Волшебники, звери и прочие неприятности

Реабилитация оборотней! Оборотни — равноправные члены волшебного сообщества!

      18 октября 1999 года отныне войдет в историю как день, когда положение целого сообщества кардинально изменилось! Вчера Визенгамотом был принят пакет законов и решений, которые закрепляют права волшебников, страдающих ликантропией, на образование, труд, справедливый суд и безопасное существование.       Все, что нужно сделать оборотню, чтобы подтвердить эти права — это обратиться в Министерство магии и пройти опрос в отделе охраны правопорядка с использованием веритасерума. Если он невиновен в совершении умышленных преступлений, ему будет дана рекомендация к регистрации. Получение регистрационной метки Министерства гарантирует любому человеку, страдающему ликантропией, регулярное получение волчьего противоядия, охраняемого помещения, где он должен проводить ночи полнолуния. а также денежного пособия, которое будет выплачиваться до тех пор, пока он не найдет работу. Все эти меры поддержки стали возможны благодаря фонду «Нормальная жизнь». Фонд также готов помогать своим подопечным с поиском жилья и работы — те волшебники, которые поддержат их в этом, могут получить налоговые льготы от Министерства магии, — а также предоставлять правовую защиту и поддержку тем оборотням, которые по результатам собеседования предстанут перед судом.       Также отныне законом закреплено право юных волшебников, страдающих ликантропией, на получение образования. Они также будут поставлены на учет и получат регистрационную метку, с которой их готовы принять на обучение в школу чародейства и волшебства «Хогвартс». Юные оборотни в обязательном порядке должны принимать волчье противоядие под контролем школьного целителя, а на время полнолуний их будут изолировать в специальном помещении под охраной преподавателей и авроров.       Регистрационная метка, таким образом, служит гарантией безопасности оборотня. Если будет пропущена хотя бы одна явка в полнолуние либо один приём зелья, метка и прилагающиеся к ней права будут аннулированы. Именно по ней любой волшебник сможет понять, что он имеет дело с законопослушным оборотнем, не представляющим никакой опасности ни в полнолуние, ни вне его.       Столь радикальные перемены стали возможны благодаря магглорожденной волшебнице, руководителю департамента по регулированию и контролю магических популяций мисс Гермионе Грейнджер, а также всей её команде, что активно работали над проектом в последние недели.       Слушание не обошлось без сенсаций: в самый разгар обсуждения в зале заседания появился мистер Уильям Треми, оборотень, который взял на себя всю ответственность за нападения на маггловские поселения, совершенные в последние месяцы. Он признался, что решился на крайние меры, отчаявшись привлечь внимание к проблеме существования оборотней другими способами. Разумеется, волшебное сообщество не одобряет подобных методов, и мистер Треми понесёт полную ответственность за свои деяния — в ближайшее время его судьбу решит Визенгамот.       Ознакомиться с текстами декретов, решений и постановлений наши читатели могут на страницах 3, 4, 5, 6, 7 и 8. Подробный репортаж из зала суда ищите на странице 11!

Тролли громят Вестминстерский дворец!

      В то самое время, когда Визенгамот в полном составе решал судьбу оборотней, другие магические существа едва не спровоцировали крупнейший конфликт с магглами за последнее время!       Два горных тролля во время транспортировки по маггловскому Лондону оглушили сопровождавшего их волшебника и сбежали. В целях соблюдения Статута секретности на троллей были наложены чары невидимости, а потому, когда они решили порезвиться и разнести Вестминстерский дворец, некстати оказавшийся у них на пути, магглы подняли панику. К счастью, наши доблестные авроры под командованием Гавейна Робардса, начальника отдела охраны правопорядка, смогли быстро обезвредить троллей, а сотрудники отдела магических происшествий и катастрофы — в кратчайшие сроки устранить нанесенные дворцу повреждения, так что дипломатического конфликта удалось избежать.       Как стало известно нашему корреспонденту, тролли были охранниками и направлялись в банк Гринготтс, где должны были нести службу по охране подземных хранилищ. В настоящее время их способность выполнять приказы и контролировать свое поведение поставлена под сомнение. Дальнейшая судьба троллей будет решена комиссией по ликвидации опасных существ.

Ежедневный Пророк, 19 октября 1999 г.

