Мейбл в стране кошмаров

Девушка проснулась снова в серой и ничем не изменившейся больнице. Только лишь ободок на голове указывал на то, что все эти приключения во снах и правда происходили как будто наяву. Ну раз уж Пайнс прошла через всё это и остался лишь один знак, чтобы выбраться из столь отвратительной реальности, то она обязательно справится с этим.

***

Снова столь надоевшая рутина в больнице настигла Мейбл. Но в этот раз так быстро сдаваться девушка не собиралась. Осталось всего чуть-чуть и всё закончится. Она снова будет жить вместе с теми людьми, которые во истину за неё переживают, любят ее и являются теми, кто всегда был и будет на её стороне. Пайнс снова почувствует себя любимой, не будет больше одинока, станет счастливым человеком. И наконец сможет различать цвета. Да уж, возможность видеть ещё один цвет среди всех однотонных была поистине великим подарком. А возможность пообщаться с тем, кто тебя понимает, поддерживает, помогает тебе справиться со своими внутренними демонами уж тем более великий дар для человека, запертого в одиночестве. И как же не хотелось, чтобы тот сон заканчивался. Хотелось проживать каждую секунду снова и снова. Эти тёплые объятия, прикосновения, слова… как будто это всё происходило не с Мейбл, а с кем-то другим и ей лишь приснилось в чудном сне. Но нет, это было наяву и это завораживало, и заставляло верить в лучшее. Что всё, с чем девушка борется изо дня в день, было не зря. Что эта борьба не бесмыслена, какой тяжёлой она бы не была. Что осталось совсем немного и это всё будет с ней постоянно. Объятия, разговоры с любимым человеком. И не важно, что это вовсе не человек, а самый настоящий демон разума. Ведь главное — поступки и как он себя ведёт, какие действия совершает, и как беззаботно говорит о чувствах — это главный показатель, что девушка сделала правильный выбор, доверившись ему. Да и сам демон наверняка, понимает, что ему плевать на человечество, и как мы все будем жить дальше. Он даже признался для чего ему это всё было нужно. И при этом ему всё-таки из всего, что так легко можно бы было взять из этой вселенной, оказалось нужно лишь сердце единственного человека на свете, который мог вообще даже не заговорить с ним. И не для того, чтобы только вернуть своё могущество. Пов: Билл Билл сам долгое время искал источник бесконечной силы, которую бы не нужно было постоянно откуда-то обретать, добиваться всевозможными своими усилиями и удерживать её на уровне, достойного его самого. И, кажется, гораздо легче вкладывать свои усилия в другого человека, а не в себя, ведь себя самого усилить гораздо сложнее, чем брать энергию от человека, который сможет создавать её и делиться ею бесконечно. Но при этом чтобы ещё и сам тот человек делал это безвозмездно… Только сила любви с обоих сторон может так работать. Но демоны влюбляются раз в жизни, а дальше ищут себе спутницу по подобию и зачастую непреднамеренно превращают в копию первой любви. А свою первую любовь Сайфер уже давно потерял и потому не надеялся вообще на этот вариант. Ведь этот способ сработал всего лишь один раз, а работать на самого себя он уже привык, хоть это и очень, очень тяжёло, когда ты постоянно один. Да, у него есть единомышленники, подчинённые существа, но из них черпать энергию не получится, таковы уж законы. А их Билл уже столько нарушил, что ещё одно нарушение будет стоить всей его жизни. И уж точно её терять демон не собирается, столько всего уже прожито, столько всего сделано, приобретено… слишком многим пришлось бы пожертвовать. Да и сил из его подчинённых для поддержания своего могущества всё равно бы в какой-то момент стало недостаточно. А веру в любовь, тем более, что он найдёт её после той кошмарной жизни, он уже давно растерял. Однако, это приключение и договор с Аксолотлем, дают надежду на то, что любовь всё-таки существует. Да ещё и такая, в какую он не верил всю жизнь, и прожил всего один раз в жизни. Конец пова Мейбл оставалось лишь мечтать и прокручивать этот сон, чтобы окончательно не сойти с ума. Так давно не происходило ничего значимого, вот та самая долгожданная встреча, и вот снова можно целую вечность ждать самых тёплых дней с тем самым демоном, что делает её счастливее раз за разом. Это, конечно, разочаровывает, но вскоре ей не нужно будет проходить все эти испытания, чтобы просто хотя бы увидеться с ним. Лишь это успокаивает и даёт силы на то, чтобы продолжать бороться.

