Туарег. Каменные джунгли

      — Что? — буркнул Юнги, когда вновь заметил улыбку на лице детектива.       — Ничего, — ответил он и переключил своё внимание на Чонгука, сидевшего рядом в кресле.       Они уже почти полчаса ожидали в приёмной офисного здания, в котором располагалась штаб-квартира «Даймон Групп», когда освободится Тэхён. Тут находились сотни сотрудников компании, но офис, где проходили переговоры, был предназначен для руководящего состава, и на этаже присутствовали только те, кто участвовал во встрече.       Чонгук уткнулся в телефон, пробежавшись взглядом по последним сообщениям в переписке с Тэхёном, и почувствовал лёгкое возбуждение. Невозможно было поверить, что у такого серьёзного и солидного мужчины, каким знали Тэхёна в офисе, были такие развратные мысли на уме. Чего только стоило последнее сообщение Тэхёна о желании заняться любовью перед зеркалом. Подняв глаза от экрана смартфона, Чонгук поймал взгляд Колдера. Подозрительная улыбка не сходила с его лица, было такое ощущение, что он видел сообщения, ну или догадался.       — Не подглядывай, — пробормотал Чонгук, сильнее отворачивая экран телефона.       Колдер хохотнул.       — Да здесь и подглядывать не нужно. У тебя на лице всё написано, — лукаво ответил он.       Чонгук сдержал улыбку и открыл сообщение, пришедшее на телефон.       «Буду через несколько минут. Надо кое-что обсудить с Аль Сабахом».       Несколько человек, вышли из зала переговоров и направились к лифту, покидая офис. Секретарша отошла от своего стола, чтобы их проводить. А у детектива зазвонил телефон.       — Колдер, где тебя носит? — рявкнула трубка.       Чонгук подался вперед, а детектив непроизвольно выпрямил спину, как солдат в строю.       — Заполняю пробелы в отчёте, — уклончиво отрапортовал тот и одними губами, беззвучно пояснил Чонгуку: «Капитан Льюис».       Чонгук с пониманием кивнул, припомнив огромного, как скала, капитана, который выскочил из полицейской участка, на ходу выкрикивая распоряжения, руководя операцией по задержанию Хосока. Он и сейчас орал в трубку так, что разговор можно было не переводить на громкую связь.       — Мы сейчас говорим о том отчёте, который ты должен был направить мне ещё в десять часов?       — Должен. Был… Но не отправил.       — Будь добр пояснить, что за странные запросы получают от тебя наши аналитики? Зачем тебе журнал вызовов неотложки в клинике «Майо Рочестера»? Какого чёрта для тебя сделали детализацию звонков и установили локацию телефона некого Генри Брэстеда? — на этих словах детектив начал долбиться затылком о невидимую стену. — И самое интересное. Почему по твоему заданию наши патологоанатомы по назначению врачей подбирают тебе возможные заболевания пациента?       — Потому что существует врачебная тайна и эту информацию в клинике мне отказались сообщить? — Колдеру, наконец, удалось вклиниться в череду сыпавшихся на него вопросов.       — Шутишь, значит? — не оценил выпад подчиненного капитан Льюис.       — Никак нет, капитан, — бодро ответил Колдер и тут же с долей надежды в голосе уточнил: — А их отчёты готовы?       — Готовы, — мрачно буркнул Льюис в ответ. — Что происходит, Дэнни? Ты же знаешь, что интуиция меня никогда не подводила. А сейчас она просто вопит, что твоя самодеятельность будет стоить мне последних волос.       — Капитан, дайте мне ровно час, и я лично приду и положу вам этот отчёт на стол.       — У тебя ровно час! — согласился с ним капитан Льюис. — Либо он у меня на столе, либо твоё заявление об увольнении. Уяснил? Все отчёты от анатомов я распорядился направить тебе на электронную почту.       Детектив облегчённо выдохнул.       — Что происходит? — спросил Чонгук, как только завершился их разговор. — Зачем тебе все эти отчёты?       Колдер посмотрел на наручные часы, что-то мысленно прикинул и решительно направился к комнате для переговоров.       — Вам туда нельзя, — бросилась ему наперерез секретарша.       Но детектив ткнул ей в лицо полицейский жетон, бесцеремонно отодвинул в сторону и распахнул тяжёлые двери. Чонгук рванул за ним следом и сердце тут же оборвалось при виде пустого помещения.       — Господин Тэх…       — Сбежал! — ахнул Юнги, выглядывая из-за плеча детектива. — Я так и знал!       Чонгук схватил секретаршу за плечи и едва сдержался, чтобы не вытрясти из неё душу, как хотелось.       — Где они, блядь? — прорычал Чонгук.       Глаза изумленной женщины остекленели от страха, и детектив Колдер встал между ними, заставив Чонгука отпустить её. Колдер спросил твердым голосом:       — Где Ким Тэхён и мужчина, который был с ним, — он указал на пустой конференц-зал, — где они?       — М-может быть… они ушли на ланч.       — На ланч? — переспросил Колдер.       — Да. Я заходила спросить господина Кима, не желает ли он, чтобы я заказала что-нибудь ему и его гостям, но они отказались.       — Как они смогли по-вашему пройти мимо нас? — Чонгук продолжал напирать на женщину и фактически прижал её к стене.       — Через запасной выход? — заикаясь, ответила она, указывая на неприкрытую дверь шкафа. — Это фальшь-дверь. Она ведёт на лестницу.       — Тэхён никуда бы не ушёл, ни на какой ланч, зная, что мы с Юнги ждем его. А он знал это! — жёстко ответил ей Чонгук.       У него по коже поползли мурашки, руки не слушались — с трудом вытащив телефон из заднего кармана, он набрал номер Тэхёна. Вызов шёл, но ответа не последовало. Детектив быстро пролистнул список своих контактов и нажал вызов:       — Линда, немедленно определи местоположение телефона Ким Тэхёна по GPS.       К чести Линды, та не стала спрашивать, зачем это понадобилось, или как-то реагировать на жесткий, приказной тон в голосе детектива.       — Его номер? — просто спросила она, и когда Чонгук продиктовал его, сразу услышал звук клавиатуры.       Прошло несколько секунд, показавшихся вечностью, прежде чем она выдала информацию. Колдер завершил вызов и посмотрел на Чонгука.       — Он все еще в здании.       Чонгук полностью оцепенел. Колдер выхватил у него из рук телефон и повторно набрал номер Тэхёна. Распахнув дверь запасного выхода, они тут же услышали мелодию рингтона — навязчивую арабскую музыку, гулко отдающуюся от стен лестницы. Почему-то эта мелодия не вселяла надежду — наоборот, Чонгук интуитивно понимал, что всё будет просто хреново. Они оставили Юнги с секретаршей, приказав той глаз с него не спускать, и сбежали на несколько лестничных пролетов. Телефон валялся перед дверью в гараж. Чонгук с трудом сдержался, чтобы не сорваться в крик:       — Какого хера происходит? Мне кто-нибудь может объяснить?

