Лекарство для злодея

Небо. Оно было доступно птицам с самого их появления, люди же мечтали постичь его веками, слагая легенды о крылатых существах, проектировали устройства, которые еще не могли воссоздать где-то кроме бумаги, надеясь, что их потомки смогут постичь то, чего им не дано. Что же, с появлением причуд и скачка развития технологий это стало чем-то обыденным, никто уже не думал о небе как о чем-то непостижимом, теперь люди смотрели выше, в космос и за его пределами. Однако даже не все сверхлюди, как их называли поначалу, не могли спокойно взмыть в голубую гладь наравне с птицами. Ястреб мог… не с самого рождения, не с детства, а позже, когда его вытащили со дна, дав новую, расписанную по минутам жизнь. Птиц и небо связывают со свободой, считая что только им позволено делать что заблагорассудиться, скрываясь где-то за облаками в любой момент их жизни. Кейго хотел также, казалось бы у него было все, о чем мечтает его поколение: известность, статус, модельные контракты, куча людей, что готовы чуть ли не целовать асфальт, по которому тот прошелся, но никто не задавался вопросом, а нужно ли оно ему? Иногда Такими задумался, а было ли ему проще, займи он такое же место во всей этой системе, как та же Наган, что скрывалась в тени, выполняя не самую приглядную для общества работу? Однако все сводилось к тому, что тогда бы он выгорел еще раньше, скатившись до автоматизма в действиях и словах. Сейчас же он видел в своей напарнице тоже, что и в себе — желание послать комиссию и все геройское в пешее эротическое, но они этого не могли, по разным причинам конечно, но суть была идентичная. Наверно поэтому они проводили время где угодно, лишь бы не на земле. — Почему вы постоянно сидите на телевышке? — поинтересовался как-то Фумикаге, когда те уже было собирались взмыть ввысь, прихватив его с собой в этот раз. — Там тише, — кратно ответила блондинка, после взлетая и утягивая одноклассника в подобии воздушной ловушки, которую использовала во время практик только в разы мягче, следом. Тогда Ястреб понял, что лучше ответа он бы сам придумать и не смог бы. Как бы ему не хотелось соответствовать своей роли, придуманной наставниками, однако торговать лицом ему не нравилось от слова совсем. Все эти фальшивые улыбки, смех, ужимки, которые точно понравятся обществу, его раздражали, бесили и прочие подходящие по смыслу эпитеты. Сейчас же у него выдалась свободная минутка, которую он проводил в небе, разрезая воздух своими красными крыльями, как вдруг перед его лицом появилась иллюзия Юми, странная, отличающаяся от обычной. Та рябила, напоминая сломанный телек, седая и уползая куда-то вбок, отчего блондин не на шутку перепугался, подумав, что дело дрянь и его просят о помощи, однако галлюцинация, дождавшись пока ее собеседник приземлиться на ближайшую крышу, лишь оповестила о срочном сборе в новом месте, оставляя в светлой головушке еще больше вопросов. Терзающие его мысли преследовали парня весь тот недолгий полет, что он потратил чтобы добраться до указанного адреса, поражаясь всей той помпезностью, что предстала перед ним. В Ангаре, куда его затянула толпа людей не самой приятной внешности и запаха, где-то наверху было подобие сцены, что подсвечивалась лампами, подобно софистам, никого не было, но почему-то у Ястреба было предчувствие, что это ненадолго. И не зря, спустя пару минут на выступе появился мужчина, выглядевший так, словно его пропустили через мясорубку, причем раза два, не меньше. — Рад видеть здесь и тех, кто был привержен идеалам АРИС и новых лиц, — начал он слегка заторможенно, словно слова давались ему через силу, — этот день можно поистине считать судьбоносным, ведь сегодня злодейское сообщество приобретает новое лицо. Никто не понимал, что происходит, отчего были настороже, готовые в любой момент использовать причуды и оружие под рукой, вот только никто бы им и не успел воспользоваться, как началось настоящее шоу. Со сцены начал спускаться фиолетово-серый дым, знакомый каждому, кто считался частью лиги злодеев, вот только другая часть публики от подобного начала дрожать, кое-как стоя на своих двоих, будто это сулило им скорую кончину. — Да ладно тебе, — раздался мурчащий