Я всё перепишу по-своему!

      — Ну здравствуй, дед. А ведь реально давно не виделись. Сколько там лет-то прошло с твоих похорон?       А Великий князь, в миру лет так двадцать назад звавшийся Гаврилом Семёновичем Долоховым, растянул свою рожу в ехидной улыбке.       Ну да, именно этот тип когда-то давно-давно был моим дедом. Ещё там, в моей прошлой жизни. И была у нашей семьи одна маленькая, но весьма, сука, странная черта: все мужики в нашем небольшом семействе были похожи друг на друга как горошины в стручке. Ну с небольшими отличиями, конечно, но это никогда не уменьшало шока тех, с кем нам приходилось встречаться впервые.       Вот и сейчас на меня пялилась, весело скалясь в клыкастой улыбке, моя же собственная рожа, правда, постаревшая лет так на тридцать.       — Язва! Весь в отца!       — Ага. А он все свои дерьмовые привычки с тебя передрал. Ну давай, что ли, заново знакомиться, а то я только сейчас понял, что никогда нихрена о тебе и не знал…       — Вы все знали лишь то, что вам было можно узнать. Нет, вот ты сам подумай: как бы, интересно, твоя бабка отреагировала на моё признание: «Знаешь, любимая, вообще-то я бессмертный Жнец, правая рука Смерти. Но у меня сейчас отпуск, и я в тебя влюбился без памяти. Давай что ли поженимся да детишек наделаем, пока меня начальство обратно на службу не дёрнуло?»       Я на такое только фыркнул. То, что характер у моего деда был далеко не сахар, — это факт. Такого властного, но скажу честно — справедливого мужика мне после него больше ни разу на пути не встречалось. Хотя заразой он был той ещё… Но это никогда не мешало ему иметь толпу преданных друзей, обожавшую его жену и любящего сына. Да и подчинённые его хоть и побаивались, но буквально молились на своего командира.       Да и я деда любил. Пусть и видел его не слишком часто, но именно ему я в детстве доверял свои «великие и страшные» мальчишеские тайны и переживания. И безумно переживал, когда в один сильно несолнечный день нам сообщили, что полковник Долохов пропал без вести на каком-то совершенно рядовом задании. Мы там слёзы лили в три ручья, а у него, значит, сука, просто отпуск закончился!!!       Перед глазами у меня замелькали чёрные снежинки, трава под ногами покрылась толстым слоем пепла, а вот костёр наоборот взвился так, что его, наверное, можно было спокойно из космоса сфоткать.       Но мои психи резко пошли на спад, стоило лишь ко мне со спины прижаться сильному жилистому телу. Родной запах шалфея, заливаясь в лёгкие, успокаивал, а руки, крепко обнявшие меня поперёк груди, дарили непередаваемое чувство единения с единственным человеком, который мне никогда не врал. И, надеюсь, никогда не станет, потому что простить я могу многое, но вот только ложь, предательство и измена в этот список не входят.       Так что я, глубоко вздохнув пару раз, собрал в кулак расшалившиеся нервные клетки и уже почти спокойно посмотрел на человека, который, как выяснилось, и человеком-то никогда не являлся.       — Что же тогда случилось такого знаменательного в этом мире, что ты вдруг решил мне открыться? — язвительность в моём голосе сейчас просто полноводной рекой плескалась.       А Великий, мать его растак, Князь лишь неопределённо пожал плечами и выдал:       — Ну так время пришло. Ты даже не представляешь, внучок, сколько сил и нервов я потратил на то, чтобы ты тут оказался! Пришлось даже малость поспособствовать твоей несвоевременной кончине.       — Если я сейчас всё правильно понял, — из-за моей спины раздалось угрожающее шипение моего донельзя взбешенного мужика, — вы убили собственного внука для того, чтобы он здесь занял место Поттера?!       — Ага, — довольный оскал весьма клыкастой улыбки подтолкнул меня на новый виток срыва.       Шарахнуло так, что я на какое-то время просто вырубился. Очнулся от того, что меня со всей дури приложили ладонью по роже. Правда сдачи в ответ дать не успел, потому что меня стиснули в объятьях настолько крепко, что я всерьёз побоялся помереть ещё раз.       — Север, пусти… — я сначала даже не узнал свой ставший уже вполне привычным голос. Было ощущение, что кто-то провёл пенопластом по стеклу. Никогда, блять, не подумал бы, что человеческая глотка может издавать такие препротивнейшие звуки! Особенно моя.       — Живой… Идиот… Да как ты… Да что ж ты за… Сволочь! Как же я испугался…       — Принцесса, прекрати причитать! — это я прокаркал уже вполне себе нормальным тоном. Хотя в глотке драло просто нещадно. — Сам-то как?       Меня сейчас действительно больше всего волновало — не слишком ли я навредил своей колючке. Если уж меня так накрыло, не хочу даже представить, что там сейчас творилось вокруг.       — Да меня даже не зацепило! Хотя ты тут устроил локальный апокалипсис… — Снейп, похоже, безуспешно старался взять себя в руки, хотя я отчётливо ощущал, как его до сих пор потряхивает от пережитого.       — Дед?       — Валяется где-то там под ёлкой. Точнее, под тем, что осталось от леса. Гавр, как ты себя чувствуешь?       — Сносно. Хотя могло бы быть и лучше, — я действительно с удивлением понимал, что кроме хрипящего горла меня ничего не беспокоило. А выпутавшись из цепких объятий супруга, я с интересом принялся изучать совершенно новую местность вокруг себя.       Леса не было. Вот вообще. На месте деревьев торчали аккуратные пеньки, словно артель трудолюбивых лесорубов спилила всё под самый корень, пока я валялся в отключке. Метрах в пятнадцати от того места, где ещё совсем недавно полыхал костер, на земле лежала куча чего-то непонятного неприятного чёрно-кровавого цвета. Предположительно именно она пару минут тому назад и была моим дедом.       Ну и хрен с ним. Такой живучий жук явно не сдохнет от выброса магической Силы, пусть и очень сильного.       Повернувшись, я встретился взглядом с встревоженными глазами мужа — и меня как волной цунами накрыли его чувства. Тревога, лёгкая паника, злость на подарочек Госпожи, облегчение от того, что я жив, а в довершение ко всему меня окатил огромный, как девятый вал, поток нежности. От неожиданности я чуть в буквальном смысле в нем не захлебнулся. А откашлявшись, без лишних слов утянул свою любимую язву в поцелуй, даря ему через него всю свою невысказанным любовь.       — Кха-кха… Хорош уже лобызаться, — голос деда, как ни странно, больше не вызывал у меня приступа агрессии. Я просто вскинул в его сторону руку с оттопыренным средним пальцем и, на секунду оторвавшись от любимых губ, фыркнул:       — Нахуй иди! — и продолжил целовать начавшего наконец-то успокаиваться супруга.       — Не, я точно не по этой части! Гавр, я понимаю, что ты на меня зол и что у тебя наверняка скопилась огромная куча вопросов… Давай что ли поговорим нормально?       Я уже даже не задумывался над тем, что делаю. Просто взмахнул рукой и рухнул в появившееся рядом со мной кресло. При этом так и не выпустил Северуса из рук — во избежание, так сказать. Было у меня смутное такое подозрение, что моя злопамятная колючка попытается отомстить. К сожалению, не ему было тягаться со Жнецом. Поэтому я, покрепче перехватив супруга за талию, ответил:       — Что ж, Князь, давай поговорим.       Мне показалось или как, но до моего слуха долетел тихий вздох облегчения, сорвавшийся с губ деда. Ломаными движениями он отодрал себя от земли. С глухими щелчками вправлялись и вставали на место вывернутые и сломанные кости. На месте содранных до самого скелета кусков плоти нарастало новое мясо, затягиваясь розоватой кожицей. Из головы, сейчас лысой, словно коленка гейши, извиваясь полезли волосы… В общем, видок у деда был явно не для слабонервных.       Я же, призвав из своей сумки пачку сигарет, по вполне уже сложившейся привычке прикурил сразу две. Одну из них буквально воткнул Северу в рот, вторую зажал между своим зубами и начал ждать конца шоу.       Ждать, как ни странно, долго не пришлось — три затяжки спустя Великий Князь отряхнул налипший на одежду мусор, подхватил валявшуюся рядом косу и взмахнув ею, уселся напротив меня в точно такое же кресло. В зубах у него дымилась привычная мне с детства вонючая до блевотины самокрутка, и хотя губы его всё также были растянуты в ехидной улыбке, но вот глаза… Глаза были задумчивы и в них плескалось… Беспокойство?! Настороженность?!       — Начнём с того, что я для начала хотел бы извиниться. И перед тобой, и перед Северусом. Может быть когда-нибудь ты сможешь меня понять, Гавр. О прощении я тебя не прошу — знаю, что предательство ты мне никогда простить не сможешь. Но, надеюсь, что рано или поздно, ты всё же поймёшь и примешь те мотивы, которыми я руководствовался.       — Возможно. Но для начала я всё же хотел бы услышать эти твои мифические «мотивы».       Долохов-старший пристроил свою косу рядом с креслом, устало вздохнул и начал рассказ.       — Я ведь действительно любил твою бабушку. Она мне с первого взгляда в сердце запала. Милая девчушка с огромными серым глазищами, в которых океанами плескалась грусть и мудрость… Хотя, казалось бы, какая к черту мудрость в девятнадцать-то лет? Но нет. Она была умной, образованной и буквально дарила всем вокруг себя желание жить. Да-а, Гавр, оптимизма и жажды жизни у Алевтины было на десятерых. Я кстати, так до сих пор и не понял, чем же она меня так привлекла, что я, Жнец самой Смерти, проживший до этого момента больше пяти тысяч лет, буквально потерял голову…       Дед замолчал, сворачивая и прикуривая новую папиросу. А потом щёлкнул пальцами — и перед нами появился небольшой столик, буквально ломившийся от всевозможной выпивки и закуски. Не глядя в нашу с Севером сторону, он ливанул себе в гранёный стакан смачную порцию чего-то прозрачного, но воняющего так, что у меня аж глаза заслезились, и опрокинул в себя залпом это чудовищное пойло. Крякнул, затянулся своей самокруткой и продолжил.       — К тому моменту, когда я узнал, что твоя бабушка является прямым и единственным носителем крови всех четырех Основателей Хогвартса, у нас уже родился Семён, твой отец. Но, к несчастью, Сёма был сквибом. Как такое могло случиться — мне даже Госпожа потом объяснить не смогла. Но как факт — Данилка, твой младший брат, да и ты тоже пошли в отца.       Я так и не понял, что тогда произошло, но в тот день, когда вы всей семьёй попали на машине в аварию, в тебе что-то изменилось. У тебя проклюнулась Сила. Совсем маленькая, на уровне подсознательного внушения, но она была! Ты даже не представляешь, как я тогда был счастлив! У меня появился Наследник и преемник! Маг, которому я мог передать свое дело и титул! И тогда я начал потихоньку вливать в тебя свою магию. Каждый раз, когда мы встречались, я буквально по крупицам отдавал тебе себя. Но… Пусть Сила в тебе и росла, но она никак не проявляла себя. Что бы я ни делал — толку было ноль. Ты словно подсознательно блокировал её, не давая выхода.       Время шло, мой отпуск подходил к концу. Я к тому времени уже совершенно отчаялся в собственных усилиях. Ведь человеческое тело смертно и век короток, и я решил оставить тебя в покое. Поэтому когда пришло время уходить, я просто исчез. Ты сейчас скажешь, что это было слишком эгоистично с моей стороны, но, поверь, так было лучше для всех.       Сейчас ты полностью должен понимать устройство нашего мироздания. Сила и память должны были проснуться в тебе все целиком. Так что ты должен понимать, что время в разных реальностях течет по разному. И нет ничего странного в том, что в попытке обзавестись наследником я в этой реальности основал род Долоховых. Но время снова шло, а подходящей кандидатуры как не было, так и нет. Была, конечно у меня шальная мыслишка сделать из Антонина наследника, но сам видишь, что из этого получилось… Он не в меру увлёкся движением Волан-де-морта, и мне пришлось отлучить его от рода и лишить почти всей силы.       Но где-то примерно в это же время я случайно узнал о договоре Госпожи с вашими Основателями. Ну и план родился сам собой. Ты фактически был их и моим наследником. Так что когда я точно узнал все условия этого чертового договора, я сделал так, чтобы ты умер. Привязал твою Силу и душу к этому миру и стал ждать. Надеялся, что твоя душа выберет тело одного из нашего рода.       Но вот только не учёл одного… Слишком уж хитрожопой оказалась эта Четверка, а самым подходящим для тебя по силе магом оказался Гарри Поттер. Единственный, блять, потомок Госпожи! Но мне тогда снова невероятно повезло, что этот бедный ребёнок устал жить и безумно хотел покоя. Поэтому в момент твоего переноса в это тело он с радостью согласился уйти. Я, если честно, даже представить боюсь, что было бы, если бы он заартачился. Там только одно из двух: либо ты его завалил ментально, либо он тебя. В любом случае кто-то из вас бы умер, а ваши души слились бы в одну, и тогда…       Дед нервно провёл рукой по вновь отросшей шевелюре и махнул ещё один полный стакан своего пойла.       — Представь себе на секунду мага с уровнем силы пяти сильнейших в мире родов и добавь к этому ещё силу самого Гарри Поттера, ну и полную, безграничную лояльность Госпожи… Не думаю, что у волшебника с наполовину мёртвой душой получилось бы совладать с такой мощью… Скорее всего, ты бы просто сошёл с ума, и этой реальности однозначно пришёл бы пиздец. Ну а так как ты МОЙ наследник приплюсуй сюда ещё бессмертие и способность ходить между мирами. Судя по лицу Северуса — у него с воображением более чем хорошо…       Я же во время этой тирады просто молча курил. По ментальной связи с мужем до меня долетали лишь отголоски его восхищения, перемешанного с ужасом. Ну и нахрена, спрашивается, мне всё это надо?       Последний вопрос я похоже задал вслух, потому что у деда от удивления вытянулась рожа, и он, глупо разинув рот, уставился на меня немигающим взглядом       — Не, ты что — всерьёз решил, что раз тебе удалось провернуть всю эту аферу, я сейчас разрыдаюсь от умиления и благодарности и побегу учиться быть Жнецом?!       Великий князь как-то заполошно кивнул мне в ответ. А я заржал. Искренне. Счастливо. И не от того, что я гипотетически теперь второй после самой Смерти по силе. Нет. Просто потому что сейчас я был счастлив. Счастлив от того, что моя любимая колючка, всё это время сидящая у меня на коленях, была напряжена так сильно, что мне как-то очень уж не по себе было, но после моих слов расслабилась и буквально растеклась счастливой лужицей в моих объятьях. Я был счастлив от того, что мой нежданный, но уже безумно любимый и необходимый супруг разделял мою точку зрения на всю ту хрень, что сейчас с умным видом вталдыкивал мне Жнец Смерти, когда-то очень давно бывший моим родным дедом.       — Могу тебя огорчить — ты дважды облажался, — мимолётно чмокнув своё счастье в висок, я всё же решил пояснить недоумевающему деду, что же конкретно у него пошло не по плану. — Ну во-первых, ты сам признался, что налажал при переносе моей души в это тело. Хотя могу сказать тебе огромное человеческое спасибо лично от себя и от моего мужа тоже. Ты, сам того не ведая, ускорил наш с ним процесс сближения. Ну а во-вторых — я не собираюсь быть тем, кем ты мечтаешь меня видеть.       Видя, как напряглась рука Жнеца, держащая косу, я вскинул руку в защитном жесте — и его окутало матовой чёрной прозрачной дымкой.       Пелена Смерти. Заклинание из арсенала самой Бледной Госпожи, снять которое может только она сама. Нет, я не боялся собственного деда. Просто сейчас рядом со мной находился единственный во всем мироздании человек, за которого я переживал больше, чем за сохранность собственной шкурки. И гарантии того, что если между мной и Жнецом внезапно завяжется бой, то Север не пострадает, — не было абсолютно никакой.       Дед сам меня учил в детстве стратегии и тактике. Учил, что несмотря ни на что надо бить по самым слабым точкам противника. Заставить его нервничать, отвлекаться и совершать ошибки. Учил, что в бою нет места моральным принципам и жалости. А моим слабым местом сейчас был именно Север. И пусть по той же идиотской градации волшебного мира он и был сейчас как никогда близок по силе к старому интригану Дамблдору, но против Жнеца, мага, которого сама Смерть выбрала своей правой рукой, он всё равно бы не выстоял.       Вот поэтому-то дед и стоял теперь спеленатый заклинанием аки младенец одеялом. И отпускать его без должных гарантий безопасности Северуса я был не намерен. Так что я, глядя на недоумевающего Жнеца, прикурил по новой и продолжил разъяснять ему прописную лично для меня истину.       — Ну а в-третьих… Я не намерен ни сейчас, ни когда-либо в будущем занимать ТВОЁ место. Ты сам по собственной дури когда-то в лохматом веке решил стать страшилкой для всего сущего. Но я не ты. Мне ни твои деньги, ни твой титул ни в одно место не вбрякались! Я тридцать лет жил себе спокойной нормальной жизнью, радовался и печалился обычным для обычных людей вещам и, сука, даже и не подозревал о какой-то там Магии. Нахер она мне не упала! Особенно в таком количестве и с такими последствиями! Так что, дорогой мой предок, придётся тебе озадачиться новым преемником, потому что если ты ещё хоть раз заведёшь свою шарманку о том, что я тебе чего-то там должен — я сделаю так, что всю свою оставшуюся вечность ты будешь мучиться так, как тебе даже в кошмарах ни разу не снилось. А если, упаси Господь, тебе вдруг стрельнëт в задницу попробовать надавить на меня через Севера… Вот тут я тебе вообще не завидую!       