𝐌𝐞𝐥𝐚𝐧𝐭𝐡𝐞

Кайдес.

      Это место выглядит опустошённым, серым и безликим, словно всё здесь вечным проклятьем погружено в нескончаемый, полупрозрачный туман. Почти все дома на этом краю города представляли собой невысокие, простые строения из камня. И несмотря на то, что тут обитали люди, это место казалось полностью отрезанным от окружающего мира. Красновато-коричневые листья бесшумно шелестели на концах ветвей. А ветер был единственным источником звука в этом пустынном краю.       Но было в этом краю то, что отличало его некой особенностью. Подальше от всего живого, через много километров за бескрайним полем, стоял большой, тёмный замок. Огромный сад раскинулся рядом с замком, делая его немного более оживлённым. Хоть он и зарос сорняками и кусты давно не стриглись, а заросшая высокая трава постепенно превращалась в непроходимые дебри, но даже в таком виде от красоты и величия замка захватывало дух. В свете луны от замка исходила зловещая аура и создавалось ощущение, что в нём заперты все страхи и тревоги людей, а также появлялась непоколебимая уверенность, что внутри есть потайные комнаты и секретные подземные темницы. Тропинка, усыпанная гравием вела к парадному входу с широкой лестницей к трёхэтажному величественному зданию.       Всю животрепещущую и мрачную тишину нарушил внезапный гул голосов исходивший с конца главной улицы. Издалека заметная толпа, с воодушевлением двигалась по дороге. Причина, по которой они собрались, становилась ясна, стоило заметить невольницу, сидящую в ржавой клетке, явно предназначенной не для человека. Клетка была возложена на повозку с четырьмя колёсами, а двое здоровенных мужчин усердно её тащили. Девушка в тяжёлых кандалах, сидела не поднимая голову. Казалось будто дух её уже давно покинул тело.       Люди здесь отличались, и в глубине души продолжали верить в фольклорные легенды и сказания. Каждый из присутствующих пусть и не выразил своих мыслей вслух, но был уверен, что пойманная ими девушка — ведьма. С мрачным ликованием толпа направлялась к бескрайней равнине.       Неподалёку на вороном жеребце скакала девушка с распущенными длинными, волнистыми волосами, которые каскадом спадали ей на спину. И при каждом её движении они тёмной, мягкой волной бились о спину. Толпа, не ожидавшая увидеть на этих просторах кого-либо, тихо, все как один ахнули от увиденного.       Заметив вторжение в своё пространство, девушка направилась в сторону жителей. Прежде чем сказать хоть что-нибудь, девушка бросила пристальный взгляд в сторону невольницы, сидящей в клетке словно сломленное существо, обняв свои колени. Как только она почувствовала, что движение прекратилось, невольница подняла лицо, чтобы понять, что их задержало. Она проследила за взглядами окружавших её людей и увидела красавицу в тёмных одеждах, возвышающуюся над всеми.       На невольнице было серого цвета платье из грубой ткани, изрезанное в нескольких местах. На худом лице и руках были синяках, в нескольких местах даже сочилась кровь. Волосы, из-за засохшей на них грязи, были непонятного цвета, к тому же криво обрезанными до плеч. Несчастный вид этой девушки мог бы не тронуть чужое сердце, но большие глаза, которые ярко выделяются на покрытом грязью и пылью лице, не могли оставить равнодушным. — Куда её ведут? — с интересом спросила девушка, непоколебимо сидя на лошади. — Это исчадие ада! Жители единогласно решили, что её нужно убить. Потому что она принесёт несчастье в наш мирный край, — ответил один из стариков. — В чём повинен этот ребёнок? — Она голыми руками вырвала глаз своему хозяину. Какое несчастье, — он покачал головой, выражая свою скорбь, — А ведь этот человек был так добр, что принял к себе человека, который даже не умеет работать, кормил, дал кров. А она... — лицо старика исказилось, он со злостью сплюнул на пыльную дорогу. — Я забираю её, — спокойно сказала девушка, но все жители услышали нотки властности в её голосе, поэтому не посмели возражать.       Она приказала отнести повозку с клеткой к себе в замок. Кровожадная толпа осталась недовольна, они хотели своими глазами увидеть, как зло испаряется, превращается в пепел. Словно каждый вздох, каждая секунда пока ведьма жива причиняет им неимоверную, ощутимую боль. Но противостоять величию Главы они также не посмели.

