Палитра унижения

***

Ги-хун был на крае нервного срыва. Всё провалилось, всех убили, и в этом был виноват только Сон Ги-хун. Он сам дал им луч надежды и обрёк на верную смерть, а сейчас 456 стоит на коленях перед самым главным врагом, которого так усердно искал все эти три года. Человек (можно ли его назвать человеком?) в ненавистной чёрной маске холодно спросил: — Понравилось играть в героя? — Голос был изменён маской, но в нём всё равно читалось презрение. Пистолет был направлен на Сона, но потом резко направился на его друга Чжон Бэ, и прозвучал короткий выстрел. В этот момент в груди у Ги-хуна что-то оборвалось. В один миг он потерял последний луч надежды на спасение близких, а розовые очки слетели, разбиваясь о жестокую реальность. Разом его накрыла истерика: он начал истерично кричать, вырываться, но треугольники прижали его голову к полу, не давая шанса вырваться. Последнее, что почувствовал Ги-хун, — это резкий удар и тупую боль в затылке после фразы: — Ко мне его.

***

Очнулся он в тёмной комнате, на стуле, со связанными руками и ногами. Во рту у него был кляп, из-за которого было тяжело дышать ртом. Паника тихо подкатывала комом в горле, сердце будто было готово выпрыгнуть из груди. В голове был поток мыслей: «Кто выжил?!», «Где я?!», «Почему он меня не пристрелил?!». Вдруг его мысли резко прервал звук открывающейся двери. Это был ведущий. Подойдя к Ги-хуну, он снял кляп и сел напротив. — Поиграли в героя? Чего вы добились, устроив этот бунт? — Глаза игрока бегали из стороны в сторону, но он никак не хотел поднимать их на фронтмена. — Кто остался жив? — Ги-хун поднял свои глаза на своего врага. Ведущий ухмыльнулся и нажал на кнопку, которая включала трансляцию с камер. — Все, кто пошёл на тот бунт, были убиты. А сейчас попрошу обратить внимание на остальных. — Все выжившие кружочки напали на крестиков, которых было в разы меньше. Они были готовы убить всех, лишь бы призовых денег стало побольше. Только беременная девушка и милая бабушка сидели в углу и пытались переждать нападение. Тут 456 закричал: — ЭТО ТЫ ВИНОВАТ!!! ЭТО… ЭТО ТЫ ИХ НАСТРОИЛ ПРОТИВ ДРУГ ДРУГА!!! — Нет… Вовсе нет… Они сами напали на крестиков, мне даже делать ничего не пришлось. Ваши действия были с хорошими намерениями, но ненужными. Те, кто действительно хотели это прекратить и выбраться, сейчас мертвы… из-за вас. А вы просто преследовали свою цель. Других же использовали как расходный материал. И? Стоило того? Вы поубивали моих людей, а они это тоже из-за денег делали. Чем вы лучше их? — НЕТ! НЕТ… ВЫ НЕ ПРАВЫ!!! — Ги-хуна накрыла новая волна паники. Сколько бы он ни пытался себя переубедить, он понимал, что ведущий прав. — СУКА! Кто ты такой!? ПОКАЖИ СВОЁ ЛИЦО!!! — Какой же ты глупый, Сон Ги-хун, — сказал фронтмен и медленно стянул с себя чёрную маску. 456 сидел в шоке. Не было ни гнева, ни радости — просто ни-че-го. Он просидел в молчании минуты три, а потом шёпотом спросил: — Ён Иль… Почему?… У него были смешанные чувства. Он был рад, что его друг жив, но этот друг был главным врагом. Он пригрел змею у себя на груди. — Ин Хо. Моё настоящее имя, — сказал он, наливая в два бокала виски и незаметно кидая в один из них таблетку. — Почему сразу меня не пристрелил? ПОЧЕМУ?! — Игрок чувствовал вину за все смерти и хотел получить по заслугам за свою наивность. — Ты меня заинтересовал. Ты был весь такой благородный, в розовых очках, думал, что сможешь всё остановить… Это заставило меня захотеть растоптать твои розовые очки и сломать тебя. Но сейчас просто расслабься. Ин Хо развязал его, держа на прицеле, и спокойно сказал: — Пей и расслабляйся, но без глупостей. Игрок медленно цедил виски, а через 15 минут почувствовал, что становится невыносимо жарко. — Чёрт… Что… со мной? — В штанах Сона стало тесно, а фронтмен ухмыльнулся, смотря на него. — Что-то не так? — Что ты мне дал?! Вместо ответа, 001 подошёл к Ки-хуну и, прижав его к стене, оставил невесомый поцелуй на шее игрока. Он пытался сопротивляться, но афродизиак брал верх, и 456 рвано выдохнул. Ведущий надавил коленом на паховую область Сона, и тот попытался скрыть стон, что у него плохо получалось. — Ну и где твои принципы, Ги-хун? — Ин хо резким движением посадил того на колени и приставил пушку ко лбу, расстёгивая ширинку. Смотря на то, как игрок смотрит на него снизу вверх, не прерывая взгляда, как послушный пёс, 001 начал не слабо возбуждаться. Освободив свой член, он грубо взял за волосы 456 и приказал открыть рот, приставив дуло пистолета. Ги-хун опустил взгляд и, взяв головку в рот, попробовал распробовать. Возбуждению уже не было предела; в штанах было мокро и тесно, от возбуждения пах будто покалывало, но эго не позволяло продолжать. Ин хо не стал ждать, а, взяв за волосы, сразу вошёл на половину. 456 сразу закашлялся, чем вызвал вибрацию по члену. Ведущий простонал и добавил: — Не тяни и не заставляй меня трахать тебя в горло. Игрок начал медленно, постепенно ускоряться и старался не задеть зубами, понимая, что получит, если заденет. Ин хо уже не церемонился и вдалбливался в его горло. — Какая же ты шлюшка, Ги-хун… После того как ведущий излился на лицо игроку, он отнёс его на кровать и, положив на живот, начал оставлять мокрый след поцелуев. У 456 сильно болело горло, но это не мешало ему кайфовать. 001 засунул пальцы ему в рот, намекая, что их надо облизать, на что игрок попытался сильно укусить, за что получил несколько сильных ударов по ягодицам. На последнем Ги-хун не выдержал и простонал в голос: — Так тебе нравится… Какая ты сучка… Что бы сказал на это Чжон Бэ? Его риторический вопрос остался без ответа. Фронтмен стянул штаны с боксерами игрока и начал надрачивать тому, постепенно увеличивая скорость. Когда тот был уже на пике, 001 не дал ему кончить. — Мы должны кончить одновременно. Чтобы ты тоже получил кайф, тебя надо разработать перед тем как я войду. — Ин хоооо… — простонал Сон, чтобы тот дал ему кончить да так, что тому крышу сорвало. — Это будет больно, — предупредил его ведущий и, не дав осмыслить, дал игроку кончить и вместе с этим резко вошёл до основания. 456 резко вскрикнул и жалобно закричал: — АЙ! Ин-хооо, прекрати… АЙ!!! — но фронтмен не остановился, а наоборот ускорился, втрахивая того в постель. С глаз Сон Ги Хуна покатились слёзы; он максимально расслабился и постарался привыкнуть, иногда вскрикивая в такт движениям. Вскоре начал от этого даже кайф получать, когда Ин Хо начал его слегка придушивать и затягивать в поцелуй ограничивая доступ к воздуху. Спустя время ведущий излился внутрь игрока, а 456 вслед за ним излился себе на живот. Оставив Ги-хуна в комнате с полотенцем, новыми вещами и в полном одиночестве, Ин-хо, довольный, отправился в другую комнату смотреть, что будет делать 456.

