I'd get him to swap our places

Первым признаком того, что что-то не так, был звуковой сигнал пульсометра. Ну, нет, это было не совсем точно — первым признаком было то, что Уилл запаниковал и выбежал из комнаты, заявив, что Векна снова что-то замышляет. Но первым признаком того, что с Майком что-то не так, — тем, что заставило Лукаса перейти от нервозности к полномасштабному ужасу, — был пульсометр. Звук монитора был таким ровным и неизменным, что Лукас привык к нему. Поэтому, когда частота писка начала увеличиваться, он замер и сразу же запаниковал. — О чёрт, Майк?! — выругался он, как будто Майк мог сказать ему, что случилось. Что, чёрт возьми, ему делать? Вызвать врача? Что, если это не Векна, а настоящая неотложная медицинская помощь?  Что, если Векна пытается прикончить Майка? Чёрт, может, ему включить музыку? Он перевёл взгляд на монитор сердечного ритма — 135 ударов в минуту и продолжает расти — и, когда он снова посмотрел на  Майка, у него чуть не подкосились ноги. Из носа Майка текла тёмно-красная кровь. Сердце Лукаса забилось быстрее, когда в его груди поднялась новая волна ужаса. Нет, нет, этого не может быть — только не снова — он не мог смотреть, как умирает ещё один его друг.  Он бросился к полке, на которой стоял кассетный магнитофон. Макс подтвердила, что не слышала никакой музыки, пока Майк каким-то образом не разбудил её в Логове Разума, но, поскольку это был единственный известный способ спасти жертв Векны, магнитофон хранился в комнате Майка. Дрожащими и вспотевшими руками он включил его, но звук музыки, наполнивший комнату, не принёс ему никакого облегчения. Чёрт, он даже не знал, была ли это любимая песня Майка! Они почти два года не говорили о таких вещах, как их любимые песни!  Он обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, что дыхание Майка, которое было медленным и ровным, участилось и стало прерывистым. Похоже, ему снился кошмар.  — Майк? — вскрикнул Лукас, подбегая к его кровати и кладя руку ему на плечо. — Майк, ты меня слышишь?  Майк выгнул голову назад, и на секунду Лукас подумал, что он просыпается, но затем всё его тело начало биться в конвульсиях.  — О боже мой! — закричал Лукас, инстинктивно отпрыгивая назад. Уилл и Эл ворвались в комнату секундой позже, и это стало облегчением, потому что Лукас был близок к тому, чтобы потерять самообладание и расплакаться, и был слишком напуган, чтобы делать что-то полезное. Эл подбежала к Майку и взяла его за руку, но тут же отпрянула с криком боли.  Прежде чем он смог заставить свой голос работать достаточно долго, чтобы спросить, знает ли Уилл или Эл, что, чёрт возьми, происходит, в палату вбежала группа врачей. Возможно, пульс или дыхание Майка участились настолько, что сработала сигнализация, возможно, один из мониторов зафиксировал дрожь — в любом случае, его вытолкали из палаты. Озадаченные врачи предположили, что у Майка случился припадок, и теперь они собирались провести с ним ряд тестов, чтобы проверить работу его мозга. Но все они были бесполезны, потому что то, что Векна делал с Майком, не отображалось ни на одном экране.   Уилл знал ещё до того, как вбежал в палату Майка и увидел, что тот дрожит, а  по его лицу течёт кровь, что Майка пытают.   — Что случилось, когда ты прикоснулась к нему, Эл? Это спросил Лукас. Уилл не спрашивал, потому что уже знал, что почувствовала Эл, когда коснулась руки Майка. — Боль, — ответила она дрожащим голосом, таким тихим, что это был почти шёпот. — Везде.  Везде.  Уилл слишком хорошо знал эту боль — хотя он изо всех сил старался блокировать воспоминания о своём одержимом теле, он помнил, как горели все его нервные окончания, когда туннели подожгли. — Где болит? — ВЕЗДЕ! Уилл был в ярости.  Этот монстр похитил его, когда ему было всего 12 лет, заставил его неделю страдать, плакать, убегать и прятаться от монстров, о существовании которых он даже не подозревал, пока они не начали охотиться на него, овладел им, помог Бреннеру издеваться над Эл, убил Макс, травмировал всех его друзей и семью — а теперь он мучил единственного человека, который всегда давал Уиллу почувствовать, что всё будет хорошо.   Уилл больше не мог грустить или даже бояться. Он был охвачен простой яростью. В какой-то момент вбежала Карен — должно быть, ей позвонили из больницы — растрепанная, с спутавшимися волосами, с почти безумным взглядом. — Что случилось? — отчаянно спросила она. — Что с ним сейчас?! — Мы не уверены… — У него участилось сердцебиение, потом пошла кровь из носа, и он просто, не знаю, начал трястись…  Уилл не пытался помочь Эл и Лукасу объясниться. Карен было лучше не знать, что её сына пытают.  