***

— Хватит, пожалуйста! Прекратите! Умоляю вас, хватит! Перестаньте меня мучить! — кричала Мейбл, пока в неё силой заталкивали еду, кишащую опарышами — буквально мусор. По её горлу стекала какая-то красная жидкость, и Пайнс уже сомневалась, что это была её кровь, а не стекающая жидкость с еды, что в неё продолжали заталкивать. Когда девушке давали передышку, и отпускали ненадолго её голову, чтобы та успела прожевать (а если откажешься есть, то лучше не знать, что будет ), Мейбл могла рассмотреть пол, по которому то и дело ползали тараканы и всякая подобная живность. Хотелось блевать, но каждый раз, когда девушка пыталась это сделать, ей сдерживали челюсть, и пока не затолкают всё содержимое тарелки, не отпускали. После этого усаживали её силой на тот же пол, по которому ползали насекомые, только в угол, где сверху горел свет, поэтому, может, тараканы до неё не доползут. И то, в это тоже слабо верилось. А если Пайнс отказывалась есть, то её полностью голую окунали в воду с солью, что прожигала всё тело, ведь то, чем её мыли, оставляло шрамы по всему телу. Как только дверь в её комнату, хотя комнатой это помещение тяжело назвать, только стены, пол из самых худших досок, потолок и лампа в углу, где она сидит, и составляло это помещение, закрывалась, Мейбл тут же выблёбывала всё. Всё, что в неё заталкивали с таким усердием несколько минут. Однако, горечь во рту и этот ужасный привкус, оставались даже после того, как вся еда оказывалась на полу. Не проходила и пару минут, как девушка от ужаса всего происходящего: по полу ползают, все, кому не лень, стоит отвратный запах, рядом наблёвано; бросалась к двери и колотила руками, что есть сил. Санитары тоже не обладали долгим терпением, хотя, и у Мейбл не уходило много времени, чтобы стереть руки в кровь, потому открыли дверь и просто сделали усыпляющий укол. Не прошло и пару часов, как Пайнс проснулась в ужасе от всего, что успело произойти и воплотиться в ужасающую реальность. И причём, как же вовремя девушка успела прийти в себя, если это вообще можно этим назвать. Так как в следующую же секунду открылась дверь, и её потащили на ванные процедуры. Правда, вот чем там её мыли, оставляло желать лучшего. Конечно, Мейбл пыталась сопротивляться, но врачи были сильнее. Так что Пайнс под её непрекращающиеся вопли раздели и начали мыть. Правда, вот по ощущениям мыли её ещё более ужасным, чем пытались накормить: как будто по её телу стекала моча, кровь, желчь… Так и обтирали словно экскрементами… Мейбл видела, как кожа буквально стиралась, отходила пластами, как мокрая бумага, при этом всё время кричала: — Умоляю, прекратите! Пожалуйста! Послушайте меня, хватит издеваться! Я сделаю всё, только не делайте то, что делаете сейчас, пожалуйста! Что я вам такого сделала?! Правда, никто её не слушал. Никто не хотел даже понять. Все продолжали игнорировать её просьбы. Девушку трогали во всех местах, даже не церомонясь. Когда её помыли везде самым противным, что есть на свете по ощущениям, то стали одевать будто бы в шёлковую порванную местами ночнушку. После этого Пайнс запирали в комнате с её личным ночным кошмаром. Монстром, что заглядывал ей в душу, и состоявшим из полностью чёрной материи, лишь глаза и когти существа были белыми. И когда он просто на неё смотрел, страх, что захватывал Мейбл, был не сравним ни с чем. Будто бы сейчас он встанет, сожрёт её, вывернет на изнанку, залезет когтями всюду, и её больше не станет. А когда это существо приближалось, то Мейбл словно сворачивалась в комочек и не могла ничего сделать, кроме как смотреть ему в глаза и бояться каждого вздоха. Лишь бы он не заметил и ушёл искать себе другую жертву. Гниль приходила с ним и заседала навсегда на её теле. Пайнс чувствовала, будто разлагается прямо сейчас. Каждый раз её рвало прямо перед собой. Каждый раз появлялись эти противные насекомые, что подкрадывались всё ближе и могли залезть под одежду. Так начинался каждый новый день. Каждый грёбанный день. С кормления этой ужасной дряни, по которой сами ползали те самые тараканы и другие подобные насекомые. *** И вот снова её разбудили. Держали, чтоб не вырвалась. Засовывали в рот еду, кишащую опарышами, что разъедала горло, так ещё и всё время присутствовала жидкость, которая стекала по ней и попадала везде, пока девушка пыталась вырваться. Это было отвратительно. Мейбл не выдержала, и стошнило её прямо на людей, что её держали. — Пожалуйста, хватит! Прекратите, пожалуйста! — «тебе стоит лишь позвать, и я появлюсь и спасу тебя» появилось в сознании самым нежным голосом на свете, что она знала, пока в неё продолжали заталкивать её же блювотню и остатки жижы, что называлась завтраком, обедом и ужином. Последнее, что Пайнс сделала, перед тем как задохнуться и упасть в обморок стало криком на всю больницу: — Билл, пожалуйста, спаси меня! Правда вот чуда не случилось. В неё засунули ещё больше опарышей, чем раньше. И сразу же потащили принимать солевую ванну, раз она в этот раз так рьяно сопротивлялась. И в этот раз окунали с головой, держа до последнего вздоха, чтобы она успела почувствовать себя утопленной, и сразу же поднимали голову из воды. Правда, так делали несколько раз, пока её вопли не заканчивались, так как у Пайнс не осталось сил кричать. И после всего этого ужаса даже не стали одевать. Абсолютно голую отвели в комнату, где был тот самый монстр. Который сегодня исцарапал Мейбл и вывернул все органы, пока она не отключилась.

