Sewn Into You

Альфа постепенно начал осознавать, что он — жаворонок в их отношениях. Когда зазвонил будильник Гарри, он поспешно выключил его и повернулся, чтобы разбудить мальчика. Ему пришлось помедлить с этим, чтобы полюбоваться мирно спящим соулмейтом. Тот выглядел свободным от беспокойства и стресса, спокойно и мягко выдыхая. Теперь их связь была намного крепче. Их души узнали тела, с которыми они были связаны в этой жизни. Гарри мог гораздо яснее чувствовать эмоции своей пары. Луи был в покое, комфорте и безопасности, что только усиливало его желание повторить прошлую ночь. Этот момент казался слишком блаженным, чтобы его прерывать. Гарри прижал мальчика к себе крепче, выводя буквы на его спине и наблюдая за тем, как он спит. Так было до тех пор, пока он не взглянул на часы и не вздрогнул, осознав, как много времени они упустили. — Луи, детка! — взволнованно сказал Гарри. — Нам пора вставать. Омега недовольно застонал, делая это раздражающе мило и потирая сонные глаза костяшками пальцев. — Давай, щенок, — мужчина бросился в ванную, даже не убедившись в том, что младший поднялся с постели. Луи только снова застонал, выскальзывая из-под простыней. — Ещё слишком рано, — его голос был тихим, но мягким, и Гарри захотелось заобнимать его до смерти. Но он не мог поддаться этому искушению: они уже и без этого жутко опаздывали. — Нет, Лу, времени уже в обрез, — прикрикнул он, включив душ, но высунув голову наружу, чтобы мальчик его услышал. — Нам повезёт, если мы успеем добраться сегодня раньше Зейна. Луи лишь пробормотал что-то себе под нос и вышел в коридор, вероятно, в поисках одежды или душа. Удивительно, но омега собрался быстрее Гарри. Альфа вышел из своей комнаты, на ходу заправляя рубашку в брюки, пока пряжка ремня громко билась о бедро. Его длинные пряди были собраны во влажный пучок. Как только он увидел Луи, на мгновение прикрыл глаза, проклиная выбранный им наряд. Внутренний волк начал бороться, чтобы не сожрать его в ту же секунду, не обращая внимания на то, что он выглядел таким… омегой. Мальчик был одет в пару довольно узких брюк цвета хаки и светло-голубой свитер, который слишком мило прикрывал ладошки и идеально подчёркивал цвет его глаз. Каштановые волосы были немного влажными, но достаточно пушистыми, чтобы Гарри охватило дикое желание запустить в них свои большие руки и втянуть малыша в сладкий поцелуй. — Шевелись, Эйч, — подгонял Луи нетерпеливым тоном. — Мы так ни за что не успеем с учётом пробок в этот час. — Знаю, знаю! — отпирался Гарри, его взгляд всё ещё жадно блуждал по изгибам омеги, почти заставляя член упереться в молнию, которую он застегнул слишком туго. Альфа в спешке схватил свой пиджак и накинул его на плечи. Шаги направились в сторону дверного проёма, в котором стоял Луи, и он просто больше не мог сдерживать себя. Мужчина схватил омегу за запястье, прежде чем тот успел двинуться к лифту, и притянул к себе, не отрывая взгляда от ярко-красных губ. — Эй, мы же опаздываем! — запротестовал Луи. — Я знаю, я знаю, я просто… — прошептал Гарри, накрывая рукой теплую щёку мальчика, прежде чем соединить их губы в нежном поцелуе, который, казалось, немного успокоил его состояние. — Нуждался в этом, — пробормотал он сквозь последний глоток воздуха, оставшийся в лёгких, когда младший отстранился от него. Глаза Луи были всё ещё плотно закрыты, словно их сшили нитью. Гарри наблюдал за тем, как они распахнулись, возвращая мальчика в реальность. Альфа солгал бы, если бы сказал, что ему не нравится то, как легко он мог заставить омегу парить в облаках. Даже самые простые вещи заставляли волка Луи прихорашиваться. Ему нравилось, когда его держали за руку и касались талии во время нахождения в людных местах. Он определённо любил, когда его хвалили, и обожал небольшие проблески того самого безнадёжно-романтичного, что жило в Гарри. Это и был настоящий омега, тот, кого Луи скрывал за защитными стальными стенами и язвительным поведением. — Давай, жучок, — Гарри