Разводы на зеркалах

Гермиона почувствовала резкий запах трав, который въедался в её лёгкие. Приоткрыв глаза, она увидела, как мадам Помфри собирает зелья в свою кожаную сумку. В глазах мутнело. Она видела каменные стены, свет от ламп, который бликовал. Девушка повернула голову, чтобы осмотреться. Резкий свет слепил, вызывая дискомфорт. Девушка зашевелилась, привлекая внимание присутствующих. Первое, о чём она подумала, это о том, что сейчас чувствует Драко. Она помнила только его бледное, испуганное лицо, крики близких, громкий шум вокруг и темноту. — Драко… — она не узнала свой голос. В горле пересохло, девушка почувствовала металлический вкус крови во рту. — Я рядом… Он обхватил её руку и тихонечко промокнул салфеткой её губу. Это прикосновение было таким невесомым, словно он боялся причинить ей боль. — Как ты себя чувствуешь? — мягко спросил Драко. Она посмотрела в потолок, сделав глубокий вдох, чтобы понять, что она чувствует. Голова гудела, было трудно дышать, и дикая усталость выламывала ей кости. Она чувствовала себя раздавленной в буквальном смысле. — Я… я устала… — всё, что могла сказать девушка. — Молодые люди, ей нужно отдохнуть. Сегодня она останется здесь, приходите завтра, если состояние миссис Малфой улучшится, то я отпущу её домой, — строго проговорила мадам Помфри. Гермиона огляделась, оказывается, рядом были Гарри и Рон. Она даже не заметила их присутствия, всё внимание на себя забрал Драко. — Вы тоже здесь? — спросила она. Рон опустил свои грустные глаза, посмотрев на пол, а затем вернул свой взгляд на неё. — Кажется, так делают друзья… — она улыбнулась ему. Его улыбка коснулась глубины души, где были заперты её воспоминания о Роне. О их дружбе, о том, как он и его семья поддерживали её всё время, о Хогвартсе и пройденном пути бок о бок. Сейчас всё было иначе для них обоих. Разные жизни и взгляды развели их по разным берегам, никто из них не пытался вернуться, казалось, так было легче, но теперь Гермиона не хочет терять его вновь. Этот рыжий парень с добрым сердцем задевал самые тонкие части её души. Он ассоциировался с теплом и летним лесом, стряпней Моли и уютом. Да, таким был для неё Рон — уютным. Она окунулась в эти воспоминания, размышляя о том, что же с ними произошло. После войны каждый из них лечил свои раны и пытался оправиться от потери жестокой битвы. Тогда, холодный майский день изменил их жизни. Глубокие, кровоточащие раны долго заживали, но они не были исцелением друг для друга. Вместе с магическим миром изменилась и их дружба. Рон Уизли любил Гермиону, он хотел любить её. Но это была не та любовь, которую она ждала от него. Он всегда был для неё лишь братом. Долгое время девушка уверяла себя, что так правильно, что так и должно быть. Этого ждут от их пары, но впервые Гермиона решила сделать выбор в свою пользу. Сделать так, как хочет она. В коридоре больничного крыла гордо стояла директор школы. Её грозный вид не предвещал ничего хорошего. Женщина, словно хищник, выжидала, когда жертва сдастся. Драко почувствовал себя школьником, когда их ловили за нарушением правил. Он мысленно усмехнулся, посмотрев на пожилую ведьму. Напряжение заполнило пространство, покалывая кончики пальцев. Её светлая мантия слегка дрогнула, и она сделала шаг в сторону мужчин. — Мерлина ради, объясните, что происходит? — Макгонагалл еле сдерживала эмоции. — Около месяца назад пропадает ученик школы, а теперь в стенах школы нападают на героиню войны, маглорожденную, — она сделала акцент на последнем слове. — И вы! — она обвела взглядом мужчин, её глаза метали молнии, раздражение выдавали напряжённые губы, сомкнутые в тонкую линию. — Снова в центре событий! Мистер Поттер! Она посмотрела на Гарри, ожидая ответа на свой монолог. Драко наблюдал, как он собирался с мыслями, подбирая нужные слова. Глава аврората был собран и внешне спокоен, отчего получил немое одобрение от Малфоя. — Директор, возможно, миссис Малфой просто переволновалась, поэтому упала в обморок, — спокойно ответил Гарри. Ведьма сделала ещё шаг ближе к Поттеру, буквально возвышаясь над ним. — Не держите меня за дуру, мистер Поттер, от волнения не падают, крича от боли. — Директор тяжело дышала, сдерживая свои эмоции. В коридоре послышались негромкие шаги. Из тени показался Блейз Забини, и все трое