***

— Пожалуйста, прекратите, умоляю! — проснулась девушка уже в обычной реальности, правда ещё не сумела отойти от того столь похожего на реальность кошмарного сна и заорала, что есть мочи. Всё ещё ощущая себя голой, всей в этих помоях и с саднящим горлом, по которому стекала, как ей казалось, та самая противная до дрожи жидкость. — Тише, тише, Мей, это всё было не наяву. Я здесь, я с тобой, и тебе ничего не угрожает. С тобой больше такого не повторится, я тебе обещаю. — Сайфер сидел на кровати Пайнс и гладил её по голове, пытаясь успокоить и привести в чувства. При этом пытался ещё и стереть память всем в больнице, чтобы никто не пришёл на крик, поразивший всю больницу. — А? Билл? Ты всё-таки спас меня! Слава Сатане, это было всего лишь таким реалистичным кошмаром. — чуть погодя, Мейбл привстала на кровати, чтоб осмотреть себя. Она была полностью одета в свою обычную одежду, по горлу ничего не стекало, однако не проходило ощущение во рту от той ужасающе неприятной блевотни, что в неё заталкивали во сне. — Я рад, что ты так быстро пришла в себя. Ну, как, тебе уже лучше? Я постарался убрать все те ощущения, которые ты только что испытывала. И поверь мне, ты всё время была в одежде, так что я ничего такого не… нет, это ужасно звучит… — и прежде, чем демон стал бы продолжать, девушка успела перебить его. — Я всё понимаю. Я не могла оказаться без одежды, раз это всего лишь сука был ебанный кошмар. Только у меня осталось ощущение, будто бы вся та жижа, что запихивали мне во сне, всё-таки осталась у меня во рту. Ты можешь это как-то убрать, пожалуйста, Билл? И спасибо тебе, что из всего, у меня осталось только это. — между тем, Сайфер не переставал поглаживать Мейбл по голове, дабы девушка смогла и дальше расслабляться, после такого ужасного опыта, пусть и во сне. — Конечно, конечно, я сейчас же постараюсь что-то с этим сделать. — правда вот магия Билла уже была на исходе, поэтому убрать ощущения было не так просто. Демону оставалось только наколдовать что-нибудь, чем можно заменить это ужасное ощущение. Тут же он перестал гладить девушку по голове, и у него в руках появился поднос с тарелкой блинчиков с кленовым сиропом, столовыми приборами и чашкой горячего чая. — Вот, я думаю, тебе стоит поесть чего-нибудь поприятнее и это чувство сразу пройдёт, если ты хочешь есть, конечно же. Живот Мейбл как раз только что пробурчал, что указывало на то, что девушка всё-таки голодна. — Как ты так угадал то, какое у меня любимое блюдо на завтрак? Конечно, я сейчас была бы не против поесть. — Сайфер передал поднос Пайнс, и она начала трапезу, хотя после сна девушка бы не доверяла любой еде, не была бы столь голодной (и если бы не смотрела влюблёнными глазами на того, кто сидел перед ней), пока демон отвечал на её вопрос. — Ну, я всё-таки читать мысли умею, знаешь ли, Комета. И не только это, а ещё и в память человека проникать. Но я бы не нашёл это воспоминание так быстро, если бы ты не позволила мне проникнуть в твой разум. А чувства, знаешь ли, легко открывают всевозможные барьеры, на которые заперты те воспоминания. Так что всю необходимую информацию предоставила ты мне сама. — хоть Билл только-только свыкся с мыслью, что влюбился в Мейбл по полной, но такие слова уже давались ему легче, чем раньше. А может, влияние Пайнс на Сайфера настолько велико, что ему не столь болезненно и сложно свыкнуться с тем, что у него есть чувства? Билл внимательно наблюдал за Мейбл, пока та доедала своё любимое блюдо на завтрак и впитывала новую информацию про способности демона — как же ему хотелось поцеловать девушку хотя бы в щеку или макушку… но он знал, что тем самым сломает медальон и возможно, вся история повторится снова из-за его малейшего вмешательства, поэтому сдерживал себя изо всех сил, ведь время ещё придёт, и ему не придётся думать о абсолютно любом своём действии каждый грёбанный раз, когда демон наслаждается своей любимой — и ждал, пока та завершит, чтобы убрать поднос и продолжить разговор. — Знаешь, вкус у моего любимого