Разводы на зеркалах

После школы Блейз много времени уделял зельям и колдомедицине. Год назад он получил степень и поступил в магловский медицинский университет. Драко не упускал возможности пошутить над другом, но уважал и ценил его выбор. Блейз был лучшим в своём деле, а также имел доступ к редким ингредиентам, чем мог улучшить многие зелья и мази. Свои навыки и знания он начал внедрять и в магловской медицине, разработав несколько препаратов, которые спасли множество жизней и прославили молодого слизеринца. Вскоре к Блейзу выстроилась очередь из пациентов не только в магическом мире, но и в магловском, работая со сложными случаями. Такая деятельность слизеринца стала потрясением для магического мира, который недавно пережил войну, хоть семья Забини не была причастна к ПСам, но то, что он являлся выпускником змеиного факультета, накладывало тень на семью. Многие пытались испортить его репутацию и не один раз натравливали авроров и журналистов; все попытки не увенчались успехом. Отчасти такое отношение к Забини было благодаря матери, которая заработала своё состояние лишь на смертях своих мужей. «Чёрная вдова» — так называли её в обществе, и Блейз, так же как и многие слизеринцы, пытался очиститься в глазах общества, хотя бы для того, чтобы просто жить свою жизнь. Драко влетел в гостиную, где уже по-хозяйски расположился Блейз. Глаза Драко сверкнули холодной сталью, и он уже хотел было высказать всё, что думает, как заметил, что Блейз даже не отреагировал на его появление. Одежда друга была помята, а лицо непроницаемым; в глазах была пустота. Малфой знал, что сейчас Забини пытается сдержаться, скорее всего, у него была тяжёлая операция или же он не смог кого-то спасти. Подобный случай впервые случился полтора года назад, тогда на руках Забини умерла маленькая девочка магловского происхождения. Именно тогда он решил заняться магловской медициной и поступил в университет. Что произошло на этот раз, Драко не знал, но решил пока не нагружать друга своими комментариями. Он сел напротив, протянув ему стакан с янтарной жидкостью. На что итальянец просто покачал головой, тяжело вздохнув, и только произнёс: — Нужно дождаться Поттера. — Его голос был бесцветным, словно дементоры высосали из него все эмоции. — Что происходит? На тебе лица нет, и зачем здесь Поттер, мать его… — Драко сделал большой глоток огневиски и потер глаза. — Я не имею права говорить сейчас без него. — Карие глаза посмотрели на друга, отчего Драко разозлился ещё больше. — Блять, да что происходит? И нахер тут нужен Поттер? — В комнате резко стало душно, Драко Малфой не отличался терпением, и эта ситуация выводила его из себя. Из зелёного пламени в гостиную вошёл Гарри Поттер — глава отдела правопорядка. По его внешнему виду можно было сделать вывод, что день у него был тяжёлый: волосы взъерошены, рубашка выпущена из брюк, а верхние пуговицы расстёгнуты. — Привет, Малфой. — Устало и как-то механически произнёс Гарри. — Гарри! — За спиной слизеринца послышался звонкий голос Гермионы, которая была рада видеть друга. Драко закатил глаза. Ну конечно. — Выглядишь уставшим, что-то случилось? Блейз? — Она повернулась к итальянцу, и тот оставил дружеский поцелуй на её щеке. — Перестаньте целовать мою жену и расскажите, зачем вы здесь? — Холодный голос, словно сталь, разрезал воздух в комнате. — Есть новости из Азкабана… — Это связано с моим отцом? — Поттер только кивнул. Гермиона перехватила руку мужа и крепко сжала, показывая ему, что она рядом, чтобы ни случилось. Девушка поняла, что разговор будет нелёгкий, отчего по спине пробежал холодок. — Сегодня вечером Люциус Малфой умер в камере Азкабана. Но это не всё: несколько недель назад начались странные серийные нападения на маглорожденных, а