Я всё перепишу по-своему!

      — Север, ты дома? — ничего умнее этой фразы мне в голову не пришло, когда я буквально вывалился из камина в покоях слизеринского декана, крепко прижимая к груди офигевающую птицу.       Прогулка благотворно на меня повлияла, успокоив расшатаные утренней ссорой нервы, и я вернулся с твёрдым желанием помириться со своей психованной Парой. Ну а если словесный посыл до него всё же не дойдёт, то у меня было огромное желание донести его до адресата половым путём. Желательно задним числом. Желательно не один раз, чтоб уж он наверняка понял, что психовать на ровном месте «не есть хорошо».       Только вот все мои наполеоновские планы попутала одна белобрысая сволочь, что, вольготно развалившись в МОЁМ кресле, лениво потягивала МОЙ коньяк и облизывала МОЕГО зельевара сальным взглядом!       Сучий Малфой, теперь уже старший, окинул меня уничижительным взглядом и лениво процедил:       — Северус, это кто?       Видимо, вся эта семейка является моим персональным раздражителем, потому что едва я услышал его противный манерный голос — у меня слетели тормоза. Этому, кстати, способствовал и расслабленнно откинувшийся в кресле напротив и, похоже, уже хорошо так принявший на грудь Северус Снейп.       Так что нет ничего удивительного, что в ответ на свой тупой вопрос Малфой получил клишированый рифмованный ответ:       — Хуй в пальто!       Дождавшись, пока сиятельный павлин прокашляется от попавшего не в то горло дармового коньяка, я как мог вежливее поинтересовался:       — Люциус! Какая встреча! Чем обязан твоему визиту в нашу с Севером скромную обитель?!       А сынок-то весь в отца пошёл! Что Драко тогда, что его папаша сейчас, оба одинаково вылупились на меня круглыми зенками и с открытым ртом пытались переварить полученную информацию. Я же тем временем достал из сумки антипохмельное зелье (Всё своё ношу с собой! Ну а после неожиданно накрывшей меня аллергии на Веритасерум я вообще основательно так запасся всевозможными склянками из закромов моего зельевара), и, откупорив пробку, поднëс флакончик Снейпу. Тот отрицательно замотал головой.       Пришлось действовать жёстко.       Я сгрëб его уже обмазанную какой-то гадостью шевелюру в кулак и оттянул так, чтобы он откинул голову на спинку кресла, открывая мне вид на бешено бьющуюся венку на длинной шее. Но упрямо сжатые губы однозначно давали понять, что трезветь моя принцесса не собирается принципиально.       Тогда я просто опрокинул вонючую дрянь себе в рот и впился в кривящиеся в пьяной усмешке губы. Прямо дежавю. Потому что ровно через две секунды после того, как зелье перетекло ему в рот и он его благополучно проглотил, уже в мои волосы вцепилась властная рука и прижала меня ещё ближе, углубляя и без того далёкий от целомудрия поцелуй.       Всё-таки он у меня уникум! Потому что так охуенно целоваться без должной практики ни один человек не сможет. Но Северус на то и Северус, чтобы ломать стереотипы.       Оторвал нас друг от друга визгливый крик Малфоя-старшего:       — Снейп! Ты что творишь?       Чмокнув профа в нос, я спросил его, пристально глядя в уже трезвые глаза:       — Оклемался, алкоголик? В честь чего бухал в этот раз?       Но ответить Северу не дал всё тот же надоедливый, как чирей на жопе, блондинистый гад. Что-то мне и до этого подсказывало, что Люциус имеет виды на Севера, но сейчас я в этом просто стопроцентно уверился.       — Отойди от него! Северус, как ты мог!..       Одним плавным движением я поменял нас со Снейпом местами. Теперь уже я удобно сидел в кресле, а на моих коленях развалился ловящий какой-то свой странный кайф проф. Позже надо будет обязательно поинтересоваться, что же его во всей этой истории так вставило. Ну а пока…       Я смотрел на побледневшего Малфоя, который тыкал в мою сторону своей волшебной палочкой, а сам при этом во все глаза смотрел, как моя зараза, елозя на моих коленях, пытается поудобнее пристроить свой зад. Пару десятков секунд спустя, когда он всё же нашёл удобное для себя положение, и уже привычным движением перекинул одну ногу на подлокотник, Снейп соизволил посмотреть на охреневающего Малфоя.       — Я мог что, Люц? Договаривай! Здесь все свои.       — Он же мужик, Северус…       — Так ты вроде как тоже. Ещё и женатый до кучи. Но тебе же это никогда не мешало подбивать ко мне клинья? Сидеть! — последний рявк адресовывался уже мне. Потому что услышав такую интересную информацию, я резко захотел разбить этому павлину морду. И не только её. — Так что, Люциус? Что ты мне ещё хочешь сказать?       — А он ничего говорить не будет, Север. Он сейчас подберёт свои патлы, засунет себе в жопу свою волшебную палочку и оперативно свалит в закат. Иначе Род Малфоев останется не только без наследника, но и без главы!       — Да кто ты такой, чтобы так со мной разговаривать?       — Заткнись, Малфой! И послушай меня внимательно! Второй раз повторять уже некому будет. Это, — я медленно провёл рукой Северу по груди вниз, чтобы в конце весьма чувствительно сцапать в кулак его член вместе с яйцами, — МОЙ мужик! И если ты ещё раз хотя бы посмотришь в его сторону, то хоронить от тебя будет нечего, — видя сузившиеся от гнева блёклые глаза, я продолжил: — А зовут меня, Люцик, Гавриил Семёнович Долохов. И я являюсь главой княжеского рода этой фамилии.       Ну, наша Люся тоже, похоже, была сильно наслышана о великом русском князе, потому как цветом лица сравнялась с собственной шевелюрой, однако палочку свою всё ещё не опустила. Тогда контрольный:       — Передай своему начальнику, что я отказываюсь от его предложения о союзничестве благодаря действиям одного охреневшего белобрысого лорда. Это его головная боль, так что пусть разбирается сам. Нахрена мне такой безответственный союзник, если он даже за своими шавками уследить не может?       — Да кем ты себя возомнил, князь?! Думаешь, Тёмному Лорду можно отказать?       — Вполне. Потому что, дорогой Люцик, это именно твой лорд пришёл ко мне с просьбой. А теперь пораскинь мозгами и подумай, что именно твой лорд с тобой сделает после того, как поймёт, по чьей именно вине он лишился такого выгодного союза с некромантом.       Вот буквально слышу, как у Малфоя мозги скрипят. Видимо, с воображением у человека было всё в порядке, потому что где-то через минуту он побледнел ещё сильнее. Моль, сука, бледная! А всё туда же в великие соблазнители лезет! Вот смотрю я на него и не пойму: маги слепы, как кроты, или что? Потому что то, что я вижу перед собой, на титул первого красавчика МагАнглии ну никак не тянет. Даже с очень большой натяжкой. Роулинг, видимо, права была, когда в своём опусе писала, что у них где-то там в роду вейлы были. Потому что ничем другим, кроме пресловутого вейловского очарования, объяснить повальное восхищение этим сильно посредственным мужиком я не могу.       От разглядывания мечущегося по комнате Малфоя меня отвлёк тихий, но, сука, такой чувственный стон, что у меня мурашки по всему телу пробежали. Скосив глаза на развалившегося на мне Снейпа, с удивлением обнаружил, что этот охрененный звук издала моя зловредная колючка.       Ответ на вопрос «почему?» пришёл сам собой: всё то время, пока я культурно собачился с сиятельным, я машинально не переставал наглаживать через одежду его член, который так и не выпустил из своих загребущих ручонок после своей показательной демонстрации Малфою, кому именно принадлежит это чудовище.       — Хватит мельтешить, Люцик. Бегать будешь у себя в мэноре, когда твой лорд в тебя Круциатусами кидаться будет. А сейчас пошёл вон!       Повинуясь моему неосознанному желанию, магия сама всё сделала за меня. Подхватив впавшего в ступор от такого хамства Малфоя, она, распахнув настежь входную дверь, просто выкинула его в коридор и с диким грохотом захлопнула её за ним.       