плотнее застегнул пальто соулмейта, чтобы защитить от холодного ветра. — Нам обоим нельзя заболевать. Даже несмотря на их опоздание, альфа всё равно потащил Луи в кафе, как только они добрались до работы, и убедился, что у того будет что-нибудь на перекус. Омега был этим крайне недоволен, пытаясь настоять на том, чтобы они немедленно поднялись на рабочее место. Было умилительно, как малыш пытался запугать его и убедить, чтобы он сдался и не удовлетворял потребности своей пары. В конце концов Луи когда-нибудь поймёт, что Гарри был готов рискнуть всем, лишь бы омега был счастлив, здоров и окружён заботой. Сейчас же они выскользнули из лифта, выйдя на этаж руководителей со свежим кофе и сэндвичами в руках. Было невероятно трудно не коснуться Луи в знак утешения, когда он заметил, как взгляды коллег устремились в их сторону. Может быть, омега был прав и весь офис был слишком заинтересован в том, что происходило между ними. Гарри положил вещи на стол в своём кабинете и слегка успокоился, увидев, как Луи сел в своё рабочее кресло и начал погружаться в работу. Но что-то всё ещё настойчиво зудело в нём, заставляя чувствовать себя неуютно. Альфа знал, что ему нужно сделать ещё одно дело, прежде чем он сможет по-настоящему настроиться на рабочий лад. Он вошёл в кабинет своего лучшего друга и заметил, как Зейн лихорадочно печатает что-то на своём ноутбуке. — Доброе утро, — голос мужчины сочился иронией и гневом. — Доброе утро, — смущённо ответил Гарри, подозрительно оглядывая нервного альфу. — Ты выглядишь довольно занятым. — Да, — тяжело вздохнул Зейн. — Модельное агентство. Они сейчас в топе всех новостей из-за публикации информации о том, что их глава предлагает дополнительные съёмки моделям, с которыми спит. — Господи, — пробормотал Гарри, оседая на место перед столом Зейна. — Ага. Полагаю, некоторые модели уже заявили о себе и дело дойдёт до суда к концу следующего месяца. — О боже. — В настоящее время мы с Найлом пытаемся урегулировать ситуацию. Твоя мать печатает заявление об этом. Наши юристы настаивают на разрыве связей с агентством… — Но ведь… Джиджи, — возразил Гарри. Зейн тут же поднял глаза, услышав имя своей пары. — Да, — сердито произнёс он. — Я знаю. Энн сказала, что сделает всё возможное, чтобы нам не пришлось этого делать. Гарри устало провёл рукой по лицу. Казалось, что Styles Designs буквально разваливался у него на глазах и он ничего не мог сделать, чтобы остановить это. Последнее, что им сейчас было нужно, — это ещё один потенциальный иск. — Ладно, — Гарри встал, потирая ладони. — Полагаю, тогда мне пора приступить к делу? — На самом деле нет, — пальцы Зейна всё ещё бегали по клавиатуре с впечатляющей скоростью. — Энн сказала, что хочет, чтобы ты проверил, как обстоят дела с осенней коллекцией. Гарри надул грудь, медленно и долго выдыхая. — Ладно, — тупо ответил он, снова закрывая лицо руками, и двинулся на выход. — Да… хорошо. — Эй… эм… Гарри? — тон Зейна слишком быстро изменился с серьёзного на смешливый. Гарри нахмурился, возвращаясь обратно в кабинет друга. — Ты сегодня приятно пахнешь, — самодовольству Зейна не было предела, он откинулся на спинку стула с хитрым прищуром. Внезапно Гарри вспомнил точную причину, по которой он вообще сюда пришёл. — Если ты скажешь хоть одно чёртово слово, которое заставит его почувствовать себя неловко, то, клянусь богом… — Расслабься, ковбой, — усмехнулся Зейн. — Я знаю… Джиджи сказала мне отступить… И я отступлю от Луи… не от тебя. Гарри закатил глаза и с ненавистью указал пальцем на своего друга. — Ладно, — процедил он сквозь зубы. — Но отвали от Луи. — Как скажешь, чокнутый ты альфа, — Зейн бросил скомканный листок бумаги в сторону двери. — Твой омега в безопасности, не волнуйся. Гарри закатил глаза, но не смог проигнорировать чувство, которое вызвало у него это заявление. — А теперь иди в студию дизайна, пока твоя мать не узнала, что вы опоздали почти на полчаса. — Да, да, — Гарри отмахнулся от слов друга. Этаж