сегодня нам сообщают о смерти бывшего Пожирателя. Я пригласил Блейза для удостоверения его смерти, однако тела там не было. Он сжёг себя. — Официально проговорил Гарри. — Как это возможно? Ведь в Азкабане заключённым недоступна магия… — Тихо произнесла Гермиона. — Не знаю. — Поттер снял очки и сжал переносицу. — Всё это выглядит как инсценировка, но доказать этого мы не сможем. Останки сожжённого тела принадлежат Люциусу Малфою. Сомнений нет. Было проведено ряд экспертиз, в том числе и магловским способом. — Всё это звучит безумно, но я был там, Драко. Видел своими глазами и провёл магэкспертизу, и посмотрел воспоминания охраны; после меня посмотрел легилимент Гарри, воспоминания не подвергались изменениям и не стирались. — Блейз коснулся плеча друга, который сидел неподвижно. Люциус Малфой никогда не был идеальным отцом: холодный, нарциссичный; его волновала только репутация, поэтому любовь отца нужно было заслужить, и Драко пытался её заслужить, но чаще он упирался лишь в холодную стену, выстроенную отцом. Год назад Малфой впервые навестил отца в Азкабане и простил ему всё; на что тот лишь рассмеялся ему в лицо, обвиняя в слабости и предательстве крови. Больше Драко не навещал отца, он жил так, словно его нет. Но сегодня, когда Гарри Поттер объявил о смерти Люциуса Малфоя, что-то внутри рассыпалось на мелкие кусочки. Его мимолётную слабость могла заметить лишь Гермиона; для остальных же он остался с непроницаемым и холодным лицом, маской, которую создавал с помощью окклюменции. — Нарцисса знает? — Медленно произнёс Драко, выстраивая стены в своём сознании. Гермиона сжала его руку ещё крепче и беспокойно посмотрела на мужа. Она знала, что Драко призывает все силы окклюменции, чтобы пережить боль, и она боялась последствий. — Я не стал ей сообщать, предполагал, что ты захочешь сделать это сам. — Поттер поджал губы, пытаясь унять нервы. — Хорошо. — Драко вскочил с дивана и направился к выходу. Гермиона смотрела ему в след и не смогла сдержать несколько слёз. Быстро вытерев их рукавом халата, она повернулась к другу. — Ты сказал про нападения? Ты считаешь, что смерть Люциуса с этим связана? — Я могу только предполагать. Возможно, что они мстят всем Псам, которые предали Волан-де-Морта… — В таком случае, они мстят Драко? — Гермиона зажмурила глаза; впервые в жизни она хотела оказаться неправа. — Где сейчас Нарцисса? — Встрял в разговор Блейз. — Во Франции, в родовом поместье. Она живёт там уже два года. — Гермиона почувствовала вибрацию от замка, что означало, что Драко покинул его стены. — Он ушёл. — Что? — Переспросил Гарри. — Драко только что покинул мэнор, Гарри. — Она не отрываясь смотрела на друга. — Возможно, он отправился к Нарциссе. Скорее всего, она почувствовала смерть мужа и уже знает. Она же носила кольцо? — Спросил её Блейз. — Конечно, их брак был заключён священным обрядом; она не может снять кольцо, пока они не расторгнут брак, что возможно только в одном случае. — Гермиона, ты же связана с Малфоем… — Осторожно начал Гарри. — Мы связаны родовой магией и только. Но я могу почувствовать его, если мне это необходимо, но сейчас он закрыл сознание. — Она прикоснулась к обручальному кольцу и покрутила его. — Гермиона. — Блейз протянул ей флакончик с голубой жидкостью. — Это успокаивающее зелье, моя собственная разработка. Он не должен прятать свои эмоции с помощью окклюменции, это может плохо кончиться. — Да, я знаю. — Она выхватила дрожащими руками и снова прикоснулась к кольцу, шепотом произнесла: — Драко, пожалуйста… — Кольцо молчало. — Мне нужно кое-что проверить, а потом я отправлюсь к Нарциссе. — С помощью трансфигурации она превратила свой халат в изящное платье и направилась к выходу из гостиной. — Герм, тебе нужна