голос, после чего за спиной мужчины появилась девушка, с торчащими кошачьими ушками на голове и мотающимся из стороны в сторону хвостом. Кейго не мог не узнать Юми, вот только выглядела та ничем не лучше предыдущего спикера, парень мог точно сказать, что на ее лице была кровь, где-то засохшая до такой степени, что быстро смыть или растереть было уже не возможно. — Говоришь так, будто мы кого-то хороним, — выходя вперед, Чешир выглядела так, словно была актрисой на сцене театра, грациозно двигаясь, чуть ли не плывя по площадке, — хотя, — разводя руки в стороны и начиная улыбаться протянула та, — это частично так, ведь больше нет ни лиги, ни АРИС… с этого дня… мы фронт освобождения, — ее голос был таким задорным, таким безумным, что по спине блондина прошелся табун насекомых, заставляя его покрыться гусиной кожей. — Так встретим же нового лидера, — она махнула рукой куда-то назад, после чего публике предстал Шигараки, опирающийся на костыль, одетый в костюм, напоминая политика, ну или же бизнесмена. Следом за ним вышли еще люди, в одном из которых герой точно разглядел Даби, что шел опустив голову вниз, словно не желая смотреть на остальных, то ли считая себя выше этого, то ли потому что тоже был потрепан, как и его коллеги. — Теперь, — громко произнесла Юми, делая на этом акцент, — Шигараки Томура, наследник все за одного, поведет нас в новое будущее, где не будет всего этого геройского бреда и пустого восхваления из-за причуды, — она щелкнула пальцами, и один из массовки вынес кресло, на которое уселся седовласый парень, тут же упираясь локтями в колени и пряча лицо в замке из рук, — а я уж за этим прослежу, — не успели люди и рта открыть, как вместо девушки предстало огромное существо, занимающее больше половины сцены, напоминающее кошку, вот только лицо у этого монстра было человеческое, если это можно так назвать. От людского там были глаза и рот, растянутый в настолько широкой улыбке, что становилось страшно, а узкие зрачки обвели все помещение взглядом, не останавливаясь на ком-то конкретном, однако эффект все же произвело. Часть толпы тут же в ужасе начало кричать и сворачиваться в клубок, раскачиваясь из стороны в сторону. Таками не знал, что произошло тут ранее, но в одном он мог быть уверен, Чешир тут явно постаралась, вот только вопрос оставался одним — насколько же ее причуда ужасна на самом деле? *** Уйдя со сцены троица злодеев тут же синхронно выдохнула, словно до этого их шеи были перетянуты тугой веревкой, не дающей нормально набрать воздуха в легких, как и выдохнуть накопившийся углекислый газ. Девушка, дойдя до ближайшей стены, вцепилась в нее своими когтями с такой силой, что пробила бетон на пару сантиметров точно, после медленно опускаясь вниз, оставляя в качестве автографа четыре полосы, делая глубокий вдох. — Ты как? — поинтересовался подоспевший к ней пирокинет, придерживая ту за плечи, — совсем хуево? — Хуже… некуда, — делая паузы между словами ответила Юми, — будто… в юность вернулась. — Что же там с тобой делали? — не скрывая беспокойства поинтересовался Томура, которому опуститься к своей подопечной мешал гипс, фиксирующий его ногу от самого колена. — Расскажу… как-нибудь за чашкой кофе, — неверно посмеиваясь уходила от ответа красноволосая, после убирая свои когти и опуская руку. Сил, после сегодняшнего не было от слова совсем, что уж там, она чувствовала себя хуже выжатого досуха лимона, что теперь валялся в мусорном ведре. Подобного ей не доводилось испытывать уже чуть больше десяти лет, отчего на душе становилось тошно и больно. Не будь рядом с ней младших, она бы точно расплакалась как дитя малое, обхватив колени руками, однако до подобного откровения ей не хотелось опускаться, не перед теми, кого она собиралась предать как только девушка вытащит из них всю пользу для себя и своего дела. — Отведи ее в их зону отдыха, — кивнув брюнету приказал Томура, протягивая старшей руку, помогая подняться, в то время как другой парень все еще придерживал ее за плечи, не давая упасть на покосившихся ногах вновь, — она уже достаточно сделала, чтобы мы больше ни о чем не думали. — Ладно, — Даби не хотел в этот раз спорить с седовласым, считая что сейчас для этого