дизайна был последним местом, где он хотел оказаться. Но он не мог его игнорировать вечно: у него была работа, которую нужно было выполнять. Он бросил последний взгляд на Луи, усердно работавшего за своим столом, его прекрасные голубые глаза были сосредоточены на экране компьютера. Альфа невольно улыбнулся, рассеянно поглаживая край ключа в своём кармане. Я люблю тебя. Мысли шептали в направлении мальчика. Он надеялся, что тот их услышит. Клянусь тебе в своей преданности. Он позволил ногам увести его от своей пары, пальцам — нажать кнопку лифта, а дверям — закрыться, отдаляя от единственного человека, от которого он отчаянно не хотел уходить. В вестибюле альфа прошёл мимо лихорадочно работающего персонала, который, казалось, обходил его стороной. Здесь его не очень любили, в отличие от находящихся на исполнительном этаже. Просто факт: Гарри не был заинтересован в заведении интрижек с работниками, он правда верил в границы и в то, что работа и развлечения должны быть разделены. Всё это изменилось в одну ночь, в ту самую, о которой он очень сожалел, тем более сейчас. Он не мог не думать об этом, вспоминая опухшие глаза Луи, наливающиеся слезами. Это была ночь прошлогодней рождественской вечеринки, праздника, на который он вообще не хотел идти. Джиджи и Зейн заставили его вместо того, чтобы он заперся в своей квартире с бутылкой виски и собственной рукой в качестве компании. Он обещал паре выпить по одной, всего по одной. После этого он собирался вернуться домой и пялиться телевизор или что-то в этом роде. Ему не хотелось праздновать со своими сотрудниками. Мужчина совершенно не был готов к тому, что омега подсядет к нему у бара, заставит его смеяться над ужасным галстуком диджея и предложит угостить себя выпивкой. Гарри действительно нравился Себастьян. Не то чтобы прям сильно. Их отношения были короткими и милыми, но фатальными. Альфа никогда не хотел причинить Себастьяну ту боль, которую в итоге принёс. Он знал, что был жесток вопреки всему, что говорил тому сладким и обнадёживающим голосом. В какой-то момент их отношений Гарри подумал, что вселенная ошиблась, что, кем бы ни был Луи, на самом деле он не был его родственной душой. Оказалось, что это была просто щенячья любовь. Его волк начал компенсировать всё то, что, как он думал, чувствовал тогда к омеге. Становилось всё труднее видеть имя на коже Себастьяна, которое не было его собственным. Это был момент, когда Гарри находился на грани влюблённости, так и не перейдя её. Момент, когда он осознал, что никогда не сможет иметь вечность ни с кем, кроме Луи. Себастьян не должен был принадлежать Гарри… и Гарри не должен был принадлежать Себастьяну. Это просто так не работало. — О! — услышал он знакомый голос, как только вошёл в студию. — Доброе утро, Гарри, — он не мог столкнуться с лучшим человеком, чем Габи, спасшей его от суматохи, царившей в помещении. — И тебе доброе утро, Габи, — улыбнулся он. — Как дела? — Порядок… Правда, немного устала. Вчерашний фильм был диким… Вам, ребята, лучше бы его не досматривать. Гарри искренне рассмеялся. — Да, это было довольно… — он посмотрел в потолок, пытаясь подобрать подходящее слово. — Эксцентрично? Омега громко рассмеялась в ответ на его комментарий. — Ты даже не представляешь насколько! Видел бы, чем всё закончилось! Знакомый запах шалфея и шафрана наполнил комнату, заставив волосы на его затылке встать дыбом. — Похоже, кое-кто решил добраться до всех своих сотрудников, — услышал он, как Кертис сказал Себастьяну, когда они проходили мимо. Габи закатила глаза и открыла рот, чтобы возразить. Гарри протянул руку, останавливая девушку от ответа на что-то, в чём сам он не был заинтересован. Эта встреча и так будет достаточно трудной, не стоило ещё больше усугублять ситуацию. Он поднялся по лестнице, надеясь, что ему удастся ограничиться разговором только с Джонни и Меган. Это могло бы занять максимум пять минут, если никто не будет заниматься ерундой и дурачествами. — Доброе утро, Гарри, — яркая