***

      — Да что с тобой сегодня не так?! — в сердцах выпалила Пэнси.       Что с ним не так? Отличный вопрос. Что-то и в самом деле было не так, совершенно точно, определенно — но вот что именно… Сегодняшие газеты разбередили в нем что-то — не рану, а, скорее, душную, тягучую тоску. Жизнь как будто текла мимо него — со всеми этими приключениями с оборотнями, троллями и Мерлин знает кем еще, а он стоял на обочине и провожал их глазами, будто бревно, плывущее по течению реки. Или этим бревном был он сам?..       Рон не знал, чего именно хочет. Находиться там, в самой гуще событий, вместе с Гарри и Гемионой, как было всегда? Но он научился смотреть правде в глаза: он был им больше не нужен. У них были свои приключения, свои дела — без него, и они справлялись, преодолевали трудности и побеждали — без него. А он? Что он?.. Сидит сиднем в магазине, варит дурацкие зелья, зачаровывает какую-то ерунду, ходит в кино — и с кем?! С Пэнси Паркинсон!.. Если сущестовало дно, то Рон был где-то на нем — это он мог сказать с абсолютной уверенностью. Но как оттуда выплыть, в какую сторону грести, он не имел ни малейшего представления.       — Да все нормально, — нехотя бросил он. — Просто скучно.       Это было так глупо — смотреть выдуманные магглами истории про то, как кто-то там, в далекой-далекой галактике, сражается и побеждает, в то самое время, когда настоящие битвы, сражения и победы были совсем рядом — но уже не имели к нему ни малейшего отношения. Он не знал, как объяснить это кобре. Нет, она, конечно, вовсе не дура, но что-то подсказывало Рону, что она не поймет.       — А мне понравилось, — с вызовом в зеленых, колдовских глазах возразила она.       Это тоже было неправдой — во всяком случае, не всей. Может, фильм ей и понравился, но в ней тоже уже не было того восторга и радости, как в самые первые их походы. Кино стало привычным, как и маггловская еда, кафе, парки и запруженные людьми улицы, и теперь ничто уже не удивляло и не радовало её так, как поначалу. И Рон чувствовал, что то же самое можно сказать не только о кино, но и о нем самом. Пэнси с ним скучно. Он сам — скучный. Неинтересный. Никакой.       — Слушай, Уизли… — проговорила вдруг она. — Мои родители на будущей неделе устраивают небольшой прием… Ну как небольшой — приглашены семей двадцать-тридцать. Если я отправлю тебе приглашение, ты придешь?       Куда придет? На прием к Паркинсонам?! И стоять там, как полному идиоту, в парадной мантии, чтобы на него все пялились и шушукались за спиной? Она издевается, что ли?       — Как ты себе это представляешь вообще? — буркнул он.       — Обыкновенно, — она передернула плечиками. — Придешь, представишься моим родителям, выпьем шампанского, повеселимся, потанцуем…       Рон как наяву увидел её: с этими гладкими черными волосами, украшенными какой-нибудь затейливой блестящей штучкой, в длинном вечернем платье, посреди огромной бальной залы… И он. Нет, представить себя рядом с ней он не смог, как ни старался. Все эти балы, приемы, званые ужины — это была не его история. Но какая же, в таком случае, история — его?.. Если бы знать.       — Нет, Пансиона. Ни на какой прием я не пойду. Не по мне это, понимаешь?       Она смотрела на него со смесью жалости и разочарования — во всяком случае, Рону так показалось. И в этот момент он вдруг ясно и отчетливо понял, что, пусть у неё и зеленые змеиные глаза, и эти гладкие волосы, и нежные руки — он больше не станет приглашать её в кино. Никогда.