А у меня от хорошего настроения после прогулки не осталось ни следа. Всё, чего сейчас хотелось: это надавать этому наглому, разомлевшему у меня на коленях мужику полновесных пиздюлей. Или выпороть его хорошенько, чтобы впредь неповадно было так себя вести.       И, чтобы не придушить эту заразу прямо здесь и сейчас, я просто скинул Снейпа с насиженного места, и, пока он пытался прийти в себя, сидя на ледяном полу, достал из сумки флакон с успокоительным и осушил его в один глоток.       Нам со Снейпом действительно нужно было серьёзно поговорить. А мне бы не мешало перед этим хорошенько успокоиться. Иначе весь наш разговор снова сведётся к психам и непонятным обоюдным обвинениям. Вместо того, чтобы полностью посвятить себя предстоящей разборке с двумя, на минуточку, самыми сильными магами этого времени, я с головой погряз в любовных пиздостраданиях.       В мозгах кроме мыслей о блядском зельеваре не задерживалась ни одна мало-мальская мыслишка. Словно все мои мозги резко перекочевали из черепной коробки в ширинку. А часики-то тикают. И время идёт. А у меня, по факту, даже конь ещё нигде не валялся. Да я за несколько часов после того, как очнулся, успел сделать в пять раз больше, чем за двое суток, проведённых рядом с этой язвой!       Но даже после ударной дозы успокоительного в груди всё буквально огнём полыхало от злости, а душу раздирала ревность, чернущая, как глаза одного наконец-то протрезвевшего и пришедшего в себя зельевара. Так что нет ничего удивительного в том, что на новый виток ссоры я толкнул себя сам.       — Я смотрю, Снейп, твоя задница пользуется прям высочайшим спросом…       На что эта сволочь криво ухмыльнулся и ехидно протянул:       — Ревнуешь?       — Лучше заткнись! Не беси меня ещё больше, иначе точно въебу!       — Лучше выеби. Совместишь приятное с полезным.       Всё, что я на это мог ему ответить, так это окатить его с головы до ног самым презрительным взглядом.       — Ну и сучка ты, Снейп! У меня за это время сложилось стойкое ощущение, что за тобой бегает всё мужское население вашей долбанной Англии, мечтая трахнуть тебя…       — Так и пусть себе дальше мечтают. Кто ж им запрещал? — Снейп, всё так же сидя на полу, призвал со столика сигареты и, прикурив, продолжил: — Я же тебе уже говорил, что…       — Что на мужиков до меня у тебя не вставало, — я, малость сбросив пар, дёрнул его за руку, пересаживая в кресло. — Не сиди на холодном. Жопу простудишь.       — Да, папочка… — Снейп с лукавым прищуром смотрел на меня из-за занавеси своих волос.       — И давай вот без этих блядских словечек! Я тебе не богатый папик, а ты не хрупкий мальчик-содержанка. Какого вообще рожна этому павлину здесь понадобилось?       — Пришёл осведомиться об успехах своего отпрыска, — Снейп скривился. — Ну а потом под эгидой разговора о Лорде увязался за мной сюда.       Сейчас очень и очень сильно захотелось выйти в коридор, догнать этого охамевшего в край лорда и хорошенько поучить его манерам. И навсегда отучить клеиться к чужим мужикам. Но я, мужественно подавив в себе этот безрассудный порыв, постарался как можно более спокойно спросить:       — А нажрался-то ты с ним зачем?       — Так я и не пил. Вообще. Так, облил мантию для достоверности. Или ты не заметил, какой именно коньяк наш сиятельный лорд изволил потреблять?       Я уставился на почти что пустую бутылку, одиноко стоящую на столе. Точно, коньяк был именно тот, в который я вчера зелье правды плеснул. Так получается…       — Именно, — Снейп улыбнулся уголками губ. — Сам же утром просил узнать, чей домовик приходил к тебе в Выручай-комнату.       