matter

- Куда же он подевался?! - в порыве эмоций Ирма схватила мужа за воротник рубашки и дернула, чуть не выкинув Адама из кресла. Он хмуро разгладил свою белую рубашку и ответил: - Дальше дома он не ушел, не переживай. Найдется. - А вдруг ночью ему стало плохо? Вдруг ночью он вышел подышать свежим воздухом на улицу, а там!... Медведи! Здесь водятся медведи?! Папа говорил, что застрелил одного однажды. Что если вдруг?.. - Милая, - перебила ее старушка-мать, - успокойся. Здесь нет никаких медведей, а твой отец был тем еще выдумщиком. К тому же, Матвей уже не маленький мальчик. В небольшой кабинете на втором этаже, где собралась семья Шварцев для тихого обсуждения пропажи главного наследника, вошел с важным видом Вильгельм Вайс. - С самого утра дом стоит на ушах. Похоже, у вас что-то стряслось? Уж не с вашим ли дорогим мальчиком? - Нет, у нас все в полном порядке, - тут же ответил Адам. - Сегодня все встали пораньше, вот и все. - Прекрасно, - старик сверкнул улыбкой на пару сотен тысяч евро. - Значит, успеем собраться на семейный завтрак. Жду всех в столовой. Проводив его злобными взглядами и мысленными проклятиями, Шварцы пошли в столовую, попутно заглядывая в каждую открытую дверь в поисках Матвея. Адам был уверен, что искать надо не Матвея, а его здоровенного дружка. Потому что где он, там и Матвей. Вот только Марго наотрез отказывалась говорить какую комнату выделили этому... Как его звать? В общем, этому патлатому недоразумению. Хотя, нужно отдать парню должное, заткнуть всех Вайсов разом — это талант! В гневе эта двухметровая детина выглядит действительно внушительно. На первом этаже они встретили свою зевающую дочь. Ногами еле шаркала по полу и явно не торопилась искать своего непутевого брата, но при виде отца и матери она хотя бы попыталась изобразить на сонном лице заинтересованность ситуацией. - Нашла? - шёпотом спросила Ирма. - Угу, - кивнула Марго. - Искать долго не пришлось. Он с... Со двора в дом забежала толпа раскрасневшихся девиц и Феликс, красный как помидор, до самых кончиков своих больших ушей. Увидев в коридоре Шварцев, молодежь промямлила невнятные приветствия и разбежалась по разным комнатам. - Короче, Матвей скоро придет, - закончила Марго. - Интересно, что эти дуры делали такого? - Во-первых, не называй своих кузин дурами вслух! - строго сказала мать. - Во-вторых, тебе давно пора была умыться и переодеться, а ты до сих пор в пижаме. - А Матвею ты бы разрешила в пижаме ходить, - пробурчала дочь. - Хоть бы он жил в этой пижаме, ничего не сказала бы. Ирма не успела ничего ей возразить — Марго уже скрылась на втором этаже, громко скрипя старыми половицами. - Я за него переживаю, потому что... - попыталась оправдаться Ирма перед мужем и матерью. - Потому что... Не знаю... Он же совсем не такой, как Марго. Вот если бы их поменять характерами. - Тогда у нас был бы несносный сын и размазня дочь, - перебил Адам. - А сейчас у нас несносная дочь и размазня сын. Тебе принципиальна разница? Оставь их в покое, они оба уже взрослые. Ирма вздохнула. Адам был прав, но признавать это вслух было бы преступлением против человечества. В смурном расположении духа вся семья вошла в столовую.

