Sewn Into You

Каким-то образом они забрели в один из самых крупнейших залов игровых автоматов во всём Лондоне. Три этажа были заполнены различными играми, консолями и призами. Гарри следовал за своим мальчиком из одной комнаты в другую, как верный пёс. Луи словно снова стал ребёнком, погружаясь в игру за игрой и забывая обо всём на свете. Гарри ни на мгновение не переставал улыбаться, готовый опустошить хоть весь свой банковский счёт, если бы это позволило Луи оставаться таким же беззаботным. Выглядело так, будто у мальчика был талант ко всему. От пинбола до игр, в которых можно было полагаться только на удачу, Луи был королём всего этого места. Ему удалось выиграть довольно внушительное количество билетов. Сейчас же омеги обсуждали, как лучше ими распорядиться, направляясь к стойке с призами. — А что насчёт плюшевых мишек? — спросила Джиджи. — Или рогатки? — предложила Габи с озорством. — Точно нет, — в унисон ответили Гарри и Лиам, прежде чем Луи успел согласиться. — Вы, ребята, такие скучные, — закатил глаза омега, следуя за подругами. Но, когда они повернули за угол, Луи заметил ещё одну комнату, которая заставила его замереть на месте и взволнованно ахнуть. Омега трижды ударил Лиама в плечо в попытке привлечь его внимание. — О нет, — тут же пробормотал альфа, заглядывая в комнату. — Абсолютно точно нет, я не буду играть с тобой… Найди себе кого-нибудь другого. — Ну пожалуйста! — умолял Луи, широко раскрыв глаза и по-щенячьи уставившись на друга. Гарри это совершенно не понравилось. — Играть во что? — вмешался мужчина, которому стало любопытно, что же так сильно взволновало младшего. — В бильярд, — ответил Лиам в тот самый момент, когда Гарри зашёл в комнату. Помещение было заполнено бильярдными столами, настольным футболом и аэрохоккеем. По углам тускло освещённой комнаты располагались несколько небольших столиков с высокими столешницами, предназначенные для зрителей. — Этот маленький засранец — вундеркинд по части бильярда, — Лиам указал на Луи. — Никто не может его победить. — Никто? — Гарри сглотнул. Воспоминания об участии в нескольких турнирах по бильярду в родном городе вспыхнули в его голове. Он знал, что некоторое количество футболок с надписью «чемпион», которые он получил на них, всё ещё хранились в ящиках где-то в глубине его шкафа. Альфа почувствовал, как чужая рука обхватила его плечи. — Бильярд, а? — Зейн, должно быть, тоже вспомнил об этом. — Гарри знает толк в хорошей игре. Голубые глаза встретились с зелёными. Бровь Луи кокетливо приподнялась. Гарри пришлось отвести взгляд, чтобы не пялиться на мальчика глазами-сердечками. Он чувствовал, как глубоко падал в пропасть. Луи мог сделать или сказать что угодно, и альфа, вероятнее всего, тут же сдастся, упадёт к его ногам и выполнит всё, что тот только пожелает. — Что думаете? Небольшое противостояние родственных душ? — Ну, — Лиам оглядел их по очереди. — Не знаю, чувак, прошли годы с тех пор, как Луи в последний раз проиграл. — Годы? — удивлённо пробормотал Гарри, его волк невероятно гордился своим малышом. — Что-то вроде того, — попытался отшутиться Луи, схватив кий со стены и протянув его Гарри. — А что? Ты собираешься струсить? Боишься моего таланта, Стайлс? — Как хочешь, Томлинсон, — ответил альфа, уверенно принимая кий из рук своего партнёра. Луи обошёл стол с аккуратно разложенными на нём шарами и принял позицию, готовый начать игру. — Погоди, погоди, — остановил его Зейн. — Что? — нетерпеливо спросил омега, возвращаясь в вертикальное положение. — Вы двое ведь не собираетесь же играть просто ради развлечения, — проговорил Зейн как ни в чём не бывало. — Не тогда, когда мы могли бы поднять ставки. — Зейн, — начал Гарри. Он очень устал от вмешательства друзей в его романтическую жизнь. Никто не мог иметь