Когда им наконец разрешили снова увидеть Майка, они с Эл вернулись в комнату на случай, если что-то случится. В тот день больше ничего не произошло. — Уилл, Эл, я думаю, вам обоим стоит вернуться домой сегодня вечером. — Нет. Уилл не поднял глаз, но услышал, как вздохнула его мать. — Уилл... — Я не уйду. — Я тоже, — тихо согласилась Эл. Джойс заехала в больницу проведать своих детей. Она также предложила остаться с Майком, чтобы Карен могла ненадолго вернуться домой, но Карен отказывалась покидать Майка, так что теперь внимание Джойс переключилось на то, чтобы убедить Уилла и Эл уйти. Она снова вздохнула и села на стул рядом с Эл, которая сидела рядом с Уиллом. — Вы уверены? Прошло уже три дня. Я уверен, что если бы вы оба уехали на одну ночь, чтобы поспать в нормальной постели... Уилл покачал головой, наконец-то отведя взгляд от Майка. — Мы этого не знаем. И я чувствую, когда это произойдёт! Мне нужно быть здесь с Эл на случай, если есть способ это остановить!  Джойс взглянула на Майка затуманенными глазами. Её лицо омрачилось болью. — Хорошо. Хорошо. Что ж, вам двоим тоже нужно постараться позаботиться о себе. Я пойду принесу тебе что-нибудь поесть — что ты хочешь? Уилл пожал плечами. Эл ответила: — Я не против.  Пока Джойс не было, они сидели в напряжённом молчании. Нэнси время от времени навещала их в последние несколько дней, но сейчас её не было. Уилл понятия не имел, что она задумала, но, судя по тому, как она разозлилась, когда узнала, что Векна снова связался с Майком, Уилл не удивился бы, если бы она прямо сейчас шла по Изнанке в поисках Векны, чтобы разорвать его голыми руками. Карен сидела на другой стороне кровати Майка. Она не разговаривала ни с Уиллом, ни с Эл с тех пор, как три дня назад накричала на них, требуя сказать, что случилось с Майком. Уилл не был уверен, что она вообще помнит, что Эл и Уилл были в комнате, но иногда, казалось бы, без всякой причины, она хватала Майка за руку, наклонялась над кроватью и что-то бормотала. Уилл подумал, не сходит ли она с ума. Он не удивился — иногда он и сам чувствовал, что вот-вот сорвётся.  Джойс вернулась с бутербродами и бутылками с водой через какое-то время — через пять минут или через час, Уилл не знал. Он взял еду, которую она ему предложила, пробормотав «спасибо», и начал разворачивать её, не заботясь о том, чтобы посмотреть, что это за бутерброд. Он не был голоден, но это давало его рукам занятие и, как он надеялся, немного отвлекло его мать от ворчания.  Как только он поднёс бутерброд ко рту, он замер. Ужасное, леденящее чувство снова  поползло у него по спине.  Прежде чем он успел что-то сказать, частота сердечных сокращений начала увеличиваться.  В панике Уилл повернулся к Эл, и она повернулась к нему.  Когда они встретились взглядами, Уилл увидел страх в её широко раскрытых карих глазах, прежде чем она отвернулась и взяла Майка за руку.  — Это снова происходит? Что происходит? — закричала Карен.  Эл глубоко вздохнула, когда её рука зависла над запястьем Майка, вероятно, вспомнив боль, которую она почувствовала в последний раз, когда это случилось. Через несколько секунд она взяла его за руку и закрыла глаза, когда по лицу Майка потекла кровь.  — Майк? Что с ним происходит?! Уилл встал и подошёл к Эл. Он совершенно не представлял, как может помочь, но, чёрт возьми, Майка вот-вот снова начнут пытать, и он должен был что-то сделать!  Как только Майк снова начал задыхаться и дрожать, Эл отбросило через всю комнату, и она кулём упала на пол.  Карен закричала. Джойс крикнула: — Эл! — и поспешила к ней. Это было уже слишком.  Уилл не мог сдержать гнев, глядя на свою лучшего друга, которая лежала на больничной койке, истекая кровью, и на свою сестру, которая стонала, лёжа на полу. Но, как и в прошлый раз, когда он мог только бежать и искать Эл, и в предыдущий раз, когда он мог почувствовать, где находится Майк, но не смог разбудить его до того, как Векна его убил, он был бесполезен. Это было его проклятием: он мог понять, что что-то не так, и смотреть, как страдают все, кого он любит, но ничего не мог с этим поделать.  