Лекарство для злодея

Тем временем в убежище злодеев, где они все это время наблюдали за происходящим с телефона Юми, можно сказать, открылся свой филиал ада. Во-первых, Шигараки был рад, что все же решил обзавестись огнетушителями, как только в его команде появился человек с огненной причудой, во-вторых, красноволосая была рада, что смогла впервые воспользоваться данным предметом, правда на сколько ей было известно, раствор находящийся в баллоне на людей использовать не стоит, но тут источник пожара — разъяренный парень, что чуть ей телефон не расплавил, так что чисто из чувства мести, она решила все же обдать разбушевавшегося злодея этой ужасно пахнущей пеной. На этом злоключения парочки не закончились, Даби был невменяем, от слова совсем, остановить его было чем-то из ряда вон, даже под туманом причуды Юми, тот все еще старался найти выход из комнаты, выбивая несуществующие двери, по итогу та убрала иллюзии, так как уже сама не до конца понимала, где реальный выход, а где окна или стены, а иметь дело с обработкой чужих ран ей не особо хотелось. — Что с ним? — поинтересовалась девушка на ухо своему начальству, все же ей впервой наблюдать за подобным сумасшествием, к которому та даже руку не прикладывала. — Помнишь блондинку, что по стене спустилась? — переведя свой взгляд на злодейку произнес Томура, после получая утвердительный кивок головы, — так вот, это его дорогая док. — Дорогая? — смотря на постепенно приходящего в себя злодея переспросила Чешир, — а давно у него девушка есть? Я думала мы тут все за одинокий образ жизни и прочее. — Ну, — пожав плечами хмыкнул приемник все за одного, — я не знаю, кем там она ему приходится, но то что он ей начал дорожить, очевидно как белый день. — Твою мать, — протянула татуированная, находясь в таком шоке от новой информации, словно ее привычный мир сейчас рухнул, — а как давно это началось? — Так блять! — воскликнул Даби, стараясь прекратить чужую болтовню, — заткнулись оба и хватит нести всякий бред. — Бред?! — изогнув бровь произнес Шигараки, — а что тогда вызвало у тебя столь бурную реакцию? Не пизди что ты так из-за ному завелся, я не в жизни не поверю, тем более после появления док на экране. — Блять, да какая разница, кто там или что, ты понимаешь, что теперь эти псины из правительства начнут шмонать каждую промзону и заброшку, чтобы отыскать подобных тем, кто попал в больницу или у тебя есть секретное место, о котором я не в курсе?! — А разве не сама комиссия по безопасности выставила себя в ужасном свете? — наклонив голову вбок поинтересовалась Юми, начиная заговорчески улыбаться, — для нас все складывается как нельзя лучше, если выяснится, что эти товарищи были в курсе о том, кого они запихнули в больницу к обычным гражданам, разве это не выставит из как ужасных стратегов и людей, что ставят какие-то свои ожидания выше, чем безопасность граждан? — Красиво заливаешь, — щелкнув пальцами, выставляя при этом указательный в сторону своей подчиненной, подметил седовласый, — если только врачам не заплатят выше головы за молчание, в таком случае, им придется брать всю вину на себя — Оу, — печально нахмурила брови татуированная, — об этом я не подумала, но… та красноволосая, точно, не будет молчать, а с ней и ее спасительница, они явно подруги, так что будут поддерживать друг друга в этой ситуации. — Блядство, — накручивая круги туда обратно пробурчал Даби, — если эти уебки из геройской системы что-то ей сделают… — Боюсь, это она их прикончит раньше, было бы прелестно заиметь такого союзника, — мечтательно протянула Чешир, на что Томура только согласно промычал, ему тоже иногда приходила подобная идея в голову. Но было одно сияющее синем пламенем но, которое сейчас смотрел на них, как загнанный зверь, собирающийся перегрызть их глотки в пару секунд. Шигараки изначально, решив что в отношении китаянки стоит копнуть глубже, не смог найти по ней абсолютно ничего, кроме нынешних документов, где она уже была в маске, что