мнения об их отношениях, кроме них двоих. Это было чёртово чудо, что они вообще согласились пойти на это свидание. — У меня есть идея, — самодовольно подхватила Джиджи. Группа с нетерпением ждала продолжения. Она широко ухмыльнулась. — Проигравший целует победителя. Гарри уже собирался открыть рот, чтобы отвергнуть эту идею, когда Луи прервал его. — Ладно, — нетерпеливо ответил омега, пожимая плечами. — Мы можем уже начать? Я бы хотел надрать его самоуверенную задницу прямо сейчас. Гарри сузил глаза, изучая мальчика, пока тот как ни в чём ни бывало придвигал стойку на край стола. Кто этот человек? Конечно же, не его соулмейт… Тот самый, который весь вечер почти отрицал всю их связь, до… этого момента, по всей видимости. — Что? — нервно рассмеялся Луи, чувствуя на себе взгляд альфы. — Я не собираюсь проигрывать. — Но… — Гарри чувствовал, что он что-то упускает. Или, может быть, Луи упускал ту часть, что независимо от того, кто победит, им всё равно придётся целоваться. — Но что? — подтолкнул омега в ожидании ответа. — Ничего, — альфа отбросил свои мысли, его взгляд остановился на пронзительных глазах Луи. — Можешь начинать, — их плечи соприкоснулись, когда Гарри прошёл мимо, направляясь к стене. — Котёнок. При звуке прозвища, слетевшего с губ альфы, щёки омеги вспыхнули, а губы сжались в попытке сдержать улыбку. Он наклонился, готовясь разбить шары. С плавным движением руки они разлетелись в разные стороны. Луи забил не один, а сразу два полосатых шара первым же ударом. Гарри впечатлённо кивнул. Не то чтобы он ожидал, что Лиам сказал неправду. Просто Луи выглядел таким расслабленным, его движения были естественными, без какого-либо волнения. — У тебя нет ни единого шанса, — нахально произнес Луи, обходя альфу, чтобы наметить линию для следующего удара. — М-м, — ответил Гарри, не отрывая взгляда от счастливого мальчика. — Это мы ещё посмотрим. — Не стоит тешить себя пустыми надеждами, карамелька, — продолжил дразниться Луи, успокаивая пальцы и прицеливаясь. Он отступил назад, когда загнал шар в самую дальнюю лузу. Затем начал обходить стол с другой стороны, оценивая расположение остальных для следующего потенциального удара. — Где ты научился так хорошо играть? Глаза Луи на мгновение поднялись, прежде чем он склонился над столом. — Последние три года своей жизни я работал в спортбаре… Как ни крути, рано или поздно научишься чему-то. — Да неужели? — мысли Гарри переместились в область, не имеющую ничего общего с невинными играми, в которые можно было играть после ночной смены. Луи покачал головой, смекнув, о чём задумался соулмейт. Однако никакого ответа за этим не последовало. Вместо этого он наклонился и сделал ещё один удар, загнав очередной шар прямиком в лузу. Омега подул на кончик своего кия, заставив Гарри закатить глаза. — Не ревнуй, дорогой… У меня просто богатый опыт. Альфа наблюдал, как мальчик идёт к другому концу стола, внимательно всматриваясь и выискивая оптимальные варианты для следующего удара. Однако в его взгляде прослеживалось опасение, как будто даже он сам не был достаточно уверен, что в этот раз достигнет успеха. — Давай, крутой парень, — подбадривал Гарри. — Покажи нам, как это делается. Луи поднял на него глаза, прежде чем наклониться и оттянуть кий назад. Биток отскочил от стенки, проскочил чуть выше предполагаемой цели и прикатился обратно в центр стола, положив конец его ходу. Луи прикусил нижнюю губу от досады, прежде чем выдохнуть сквозь зубы: — Ты отвлёк меня. Гарри двинулся к другому концу стола, встретив омегу на середине пути, их плечи столкнулись, когда они быстро прошли мимо друг друга. — Угу, конечно… детка. Альфа не упустил из виду расцветающий румянец на щеках Луи и закатывание его прекрасных голубых глаз. Между ними явно нарастало тепло. Как