Вот даже не знаю, что мне сейчас делать. То ли плакать от того, что я, оказывается, тот ещё ревнивый идиот, то ли радоваться, что Снейп согласился участвовать в моей авантюре, а не послал меня лесом. Иметь такого человека в противниках мне бы явно не хотелось. А вот в любовниках — очень даже…       Но только вот тот пожар ревности, что хоть и приутих малость после Снейповских признаний, всё равно до конца не потух. И пусть придушить насмерть белобрысого гада теперь не хотелось, но вот желание раскрасить его бледную мордашку под хохлому никуда не делось. Примерно представляя уже, что именно мне ответит Снейп, я всё равно спросил:       — И?       — Сегодня утром Люциус не досчитался одного из своих домовиков. Думаю, вывод очевиден.       — Сучëныш! — я всё равно не смог сдержаться и в порыве злости со всей дури саданул кулаком по подвернувшемуся под горячую руку шкафу, в котором жалобно звякнули какие-то снейповские склянки. А у меня за спиной раздалось осуждающее:       — Кар-р-р!       — Это что за чудо? — Снейп с крайним любопытством разглядывал чёрную, словно деготь, птицу, с важным видом восседающую на каминной полке.       — Подарок, — буркнул я, вытирая кровь с рассечëнных костяшек.       — Кому?       — Одной блядской принцессе, вокруг которой мужики как пчёлы роятся. Снейп, не тупи!       Ну а он в ответ на мои слова лишь молча поманил пальцем пристально смотревшую на него птицу. Та, подумав пару секунд, словно что-то для себя решая, взвилась под потолок и грациозно опустилась на подставленную ей зельеваром руку.       — Красивый какой… — Север нежно почëсывал жёсткие перья на груди ворона. А тот в ответ прикрыл свои глаза-бусинки и с воистину королевским видом принимал ласку. — Спасибо. Я всегда хотел завести себе пернатого друга. Но вот только сов я не люблю. А на остальных мне было жаль тратить такую баснословную сумму денег. Да и птичку жалко: я ведь до сих пор не могу с уверенностью сказать, что в какой-то момент не оставлю её в одиночестве…       Когда до меня дошло, что именно он подразумевает под этими словами, произнесёнными с какой-то усталой обречённостью, я ещё больше уверился в том, что недавняя мысль о том, чтобы Снейп не присутствовал на «дне Х», была абсолютна верна. Хотя чует моя печёнка, что пиздюлей за своё решение я потом огребу от него знатных, но… Главное, что он при этом останется жив. А остальное я уж как-нибудь переживу.       Поэтому ни опровергать его слова о скорой собственной кончине, ни уверять его в том, что я этого не допущу, я не стал. Просто, подойдя ближе и обняв его со спины, я молча уткнулся ему носом в макушку. Ворон как-то слишком довольно при этом каркнул и, резко подорвавшись, перелетел на прежнее место. А Снейп, невесомо проведя кончиками пальцев по моим пострадавшим костяшкам, оставил на них долгий нежный поцелуй.       Вот что с людьми чувства делают, а? Суровые брутальные мужики ведут себя как сопливые девчонки. Но, сука, как же мне это нравится! Меня сейчас буквально размазывает от того, с какой нежностью Снейп, подхватив со стола зелье, оставшееся там ещё со времён фееричного фиаско Драко Малфоя, мягкими движениями наносит его на рассеченную кожу. Ещё и дует на неё при этом…       Недолгое, но какое-то уютно-интимное молчание Север нарушил первым. Всё ещё сидя ко мне спиной, он очень тихо, так, что мне пришлось напрячься, чтобы его услышать, начал говорить.       — Гавр… Я хочу извиниться. За то, что вёл себя сегодня… Мягко скажем, неадекватно. Просто для меня это как-то слишком… быстро, что ли?! Я не успеваю за собственными чувствами… — он почти беззвучно хихикнул. — Представляешь? Ужас подземелий, оказывается, тоже умеет чувствовать… Блять… Меня это пугает. Не в плане того, что я этого боюсь, а потому что я такого никогда ни к кому раньше не испытывал…       Смотрю я на него снова обмазанную какой-то дрянью макушку и прекрасно понимаю, что он хочет до меня донести. Потому что чувствую то же самое. И это просто невозможно описать обычными словами. И да, то, что происходит между нами, — действительно пугает.       