***

      Первое, что почувствовал, придя в себя Тэхён, пульсирующую боль в голове, мешающую ухватиться за реальность. Больно было чертовски, но хуже этого было то, что он не мог пошевелить руками. Потому что они были связаны за спиной. Он старался, как можно меньше издавая шума, освободить их. Наощупь было похоже, что руки связали синтетическим шнуром, и он совершенно не поддавался.       Голова кружилась, Тэхён не мог подняться. С трудом повернул голову набок и заметил небольшой лучик света, шедший из-под дверей. Единственное, что он успел понять, что находился в каком-то полуподвальном помещении. Обычная бойлерная, отвечающая за нагрев воды и тепло в доме. Вопрос только — в каком доме? Чьём? Куда его притащили и кто? Всё было словно в тумане. Мысли, разум, помещение, в котором он очутился…       — Ас-саляму алейкум, Тэхён… — протянул хриплый голос, и Тэхён прищурил глаза, пытаясь убедиться, что ему не снится, что это не галлюцинация. — Очнулся, наконец.       Нет, это не было плодом воображения. Перед ним был Халид — начальник охраны Аль Сабаха. Он присел и оперся локтями на колени. Не переставая ухмыляться, помог Тэхёну прислониться спиной к стене. Тяжело было находиться в вертикальном положении, но он держался изо всех сил, не отводя злого взгляда от цепного пса магната.       Тэхён моментально вспомнил, как оказался в этом месте. Сначала всплыло в голове, как он под конец совещания отправил Чонгуку сообщение, попрощался с членами попечительского фонда и собирался поговорить с Аль Сабахом один на один, без начальника его охраны Халида, который неотступно следовал за своим хозяином. Потом их прервала секретарша, постучавшая в дверь конференц-зала и предложившая заказать что-нибудь на ланч или забронировать столик в ресторане. Все отказались.       Только Тэхён собрался с мыслями, чтобы начать разговор, Аль Сабах его остановил. Он предложил перенести личную встречу на другое время, сославшись на недомогание. А чтобы не привлекать к себе внимание в офисе, предпочел выйти через запасной выход. Стоило только Аль Сабаху скрыться за дверью, Тэхён почувствовал холодный металл пистолета, уткнувшийся в бок, а следом в голову прилетел удар такой силы, что вырубил его.       Он знал, что Чонгук и Колдер рано или поздно хватятся его. Просто нужно было продержаться достаточно долго, чтобы они успели его найти. Значит, нужно было тянуть время.       — Догадываешься, почему ты здесь оказался?       Тэхён молчал. Не из упрямства. Он действительно не понимал, почему он здесь находился.       — Молчишь? А должен всё рассказать и назвать всех, с кем ты успел поделиться нашим общим секретом. Иначе я тебя прикончу.       Сжав волосы Тэхёна и потянув за них, Халид заставил смотреть в его глаза, словно пытался найти там ответы на вопросы. Он так увлёкся, что не заметил, как за его спиной возник Аль Сабах.       — Первым прикончу я тебя, — зашипел престарелый магнат, сжимающий в костлявой руке пистолет. — А потом мне придётся убить и Тэхёна. Гаехэба! Зачем ты устроил это похищение средь бела дня?       — Ему нельзя было выходить из офиса, — бесцветно ответил Халид, поднимаясь с колен. — Я слышал, как он разговаривал с неким Чонгуком по телефону в перерыве. Он упомянул пересадку органов и назвал имя твоего сына. Ему всё известно.       — Мути! Я бы мог с ним сначала поговорить и узнать, что конкретно ему известно! Только потом мы бы могли устранить их двоих сразу. Как теперь прикажешь объяснять всем его исчезновение из офиса? Ты стареешь, Халид, теряешь хватку и совершаешь слишком много ошибок. Сначала твои люди не смогли договориться с моим сыном и не придумали ничего лучше, как похитить его и привести сюда. При этом наследили у дома Генри, устроив дебильную аварию неотложки с байком Санчоса. Потом охрана не разглядела, что вилла находилась под круглосуточным наблюдением папарацци, зато тот прекрасно разглядел, как скорая привезла Генри Брэстеда в мой дом. Слава Аллаху, что им хватило ума прикрыть его тело и журналист ни о чём не догадался! Ты даже не смог устранить Хосока, когда тот нашёл моего сына. Я тебе говорил, что этот спектакль и ты — в роли снайпера, был абсолютно не нужным.       — Это был хороший вариант, — возразил Халид. — Мы бы сразу устранили и байкера, который видел, как мы увозили Генри Брэстеда из его дома, и Хосока, который сразу всполошился, что тот пропал.       — Если твой план был таким хорошим, почему же он тогда не сработал?       — Я не учёл, что полицейские в Штатах работают чуть лучше, чем у нас, в Египте. Задержись они минут на пять — Хосока бы уже не было в живых.       — Я слышу слишком много ненужных частиц «бы»! — Аль Сабах кипел от ярости, и Тэхён буквально физически ощущал волны, исходившие от него. — Яамут элькэльба!       Последнюю фразу заглушил выстрел — и Халид рухнул, накрывая собой Тэхёна. Тот пошевелился и скинул с себя обмякшее тело. Сабах грубо схватил и рывком поднял Тэхёна. В ногах лежал мёртвый Халид, а напротив стоял обезумевший старик, и пистолет в трясущейся руке был направлен точно ему в лоб.       — Мне жаль, — внезапно прошептал Сабах, встретившись со взглядом Тэхёна. — Ты неверно выбираешь себе друзей. Если бы Хосок не впутал тебя в эту историю, то тебя бы здесь не было.       — Но я здесь, — Тэхён незаметно за спиной пытался освободить руки из плена, но пока безуспешно. — Я так понимаю, что следующая пуля причитается мне? Перед смертью я просто хочу знать — ради чего всё это? Столько смертей…       — Я не хочу умирать, — Сабах вытер рукавом испарину со лба.       — Никто не хочет умирать. Зачем всё ЭТО?       — У меня обнаружили лейкемию. Лечение не помогало. Нужна была пересадка костного мозга. Но, во всех базах мира не было подходящего мне донора костного мозга. И тут я вспомнил, что, возможно, у меня есть сын, ну или дочь, а как известно лучшая совместимость бывает у близких родственников. Хосок быстро справился с поставленной задачей — нашёл мне Генри. Вот только этот следопыт, получив окончательный расчёт, решил убедиться в счастливом воссоединении родственников. Хосок настырно продолжал совать нос не в своё дело.       — А его не было? Счастливого воссоединения.       Сабах покачал головой.       — Не в этой жизни. Сын мне нужен исключительно для трансплантации, но сообщать это в лоб Хосоку было рискованно. Он мог не согласиться на поиски. Поэтому ему я рассказал сказку, в которую он очень легко поверил. Не было никаких Ромео и Джульетты, разлучённых грозным отцом. Я сам бросил Сайёру, как только она рассказала мне, что беременна. Чтобы я — наследник империи, объявил нищую, безродную бедуинку своей женой? — Сабах рассмеялся в лицо Тэхёну. — Только если мумии в гробницах фараонов перевернутся. Я знать не хотел, что стало с Сайёрой, пальцем не пошевелил, когда на неё набросилось её же племя. Вот только не предполагал, что спустя много лет от этого выродка будет зависеть моя жизнь.       — Генри жив?       — Естественно, жив! Он здесь, заперт на моей вилле. Пришлось развернуть здесь небольшой госпиталь. Ты думаешь это так легко и быстро, сделать пересадку костного мозга? Нужно провести кучу анализов, проверить совместимость, пройти специальную подготовку и ему, и мне. Осталось совсем немного… И я никому не позволю помешать этому. Мне так жаль, — снова прошептал Сабах, поднимая руку с пистолетом, — но у меня не остаётся выбора.       Тэхён на короткую секунду закрыл глаза, осознавая, что сейчас наступит…       Конец.       У него не будет возможности увидеть Чонгука в последний раз, и снова сказать ему, как он сильно его любит. Тэхён зажмурился ещё сильнее, а под веками — любимый. Чонгук прижался к его губам сладким поцелуем прямо перед тем, как он отправился на эту чёртову встречу, а потом прошептал: «Скоро увидимся», прежде чем отпустить из объятий.       Тэхён ждал выстрела, и он прозвучал.       Но как-то странно. Тэхён открыл глаза, но ничего не увидел, потому что в него будто врезалось что-то тяжелое и повалило с ног. Подбородок проехался прямо по бетонному полу, зубы лязгнули, поскольку Тэхён не мог выставить руки вперёд, чтобы смягчить падение. Через секунду он понял, что причиной оказалась не пуля, пробившая ему грудь.       