завтрака такой, будто его приготовила моя мама. Как это так получилось, не расскажешь, Билли? — Мейбл только что закончила есть. Как только она передала пустой поднос демону, в его руках он растворился. — Мей, я же уже сказал, что воссоздал это из твоего воспоминания. Я не знаю, из какого, но по твоим словам, похоже что из того самого, когда этот завтрак тебе приготовила твоя мама. Так что это результат магии. Но я рад, что это сделало тебя счастливее. — Пайнс не сдержалась после этого предложения и обняла демона. Он в ответ обнял и её. Когда пара оборвала объятия, Сайфер продолжил разговор. — Кстати, как тебе эффект? Теперь прошло то ужасное ощущение той жижы из кошмара? — О, пока ты не напомнил мне об этом, я уже почти успела забыть о том кошмаре. — а может потому что ты уже успела забыться и стала наслаждаться ситуацией с любимым человеком? — Да, я могу с уверенностью сказать, что то ощущение прошло, спасибо, Билли. Демон глубоко выдохнул, испытывая облегчение, что его действия в кои-то веки не подвергаются осуждению, тем более когда он помогает другим. Отец смог отомстить даже из могилы. Каждый грёбанный раз, когда средний сын пытался помогать другим, ведь его мама научила отвечать добром даже на зло, он получал не просто нагоняй от отца… Его били розгами до шрамов и крови на общем обозрении, чтобы все из знали, чего «добился» один из членов семьи. Хоть эти шрамы и заживлялись благодаря регенерации, но неизгладимый след от этих деяний отца оставался навсегда. Но, конечно, Билл был не единственным, кого так наказывали. Его младшего брата били ещё чаще и дольше, не обращая внимания на мольбы прекратить это насилие. Естественно, была бы мама жива, она бы не позволила такого обращения с сыновьями… но к сожалению, к тому моменту, когда отец придумал это и другие наказания за проступки, она уже была в ином мире. Билл не был равнодушным, особенно когда такая учесть настигала его младшего брата, поэтому получал ещё и за него. Но и без благодарностей от Сайфера младшего, конечно, Билл не обходился. Только Килл, старший сын, признавал наказания отца восхитительным способом воспитания и ни разу не был наказуемым. И собственно, он никогда не помогал братьям избежать их учести, а лишь находил поводы наказать членов семьи. За что отец был просто в восторге. Ведь работа изматывала невероятно, но просто так бесчинствовать и издеваться над не провинившимися он не мог. Не обладал такой властью, чтобы наказывать своих подчинённых, в противном случае его семью ждали не самые приятные последствия. А вот срываться на свою семью, тем более когда его постигла такое горе, как убийство жены, вполне было в его власти. К тому же младшие сыновья всегда совершали что-то да эдакое, чтобы быть наказанными. Так что ничего такого выходящего вон, как считал отец, он не делал. Да и жена не могла ему возразить в способах воспитания, так как давно была мертва. Ничего не останавливало его перед проявлением насилия, что помогало умереть пыл и отойти от ужасной раскалывающейся головы, причём до такого состояния его выматывали именно на работе. Но возможно всё это приключение с медальоном и Мейбл наконец-то сотрёт этот след, оставленный отцом, демоном, который раньше любил всех своих детей и никогда не приходил с работы таким уставшим и раздражённым. Возможно, убийство матери было ужасной местью одного из врагов отца, что и превратило его в последствии в такого монстра. — Билл? Сайфер? Билли, ты в порядке? — только когда Мейбл коснулась рукой щёки демона, он вышел из погружения в столь больное прошлое. — Ох, Мейбл, спасибо, что вырвала меня из этого кошмара в моей голове. Сейчас то я точно в порядке, мне стало лучше, спасибо ещё… — не успел демон договорить, как Мей заметила слёзы на его лице и поспешила их убрать, заодно и обнять демона. И когда Сайфер успел стать настолько эмоциональным и открытым? Ну, хоть с памятью ничего не поменялось, как обычно практически ничего из настоящего он не помнит, а своё ужасное прошлое его преследует по сей день…

