Я всё перепишу по-своему!

      — Север, блять, ты меня затрахал!       Я лежал в нашем новом доме во Франции на огромной кровати жопой кверху и ныл. Нет, ну а что?! Значит отлюбить меня до звёздочек перед глазами эта зараза смогла, а попить принести у него видите ли сил нет! Сегодня я пострадавшая сторона и буду пользоваться этим на полную катушку.       — Ну принеси водички!       — Наколдуй! У меня ни одна часть тела не шевелится, кроме языка…       — Значит, ты им сегодня плохо работал! Имей совесть, у меня ноги в кучу не собираются!       — Наколдуй…       — Да не вкусная она!       — А ты вкусную наколдуй!       — Северус Принц-Долохов! Ты — ленивая задница! Вот помру от засухи, кто тебя тогда любить будет?       Север, лежащий рядом со мной в позе звёзды, лишь лениво рассмеялся и приложил меня ладонью по жопе. Ласково так, с оттягом… А я запоздало понял, что вновь начинаю возбуждаться… Пиздец! Каждый раз, как в первый раз…       С той памятной ночи прошло уже почти четыре месяца. И сегодня стукнуло ровно семнадцать недель с момента, как я нежданно-негаданно обзавёлся вот этой язвой в качестве супруга. Меня, конечно, абсолютно всё устраивает, кроме двух малюсеньких «но».       Ну во-первых, я так и не отомстил лохматой заучке за то, что эта тварь едва не прикончила моего мужа. Нет, найти-то я её нашёл. Вот только уже месяц думаю, что бы такого с ней сделать, чтобы она это надолго запомнила.       Ну и во-вторых: я так и не придумал, как мне избавиться от Магии Бледной Госпожи. Даже Жнеца вызывал для уточнения. Обоих. Но ни тот, ни другой так толком ничего и не сказали. Лишь посоветовали не заморачиваться, а озаботиться продолжением наших с Северусом родо́в.       С тем, что нам с мужем рано или поздно придётся обзавестись наследниками, мы с ним смирились быстро. Обговорили все нюансы и решили, что магическое введение в род — это, конечно, хорошо, но вот свои кровиночки всё же лучше. Денег у нас с ним благодаря наследству, оставленному Основателями, столько, что вполне можно было купить не то что остров где-нибудь в Тихом океане, но и вообще всю Англию целиком. Причём не только магическую. Но ни мне, ни Северу это было нахрен не нужно. Поэтому мы с ним остановились на вполне себе адекватной идее суррогатного материнства. Благо, что Нарцисса, теперь уже Долохова, выслушав мою душещипательную историю, почесала в затылке и сказала, что раз родов так много, то и делать придётся минимум троих детишек. Лично мне по одному на каждые два моих рода, и одного надо конкретно от Севера. Потому что кровь Принцев угаснуть не должна, а он её единственный носитель.       Моя принцесса, конечно, сначала заартачилась, но спустя пару дней пришла к выводу, что один лучше двух, тем более рожать их ему самому не надо. Но всё же мы решили не спешить с таким важным событием, а отложить его на «попозже». Эгоистично хотелось пожить просто ради собственного удовольствия, попутешествовать, посмотреть мир. Ведь я с огромным удивлением узнал, что за свои почти сорок лет Северус ни разу не покидал пределы Англии. Надо было срочно это дело исправлять! Поэтому через неделю мы с ним собираемся в кругосветное путешествие.       Из магловского транспорта для этой цели решил использовать только машину. Потому что увидев самолёт мой супруг наотрез отказался в него заходить, сказав, что для перемещения в пространстве существует аппарация, а если уж ему вдруг сильно приспичит посмотреть на облака — он сядет на метлу. И никакие мои доводы и уверения в безопасности данного устройства не заставили его поменять своё мнение.       Ну и хрен с ним. Аппарацией, кстати, всё равно намного быстрее!       Кстати, я всё-таки придумал подарок на день рождения моей принцессы! Помимо огромного сундука с записями Салазара Слизерина, что я втихомолку от мужа надыбал в гоблинском хранилище, и от вида которого у Севера чуть удар не случился, я подарил ему… собственную задницу.       Ну да. К тому времени моя дражайшая половина уже почти месяц пускала на неё слюни, но почему-то так ни разу и не решилась мне об этом сказать. Хотя за него всё говорили его буквально огнём горящие глаза, когда моя пятая точка оказывалась в поле снейповского зрения.       