***

      Увидев безэмоциональное лицо пленницы, которая стояла на коленях перед камином, незнакомка с интересом спросила её: — Ты не чувствуешь вину?       Девушка долго молчала, но затем тихо, почти шёпотом ответила: — На мне нет вины.       Такой ответ вызвал на лице девушки снисходительную улыбку. Она села в кресло, которое стояло рядом с камином и продолжила свои расспросы. — Расскажи почему ты вырвала своему господину глаз? — Он это заслужил, — также тихо ответила девушка. — Ты наверняка не ела как минимум два дня. Как только расскажешь мне всё, я позволю тебе поесть.       В глазах девушки, которые казалось навсегда утратили свой блеск, внезапно вспыхнул огонь надежды. И жажда жизни вновь поселилась в её мятежном сердце. Преодолев слабость в горле из-за жажды, она начала говорить. — Я потеряла родителей когда мне было девять лет. Два года я бродяжничала и выживала поедая объедки. Но потом меня приняли в знатный дом, несмотря на то, что я ничего не умела. Я стала служанкой. С тех пор прошло семь лет, я действительно считала что мне сильно повезло. — Подожди, — торопливо прервала её девушка. — Значит тебе уже восемнадцать лет? Я думала тебе не больше пятнадцати, а ты всего на два года младше меня. — Она пристально оглядела девушку перед собой. Из-за своей худобы она и впрямь выглядит более хрупкой и маленькой. — Продолжай. — Позавчера ночью он предложил мне стать его содержанкой. Сказал, что раз мне уже есть восемнадцать, я должна улучшить свою жизнь самым распространённым для женщины способом. Когда я отказалась, он пытался меня изнасиловать. Так как на мои крики никто не явился, мне пришлось своими собственными силами спасать себя.       Девушка слушала пленницу с живым интересом, а когда та закончила говорить, по замку разнёсся кристально чистый смех. — Ты всего лишь маленькая девчонка, но твой рассказ меня позабавил. — Всё ещё смеясь сказала хозяйка замка. — Назови мне своё имя. — Лалиса, — твёрдо ответила девушка, стараясь не обращать внимания на смех, причина которого осталась для неё неясна. — Ты не обязана стоять на коленях, можешь встать, оков на тебе уже нет, так что можешь чувствовать себя свободно. — Благодарю вас. — Лалиса чувствовала как её сердце наполняется признательностью. — Что ж, ты так рьяно защитила свою честь. Ты хранила её для кого-то особенного? — Нет, просто я хотела остаться чистой, даже ценой жизни, — с чувством гордости ответила она. — Хм, ясно. Но... Ты знаешь кто я? — увидев замешательство на лице собеседницы, она слегка улыбнулась. — Возможно, ты подумала, что теперь спасена? — В глазах девушки запылал победоносный огонь.       Сердце невольницы пропустило болезненный удар. Её хрупкая, с трудом обретённая надежда, слой за слоем рассыпалась у неё на глазах. Оставляя за собой полупрозрачную пелену, которая больно жгла и застилала глаза. — Моё имя Джису. Я Глава подразделения Кайдэс, которое, как ты наверняка знаешь, занимается пытками. А ты сейчас находишься в резиденции самого дьявола. — Джису элегантно закинула ногу на ногу. — Что могла сделать эта толпа чумазых идиотов? Всего лишь убить. А я могу сделать намного хуже и, намного интереснее. Например, — она встала и вплотную подошла к девушке, которая с расширенными от шока глазами смотрела на неё немигающим взглядом. — Забрать самое важное, что у тебя есть. То, что ты хотела бы уберечь даже ценой жизни. — Невозможно... Тогда зачем? Зачем вы это делали? — Лалиса рухнула на колени от смятения, охватившего её сознание. — Что я делала? — Джису села на край кресла и начала стучать пальцем по подлокотнику, словно обдумывая вопрос. — Ах, дала тебе надежду? Конечно же для того, чтобы потом отобрать. Но уже вместе с сердцем.       В комнату вошли несколько девушек, которым Джису приказала запереть девчонку в темнице. А сама она собиралась уходить, чтобы продолжить прогулку верхом. Но открыв наполовину дверь, она обернулась. — Я обещала накормить её. Сначала дайте ей поесть. Эта маленькая девчонка нужна мне живой..       Эта девушка, которая недавно казалась такой дружелюбной и милой, вмиг снова превратилась в каменную статую с властными нотками в голосе. Ненавидя и проклиная такое лицемерие, Лалиса наконец собрала в себе силы и с яростью закричала: — Берегись, и запомни, что у этой маленькой девчонки может быть ненависть. И эта ненависть не позволит мне упокоиться с миром, пока не утащу тебя за собой.       На такое злобную угрозу Джису лишь снисходительно улыбнулась, словно в действительности воспринимает Лалису не иначе как наивного ребёнка.

