Лекарство для злодея

Деревянный пол тихо поскрипывал под босыми ногами девушки, в воздухе витал знакомый сладковатый запах аромасвечей, что раньше были обычным делом в этом доме. Он был небольшой, но очень уютный, на стенах обилие картин и фотографий, семейных, где видно счастливые лица каждого из запечатлевших. Проводя кончиками пальцев по черной рамке, в уголке которой были прилеплены наклейки с бабочками на лице молодой особы появилась легкая улыбка. На фотографии были молодожены, что стояли в традиционных нарядах, однако даже подобная прихоть от старшего поколения не омрачало их счастья. Брак по любви, роскошь в привилегированной семье, где статус и честь стояли превыше любых чувств, даже тех, что возвели в абсолют практически все произведения, что в допричудную эпоху, что уже после. Красивая сказка, где прекрасный принц или благородный рыцарь добивается сердца своей дамы сердца, то благородными поступками, то спасением ее из заточения. Она была таковой, когда-то. Прогуливаясь по уже знакомым коридорам, задевая пальцами шторы, что служили вместо дверей. Все открыто, как и в их семье. Быт давно минувших дней спустя года был ложкой меда в бочке дегтя, которая заполнила собой все, даже самое хорошее. — Человеческое подсознание штука интересная, не правда ли? — раздался голос из-за спины, заставивший девушку повернуться к его источнику. Оперевшись о дверной косяк стояла красноволосая особа, мило улыбаясь и стукая пальцами по ловцу снов, что от этих действий начал раскачиваться из стороны в сторону. — Решила мне и тут все подпортить? — нахмурившись недоверчиво спросила китаянка, что и без того относилась к незваной гостье с легкой ненавистью. — Хах, — на выдохе начала незнакомка, откидывая голову назад, — я теперь враг номер один не так ли? — А кем тебе еще быть? — закатывая глаза ответила Юань, скрестив руки на груди. — Ну, — протянула красноволосая подходя ближе, — например любимой мамочкой? Маньинь была готова шипеть и скалиться, особенно после подобного высказывания. И ведь не врет, девушка на фотографии и ее мать действительно были одним и тем же человеком, вот только баллов это что одной, что другой не накидывало от слова совсем. — Любимая? — не скрывая возмущения воскликнула блондинка, — в каком это месте? — Ой, — закатывая глаза протянула старшая Юань, — только не начинай капризничать, будто я тут вселенское зло. Твои друзья вот, меня просто обожали. И снова прямо в цель. Ведь действительно, красноволосая могла быть идеальным человеком на публике, что мило улыбалась и раздавала дельные советы, всегда готовая прийти на помощь, но в то же время ответственный сотрудник правоохранительных органов, что чтила законы как никто другой. Вот только стоило дверям закрыться и эта маска падала, разбиваясь о землю на тысячи осколков, что тут же впивались прямо в глотку. — То, что ты прирожденная актриса, уже ни для кого не секрет, — сквозь зубы произнесла дочь, тут же отворачиваясь и уходя вглубь дома, прекрасно слыша чужие шаги за своей спиной, что так и кричали о том, что от этого разговора ей все равно не уйти, как бы ей этого не хотелось. — Кто же знал, что все это так обернется, — в догонку ей кричала старшая Юань, что старалась не отставать от своего ребенка. Так они и вышли во внутренний двор, где был прекрасный сад, усыпанный красными и синими цветами, а через небольшой искусственный пруд располагался дугообразный каменный мост. Это место было отдушиной для их общего родственника — отца и мужа обладательниц схожих причуд. Глава семьи, великий герой ДНК, что являлось его позывным, выданным при поступлении на службу, не был из числа тех мужчин, что являлись стержнем и железным кулаком, нет. Он был добрым, открытым и до ужаса любившим сначала свою жену, а после и дочь, считая их даром с небес. Он принимал все, что готовила для них судьба, пусть ему и было грустно покидать их тихую гавань, переезжая в главное семейное поместье, где царили только подковерные интриги да зависть. Скорее всего Юньли полюбила его именно за это, да до такой степени, что соврала о силе своей причуды, уступив место одной из сестер, оставив громкую фамилию где-то позади и взяв другую. Даже после того, как ее признали девятнадцатой наследницей она отказалась менять свое Вэй на Юань, однако легко сделала это со своей дочерью. — Кто знал? — тихо