затрудняло поиск по фотографиям из статей или каких-либо документов чужой страны было невозможно, а имя и фамилия так вообще выводили в пустоту, причиной подобному было несколько, но объединяло их одно, а именно место рождения девушки. Поднебесная словно вычеркнуло из своей истории этого человека, как неугодного, ну или засекретило все настолько, что даже их местные хакеры ничего не могли с этим сделать. В итоге в голове лидера лиги злодеев китаянка вызывала какой-то иррациональный интерес, хотелось копнуть глубже, понять, почему она бежала со своей родины, а главное, насколько она может быть полезна в его планах на эту страну. — Не смейте даже думать об этом, — предупреждающе зажигая свою руку ярко голубым пламенем, произнес брюнет, — она ни за что не будет участвовать в ваших завиральных планах, ясно?! — Чего ты так на нас орешь, мы всего лишь протянем ей руку помощи, — пожав плечами протянула Юми, продолжая улыбаться, — как знать, может она сама решит встать на эту сторону. — Точно нет, — покачал головой Даби, — она не из тех, кто будет плясать под чужую дудку, да и боюсь Шигараки, только попробовав ей угрожать встретит родаков с того света. — Тогда нас тем более нужно увидеть ее в живую, такая личность, в случае опасности, может сотворить невозможное, — улыбка на чужом лице стала ещё шире, что глаза превратились в узкие щелочки, что сияли пугающе ярким зеленым светом, заставляя пирокинета оскалиться и чуть ли не наброситься на свою напарницу, но в итоге он просто направился к выходу, игнорируя чужие выкрики. Даби старался идти как можно осторожнее, петляя по темным переулкам и стараясь не выходить на оживленные улицы, все же солнце было еще высоко и снующих гражданских, как и патрулирующих героев было все еще пруд пруди, но ему нужно было дойти до чужой квартиры, практически жизненно необходимо, будто китаянка уже была так и ждала его, как еще пару вечеров до этого, готовая прижаться к его горячему телу и подобно обласканной кошке искать его прикосновений. Вот только остатки его разума понимали, что так быть не может, ее скорее всего либо допрашивают, либо стараются восстановить ее тело, однако плюсы в том, что чужой балкон был скрыт в тени от посторонних и всегда открыт, играла злодею на руку. Проникнув в чужую квартиру, парень тут же направился к входной двери, поворачивая внутренние замки, дабы в случае чего, никто не смог бы обнаружить разыскиваемого злодея Японии в квартире обычной гражданки, да еще и геройского травматолога. Сев на не заправленную с утра кровать, брюнет начал осматривать комнату как можно внимательнее, стараясь запомнить все как можно лучше, понимая, что после сегодняшнего, иностранка его не простит, даже возможно попытается убить, просто чтобы запугать, а не с целью расправиться с ним раз и навсегда, почему-то брюнет считал, что та точно так не поступит, даже с ним, особенно с ним. В чужой квартире ничего не изменилось, максимум только оставленный хаос после утренних сборов своей хозяйки, прожив с ней какое-то время пирокинет периодически замечал, что та делала бытовые вещи с какой-то неловкостью, будто только недавно за нее перестали делать такие базовые вещи как мытье посуды или же уборка кровати, подобные детали всегда заставляли его задуматься над тем, кем же девушка до побега со своей родины, что стало последней каплей. Решив не тратить время зря, брюнет поднялся с койки и начал убирать чужие вещи, раскладывая их по предполагаемым местам, последнее из того, что было не к месту, так это чужой фен для волос, злодею не доводилось видеть его в ванной, да и брюнетка обычно убирала его в ящик под телевизором, скорее всего, там тот и хранился. Потянув деревянную полку на себя, парень присвистнул от количества электроники, что в нем хранилось. От стандартной по типу утюга или отпаривателя, так и что-то странное, напоминающее какой-то странный музыкальный инструмент, по хорошему ему бы положить в эту груду предмет в своей руке, а не изучать чужое