помощь? — Гарри беспокоился за подругу, но она лишь одарила его легкой улыбкой, а затем серьёзно произнесла: — Это семейные дела, Гарри, я справлюсь с этим сама. Девушка вышла за дверь, оставив друзей одних. Она не хотела ничего скрывать от Гарри, но и рассказывать пока нечего, поэтому разговор с Армандом останется пока что их с Драко секретом. Гермиона достала палочку, чтобы осветить себе путь до того самого портрета. Ей нужно было спросить у Арманда про Люциуса, возможно, она сможет получить ответы на свои вопросы. — Вы сегодня необычайно тихая, леди Малфой. — Гермиона опустила взгляд на свои босые ступни. — Не хотела нарушать тишину замка, сэр. Я пришла спросить. — Это был не вопрос и не просьба, а требование. Арманд Малфой выгнул бровь и посмотрел на молодую девушку с ноткой уважения. — Вижу, вы не намерены уходить без результата, но ничего не могу вам обещать. — Возможно, вы уже знаете про отца Драко; сегодня он умер в Азкабане… — Я не смогу дать ответ на твой вопрос. — Сталь в его голосе давала понять, что возражения не принимаются. — Ты сама найдёшь ответ скоро, леди Малфой. — Гермиона с досадой закрыла глаза. «Но почему все старые волшебники говорят загадками?» Конечно, портрет опустел в ту же секунду, не дав Гермионе даже задать вопрос. Она осмотрела все портреты, но рамы с портретом Люциуса не было, что насторожило Гермиону; возможно, ещё прошло слишком мало времени, но у неё было плохое предчувствие. *** Любовь матери сильно отличалась от отцовской. Драко восполнял ею всё: прятался от гнева отца, получал одобрение и похвалу, учился проявлять эмоции, когда это было необходимо. Люциус знал, что Нарцисса слишком мягка с сыном и пытался этому помешать, но с виду хрупкая женщина, оказавшись весьма сильным противником, не дала Люциусу вмешиваться в её общение с сыном. Отец всегда учил его, что любовь — это слабость, что это яд, но Драко знал, что Нарцисса — единственный человек, которого он любил. Он трансгрессировал в родовое поместье во Франции — любимое место Нарциссы. Он знал, что найдёт её в теплицах, допоздна ухаживающей за любимыми розами, поэтому сразу направился к ним. Это поместье сильно уступало масштабами замку Уилтшир, но Нарцисса любила это место из-за климата, и здесь её любимые розы цвели лучше. Он нашёл её, склонившуюся над кустом голубой розы, сорт которой она вывела сама и гордилась этим. Год назад магическое сообщество снова потрясла весть о том, что семья Малфоев сотрудничает с маглами — её розы украшали парки и сады разных стран. Нарцисса занималась этим безвозмездно, что вызвало новую волну шока. Ходили слухи, что Малфои пытаются выслужиться и загладить вину. Но Нарциссу это не волновало; она, наконец, могла делать то, что ей хочется. — Мама… — Тихо произнёс Драко, но Нарцисса не отрывалась от работы. — Мама! — Уже громче сказал Драко, а движения матери стали более резкими. — Ты не должен был сюда приходить! — Нарцисса подняла осуждающий взгляд на сына. — И ты оставил Гермиону одну?! — Я не мог оставить тебя… — Его голос сорвался. — Даже не думай оправдываться! Я уже взрослая, и мне не нужна нянька! — Её строгий вид озадачил Драко. Впервые в жизни он встретился с её холодом. — Мы оба знаем, что он заслужил смерти. Он превратил нашу жизнь в ад, очернил твою душу, и я даже не подумаю пролить ни слезинки из-за него! Всё, что он мог сделать, это покончить с собой, как жалкий трус! — Её голос стал ещё тверже и почти срывался на крик. — Мама… — Она просто обняла сына, не дав ему договорить; она была зла на мужа и была зла на себя, что не смогла поддержать сына как следует. — Прости, я не знаю, как реагировать на его смерть. Должна ли я испытывать грусть или скорбь? Но я чувствую только злость. Мне стоило бы его простить, но