***

Мейбл шла по лесу непроглядной ночью и соответственно не видела ничего вокруг. Да и одета была не для ночных прогулок, на ней была всего лишь шёлковая ночнушка, продуваемая всевозможными ветрами. На ногах не было обуви, поэтому каждый шаг давался с большим трудом. Хоть трава и не была колючей, но Пайнс уверенно стирала стопы в кровь, наступая почему-то на осколки… Какого черта в лесу среди травы повсеместно валялось стекло? Не зная даже зачем она идет, девушка невероятно красивой внешности шла вперед в самую гущу леса и причем была озадачена нахождением чего-то конкретного. Повезло, что погода радовала. Еле видимый свет луны появлялся на и без того беспросветной тропе, которую Мейбл вытаптовала в первый раз, слабо давая представление о том, что это вообще за дорога такая. Ветер и так не оставлял и шанса не замерзнуть, а лишь усугублял положение. Только дождя не хватает для полного счастья. Абсолютная тишина, исключая ветер и шевеление всей растительности, тоже не давала ответов. А лишь нагоняла тоску. Хорошо бы ещё никто из животных не явился по душу Пайнс. Стоило только подумать об этом, как в ближайших кустах Мейбл уловила движение. Но она никак не ожидала увидеть своего брата из-за дерева рядом. Причем, пока он не приблизился, не было заметно, что Диппер почти весь в крови и в глазах его лишь пелена. — Ну что, соскучилась, предательница мерзкая?! — это абсолютно точно был голос собственного брата, но почему-то интуиция яро нашёптывала, что ему не стоит доверять. — Диппер, почему я предательница? Я ведь не отказалась от тебя… Отстаивала своё мнение, не поддавалась на уловки врачей… — на лице старшей Пайнс разразилось сильнейшее удивление и растерянность в одном флаконе. Чтобы родной человек смел её обвинять в предательстве? Да никогда бы не поверила… — Если бы всё было только в этом… Мы все тебя предупреждали, а ты снова нас не послушала… Как ты можешь якшаться с дьяволом, предавая всех нас? Предавая всё то, за что мы так отчаянно боролись… За мир, который мог бы быть не таким уж и ужасным… — от слов брата стало не легче. Почему он будто обвиняет родную сестру в таких вещах, за которые она не несёт ответственность? — Что значит, я якшаюсь с дьяволом? Ты имеешь в виду то, что я общаюсь с Биллом? И почему ты говоришь так, будто я отвественна за его поступки? — если Мейбл раньше думала, что она не знает значение слова «неудомение», то сейчас перед ней открылся истинный смысл. — Да, ты всё верно поняла. А ты не видишь, что это отродье настоящее зло? И не перестаешь пытаться искать в нём добро? В этом существе нет ни капли этого качества, поверь мне. Ты думаешь, что он с тобой меняется, становится другим, ведь так? — старшая Пайнс хотела ответить, но Диппер остановил её простым жестом поднятой ладони. — Конечно, ты так и считаешь. Что ты исцеляешь его душу, и что он не сможет причинить вред другим из-за вашего договора. Но ты не думаешь, что такой могущественный демон играет в свою игру? — Мейбл поняла, что попытаться что-то сказать — проигрышный вариант, пока брат не закончит свою исповедь, так что просто помотала головой, чтобы выразить своё несогласие. — А поверь же ты мне, своему дорогому брату, которого уверяешь в том, что сделала всё бы для него. Ты ведь знаешь, что я достаточно много времени изучал Билла и следил за ним. Так позволь тебя просветить: он не собирается выполнять свою часть договора. Он исковеркает твои условия любыми способами и оставит выгоду лишь для себя. И самое главное: ты ошибаешься, что демон на твоей стороне, что он изменился и не думает, как нас всех прикончить наконец. Его основная задача это захватить весь мир, и Сайфер этого добьется через тебя. А теперь то, к чему ты не будешь готова никогда: он тебя использует, и все эти чувства, которые он проявляет, это всего лишь очередное притворство. Как только Билл выберется из твоего измерения, он забудет