Из впечатлений? Было охуенно! Мой благоверный после озвученного мной предложения включил на полную катушку режим «доминанта» и отлюбил меня так, что я не то что звёзды увидел — у меня в тот момент перед глазами вселенные мелькали! В общем, всё было просто шикарно, за исключением того, что после охуенного секса моя зараза, куря в потолок, выдала мне, что несмотря на то, что ему безумно понравилось, но всё же ведущую роль он предпочитает оставлять мне. Поэтому теперь в нашей спальне очень часто можно было услышать фразы по типу: «Работай, Долохов! Хватит филонить!»       Короче, жизнь била ключом, а я ломал башку над тем, как мне наказать Грейнджер и сплавить совершенно ненужную мне магию обратно её хозяйке.       На весьма интересную мысль меня, как ни странно, натолкнул Малфой-младший. На данный момент его перевоспитание суровым отчимом и ещё более суровым дедом шло полным ходом, хотя и не без эксцессов.       Нарцисса Долохова, ещё совсем недавно бывшая Нарциссой Малфой, несмотря ни на что безумно любила собственного первенца. Самозабвенной материнской любовью. До той самой степени, когда даже сам чёрт не страшен. Так что когда Великий князь, а по совместительству и Жнец самой Смерти, психанув на очередную дебильную выходку Дракуся, просто и без затей выпорол того армейским ремнём, Леди Долохова впала в неукротимую ярость.       Заклинания Нарси, по словам Антонина, в тот вечер разнесли почти половину Малфой-мэнора, а когда взбешенная мать поняла всю тщетность своих усилий, в дело без промедления было пущено самое страшное женское орудие. Нет, голова Жнеца перенесла встречу со сковородой вполне себе без потерь, чего не скажешь об отбитой жопе. Антонин ржал до слёз, когда рассказывал, как аккуратно глава их рода садился в тот день в кресло… И ведь, блять, никакая магия ему вылечиться не помогла!       Но всё это лирика. Сейчас же дело обстояло так, что мне придётся на пару дней свалить из-под тёплого крылышка супруга, чего мне категорически не хотелось. Но и оставить эту тварюшку безнаказанной я не мог.       — Север…       — Езжай!       — Куда?! — я малость охренел от такого ответа. Вот всё время забываю, что он не только мои чувства, но и мысли постоянно считывает.       — Туда, куда собрался.       — И куда по-твоему я собрался? — от любопытства я даже отодрал голову от подушки и выжидательно уставился на точëный профиль супруга.       — Мстить.       Вот за что я просто обожаю своего мужика, так это за полнейшее понимание моего душевного состояния. За то время, что мы вместе, я понял одну простую истину: Северус никогда не предаст. Что бы ни произошло, как бы ни повернулась жизнь, да даже если я буду абсолютно не прав — он всегда будет на моей стороне, всегда протянет руку в нужную минуту, не задавая при этом лишних вопросов.       Но бывают моменты, такие как сейчас, например, когда его немногословность и всепонимающий взгляд просто доводят меня до бешенства. В такой момент, как никогда, хочется вмазать по кривящимся в саркастической усмешке губам и хорошенечко приложить его мордой обо что-нибудь твёрдое, чтобы снял наконец эту блядскую маску мудрого вершителя моей судьбы!       Не, ну вот чего, спрашивается, я опять завёлся на пустом месте?       — Доведи до конца то, что ты уже столько времени пытаешься сделать. И психовать сразу прекратишь. Нет, дорогой, я не читаю твои мысли! Просто у тебя на роже всё крупными буквами написано.       И нет, на третий заход я не пойду!       — Вот скажи мне, о супруг мой любимый, какого хрена я тебе всё всегда прощаю? — я совершенно по-снейповски вопросительно выгнул бровь.       — Потому что я самый умный, самый лучший, самый-самый… И вообще ты меня обожаешь! Так же как и я тебя, иначе уже давно бы прибил насмерть чем-нибудь тяжёлым!       Ржали оба долго, крепко сцепившись на кровати всеми конечностями. Как же всё-таки рядом с ним хорошо! Кто-нибудь обязательно сказал бы, что я сошёл с ума, связав свою жизнь с таким неоднозначным человеком. Сказал бы — и в лучшем случае тут же был бы послан нахрен. Потому что это с вами мой Север жёсткий, циничный и саркастичный мудак, а со мной — он моя любящая принцесса, моя поддержка, точка опоры моей безумной жизни.       Вот и сейчас он прекрасно понимал, что если я не доделаю то, о чём, буквально взрываясь, постоянно верещит мне мой мозг, я не смогу спокойно жить.       — План-то у тебя хотя бы есть? — Север усмехнулся, легко целуя меня в висок       — Обижаешь, родной! — я наигранно обиделся. Хотя долго изображать скорбную рожу у меня не получилось. Так что я плотоядно ухмыльнулся и мечтательно прошипел. — Ей точно понравится…