будто их связь наконец загорелась, искра вспыхнула, воспламеняя их души. Это было неизбежно: их химия была очевидной. Биток был установлен как раз между полосатым и ярко-жёлтым шарами. Он наклонился, повернувшись достаточно, чтобы сделать прямой удар. Жёлтый закатился в сетку боковой лузы, задев ещё несколько шаров, что позволило фиолетовому идеально выстроиться для следующего прицела. — Новичкам везёт, — закатил глаза Луи. — О, правда? — весело поддразнил Гарри. Альфа вытер нижнюю губу большим и указательным пальцами, шагнув к омеге и поддавшись притяжению, повисшему между ними. Он чувствовал, как его глаза сияют при взгляде на мальчика, как тоска по нему нарастает в его теле с каждой секундой. — Почти уверен, что играю в эту игру гораздо дольше, чем ты. — Оке-ей, — протянул Луи, заставив себя поднять взгляд к потолку. — Мы поняли, ты старый. — Не старый, сладенький, — Гарри с лёгкостью поразил следующую цель, выпрямившись, прежде чем обернуться к маленькому волку и подмигнуть ему. — Просто достаточно опытен. — Ты можешь быть ещё более самоуверенным? — спросил Луи со смехом в голосе. Гарри фыркнул. Ему нужно было обойти стол для следующего удара. Это означало пройти мимо Луи, и он чувствовал себя особенно игривым. Альфа позволил себе проскользнуть прямо за спиной партнёра, промежностью задев задницу Луи. Он на мгновение остановился, обдавая горячим шёпотом его ухо: — Ты будешь впечатлён. Я могу тебе это обещать. Омега вздрогнул. Это был дешёвый трюк, Гарри знал это. Но нисколько не раскаивался. Он, скорее всего, сделал бы это снова, если бы у него был шанс. Он сделал бы что угодно для облегчения своей потребности в мальчике, для возможности получить очередную дозу этого вызывающего привыкание ягодно-цитрусового аромата. Альфа наклонился, его трицепс столкнулся с предплечьем Луи из-за того, что омега не двигался с момента их контакта. Гарри поправил кий в своих руках, готовясь к следующему удару и наслаждаясь их близостью ещё мгновение. На этот раз мужчина сосредоточился на розовом шаре, который располагался идеально ровно, и снова — удар. — Чёрт, — рассмеялся Лиам, отвлекая внимание Гарри от стола. — Возможно, ты наконец встретил достойного соперника, Лу. Омега усмехнулся. Гарри же чувствовал одну эмоцию — злость. Он ненавидел, когда другой альфа называл Луи как-то иначе, кроме его имени. Конечно, возможно, Лиам и был рядом с Луи, когда сам Гарри был слишком занят тем, чтобы быть идиотом-неудачником, прячась от всего мира. Но теперь, когда Гарри рядом, он был готов стать единственным и неповторимым для Луи. Пальцы альфы дрожали, когда он положил кий на край, сосредоточившись на оранжевом шаре в центре стола. «Лу» Лиама эхом отдалось в голове, когда он попытался сконцентрироваться. Он вспомнил, как официант смотрел на шею Луи, ту самую, на которой не было следа укуса от зубов Гарри. Он вспомнил яркие образы, когда Луи описывал секс с другим. Двусмысленный взгляд IT-специалиста, когда Луи наклонился, чтобы вытащить стопку бумаг из копировального аппарата. Кий выскользнул из его пальцев во время удара, и шар не попал в угол. — Ух ты, тигр, — рассмеялся Луи, не обращая внимания на внутреннюю борьбу своего Альфы. — Забыл, как пользоваться пальцами? Мальчик сделал шаг к столу, чтобы приступить к своему ходу. Широкая фигура Гарри шагнула вперёд, отчего их грудные клетки столкнулись. По-видимому, у него была отвратительная привычка шептать на ухо омеге. — Никогда. Может быть, Гарри был слишком увлечён, напоминая бедному мальчику, кто его Альфа, и отчаянно желая, чтобы тот понял хоть что-то. Он хотел, чтобы Луи поддался их связи, позволил Гарри обращаться с ним так, как он того заслуживает, лелеять его. Младший оказался более упрямым, чем изначально предполагал альфа. Он продолжал