Пугает сама мысль погрязнуть в человеке настолько, что выплыть уже будет просто невозможно. Ведь и он, и я, мы оба одиночки. Всю жизнь были сами по себе. Варились в собственных представлениях о плохом и хорошем, совершали ошибки, за которые кроме самих себя, по факту, и винить-то некого, разве что собственный идиотизм…       И тут в одночасье вся привычная жизнь летит коту под хвост, и вот ты уже с ужасом понимаешь, что вот ОН. Тот самый человек, из-за которого сердце бьётся в два раза чаще, ради которого ты без раздумий сотворишь любую дичь, лишь бы увидеть радость в любимых глазах… И уже совсем не важно, что вы друг друга нихрена толком не знаете, что вокруг вас творится лютый пиздец, а для того, чтобы быть счастливыми, придётся уничтожить огромное колличество народа…       Всё неважно. Важно лишь, что ОН рядом.       Это пугает до усрачки. Заставляет прятаться от собственных чувств, причинять боль дорогому человеку… Лишь бы не утонуть в нём с головой. Лишь бы была хотя бы призрачная надежда на то, что сможешь выплыть…       Но сейчас, сидя здесь, рядом с тем, кто за двое суток умудрился полностью занять все мои мысли и чувства, проникнуть под кожу и размазаться под ней ровным слоем, я понимаю, что не хочу. Не хочу из этого выплывать. Мне уютно рядом с этой колкой на язык язвой. Мне радостно от того, что ему хорошо. Мне… Блять, я просто счастлив от того, что он есть.       Вот что ж, сука, сложно-то так, а?!       Только в отличие от Снейпа, который набрался мужества и честно высказал всё то, что его тревожит, я так сделать не смогу. Даже если сильно постараюсь, просто не хватит слов. И сил, чтобы вот так же, как он сейчас, обнажить перед другим человеком душу. Обозначить собственные страхи.       Так что как ни крути, но мой — так и не сломленный сволочной судьбой — зельевар намного сильнее меня. Морально. А я просто трус.       Но, клянусь, что однажды и я соберу себя в кулак и вот так же смогу высказать ему все собственные опасения, признаться словами в тех чувствах, что я испытываю. А пока я буду говорить с ним на языке тела и действий. Потому что мой Северус, как выяснилось, действительно очень умный и одарённый мужик. Он прекрасно поймёт и без слов, что именно я пытаюсь до него донести.       А когда придёт время, и я наберусь храбрости, я всё равно озвучу ему все свои чувства словами. Потому что поступки поступками, а в звуковом эквиваленте признание в любви звучит намного приятнее.       — Тебе по факту не за что извиняться, Север, — выдохнул я ему в макушку. — Мы с тобой оба были не правы, когда вспылили на ровном месте. И я… Короче, я тоже прошу у тебя за это прощения… Хотя это не означает, что тебе и дальше можно изображать из себя королеву драмы!       Снейп на это лишь весело рассмеялся.       — Гавр, вся моя жизнь — это одна сплошная драма! И да! Я её королева!       — Принцесса ты, а не королева… — проворчал я, беззвучно улыбаясь на такое заявление, при этом ещё сильнее утыкаясь носом в пахнущие шалфеем волосы. — Давно хотел спросить, ты чем голову мажешь? Пахнет всё равно приятно…       — Обычный гель для волос. Ты вообще мою шевелюру видел?! Я же на одуванчик после душа похож! О каком внушении ужаса этим обалдуям может идти речь, если меня самого от собственного отражения в зеркале ржать тянет?!       И мы с ним оба заржали. Обстановка из мрачно-депрессивной резко перескочила в свою противоположную сторону, а на душе от искреннего хохота моей половинки сразу стало легче. Вот и хорошо. А то с таким настроем мне не то что Волан-де-морта с Дамблдором идти убивать… С таким настроем впору было самому на себя руки наложить. В особо извращённой форме.       — А теперь, дорогой, рассказывай, во что ты снова умудрился вляпаться!       И я рассказал. О том, как встретил в рядовой кафешке самого Тёмного Лорда, о том, что при этом чувствовал, о том, что произошло после. Север, так и не повернувшись ко мне, внимательно слушал. И делал какие-то свои непонятные мне выводы. Что, кстати, абсолютно логично, потому что я о сложившейся ситуации мог судить лишь со стороны стандартного магла, а он оценивал произошедшее с точки зрения магии. Вот и пришла пора сравнить.       