волшебников сделали шаг друг от друга. Атмосфера немного разрядилась, пуская кислород в лёгкие. — Директор Макгонагалл, министр просил передать, что ждёт вас, — спокойно сказал Блейз, не отводя взгляд от директора. — Благодарю вас, мистер Забини! — она окинула придирчивым взглядом всех присутствующих и, не удостоив их прощальным словом, быстро покинула больничное крыло. Драко раздражённо выдохнул, доставая из внутреннего кармана пиджака магловские сигареты. Трое мужчин молча стояли, погружённые в свои тяжёлые мысли. Никто не спешил прерывать тишину, давая друг другу возможность всё обдумать. — В разум Гермионы пытались проникнуть, но кому из присутствующих это надо? У вашей семьи много недоброжелателей, Малфой, в том числе и бежавшие Пожиратели, — начал говорить Гарри, измеряя пространство нервными шагами. — В таком случае, ты задаёшь неверные вопросы, Поттер! — раздражённо фыркнул Драко, выдыхая густой дым в окно. — Что они хотели найти, по твоему? Горький дым обжигал горло, раздражение и злость только усиливались, раскаляя вены. Драко и сам задавался этим вопросом, ответ на который он не знал, но знал, что кто бы это ни был, он ответит за случившееся. — И ты знаешь ответ? — с издевкой спросил Гарри. От спокойного, рассудительного Поттера не осталось и следа. Верх взяли эмоции. Двое мужчин вернулись туда, откуда начинали. Вражда, которая сопровождала их на протяжении всего обучения в школе, снова встала между ними. — Гермиона сильная волшебница, занимает высокую должность в министерстве, возможно, это связано с этим, — предположил Блейз, наблюдая за друзьями. — Думаю, что это не случайно произошло в Хогвартсе, — Гарри вытащил сигарету из пачки Драко. — И Макгонагалл права, пропажа маглорожденных и нападение на Гермиону не могут быть случайными. Не будем забывать, что она тоже маглорожденная. — Возможно, кого-то сильно беспокоит, что она вторая после министра, — все присутствующие наблюдали за действиями избранного. Он сжал переносицу, сильно зажмурив глаза, приводя мысли в порядок. — Нападавший прекрасно знал, что не сможет проникнуть в её разум, но достаточно сильный легилимент может навредить. Таких легилиментов можно пересчитать по пальцам… — рассуждения Гарри были прерваны рыком Драко. — Я понимаю, к чему ты клонишь, но моя мать не могла этого сделать! — Малфой старался держать свои эмоции под контролем, крепко сжимая каменный подоконник. — Нарцисса нет, но с ней рядом постоянно трётся этот Аслин, о котором мы ничего не знаем, — вмешался Блейз. — По нему уже работают. Малфой, нам нужен отчёт о состоянии Гермионы, это потребуется в будущем, — ответил ему Гарри и скрылся в коридорах Хогвартса. Адам Аслин впервые появился на пороге его офиса несколько месяцев назад, настойчиво предлагая спонсировать один из его проектов. Драко Аслин не нравился, а он был не из тех, кто берётся за любую работу. Сделка не была заключена, хоть Аслин и был весьма убедителен. Драко доверял своему внутреннему чутью больше. После нескольких отказов мистер Аслин исчез с поля зрения Малфоя, однако тот случайным образом познакомился с его матерью на одном из приёмов во Франции. Драко понимал, что хитрый лис пытается зайти с другой стороны, но не понимал такой интерес к его семье. Липкое чувство необратимого, тёмное, такое же он ощущал, когда Темный Лорд жил в его доме. Следом нападение на его жену. Мужчина крепко сжал кулаки, сдерживая злость. Он был полон решимости найти её обидчика и поставить перед ней на колени. Из размышлений его отвлек звук открывающейся двери больничного крыла. Старые створки характерно скрипели, звук эхом пронёсся в сознании мужчины, напоминая ему о его усталости. — Вы слишком сильно шумите, девушке нужно набраться сил, а вы ей мешаете! Завтра Гермиона отправится домой, а пока чтобы я вас здесь не видела! — мадам Помфри сделала выговор мужчинам. Ему ничего не оставалось, как доверить свою жену целительнице Хогвартса. После случившегося с Гермионой Минерва закрыла бал. Драко был уверен, что завтра все газеты будут писать только об этом. Беспокоило ли его это? Нет. Но это будет беспокоить Гермиону, ведь в обществе начнётся смута, которую они сдерживали несколько месяцев. Но в этом был и хороший момент — наконец, никого чествования Гарри Поттера. Драко мысленно усмехнулся.