белоснежная улыбка Меган встретила его, когда он вошёл в офис. — Как у тебя дела этим утром? — Прекрасно, — соврал альфа, скрывая правду о том, что всё, что касалось его профессиональной жизни, похоже, рассыпалось у него между пальцами. С другой стороны, сегодня он провёл ночь, которую наверняка никогда не забудет. — А у тебя как? — Большое спасибо, что спросил… Я как раз выбираю участников для нашей сегодняшней встречи. Спина Гарри выпрямилась, глубокий вдох последовал за его напряжённым состоянием. — Уверен, в этом нет необходимости… Я бы хотел просто посмотреть на эскизы, чтобы иметь возможность доложить ситуацию маме. Меган смущённо улыбнулась. — Позволь мне тогда позвать Джонни. — Конечно, — он кивнул с натянутой улыбкой. Джонни был одним из последних, кого он хотел видеть, но ему всё равно нужно было вести дела как обычно. Этот человек был фантастическим дизайнером, за что он мог отдать ему должное, но это не означало, что он был хоть сколько-нибудь предан своему мужу: у альфы определённо был блуждающий взгляд. Гарри был крайне возмущён тем, как глаза мужчины сканировали Луи, словно тот был свежим куском мяса, ожидающим, чтобы на него набросились. Когда взгляд Джонни был прикован к Себастьяну, Гарри тоже не был сильно счастлив, но это не вызывало в нём бушующего пламени, которое, казалось, могло вырваться наружу в любую минуту. — Гарри! — слишком бодро поприветствовал Джонни, как только вошёл в кабинет. — Рад тебя видеть, парень! — он схватил руку другого альфы и яростно потряс. — Взаимно, — солгал Гарри, воспоминание о взгляде Джонни на задницу его омеги всё ещё прожигало сознание. — Позволь мне показать тебе некоторые из этих эскизов. У Себастьяна отличное свежее виденье, которое, как мне кажется, привлечёт много новых клиентов. — Отлично, — пробормотал Гарри, которому нужно было поскорее убраться отсюда к чёрту. — Я бы хотел на них взглянуть, если ты не против. Меган начала выкладывать различные эскизы платьев и пальто, брюк в тонкую полоску и длинных юбок с разрезами по всей длине. Затем в кучу также были брошены рисунки джемперов, джинсовых курток и потёртых брюк. — Окей, — Гарри пытался собрать воедино свои мысли, перебирая представленные модели. — Я думаю… — он очень старался отыскать способ прокомментировать эскизы, не выглядя как придурок-бывший. Его мнение не имело ничего общего с их предыдущими отношениями или его чувствами к ним. В сознании альфы он уже был счастливо (неофициально) связан с другим, ему просто нужно было, чтобы Луи дал ему зелёный свет на укус. Однако Гарри не был готов пускать в производство посредственную коллекцию лишь потому, что беспокоился за чувства его бывшего парня. — Это не выглядит взаимосвязано, — сказал он наконец. — Нам нужно отыскать некое единообразие в этих нарядах, и прямо сейчас я не вижу, как они гармонично будут выглядеть на подиуме, не говоря уже о том, чтобы сочетаться во время фотосессий. Кроме того, это же осенняя линейка… Почему мы используем яркие цвета, особенно этот розовый? — он поднял платье с длинными рукавами-фонариками самого яркого неоново-розового цвета, который он когда-либо видел. — Ну, — кивнула Меган. — Цвета всегда можно изменить. — Почему они не могут быть такими? — знакомый голос заставил его обернуться. Себастьян стоял в дверях, скрестив руки на груди и уставившись на них троих. Это был первый раз за шесть месяцев, когда они хотя бы приблизились к признанию присутствия друг друга. — Дизайн одежды должен быть искусством, способом самовыражения. То, что ты не можешь разглядеть значение цветов и сочетание вещей, не означает, что их нет. Ради бога, сегодня ему это не нужно. Гарри фыркнул, пытаясь сохранить хоть какую-то нейтральность. — Ладно… тогда объясни. — Это о дихотомии, — начал Себастьян, входя в комнату и запуская с собой аромат шалфея и шафрана. Нотки щипали нос Гарри как нежелательное напоминание о том, что он был неверен своей паре. — Осень — это конец лета, время, когда листья