имущество, но увы, злодей всегда следовал за своей плавающей моралью, которая сейчас говорила, что изучить чужую личность, удовлетворить свой интерес в познании этого китайского ребуса, особенно когда его взгляд привлек снимок, прижатый к стенке грудой проводов. Достав фотографию Даби был весьма удивлен, это был семейный портрет девушки, где она него смотрела еще молодая русалка, что сидела рядом с матерью на небольшом резном диване, а над ними возвышался видимо отец семейства. Женщины были похожи друг на друга, словно близняшки, только глаза отличались, у Юань они были уже, да и голубые, тем временем как у ее матери они практически ничем не отличались от европейских, да и были ярко красные. Мужчина на их фоне казался каким-то нелепым, крупный, высокий брюнет с голубыми глазами, его руки были на плечах двух блондинок, они выглядели счастливыми, но больше всего Даби нравилось в этом снимке то, что китаянка была без своей маски. Она выглядела куда моложе, хотя и сейчас ей не дашь больше двадцати лет, на ней был макияж, голубые стрелки, рисунок лотоса на переносице, и еще какие-то узоры на щеках, напоминающие волны. На ней было традиционное китайское одеяние, а в руке, веер, которым она прикрывала другую руку. На обороте фотографии была надпись «Шестнадцатилетие двадцатой наследницы», что заставило в голове злодея зародиться еще больше вопросов. Видимо его спасительница была из весьма обеспеченной семьи, раз те вели такой подсчет своих отпрысков, да и наряды были с на первый взгляд дорогими. «Тебя реально пытались выдать замуж за вашу элиту?», — задался вопросом пирокинет, смотря на чужое лицо, отмечая что уже тогда в ее взгляде была какая-то грусть, то ли от понимания, что все уже предрешено, то ли еще от чего. Убрав снимок на место, Даби решил изучить еще какие-то вещи, ему хотелось хоть немного приоткрыть ширму чужих тайн и прошлого, которое девушка так активно и старательно прятала. Проживая с ней он смог понять еще кое-что, та страдала от кошмаров, периодически его будили чужие всхлипы и невнятные бормотания на китайском, вот только как бы ей не было страшно, Юань не просыпалось, тряслась от страха, задыхалась, но не открывала глаза, словно пытаясь саму себя этим наказать, непонятно зачем. Брюнет не поднимал эту тему, только прижимая в ночи чужое дрожащее тело ближе к себе, немного повышая свою температуру, давая иностранке иллюзию спокойствия, что помогало, та начинала тереться лицом о его грудь, словно стараясь зарыться поглубже и спрятаться от своих страхов, обхватывая своими руками чужой торс еще сильнее, боясь потерять последнюю спасательную соломинку в огромных волнах своего сознания. За обыскиваем чужих вещей тот провел практически все свое время, не замечая, как солнце начало садиться, окрашивая небо в перелив из розового и фиолетового цветов. Заметив это, в душе злодея начал зарождаться шторм, время, когда хозяйка квартиры вернется приближалось, а значит и приговор в его сторону тоже. На самом деле такой любитель свободы как пирокинет должен был радоваться, если его пошлют ко всем чертям, так он вновь станет независимым от кого-то, помимо лиги, что еще нужна ему для реализации своей мести. Однако какая-то часть его души этого категорически не хотела, ей нужна была русалка, как глоток кислорода, в чужой голове даже появлялись идеи встать на колени, молить о снисхождении, просить прощение и просто упасть к чужим ногам, в надежде, что его не прогонят, а поймут и позволят остаться рядом. Честно говоря, Даби боялся этой части себя, что готова была унижаться перед кем-то, его гордость бы не позволила подобному случиться, он всегда должен был быть лидером, тем, кто диктует правила игры и руководит парадом, быть ведомым и покладистым он перестал еще тогда, когда оказался на улице со всеми шрамами и душевным раздраем внутри, а также прорастающей в сердце жаждой мести и возмещения всех своих страданий. Копаясь в своей голове, парень кое-как услышал повороты ключа