***

Малфой вошёл в холодную гостиную мэнора, закурив уже далеко не первую сигарету за вечер. Он любил маггловские сигареты больше волшебных. Настоящая горечь, запах, дым — это помогало структурировать мысли и держать свои эмоции под контролем. Вкус был таким же мерзким, как его самочувствие сейчас. Драко выдохнул белый дым в темноту, задумавшись о том, зачем и кому нужно было нападать на его жену, но мысли не складывались в единую линию, что раздражало ещё больше. Злость заполняла всё пространство, вены пульсировали, а сердце вырывалось из груди, желая дать волю эмоциям. Блейз вошёл в комнату, прямиком направившись к другу, выхватив из его рук сигарету. Драко никак не отреагировал, только проследил за его действиями. Блейз всегда негативно реагировал на пагубные привычки друга, проявляя своего рода заботу. Забота эта была своеобразной. — Сколько ты уже пачек выкурил за этот вечер? — Блейз сел в кресло возле камина, закинув ногу на ногу, посмотрев на друга испепеляющим взглядом. — Много, — Драко сел напротив, устало взглянув на своего друга. Весь вес его тяжёлых мыслей лег на плечи с большей силой. Блейз лишь буравил в нём дыру, но ничего не говорил больше. В комнате становилось душно, воздух сгущался от напряжения, закрывая доступ к лёгким. Дым сигарет больше не помогал сдерживать ярость. Малфой крепко сжал кулак, желая выпустить накопившуюся злость, выпустить поток магии и сжечь весь мир. Последние события в их жизни создавали хаос. Появление Арманда и новых последователей режима Волан-де-Морта создадут немалую смуту в обществе. Едва восстановившись после последней войны, магическая Британия не готова к новому кризису. Начнётся не просто смута. Страх сделает всё за людей, опрокинув всё во тьму, вернув к исходной точке. Драко лишь догадывался, что может скрываться в воспоминаниях Арманда, он не раз давал подсказки, снова и снова возвращая к надписи на портрете. Но открыть их оказалось не просто. Возможно, требуется просто время, Гермиона не была уверена в этом, поэтому решила воспользоваться фолиантом из запретной секции. Осуществить свой план и украсть ценную книгу они не смогли. Кто-то сильно постарался, подозрительно вовремя выведя Гермиону. — Ты принес зелье? — холодно обратился к другу Малфой. Мулат задержал свой взгляд на Драко, а затем достал из внутреннего кармана своего пальто склянку с непонятной жидкостью. Она переливалась разными цветами, а внутри разливалась чёрная дымка. Словно туда что-то влили. Это зелье создали по приказу Темного Лорда, чтобы он беспрепятственно мог читать мысли других. Это зелье отменяло действие окклюменции и легилименции. Драко покрутил склянку в руках, нахмурившись. — Кто-то из Пожирателей был на балу, — новое осознание ударило в голову, так резко, как едкий запах сигарет. — Арманд Малфой относительно недавно связался с Гермионой, — Блейз застыл, обдумывая сказанное. — Он попросил открыть тайну миру о чистокровных. Якобы это спасёт наш великий род. — Малфой налил огневиски виски, протянув второй стакан другу. — И ты думаешь, что это связано с нападением на Грейнджер? — Драко скривился, услышав девичью фамилию