умирают перед наступлением холодов. Яркие цвета — это своего рода празднование смерти, поиск красоты в том, чтобы оставить что-то позади. Монолог омеги был слишком символичен, чтобы быть простым совпадением. Гарри с трудом сглотнул, сосредоточившись на дизайнах перед собой, а не на том, на что Себастьян явно пытался намекнуть. — Я хочу увидеть больше взаимосвязи и сочетания друг с другом. Мы можем пересмотреть цветовую палитру позже. Альфу не волновало, что его голос был холоден и пренебрежителен. Он не был заинтересован в том, чтобы ходить вокруг да около. — Я скажу маме, что ты всё ещё делаешь наброски, но уже постепенно переходишь к созданию образцов. Надеюсь, ты серьёзно отнесёшься к моему совету, сейчас мы находимся не в лучшем положении, чтобы рисковать. Он кивнул в сторону Меган и Джонни, прежде чем проскользнуть на выход мимо Себастьяна. Омега даже не пошевелился, отчего их плечи соприкоснулись. Он знал, что тот сделал это намеренно, чтобы попытаться оставить хотя бы мельчайшую часть своего запаха на одежде Гарри, попытаться заставить его скучать по нему. Гарри фыркнул, спускаясь вниз по лестнице дизайнерского этажа, после чего помахал Габи на прощание. Она работала над красным пончо, которое выглядело гораздо более подходящим вариантом для осенней линии, чем та глупость, которую предложил Себастьян. Он поплёлся вверх по боковой лестнице обратно на этаж руководителей, отчаянно нуждаясь в том, чтобы выплеснуть хотя бы часть своего раздражения. В его голове крутился поток из нежелательных мыслей. Себастьян влюбился в него, и это факт, который он не хотел вспоминать. Однако уже долгое время альфа был влюблён в того, чьё имя жило на его коже. Ненависть, которую Гарри питал из-за катастрофы с его родителями, отпугнула его от поиска Луи. В тот момент, когда он отвёз Себастьяна домой, он решил, что тот был более безопасным вариантом. Он не мог причинить альфе вреда или разбить сердце. То, что сейчас действительно разбивало его сердце, — это напоминание о прекрасных голубых глазах, взывающих к нему; чувство, что его соулмейт ощущал себя отвергнутым из-за отношений, которые не значили для него так же много, как то короткое время, что он знал Луи. Он хотел бы вернуться в прошлое и изменить своё глупое решение отвезти Себастьяна к себе домой той ночью. Его поза была напряжена, сочетая в себе противоречие и ярость, которые переполняли его, пока он тащился к своему кабинету. Вокруг творился полнейший хаос: все утопали от количества телефонных звонков и печатания электронных писем, бурно обсуждали условия контрактов и искали в них лазейки. — Эйч? — услышал он ангельский голос Луи сквозь какофонию звуков, что мгновенно переключило его внимание, заставляя забыть обо всех негативных мыслях и эмоциях. Омега стоял у ксерокса, держа в руках толстую пачку бумаги. — Там журналист, который звонит тебе без остановки… ждёт заявления, — Гарри мог сказать, что малыш нервничает. — Я… эм, — он провёл дрожащей рукой по затылку. — Я хотел послать его к чёрту, но посчитал, что это будет не совсем уместно. — Пойдём со мной, пожалуйста, — сказал Гарри, полностью игнорируя слова мальчика. — Оставь бумаги на своём столе. Лёгкие шаги раздались позади, и, как только Луи вошёл в его кабинет, альфа закрыл за ними дверь. Его больше ничего не волновало, он нуждался только в своём мальчике, ему нужно было, чтобы его мысли ушли. Он подхватил омегу за талию и прижал к стене. Гарри почувствовал, как отчаянно пальцы сжали податливое тело Луи, а рот навис над его губами и их дыхания смешались. Глаза Луи сегодня сияли ярче и смотрели прямо на него, вновь разжигая в альфе неутолимую жажду. Гарри не мог точно сказать, что на него нашло, когда он наклонился. Все его чувства словно воспламенились. Луи был на вкус как кофе и шоколад, вынуждая его замедлиться и двигаться более плавно. Он был зависим от ощущения соприкосновения их языков, как будто мог заниматься этим часами, исследуя рот Луи так, как, он надеялся, больше