я не знаю, как, сынок. Все эти годы я пыталась договориться сама с собой, простить, и я думала, что простила. — Её голос становился всё тише. — А потом моё кольцо треснуло, а внутри лишь злость, а за ней пустота. — Всё будет хорошо, мама, обещаю. — Он посмотрел в её голубые глаза, которые уже начали блестеть от подступающих слёз, но волшебница быстро взяла себя в руки. — Прости, Драко! Я не должна была расклеиваться. — Она сделала шаг назад. — Мне пришлось воспользоваться окклюменцией, чтобы не сорваться. — Нарцисса резко повернула голову в сторону сына. — Тебе нельзя прибегать к окклюменции, твой разум может не справиться… — Я мог бы навредить кому-нибудь, если бы не смог контролировать эмоции. — Он сжал кулаки от раздражения. — Гермиона помогла бы тебе, Драко. Кстати о ней… — Нарцисса повернулась в сторону главного корпуса поместья, откуда уже шла, практически бежала, Гермиона. — Нарцисса, как вы? — Девушка обняла её и тут же отстранилась, окидывая внимательным взглядом. Аристократка улыбнулась невестке, повторив жест. — Со мной всё хорошо, дорогая! Прости моего сына за то, что сбежал, не представляю, как ты волновалась за него. — Драко встретил укоризненный взгляд матери и закатил глаза. — Женская солидарность — страшная вещь! — Женщины в ответ рассмеялись. — Я так рада, что вы двое пришли, хоть и при таких обстоятельствах; прошу, останьтесь сегодня со мной, я попрошу домовиков приготовить вашу комнату. Лулу! — Перед Нарциссой материализовался эльф в розовом сарафане; увидев Гермиону, эльфийка радостно подняла свои уши. — Приветствую вас, мистер и миссис Малфой; Лулу очень рада вас видеть! — Лулу, позаботься о комнате для наших дорогих гостей, сегодня они останутся здесь. — Эльфийка поклонилась хозяйке и тут же исчезла. Все трое направились в сторону дома; Нарцисса шла чуть вперёд. Её длинное платье и каблуки совсем не мешали ей с легкостью передвигаться по каменной дорожке. Гермиону восхищала стойкость и манеры свекрови. Она всегда достойно выдерживала любой удар и, несмотря ни на что, всегда оставалась леди Малфой. Её эмоции были доступны только Драко. Гермионе же не часто удавалось поговорить с Нарциссой по душам; хотя она любила свою невестку и не скрывала этого, но более ей было недоступно. Гермионе было интересно, как Нарцисса приняла весть о смерти мужа, что она чувствует, как справляется, но для неё это было загадкой. Она открывалась только сыну; более она никому не позволяла видеть себя слабой. Даже сейчас её спина была идеально ровной, а движения плавные, словно она танцует или плывёт, словно ничего и не было. Из раздумий её выдернул Драко. Обхватив её талию и прижав к себе, он поцеловал её висок и тихо произнёс на ухо: — Прости. — Сердце больно кольнуло. Она действительно испугалась за Драко. — Блейз просил передать тебе зелье. — Она протянула флакон с голубой жидкостью, на что Драко лишь кивнул, положив флакон в карман. — Больше так не делай! И никогда не используй окклюменцию! — Он встретил её прямой взгляд. — Волан-де-Морт оставил множество шрамов на твоём сознании. Ты просто можешь не вернуться в следующий раз, Драко! Он не знал, что ей ответить, чтобы успокоить, поэтому просто кивнул и продолжил путь в раздумьях. Этой ночью она не сомкнула глаз, просто наблюдала, как спит Драко, пытаясь отогнать от себя мысли. Плохое предчувствие не покидало её. Это же подтвердил Арманд, когда попросил её поторопиться. Он что-то знает, но не может рассказать; это раздражало, но ничего нельзя было сделать. Она хотела выйти, пройтись по дому, немного успокоиться, заняться делом, но нельзя. Жители дома сразу начнут докучать своей заботой и расскажут всё Нарциссе. Она не хотела никого тревожить лишний раз, поэтому просто наблюдала за Драко.