жены, но не стал поправлять его. — Возможно. Эти воспоминания связаны с чистокровными, а Новые Пожиратели преследуют режим Темного Лорда. Ты ведь помнишь, что Темный Лорд грезил чистотой крови и только? — он перевёл взгляд на Блейза, тот лишь фырнул в ответ. — Если кто-то прознал о нашем плане выкрасть книгу, то этот кто-то и помешал нам, напав на Гермиону. Блядь! — Драко провёл ладонью по лицу, желая стереть с себя усталость. — Это может быть кто угодно, — ровно произнёс Блейз, отпивая виски. — Я более чем уверен, что это кто-то из очень влиятельного круга. Министр? У него много связей и есть возможность скрыть следы. — Нам нужны доказательства. Никто не поверит, что волшебник из Ордена, нынешний министр Магии, вот так вот решил перебежать на сторону зла. — Драко кивнул, соглашаясь с другом. — Мне нужно забрать Гермиону, не хочу, чтобы она оставалась в Хогвартсе. Отправляйся к ней, а я должен проверить мать. — он ещё раз посмотрел на пузырёк в руках и исчез. *** Мужчина оказался в родовом поместье во Франции. В нос сразу ударил сладкий аромат роз и виноградников. Драко огляделся вокруг, рядом никого не было. Перед Драко появился домовик. — Лорд Малфой, приветствую вас, хозяйка ждёт вас внутри, — домовик указал на поместье. Нарцисса Малфой нервно барабанила по дубовой столешнице, не скрывая своего беспокойства. Появление сына посреди ночи не сулило ничем хорошим. Она переживала за Гермиону и надеялась, что с невесткой всё хорошо. Драко вошёл в гостиную, и женщина тут же встала с места. — Драко, дорогой! — она подошла к сыну, нежно обняв его. Драко отстранился, и его взгляд стал суровым. Сердце матери кольнуло, но она этого не показала. — Как Гермиона? — Хорошо, что ты спросила. — его голос надорвался. — Что ты знаешь про нападение на Гермиону, мама? — лицо женщины вытянулось. — Неужели ты думаешь, что я к этому причастна? — спокойно ответила она, сохраняя самообладание. — Сын, я люблю Гермиону всем сердцем, и ты знаешь это. Она мне как дочь. — Ресницы женщины задрожали, сдерживая слёзы. Драко отвернулся, чтобы не смотреть на мать.       — Отец умер три недели назад, а ты уже путаешься с этим Аслином?       Его сердце было готово вырваться из груди, как сильно оно билось. Нарцисса сжала кулаки и строго посмотрела на сына.       — Это тебя не касается, Драко! Я в состоянии сама отвечать за свою жизнь и свои решения! — Драко внимательно слушал. — Твое недоверие разбивает мне сердце, Драко.       — Не надо давить на жалость, мама. Аслин может быть причастен к нападению на Гермиону, и когда я это докажу, — он сделал паузу, — я не оставлю от него даже ногтя…       Нарцисса не дернулась, выдержав выжигающий взгляд сына. Лорда семьи, который всеми силами её защищал.       Драко достал из кармана бутылёк и передал его матери. Она поняла его без слов, понимая, что должна это сделать для него. Она молча выпила содержимое. Он достал свою палочку, вплотную подошёл к женщине и прежде чем произнести заклинание, посмотрел ей в глаза. Она ответила ему тем же. В глазах матери не читалось презрение или злости. Только понимание.       — Легилименс! — твёрдо произнёс он.