***

      День выдался суматошным. Абсолютно безумным — после публикации результатов слушания в «Пророке», а может, что более вероятно, после добровольной сдачи Уильяма Треми, наутро в Министерство явилось больше четырех десятков оборотней. Малфой с Лукасом пропадали в аврорате, потому что допросы велись параллельно, и двух защитников, которых удалось найти Норманну, отчаянно не хватало. А оставалось ещё столько деталей и формальностей, которые требовалось утрясти…       — Мисс Грейнджер, у нас проблемы.       Гермиона нехотя оторвалась от текста очередного запроса — они все ещё не нашли подходящее помещение, куда надлежало являться оборотням в полнолуние, и подняла воспаленные от усталости глаза на Лукаса.       — В стае, помимо волшебников, были также и обращенные магглы. Они уже дали показания, Уильям и Джон взяли всю вину за организацию нападений на себя, однако Робардс отказывается их отпускать. Говорит, получил приказ сверху. Вы не могли бы…       — Конечно, Лукас, я во всем разберусь.       Мерлин, да что же опять не так?!       «Приказ сверху» мог отдать только Бруствер — и Гермиона направилась прямиком к нему.       — Министр занят, — безапелляционно заявила неприступная секретарша.       — У меня срочный вопрос, — парировала Гермиона. — Доложите, пожалуйста.       Это сработало — ей предложили войти. В кабинете, помимо Бруствера, сидел Тиберий Огден, но на этот раз Гермиона решила, что это к лучшему. В конце концов, решения по оборотням были приняты и утверждены Визенгамотом — так что верховный чародей вправе знать о том, что они нарушаются.       — Оборотней-магглов не отпускают, несмотря на то, что обвинения против них не выдвинуты, — с порога заявила она. — Робардс ссылается на вас, господин министр.       — На самом деле, это моё распоряжение, мисс Грейнджер, — невозмутимо сообщил Огден.       Интересно, с каких это пор верховный чародей Визенгамота отдаёт распоряжения главе отдела охраны правопорядка?!       — Но ведь порядок утвержден и согласован, — возразила она. Вполне вежливо — пока что. — Они прошли собеседование, у вас нет причин их задерживать!       — Боюсь, мисс Грейнджер, вы не до конца понимаете ситуацию, — ответил Огден. — Когда мы согласовывали все эти процедуры, речь шла о волшебниках — и только и исключительно о волшебниках! Потому что магглы — это совсем иное дело.       — И в чем же разница? — недобро прищурилась Гермиона.       — Подумайте сами. Вы предлагаете нам отпустить с миром два десятка магглов, которые теперь полностью информированы о волшебном мире. Причём они знают не только о факте нашего существования, но также в курсе того, где располагается Министерство, как сюда попасть, так организована его деятельность, какими силами и средствами мы располагаем. А теперь представьте, что они возвращаются в свой мир, к своим семьям. Они находились в розыске несколько недель — разумеется, их возвращением немедленно заинтересуется маггловская полиция. И где гарантии, что они не выложат им все, что знают? Включая ту часть, что отныне они обладают способностью каждое полнолуние превращаться в кровожадных, очень сильных существ, а также могут создавать себе подобных в неограниченных количествах? Вы можете обеспечить их молчание? Гарантировать, что через месяц-другой на Министерство не нападёт армия оборотней, которых создадут магглы?       — Им нет никакого смысла создавать армию, которую они не смогут контролировать, — возразила Гермиона. По правде говоря, о таком варианте развития событий она даже не думала — а потому оказалась совершенно не готова к этому разговору.       — Это не так уж и важно, — не согласился с ней Огден. — Оборотни могут стать передовым отрядом, чья задача — убивать всех, кто встанет у них на пути, и поверьте, они с ней справятся. И что мы будем делать дальше, мисс Грейнджер?       — Но вы же не можете запереть их в Азкабане лишь за один факт их существования! — в отчаянии воскликнула она. — Так нельзя!       — Мы можем стереть им память, — вдруг предложил Кингсли, о чем присутствии она успела почти позабыть.       — Но, если они все забудут, каким образом мы сможем обеспечить приём ими волчьего противоядия? — растерянно спросила Гермиона. — И контроль в полнолуние?       — Вот поэтому мы и не можем их отпустить, — жестко ответил Огден. — У нас просто нет выбора! Это вопрос безопасности всего волшебного общества!       — И что вы предлагаете? Запереть их в Азкабане? Или, может, убить?       — Стены Азкабана надежно сохранят тайну.       — Как вы думаете, мистер Огден, — голос Гермионы вибрировал от ярости, — как вы думаете, будет ли после этого хоть кто-то из оборотней доверять Министерству, если мы так поступим? В их сообществе очень тесные связи — и они узнают обо всем, обязательно узнают!       — Они должны понять, что это вынужденная мера! И они сами в этом виноваты! Неужели вы так наивны, чтобы не понимать, что эти магглы с самого начала были назначены на убой? Они — лишь средство передать ликантропию дальше, их жизни должны были оборваться в Хогвартсе еще вчера!       — Вы знаете?..       — Ну разумеется, я знаю! Министр не вправе утаивать столь важную информацию!       — То, что с ними обошлись жестоко, еще не причина избавляться от них, как от ненужного мусора! Я уверена, мы можем найти выход — нормальный, человеческий выход, который устроит всех!       — Вы намерены рисковать безопасностью общества ради кучки магглов? Я вам не позволю!..       — Я готова сделать все ради людей! — отчеканила она. — Согласны вы с этим или нет, хотите или нет, но я сделаю для них все, что в моих силах! Дополнение к принятым декретам по магглам будет вынесено на обсуждение Визенгамота в ближайшее время — и пусть решают судьи, а не вы лично! У вас такого права нет!       — Гермиона, но что ты хочешь предложить? Какие варианты ты видишь? — спросил Бруствер. — Если у тебя есть конкретные предложения, давай обсудим прямо сейчас…       — Сейчас я не готова вести настолько серьёзное обсуждение. И, более того, я считаю, что этот вопрос слишком важен, чтобы решать его в кулуарах. Магглы могут стать оборотнями, эту возможность нельзя исключать на будущее, а значит, необходимо разработать регламент действий на такой случай, согласовать его и утвердить, чтобы он стал законом — а не оставлять место для произвола! Полагаю, мы будем готовы представить наши предложения ближе к вечеру.       — Не позднее пятнадцати часов, если вы хотите внести это в повестку завтрашнего заседания.       — Да, господин министр.       Задерживаться Гермиона не стала — времени и без того было очень мало, а им предстояло найти решение, которое учтет интересы всех. Подумать только, запереть магглов в Азакабане!.. И Огден правда считает, что она ему это позволит?!