никто не сможет. Запах омеги становился только слаще: спокойные ноты красного дерева дополнял насыщенный аромат летней ягоды, которую альфа не мог до конца определить раньше. Теперь же, когда он притянул омегу ближе к себе и их тела плотно прижались друг к другу, он стал почти уверен, что это малина. Он вдыхал пленительный запах своей пары в то время, как трудности всего мира спадали с его плеч с каждым прикосновением их губ. Луи был всем, что ему когда-либо было нужно. На пике разрушения, на пороге катастрофы омега приносил ему чувство покоя, ощущение дома. — Г-гарри, — в воздухе послышался едва заметный аромат цитрусовых. — Мы на работе… ты… мы… не можем. — Я знаю, — на выдохе произнёс альфа. — Я просто… нуждался в тебе… не мог быть спокоен, пока не сделал этого, — это было правдой. Когда они вместе, то словно находятся в центре урагана, мир может разваливаться вокруг них, но, пока они в объятиях друг друга, с ними всё будет в порядке. — Перестань нести всякую ​​чушь, — Луи толкнул мужчину в грудь обеими руками, в то время как на его великолепных скулах расцвёл нежный румянец, сочетаясь с загорелой кожей лица. — Ты такой банальный. — Не банальный, — настаивал Гарри. — Я говорю правду! — Ну да, конечно, — Луи провёл руками по груди, разглаживая помятую рубашку. — Теперь мне нужно как-то привести себя в порядок, раз ты считаешь забавным ласкать меня, когда я должен работать. — Спасибо, дорогой, — Гарри чмокнул носик-кнопку, которым он был слишком одержим, учитывая, что это был всего лишь нос. — Я бы свихнулся, если бы кто-то почувствовал твой запах. — Ох, правда? — Луи игриво покрутил бёдрами из стороны в сторону, отчего в штанах у мужчины стало теснее. — Может, мне тогда стоит немного проветриться… Увидишь, что значит возбуждать меня на работе. Гарри мог ясно видеть, как голова каждого альфы в здании оборачивалась на соблазнительный аромат, каскадом волн исходящий от его пары. Он мог чётко представить их голодные взгляды, пожирающие эту милую маленькую задницу, к которой теперь он питал гораздо более собственнические чувства, когда у него был шанс увидеть, попробовать, оказаться внутри. — Луи, — прорычал Гарри и снова прижал младшего к стене, вжимаясь в него своей промежностью, которая увеличивалась с каждой минутой. — Продолжай в том же духе, и я тебе сдамся. Омега безумно ухмыльнулся, сияние его кристально-чистых глаз заставило сердце мужчины на мгновение замереть. Оно было похоже на освежающий глоток холодной воды, который был ему критически необходим для утоления жажды. — Ты не сделаешь этого, — мальчик продолжал дразниться. — Ты слишком хороший босс, чтобы заниматься сексом во время работы. — Я слишком хороший альфа, чтобы позволить своему омеге ходить неудовлетворённым. Чтобы доказать это, мужчина уверенно толкнулся нижней частью тела, показывая омеге, насколько он уже был возбуждён. Гарри почувствовал, как Луи тут же напрягся, а его дыхание участилось, прежде чем он прочистил горло, отталкивая альфу от себя и направляясь к двери. — Полагаю, сейчас и проверим, не так ли? Гарри эта идея совсем не понравилась, не тогда, когда за Луи всё ещё тянулся шлейф приторного запаха смазки. Он схватил запястье омеги и потянул его назад, прежде чем тот успел повернуть ручку. Альфа указал на ванную комнату, которая находилась рядом с его и Зейна кабинетами. — Помойся… сейчас же. Омега закатил глаза, но выполнил просьбу мужчины. Гарри терпеливо ждал у двери, чтобы убедиться, что Луи действительно выполнил его просьбу, а не просто подшутил над ним, заперевшись в ванной. Он сразу же понял, что мальчик справился с заданием, как только тот вышел из-за двери, обнюхивая свои ладони. — Твоё мыло странно пахнет, — недовольно пробурчал омега. — Мне оно не нравится. — Тогда я куплю новое, — тут же ответил Гарри, позволяя своим рукам обернуться вокруг талии партнёра, притягивая того к себе и устанавливая зрительный контакт. — Сегодняшний день будет немного сумасшедшим, ладно, любимый? Но