***

      По узкой улочке Палермо, одного из древнейших городов Сицилии, по освещенной редкими фонарями мостовой, вымощенной съеденным временем ракушечником, среди старинных кривоватых, а местами уже откровенно просевших домов уверенной и твёрдой походкой шагала девушка с развевающимися за спиной длинными кудрявыми волосами.       Многие назвали бы её хорошенькой, если бы не упрямо сжатые в тонкую линию губы, сводившие на нет всю смазливость её мордашки. Да и глаза… Когда она ещё только переехала сюда пару месяцев назад, соседи в лучших традициях итальянского гостеприимства попытались наладить с ней дружеские отношения, но… Стоило только раз взглянуть в эти странные, буквально подëрнутые пеленой безумия глаза, как желание знакомиться у всех отпадало.       Но это нисколько не растраивало Гермиону Грейнджер, а наоборот только повышало её самооценку в собственных глазах. Ведь она же волшебница! Плевать, что без диплома, она и без него знает и умеет столько, сколько не всем магистрам магии дано! А вокруг неё всего лишь простые маглы. Низшие существа, предназначение которых лишь в том, чтобы прислуживать таким, как она. И бояться! Бояться того, кто сильнее! Ведь это незыблемый закон мироздания. Против него бессильны все.       Все, кроме самой Грейнджер.

***

      Я в течение трёх дней пристально наблюдал за поведением бывшей подруги Гарри Поттера, и чем больше видел, тем больше убеждался, что в живых эту мадмуазель оставлять не стоит. Смешно, конечно, но уровень силы у неё действительно был довольно высок для маглорожденной. Хотя она из-за своего происхождения даже с таким количеством магии не смогла бы соперничать с чистокровным волшебником хотя бы среднего уровня. Но даже так оставлять эту психопатку на свободе было нельзя.       А сегодня я нарвался на сцену, где неудавшаяся героиня войны пытала Круцио какого-то бродягу. Вдоволь наигравшись, она счастливо выдохнула, наложила на бедолагу Обливиэйт и неспеша пошла домой. Просто пиздец — прямо Беллочка номер два!       А ведь Грейнджер здесь даже и не думала скрываться. Ну ещё бы! Самая «умная» ведьма Хогвартса сделала абсолютно всё для того, чтобы никто не смог её обнаружить ни одним известным поисковым ритуалом. Никто и не смог бы, кроме меня.       Просчëт заучки был в том, что она, как и любой психопат с манией величия, недооценила своего противника, априори занизив его умственные способности и слишком понадеявшись на свои. Но со мной, человеком, в голове которого вполне уже прижились знания аж пяти родов, ей было явно не тягаться.       Нашёл я её до банального просто: даже не задумывался над тем, что делаю, когда просто в мысленной форме озвучил своё желание и бросил на стол копеечную монетку. Эта мелкая, но очень юркая денюжка, сделав пару десятков оборотов по карте мира, которую я разложил на столе для удобства, вдруг резко застыла на одном месте, с безумной скоростью вращаясь на собственном ребре. Ещё пару раз я повторял тот же фокус, заменяя при этом карты на более масштабные и детальные, пока наконец-то не нашёл ту, кого искал.       Ну а аппарировать по точкам координат — раз плюнуть. Тем более план мести у меня был полностью готов.       Энное время назад, когда к нам с Севером в гости припёрлись все трое Долоховых, зачем-то прихватив с собой и Дракопупсика, за разговором после ужина белобрысый Малфой озвучил одну интересную историю. В ней говорилось о том, как взбешённый постоянными пьянками соседей мужик отомстил нарушителю своего спокойствия. Он просто переехал соседа дважды на машине в приступе нервного срыва. Но тот выжил — правда остался парализованным на всю свою оставшуюся жизнь и разговаривать больше не мог.       