Рядом с Тэхёном лежал Чонгук, на его футболке расплывалось ярко-красное пятно крови. Тэхён с ужасом понял, что тот оттолкнул его, приняв пулю, которая предназначалась ему.       — ЧОНГУ-У-УК!!! — истошно закричал Тэхён.       Раздался грохот, затем крики, а потом еще несколько выстрелов пронзили воздух. К Тэхёну бросился полицейский в бронежилете и ножом разрезал верёвку, связывающую запястья. Тэхён тут же инстинктивно прижал ладони к ране на груди Чонгука.       — Гуки, держись, ладно? — в отчаянии просил Тэхён, глядя, как кровь просачивалась сквозь пальцы.       Чонгук тускнеющим взглядом смотрел на Тэхёна, усиленно пытаясь сделать вдох. Его губы, которыми он все равно пытался улыбнуться и что-то сказать, неестественно синели.       — Я должен был…       Вокруг стрельба, крики, а Тэхён неотрывно следил за губами, пытаясь разобрать что продолжал шептать Чонгук, но ничего не выходило. Собственный пульс, истерично бившийся в глотке, оглушал больше, чем выстрелы в подвале.       Страх за себя давно исчез. В критические моменты разум Тэхёна всегда оставался холодным и отрабатывал очень четко. Он просто знал, что делать и как. Из любых стычек в пустыне выходил раненым, окровавленным, но даже в больнице не лежал ни разу. Ему всегда хватало отваров и заклинаний шамана Шуги.       А если речь шла о Чонгуке, то инстинкты толкали на самые безумные действия: может, поэтому Тэхён был готов содрать с любого шкуру заживо, кто к нему прикоснётся. Не раздумывая рисковал жизнью, когда Чонгука похитили в пустыне. Пошёл на сделку с отцом, лишь бы спасти любимого и его отца от тюрьмы. Но все что мог сделать сейчас — это зажать его рану и обнять Чонгука, стараясь согреть остывающее тело. Просто быть рядом с любимым. А Чонгук прижимался так доверчиво, и, казалось, ничего не видел, кроме расширенных от ужаса глаз Тэхёна.       А потом все затихло.       В один момент словно все звуки в мире исчезли, и Тэхён даже на секунду подумал, что оглох или его контузило. Но нет. Он сидел на полу, весь измазанный в крови Чонгука.       Он не помнил, кто и как их эвакуировал. Слишком много звуков и шума было вокруг: крики, сирены скорой помощи, полицейские мигалки, мелькание незнакомых лиц…       Чонгук отключился из-за кровопотери, и Тэхён прижимал его к себе — до последнего прижимал, даже когда приехала неотложка. На каталке тот лежал бледный и без сознания. Не пытался пошутить или успокоить, не поддерживал просто своим присутствием, прижавшись к спине и устроив подбородок на плече. Чонгук лежал без сознания. А перед глазами Тэхёна были лихорадочно блестящие глаза Чонгука, холодные руки на запястье и сухие губы, повторяющие что-то. Только сейчас Тэхён понял, что это было: «Люблю…»

***

      — Простите, но вам нельзя пройти к пациенту. В отделение реанимации пускают только членов семьи. Не вынуждайте меня вызывать охрану, — медсестра решительно перегородила путь Тэхёну.       — А я по вашему кто? — зарычал Тэхён.       — Кто? — удивлённо спросила она. — Вашего имени нет в карте пациента. Его отцу уже сообщили. Он вылетел из Канады и скоро будет здесь. Дождитесь господина Чон Гону и получите от него разрешение на посещение пациента.       — Это не пациент! Чонгук — мой парень! Он мне… как муж! — заорал Тэхён, но это не действовало на медсестру, привыкшую и не к таким истерикам.       Хмурый взгляд медсестры сменился выражением жалости, и она подошла чуть ближе.       — Простите, но «как муж» не считается. Если бы у вас на руках было свидетельство о браке, я безусловно бы вас пропустила. Дожидайтесь родственников в приёмном покое.       Тэхён отступил. Он усилием воли заставил себя сделать несколько шагов назад и рухнуть на диван для посетителей. Его вдруг захлестнула паника. Чонгук потерял очень много крови. И не приходил в сознание несколько часов. С большим трудом врачам удалось стабилизировать его состояние. А Тэхён не мог сорваться к нему, не мог сидеть в палате рядом с ним и доставать врачей бесконечными просьбами помочь. Чонгук в любую секунду мог очнуться — и что? Он не увидит никого рядом?       