я хочу, чтобы ты пообедал со своими друзьями… а вечером… я собираюсь всё тебе компенсировать. — Что ты там такое выдумываешь? Ты работаешь, я это понимаю. — Каждый момент, который я провожу не с тобой, — это потерянный момент, — пробормотал Гарри, проводя большим пальцем по щеке мальчика. — О боже, — Луи закатил глаза, но его щёки вспыхнули ярким румянцем. Это было самым очаровательным, что только существовало на свете. — Откуда ты берёшь это дерьмо? Из учебника с фразами для пикапа? Если это так, то он немного устарел. Гарри улыбнулся собственной нелепости, горячо приложив руку к сердцу и быстро затрепетав ресницами. — Ничего не могу поделать! Это просто моя душа вырывается из тела, чтобы признаться в своей преданности тебе. Луи любовно усмехнулся, разворачиваясь к двери. — Ты — просто нечто. Гарри смотрел, как тот уходит, безуспешно пытаясь не фокусироваться на лёгком покачивании пленительных бёдер и искушающих изгибах этой греховной задницы, которую хотелось съесть. — Знаешь, — резко повернулся Луи, замирая у открытой двери. — У меня ведь действительно был вопрос по работе, прежде чем ты меня отвлёк. Так что мне сказать этому журналисту? — Пойти на хер, — улыбнулся Гарри, садясь в кресло и пытаясь разобраться с сотнями писем, скопившихся в почтовом ящике. — Правда? — спросил мальчик в замешательстве. Гарри решительно кивнул. Эти журналисты были заинтересованы только в драмах. Если бы Луи послал их к чёрту, то максимум, что они могли бы опубликовать, это: «Гарри Стайлс, нынешний руководитель производства и, по слухам, вскоре генеральный директор Styles Designs, пока решил не давать комментариев». Озорная ухмылка расплылась по лицу Луи, когда он указал на альфу. — Это мой мальчик! Гарри только рассмеялся, потому что на самом деле он не был уверен, что омега осознавал, насколько верно это утверждение.

***

Всё буквально трещало по швам во всех смыслах этого слова. Гарри наблюдал за тем, как его мать голыми руками разорвала платье на одном из манекенов в своём кабинете. Они пытались найти решение очень сложной проблемы, с которой столкнулись, и все усилия казались напрасными. На город опустилась темнота, большинство сотрудников уже ушли домой. Он попросил Зейна подбросить Луи до дома, и это то, о чём он не хотел думать: ему не нравилось находиться вдали от него, ему вообще не нравилась мысль о том, что мальчик останется один. — Если мы разорвём контракт, то мы оставим тысячи людей без работы, — Гарри продолжал отстаивать свою точку зрения. — Я знаю это, — его мать сердилась на него так, как он не видел с тех пор, как был подростком. — Но СМИ съедят нас заживо, если мы этого не сделаем. — А что случилось с твоими попытками не разрывать связи? — возразил альфа, размахивая рукой от гнева. — Скотт, — их адвокат. — Сказал, что в наших интересах выбраться из этой ситуации, пока мы ещё можем. Гарри слишком долго держал этот аргумент в себе, но больше не мог его игнорировать. — И он также сказал, что тебе следует уйти на «пенсию», — последнее слово он заключил в воздушные кавычки. — И позволить мне занять твою позицию… когда я на самом деле ни черта не смыслю в моде. — Да, потому что у твоего отца железное дело, которое я, похоже, не смогу обойти, — Энн уставилась на порванную ткань на манекене, кусая кончик пальца. — Иногда, — проворчала она, снова разрывая ткань на плече. — Нужно просто дать им то, чего они хотят. Гарри нахмурился, продолжая наблюдать за её действиями. Напоминание о словах Скотта, связанных с предполагаемой тайной его матери, вышло на первый план, тяготя сознание. — Не хочешь рассказать мне, что это значит? Энн сохраняла безупречное спокойствие для человека, который, казалось, пребывал в довольно деструктивном настроении. — Мама? — осторожно продолжил Гарри, вставая, чтобы приблизится к ней с другого конца кабинета. — Что ты имеешь в виду? Она резко повернулась, держа в руках острые ножницы, отчего альфа отшатнулся назад. — Это не твоя забота. — Вот