Даже смешно вспоминать с каким ужасом в глазах Малфой об этом рассказывал, ещё и возмущался, что маглы, оказывается, крайне жестокие и бессердечные существа. Антонин же на это лишь довольно улыбался, потому что именно с его подачи сынок Нарциссы начал постигать реалии этого самого магловского мира. Книги и телевидение было первое, что Тони показал своему пасынку. Тот, похоже, сильно впечатлился от увиденного и прочитанного, потому что весь вечер вёл себя паинькой и даже не отсвечивал, пока взрослые разговаривали.       Только вот малфоевский рассказ натолкнул меня на одну очень интересную мысль… И пару дней спустя я пришёл к выводу, что для сумасшедшей бабы это будет идеальной местью.       Поэтому ещё неделю спустя я сидел на чьём-то балконе и наблюдал за тем, как нанятый мною за относительно небольшую плату пацан делает то, что ляжет в основу моего воздаяния этой твари.       А ведь Салазар Слизерин был реально гениальным мужиком! В его записях мы с Севером нашли один весьма и весьма интересный рецептик зелья, который за пару дней делает из волшебника пусть и не совсем сквиба, но очень-очень сильно уменьшает его уровень силы. Действовать оно начинает сразу же после попадания в кровь и абсолютно незаметно.       Северус тогда только хмыкнул на мою просьбу сварить эту гадость, и меньше чем через сутки у меня на руках уже было готовое зелье. Хотя, за эти сутки, пока супруг, закрывшись в лаборатории, колдовал над своими обожаемыми склянками, я в тревоге за него извёлся больше, чем за всё время, потраченное мною на подготовку по устранению главных злодеев всея Англии. Поэтому, когда Север с довольной рожей протягивал мне крошечный фиал с одним из самых опасных для волшебников зельем, я взял с него клятвенное обещание, что никогда больше он эту дрянь варить не будет. Во избежание, так сказать. Потому что лично я без магии нормально жить смогу, а вот мой супруг вряд ли.       А сейчас я внимательно наблюдал за тем, как бомжеватого вида пацан клянчил у заучки деньги, нарезая вокруг неё круги. Денег он, естественно, не получил и был весьма некультурно послан в далёкие ебеня, но после моего вопроса о том, как всё прошло, с самодовольной улыбкой заявил, что заказ не только выполнил, но и перевыполнил в тройном размере, потому что умудрился уколоть девку смоченной в зелье иглой не один раз, а аж целых три.       За такое рвение и в компенсацию за моральный ущерб я накинул ему сверху ещё столько же, сколько обещал ранее, и мы счастливые и довольные друг другом разошлись по своим делам.       Ну а я же, выждав для полноты эффекта сутки, теперь лежу на крыше высотного здания и смотрю в оптический прицел снайперской винтовки на то, как Гермиона Грейнджер, чем-то крайне озабоченная, спешит в библиотеку. Что ж. Поехали.       Палец мягко надавил на курок. Секундная отдача приклада в плечо — и непередаваемый вид того, как девчонка сломанной куклой валится на асфальт. Я слишком далеко, и мне совершенно не слышно того, что там сейчас происходит. Но в прицел прекрасно видно, как вокруг неё собирается толпа народа. Кто-то суетится, машет руками, наверняка уже и скорую вызвали…       Прелесть этого городка в том, что здесь почти что нет волшебников. Хотя маги приезжают сюда регулярно в целях посещения одной из самых крупных общественных магических библиотек, но никому из них явно не будет никакого дела до того, что тут произошло. Я, любовно огладив ствол, скрутил прицел и аккуратно сложил винтовку в кейс. Хрен знает, как жизнь повернётся. Вполне может случиться, что она мне ещё понадобится. Ну, например, для того, чтобы научить мою любимую заразу стрелять…

***

      Вернувшись домой, я удовлетворённо хмыкнул, увидев сидевшего в кресле на веранде нашего дома Севера с очередным трактатом Салазара. Он был почти по самые уши укутан в тёплый флисовый плед, но, зная мою дурацкую привычку никогда не аппарировать прямо в дом, упорно ждал меня на улице. И пусть погода для конца марта была чересчур даже тёплой на мой взгляд, но, зная мерзлячую натуру моего мужика, с уверенностью могу сказать, что замёрз он знатно.       — Как всё прошло?       — Как по маслу. Через недельку смотаемся туда вместе, — видя приподнятую в немом вопросе бровь мужа, я добавил. — Весь смак будет чуть позже. А сейчас пошли домой, греть тебя буду.       Подхватив на руки закутанного в клетчатую тряпку мужа, я под его весёлое фырканье направился прямиком в ванную, отогревать самого любимого на свете человека.