Видя скептическую рожу деда, я отзеркалил ему его же кривую ухмылку и добавил:       — А я ведь благодаря тебе сейчас помню ВСЁ. Абсолютно все знания пяти родов всплыли сегодня в моей черепушке. Прибавь к этому ещё и родовую память, доставшуюся мне от твоей Госпожи… — округлившиеся в шоке глаза Князя точно показали, что такого расклада событий он тоже не предвидел. — Да-да, Поттеровская родовая память мне тоже досталась полностью. И к твоему большому сожалению, я ни грамма не побрезгую воспользоваться ей против тебя.       — Гавр! Ты не так меня понял… — как бы мне ни хотелось поверить в искренность слов собственного родича, но… Жизнь намертво вбила в меня одно простое правило: предать может любой. А предательство близкого человека бьёт намного больнее остальных.       — Да всё я понял как надо! Не идиот. И не маленький мальчик давно уже. Для меня мой муж, — я ласково огладил ладонью острую линию скул вновь напрягшегося Севера, — намного важнее и дороже всех твоих титулов, сил и богатств вместе взятых. За него я порву любого. А тебя я уже и так давным-давно оплакал. Так что нехрен мне лить воду в уши!       — Внук, ты не понимаешь! С такой силой ты сможешь в два счёта убрать с дороги любого! А если согласишься на моё предложение, то тогда и я с удовольствием тебе в этом помогу!       — Пару минут назад я уже чётко указал тебе направление, куда ты можешь пойти со своей помощью! Мне нахрен не сдалась эта ваша идиотская магия! И со своими врагами я разберусь так, как привык! Так что возвращайся-ка обратно, подарочек! И передай Госпоже, что как только я разделаюсь со всей этой хернёй, я обязательно найду способ вернуть ей её Силу!       На последних словах я всё-таки сорвался на крик. Правда, дед от такого не успел впечатлиться: потому что от моего срыва кокон, что удерживал его в кресле, вдруг замерцал и сжался так, что всесильный бессмертный Жнец захрипел и начал судорожно вырываться. Только вот нихрена у него ничего не получалось. А кокон, повинуясь моему неозвученному желанию, сжимался всё туже. Северус же видя, что дело приняло крайне дерьмовый оборот, в качестве отвлекающего манёвра выбрал единственный безотказный способ.       Резко подавшись вперёд, он впился в мои губы поцелуем. От неожиданности я приоткрыл рот, и мой дражайший супруг мгновенно просунул туда свой язык. Всё же есть свой плюс в том, что рядом с ним я частенько веду себя как озабоченное животное: пара секунд — и вся злость, что буквально вулканом клокотала внутри меня, резко преобразовалась в такое же безудержное желание.       Утробно рыкнув, я крепче сдавил в своих объятьях тело мужа и перехватив инициативу, начал целовать его сам. Блять, ну какой же он всё-таки… Клянусь всеми известными и не очень богами, что я никому и никогда не позволю увидеть моего Северуса в таком состоянии!       Правда, моя хитрожопая зараза тоже малость просчиталась: его накрыло желанием так же, как и меня, если не сильнее. Только вот я, в отличие от вылетевшего куда-то в астрал мужа, всё же хоть немного да соображал.       С титаническим усилием я разорвал поцелуй и, уткнувшись лбом ему в лоб, прохрипел:       — Север, прекрати! Я еле держусь. Ещё минута — и я трахну тебя прямо здесь! И тогда мне точно будет насрать на то, что это увидит дед…       Кажется, помогло. Снейп крупно вздрогнул, но глаза, всё ещё подëрнутые пеленой желания, начали подавать первые признаки осмысления происходящего. Пару секунд спустя он тоже шумно вздохнул, обнял меня за шею и буркнул мне куда-то в район ключицы:       — Отпустило?       — Да вроде бы. Спасибо, — я чмокнул его в растрëпаную макушку. — Всё же дикий стояк — намного лучше внепланового убийства уже и так покойного родственничка.       Север на такое заявление согласно хмыкнул и поёрзал на моих коленях в попытке ослабить давление ширинки на свой стоящий колом член. Получилось, видимо, не очень: его злобное шипение сквозь плотно сжатые губы было явным тому доказательством.       