именно, что моя, — прорычал Гарри сквозь зубы, пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце, вызванное мыслью о том, что его собственная мать собирается его заколоть. — Ты буквально говоришь мне о последствиях этих решений. — Я не сделаю ничего, что негативно повлияет на компанию, Гарри, ты же знаешь, — она сделала паузу, зажимая ткань между губами и проводя ножницами по её середине. — Не будь дураком. — Я хотел бы быть в курсе всего происходящего, — Гарри выпрямился, внутренний альфа пробуждался в нём. Его друзья, его семья, его соулмейт — все они зависели от этого бизнеса. Это было тяжёлое бремя. Секреты его матери не были для него приятным сюрпризом в данный момент. — Расскажи мне всё сейчас же. Энн сердито посмотрела на него. — Не веди себя со мной как Альфа, — она махнула ножницами в руке в его сторону. — Ты мой сын… ты должен мне доверять. — Мама, — Гарри провёл напряжённой рукой по лицу, на мгновение отвлекаясь от разговора, который они вели. — Я доверяю тебе личные вопросы и жизненные советы, но необязательно в одиночку принимать решения в бизнесе, который затрагивает жизни тысяч людей. — Что ж, — Энн наложила новую ткань на манекен, осматривая, как та выглядит на фоне разорванных кусков. — Если это так, то вот мой совет тебе, — она развернулась, и её лицо выражало искренность. — Возвращайся домой к Луи. Твоя мама разберётся со всем остальным. Больше всего на свете он хотел сделать именно это, но его мать явно что-то от него скрывала, что-то, что, по его мнению, имело решающее значение для спасения их бизнеса. — Почему ты просто не можешь быть честной со мной? — сквозь уязвимость в его голосе проступила новая эмоция. — Неужели ты не видишь, как я боюсь? Что, как только всё это дерьмо с отцом решится и ты передашь дело мне, всё это ускользнёт у меня из рук? — Гарри, — он услышал разочарование, просачивающееся сквозь его имя. Энн отбросила ткань и ножницы на пол, оставляя в руках только разбитое сердце. — Я не, — альфа замолчал, сжав губы, чтобы сдержать слова, которые он, казалось, не мог остановить. — Я не думаю, что хочу этого, мама… Груз, свалившийся с его плеч с этим признанием, заставил его почувствовать себя в десять раз легче. С тех пор, как альфа встретил Луи, он отыскал то, что на самом деле заставляло его чувствовать себя живым, и в то же время наконец смог признать то, что истощало его энергию. Занять эту должность, должность генерального директора, было тем, для чего Гарри, как сам он чувствовал, не подходил, в чём ему пока ещё не было суждено реализоваться. — Я не уверен, что я создан для этого, не прямо сейчас. Это твоё, твоё дело… И я вижу, что ты ещё не готова оставить всё позади. — Но ведь, — Энн снова уставилась на манекен, в её глазах читалась растерянность. — Ты говорил об этом годами… о том, что хочешь однажды управлять компанией. — И я сделаю это… когда придёт время. Когда ты будешь готова уйти в отставку. Это, — Гарри двинулся к манекену. — Доказывает мне, что ты всё ещё хочешь быть здесь. Что ты всё ещё хочешь этим заниматься. И кто я такой… нет… нет, — Гарри ущипнул себя за переносицу. — Кто такой папа, чтобы отнять это у тебя? Тяжесть высказывания повисла в воздухе между ними. Никто из них долго ничего не говорил. Энн уставилась на пятно на ковре, пока Гарри сосредоточился на своём дыхании, наблюдая за тем, как мать впитывает всю эту информацию. Он почти чувствовал себя виноватым, что взвалил это на неё, особенно когда всё вокруг рушилось. — Ладно, — Энн сдалась, первой нарушая тишину. — Ладно… Я… Мне нужно сделать несколько звонков, полагаю. — Позволь мне помочь, — Гарри подпрыгнул, ему было необходимо снять часть стресса, который он только что снова взвалил на свою мать. — Нет… нет, — грустно улыбнулась Энн. — Я хочу, чтобы ты пошёл домой… пожалуйста. Я позвоню Скотту, и мы во всём разберёмся. — Но, — попытался Гарри. — Никаких «но», — категорично заявила Энн. — Если я останусь генеральным директором, то мы сделаем это по-моему.