повторила блондинка останавливаясь, — ты спрашиваешь об этом меня? — Я не спрашиваю, — спокойным тоном поправила та свою дочь, — я лишь говорю, что не ожидала подобного поворота событий. — Ой как удобно, — смотря из-за плеча на красноволосую саркастично прошипела младшая, — ты мне твердила всю свою жизнь, что нужно думать наперед и просчитывать свои шаги заранее и не подумала сама? — Дети должны быть лучше своих родителей, — пожала плечами женщина, что сейчас выглядела ненамного то и старше своего чада, — ты так хорошо запомнила это место. Юньли огляделась по сторонам, после начиная улыбаться еще мягче, от нахлынувших воспоминаний. Ведь именно на том мосту ее муж сделал ей предложение, обещая подарить ей всю любовь этого мира до конца своих и ее дней оберегать покой их семьи, что к сожалению не произошло. — Прекрасная фраза, — с издевкой начала блондинка, — так обычно все «хорошие» родители и говорят в оправдание своих слов. — На моем месте ты поступила бы так же, — защищалась Вэй, делая несколько шагов вперед и выходя с деревянной трассы на мягкий газон. — Уверена? — изогнув бровь поинтересовалась младшая, — твое воспитание мне говорит о диаметрально противоположном ответе. — Уверена, — кивая головой в подтверждение своих слов, красноволосая повернулась лицом к своему чаду, — особенно теперь. — Когда ничего уже не осталось? — Именно, — по слогам произнесла та, — у тебя нет тех цепей, что сулили мне с самого детства. — Однако и на мне они ой как хорошо повесели, — в тон женщине ответила Юань, присаживаясь на деревянную поверхность. — Чего ты хочешь? — в лоб спросила мать, — чтобы я встала на колени и извинилась перед тобой? — Ты? Нет, — покачала головой и с какой-то надломленной улыбкой ответила девушка, — уже поздно, да и… ты плод моего больного воображения, а не реальная личность, та только под риском смерти могла признать, что в чем-то была не права. — Как же хорошо ты меня знаешь, — наклонив голову вбок ответила Вэй. Сейчас они были одеты идентично: легкое белое платье что было до середины икр, босые ноги, да тика на голове, вот только если у Маньинь она была небольшая, тонкая цепочка из серебра с голубыми камнями, то у Юньли она была из золота и с кроваво красными, под цвет волос. — Конечно, — на выдохе согласилась блондинка, — практически всю свою жизнь. — Практически, это потому что последние два года ты уже гордая сирота? — Не только, — опустив голову и покачав ей из стороны в сторону, — или кукушка не помнит этот момент? — Ой, — капризно протянула Вэй, совершив поворот вокруг своей оси, — ты сейчас серьезно? — А что?! Правда глаза колит, — воскликнула Маньинь ударив кулаком о доски, — если бы не папа ты бы меня так и оставила меня в том змеином клубке совершенно одну, а причина то какая, — саркастично-агрессивно протягивая гласные начала свою тираду девушка, — причуда проявилась! — раскинув руки в стороны иностранка безумными глазами смотрела на свою соотечественницу. На это уже красноволосой было нечего ответить, кроме самого банального — она испугалась. Испугалась того, что увидела в этом саду давным-давно, однако иллюзия не может знать больше, чем знает человек, в сознании которого находится. — Молчишь? Правильно делаешь, — поднявшись со своего места, блондинка направилась в сторону искусственного пруда, чтобы успокоиться. Уйти из этого сна, коим тот точно являлся, не получалось, по какой-то причине. Когда ей снились кошмары, она наказывала себя ими, заставляя пережить тот кошмар вновь и вновь, вспоминая тех, кого не удалось спасти. — Тебе стоило задать подобные вопросы ей самой, — приблизившись к своей дочери произнесла Юньли, — когда это было еще возможно. — Но к сожалению у меня тут только ты, — пожав плечами уже куда спокойнее ответила Юань, присев на землю и опуская ноги в прохладную воду. — Да, — согласилась женщина, повторяя за ней все действия, — но я хотела поговорить о другом, — болтая ногами потянула Вэй. — И о чем же? — падая на зеленую траву, Маньинь раскинула руки в стороны прикрыв свои глаза, так как даже солнце в ее сне было до ужаса реалистичным, оттого и ярким. — О том парне, что крутится рядом с тобой, — пару раз ткнув в бедро своей дочери заискивающе решила начать издалека галлюцинация. — И? Ты же моя галлюцинация, ты и так прекрасно знаешь кто он и откуда, — пожала плечами Юань, после