о тебе. Ты для него всего лишь инструмент, не дорогой его сердцу человек, как ты считаешь. Просто очередной сосуд с костями и… — хоть сначала Мейбл старалась слушать и вникать, чтобы понять, что же хочет донести её брат — самый дорогой человек на свете, как девушка думала до сегодняшнего дня — но услышав последние высказывания, не смогла поверить в них и не смогла выносить эту ложь. Она же самолично стала свидетельницей поступков Билла, которые он никогда бы не совершил, если бы демона не волновал в тот момент единственный человек рядом. Всё, что говорит её брат, не может быть правдой. Сайфер никогда бы не совершил те действия, которые не несут ему выгоды просто так. — Прекрати! Прекрати произносить эту клевету! Я знаю, что Билл не так думает! Я знаю его настоящего, а ты нет! Тебе не убедить меня в своей лжи! — Мейбл стояла бы на своём и дальше, если бы её бесцеремонно не перебили. — Ты ослеплена чувствами… Я так и думал, что демон одурманил тебя. Что ж, раз ты говоришь, что мне тебя не убедить… Мне остается только одно — создать то будущее, в котором не будет угрозы для нашей жизни. А раз уж ты его средство для достижения цели… Мне придется убить тебя. Так я спасу всех нас. У Мейбл не было возможности убежать. Собственный страх перед такой судьбой парализовал её. Лишь глаза забегали по сторонам в поисках спасения, но свет Луны падал только на одно и единственное место, где стояла девушка, благодаря чему она всё ещё видела своего брата. — Что, даже не попытаешься убежать? Неужели ты всё ещё веришь, что тебя кто-то спасёт? Или ты всё-таки не настолько поглощена чувствами к этому отродью, чтобы пожертвовать собой ради спасения всего мира? Что ж, благородно, но не дальновидно. Впрочем, тем приятнее скорее с тобой закончить. — старшую Пайнс настолько охватил настоящий ужас, что даже на такое просто действие, чтобы ответить, не хватало сил. И всё ещё не верилось, что собственный брат и вправду сотворит с любимой сестренкой такое. К сожалению, даже мысль о том, что девушку может спасти Билл всего лишь по её желанию, не посетила её голову. Диппер же времени не терял и уже достал кинжал, чтобы лишить девушку жизни и избавиться от ужасающей судьбы, если бы оставил Мейбл в живых. Сама же Пайнс была до последнего уверена, что её брат не решится на такой поступок. Или же что это всё просто нелепая до абсурда шутка… Но к сожалению, шуткой это не было. И Пайнс младший оказался весьма решительным. Не встретив никакого сопротивления, кинжал пронзил Мейбл в самое сердце. Только когда тело девушки коснулось холодной земли, оцепенение как рукой сняло. Вот и вся её невероятная история и закончилась. Всё, что она когда-либо знала, исчезло. Всё, что она сделала, было в конце концов напрасно. Всё, что не успела сделать или сказать, теперь так и останется не выполненным. И никто не в силах ей помочь. Ни для кого она больше не будет нужна. Все забудут о ней. Она даже не смогла спасти себя, а просто приняла свою учесть. А ведь всегда гордилась, что может постоять за себя, найти решение для любой проблемы и просто своим присутствием улучшить жизнь, как ей казалось когда-то, дорогим и ценящим её людям. Стоп? Дорогим и ценящим людям? А как же Билл? Он ведь может вытащить её из могилы… Как он там говорил… «Тебе стоит всего лишь позвать меня»? Но… Как Мейбл не старалась, не могла и слова произнести. Ну естественно, она же умирает. «Билл, пожалуйста… Спаси меня…» Стоило попытаться хотя бы сказать это вслух, даже если бы это не было похоже на естественную речь… — Тебя никто не спасет. Тем более этот кусок дерьма. Потому что ему наплевать на тебя. — было последними словами, что Пайнс услышала, перед тем, как мозг отключился. Девушка окончательно покинула этот мир. Перестала думать, так как мозг умер вслед за сердцем. Такие длительные 20 секунд и на что же она потратила драгоценное время…

***

Продолжение следует.