***

      В социальной больнице Палермо было не то, чтобы грязно… В этом плане как раз всё было выдраено буквально до блеска. Просто атмосфера, царившая в этих белых стенах, была настолько гнилой, что давила на мозги даже мне, человеку, повидавшему кучу разного говна в своей бурной жизни.       Пройдя с Северусом мимо невидящей нас молоденькой медсестры, сидящей на ресепшене, я уверенно поднялся на третий этаж, чтобы, быстро прошагав по длинному пустому коридору, открыть дверь в общую палату, где противненько попискивали приборы жизнеобеспечения.       Грейнджер нашлась аккурат в самом дальнем углу палаты. Опутанная проводами, словно паутиной, она с неприкрытой ненавистью во взгляде пялилась в потолок.       — Ну здравствуй, подружка! — от звука моего голоса глаза её дрогнули, и она попыталась переместить свой взгляд на меня. — Не напрягайся ты так, а то к параличу ещё и косоглазие добавится, — я ехидно усмехнулся.       Признаю, сука я редкостная и поиздеваться над человеком, чуть не лишившим меня самого дорогого, считаю своей святой обязанностью.       — Хорошо спряталась! Мне понадобилось целых пятнадцать минут, чтобы тебя найти! Ну не смотри ты так на меня — мы ненадолго заглянули. Просто для того, чтобы объяснить тебе, что же именно тебя ждёт в будущем.       Я аккуратно присел на край больничной койки, заботливо подоткнул ей тонкое одеялко и продолжил:       — Знаешь, Герм, револьверная пуля — это, конечно, хорошо, но вот пуля от снайперской винтовки будет намного эффективнее. Ты же это на себе прочувствовала?! Знаю, что прочувствовала. Но я не настолько плохой, как ты меня себе в своей голове нарисовала, — я снова усмехнулся. — Я намного, намного хуже, Грейнджер! И я никому не прощу даже малейшей попытки покушения на моего любимого супруга. Ну-ну, не стоит так сверкать глазами! Ты просчиталась, Герм, — Северус жив и абсолютно здоров, в отличие от тебя. Дорогой, поздоровайся с мисс, а то она не совсем верит моим словам.       Наверное, если бы девчонка могла двигаться, её бы сейчас, словно ветром, с койки сдуло, а так у неё только глаза расширились от ужаса, когда Север с плотоядной улыбочкой склонился над её лицом, но потом в них заполыхали костры лютой ненависти. Ну а я тем временем продолжил объяснять девчонке прописные истины её нового существования.       — Пуля из моей винтовки полностью раздробила тебе позвоночник, Гермиона. Хирурги её даже вынуть не смогли — она намертво застряла в хряще. И ни один врач ничего не сможет сделать с этим. Теперь ты навсегда останешься в таком состоянии. И никто никогда не сможет тебе помочь. И не надейся на то, что магия рано или поздно залечит повреждения. Ты теперь сквиб, дорогая! В тебе магии ровно столько, чтобы хватило на то, чтобы не дать тебе сдохнуть раньше отпущенного Госпожой времени. Ну а благодаря одному малюсенькому, но о-очень тёмному заклинанию, ты и говорить больше никогда не сможешь.       Говоря всё это, я переплёл пальцы с лежавшей у меня на плече ладонью мужа и ласково коснулся острых костяшек губами. Даже оборачиваться не надо, и так прекрасно знаю, что на этот невинный жест Север мне мягко улыбнулся, отчего глаза Грейнджер распахнулись от удивления.       — Ты могла бы сейчас спокойно жить, Гермиона Грейнджер. Могла бы учиться, заниматься любимым делом, пользоваться магией, но… Ты выбрала свой путь. Ты едва не отняла у меня самое дорогое, за что и расплачиваешься сейчас. И будешь платить за это до самой своей смерти. Ну а после того, как ты сдохнешь, Жнец Смерти, который по совместительству является моим братом, устроит тебе весёлую жизнь уже на том свете, — я криво усмехнулся, глядя на неверяще смотрящую на меня девчонку. — Можешь мне сейчас не верить, но от этого ничего не изменится. Век мага долог, и ты обречена всё это время провести один на один со своими внутренними демонами.       Север легонько взъерошил мои отросшие за эти месяцы волосы, и я, откинув голову ему на грудь, счастливо улыбнулся.       — Вот и всё, родной! Еще один гештальт закрыт, — и в последний раз взглянув в ставшие отчего-то задумчивыми глаза Грейнджер, со всё той же счастливой улыбкой сказал. — Прощай, Гермиона Грейнджер. Ты в это никогда не верила, но жизнь — штука справедливая. Рано или поздно каждый получает по заслугам.       Выйдя на улицу из давящих на мозг стен, я вздохнул полной грудью, выбил из пачки две сигареты и, прикурив, отдал одну Северу. Глубоко и с наслаждением затянувшись горьким дымом, я весело спросил своего любимого мужчину:       — Домой? Или, может быть, прогуляемся?

***

      Сука, ну как же я ненавижу, когда на меня спящего кто-то пялится! Организм сразу включается в боевой режим, и единственное, чего хочется в этот момент, — уебать с размаху в чью-то наглую любопытную рожу!       Вот и сейчас та же хрень. Непонятно только, кого вдруг нелегкая принесла в нашу с Северусом комнату в съёмном номере отеля в Японии, особенно если принять во внимание тот момент, что здесь прекрасная охрана и никого постороннего внутрь она бы не пустила, а моя колючка сейчас шумно сопит мне в шею своим выдающимся носом.       Раздавшийся в тишине тихий женский смешок едва не заставил меня подскочить на кровати. Но организм опасности так и не учуял, так что я, сдержав внезапный порыв собственного тела, лениво приоткрыл один глаз. Чтобы тут же распахнуть второй, потому что то, что я увидел, мягко скажем, ввергло меня в состояние полнейшего охуевания.       В кресле перед кроватью сидела молодая черноволосая девушка. Лет так… Затрудняюсь сказать. Потому что тело её хоть и выглядело на шестнадцать, но вот глаза… В глазах плескалась тысячелетняя мудрость, и смотрели они пристально и строго, в противовес легкой шкодливой улыбке, что блуждала по её губам.       — Здравствуйте, Госпожа…       — И тебе не хворать, малыш! Я смотрю, ты разобрался со всеми своими проблемами.       — Ну не сказал бы, что со всеми, но да. Вы правы, — я натянул одеяло повыше, инстинктивно прикрывая Севера, который, несмотря на то, что всегда спал очень чутко, сейчас всё так же безмятежно сопел, как и пару минут назад. Я вопросительно глянул на Леди, отчего-то решившей навестить меня лично. Или…       — Успокойся, ребёнок! Не за тобой я. И не за твоим благоверным. Не для того я вас друг для друга Истинными сделала, чтобы так быстро разлучить, — она снова улыбнулась, услышав мой шумный облегчённый вздох.       — Тогда что послужило причиной того, что вы сейчас здесь?       