настойчиво игнорировать их волков и тихое, но непрекращающееся волнение, которое испытывали их души, когда они притворялись, что не замечают знаков и сигналов собственной биологии. Однако сейчас Луи замер, его рот был слегка приоткрыт, мысли, казалось, роились в его голове с бешеной скоростью, когда он уставился на стол перед собой. Гарри опёрся на кий, который он прижал к полу, абсолютно гордый собой. Его большой палец прошёлся по кончику, представляя, что это были влажные губы Луи, в то время как его собственный рот парил над грудной клеткой мальчика, скользя языком всё ниже по мягкому животику, складывая омегу пополам и вылизывая дочиста от сахарной смазки, в аромате которой он хотел быть похороненным. — Давай же, Луи! — простонала Габи. — Мы опоздаем в кино! Омега наконец вынырнул из своих мыслей и почувствовал твёрдую почву под ногами. Его плечи слегка дёрнулись, прежде чем он наклонился, чтобы приготовиться к удару. К несчастью для Гарри, мальчик знал, как отомстить ему. Луи низко наклонился, положив бёдра на край стола, слегка прогнувшись в пояснице, чтобы ещё сильнее подчеркнуть свои изгибы. У Гарри мгновенно пересохло во рту. Теперь альфа получал свою собственную форму пытки. Что-то тяжёлое лежало у него на груди, пока пальцы сжимали дерево в руках так сильно, что оно слегка трещало в его хватке. Положение, в котором находился его партнёр, подпитывало и без того непрекращающиеся грязные мысли. Он крепко зажмурился, дыхание с трудом вырывалось через открытый рот. Альфа давно знал, что теряет контроль. Внутренний волк жаждал завладеть Луи, услышать прекрасные тихие стоны, разносящиеся по их спальне, почувствовать как идеально узел заполняет его до краёв. Он услышал, как Зейн хихикнул, и поднял глаза. Тот пытался скрыть свой смех рукой. Они с Джиджи посмеивались над действиями Луи. Гарри в упор уставился на своего друга, желая, чтобы помещение немедленно освободилась. Он хотел сдаться своим желаниям. Его руки в горячем душе было уже недостаточно, ему нужно было тепло своей пары. Омега был единственным, кто мог утолить его аппетит, а он начинал становиться очень голодным, переходя на новый уровень нетерпения. Луи закатил ещё три шара, пока Гарри застрял в гораздо более порнографической реальности. Однако его вернул ещё один промах. Омега повернулся, хлопая себя руками по бёдрам. — Решил оставить тебе шанс на победу, — сказал он. — Иначе было бы неловко. — Продолжай говорить себе это, — поддразнил Гарри в ответ и отступил к столу, глазами сканируя его и продумывая свой следующий ход. Прошло немного времени, прежде чем к его счёту прибавилось ещё два шара по противоположным лузам стола. Теперь у него осталась всего пара шаров, и Луи начал заметно переживать, его колено нервно подёргивалось при каждом движении альфы. Гарри готовился к самым сложным ударам, каждый из его оставшихся шаров задержался по краям стола. Он распланировал свой удар, прежде чем сделать ход. Ярко-красный шар пролетел мимо двух полосатых и ударился о бортик, прежде чем вернуться, ударившись о восьмой шар и заставив его тоже сдвинуться. Красный шар закатился в боковую лузу, но чёрный остановился в опасной близости от падения. Толпа в углу комнаты издала обречённый стон. Он обернулся и взглянул на Луи, единственного, чья реакция для него действительно имела значение. — Тебе нравится жить на грани, да? — спросил омега, когда они на мгновение пересеклись взглядами. В тот момент, когда мальчик ухмыльнулся ему, эти очаровательные маленькие звёздочки в его глазах светились только для него. Гарри понял, что ему совсем неинтересно одерживать победу в этой игре. Было только одно, что он действительно хотел выиграть, — сердце стоящего перед ним человека. Гарри снова осмотрел стол, откинувшись для очередного удара. Когда