Окончательно же меня в адекват привёл раздавшийся рядом болезненный стон. Ах, да… Великий Князь… Я про него как-то и подзабыл малость. И пусть моё заклинание перестало сжимать его, но из своих крепких объятий так и не выпустило. Так что сейчас бессмертный Жнец чувствовал себя так, как чувствовал бы себя обычный смертный, придавленный многотонной бетонной плитой. Если по простому — ему было очень больно.       Вот казалось бы — какой-никакой, но он мой дед. И сколько я его помню, он всегда был ко мне добр. Но открывшиеся мне сейчас мотивы этой его «доброты» как-то напрочь стёрли все положительные воспоминания, оставив на их месте лишь зияющую пустоту. Просто я всё ещё очень хорошо помню, как убивалась бабушка после известия о его пропаже. Помню, как она от тоски и горя чахла буквально на глазах. Помню, с какой любовью она проводила пальцами по его фотографии, украдкой вытирая слёзы, думая, что никто не замечает её опухшего от слёз лица…       Предательство — страшная вещь. Особенно предательство того, кого ты любишь. И простить ему это я никогда не смогу. Но и убивать его мне тоже не хотелось. Хотя и отпустить его просто так я не мог… Замкнутый, блять, круг какой-то!       Я отменил своё волшебство, и дед с громким криком выгнулся в кресле. Ничего. Он — тварюшка бессмертная, жить точно будет. А хорошая порция боли сделает его более сговорчивым.       — Знаешь что, подарочек… Я тут подумал, и меня посетила гениальная идея — ты сейчас даёшь мне клятву о том, что больше никогда и ни при каких условиях не будешь пытаться сделать из меня своё подобие. И о том, что ты не причинишь вреда ни мне, ни моему мужу. Ни в этой жизни, ни в какой из последующих.       — Я не могу, — он натужно прочистил глотку и уставился на меня печальными глазами. — Клятвы некромантов специфические…       — Ага. Тоже самое я недавно Волан-де-морту говорил. Прям слово в слово, — я даже малость улыбнулся на такой ответ. — Только ты забыл, что благодаря твоим просчётам я теперь тоже стал некромантом. Так что давай клятву и разбегаемся. У нас с Севером время идёт.       Дед скривил недовольную рожу, но, как ни странно, клятву принёс. Даже от себя про потомков добавил. Когда магия скрепила её и оставила нам напоминание в виде тонкого чёрного кольца на большом пальце левой руки, Князь, ещё раз вздохнув, выдал:       — Я не буду забирать у тебя Силу Рода. Хрен с тобой, внук. Не хочешь быть Главой — живи как знаешь. Только вот что ты собрался делать с наследием Основателей? Даже если ты призовëшь к ответу их души, это всё равно ничего не даст: клятвы мёртвых не остановят. Как ты собрался возрождать аж четыре рода, если женат на мужике? Или он у тебя особенный и сможет сам подарить тебе ребёночка?       Северус у меня на коленях презрительно фыркнул:       — Не стоит выставлять себя ещё большим идиотом, Князь! Вам ли не знать, что кровное усыновление младенца делает его перед Магией стопроцентным наследником Рода?       — Да и технологии в обычном мире не стоят на месте: суррогатное материнство вещь, конечно, дороговатая, зато эффективная.       Честно говоря, чем руководствовался во всей этой истории мой дорогой родственник, я так и не понял. Ведь если подумать здраво, то он мог просто поговорить со мной. Ещё там, в моей прошлой жизни. Вот в этом случае, кстати, ещё была небольшая вероятность того, что я бы мог согласиться на его уговоры. Ведь меня всегда, как и любого нормального человека, привлекала возможность оказаться в сказке.       Но его опрометчивое решение и странное стечение обстоятельств, из-за которых я оказался в теле именно Гарри Поттера, зарубили эту вероятность на корню. Ну и плюс ко всему что-то мне внутри подсказывало, что моего суженого точно не устроит тот факт, что он станет мужем Жнеца. Да и вообще: а нахрена оно мне надо?!       Причём последнее было самым весомым аргументом в пользу того, чтобы послать куда подальше английское магическое общество. И не английское, кстати, тоже. Я не молоденький пацан, чтобы безумным лосем ломиться в чашу неизвестности. Я — умудрëнный многолетним опытом военный разведчик. Мне проще из-за угла пристрелить противника, нежели махать у него перед носом палкой. Пусть даже и волшебной.       Так что сегодня моё решение не то что не поколебалось — оно однозначно только ещё сильнее укрепилось. И отступать от собственного первоначального плана я точно не собирался.