***

Я на ватных ногах встал, взял вещи с полотенцем и пошёл в душ. Там смыл с себя всю грязь и пот. Расслабившись, я смог подумать. Я нарушил свои принципы, потерял друзей, и вместо того, чтобы вернуться в игру, переспал с ведущим (на секундочку, с главным их врагом), который убил всех его друзей. Ги-хун думает, что недостоин жить. Сидя под душем, у меня перед глазами появляется картинка, как умирают мои друзья, а потом как я опускаюсь перед ним на колени и делаю… кхм… кхм… Из меня самый ужасный герой из всех. Я просто жалок. На ватных ногах я дошёл до раковины, где лежала бритва, и после того как разобрал, покрутив в руках лезвие, сделал один большой порез. И дальше… темнота…

***

От лица Ин Хо: Я сидел за ноутбуком и смотрел, как он моется; я был доволен собой, потому что смог его сломать, смог его подчинить. Но тут я вижу, как он берёт лезвие от бритвы, и у меня кровь застывает в жилах. Лишь когда я прибежал с помощью и когда его приводили в чувства, я понял, насколько сильно я его люблю и как он мне дорог. Это была больная и нездоровая любовь, но это была любовь. Он понял, что не сможет его бросить.

***

Ги-хун: Проснулся я в больничной палате с перебинтованной рукой; в углу комнаты сидел… Ин Хо?! Как будто почувствовав, что я проснулся, он быстро очнулся и подлетел. — Ты как?! Прости за неудобства. Мы вас отпускаем, но если хотите, можете присоединиться к нам как к персоналу, — ведущий оставил визитку с другим номером и начал уходить; напоследок остановился у двери и сказал: — Всё, что я тебе говорил про жену, это правда. Это был мой мотив в первый раз сыграть в эту игру. И… Я тебя люблю. Такого, какой ты есть. Поправляйся… Ин хо, сказав это, удалился, перекрыв за собой дверь. Я сидел в шоке и понимал, что у меня тоже есть что-то большее, чем симпатия, но не мог это принять. Это ненормально. Он убил всех, а я так просто ему всё простил. Нет. Я определённо не простил, но я люблю. ЧЁРТ… Я запутался.

***

Следующий раз они увидеться на следующей игре, только 456 будет не игроком, а главным помощником фронтмена.