***

      Неприятный запах зелий проникал сквозь сон. В разуме блуждали тени, сковывая тело в своих нитях. Страх. Темнота давила на сознание, она чувствовала чьё-то присутствие в своей голове. Тело девушки содрогалось, а конечности сводило в судорогах от боли.       Она бежала от своего преследователя, желавшего ей смерти, но он снова и снова настигал её, пытая каждый раз с новой силой, словно наказывал за то, что находил. Она не слышала свой крик, но она кричала, что было мочи, кричала во всё горло, чтобы её услышали. Но никто не услышал.       Этот кошмар продолжался, и Гермиона уже не понимала, спит она или это всё наяву.       По её щекам текли слёзы, тело покрылось испариной, а губы были искусаны до крови. Она металась по кушетке, как загнанный зверь.       Агония не отпускала, тело словно горело в адском огне. Сквозь свои крики она слышала, как кто-то зовёт её.       Холодная рука коснулась её лба, и горькая, липкая жидкость стекала по горлу. Было мерзко. Неизвестное зелье смешалось с кровью искусанных губ.       Тело начало обмякать, а дыхание замедляться.       Тяжёлые веки не поддавались, тело Гермионы совсем размякло. Она попыталась прислушаться, но не смогла уловить ничьего присутствия, пока её руки не коснулась другая. Девушка замерла, дернув своими ресницами.       — Это всего лишь я, Грейнджер. — Тихий женский голос прервал тишину.       — Пенси? — Гермиона попыталась открыть глаза, чтобы посмотреть на подругу.       — Не надо, тебе нужно отдыхать. — Брюнетка отступила к окну.       — Что ты тут делаешь? — прошептала Гермиона.       — Я была на Астрономической башне, а когда вернулась, все гости уже расходились. Макгонагалл вкратце объяснила мне ситуацию. Драко наверняка найдёт этого подонка и сотрёт его с лица земли. Не завидую ему, это будет мучительная смерть.       Девушка говорила слишком спокойно, даже уверенно. Гермиона вымученно вздохнула. В комнате повисло молчание, она слышала, как Пенси выдыхает сигаретный дым, один за другим.       — Что ты делала на Астрономической башне? — Гермиона зажмурилась от приступа боли в глазах. Пенси перевела на неё взгляд.       — Боль скоро пройдёт. — Потушив сигарету, девушка спрыгнула с подоконника.       — Твоя или моя? — Она снова попыталась открыть глаза.       Брюнетка замерла на месте, пытаясь собрать последние кусочки своего холодного сердца.       — Каково это быть рядом с любимым? — Она сделала шаг вперёд. — Чувствовать его защиту, его силу? — Ещё один шаг. — Быть его силой, брать его силу?       Она подошла вплотную к краю кушетки и наклонившись над Гермионой. По её лицу текли безмолвные слёзы. Девушка не могла подобрать слов, но слова были ей не нужны. Пенси не нужна была её жалость, не нужны были её извинения, она просто хотела видеть любимого рядом.       — Чтобы ты не сказала мне сейчас, просто не надо, просто промолчи…       Она не закончила фразу, лишь наклонилась ещё ниже. Запах её парфюма ударил в ноздри, возвращая гриффиндорку в реальность. Она так много хотела ей сказать, пообещать, что всё будет хорошо, что она приложит немало усилий, чтобы исправить свою ошибку. Что она не одна в этом мире, что у неё есть друзья, которые её любят.       Пенси Паркинсон не любила, когда её жалеют, она не любила проявление слабости к себе, так её учили с детства. Но сейчас она ломалась. Боль, скопившаяся внутри её сердца, резала изнутри острыми лезвиями. Каждый день она возвращалась домой в холодный и одинокий особняк, где её компанией было вино и бесконечное ожидание. Пенси Паркинсон ломалась.       Двери больничного крыла неприятно скрипнули, и в зал ворвался Малфой. Гермиона не видела его лица, но всем телом чувствовала, что он очень зол. Она чувствовала его ярость и его решительность. Он был готов буквально сровнять с землёй весь Хогвартс за каждый её волос, упавший с её головы.       — Пенси, какого хрена?! — Брюнетка инстинктивно отскочила от кушетки.       — Драко… — Гермиона попыталась переключить внимание на себя.       — Как интересно… — прошипел он, не отводя яростного взгляда от Пенси.       — Даже не думай, что сможешь меня в чём-то обвинить! — она задрала голову выше. — Я ничего не сделала! А ты, судя по всему, лишился рассудка!       Она выплюнула последнюю фразу так яростно, что огромные витражные окна задрожали от выброса магии.       — Прекратите оба, сейчас же! — голос Гермионы сорвался, она не желала слушать, как ругаются два её близких человека.       — Мистер Малфой, мисс Паркинсон, ваша перепалка тут ни к чему!       Директор медленно обошла присутствующих, подойдя к Гермионе.       — Миссис Малфой, как Вы себя чувствуете? — поинтересовалась она мягко.       — Спасибо, директор, мне уже лучше. — Пенси фыркнула, закатывая глаза.       — Она билась в агонии, у неё поднялась температура, ты не видел, но я пришла, чтобы ей помочь, Драко! — Она укоризненно посмотрела на друга. — Я дала ей зелье, что дал мне Тео во время войны. — Драко не сводил с неё взгляда. — Она безмолвно кричала, словно кто-то её пытает, — девушка перешла на шёпот.       — Как ты тут оказалась? — вмешался Блейз.       — Я была на Астрономической башне, когда все начали расходиться. Я и не подозревала, что тут может что-то случиться. — Пенси вздохнула.       — Это правда, — подтвердила Макгонагалл.       — Я заберу тебя домой. — Малфой поцеловал руку Гермионы.       Девушка лишь прикрыла глаза, слабость брала своё, и участвовать в разговоре она больше не могла.