***

      Отблески пламени в её глазах выглядели более устрашающими, чем настоящий огонь, который тлел в камине перед ней. Несколько часов раздумий над судьбой несчастной наивной девушки не прошли даром. Нет, она не можешь позволить себе обойтись простым надругательством. Это слишком просто. Коварный блеск в глазах наконец достиг своего апогея, Джису решительно подскочила с удобного кресла и отправилась к заключённой.       Мерзкий запах оседающий в лёгких давил, словно вся эта ржавчина, сырость и грязь застряли в глубине, лишая возможности вздохнуть полной грудью. Словно Лиса пробыла в этом месте вовсе не один день. Настолько это зловоние впиталось в неё. Положение в котором она оказалась, угнетало, насильно проникая в мозг и отнимая всякую веру. Даже когда она знала что впереди её ждёт неминуемая жестокая смерть, она не чувствовала себя настолько опустошённой. Надежда, обретённая столь внезапно, полностью лишила её самообладания, заставила её наивное доверчивое сердце трепетать в предвкушении. А эта чёрствая женщина... Она забрала даже больше, чем у Лисы было изначально.       Стук каблуков. Эта женщина направляется к ней, насвистывая на ходу. Лиса через силу заставляет себя встать и выглядеть более бодрой, чтобы не встречать ненавистного человека в таком изнеможённом состоянии. Она знала что ничто не поможет ей скрыть свою подавленность. Но хотела, безумно желала, чтобы её не считали слабой.       Лиса подняла голову и заметила лукавый, оценивающий взгляд с другой стороны решётки. Если бы не эта проклятая клетка разделяющая их, она...       Нет. Не сможет.       Даже если этой преграды не существовало бы, что она могла? Её тело и так было хрупким, а на данный момент оно ещё сильнее ослабло. Эта дьяволица сдержала обещание, девушке принесли еду. Много разнообразных блюд. Но разве она могла проглотить хоть что-то, зная что ожидает впереди? — Вижу, ты отлично проводишь время взаперти. У меня есть для тебя новость. Моё решение. Думаю, оно должно тебя обрадовать. — Джису обворожительно улыбнулась.

«Если не знать эту женщину, любой примет её за ангела. Сколько же погубленных душ скрыто за этой улыбкой?» — пронеслось в голове Лалисы.

— Раз у тебя пока нет желания отвечать, я, пожалуй, дам тебе больше повода сотрудничать со мной. Я решила, что ты должна стать одной из нас. Ты смогла без колебания вырвать глаз человеку, с которым знакома много лет. Поэтому полагаю... — Я тебе не верю, — перебила её пленница. — Ты имеешь на это право, и причины. — на этот раз её улыбка больше походила на оскал. — Но у тебя нет выбора. Уж лучше опять выбрать надежду.       Джису достала ключ из заднего кармана узких кожаных брюк. И открыв клетку, не дожидаясь Лису, вышла из подвала, давая заключённой самой решить свою судьбу. Но девушка, на удивление Главы так и не пришла, даже спустя два часа. Джису в злости вернулась в тюрьму, но обнаружила что девушка без сознания.       Лиса проснулась уже в кровати, к собственному удивлению на ней было чистое, чёрное платье. И от неё исходил очень приятный, но незнакомый аромат. — Почему я... У меня так болит голова. Что происходит? — спросила она увидев около окна Джису. — Ты потеряла сознание. А ещё тебя наконец вымыли, если не считать кривой причёски, то ты довольно миленькая, — безэмоционально выдала девушка. — Я не хочу работать на таких, как ты. Лучше убей, не трать на меня время. — Выпей воды, тебе полегчает. А о работе поговорим потом. — Джису указала на стакан с водой, стоящий на тумбочке рядом с кроватью.