Я, закончив рассказ, наконец-то смог оторваться от своей колючки, и расположившись в кресле напротив, уже привычным движением призвал со стола сигареты и зажигалку. Прикурив сразу две, одну протянул Снейпу, которую тот принял с благодарным кивком.       — Ну, что скажешь?       — Что ты реально Поттер! Щас я охреневать перестану — и выскажу всё, что думаю по поводу твоего идиотского поведения!       Пару минут мы действительно просто курили. В тишине. А потом Снейпа всё-таки прорвало. Нет, он не орал. Просто шипел, как большая гадюка. И так же, как и она, плевался вокруг себя отборным ядом. И матом.       Спустя ещё минут десять, когда он наконец-то выдохся, заткнулся и перевёл дух, всё, что я смог ему ответить, — это лишь уважительно присвистнуть. Ну а что? Мой мужик меня реально впечатлил. Так меня даже начальник нашей воинской части ни разу не крыл, даже когда я совсем с катушек съезжал и творил не просто дичь, а Дичь с большой буквы.       Странно, но вспоминая сейчас все свои прошлые выходки, я понимаю, что по какой-то странной причине начальство почти всегда всё спускало мне с рук. И если тогда это воспринималось мною как должное, то сейчас заставляло реально озадачиться вопросом: а какого всё-таки хрена, товарищи? Вот например: за мою идиотскую выходку с прибиванием ботинок нач.роты к доске почёта меня лишь влёгкую пожурили и сказали так больше никогда не делать. Но когда через полгода такую же хрень сотворил кто-то из салаг-срочников, его на неделю упрятали на губу.       И таких моментов я могу припомнить огромную кучу, потому что по молодости шило в моей жопе было воистину огромным и категорически не хотело жить спокойной жизнью. Это с возрастом я обзавёлся тонной самоуверенности, знаний и прочей херни. Только ближе к двадцати трём годам я наконец-то остепенился и прочно взялся за ум, совершенствуясь во всём, что казалось мне тогда хоть мало-мальски интересным и нужным.       Подрывное дело, кстати, я тоже освоил совершенно самостоятельно. Прям как Поттер легилименцию. Что-то слишком много у нас с покойным Национальным Героем общих черт находится… Не скажу, что меня это напрягает, но заставляет задуматься: а с чего это вдруг наши с Поттером жизни столь похожи? Если посмотреть со стороны, можно подумать, что мы с ним по крайней мере родные братья.       Ну да чёрт с ним, с Поттером! Помер так помер. Земля ему, как говорится, пухом. А у меня началась новая жизнь. И очень надеюсь на то, что через пять дней она не закончится.       А такую вероятность развития событий никто не отменял, потому как всё, о чём я сейчас думаю, вообще никаким боком к предстоящему действу не относится. Мои мысли крутятся вокруг нежданно свалившейся на меня Пары, с пугающей периодичностью стекая в штаны, но никак не вокруг того, что необходимо делать для устранения опасности для собственной жизни. И не только моей, кстати. Жизнь моего зельевара сейчас тоже напрямую зависит от моих действий.       Так что, Гавриил Семёныч, давай — выкидывай из башки всё лишнее и начинай хоть что-то делать, пока тебя не опередил твой же противник!       Пока я думал, Северус успел успокоиться и взять себя в руки. Ну по крайней мере он больше не пытался расчленить меня взглядом. И то хлеб. Поэтому я снова задал тот же вопрос:       — Так что ты думаешь по этому поводу?       — Всё, что я думаю, я тебе уже сказал, — Снейп фыркнул. — Больше добавить нечего. Хотя, судя по твоей роже, ты всё благополучно пропустил мимо ушей. А если вкратце… У меня много вопросов к тебе скопилось, Гавр. Очень много. Начнём с того, почему Лорд решил, что ты великий русский князь?       — Вот в душе не ведаю! Кстати, кто-то мне ритуал обещался провести. Может из него мы хоть что-то путное узнаем?       Северус согласно кивнул. Резко подорвавшись, он скрылся в своём хранилище волшебных склянок, чтобы вернуться спустя непродолжительное время, левитируя перед собой огромную кучу непонятной мне фигни и сгружая всё на стол.       С сосредоточенным видом он составлял лишь в ему понятном порядке какие-то баночки, чашечки, куски неизвестных мне камней, пучки трав, ножи… Последних оказалось аж четыре штуки. На мой недоумëнный взгляд, Снейп лишь фыркнул презрительно, всем своим видом демонстрируя своё коронное «Идиот!».       Хотя до меня и так уже дошло, что ритуал-то он собрался проводить дважды. Значит и все ингредиенты тут были представлены в двойном размере.       Не скажу, чтоб я прям сгорал от любопытства, но мне всё же было интересно, что же выдаст сей магический ритуал. Почему-то у меня была стойкая уверенность, что я удивлюсь. И не один раз. Так что я, мельком глянув на сосредоточенного Снейпа, уверенными движениями проводившего непонятные мне манипуляции со всем принесённым добром, мысленно трижды плюнул через плечо в надежде, что пронесёт и ничего сверхъестественного в мою «копилку пиздецов» не добавится.       Я вообще с удовольствием отказался бы от всей этой магической херни, но прекрасно понимал, что теперь, когда мне в Пару достался настоящий волшебник, быть рядом с ним и при этом оставаться простым человеком без всех этих супер-пупер способностей у меня не получится. Потому что тогда мы априори будем находится с ним в разных категориях, и точек соприкосновения кроме как в постели у нас с ним просто не останется. А я за равенство. Не знаю, как насчёт секса, но в остальных отношениях точно!       Так что хочешь-не хочешь, Гавриил Семёныч, а придётся тебе привыкнуть пользоваться всей этой магической хернёй, если ты всё же решил быть рядом с этой ядовитой, но такой нужной тебе змеюкой.       — Руку дай, — я молча протянул ему требуемое.       Уверенным движением он вскрыл мне вену на запястье. Нацедив из меня грамм двадцать красной жидкости и перелив её в маленький кубок, он залил порез какой-то зеленоватой дрянью. Она, пошипев пару секунд, просто впиталась в кожу, не оставив после себя ни намека на шрам. Какая удобная фигня, однако!       А Снейп тем временем, сменив один нож на другой, повторил все свои манипуляции с собой. Потом добавив в каждый кубок ещё каких-то непонятных мне мелко поломанных трав. Взял третий ножичек, очень напоминающий скальпель, и, проткнув мне безымянный палец левой руки, накапал из него пять капель на развернутый на столе пергамент. И, снова сменив нож, повторил всё тоже самое с собой.       Пару раз взболтав кубок, в котором волшебным образом растворилась вся трава, что он туда накидал, Север резким движением опрокинул оба на пергаменты.       — Всё. Теперь ждём.       — И долго ждать будем?       — Пару минут. Не больше. Дай сигарету. Что-то у меня предчувствие нехорошее.       Вот тут уже и меня пробрало. Если даже Снейпу не по себе, значит очередной гадости точно быть! Очень надеюсь, что эта сволочная магия не выдаст нам сейчас что-то такое, отчего придётся менять мой первоначальный план.       А со всем остальным я потихоньку разберусь.       — Кто первым смотреть будет?       — Давай что ли вместе. По ходу дела будешь мне объяснять непонятные моменты, — Снейп кивнул и, уже привычно усевшись мне на колени, с опаской глянул на лежащие на столе пергаменты, на которых теперь чëтко и ясно виднелись буквы.       Глубоко вздохнув, мы оба не сговариваясь цапнули один и тот же пергамент. И углубились в чтение.       «Имя: Гавр Семёнович Долохов       Возраст: 31 год       Наследный князь Долохов по крови и магии       Отречëнный Магией Лорд Поттер       Активные дары: нет       Спящие дары: Некромантия, Боевая магия       Супруг: лорд Северус Тобиас Принц (ритуал прямого дарования Силы)»