не время, да и Чешир действительно выглядела отвратно, чтобы пренебрегать ею. Так что подняв ту словно невесту, шрамированный потащил ее в указанном направлении в глубину коридора, не особо задумываясь над тем, как их лидер доберется до места со своими костылями, в их потрепанной приоритетной доске сумасшедшая занимала лидирующую строку, чуть ли не отключаясь у него на руках. *** Брюнету казалось, что этот день никогда не закончится, так что когда ему предложили отдохнуть в его новой комнате, тот благополучно послал всех к чертям, не особо желая проводить свой досуг с людьми, с которыми дрался еще пару часов назад и которые хотели накрутить его кишки на ледяной шампур. Сейчас все его батарейки были разряжены практическим в ноль, подобного он даже после Камино не испытывал, а тогда его буквально чуть на тот свет не отправили хорошим таким порывов ветра, а после смачным поцелуем с асфальтом, а ведь если бы не воля судьбы, его бы точно превратило в лепешку. Задумываясь об этом время от времени брюнет начал искренни думать о том, что эта чертовка чертовски любит оставлять его где-то между двух миров, видимо надеясь, что его тело само провалиться в нужную сторону, что же, пока он все еще остается в мире живых, что в какой-то степени можно считать ироничным стечением обстоятельств не иначе, ведь рядом с ним всегда оказывался кто-то неравнодушный, желающий помочь полутрупу еще чалиться по земле. «Надеюсь хотя бы у русалки этот день прошел лучше, чем мой», — тешил себя надеждами пирокинет, ковыляя в сторону чужой квартиры, надеясь, что его заход через дверь, а не балкон, не окажется чудовищным просчетом, а девушка не решила задержаться до ночи на своей новой работе е по подготовке будущих спасателей. Постучав в дверь, злодей прижался плечом к ней же, ожидая, пока блондинка спросит, кого же принесло к ней на ночь глядя, совершенно забывая, что та была из разряда хищников и точно могла учуять тянущийся за ним запашок тлеющей плоти и гари. Этот просчет ему судьба решила не прощать, отчего тот полетел в глубь квартиры тут же вслед за своей опорой прямо в чужие объятия, чуть ли не утягивая хозяйку жилплощади за собой на пол. — Даби? — тут же обеспокоенно спросила девушка, не веря своим глазам. Юань была одета в тонкий халат, а волосы ее, как и капли по всему телу, так и кричали о том, что она только из душа, что же, теперь ей придется идти в него вновь, желательно прихватить своего ночного гостя за собой. — Привет, — полупьяно улыбаясь протянул злодей, слегка улыбаясь, — подлетаешь меня док? Ответом ему была тишина, ведь что еще могла сказать на это китаянка. Прогнать его крича чтобы шел к себе в логово? Оставить валяться наполовину на лестничной клетке? Уж точно нет, так что она лишь тяжело вздохнув подхватила парня, словно тот ничего не весил и потащила в ванную комнату. Даби подметил для себя, что на полу было уж больно много воды, словно тут произошло стихийное бедствие, однако узнавать у Маньинь, что же послужило причиной творящегося вокруг хаоса, у него не было ни желания, ни возможности. Оказавшись рядом с ней, вдыхая аромат чужой мягкой кожи, что дарил ощущение, что он дома, а подобного он не испытывал даже когда был еще Тойей, мальчиком, мечтающим быть как его отец, однако приходя домой со школы он чувствовал себя так же отчужденно, лишь с иллюзией безопасности, вызванной скорее всего лишь тем, что он был сыном героя и никто бы не решил на него напасть в этом доме, кроме конечно же самого папаши. А вот маленькая квартирка где-то на отшибе города, где проживала девушка, которую он знал от силы пару месяцев, дарила ощущение что он на своем месте, что ему рады и что тут о нем точно позаботятся. Наверно об этом мечтает каждый брошенный ребенок, найти то место, где его… любят? Почему-то сейчас, когда парень был настолько уставшим и пожеванным это слово не вызывало у него тревоги, а было чем-то обыденным и как-будто чем-то само-собой разумеющимся. — Эй, — щелкая перед лицом злодея пальцами протянула Юань, — что с тобой произошло? — Тебе в красках или в общих чертах? — приоткрыв один глаз, только сейчас осознавая, что все это время он перемещался чуть ли не вслепую, поинтересовался пирокинет. — Уж