***

      После того как с раскуроченной моим выбросом поляны в чёрном всполохе мрака исчез Жнец Смерти, мы с Северусом ещё минут пятнадцать сидели молча и просто курили. Каждый думал о своём.       — Знаешь, я иногда очень жалел о том, что так и не смог познакомиться с собственным дедом… В детстве мне всегда казалось, что он полюбил бы меня, если бы узнал ближе. Но с годами эта мысль трансформировалась в совершенно противоположную, и я стал воспринимать его скотское ко мне отношение как нечто само собой разумеющееся… А моя детская эфемерная любовь к незнакомому мужику переросла в лютую ненависть…       — Ты это к чему, родной? — я нежно провёл рукой по всклокоченным чёрным волосам.       — Да хрен его знает… Просто решил поделиться наболевшим. И знаешь, кажется, стало легче.       — Так всегда бывает. Только вот у меня-то совсем другая история. Я любил его, он любил меня. Идиллия, сука! А тут вдруг выясняется, что никакая это не любовь была, а гольный расчёт и корысть. Он предал меня, Север, понимаешь? Предал всю свою семью в угоду собственным амбициям и желаниям. Вот ты смог бы простить предательство близкого человека?       — Простил уже однажды. Но, как выяснилось, зря.       Глядя на насупившегося мужа, сердце моё пропустило удар. Почему-то я чётко понял, кого именно он сейчас имел в виду. И от этого стало просто пиздец как больно внутри.       — Ты любил её? — в глотке резко пересохло, а голос предательски стал слишком уж хриплым.       — Любил…       На секунду мне показалось, что я умер. Сердце отказывалось биться, в лёгких как-то резко закончился воздух, но они категорически не желали втягивать в себя новую порцию кислорода. Захотелось позорно лечь у ног своего мужчины и просто сдохнуть…       Но очередной тычок под рёбра острым локтем заставил меня глубоко вздохнуть и наконец-то дослушать то, что пытался донести до меня мой собственный муж       — …единственным моим другом. Человеком, которому я безгранично доверял… Так что ответ на твой вопрос «Да». Смог бы.       — Её смог. А моё?       Снейп как-то нехорошо на меня покосился и выдал без малейшей запинки:       — Я простил женщину, которая предала меня в угоду моему врагу. Неужели ты думаешь, что я не смогу простить человека, которого люблю всем сердцем?       Ну вот как он это делает, а?! Всего одна фраза — и меня буквально выворачивает наизнанку от собственных чувств. Вот как можно выразить словами всё то, что я сейчас чувствую по отношению к этому удивительному человеку? Видимо, я реальный солдафон, потому что в голове на данный момент не был ни одного подходящего слова, чтобы рассказать ему о собственных чувствах.       Северус, видимо, уловил мою растерянность, потому что как-то слишком уж мягко улыбнулся. Правда эта теплая улыбка через пару секунд сменилась на привычную мне ядовитую ухмылку, и он, щёлкнув пару раз у меня перед носом пальцами, выдал:       — Выдыхай, Гавр! Не пыжься ты так. Я и так прекрасно знаю, что ты сейчас чувствуешь. Магия, помнишь? Наша с тобой связь сейчас очень сильно окрепла, так что мне даже не надо прилагать усилий для того, чтобы понять, что там внутри твоей бедовой головы творится.       И я реально выдохнул.       — Ну вот что ты за змей такой ядовитый, а, Север?! Весь момент обосрал!       — Вот кто бы говорил! Я, кстати, не всё из произошедшего понял. Объяснить не хочешь?       — Да нехрен тут объяснять. Пиздец он и есть пиздец, — я громко щёлкнул зажигалкой и снова прикурил. — Если коротко — то четыре хитрожопых мага, чтобы сохранить свои рода от истребления, придумали какой-то хитромудрый ритуал и передали свою кровь абсолютно левым маглам. Попутно они умудрились заключить сделку с самой Смертью под залог собственных душ, стребовав с неё за это перенос носителей крови и магии в соседнюю реальность. И всё было бы зашибись, если бы в один прекрасный момент не вмешался ебучий случай и мой дед не встретил бы мою бабку, которая путем какой-то магической тысячелетней селекции несла в себе кровь всех Основателей скопом. Так к четырём родам добавился ещё и пятый. Ну а когда меня сюда выкинуло, благодаря тому же деду, то единственное тело, которое подошло моей душе и уровню силы — ваш Избранный. Но его к тому времени всё настолько заебало, что единственным его желанием было свалить куда подальше. Желательно к маме с папой, которых он безумно любил, но ни разу в жизни не видел. Так что он в благодарность за то, что я займу его место, оставил мне не только свои проблемы с Лордом, но и всю свою магию, которую имел по праву наследника Бледной Госпожи.       