***

      Гермиона проснулась в своей спальне. Мягкие простыни укутывали теплом и нежностью, девушка была расслаблена. Силы вновь возвращались в её тело, голова больше не болела, а взгляд не был размытым. Видимо, Блейз неплохо постарался, или зелье Нотта всё-таки имело целебный эффект.       Она перевернулась, и запах чернил и пергамента ударил в нос. За столом сидел Драко к ней спиной, что-то записывая на пергамент. Ей не хотелось его беспокоить, она просто наблюдала за ним.       Глаз зацепился за тонкие пальцы, изящно руководившие пером. Он склонил голову, открыв ей обзор на его профиль. Острые черты лица сильно выделялись, как и его напряжённые скулы.       Она так увлеклась, что не заметила, как он уже перестал писать и с прищуром смотрел на девушку.       — Ты снова делаешь это…       — Делаю что? — Она не шелохнулась, застыв в ожидании.       — Наблюдаешь за мной. — Он отложил перо в сторону.       — Мне разве нельзя это делать? — удивилась девушка.       Он развернулся к ней, давая возможность рассмотреть себя лучше. На его лице заиграла фирменная ухмылка. Гермиона смотрела на него заворожённо. Даже уставший Драко Малфой был невозможно красив.       — Сколько я спала? — поинтересовалась Гермиона.       — Почти два дня… — бесцветно ей ответил он, голос дрогнул, как будто это причиняло ему физическую боль, — и только последние 10 часов тебя не мучают кошмары.       — Значит, зелье Тео не помогло? — Девушка нахмурилась.       — Не надолго. — Он присел рядом с ней и перехватил её руку, чтобы оставить лёгкий поцелуй.       Его бледное лицо и синяки под глазами выдавали бессонные ночи и усталость. Гермиона могла предположить, что Драко не спал, чтобы следить за её состоянием.       Она видела, как мысли в его голове отражались на лице. Он перевёл на неё взгляд.       — Ты помнишь, что случилось на балу? — Она молча кивнула в ответ. — Я сделаю всё, чтобы этого больше не повторилось! — Драко оставил лёгкий поцелуй на её макушке.       — Ты не можешь быть всесильным, Драко. Не вини себя в случившемся!       Она прикоснулась ладонью к его лицу. Белоснежная кожа была тёплой, он заглянул в её бескрайние карие глаза и утонул в той нежности, которую она ему подарила.       — Я не смогу жить, если… — начал говорить Драко.       — Чш-ш-ш… — Она поцеловала его в губы. — Со мной всё хорошо, Драко.       — Эти два дня были похожи на ад, ты кричала во сне… — он прервался, чтобы перевести дыхание. — Твой крик причинял мне физическую боль. Я вспомнил тот день, — он взял её руку, поворачивая к себе, — когда ты получила этот шрам от моей тётки. — Он виновато посмотрел ей в глаза.       — Драко, ты до сих пор винишь себя?       Она погладила его щеку своей ладонью. Ей так отчаянно хотелось его сейчас утешить, освободить от груза вины, который он несёт уже столько лет. Но она была не в силах это сделать. Только Драко Малфой может освободить себя и идти дальше.