как-нибудь, — возмущенно ответила блондинка, пожимая плечами, попутно сдувая мокрую прядь со своего лица. Рука парня действовала быстрее, чем его мозг, отчего тот не задумываясь заправил локон за ухо своей собеседницы, продолжая полупьяно улыбаться, словно все было хорошо. Заерзав в каменной ванной, пирокинет лишь отдаленно чувствовал, как его голую кожу окружает вода, а на фоне шумит вода, сильным потом заполняющая его лежбище. — Тогда, — Даби перехватил руку китаянки, остатками сил утягивая ее ближе к себе, — полежи со мной, и я тебе все расскажу. Девушка даже вскрикнуть не успела, как оказалась наполовину переброшена через бортик своей же ванны, отчего ее и без того многострадальный халат оказался мокрым насквозь. — Тебе нужно отдыхать, а я буду мешать, — отнекивалась Юань, которой, на самом то деле, хотелось присоединиться к своему пациенту, однако врач внутри нее был куда громче влюбленной болванки, указывая на то, что скорее всего тот был на поле боя и возможно, переломал себе что-нибудь в ходе битвы, да и нечего прохлаждаться, нужно подготовить кровать, переоборудовав ее обратно в операционный стол если потребуется, так что иностранка, ухватившись за края потянулась обратно, стараясь принять устойчивое положение, насколько это было возможно на мокрой плитке. — Останься, — закапризничал один из самых разыскиваемых террористов страны, обнимая девушку за шею и притягивая ближе к себе, — я не смогу отдохнуть, если ты будешь далеко. — С чего бы? — Маньинь тут же нахмурилась, все же стараясь, пусть и не хотя, вырваться из чужого захвата. — С того бы, — рыкнул пирокинет, которого мягко говоря выводило из себя чужое сопротивление. Блондинка дарила чувство покоя, а вот ее нежелание проводить с ним время, рушила и без того хрупкий карточный домик, что кое-как выстраивала его психика в данный момент, чтобы держать его в узде. Хотелось оставить старшую рядом, не отпускать, дышать ее запахом, чтобы тот заполнил каждую клеточку его легких, даря еще больше покоя и умиротворения. Она сейчас была просто необходима злодею, и он это, пусть и смутно, но понимал. — Ты явно ранен, — не унималась Юань, — я подготовлю аптечку, вдруг у тебя что-то сломано, сейчас в тебе может говорить болевой шок, ну или адреналин, раз ты этого не чувствуешь, однако это в любой момент может пройти, если я буду на тебе валяться, то лишь усугублю твое состояние и… — Бла-бла-бла, — возмущенно прервал ее брюнет, повышая голос, — выключи врача! — выкрикнув это, он схватил девушку за бедро, притягивая к себе окончательно, погружая вместе с собой в воду, — все! Возражения не принимаются, ты остаешься рядом со мной ясно? На это иностранке просто нечего было ответить, пребывая в шоке. Нет, она знала, что у ее пациента не самый приятный характер, иной раз напоминающий поведение тринадцатилетнего ребёнка, но это был первый раз, когда это не напоминало что-то шутливое, ну или угрожающее. В чужом крике слышалась чуть ли не мольба о помощи, давая ей понять, что дело тут не только в физической травме. — Молчишь? — наклонив голову, чтобы посмотреть в чужие глаза поинтересовался тот, — вот и правильно, молчи и лежи рядом, — произнеся это, злодей прижал свою заложницу ближе к груди, утыкаясь носом в чужую макушку. Вот теперь все было хорошо, на своих местах. Пусть краем сознания пирокинет и понимал, что Юань волновалась о нем, думая и поступая правильно, вот только ему это было сейчас как-то побоку. Он хотел вдыхать чужой аромат, слушать чужое дыхание, ощущать своими руками что-то не такое горячее, как он сам. Ему даже показалось, что от его тела исходит пар, а вода начинает пузыриться, настолько он был горячим сейчас. — Ты весь горишь, — подтвердила этот факт китаянка, — пришлось драться? — Да — Охладить воду еще? — А ты можешь так сделать? — Да, — немного поерзав, Юань удалось вытащить руку из плена их тел, опуская ту в воду и начиная выводить какие-то круги, создавая небольшой водоворот, после чего в том месте начали образоваться ледяные хлопья, тут же тая под действием чужого жара. — Красиво, — на выдохе произнес злодей, наблюдая за развернувшейся перед ним картиной, подобно малому дитя, перед которым выступали циркачи. Наверное