Леди Смерть мгновенно сбросила радушную маску, заменив её суровым выражением лица, а на лбу у неё прорезались глубокие морщины, почти мгновенно превращая её из юной красавицы в умудрённую жизнью старуху.       — Почему ты так сильно хочешь избавиться от моей силы?       От такого вопроса я малость в ступор впал. И совершенно не думая, что и кому я говорю, выпалил:       — А нахуя мне её столько?! Что мне с ней делать? Солить и в банки закатывать? Упс…       Счастье-то какое, что данная дама оказалась не обделена чувством юмора. Хотя, судя по тому, что она столько лет тесно общается с Долоховым-старшим в качестве собственного Жнеца, немудрено. Солдафонский лексикон вообще зараза прилипчивая — проверено на Снейпе. Тот тоже когда-то поливал всех только отборным культурным сарказмом, а сейчас? Сейчас он в сердцах может завернуть такое, что Петровский загиб детским лепетом кажется!       — Ну, что ж, ребёнок, основную твою мысль я поняла. Но у меня к тебе есть предложение. Сугубо, кстати, деловое!       Вы могли себе когда-нибудь представить смущающуюся Смерть?! Нет? Вот и у меня такой бредовой мысли не возникало ни разу. До этого момента.       Интересно, что же такого собиралась мне предложить эта Леди, что оно её саму в краску вгоняло?!       Когда я вышел из ступора, то всё равно внятно смог только кивнуть. А Бледная Госпожа, прикусив на пару секунд собственную губу, выдала:       — Я хочу, чтобы вы с Северусом родили мне наследника…       От такого заявления я забыл как дышать. Когда в лёгких начало дико жечь от нехватки кислорода, я с всхлипом наконец-то смог втянуть в себя глоток живительного воздуха. Откашлявшись, я с охреневшими зенками уставился на вновь невозмутимую Высшую сущность, которая, увидев, что я всё же вернулся из астрала, продолжила свою речь.       — Ты же умный мальчик. Подумай сам, насколько это будет полезным для тебя и для твоего мужа. Тем более после зачатия ребёнка вся моя сила, что сейчас находится в тебе, сразу же перейдёт к нему. Я даже носительницу подходящую нашла.       — Я, конечно, польщён таким доверием, Госпожа, но что-то пока плохо представляю, как всё это должно выглядеть в живую.       — А чего там представлять?! Ты с мужем дашь биологический материал, заклинанием перенесём его в носительницу — и вуа-ля! Ты избавляешься от ненужной тебе магии, а я через девять месяцев получаю сильного и красивого наследника!       Я только и мог, что задумчиво почесать отпечаток снейповской ладони на своей голой груди. Что-то мне подсказывает, что нихрена всё так гладко, как говорит эта дама, не будет.       — В общем своё пожелание я озвучила. Учти, что по-другому избавиться от Дара Смерти у тебя всё равно не получится. Так что поговори с мужем. Потом сообщите Жнецу, что решили, а он передаст мне, — она вдруг шумно вздохнула. —Тяжело мне тут находиться, да и для реальности это небезопасно. Так что я пошла, а ты хорошенько подумай, ребёнок!       Когда леди, сидевшая в кресле, фактически растаяла на моих глазах, я вспомнил, что хотел спросить и проорал уже в пустоту:       — Эй! А как зовут носительницу-то?! Она на такое хоть согласна?       На что пустота мне в ответ прошелестела:       — Согласна! И ты её неплохо знаешь… Это Нарцисса Долохова…       Пиздец! Антонин нас точно убьёт!

