Камень Этерион

      Тяжелый, густой сон окутал Чимина зеленоватой дымкой, пронизанная тайной и неясными обещаниями. Он помнил лишь два ярких, почти мистических зеленых глаза, которые смотрели на него с бездонной глубины, прежде чем он провалился в беспокойный, тревожный сон. В ушах звучал легкий, едва уловимый шепот, словно ветер, несущий что-то за собой:       — Открой свое сердце камню Этерион…       Чимин чувствовал, как его сердце сжимается от тревоги. Он не понимал, что это за камень, почему его имя звучит так знакомо, но в то же время чуждо. Его мысли путались, как будто кто-то намеренно сбивал его с толку, заставляя сомневаться в каждом шаге. «Почему я? — думал он. — Почему именно я должен открыть свое сердце? Что, если я не справлюсь? Что, если я недостаточно силен?»       И вот он уже стоял на сцене, залитой ослепительным светом софитов. Лучи света били в глаза, но Чимин, вопреки всему, чувствовал себя свободным, словно птица, наконец расправившая крылья. Его тело двигалось в такт музыке, каждое движение было отточенным, идеальным, как будто сама Вселенная направляла его. Падения и подъемы, плавные переходы и резкие рывки — все это было частью единого целого, единого ритма, который бился в его сердце. Он танцевал, а зрители аплодировали, но это было не главное. Главное — это чувство, что он наконец-то нашел свое место, свою точку опоры в этом огромном, не всегда дружелюбном мире.       Но даже в этот момент, когда казалось, что он достиг вершины, в его душе шевелились сомнения. «А что, если это всего лишь иллюзия? — думал он. — Что, если завтра я снова окажусь в пустоте, один на один со своими страхами? Что, если этот свет — всего лишь мираж, и я снова упаду в темноту?»       Но внезапно сцена исчезла, и он оказался в пустом зале для репетиций. Зеркала, бесконечно отражающие его фигуру, окружали его со всех сторон, и он снова почувствовал то самое знакомое, гнетущее чувство — стыд. Он стоял перед зеркалом, приподняв футболку, разглядывая свое тело с ненавистью и отчаянием. Его губы шептали:       — Почему ты не можешь быть таким, как все? Почему ты не можешь быть стройнее? Быстрее? Лучше?       Каждое слово он произносил с ударением, словно вбивая гвозди в собственное сердце. Его взгляд, полный презрения и гнева, был направлен на отражение, которое, казалось, смеялось над ним.       «Почему я не могу просто принять себя? — думал он, чувствуя, как слезы подступают к глазам. — Почему я всегда нахожу в себе недостатки? Почему я не могу просто быть счастливым?»       Он вспомнил, как однажды, стоя в такой же позе, его застали Тэхен и Хосок. Чимин сжимал кулаки, ногти впивались в ладони, оставляя красные следы.       — Чимин? Ты снова грызешь себя? — спросил Тэхен, его голос был мягким, но в нем чувствовалась тревога.       — Нет, просто… — Чимин не смог договорить, его голос дрогнул.       — Чувак, ты же знаешь, что ты лучший, правда? — Хосок подошел ближе, положил руку ему на плечо. Его глаза светились искренней верой. — Ты танцуешь так, как никто другой. Ты вкладываешь душу…       Но Чимин только фыркнул, отводя взгляд:       — Душа — это хорошо, но тело должно быть лучше.       «Почему я не могу поверить им? — думал он, чувствуя, как его сердце разрывается на части. — Почему я всегда сомневаюсь в их словах? Почему я не могу просто принять их любовь?»       Теперь он сидел в маленькой, уютной комнате, поджав колени к груди. Слезы катились по его щекам, оставляя мокрые следы. Рядом с ним сидел мужчина — красивый, с темными длинными волосами, которые мягко ниспадали на плечи. Его губы были тронуты легкой, успокаивающей улыбкой, а глаза смотрели на Чимина с теплотой и обожанием.       — Ты же знаешь, что прекрасен? — спросил мужчина, его голос был таким мягким, что Чимин почувствовал, как в горле застревает комок.       — Нет, — прошептал он, глядя на свои колени. — Я не прекрасен. Я… я не такой, как должен быть.       — А кто сказал, каким ты должен быть? — мужчина улыбнулся, и в его глазах мелькнула искорка мудрости. — Ты — это ты. Этого достаточно.       «Почему я не могу поверить ему? — думал Чимин, чувствуя, как его сердце бьется чаще. — Почему я всегда ищу подтверждения своей ценности? Почему я не могу просто принять себя таким, какой я есть?»       Перед глазами картина, как этот мужчина заставляет Чимина танцевать перед зеркалом.       — Смотри на себя, — сказал он. — Видишь, как ты двигаешься? Это не просто движения. Это твоя история. Ты рассказываешь ее через танец. И она прекрасна.       «Моя история… — думал Чимин, чувствуя, как его сердце наполняется теплом. — Но что, если она не достаточно хороша? Что, если я не смогу рассказать ее так, как хочу?»       Теперь он стоял на сцене, но не один. Рядом с ним был мужчина, и они танцевали вместе. Чимин чувствовал, как его тело становится легче, как страх уходит, оставляя только радость.       — Ты слышишь музыку?       — Да.       — Тогда танцуй. Просто танцуй.       И Чимин танцевал. Он чувствовал, как его тело становится инструментом, как каждое движение — это слово, которое он хочет сказать миру.       «Но что, если мир не услышит меня? — думал он, чувствуя, как его сердце сжимается от страха. — Что, если я не смогу донести свою историю до других?»       Он снова оказался в зале для репетиций, но теперь он был один. Зеркала отражали его фигуру, и он снова почувствовал стыд.       — Почему ты не можешь быть лучше? — шептал он себе, вновь сжимая кулаки.       И тут он услышал голос, такой родной и привычный, спокойный и нежный:       — Ты уже лучше. Ты — это ты. Этого достаточно.       Чимин прикрыл глаза и почувствовал, как слезы катятся по его щекам. Он вспомнил, как этот человек сказал ему:       — Ты не должен быть идеальным. Ты главное будь собой.       «Но что, если я не знаю, кто я? — думал он, чувствуя, как его сердце разрывается на части. — Что, если я никогда не смогу найти себя?»       Он стал проваливаться, все стало темнеть, он видел только зеленый дым вокруг себя, но все еще ощущал этого мужчину рядом с собой.       — Как тебя зовут? — он не услышал своего голоса, но услышал у себя в голове.       — Мин Юнги. Чимин, ты сильнее, чем думаешь. Ты достоин большего, чем можешь себе представить.       «Юнги… — думал Чимин, чувствуя, как его сердце наполняется теплом. — Но что, если я не смогу оправдать твою веру? Что, если я снова упаду?»       Он проснулся, чувствуя, что внутри что-то изменилось. Слезы текли по щекам. Сцена больше не казалась сейчас чем-то страшным, а свое тело он ощущал таким маленьким и хрупким.       Он вспоминал сон и улыбался.       — Юнги, — прошептал он. — Спасибо.       «Но что, если это всего лишь сон? — думал он, чувствуя, как его сердце сжимается от тревоги. — Что, если я снова окажусь один на один со своими страхами?»       Но в этот момент он почувствовал, как что-то внутри него успокоилось. Может быть, это был лишь миг, но он понял, что даже в темноте можно найти свет. И этот свет — внутри него.