уточняет он. — Детей. Альфа вновь врезается в чужие губы, целует страстно, как, впрочем, и всегда. Мокро и жадно. Ох, Тэхён очень жаден! Ему так мало Чонгука, ему постоянно мало его! Ещё год назад он бы подумать не смог, что так сильно будет рваться каждый раз домой, чтобы лишь вновь увидеть своего любимого, заласкать его и залюбить. — П-подожди, Тэхён-а, — еле отлепляется от него омега. Они уже расположились на их кинг-сайз кровати. Точнее, Тэхён принёс сюда Чонгука, аккуратно уложив в постель. Поцелуи были голодными, словно не они час назад нежились под одеялом. — М-мне нужно кое-что сказать тебе, — тихо произносит Чонгук, а Тэхён начинает хмуриться. Омега выглядел каким-то нерешительным, хотя обычно с тем же напором и желанием отвечал на ласки своего альфы. Это заставляло нервничать. — Что такое? Что случилось, сладость? — уже обеспокоенно затараторил Тэхён. Чонгук кротко улыбнувшись, легонько оттолкнул альфу от себя и поднялся с кровати. Он подошёл к своей сумке, что-то выискивая в ней и не решаясь после подойти к Тэхёну обратно. — Я… — выдавливает Чонгук, не оборачиваясь. Альфа, надумав разного страшного, сам подходит к омеге, осторожно укладывая ему на бока широкие ладони и заглядывая ему через плечо. В руках он видит какие-то бумаги, снимок узи и… тест на беременность. Три теста. — Малыш… — огорошенно шепчет Тэхён. — Угу, — слышит он глухое, в этот же момент понимая, что Чонгук плачет, подавляя в себе всхлипы. — У нас будет малыш, — подтверждает он и срывается на громкий плач. — Солнышко, — Тэхён тут же разворачивает его к себе лицом, крепко прижимая и обнимая. Успокаивает поглаживаниями и поцелуями в пушистую макушку. — Почему же ты плачешь, сладость моя? — Н-не зна-аю, — заикаясь, бормочет сквозь слёзы Чонгук. И как же только Тэхён не заметил изменившееся состояние своего любимого… Как не понял, что он что-то переживает на душе? Окрылённый своими чувствами альфа и не обратил внимания на поведение Чонгука, который в обычные дни словно ужаленный пчелой — такой активный и шебутной, а в последнее время, наоборот, спокойный был. — Гук-а, всё будет хорошо, не плачь, прошу тебя. — Альфа заглядывает в мокрые глаза, пытается их владельцу дать понять, что ничего страшного нет, что они все трудности преодолеют. — Моё сердце разрывается, когда я вижу тебя плачущим, — искренне признаётся Тэхён и большими пальцами вытирает последние слёзы на щеках любимого. — Я так сильно обрадовался, — прерываясь на остаточные всхлипы, говорит Чонгук. — А потом испугался. Я знал, что ты будешь счастлив, когда узнаешь. Но мне было страшно почему-то. Я представлял, что во мне зародилась новая жизнь, что я должен буду выносить ребёнка, родить его… Мне стало так страшно, — он вновь сорвался на плач. — Тише-тише, — Тэхён прижал его к своему плечу. Целует в висок протяжно, из рук не выпускает. Всеми силами хочет забрать все переживания возлюбленного, чтобы тот не боялся ничего. — Я рядом. Всегда буду рядом. Мы справимся. Ты родишь прекрасного здорового малыша. Ты самый лучший омега и будешь самым лучшим папочкой, — произносит альфа, чувствуя, как Чонгук затихает в его объятиях и сам обнимает его с новой силой. — Люблю тебя, — шепчет омега, поднимая взгляд. Они встречаются глазами, улыбаются друг другу и одновременно тянутся за поцелуем. — Какой у тебя месяц? — интересуется альфа спустя время. — Почти восемь недель. — Значит, если я очень сильно и глубоко залюблю тебя сегодня, то наш ребёнок не будет против. — Дурак! — Чонгук толкает его в плечо и смеётся. — Я соскучился, — признаётся Тэхён, нисколько не преувеличивая. Последний раз они занимались сексом несколько дней назад. У альфы был завал на работе, поэтому домой он приходил никакущим, вечером сил хватало только на сладкие поцелуи и крепкие объятия, а утром — оба досматривали свои сны, ведь зачастую болтали до самой ночи и просто наслаждались компанией друг друга. А сейчас… Тэхён быстро звонит секретарю, предупреждая, что он сильно опоздает на работу