в замочной скважине, а также приглушенную беседу по ту сторону. Зайдя в коридор как можно тише, злодей начал прислушиваться к чужому разговору, что явно не шел гладко. — … повторяю еще раз, я не буду прикрывать задницы твоему начальству, — знакомый голос заставил пирокинета ухмыльнуться, Маньинь была приверженицей своих взглядом и идеалов, так что переманить ее на свою сторону и внушить что-то — гиблое дело. — И не нужно, — а вот этот голос заставил Даби напрячься и задуматься, что птичка забыла рядом с его русалкой, — я всего лишь прошу не светиться в СМИ лишний раз, не более — Серьезно? То есть тому герою, что сделал ровным счетом ничего можно направо и налево говорить о том, как он был хорош и все так и планировалось, а нам, главным участникам этого кошмара нужно молчать в тряпочку и ждать чужого разрешения? — в голосе девушки проскакивали рычащие нотки, она начинала злиться, как и пирокинет. — Это скорее всего последний его рабочий день на этом посту, комиссия избавиться от него после такого — Прошу, хватит, прости что не гостеприимна, но к сожалению, я не горю желанием звать тебя на чай, не после всего что было сегодня — Я понимаю доктор Юань, советую вам отдохнуть, и все же советую разблокировать меня, а то в следующий раз я могу и не успеть помочь. Спустя какое-то время девушка постучала в дверь, намекая парню по ту сторону, что пора бы уже пустить её домой, а то не до хорошего. Даби тут же отпер все замки, пропуская брюнетку внутрь. Та выглядело мягко говоря не очень, повязки на руках, новая маска, видимо та пришла в негодность после всего произошедшего, а также абсолютно потухший взгляд, казалось она сейчас просто рухнет на пол и отключится на несколько дней. Действуя на каких-то инстинктах или чем-то подобным, брюнет подхватил девушку на руки, перенося ее вглубь квартиры, перед этим конечно же закрыв их на все замки, дабы один незваный гость не решил вернуться. Они молчали, никто не хотел начинать этот разговор, боясь, что он может стать последним между ними. Однако стоило пирокинету попытаться отстраниться от нее, как та вцепилась в рукав плаща, потянув обратно, чуть ли не роняя парня прямо на себя. — Прости, — раздался чужой тихий голос рядом с обиженным ухом, в нем так и ощущалось отчаяние, будто это вина иностранки, будто это она была злодейкой, подвергшей его опасности своими изобретениями, а наоборот. — За что рыбка? — поинтересовался Даби, переместив свое тело, переставая давить на уставшую девушку, после подтягивая ее в привычную для них позу, к себе на колени, начиная оставлять невесомые поцелуи на хрупких плечах, — это мне стоило бы извиниться, за тех тварей, что мы не успели перепрятать или уничтожить. — Они были у нас уже несколько дней, -нервно теребя между пальцами низ футболки начала Юань, — я могла бы сказать о них, ты явно знаешь как происходит преображение людей в этих тварей, но мне не хотелось чтобы мы обсуждали нашу работу, но теперь… я чувствую вину, ведь… я могла это хоть как-то предотвратить… — Хватит, — серьезный тон прервал чужие само уничтожительные фразы, — это не твоя вина, это вина тех идиотов, что решили, что необученные люди могут справиться с нашими псами, при этом ничего не делая, когда дело запахло жареным, — кольцо чужих рук сжалось вокруг тонкой талии еще крепче, немного даже мешая дышать. В один момент, когда они вновь погрузились в тишину, Даби почувствовал, как на его обожженную кожу начали капать чужие слезы, а после послышались всхлипы и прерывистые вздохи. — Не уходи сегодня, прошу… — И не подумаю рыбку, на этот вечер я весь твой, — приблизив чужую макушку к себе, пирокинет начал зацеловывать чужие слезы, поражаюсь самому себе, ведь он впервые был нежен к кому-то, помимо своей младшей сестры, но сейчас это было чем-то необходимым, особенно когда его взгляд пересекся с чужим, где читалась такая детская благодарность и радость, что сердце злодея пропустило несколько ударов, поражаясь чужой реакции на свои слова.