он оттянул кий назад, его глаза встретились с глазами соулмейта. Альфа пристально смотрел на Луи, их взгляды были словно сцеплены невидимой нитью. Он не мог оторваться, утопая в бесконечной бездне синевы глаз омеги. Это было всем, что ему когда-либо было нужно. Гарри больше не хотел противостоять Луи. Он хотел, чтобы они были в одной команде, боролись за одно и то же. Даже не глядя на то, что делает, он послал биток в угол стола, и чёрный шар звякнул о другие в лузе. Игра окончена. Все их друзья дружно застонали. Гарри снова встал, обошёл стол и направился к мальчику, который выглядел ошеломлённым и сбитым с толку. — Ты сжульничал, — пробормотал Луи, когда альфа завернул за угол. — Я проиграл! — рассмеялся Гарри. — Как я мог сжульничать? — Ты поддался. — Я этого не делал, — легко произнёс альфа. — Ты намеренно проиграл, — мальчик обиженно скрестил руки, глядя себе под ноги. — Это не считается. — Проигрыш есть проигрыш, Луи, — альфа сглотнул. — Неважно, как это случилось. — Пора платить, Гарри! — крикнула Габи с другого конца комнаты, где сидели все их друзья, в ожидании наблюдая за ними. Луи тупо уставился на мужчину, явно не веря, что тот действительно пойдёт на это. Но Гарри был человеком слова. Тем не менее у него сложилось впечатление, что Луи не заинтересован в публичных проявлениях чувств, особенно если это касалось их друзей. — Да ладно! — простонал Зейн. — Вы, два идиота, согласились на это… Теперь вам придётся заплатить цену. Луи нервно сглотнул, его рот слегка приоткрылся, а глаза внимательно изучали лицо альфы. — Что? Слишком смущён, чтобы поцеловать меня перед своими друзьями? — Луи рассмеялся без всякого стеснения, в то время как его глаза стали ещё более синими. — Даже близко нет, детка, — Гарри обхватил руками талию младшего, прижимая его к стене, самой дальней от группы зрителей, которые громко ахнули, удивлённые взаимодействием, фактически происходящим у них на глазах. Луи поднял взгляд в тот момент, когда его лодыжки коснулись плинтуса. Гарри потёрся носом о нос Луи, любуясь мальчиком с такого близкого расстояния. Он уверен, что Луи был произведением искусства, которое ещё не было никем открыто и в котором он будет черпать вдохновение каждый день на протяжении всей своей жизни. Мужчина слышал, как группа позади них издавала разного рода звуки замешательства. Никто из них не мог толком разглядеть, что происходит между соулмейтами. Это было именно то, чего он хотел, — оказаться прямо перед их носами, не будучи замеченными. Луи облизнул губы. Альфа больше не мог этого выносить. Их рты жадно столкнулись, и движения почти мгновенно синхронизировались. Этот поцелуй значительно отличался от предыдущего. Тот, что был до этого, был почти невинным. Он больше походил на молчаливое общение всего, что им двоим только предстояло сказать друг другу. В этот же раз, как будто их волки одержали верх, настаивая, чтобы они прекратили все эти игры и уже заключили чёртову сделку. Луи всё ещё был на вкус как мята и шоколад, его язык был тёплым и податливым, в отличие от настойчивого языка альфы. Мальчик отвечал Гарри всеми возможными способами, которые делали того только более жадным до малейшего прикосновения своей пары. Пальцы Луи крепко сжали куртку на плечах Гарри, сильно сминая ткань в руках. Младший тихо простонал в поцелуй, звук, который едва сорвался с его губ, дал понять альфе, что его волк жаждет большего. Гарри крепче сжал талию Луи, его собственный волк хотел немедленно ответить на просьбу своей пары. Чем дольше они тянули, тем сильнее их души умоляли о воссоединении на физическом уровне. Так, чтобы ни один из них больше не мог отрицать свою потребность в другом. — Лучше бы вам двоим там целоваться! — прорвался сквозь связь голос Зейна. Это заявление стало напоминанием