— Почему это происходит? Мне так плохо... Отрава? Ты отравила меня? — Нет дорогуша, я не специалист в области ядов. Ты же не забыла в чём я хороша? — Джису злорадно засмеялась. — Я не понимаю. Мне... мне просто будет плохо? — Лиса рухнула на колени и начала неосознанно стягивать с себя одежду. — Слишком жарко, я чувствую себя так странно. Пожалуйста, прекратите. — Веселье только начинается, минут через двадцать к нам придут ещё гости. Но не переживай, ты будешь им очень рада. — Джису снова разразилась громким смехом.       Лиса закрыла глаза и стала издавать приглушённые стоны, её тонкая рука начала неумело блуждать по телу. Джису перестала смеяться и зачарованно смотрела на действия Лисы. Девушка уже полностью избавилась от верхней одежды, обнажая медовую кожу и маленькие, упругие груди. Длинные пальцы изучающе обводили затвердевшие соски, а стоны становились более слышными.       Джису даже не заметила как напряглась, она почти не дышала загипнотизированная этой необычной сценой. Фальшивая улыбка сползла с её лица, когда Лиса полностью разделась и начала ласкать себя между ног. Но и это продлилось недолго, ей словно не хватало чего-то, она даже не была в состоянии понять чего. Она просто хотела большего. Прикосновения. В ней проснулось безумное желание прикоснуться к другому телу. Лиса соскочила с места и бросилась к Джису, обняв ту за плечи.       Теперь она поняла. Это отчаянная потребность в прикосновении, жажда телесного жара, ей хочется разделить своё тепло с кем-нибудь. Поэтому не теряя времени, указательным пальцем провела по нижней губе оцепеневшей девушки. — Я хочу ощутить их вкус. — почти шёпотом произнесла Лиса, и не дожидаясь разрешения поцеловала свою мученицу.       Мягко. Невинно. Неумело.       Джису оттолкнула девушку и внимательно посмотрела на неё, словно впервые видит. Разгорячённая, с похотливым блеском в огромных, бездонных глазах. От жара на её теле начали появляться маленькие капельки пота, в которых отражался бесподобный золотистый цвет кожи. Джису подумала, что сошла с ума или в лучшем случае видит странный сон. Неужели она так и заснула перед камином слишком долго размышляя о наказании для этой чумазой девчонки?       Нет. К сожалению. Эта реальность слишком ощутима. Джису резко притянула Лису к себе и настойчиво поцеловала. Эта близость слишком опасна, она грозит разрушить всё, что Джису так усердно строила. Словно наркотик, который принесёт лишь страдания. Страдания Главе Кайдес. Как бы это глупо не звучало, но Джису чувствовала себя именно так. Душа в смятении, но тело уже приняло решение. Сейчас её не остановят ни только разумные доводы протестующего мозга, даже все силы ада не удержат её.       Джису грубо оборвала поцелуй и направилась к двери, напугав этим действием Лису, но услышав щелчок закрываемой на ключ двери, она облегчённо вздохнула в предвкушении. Джису её не разочаровала, на ходу схватив пленницу на запястье, она толкнула её на кровать и нависла над ней. Снова прикосновение к губам, на этот раз более мягкое, нежное, бархатное. Джису языком раздвинула сомкнутые губы Лисы и уверенно углубила поцелуй, заставляя неопытную девушку биться в дрожи от восторга. — Джису... Джис. — доносившиеся стоны вперемешку со своим именем распаляли Главу, она медленно спустилась к тонкой шее, кусая, а затем облизывая покрасневшее место.       Когда Лиса уже привыкла к таким действиям, Джису с ухмылкой опустилась к её набухшим грудям и слегка прикусила за сосок. Услышав ожидаемый вскрик, Джису начала более ласково сосать грудь, сжимая большим и указательным пальцами сосок другой груди.       Медленно, словно нарочно дразня девушку, Джису скользнула долгими поцелуями к животу. И пошире расставив ноги Лисы, двинулась ниже, между ног. Первое прикосновение языка словно фейерверком взорвалось внутри Лисы. Она умоляла, сама не зная о чём. Но она была уверена, что Джису сможет дать то, что ей нужно.       И не ошиблась.       Джису то нежно лизала, то тянула зубами, ни на мгновение не давая Лисе перевести дух. Затем её указательный палец уверенно запорхал над клитором, и Лиса прогнулась в спине, отзываясь всем своим существом. Джису будоражила влажную плоть, обводя её длинным пальцем и затрагивая крошечные нервные узлы. Чувства Лисы обострились до предела, повергая её во временное безумие.       Она чувствовала как внизу живота начинает что-то сжиматься, словно узел, сладостный, многообещающий. Тело пленницы задрожало под умелыми ласками, она протяжно застонала, до побелевших костяшек сжимая простыни.