вытягивая одну руку перед собой, чтобы создать подобие тени. — Не все, — нараспев протянула красноволосая, — хотя я бы сказала, что вижу то, чего не видишь ты — В смысле? — Помнишь последний месяц до трагедии? — повернув голову в сторону своей собеседницы поинтересовалась Вэй. — Да, но как это связано? — нахмурившись, блондинка не понимала, к чему клонит ее родственница от слова совсем, ведь то что произошло тогда уже не играло роли, ведь мертвым плевать как живут другие. — К тому парню ты подобного не испытывала, — обводя сад быстрым взглядом произнесла Юньли, после поворачиваясь к своей собеседнице в пол оборота, — это так, к слову — Тот парень был выбран семьей как самая подходящая партия, — закатывая глаза прояснила этот момент младшая прекрасно понимая, что никаких чувств, кроме нейтральных там и быть не должно, ведь как бы ты не хотел, а симпатия — это максимум, на который ты можешь рассчитывать в браке по расчету. — В точку, — щелкнула пальцами женщина, словно только этого она и ждала, — а тут ты сама проявила интерес — Он свалился мне под ноги, — пробурчала та, стараясь понять, к чему это, — я как врач… — Себе не ври, — прервала чужие оправдания Вэй, помахав рукой перед своим лицом, — ты проходила мимо других, кого чуяла в темных подворотнях — Ну упади они мне в ноги и… — И ничего бы не произошло, — вновь вставила свою мысль в чужие рассуждения Вэй, — ты после Китая зареклась помогать людям, если это не работа, а тут, мало того, что решила помочь, так еще и в дом приволокла — Ну щелкнуло во мне, — стараясь создать равнодушный вид, хотя какой в этом смысл, иллюзию не обмануть, она буквально часть нее, но кто мешает попробовать, люди ведь могут заниматься самообманом, почему ей нельзя, — решила проявить альтруизм — К человеку, что и без того выглядит как перештопанный труп? Не узнаю тебя. — И что? Проявила я сочувствие, какая разница, а его вид тогда, он так и кричал спаси меня. — Какая прелесть, — не скрывая тот факт, что она ни на йоту не поверила чужим словам, протянула красноволосая дразнящим тоном, — прям добрая душа каких свет не видел — Вот ты так говоришь и мне самой это кажется глупостью, — сжав губы в тонкую линию пробурчала себе под нос блондинка, что и сама уже начала понимать, что в ее поведении нет никакой логики, ей просто захотелось помочь, стоило ей увидеть шрамированное лицо и уже потухающие голубые глаза, как внутри нее что-то щелкнула и она и сама не поняла, как парень оказался у нее на кровати, пока сама Юань старалась сохранить ему жизнь. — И это даже правильно, — поддерживающе воскликнула Вэй, хлопнув в ладоши, — ладно, допустим все же проснулась в тебе любовь к человечеству на время, ты его вылечила, а дальше что? — Что? — отводя взгляд в сторону начала строить из себя глупышку блондинка, прекрасно понимая, к чему ведет ее родитель и не желая поднимать эту тему. — Тебе с твоим профессиональным складом ума не кажется, что твои действия выходят за рамки отношений пациент-врач? — Выходят, — сдаваясь на выдохе согласилась Юань, переведя взгляд с красных цветов что росли неподалеку обратно на мать, — но какая разница, это ничего серьезного, пока его не поймали, мне переживать о том, что я с ним сплю незачем, он уже, так сказать выписался и просто приходит в гости — Ага, — медленно кивая протянула Юньли, словно осознавая что-то и только по одному ее лицу, что выражало шок вперемешку с пониманием, было понятно что это ее удивило, — и переживает за тебя и ревнует тоже просто по дружески, так да? — изогнув бровь спросила красноволосая у своей дочери наклонив голову немного вперед, словно стараясь лучше расслышать чужие оправдания. — А разве есть какие-то еще причины? — Ох дитя, — понимающе прошептала женщина, заламывая брови в гримасе печали, пока в голубых глазах появилась такая тоска, что и китаянке стало больно только посмотрев на свою родственницу, — об этом нам стоит поговорить позже, а сейчас… тебе пора просыпаться… — Погоди что ты… — не успела девушка договорить, как все начало исчезать в ярком свете, а до ее слуха начали доноситься посторонние шумы, что становились все громче и ощутимее, в то время как сама блондинка начала тяжело дышать от ощущения жара, что появилось из ниоткуда и явно не собиралось останавливать поднятие температуры ее тела, что еще чуть-чуть и начнет плавиться.