Его кулаки были сжаты, перед глазами всё плыло, сердце бешено колотилось, в ушах стоял гул, голова вот-вот взорвётся —   Небо было красным. Уилл ахнул, осознав, что больничная палата и её обитатели исчезли. Его глаза расширились, когда он огляделся: красное небо, полное серой пыли. На земле не было ни живых существ, ни насекомых, ни растений — ничего, кроме острых камней и нескольких сооружений, пугающе похожих на кости. В нос ему ударил запах сырости и разложения. Было холодно и тихо.  Он инстинктивно понял, что это оно.  Это было Логово Разума. Векна, должно быть, наконец-то решил напасть на него. Это был лишь вопрос времени. Уилл ожидал этого с тех пор, как узнал о проклятии Векны, — просто отошёл на второй план после того, как на Майка напали. Но вот оно. Векна, должно быть, понял, что Уилл всё ещё может его чувствовать, и решил прикончить его. Но если это было Логово- — Майк? — Крикнул Уилл. Он лихорадочно огляделся по сторонам, но красный туман застилал ему обзор, и он не мог разглядеть ничего, кроме пыли и обломков. Он бросился бежать, позволяя покалывающему ощущению, все еще распространяющемуся по спине, направлять его.  Прищурившись на бегу, он едва мог различить вдалеке неясные очертания чего-то похожего на высокие тонкие каменные шпили, расположенные по кругу, как снаружи логова злодея в фантастическом романе. Он продолжал бежать в ту сторону, не задумываясь о том, что будет делать, когда доберётся туда, не боясь того, что случится, когда Векна его найдёт: он был полностью сосредоточен на поисках Майка.   Теперь он отчётливее видел шпили. Казалось, что они были собраны из разных сломанных предметов, скреплённых толстыми серыми лианами, которые образовывали круги шпилей, окружавших центральную часть. Один из них, похоже, был сложен из кирпичей разрушенной садовой стены, за ним виднелись балки, оставшиеся от полуразрушенного здания, и  У Уилла засосало под ложечкой. Он остановился. Он был полностью парализован, настолько парализован, что даже не мог отвести взгляд от гротескного  зрелища перед ним.  К одному из шпилей было привязано тело.   Не Майка — тело было не того размера.  Оно явно разлагалось несколько недель.  То, что осталось от его волос, было длинным и светлым — блондинистым или, может быть, рыжим. Трудно было сказать, так как тело было покрыто толстым слоем серой пыли, но это был не Майк, не Майк, и всё же небольшое чувство облегчения от осознания того, что это не тело Майка, не сильно помогло, потому что труп был настолько изуродован и разложился, с торчащими во все стороны конечностями и серо-фиолетовой плотью, которая сливалась с лианами, что у Уилла подкосились ноги, он упал на колени и его начало рвать.   — Уилл? О, отлично. Теперь Векна нашел его.  — Уилл! Уилл зажмурился, опустил голову и закрыл уши руками, как будто мог просто заставить монстра уйти, отгородившись от него. Он собирался умереть. После всего, через что прошла его семья и друзья, чтобы вернуть его из Верхнего мира два года назад, — никто из них даже не оказался бы в этой передряге с Верхним миром, если бы они не были так решительно настроены спасти его, — он всё равно должен был стать таким же изуродованным трупом, как тот, что лежал перед ним, одной из жертв Векны, навеки запертой в мерзком альтернативном измерении.   — Уилл? Уилл!? —  Уходи, уходи, уходи, уходи — Уилл! Проснись!  Уходи… — ПРОСНИСЬ! Он резко вернулся в своё тело, задыхаясь, словно очнувшись от сна о падении прямо перед тем, как удариться о землю, и чуть не ударился головой о того, кто стоял перед ним. Он резко открыл глаза. Небо больше  не было красным.  Перед ним стояла Эл. Она положила руки ему на плечи. Она смотрела на него с ужасом.   — Уилл? — неуверенно спросила она. — Ты меня слышишь? Он отвел взгляд от сестры и оглядел комнату, слишком ошеломлённый, чтобы говорить. Его мать стояла позади Эл, бледная, с таким же испуганным видом, как и у него. Он вернулся в больничную палату Майка. Майк снова лежал неподвижно, хотя под его носом всё ещё была кровь. Врач проверял мониторы и хмурился. Карен гладила Майка по волосам и что-то тихо бормотала ему между рыданиями. — Д-да.. что? — Наконец выдавил Уилл. — Ты... ты... Что-то случилось, ты не хотел просыпаться, и... — Эл замолчала, видимо, отвлекшись на руки Уилла. Он проследил за направлением ее взгляда и резко вздрогнул.   Черные, тенистые, похожие на виноградную лозу очертания, которые сейчас отступают и блекнут, но все еще очень заметны, они разветвляются на его ладонях, как молнии, делая его похожим на кого-то из Изнанки… Кровеносные сосуды под его кожей были черными.