Тэхён сильно зажмурился, отчаянно соображая, что ему делать. Несмотря на приказ медсестры сидеть на месте, он поднялся и принялся нетерпеливо мерить шагами приёмный покой.       В этот момент в дверях появился Дэнни Колдер в сопровождении двух офицеров в форме. Тэхён бросился к нему.       — Дэнни, сделай так, чтобы меня пропустили к Чонгуку или я разнесу нахер этот госпиталь!       — Тогда точно окажешься за решёткой и к Чонгуку не попадёшь года два, а может, и больше — зависит от степени разрушения. Устраивает такой вариант? Могу устроить, — он кивнул на офицеров, сопровождающих его.       Гнев ослепил Тэхёна вспышкой, яркой молнией, разрезающей реальность. Его отпустило почти мгновенно, но слишком демонстративно резко: черты лица разгладились, вернулось спокойное выражение, только взгляд полосовал лезвием. Тэхён просто показательно замолчал.       — Сначала ты дашь официальные показания, только потом я подумаю, чем могу тебе помочь. Прости, но у меня из-за нашего с вами неформального расследования, из-за штурма, которым пришлось взять особняк Аль Сабаха, из-за трупа Халида проблемы гораздо серьёзнее, чем твоя. Так что следуй за мной. Я договорился, что допрос проведём не в участке, а в ординаторской, где никто нас не побеспокоит в ближайшее время.       Вообще никак не реагируя на слова детектива, Тэхён просто направился за ним следом. Колдер был прав в одном: проблемы с полицией ему сейчас были не нужны.       Тэхёну пришлось рассказать детективу всё, что узнал от Хосока — уже не было никакого смысла хранить данное ему обещание. Всё, в чем признался ему Аль Сабах.       Как бы Тэхён ни относился скептично к детективу в начале знакомства, надо отдать ему должное: гребаный коп совершил невозможное в предельно сжатые сроки. Колдер — отличный детектив. Да, Тэхён заронил зерно сомнения в официальной версии стрельбы у бизнес-центра, но именно Колдер насторожился, узнав про назначения врачей Аль Сабаху. И специалисты в участке только лишь подтвердили его опасения. Такие препараты, которые заказал для себя Аль Сабах в клинике «Майо Рочестера», назначали не для повышения иммунитета, как вначале подумал Колдер, а для его подавления. Это делалось лишь в том случае, если пациенту предстояла пересадка, чтобы организм не отторг трансплантат. Неотложка, которая сначала засветилась у дома Генри Брэстеда, а вскоре у виллы Аль Сабаха, дополнила картину — ведь именно там в последний раз определился телефон, «уехавшего внезапно в отпуск», Генри.       Детективу не хватало лишь последнего пазла, чтобы сложить всю картину целиком. И этой недостающей деталькой стал вопль Юнги в вольере у Асада, что его хотят продать на органы. Вот тут-то детектив Колдер и догадался, какую аферу затеял магнат.       — Как Чонгук оказался в подвале? Почему он участвовал в штурме с полицией? — еле сдерживая гнев, спросил Тэхён.       — Можно подумать, он спросил кого-то, — фыркнул Колдер. — Как только я запросил группу захвата и указал адрес виллы Аль Сабаха, его и след простыл. Вскочил на свой байк и испарился. Он приехал на место до того, как туда прибыла полиция. Слава богу, что ему хватило ума набрать меня и предупредить об этом: «Передай вашим, пусть поторопятся. Я захожу внутрь». До сих пор понять не могу, как он умудрился прорваться сквозь охрану и не словить пулю во время штурма? Ему похрен было на всё: на вооруженную группу захвата, на выстрелы и бьющиеся стёкла. Ему плевать было на всё, важным было только вытащить тебя живым! Его как чуйка вела именно в подвал, к той бойлерной, в которой был ты.       — Не чуйка. Любовь, — с трудом разлепив губы, ответил Тэхён.       Пока Тэхён, как законопослушный гражданин, давал показания, Чонгук боролся за жизнь — и от этого становилось ещё хуже.       — Пусти меня к нему, — взмолился Тэхён.       Хотелось выть собакой раненой, упасть в ноги детективу и умолять разрешить ему ворваться в палату, рухнуть рядом с кроватью, прижаться лицом к ладони и заклинать Чонгука не оставлять его.       