мальчику о том, что за ними наблюдают. Гарри почувствовал сильное смущение, охватившее омегу. Альфа убрал руку с талии своего партнёра, вывернув её за спину, чтобы показать средний палец друзьям позади, прежде чем оторваться от лица Луи. Дыхание омеги было прерывистым, глаза с трудом открывались. — Эйч? Альфе потребовалось призвать все свои силы, чтобы отступить и вытереть слюну соулмейта со своих губ. Луи умоляюще смотрел на него, крепко прижав ладони к стене позади себя, пока в его собственных глазах проносились миллионы мыслей. Я люблю тебя. Подумал Гарри, и он знал, что он имел это в виду, знал, что он сожжёт свою жизнь до тла, если бы это означало, что он сможет иметь этого самого мальчика рядом. Он любил его вечно. Он любил Луи с самого начала их существования. В каждой жизни он найдёт эту самую душу и будет любить её до конца своих дней. Именно так это и должно было быть. Ему нужно было, чтобы Луи увидел это. Чтобы он поверил в него, поверил в то, что он достоин его любви, что они могут быть счастливы. Он наблюдал за тем, как Луи вытирает рот рукавом свитера. Я люблю тебя. Его мысли твердили это всё более настойчиво. Джиджи и Габи бросились к мальчику, обнимая его за плечи, целуя в щёки и празднуя победу, а может быть, и поцелуй — он не был уверен. Луи продолжал смотреть только на Гарри, словно между ними был магнит. Я тебя люблю! Позволить всему развиваться на условиях Луи было самым трудным, что Гарри когда-либо приходилось делать в своей жизни. Всё, чего он хотел, — это прокричать о своей любви на весь мир, закончить это глупое свидание в этот самый момент, забрать мальчика домой и наконец объявить его своим. Он хотел баловать и заботиться об омеге, делать всё, что тот хотел, прежде чем его глупые родители заставили его возненавидеть каждую унцию связанного с родственными душами. Разрушение отношений его родителей больше не имело никакого смысла. Смятение, которое вызвал у него их финал, испарилось. Сама мысль о том, чтобы лечь в постель с другим омегой, была ему отвратительна: неверность отца никак не могла уложиться в его голове. Он хотел убить любого, кто считал, что имеет право поднять руку на Луи, не говоря уже о том, чтобы попытаться ударить самому. И если у них когда-нибудь будут щенки, собственные малыши, то он никогда, никогда не позволит им слышать непристойные оскорбления их отца в адрес омеги. Никогда. — Ладно, ладно! — Луи оттолкнул от себя Джиджи. — Хватит… Это едва ли считается… Гарри поддался… Он бы выиграл, если бы не сделал этого. Гарри начал злиться на отца ещё сильнее, чем прежде, в нём закипала ненависть, которую он едва ли мог себе когда-либо представить. Как он мог подвергнуть их семью такому испытанию? Как он мог подвергнуть свою вторую половинку такому испытанию? Как он мог подвергнуть своих детей такому испытанию? Гарри был готов уничтожить весь мир, если это принесёт счастье Луи. Его отец был эгоистичным ублюдком, которого интересовали только шлюхи в ночных клубах. Он приходил домой пьяным, кричал на мать, требуя найти «настоящую работу», потому что «эти дерьмовые проекты не приносят чёртовых денег». Гарри было четыре года, четыре, когда он услышал этот спор между своими родителями. Наблюдая с вершины лестницы, как его мать рыдала, пока отец рвал рисунок, над которым она работала часами. Он помнил, как подбежал тогда к нему, бил отца по ногам и кричал, чтобы тот оставил маму в покое. В результате этого воспоминания Гарри осознал, что он всегда отличался от Роберта Стайлса. Никогда он не был настроен так же: причинять боль, оскорблять, унижать. Он провёл почти четыре года, убегая от чего-то, что даже не было реальным. Он мог бы найти Луи гораздо раньше, мог бы избавить их от стольких хлопот, если бы не позволил своему никчёмному отцу