* * *

Семейство завтракало в гнетущей тишине, позвякивая столовыми приборами и медленно жуя. Но Феликсу Вайсу, двадцатилетнему впечатлительному парню, кусок в горло не лез. На поджаренную свиную сосиску и глазунью на своей тарелке он смотрел, как на врага. - Сынок, ты не заболел? - тихо поинтересовалась его мать, наклонившись к парню. Матвей после вчерашнего завтракать отказывался, а его высокий спутник вообще не решил почтить их своим присутствием. Некоторые начали боятся, что эти иностранцы привезли с собой какой-то неизвестный тошнотный вирус. - Я... - сдавленно пробормотал парень, сверля сосиску взглядом. - Я... Больше не могу молчать! Он яростно воткнул вилку в сосиску, горячий сок забрызгал белоснежную скатерть и его руку. Его двоюродные сестры за столом тихо застонали и отвернулись в разные стороны, не желая видеть его позор. - Тетя Ирма, простите, но я должен всем сказать... Сегодня утром я вышел во двор сделать зарядку и проходил мимо "кукольного домика". То есть, эм, мимо прабабушкиной спальни. И увидел, совершенно случайно, как там... Там был этот тип с татуировками и... Матвей был с ним... Они делали всякие... Непотребные вещи. - Не может быть! - воскликнула старушка-мать Ирмы. - Вы что, поселили этого парня в эту комнату?! Она не просто так была заперта! Там же!.. - Призрак! - с ужасом крикнула Марго. - Очень дорогая коллекция старинных кукол! - перебила ее бабушка. - Ее собирали несколько поколений семьи! А вдруг он что-то украдет? - Бабуль, Питер не такой, - заверила Марго. - Не будет он воровать старые игрушки. Во-первых, он достаточно богат, чтобы не воровать вообще. Во-вторых, никто кроме тебя ценность этой коллекции не знает. Да и комнат у нас других не осталось, куда его девать-то было? Сами же сказали, что с Матвеем их в одну комнату нельзя поселить. - Почувствовав затылком тяжёлый взгляд отца, она тут же поправилась. - Матвей ведь болеет, ему нужен был отдых. Иначе мы бы конечно поселили их вместе, правда? Они же друзья, для друзей разделить одну кровать на одну ночь — норма! - Вы меня не слышали, что ли?! - заорал Феликс. - Я же сказал, они были вместе и делали всякое такое! Я не буду называть подробности, потому что это мерзко и противоестественно, но то, что я там видел, навсегда останется травмирующим воспоминанием. Однако его пламенная речь на родственников не произвела должного эффекта. Старик Вильгельм, отложив вилку, сказал: - Спасибо, дорогой внук, что сообщил нам то, что все мы и так знали. - Ох, начинается второй раунд, - простонала Марго, увидев, как ее мать ощетинилась и приняла свою боевую стойку — угрожающе сжала в руке столовый нож. - Бросьте, - продолжил Вильгельм. - Мы все знаем, что ваш дорогой Матвей — гей. Это очевидно настолько же, насколько ясен сегодняшний день. Даже не знаю, для чего мы продолжаем весь этот фарс. Может, забавы ради? Кого-то из вас это забавляет, господа Шварцы? - Меня — да, - ответила Марго и получила от матери пинок в ногу. - Не надо обвинять моего сына бездоказательно! - сказала Ирма. - Не я один это видел! - Феликс встал. - Со мной были София, Элиза, Хельга и Марта! Девочки, скажите всем, что мы видели утром! Набрав как можно больше еды в рот, сестры медлили с ответом. - Да ничего такого мы там не видели, - сказала Марта - Просто они спали там. И один из них был голый. - Второй, возможно тоже! - настаивал Феликс. - Нет-нет, я уверен, что второй тоже был голым. А ещё у него... Не к месту будет сказано, простите, но у него... Слова застревали у Феликса в горле. А увиденное утром все еще стояло перед глазами. - У него был стояк, - подсказала Хельга. - И огромный член, - с мечтательным вздохом добавила Элиза. - Вот теперь завтрак безнадежно испорчен, - вздохнул Адам, вставая. - Пойду проверю, как там мой больной сын, пока вы заняты обсуждением чужих гениталий и сплетен. - Схожу с тобой, - встал старший сын Вильгельма, то ли Ганс, то ли Ханс — в семье вечно путали. - Очень уж интересует его здоровье. - И я с вами, - поднялась и тетушка Герта. - Бедный, ему было так плохо вчера. Всю ночь думала о нем. И со всех сторон посыпалось: "Да-да! И я пойду! Я с вами!". Что они хотели там увидеть: выдающийся по рассказам молодежи большой член, или же поймать эту парочку с поличным, а может их действительно сильно заинтересовало здоровье двоюродного племянника — это осталось неразгаданной тайной.