Тэхёну нужно было просто быть рядом с ним. Без Чонгука было плохо — так, что хотелось лезть на стену. Тэхёна разрывало от боли и страха на мелкие лоскуты. Мир снова сузился до одного конкретного человека.       — Идём, — сухо приказал ему Колдер.       Дважды повторять не пришлось.       — Врач сообщил, что Чонгук пришёл в себя. Сейчас спит. Имей ввиду, как только попросит врач, ты должен будешь немедленно покинуть палату. Понял? — и только дождавшись утвердительного кивка от Тэхёна, детектив распахнул перед ним двери палаты.       — Гуки… — прохрипел Тэхён.       Он застыл, будто прирос, ноги не хотели сдвигаться с места. Он так и не мог решиться сделать несколько шагов вперёд, к неподвижно лежащему телу, что принадлежало человеку, которого он любит.       Человеку, которому он боялся признаться, что всегда будет любить больше всего на свете. Похоже, у Тэхёна поднялась температура, потому что тело начала бить дрожь, и подавить её почти не получалось. Он зарычал, зарылся руками в волосы, дернул болезненно и едва не согнулся под волной боли, что разорвала грудь. Он не заслуживал прощения.       — Милый… — прошептал Тэхён, падая на колени перед кроватью. — Теперь я здесь, рядом. Я знаю, ты спишь… Тебе не обязательно говорить со мной… но мне нужно, чтобы ты открыл глаза, детка. Только на минутку, — умолял он.       Чонгук не отвечал и не шевелился. Тэхён крепко зажмурился и прохрипел:       — Пожалуйста, Гуки… ради меня, ради нас с тобой… ради «долго и счастливо»… — Тэхён уткнулся лбом в его руку и… застыл при звуке родного голоса, раздавшегося совсем рядом.       — Если бы я знал, что чтобы заставить туарега упасть на колени передо мной и умолять об этом, нужна дырка в боку, я бы сам в себя давно выстрелил.       Нет… этого не может быть.       Тэхён поначалу даже подумал, что этот слабый голос звучал у него в голове, но что-то внутри его заставило поднять голову.       Чонгук очнулся! Он всё ещё был слаб, влажные волосы спутались и разметались по подушке, но при этом он всё равно оставался самым красивым созданием, которое Тэхён когда-либо видел.       — Детка, — он буквально в одно движение подскочил на ноги. — Прости… Прости, — умолял он со слезами на глазах, — это всё случилось из-за меня.       Его тело было как натянутый нерв, голос сорвался в конце, дрожал и почти лопался, как струна. Истерика была уже близко. Это видно по глазам Тэхёна, по изуродованным гримасой боли губам, по синякам под глазами. Чонгук попытался приподняться, чтобы привычно успокоить, обласкать своим теплом или сделать что-то, что позволит Тэхёну успокоиться, но понял, что не в состоянии, и снова упал на подушки.       — Поцелуй меня, — выдохнул Гук в самые губы.       Их глаза встретились, и Тэхён не смог пошевелиться. Потому что эмоции переполняли его. Он смотрел с такой любовью, которая с каждым мгновением душила его так же сильно, как и Чонгука. И в тот момент Тэхён понял, что даст Чонгуку всё, что он захочет. И даже больше.       Он отдаст всего себя.        Тэхён припал к его губам в поцелуе, до боли нежном и сладком. Ему потребовалась вся сила воли, чтобы не расплакаться от вмиг нахлынувших эмоций, когда почувствовал на затылке руки любимого, не позволяющие отстраниться. Но Тэхён и сам не собирался отпускать его, поэтому продолжал целовать, обхватив лицо ладонями, держа любимого, как самую хрупкую драгоценность в мире.       — Я люблю тебя, — отчаянно прошептал Тэхён. — И если ты скажешь, что сейчас неподходящий момент, я надеру тебе задницу несмотря на то, что ты лежишь в реанимации. — Тэхён на мгновение замолчал и абсолютно серьёзно спросил: — Чонгук, ты согласишься стать моим мужем?       Руки Тэхёна скользнули к груди Чонгука — под кончиками пальцев сердце билось, как сумасшедшее.       — У тебя есть кольцо? — прищурясь поинтересовался Чонгук.       — Что? — растерялся Тэхён.       — Значит кольца нет… Признавайся, ты ведь делаешь мне предложение, только чтобы тебя спокойно пропускали в палату?       Кто из них первый рассмеялся, они так и не поняли.