остановить его. — Ох, правда? — Лиам подошёл к Луи. — Полагаю, если бы Гарри выиграл, то на самом деле тебе пришлось бы заплатить за это поцелуем… Не так ли? Взгляд Луи снова отыскал зеленоглазого мужчину. Душа Гарри наконец-то обрела покой, который принёс ему омега. Его брови поднялись, словно бросая вызов младшему, который был слишком далёк от него в подобной симпатии. — Проехали, — быстро поправил себя Луи. — Я выиграл честно и справедливо. Гарри испытывал сильнейшее желание протянуть руку и поцеловать его снова, игнорируя очередную дерзость. Его щёки вспыхнули от обожания, а глаза загорелись любовью. — Теперь мы можем идти, наконец? — раздражённо спросила Габи. — Мы точно опоздаем такими темпами. — Расслабься, — Лиам приобнял девушку за плечо. — Мы можем пропустить рекламу, ну и что? Зейн отстал, когда они спускались по лестнице, а Джиджи продолжала напоминать всем, что им ещё нужно заполучить призы. — Это будет быстро, — нетерпеливо пробормотала Джиджи, потянув Габи за руку. — Ты тоже, Луи… ты тоже идёшь. Омега застонал. Гарри мягко обхватил его запястье, притянув слишком близко, прежде чем тот успел убежать со своими подругами. — Никаких рогаток, Лу, — тихо предупредил он. — Но почему нет? — мальчик поднял глаза, в которых плескалось озорство. — Боишься, что мой прицел будет слишком хорош? — На самом деле да, — честно признался альфа. — Моя задница точно будет вся в синяках ближайшие несколько месяцев. Маленький волк хихикнул, а затем попытался присоединиться к своим друзьям. — Луи, — настойчиво произнёс Гарри, всё ещё крепко сжимая его руку. — Хорошо, Эйч, — сдался омега. — Никаких рогаток… Лучше возьму гигантского льва. — Гигантского льва? — смущённо пропищал мужчина, прежде чем поднять глаза на полки и заметить очень реалистично выглядящего животного из сафари, уставившегося на них. — Что ты собираешься делать с ним? — А это имеет значение? — радостно спросил Луи. — Я могу взять рогатку вместо него. — Нет… нет… нет… — Гарри ущипнул себя за переносицу. — Лучше бери льва. Луи снова хихикнул, и тут же Гарри почувствовал руки мальчика на своей шее, когда тот запрыгнул на него. — Да! Спасибо! Не раздумывая, альфа обнял его в ответ, прижимая к себе ещё крепче. Но так же быстро, как это произошло, Луи отстранился и направился к девочкам, уже стоявшим в очереди. Гарри с трудом сглотнул. Боковым зрением он заметил, как к нему медленно приближается Зейн. — Ты уже так сильно к нему привязался, — пробормотал он. Гарри прочистил горло, изучая яркий рисунок на полу под собой. — А что, если так и есть? Это заявление, казалось, на мгновение озадачило его друга. Их окружал детский смех и различные громкие звуки автоматов, прежде чем Зейн снова заговорил: — Когда ты собираешься ему рассказать? Гарри вздохнул. — Я обещал, что позволю ему задавать темп, — признался он. — Что-то мне подсказывает, что мои чувства не до конца взаимны. — Ты в этом уверен? — легко рассмеялся Зейн. — А его ты спрашивал? — Это кажется довольно очевидным, ты не думаешь? Зейн устало провёл рукой по лицу. — Вы же родственные души… Я не уверен, что здесь так уж много вариантов. Вам суждено быть вместе… испытывать чувства друг к другу… Задавать этот вопрос вовсе не запрещено. Гарри понятия не имел, как на это реагировать. Он затерялся где-то в пучине своих мыслей. Альфа подумал о том, что случится, если он просто… признается в своих чувствах, в своих желаниях. Он беспокоился, что это отпугнёт Луи. Между ними, по крайней мере сейчас, всё было лучше, чем когда-либо. Омега позволил ему держать его за руку под столом, поцеловал его на фоне грязных стен аркад и запрыгнул в его объятия от радости. Чего ещё мог желать альфа? Вечность может подождать. Вечность наступала только день за днём — и именно это они и делали. Не так ли?