* * *

Собравшись с силами, умывшись и переодевшись, оживший Матвей спускался в столовую за легким завтраком. В коридоре путь ему преградили горничная и дворецкий, вытаскивающие здоровенный фикус из коридора на улицу. - Куда вы его несете? - Матвей признал в растении свою вчерашнюю жертву и пройти мимо не смог. - Что с ним сделают? - Фрау Вайс сказала его вык... вынести во двор, - ответил дворецкий. - Его выкинут? Вы его выкинете? Из-за вчерашнего? Он же не виноват! Поставьте цветок на место. Слушать команды Матвея, однако, никто не торопился. - БРОСЬТЕ Я СКАЗАЛ! - гаркнул он на весь дом. Выглядел он маленьким и не очень грозным, но вот звучал убедительно — цветок поставили на пол. - Вот, не успел он подняться, а уже командует в доме, - пробурчал кто-то из родственников позади него. Обернувшись, Матвей увидел целую толпу дядюшек, тетушек, кузенов и кузин, а во главе своего дражайшего папеньку. - Тебе, как видно, полегчало? - уточнил отец. - Да. Нет. Не знаю. Нормально все. - Матвей смутился своего командного голоса и снова превратился в неуверенного, бормочущего себе под нос, человека. - Мне нужно воды. Мне нужно на кухню. Проскользнув мимо тетушек в дверном проходе, он быстро скрылся на кухне, оставив семью в легком замешательстве. Они могли бы успокоиться на этом и вернуться к завтраку, но нет, никто и не думал поворачивать назад. Толпа родственников пошла в сторону "кукольного домика". Питера они застали одетого, к разочарованию некоторых из них. Парень, держа на руках своего пушистого котяру, осматривал на полках кукольную коллекцию. Одна из кукол, французская дама 1850х годов с головой из папье-маше, заинтересовала его особенно сильно. Его палец уже нацелился на ее пухлую белую щеку с явным намерением оставить там свой отпечаток, когда тетушка Герта воскликнула: - Молодой человек! Питер, испугавшись, подскочил на месте и издал крик поразительно высокого для него диапазона. Кот, испугавшись припадка своего хозяина, спрыгнул с рук и исчез под кроватью. - Доброе утро, - вежливо сказала тетушка Герта. Но Питер лишь сильнее нахмурился, увидев перед собой толпу Вайсов. - Мы просто хотели поинтересоваться, как ваши дела, - она широко улыбнулась. - Видим, что все отлично. Отступив от двери, он толкнула остальных своим объемистым задом и повернулась уходить. Остальные ее дяди и тети, покивав ему головами, направились следом за ней.