Видя, как до супруга наконец-то до конца дошло осознание того факта, на ком именно он теперь женат, и округлились глаза, я тоже ехидно фыркнул:       — Ага. Именно так. Можно было бы, конечно, знатно покуролесить с такой-то силушкой, если бы эта ваша магия мне поперёк глотки не стояла.       Я ещё только просто подумал о том, что неплохо было бы наконец-то перекусить после такого эмоционального дня, как передо мной уже появился стол, уставленный всевозможными кулинарными изысками. На вопросительно поднявшуюся бровь мужа я лишь пожал плечам и взмахом руки подвинул стол ближе к креслу, на котором мы с Северусом так и сидели в обнимку, и буркнул:       — Лучше молчи! Самого бесит…       Снейп картинно нахмурился, и я недолго думая, создал ему такое же кресло рядом, в которое он и перебрался, под собственный тихий бубнёж. Правда заткнулся почему-то быстро… Вот так под аккомпанемент полнейшей тишины мы и принялись за еду.       Полчаса спустя, когда мы с ним запивали наш сытный ужин неизвестным науке голубым вином, моя гадюка, всё же нарушив молчание, спросила:       — Как вообще получилось так, что Выручай-комната приняла вид вот этого? — он нарисовал в воздухе рукой широкий полукруг и задумчиво протянул. — Интересно, после твоего выброса Хогвартс всё ещё стоит?       — Да куда он нахрен денется! И вообще, при чём тут Хог?       — Мне тебе на пальцах что ли объяснять, что Выручай-комната находится в…       Договорить я ему не дал. Думаю, пора просветить супруга по поводу нашего с ним местонахождения. Поэтому отхлебнув, пусть и странного по цвету, но от этого не менее вкусного вина, я с усмешкой выдал:       — Север, мы с тобой не в Выручай-комнате. И даже не в Хогвартсе. Мы сейчас вообще нигде, — поймав непонимающий взгляд мужа, не стал издеваться над ним ещё больше, а просто поставил его перед фактом: — Северус, это не Земля. Это — Серые Пределы.       Снейп снова вопросительно выгнул бровь. А я задумался. Не, ну вот как я по его мнению должен ему доходчиво объяснить, что своим выбросом, который начался у меня в Выручай-комнате, я неосознанно перенёс всех нас в самое безопасное во всех реальностях место?! Для некроманта безопасное.       Весь подвох Серых пределов в том, что здесь не может находиться ничего живого. Вру — может, конечно, но крайне недолго. Это зараза вытягивает из любого живого существа силу, поэтому время нахождения здесь напрямую зависит от уровня магии мага. И от направленности этой самой силы.       Волан-де-морт, например, за счёт своего тёмной магии вполне смог бы просидеть здесь минут десять, в то время как Дамболдора Пределы превратили бы в иссохшегося зомби буквально за пару минут. Ну а некроманты… Эти тварюшки настолько тесно общаются с магией Смерти, что по факту сами становятся… скажем так, не совсем живыми. Пределы в буквальном смысле воспринимают их как продолжение себя и просто не трогают.       Ну а Северус за счёт нашего с ним магического брака последние пару часов живёт здесь сугубо на моей силе, благо этой дряни во мне столько, что мы спокойно тут ещё недельку проторчать можем.       По мере моих мысленных рассуждений глаза супруга распахивались всё шире и шире, а лицо вытягивалось в охреневании всё больше и больше. А нефиг было снова меня читать! Но глядя на него, я всерьёз забеспокоился, что его удар так хватит, но…       Единственное, что он сделал — это со смаком впечатал свою ладонь себе в лицо и задушенно выдохнул:       — С кем, блять, я связался…       — Мне стоит начинать переживать о том, что ты хочешь меня бросить? — ну не то чтобы я думал о таком всерьёз, но один хрен было любопытно.       Снейп зыркнул на меня злющим взглядом и рявкнул:       — Пока я тебя не трахнул, можешь на это даже не надеяться!