единственное его счастливое воспоминание из детства, да и то, мутное как молочная вода, было когда он с родителями и Фуюми ходил на какое-то представление. Изначально ему было скучно, очень, ему не особо нравились ни клоуны, ни фокусники, выступающие там. Все же ребенка в мире, где всюду люди творят магию из-за причуд, тяжело впечатлить чем-то настолько древним, пусть и приправленное способностями. Но у одной выступающей это получилось. Она была то ли еще одной фокусницей, то ли гимнасткой, да что уж там, Даби ее лица то не особо помнил, однако в его голове до сих пор оставались те эмоции, что он испытал. Девушка парила под потолком, подобно птице, создавая туманную дымку, напоминающую облака, парила над зрителями, грациозно размахивая веерами и создавая всевозможных зверушек из пустоты. Самым же важным моментом был тот, когда та, гуляя по тонкой ограде так легко и пританцовывая, задумчиво выбирала из того числа ребятишек кого-то себе в помощь, постукивая указательным пальцем по виску, а после их взгляды встретились и в чужих глазах маленький Тойя увидел то, чего не было даже в глазах своих родителей — безусловную любовь и обожание, будто циркачка была готова преподнести к его ногам целый мир. Так что перепрыгнув через пару рядом девушка оказалась перед ним в пару секунд, мягко сжимая его ладошки в своих и спрашивая как его зовут, после так тепло произнося его имя, будто то является чуть ли не молитвой или же самым сокровенным желанием. Она спрашивала его, владеет ли он магией, тот же ответ гордо ответил что он умеет создавать пламя и тогда и без того заинтересованный взгляд превратился в ликующий. Незнакомка, псевдоним которой он не мог вспомнить спустя столько лет, спросила его отца, может ли она, так сказать, украсть его сына ей в помощь. Энджи уже было хотел отказать, это было очевидно по его взгляду, да и тот в принципе привел их в это место просто чтобы показать публике какой он замечательный отец, не иначе, однако осекся, после лишь безнадежно вздыхая и кивая головой в знак согласия. Тогда пирокинет чувствовал себя настолько счастливым, что эта эмоция проследовала за ним из самого детства, оставаясь приятным грузом где-то на дне сгоревшего сердца. Ведь мало того, что он действительно помог, поджигая кончик чужого веера, так выступающая еще и смогла с его помощью создать в воздухе очертания дракона, как на всяких китайских габиленах. «Щелкни его по носу», — прошептала девушка, держащая все это время его на руках, в маленькое ушко, едва касаясь того мягкими губами, ее шепот был настолько чарующим, что ребенок был готов выполнить все, лишь бы услышать его вновь. Он выполнил это, после наблюдая как существо забавно чихнуло, после начиная кружиться вокруг них, будто он и правда был живым. Незнакомка усадила маленького Тойю на спину дракона, после чего они отправились в полет, к самому потолку, где были все воздушные зверюшки и сверкающие облака. Это воспоминание было единственным, что Даби решил оставить после того, как уничтожил Тодороки внутри себя, все же так циркачка не виновата, что все так сложилось. Нет, в этом был виноват его отец, что забил на него как только получил желаемое идеальное дитя. Та же показала малышу какой должна быть любовь от взрослых — безусловной, ласковой как небольшие волны на берегу моря. Если бы только Тойя помнил о ней чуть больше, он бы скорее всего после того как очнулся в том приюте ломанулся бы к ней со всех ног, ведь почему-то ему казалось, что только она бы приняла его, обняла бы, опять ласково бы произнесла его имя, погладила бы по голове и сказала что ждала. Юань очень сильно напоминала ту циркачку, то ли что-то от внешности, то ли глаза, такие же как и у той, а может дело в том чувстве, что возникало внутри парня от одного только присутствия иностранки рядом. — Лучше? — спросила Юань, доставая руку из воды, после зализывая чужие торчащие в разные стороны волосы назад, усмехаясь от чужого внешнего вида. — Идеально, — на выдохе протянул парень, погружаясь чуть ниже в воду, осле закатывая глаза от наслаждения, все же прохлада сейчас ему была нужна как никогда, по крайней мере его телу точно. Маньинь, поняв что ее пациент сейчас где-то