***

      Утром Север с удивлением созерцал непривычно молчаливого меня. Я даже завтрак с психу приготовил, чем вообще ввёл мужа в состояние жёсткой паники.       — Родной, что случилось? И не говори, что всё в порядке! Твоя рожа выдает тебя с потрохами!       Я на это только душераздирающе вздохнул и ответил:       — Смотри, — и полностью распахнул перед ним собственное сознание.       Для того, чтобы просмотреть последние мои воспоминания, Северусу много времени не понадобилось. Буквально выпав из моей памяти в родную реальность, он жадно хватал открытым ртом воздух. Потом просто молча заменил на столе чашки с кофе на бокалы с коньяком и тут же один выхлебал залпом. Задумчиво посмотрел мне в глаза и, прикурив, выдал:       — Я знаю, как тебя тяготит магия. И тоже считаю, что то её количество, которое ты носишь в себе, слишком большое для одного человека. Это только моё личное мнение, но думаю, что тебе вполне бы хватило и магии рода Долоховых. Всё же она абсолютно тёмная и подходит тебе, как никакая другая. И если ты твёрдо решил избавиться от Дара Госпожи, то я согласен.       — Если бы всё было так просто, родной…       — Ну а что сложного-то?! — Северус пригладил рукой свои лохматые со сна кудри. — Или ты чего-то боишься?       — Не боюсь, а опасаюсь. И не чего-то, а вполне себе конкретного «кого-то», — да уж… Пить коньяк на голодный желудок явно было опрометчивой идеей. В голове начало шуметь, а мозги утратили остроту мышления. — Не думаю, что Антошка придёт в бурный восторг, что его горячо обожаемая супруга должна будет выносить ребёнка не от него.       — Долохов! — Север устало вздохнул, словно за эти месяцы задолбался бороться с моими заскоками. — Кретинизм — это у вас, видимо, семейное! Вспомни, что сказала Госпожа: носительница согласна! Значит с Нарциссой она УЖЕ договорилась. Неужели ты думаешь, что Антонин пойдёт против желаний жены?! Да даже если ему и взбредёт такая мысль в голову, он попросту побоится её осуществить. Ты же в курсе, насколько вспыльчива наша Нарси! Вспомни, как она твоего деда сковородкой по менору гоняла… И таки догнала ведь!       Я лишь устало помассировал гудящие виски. В голове после бессонной ночи словно пчелиный улей поселился. Но в словах моей принцессы всё же было зерно правды. Если уж бывшей леди Малфой что-то втемяшивалось в голову, то вытравить это оттуда уже не представлялось возможным. Ну а Тони любил свою супругу до той степени, что ужом выворачивался, но исполнял любые её прихоти. Так что скорее всего новоявленный Жнец сделает так, как скажет ему его дражайшая половина.       — Думаешь, прокатит? — я с сомнением уставился на своего благоверного, который с аппетитом уплетал нехитрый завтрак в виде омлета с овощами и блинчиков со сметаной.       — Уверен. Меня только смущает один небольшой вопрос…       Я вновь вопросительно приподнял бровь. Правду говорят люди, что со временем супруги начинают неосмысленно копировать привычки друг друга. Вот и я который уже раз замечаю за собой, что там, где я раньше по-простому спрашивал словами, теперь предпочитаю то же самое изображать мимикой. И это мы ещё даже полгода не женаты. Боюсь представить, что будет дальше.       Ну а Северус, покончив с завтраком, всё же принялся за так любимый им кофе. Запивая блинчики крепким несладким напитком, он вновь задумался, чтобы потом ответить так, что меня снова немного переклинило.       — А не будет ли душа нашего с тобой общего ребёнка душой Гарри Поттера?!       — Да даже если и так, тебя это напрягает?       — Нет, — Север фыркнул. — Совсем нет. Скорее даже мне нравится такая перспектива… — вновь поймав мой недоумëнный взгляд, этот странный человек выдал: — Тогда я по крайней мере смогу дать ему всё то, чего он был лишён в своей прошлой жизни…       Я, наверное, так никогда и не смогу до конца понять этого противоречивого человека. Не знаю, какой именно стороной к нам в дальнейшем повернётся Судьба, но, что бы ни случилось, я всегда буду восхищаться собственным мужем. И дело даже не в том, что он, ещё ничего не зная точно, уже заранее принял ребёнка, в котором пусть и с небольшой вероятностью, будет жить частичка души его злейшего недруга и женщины, которая с лёгкостью предала его.       — Жалеешь?       — Лишь о том, что когда-то поддался словам старого манипулятора и много лет подряд отравлял мальчишке и без того хреновую жизнь, — тут он лукаво прищурился — А ты что, ревнуешь?       Я лишь картинно закатил глаза.       — Как можно ревновать тебя к себе же? А ты, мой хороший, половина меня. Худшая ли, лучшая ли — тут уж решать только тебе. Невозможно ревновать собственную правую руку за то, что она погладила левую. Я слишком доверяю тебе, чтобы сомневаться в твоих чувствах. И какие бы сюрпризы в дальнейшем не преподнесла нам Госпожа Смерть, мои чувства к тебе останутся неизменны. Я доверяю тебе себя. Я верю тебе во всём. Я просто безумно люблю тебя, моя принцесса…       — Я тебя тоже… Всегда…