* * *

- Что не так с твоими родственниками? - Питер приземлился рядом с Матвеем на табуретку. Они расположились за небольшим столиком на кухне, где обычно завтракала прислуга. Матвей как раз собирался начать свой скромный завтрак, когда взбудораженный Питер настиг его. - Много чего с ними не так, - ответил брюнет. - Что-то случилось? - Они приперлись ко мне всем составом, посмотрели, покивали головами и просто ушли! Пока Матвей отвлекся, Питер откусил половину тоста из его рук. - А ты, позволь уточнить, в этот момент был одет?.. - Матвей намазал джемом остаток хлебного кусочка и отдал его Питеру. - Кто я по-твоему, нудист-извращенец? - пробурчал Питер с набитым ртом. - По твоему поведению утром такое можно было бы предположить, - Матвей принялся мазать джемом следующий тост. - И что, они ничего не сказали? - Пожелали доброго утра. - Наверное, они рассчитывали застать в твоей спальне меня. - От откусил кусочек, а остальное снова отдал Питеру. - Кофе будешь? Жующий Питер в ответ кивнул. Матвей не понял, согласился он с его первым утверждением или согласился выпить кофе, но на всякий случай придвинул к нему свою чашку. Питер отхлебнул, скривился, почувствовав в напитке сахар, и вернул его Матвею. - У тебя на лице крошки, - сказал Шварц. - Нет, с другой стороны. Смахнув с щеки Питера крохи, Матвей провел пальцами по подбородку, чуть притянул его к себе. Питер послушно наклонился ближе, улыбнулся и закрыл глаза. Целовать его Матвей не собирался. По крайней мере, до этого момента не собирался, но после устоять перед искушением уже не смог. Все равно рядом никого не было, один быстрый поцелуй никто не заметит. Но когда они открыли глаза, в дверях стояла уже половина дома. - А я же говорил! - закричал Феликс. - Вы видели?! Все видели?! - Черт, - прошипел Матвей. Питер вздохнул, отхлебнул еще кофе и снова скривился от его вкуса. Семейство хранило молчание и нарушить тишину первым пришлось Матвею: - Во сколько нотариус приезжает? Быстрее бы с этим разделаться. - Надеюсь, ты понимаешь, что теперь точно не можешь ни на что рассчитывать? - уточнил Вильгельм, думая, что Матвей еще и очень тупой. Разговаривать с родственниками Матвею приходилось на немецком, Питер рядом с ним мало что понимал, выхватывая из контекста только какие-то знакомые ему слова. Его не особо-то интересовало все происходящее, но в этот раз он решил уточнить у Матвея: - А что, есть какое-то условие? Чего они все так к нам привязались? Матвей вкратце пересказал ему события вчерашнего дня в кабинете. Питер, внимательно выслушав, громко рассмеялся, заставив всех родственников отступить на шаг от двери. - Мы что, живем в мелодраме? - сквозь смех сказал Райт. - В официальных документах такие условия, как правило, недействительны. Все завещали тебе и точка, а то что тебе надо, как ты там сказал? "Взяться за ум и жениться" — это так за уши притянуто, оспорить легче, чем два пальца обо... Короче, полная херня, ты понял. Мамочки, и из-за этого столько пиздостраданий всей семьи на два дня? - Правда? - неуверенно пробурчал Матвей. - А ты откуда знаешь? - Солнышко, я с кем только не судился за последние три года. Скоро сам стану юристом на полставки. Допивай свою сладкую жижу и пойдем обдирать твою семью. - Питер снова засмеялся, но увидев в глазах родителей Матвея неподдельный ужас, успокоил. - Да шучу я, расслабьтесь. Ничего нам не надо, мы просто уедем. - Ну, я бы кое-что себе оставил, - сказал Матвей. - Серьезно? Ладно, надеюсь это что-то небольшое, что поместиться в сумку.

* * *

Сотрудники аэропорта со всей должной тщательностью осматривали коробку со всех сторон. - Сэр, для перевозки потребуется дополнительная упаковка с защитой от повреждений. - Ладно, - скрипнул зубами Питер. - Землю перевозить нельзя, горшок должен быть с искусственным наполнителем. Также, перевозить керамические горшки не рекомендуется, лучше воспользоваться пластиком или картоном. - Нам что, пересаживать этот сраный фикус прям здесь? Самолет через полчаса! Сотрудник равнодушно пожал плечами. Правила он огласил, а вот как им будут следовать его уже не касалось. Питер повернулся к Матвею: - Малыш, а ты не мог, я не знаю, выбрать что-то менее прихотливое из всего списка имущества? - Они хотели его выкинуть из-за меня, я должен был его спасти! - Давай оставим его здесь, а дома я куплю тебе другой фикус. Хоть два, хоть десять. Драцены, монстеры, да что угодно! Матвей насупился: - Мне не нужны другие, мне нужен этот. Я виноват, что его выкидывают. Я чувствую за него ответственность. Питер застонал и сдался, возвращаясь к сотруднику. - Может, мы закроем глаза на некоторые нарушения? - спросил Райт. - Понимаете, нам очень нужен этот фикус. Редкая порода, почти краснокнижная. - Сэр, за перевес придется доплатить. И за закрытые глаза. - Ох, бл... - он снова повернул голову к Матвею и столкнулся с его большими умоляющими глазами. - Кредитки принимаете?