в нирване, лишь шумно выдохнула через нос, после занимая вертикальное положения, восседая на чужих бедрах, выкручивая кран, перекрывая тем самым воду. На этот жест пирокинет отреагировал тут же, переплетая свои пальцы с чужими миниатюрными, давая тем самым сигнал, что ему сейчас внимание нужно сильнее, чем бездушной сантехнике. — Не капризничай, — возмутилась китаянка, щелкая парня по носу, отчего тот негромко фыркнул, мотая головой, — еще больше заливать ванную не входило в мои планы на вечер. — А то есть залить ее было частью этого вечера до этого? — Нет, — покачала головой иностранка, после вновь прижимаясь к чужой груди, положив голову на обожженное плечо, — просто так вышло, не у тебя одного день вышел мягко говоря дерьмого — Что же случилось у тебя? — разделяя мокрые пряди пальцами поинтересовался злодей, кожей чувствуя, как его собеседница тихо урчит под его руками, — опять дети достали? — Не только, — тихо ответила девушка, — коллеги тоже те еще мрази, честно, как же я хочу чтобы все было как раньше, в больнице пусть и были свои проблемы, но там хотя бы те с кем я работала не веди себя как звери — Эти ублюдки что-то сделали с тобой? — напрягаясь уточнил пирокинет, прикидывая, сможет ли он убедить Шигараки напасть на одно конкретное учебное заведение, в этот раз никак не связанное с местом где учится их маленький доносчик. — Нет, — Юань приобняла парня, словно успокаивая, не давая думать о кровавой мести, — боюсь если они это сделают, я буду первой, кто пустит их кровь за пределами кровеносных сосудов — Правильно, — гордо протянул злодей, оставляя невесомый поцелуй на чужой макушке, — эти твари не достойны жизни, раз не умеют держать себя в руках — А что же произошло с тобой? — иностранка подняла голову, заглядывая в чужие глаза, точно такого же цвета как и ее, словно надеясь, что сможет различить в них даже самый незаметный намек на обман. — Нас пригласили на встречу, которая оказалась ловушкой, пришлось показывать свои клыки, дабы те по итогу склонили свои головы. Почему-то, хотя чего греха таить, теперь Юань знала причину своей злобы, прекрасно понимая, почему ее отец скрывал от матери свои раны из-за работы. Она была голова самолично открутить чужие головы лишь за то, что те прикоснулись к ее человеку, заставить прислуживать ей ценой своей жизни, пустить их под конвейер, заменить из алую бурлящую жидкость на кислоту, что превратит этих недоумков в кашу в считанные секунды. — Кто, — иностранка зарычала, приподнимаясь со своего места, это даже нельзя было назвать вопросом, нет, ей нужно было знать имена, а дальше она сама вычислит этих идиотов по запаху Даби, подобно ищейке, что выслеживает добычу. — Ну-ну, — успокаивающе протянул злодей, поглаживая мягкую щеку собеседницы, — убери клыки, теперь они и так вынуждены плясать под нашу дудку. Подобная эмоция от китаянки невероятно льстила обладателю огненной причуды, что уж тут, он был в восторге, ведь сейчас он вновь ощутил те же эмоции, что и во время выступления в детстве, что за него готовы биться, даже не разбирая, прав он или же сам виноват в произошедшем, видя в чужих глазах то, чего не видел в глазах своих родителей никогда за все тринадцать лет, что провел бок о бок с ними. Вот только тогда был Тойя, а теперь ему — Даби, была оказана подобная честь, что заставляло сердце сделать пару небольших кульбитов. — Можно попросить тебя о чем-то странном? — Что же? — нахмурившись ответила вопросом на вопрос девушка, не до конца понимая, что же за идея появилась в голове ее потрепанного пациента. — Можешь произнести мое имя, — тихо, словно это было нечто постыдное попросил брюнет, — словно любишь меня больше жизни. — Даби, — спустя пару секунд тишины, девушка выполнила чужую просьбу, что далась ей очень легко, ведь та действительно любила его и была готовно подобно ее матери умереть за то, чтобы ее возлюбленный был счастлив, получая в ответ улыбку, которую никогда не видела на лице парня никогда прежде. *** Открыв глаза Юми была готова увидеть что угодно, но не потол квартиры героя номер два уж точно. Кое-как поднявшись на локтях, девушка тут же схватилась за голову, что прострелила боль чуть ли не по каждому нейрону в ее