и просит перенести утрешние встречи и дела на потом. Нужно будет также попросить разгрузить его расписание в целом. Теперь у Тэхёна появились вещи намного важнее работы и компании. Чонгук тянет его на себя, втягивает его в жаркий поцелуй, вынуждая расставить сильные руки по сторонам от своей головы. Альфа ловко перебирает губами, шаря руками под своей широкой футболкой, надетой на Чонгуке, ощупывает мягкую кожу и с особой осторожностью касается живота. Несмотря на маленький срок, он будто ощущает уже связь с их малышом. Их ребеночком — плодом их любви. Тэхён, не смея изводить своего омегу, касается его возбуждения через ткань домашних шорт. Сжимает и гладит, слыша в ответ стоны удовольствия. Но понимает, что этого мало для его ненасытного любимого. Чонгук сам тянется, чтобы снять с себя ненужную сейчас одежду. Тэхён помогает, они быстро избавляются от вещей, абсолютно не стесняясь, остаются нагишом перед друг другом. Вновь соединяются в поцелуе, касаются тел друг друга, дарят ласку, в каждом их движении чувствуется то, насколько сильно они в действительности любят. Даже неудивительно, что Чонгук забеременел. Любви так много, что она льётся через край, в них бурлят чувства, которые с каждой секундой становятся сильнее и крепче. Появление ребёнка — исход их настоящей любви. Ну и, конечно, неумение пользоваться презервативами. Тэхён спускается поцелуями вниз, кусает небольно шею и ключицы, пальцами играется с розовыми сосками. Двигается мокрой дорожкой к сокровенному. Чонгук извивается под ним, просит не медлить, сам вплетает ладонь в чужие волосы, направляя голову альфы к своему возбуждению. Тэхён касается члена, сначала рукой, проводит вверх-вниз, размазывает предэякулят по головке, нажимает на уретру, выбивая из омеги звонки стоны, и наслаждается ими. Он впускает член в рот, играет с набухшей головкой языком, улыбается, довольный чужой реакцией. Неспешно переходит к мошонке, теребит поджатые яйца, а после касается главного места. Из дырочки уже текло, Чонгук весь покраснел и вспотел, молил вставить хотя бы палец. Тэхён так просто оставить это не мог. Он должен был растянуть омегу хорошо. Так, чтобы тот не чувствовал дискомфорт, а только — приятные ощущения. Он растягивал неторопливо. Целовал член, заглатывал его, слыша каждый раз новые стоны, приподнимался и оставлял поцелуи уже на распахнутых губах Чонгука, который, кажется, потерял связь с реальностью. — Сладкий, — шепчет томно Тэхён, когда коснулся манящей дырочки. Чонгук дернулся, сильно сжав его волосы. — Тэхён-а, пожалуйста... Альфа улыбнулся, привстал, вновь поцеловав в губы. — Хорошо, — лишь ответил он, пристраиваяся между ног омеги. Он вошёл одним слитым толчком. Чонгук сразу застонал громко, хватаясь за сильные предплечья. Тэхен толкнулся ещё и ещё. Накрыл всем телом разнеженного Чонгука, вслушивался в каждый издаваемый им звук. Понимал, что любить сильнее нельзя, но проснувшись завтра, скажет противоположное и почувствует, что полюбил ещё сильнее. Он безумец, сходивший с ума от любви к своему омеге. Тэхён касается члена Чонгука, тот почти кричит и кончает от пары движений. Альфа выпускает его из рук, впивается пальцами в крепкие бедра и ускоряет движения тазом, вбиваясь в расслабленное тело с новой силой. Он бурно изливается внутрь, на долгие минуты оставаясь там. Падает сбоку, плотнее прижимая к себе такого же вспотевшего омегу, как и он сам. — Может, тебе взять отпуск? — предлагает Чонгук, когда они, вытеревшись и укрывшись одеялом, оба разморённые лежали в постели, обнимаясь. — Пожизненный? — усмехается Тэхён, поворачивая лицо к омеге. — А можно? — улыбается тот в ответ, не пытаясь сделать серьёзный вид. Тэхён смеётся и притягивает к себе. Чонгук укладывает голову ему на плечо, касаясь пальцами голой груди и начав по ней выводить одному ему известные узоры. — Если ты этого хочешь, то можно. — Хочу! Тэхён тепло улыбается и понимает, что да, сделает ради Чонгука всё, что бы тот не пожелал. Ради него, ради их ребёнка.