мозговых клетках. Этот день действительно был тяжелым, до ужаса. Красноволосая в принципе не понимала, почему она так ринулась в бой, да еще и сорвалась на той синей девушке. Все же свою сумасшедшую личину ей удавалось держать в узде, лишь изредка показывая по кусочкам людям. Тут же чудовище сорвалось со своего поводка, давая себе волю, подобно цепному псу, которому наконец удалось вырваться и перекусать всех детей в округе. Тут же вместо следов от зубов недоброжелатели получили моральную травму на всю жизнь, все же не каждый, кто с ней сталкивался мог после оставаться долго в здравом уме. — Проснулась? — раздался голос откуда-то сбоку, отчего злодейка тут же повернула голову к ее источнику, зря, ведь ее виски вновь сжало в тиски, заставляя обладательницу схватиться согнуться, зарываясь пальцами в волосы, больно оттягивая их, чуть ли не вырывая, лишь бы перебить одно другим, — выпей, — парень протянул своей неожиданной гостье кружку и блистер таблеток, что могли притупить боль хотя бы на время. Герой не ожидал, что по возвращению домой после патруля его встретит раскуроченная дверь и валяющаяся в коридоре Чешир собственной персоной. И если с одним он уже ничего не мог поделать, кое-как закрыв ту за собой, то вот с другим дела обстояли проще. Перенеся бессознательное тело на диван, блондин накрыл ее валяющимся на спинке пледом, что подарил кто-то из коллег на прошлое Рождество, что же, подарок впервые пригодился и перестал быть странной частью интерьера. Кейго около получаса ждал, пока девушка очнется, в один момент решив все же ненадолго оставить ее и сходить за лекарствами, что были типичной подачкой от комиссии для борющегося с мигренями подопечного. — Как я тут оказалась? — закидывая горсть таблеток в рот и не запивая поинтересовалась красноволосая. — Хотел бы и я знать ответ на этот вопрос, — пожав плечами, Таками присел на кресло, что передвинул поближе к дивану ранее. — Черт, — расстроенно протянула Юми, уткнувшись лицом в свои колени, — какой же пиздец — Как я понимаю, битва за власть не прошла гладко, — герой мог лишь предполагать, что же произошло до того собрания, однако поведение его связного было настолько неожиданным, что блондин серьезно задумался, а не совершил ли он ошибку, при уменьшив комиссии чужие способности, только уже у себя в квартире понимая, что та явно говорила не от своего лица. — Не то слово, — пробурчала злодейка, — я так себя хреново не чувствовала же лет так десять, если не больше — А что было десять лет назад? — Правда хочешь услышать? — Юми подняла взгляд на собеседника, в ее глазах читалось так много эмоций: усталость, боль, отчаяние и … надежда. Вместо ответа герой номер два лишь кивнул. Он действительно хотел услышать чужую историю, искренне считая, что узнает об этом не первым, если только не с конца, все же в его голове троица из бывшей лиги злодеев, ныне фронтом освобождения, казалась ему очень дружной, так что обсуждение трагичных предысторий там точно уделили пару вечеров. — Сразу говорю, — предупреждающе начала девушка, — я расскажу не все, только часть, хорошо? — Понял, — вновь кивая ответил Ястреб, собрав руки в замок у себя на коленях, напоминая себе сейчас психотерапевта, к которому на терапию пришел ну очень запущенный случай — Мой отец… был чем-то похож на твоего, — на выдохе, совсем тихо, начала свой рассказ Юми, — сказала он бросил мою мать, ради новой молодой жены, а после того как та скончалась прибежал ко мне, помня, что моя причуда связана с рассудком. — Мерзко — Ага, — слегка кивнула Чешир, откидываясь обратно на подушки, — когда умерла его первая жена он даже на похороны не явился, что уж, он то и обо мне не вспоминал, благо до совершеннолетия не так долго было, а то осталась бы в приюте, как брошенка, при живом то папаше. — Теперь я понимаю, о чем ты говорила, когда упоминала, что у нас у всех травма связанная с одним из родителей — То еще не травма, — посмеиваясь протянула злодейка, — он решил выжать из меня все соки после смерти своей ненаглядной. Заставлял принимать ее облик, вести себя как она, даже домогался, совсем поплыв в своем безумии. На упоминании последнего крылья парня возмущенно зашуршали, выдавая эмоции своего обладателя с потрохами. Подобное в его голове было немыслимо, использовать своего ребенка как инструмент для своих желаний, вертя им как вздумается. — А после того, как я была на грани, бросить меня опять, как мусор, — девушка старалась скрыть свои истинные эмоции, почему-то вспоминая об этом сейчас, ей хотелось заплакать, то ли от фантомной боли, то ли от осознания того факта, что как бы она не старалась, она была не нужна тому, кто способствовал ее появлению на свет, — оставляя томиться в собственном безумии Кейго хотел уточнить, что она имеет в виду, однако что-то внутри отдернуло его от подобного, говоря, что это не его ума дела и не стоит копошить чужие и без того открытые раны своим любопытством, так что он просто слушал чужую предысторию. — И вот, пока я сходила с ума, разрываясь на куски в прямом смысле, — после недолгой паузы продолжила откровенничать Юми, почему-то сейчас ей хотелось поделиться этой болью хоть с кем-то, чтобы ей было не так отвратно, — он принялся второго ребенка, от своей ненаглядной. Не выдержав, изо рта девушки вырвался дрожащий вздох, словно сейчас она делилась чем-то, что уничтожило ее окончательно. — С ним он так не… не вел себя, он был хуже, он мучил его, словно тот был виноват в смерти своей матери, когда я заявилась отомстить ему… я… я… Кейго, не думая не секунды вмиг оказался рядом с ней, крепко обнимая за плечи и прижимая ближе, в то время как сама Чешир начала заливаться слезами, чуть ли не задыхаясь. — Тише, — шепотом произнес герой, поглаживая свою гостью по голове, как детей, которым не посчастливилось оказаться в зоне нападения злодеев, — не говори если это так больно — Он ему череп разбил, — сквозь слезы взревела старшая, — маленькому ребенку, я видела его мозг, я думала, что он не будет настолько ужасен, я думала в нем есть хоть капля любви, хоть к кому-то из нас двоих. — Такие ублюдки любят лишь себя, — твердо произнес герой, обнимая ее сильнее, ему ли не знать, его отец тоже думал лишь о себе любимом, переламывая кости сыну за свои же неудачи. — Я… убила его, — задыхаясь произнесла Юми, — я не могла позволить ему жить, не после этого. — Ты не обратилась к героям за помощью? — Только тебе они помогли, — слегка ударив кулаком по чужому плечу, словно забивая гвоздь произнесла татуированная, — ни мне, ни Даби, ни Томуре они не помогли, они даже не проверяли, как этот скотина живет со своим ребенком, не смотря на то, что тот не посещал школу полгода, где, где они были когда каждый из нас в них нуждался?! Ответить на это крылатому было нечего. Наивно было думать, что герои помогают всем нуждающимся, как ему когда-то, да и то, за ту помощь ему пришлось расплачиваться своей свободой, смотря на тех имбицилов, что мнили себя выше всех, игнорируя людей вокруг, подобные были что сейчас, что в детстве, когда не только ему, но и другим детям было до ужаса страшно, больно и невыносимо, а причиной были самые дорогие люди, что должны по сути оберегать их от всего плохо, а вместо этого стали их источником. — Я поклялась, что защищу этого ребенка, — тихо, пошли шепотом произнесла злодейка, — чего бы мне это не стоило, даже если придется показать миру свое лицо, даже если после он возненавидит меня, если он будет жив и в безопасности, значит пролитая мною кровь была не напрасной. — Чешир… — хотел было начать Кейго, но его прервали. — Зови меня Юми, — обнимая парня в ответ находясь на грани сознания попросила красноволосая, — думаю, я могу доверить тебе свое имя. Подобный жест был сродни присяге на верность, ведь теперь герой мог спокойно вычислить ее, порыться в базах и найти злодейку, ее место работы, поймать когда вздумается, словно та самолично протягивала ему топор, чтобы в случае необходимости занести над ее головой и убить, если ее планы окажутся провальными. Однако также Таками понял одну вещь — не только он живет по чужой указке, только если в его случае кукловодом была комиссия, то у девушки — она сама, только в прошлом, что смотрела на умирающего младшего брата с разбитым черепом, в то время как по ее рукам текла кровь их общего родителя, что верила, что только она сможет дать этому ребенку надежду на лучшую жизнь, которой не было у нее самой.